Текст книги "Белый Клык (СИ)"

Автор книги: Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

   – Ты Брауна вообще знаешь? Заботится о нем? Да он сам о ком хочешь позаботится!

   – Не после боя на автостраде, – заметил Курай, обрывая спор. – Не после Блейк.

   В том, чтобы молчать большую часть времени, есть свои преимущества: когда ты наконец открываешь рот, все настолько удивляются, что затыкаются и слушают.

   – О, ну хорошо, – закатил глаза лис. – Его бывшая подружка ушла в самоволку, по старой памяти пришла на сходку и услышала, чего не следовало. Он догнал, они немного подрались, потом поговорили, копы и атлаские вояки не переворачивают весь Вейл в поисках Паладинов – значит, они достигли соглашения. К тому же Торчвик наконец заткнулся со своей херней в стиле: «Я здесь главный!» и свалил на новую базу. По-моему, все замечательно!

   – Чего вы на меня так смотрите?! – буркнул он через пару секунд. – Это что – жалость?!

   – Ты идиот, Хонг, – вздохнула Скарлет. – Честно, я всерьез.

   – Блейк (Блейк!), за любую шутку над которой он бил тебе морду, которой звонил из Атласа каждый раз, когда выдавалась возможность, с которой он вырос вместе, не просто ушла от нас – она все это время была под боком и даже не попыталась выйти на связь. Она шпионила за нами. Она в одной команде со Шни! ШНИ! – на последнем слове девушка-койот сорвалась на глухое рычание.

   – А еще грядущая операция, которую командир называет «гребанной войной», – добавил Курай. – То, что мы здесь в темноте, изображаем присутствие и пугаем копов – работа важная, мы подходим для нее лучше всего, но недостаток информации его убивает.

   – Ой, ладно, ладно! – раздраженно отмахнулся Хонг. – Он переживает. Что, в первый раз, что ли? Сами знаете, как все будет – он будет хмуриться, зависать в раздумьях, рычать не по делу, потом сломает пару стен, может, напьется... если будет совсем хреново – пойдет в лес, поиздевается над Беовульфами, поиграет в футбол Урсой, оторвет хобот Голиафу, а потом воткнет ему его же бивень под хвост. Когда придет время действовать, когда будет НАДО – он пойдет и сделает то, что необходимо. Потому что он Браун. Так всегда было.

   – Ему не нравится то, что происходит, – упорствовала Скарлет.

   – Ему никогда не нравится, если дело не касается шахтеров Шни и роботов, уж первых-то он готов защищать хоть круглые сутки... как и разбивать вторых.

   Скарлет насупилась, но промолчала. Курай видел – она печенкой чувствовала, что права, но не могла это как следует сформулировать.

   – Раньше ставки не были столь высоки, – неохотно влез он. – Раньше в деле не была замешана Блейк. Раньше она не дружила с Шни.

   – Шни! – вскрикнула Скарлет, выглядя так, будто наконец нашла алмаз в луже грязи. – Он отпустил Шни! Черт, он всегда говорил, что ее семья начала все это дерьмо, а что сейчас? Он просто ее отпускает?!

   Хонг просто пожал плечами.

   Насколько было известно фавну-пауку, лис, в отличие от многих, пришел в Белый Клык два с половиной года назад отнюдь не из-за Шни – его младшего брата просто забили до смерти какие-то пьяные расисты. А учитывая, что никакой особой законопослушностью или врожденной добротой рыжий никогда не страдал, у него вообще было всего две дороги – в Белый Клык или в одну из многих фавн-банд Вейл. Организация самозваных революционеров предложила ему куда больший масштаб...

   – Почему? – тихо спросила она, мгновенно растеряв весь пыл. – Ладно, черт с тобой, Хонг, ты всегда был идиотом, когда дело касалось вещей, на которые тебе плевать. Курай, ты-то уж поумнее этого малахольного. Почему он ее не убил? Такой шанс выпадает нечасто...

   Курай не ответил. У него были определенные соображения на этот счет, но зачем напрягаться, высказывая их вслух, если за спиной койота, привалившись плечом к косяку и пригнув голову, чтобы не задевала косяк, стоял тот, кто справится с этим куда лучше?

   – Почему, Скарлет? – тихо спросил Браун, заставив свою подчиненную подпрыгнуть, вскочить со стула и испуганно обернуться.

   – Я...

   – Не трудись, – покачал головой фавн-медведь.

   Вздохнув, он прошел к столу, уселся на стул, заставив его жалобно заскрипеть, и аккуратно положил перед собой три пухлые папки – планы операции, как предположил Курай.

   – Я думал, уж вы-то должны понять. Если уж даже вы... все новички тоже? Что они говорят?

   Хонг с Курай нерешительно переглянулись.

   – Ой, да ладно, я не стеклянный.

   – Ну, они говорят, что ты сдулся, – осторожно начал Хонг. – Что слаб. Мягок... ну, и все такое.

   Моррон на это только невесело хмыкнул.

   – Я? Мягок? Я застрелил подростка на камеру, а после показал это всему миру. Мелкий поганец погиб только потому, что я ошибся с выбором цели и требованиями – и я все еще убил его, потому что иного выхода уже не было: мы не могли отступиться от своих слов, показать слабость и нерешительность. А после я убил его отца, потому что не мог позволить себе оставить такого мудака управлять персоналом SDC. Я мягок?

   – Они считают, что да. Ты не позволял им как следует оторваться на охране Шни, в шахтах. За то, что одному из них сломали руку, ты едва не обломал рога нашему бычку, Сэйблу, когда он не остановился после приказа.

   – За него попросили шахтеры, – скривился Браун. – Уж им-то лучше всех знать, кто заслуживает наказания, а кто – нет.

   – Они не хотят фильтровать, командир, – тихо заметил Курай, не дав Хонгу открыть рот. – Они хотят мести. Для всех.

   Их общий лидер только снова вздохнул и устало потер виски.

   – С каждым разом им становится все сложнее втолковать, что месть – это не то, для чего создан Белый Клык.

   – Равенство для фавнов, бла-бла, плавали, знаем, – закатил глаза Хонг. – Только где оно, это равенство? А месть – вот она, только к вербовщику приди.

   – И что, так вы все видите Белый Клык? – прищурив глаза, исподлобья посмотрел на них Браун. – К черту равенство, давайте просто отомстим?!

   – С каких пор мы говорим о нас? – вильнул Хонг.

   – С этих самых. Колись, лис, это важно.

   – А что я первый-то? – возмутился тот. – Я что, самый ры... а, точно. ...Ой, Браун, ты меня знаешь – я стреляю, куда ты скажешь, в кого ты скажешь, и как ты скажешь. Мне до звезды все эти высокие материи. Уродам, которые убили моего брата, я уже отомстил – с твоей помощью, между прочим. Все остальное – просто работа.

   Браун, глядя в глаза своему партнеру, чуть поморщился, но кивнул и перевел взгляд на Скарлет.

   – Ты лучше скажи мне, почему ты не убил Шни, – упрямо насупилась девушка-койот. – Мне казалось, что в этом и был смысл: показать им, что их вседозволенность – лишь иллюзия, что их деньги – не гарантия безнаказанности, что перед возмездием... не местью! – все равны. Я понимаю, ты не хочешь связываться с похищениями и подростками после Лаймов, но... это же Шни! Они начали это!

   – Скажи мне, Скарлет, – тихо, обманчиво мягко начал Браун, но все, включая Курай, который еще не успел ляпнуть ничего нарушающего субординацию, резко подобрались на своих местах, вытянувшись в струнку. – Тест на интеллект: почему SDC эксплуатирует фавнов?

   – Потому что это выгодно, – заученно ответила она.

   – Что нужно сделать, чтобы они прекратили это?

   – Сделать все это дерьмо невыгодным, – вновь, без промедления ответила она прямой цитатой.

   – А теперь главный вопрос, Скарлет... Когда выгода перестает иметь значение? Когда становится плевать на деньги?

   На этот раз девушка-койот промолчала. Скорее всего, она знала ответ, но произносить его вслух не очень-то и хотелось.

   – Когда все становится личным, – пришел ей на помощь Курай.

   Моррон мгновение сверлил взглядом отводящую глаза Скарлет, а потом вздохнул.

   – Верно. Когда все становится личным. Прибыль Жака Шни – это цифры. Если он терпит убытки, он поднимает отчеты и выясняет, где именно он теряет деньги, а после пытается это исправить, если это – дешевле. Это холодный расчет, это – просто бизнес. Его сотрудники – лишь еще один ресурс, его принято называть «трудовым», когда он теряет их, он ищет замену... что тоже потеря денег и времени, между прочим. А что делает отец, когда кто-то убивает его дочь?

   – Он мстит, Скарлет. И вот фавны – уже не удобный ресурс, а те, кто убили плоть от плоти. Семья Шни убедила весь мир в том, что эксплуатировать наш народ – это хорошо и выгодно. Они повторят это снова, если захотят, но теперь уже мы будем просто кровожадными животными, для которых нет ничего святого – даже несовершеннолетних Охотниц (Охотниц!) и тех зарежут за чужие грехи.

   – Они уже делают это, – заметил Хонг. – Смерть Лавендера так и представили.

   – Для толпы, – покачал головой Браун. – Те, кто действительно принимают решения, прекрасно знают, что случилось – оригинальное видео, в конце концов, до сих пор можно откопать.

   – И что, получается, вся эта хрень о разбивании иллюзий – действительно хрень?! – ощерилась Скарлет. – Шни и в самом деле неприкосновенны?! Мы можем грабить их компанию, ломать оборудование, нападать на сотрудников, но небожителей Шни – трогать нельзя?!

   – Я не говорю, что это легко, Карри, – покачал головой Моррон, отчего-то используя старое «детское» прозвище. – Мы должны пройти по тонкой грани, по одну сторону которой будут доказательства нашей решимости, нашей силы и билет на свободу, а с другой – новая война.

   Он помолчал пару мгновений, а потом продолжил:

   – Если бить – то в голову дракона, в Жака Шни. Но до него не добраться, мы столько раз пытались... А наследница... она просто девчонка. Ее смерть не напугает – она приведет в бешенство. Как произошло с Лавендером, только последствия будут непоправимы.

   Медведь опустил взгляд на ладони:

   – Я никак не могу отделаться от мысли, что едва не начал вторую Войну за Права там, под автострадой.

   – Ты уверен в этом? – тихо спросила Скарлет.

   – Нет. Я никогда не встречался с Жаком Шни – я не знаю, насколько он дорожит своей дочерью. Но если я пойду на это – то только тогда, когда другого выхода не останется. Как было с Лавендером.

   Повисшую тишину разбил Курай:

   – Мы вообще можем сделать это?

   – Я надеюсь на этот план, – кивнул Браун на папки. – Здесь и сейчас, в город стянуты войска Вейл и Атласа – мы должны ударить по ним. Не по гражданским, их смерть ничего не изменит – по непосредственной военной силе Королевств, по кибер-армии Атласа, в которую они так верят. Это должна быть демонстрация силы, не объявление священной войны фавнов против человечества. Если у нас выйдет нанести достаточно урона, показать, что мы можем не просто грабить и взрывать, но сражаться в открытую... я надеюсь, что это что-то изменит в их головах.

   – Есть еще вопросы, ребята? – тихо спросил Моррон после долгого молчания. – Задавайте, это важно.

   – Ты думаешь, этот план примут? – спросил фавн-паук, видя, что его товарищи не собираются продолжать.

   Он не хотел быть тем, кто поднимет этот вопрос, он вообще предпочитал держаться в тени и не привлекать к себе внимания, но сейчас не видел иного выхода.

   – Я не знаю. У меня недостаточно информации, так что я смог накидать все только в общих чертах. Адам знает больше – он сможет подкрутить его до рабочего варианта.

   – Я спрашивал не об этом. Ты думаешь, все там, на новой базе, хотят того же, чего и ты?

   – На что ты намекаешь, Курай? – прямо спросил Браун.

   – Ты знаешь мое Проявление, командир. Меня сложно заметить, я много где хожу, многое слышу. И я говорю тебе – далеко не все разделяют твою точку зрения на миссию Белого Клыка. Действительно ли там, в штабе, твой план примут?

   – Я отправлю его лично Адаму, – прорычал Браун.

   Фавн-паук было открыл рот, чтобы сказать, что это не ответ на вопрос, но передумал, встретившись взглядом со своим командиром.

   Нет, он не был уверен. Не до конца.

   – Разговор окончен, – буркнул Моррон, вставая из-за стола и сгребая папки. – Я к связному.

   Он замедлился только однажды, уже у самой двери:

   – Вернусь ночью. После у меня еще одна встреча. Сегодня день команды, в конце-то концов...

   Он уже ушел, когда команда обменялась многозначительными взглядами, а после Хонг и Скарлет синхронно выдохнули одно-единственное имя, которое объясняло все:

   – Блейк.

   Курай промолчал. Он не любил изрекать очевидное.

   Глава 15. День команды

   Желтый мотоцикл, истошно визжа шинами, затормозил у тротуара. Сняв с головы шлем, Янг тряхнула золотой гривой и со всем положенным вниманием изучила себя в зеркале – не помялось ли. Волосы – это важно!

   – Нептун был прав, – тихо сказала у нее за плечом Блейк, слезая с мотоцикла. – Ты сумасшедшая. Чем ты угрожала инструктору, которому сдавала тест на права?

   – Права? Тест? – в деланном изумлении склонила голову Янг и тут же рассмеялась выражению ужаса на лице подруги. – Расслабься, Блейк, я пошутила! Просто я была паинькой на тесте.

   – Не знала, что ты умеешь....

   – Только никому не говори, это испортит мой имидж.

   – Из-за своего имиджа ты осталась одна на балу.

   -...Заткнись. И вообще, поверить не могу, что мы на него не пошли! Твой Плюшевый что, другой даты выбрать не мог?

   – Сегодня день команды... – тихо ответила Блейк, накидывая капюшон и развернулась, зашагав дальше по улице. – Пойдем, нам туда. Минут десять пешком.

   Янг только вздохнула на это, с явственным недовольством собирая свою роскошную гриву в тугой пучок на затылке и одевая яркую оранжевую кепку.

   – День команды? – переспросила она, пристраиваясь рядом.

   – Да... поверить не могу, что я не вспомнила сразу. Это... традиция. Каждый месяц, в этот самый день, мы трое: я, Мор и Адам, собирались вместе и просто проводили время – на речке или в лесу... жарили мясо или выбирались в город. Все споры, если таковые были, откладывались, все разногласия – забывались. Были только мы трое... – она помолчала пару секунд, а потом с горечью добавила. – Тогда Адам еще умел улыбаться.

   – И что произошло?

   – Мор уехал, – просто ответила Блейк. – Без него как-то все было не так... Мы пытались не губить традицию, но последние пару месяцев перед моим уходом... все было плохо. Адам, казалось... просто забыл. Не только о дате и тем, что с ней связано... обо всем, что не касалось его войны.

   – Ты никогда не говорила мне, почему он уехал в Атлас, – заметила как бы между делом Янг, глядя по сторонам.

   Она раньше никогда не бывала в этой части города. Да и зачем?.. Клуб Джуниора, который она посетила в попытках найти информацию о своей матери (и который разнесла нафиг в процессе), был совсем в другой стороне. А больше никаких поводов посещать «неблагополучные» районы у нее не было.

   Вечная проблема таких крупных городов как Вейл – пространство. Земля внутри стен была строго ограничена, расширять защитный периметр было слишком дорого, и все это сказывалось на архитектуре Королевств. Там, километрами южнее, в центре города, это находило свое отражение в высоких блистающих небоскребах наподобие Башни ССТ, чуть поближе – плотной застройкой типовых высотных жилых домов... здесь – узкие улочки со всех сторон сжимали старые дома, еще довоенной постройки: пристройка на пристройке, порой даже деревянные, высились над дорогой, иногда нависая над крохотным тротуаром. Все это закрывало небо, давило со всех сторон – Янг казалось, что она в подземелье.

   А еще, чуть ли не отовсюду: из тупичков, переулков и стен домов, порой прямо из окон, на нее скалилась алая волчья голова на фоне трех линий, похожих на следы от когтей.

   – Он любил меня. А я – нет. И давай закончим на этом, Янг.

   – А сейчас? – спросила блондинка. – В смысле, ты очень стараешься его спасти.

   Если бы она всегда отступала, когда Блейк не хотела о чем-то говорить... она бы не знала о ней ничего.

   – Янг.

   – Что?

   – Остановись, пожалуйста.

   – Ладно, я просто озвучила наблюдение, – пожала плечами Сяо Лонг и перевела тему. – Здесь... мрачновато.

   – Это фавн-район Вейл. Здесь живут семьи шахтеров, из тех, кто все еще остался в городе, те, кто убирают улицы и обслуживают канализацию, кто работает грузчиками и водит грузовики... родные строителей, что мостят улицы, латают стену и строят дома, кто моет туалеты и...

   – Ладно, я поняла, – нахмурилась Янг.

   – Есть районы поприличнее – из тех, кто смог устроится лучше. Таких тоже хватает, но относительно большинства... совсем немного.

   – У меня дома такого не было.

   – Патч – маленький остров.

   – Эй! Зато у нас есть академия Сигнал – самая лучшая подготовительная школа Охотников, которая выпустила меня!

   – А кроме этого?..

   -...А еще у нас очень красиво осенью. Я люблю это время года.

   – Как я уже сказала, Патч – маленький остров, – улыбнулась Блейк. – В небольших городках все немного иначе, чем в столицах и их сателлитах.

   Они шли несколько минут в немного напряженной тишине – Янг никак не могла отделаться от ощущения пристальных взглядов, бдительно следящих за каждым ее шагом.

   – Так куда именно мы идем?

   – «Таверна Мо» – владелец раньше был с... нами, пока два с половиной года назад ему не прострелили колено в одной из стычек. Теперь держит одну из лучших местных забегаловок, предоставляет уединенные комнаты для наших встреч и... очень любит Мора, на самом деле. Говорит: «медведи должны держаться вместе». ...Мы, кстати, пришли.

   – Одна из лучших, говоришь? – протянула Янг.

   Честно – это было похоже на один из тех дрянных баров, в которых любил напиваться ее дядя.

   – Внутри лучше, – бросила Блейк, обходя здание.

   Постучав в неприметную стальную дверку, в темном тупичке, куда не доставал свет двух тусклых уличных фонарей, она, не дожидаясь вопросов, сказала в отодвинувшуюся задвижку:

   – День команды.

   Некто за дверью перевел внимательный взгляд зеленых глаз на Янг. Та в ответ жизнерадостно помахала рукой, улыбаясь во все тридцать два зуба:

   – День команды, чувак!

   Задвижка с грохотом захлопнулась. Пару мгновений стояла тишина, а потом Янг, под пристальным взглядом подруги, независимо пожала плечами:

   – Что?! Ты просила быть дружелюбной!

   – С Мором.

   – Ну извини, перепутала, – блондинка подняла кулак. – Мы можем и так войти.

   – Янг!

   – Ну почему чуть что – сразу Янг?! Кто-то подсыпал кошачью мяту в подушку Вайс – Янг! Подлил валерьянку в чай – Янг! Почему всегда я виновата?

   – Потому что это твоих рук дело.

   – Я невиновна, пока моя вина не доказана! – открестилась Сяо Лонг. – Это называется презумпция невиновности. ...Так что делать-то...

   Ее прервал грохот замков и, по контрасту, бесшумно отворившаяся дверь. Все тот же хмурый парень махнул рукой куда-то в сторону лестницы за спиной и буркнул:

   – Второй этаж, комната пять.

   – Так, партнер... – тихо начала Блейк, пока они поднимались по чуть поскрипывающей лестнице. – Я знаю, у нашей команды и Мора было не самое лучшее начало...

   – Ты хочешь сказать – он душил мою сестру, – буркнула блондинка.

   – Да, вроде того. Но сегодня – день команды. Все ссоры остаются за дверью, все счета списываются. Мне ничего не грозит здесь, как не грозит и тебе... Как не грозило никогда – ни одной из вас.

   – Да знаю я, – закатила глаза блондинка. – Я уже десять раз пообещала, что не буду бить ему морду.

   – Янг!

   Вместо ответа Сяо Лонг просто толкнула дверь, заходя в комнату.

   Бывшего партнера Блейк она заметила сразу – сложно было проглядеть массивную, больше двух метров в высоту, фигуру с широченными плечами, черным силуэтом застывшую напротив окна и два больших медвежьих уха на косматой голове. Он обернулся на звук открывшейся двери и блондинка впервые увидела его лицо: раньше, в бою под автострадой, оно было закрыто стальным забралом Белого Клыка, стилизованным под маски Гримм.

   Честно – Янг была удивлена. Во время их прошлой встречи он излучал угрозу каждым движением, каждым словом, произнесенным с отчетливыми рыкающими интонациями, он был именно тем, что любой ожидал бы от одного из самых опасных террористов в мире: смертоносным, агрессивным, безжалостным. После того боя, даже несмотря на то, что он так и не тронул по-настоящему ни одну из них, Янг сложно было поверить в те теплые слова, на которые не скупилась ее подруга, говоря о своем бывшем партнере.

   Прямо сейчас... угроза куда-то исчезла, аура опасности растворилась – огромное тело казалось не смертоносно быстрым, а каким-то даже немного неуклюжим. Чуть сгорбленные плечи, будто их пригибало к земле собственным весом, отсутствие ярости в карих глазах... все это полностью меняло производимое впечатление. Даже и не верилось особо, что это тот же самый человек, который застрелил Лавендера Лайма. «Убийца детей», как называли его в новостях.

   Блейк говорила, что прозвище Плюшевый очень ему подходит – теперь Янг начинала понимать почему. Он, как и сама кошка-фавн, во многом походил на свое животное-прототип: большой, казавшийся неуклюжим, добродушным и немного ленивым в обычной жизни и смертельно опасный, откровенно пугающий, быстрый и свирепый в бою.

   Она уже встречалась с Фавном-из-стали. Теперь, видимо, пришла пора встретить Моррона Брауна.

   Фавн смерил блондинку внимательным взглядом с ног до головы, перевел взгляд ей за спину и улыбнулся – улыбкой, которая мгновенно смягчила грубоватые черты лица:

   – Блейк, – сказал он. – Я вижу, ты привела кампанию.

   – Не то, чтобы у меня был большой выбор, – ответила кошка-фавн, вставая рядом с Янг. – Она была рядом, когда ты позвонил.

   – Я должен был привести Хонга? – вновь улыбнулся Моррон, не отрывая взгляд от Блейк, что сделала еще пару нерешительных шагов к своему бывшему партнеру.

   – О, Прах, нет! – с нотками паники покачала головой Белладонна. – Никто, кроме тебя и твоей сумасшедшей команды не может терпеть его больше нескольких минут.

   Она остановилась в двух шагах, нерешительно замерла, переминаясь с ноги на ногу... Янг закатила глаза и, сделав шаг вперед, сильно толкнула своего партнера в спину, отправляя в объятья Брауна. Уже спустя мгновение она пожалела об этом – так неловко и откровенно лишней она себя почувствовала.

   – Я скучала, Мор, – тихо сказала Блейк, уткнувшись Брауну куда-то в верхнюю часть живота.

   – Я тоже, Блейк, – ответил тот, аккуратно, будто опасаясь сломать, погладил ее голове, коснулся банта...

   Янг уже хотела было влезть, чтобы остановить фавна – она прекрасно знала, как ее подруга не любит, когда кто-то лезет к ее ушкам (сама блондинка в первый раз после доков словила хороший такой удар под дых), но... Блейк даже не дернулась, когда он снял ее бант. Отступив на шаг, она только прянула ушами, отобрала бант, сунула в карман и, обернувшись, произнесла:

   – Мор, это мой партнер в Биконе – Янг Сяо Лонг.

   – Привет, Плюшевый! – помахала Янг.

   – Янг, это мой первый партнер – Моррон Браун.

   – Эй, я что, на втором месте?

   – Привет, Фонарик, – поприветствовал ее медведь.

   – Фонарик? – склонила в любопытстве голову к плечу Янг.

   Так ее, кажется, еще не называли...

   – Ага. Представь – ночь, миссия, не видно не зги... Ударил, волосы загорелись: и свет, и душу отвел.

   Мгновение Янг безмолвно смотрела прямо на него... а потом рассмеялась, с силой хлопнув Блейк по плечу:

   – Все, можешь расслабиться, мы поладим.

   ...Это был странный вечер.

   – О, наша инициация была клевой!

   – Это был дурдом, Янг.

   – Одно и то же. Моя сестра прокатилась на гигантском Неверморе, которому потом отрубила голову! Я видела человека, разъезжающего на Урсе, будто та – пони! Люди падали с неба! Я называю это – самым клевым вступительным экзаменом в мире!

   Невзрачный фавн принес им ужин и бутылку вина. На прохладное замечание Блейк о том, что его гостьи все еще несовершеннолетние, Плюшевый просто пожал плечами и предложил пожаловаться на него копам – пусть добавят строчку к списку.

   – Подожди, «План А»? Что за План А?

   – О, Мор, можно я расскажу?! Пожалуйста!

   Она впервые увидела, как Блейк смеется. Не улыбается, не хихикает – заливисто смеется, полностью расслабившись и отпустив контроль.

   – До того, как Мор возглавил команду, эти ребята были изгоями, – поделилась Блейк.

   Янг улыбнулась, уловив в голосе подруги знакомые нотки – именно так она сама рассказывала о достижениях Руби; точно так же, с искренней гордостью, хвасталась своей сестрой сама маленькая Роуз.

   – Хонга хотел убить буквально каждый в лагере, Скарлет постоянно грызлась со всеми, Курай – просто пугал всех до дрожи своими паучьими лапками.

   – Да, это была команда-катастрофа, – ностальгически улыбнулся Плюшевый. – С тех пор мы прошли долгий путь. С твоей командой не сравнятся, Блейк, но они хороши.

   – Да, мы лучшие!

   В основном это был просто треп, болтовня – байки пополам с шутками и смехом...

   – Так, Плюшевый, давай, расскажи мне что-нибудь, что я еще не знаю о фавнах-медведях.

   – Я могу переварить все, даже подошву от сапога. Я серьезно, Хонг однажды подсыпал мне в кашу измельченную. На удивление вкусно... А что я должен знать о Янг Сяо Лонг?

   – Ты знаешь все, что должен – я клевая!

   – Несколько дней назад, – с плутоватой усмешкой начала Блейк. – Она вышла на арену Бикона и бросила вызов всему первому курсу. После пары попыток, когда добровольцы кончились, заявила, что с тем, кто победит ее, она пойдет на свидание. Когда и это перестало помогать...

   – Пожалуйста, нет! – Янг спрятала лицо в ладонях.

   Даже у нее были свои границы, в конце концов.

   – В конце концов, ее отправила «в красный» Пирра. Та самая, Никос. Клянусь, я видела, как у мальчиков шла носом кровь, когда они обсуждали, что мой партнер пойдет на бал с Неуязвимой Девочкой.

   – И чем все кончилось? – с любопытством спросил Браун.

   – Я сижу здесь и выслушиваю, как мой партнер травит про меня постыдные байки! – буркнула Янг. – Цени, между прочим, мою жертву – я могла зажигать в Биконе.

   – Ладно, я думаю, нам нужно принести немного справедливости в это. Я расскажу тебе историю, которую называю «Кошки-мышки»...

   – Ты не посмеешь! – прошипела Блейк.

   – И что меня остановит?

   – Если ты скажешь хоть слово, я расскажу Янг про медведя и курицу!

   -...Извини, Фонарик. Это называется – гарантия взаимного уничтожения.

   ...Но далеко не всегда.

   – А ты знаешь, до чего дошло пять лет назад, до того, как мы начали нападения? Как охранялись шахты? – с затаенным гневом спросил Браун, которого, в таком состоянии, как-то язык не поворачивался назвать «Плюшевым». – Блейк не даст соврать – почти никак, только от стайки Беовульфов отмахаться или там... пары Урс. Припрется что посерьезнее – и все, мертвая шахта. Гримм не интересует Прах или ценное оборудование – они просто приходят за живыми. После их нападения все почти нетронутое – просто привози новых и продолжай работу. Никто даже не дергался особо, даже когда это не получалось замять, ведь нападения Гримм – обычное дело, даже недалеко от границ Королевств неспокойно, уж что говорить о Темных Землях...

   – А сейчас каждый из таких шахтерских поселений – маленькая крепость, – тихо подтвердила Блейк.

   – Мы делаем много неправильных вещей, – кивнул Плюшевый, вновь возвращаясь к своему расслабленному состоянию. – Действительно много, я не буду спорить. Иногда все идет не так, как задумано – мы перегибаем палку, мы ошибаемся: гибнут невинные, страдают друзья. Но мы делаем что-то – и это дает результат.

   – Я знаю, почему ТЫ делаешь это, Мор, – с грустной улыбкой покачала головой Блейк. – Я не сомневаюсь ни в твоих мотивах, ни в твоей цели. Но так же я знаю, что далеко не все разделяют твою точку зрения. Белый Клык изменился, Мор. Я не могу поверить, что ты не заметил это. Ты знаешь, что ходят разговоры о продаже наркотиков людям? Белый Клык больше не борцы за равенство, не фавны, делающие неправильные вещи во имя правильных целей. Они – просто преступники.

   Янг просто молчала, ковыряясь ложечкой в остатках десерта. Это было не ее поля боя, не ее область знаний – она просто слушала и запоминала, думая, что ей стоит пристать к кому-нибудь... к тому же профе... простите, доктору О'блеку, на тему истории фавнов. Или просто прочитать учебник. Внимательно, да...

   Сяо Лонг никогда не интересовала политика или такие скучные вещи как история – она собиралась быть Охотницей, путешествовать по миру, сражаться с Гримм, иногда избивать плохишей... и помогать людям, да. Попутно. Но она не жила в вакууме – она смотрела телевизор, слышала разговоры взрослых и сверстников.

   Белый Клык ненавидит человечество, говорили они. Белый Клык – кучка фанатичных психопатов, говорили они. Они позорят свой народ, честных и мирных тружеников, говорили они...

   Янг не видела ничего из всего этого бреда в Морроне Брауне. Не то, что ненависти, даже неприязни или недоверия в ее сторону. Никакого фанатизма – только четкое понимание своей цели, способов ее достижения, искреннего сожаления о цене и готовности ее платить. Они не касались самой опасной темы – смерти Лавендера Лайма, но по рассказам Блейк он стыдится этого факта и винит себя за него больше, чем кто-либо другой.

   Хуже было то, что она понимала – действительно понимала причины. Она была Янг Сяо Лонг – ее проблемы решались ударом кулака, красивой внешностью или дружелюбной улыбкой. Если не работало второе и третье, рано или поздно в ход всегда пускалось первое... И чаще рано, чем поздно.

   – Новобранцы вечно несут эту фигню о мести тупым расистам и человечеству. Как правило, он выходцы из самого низа, и да – многие из них состояли в бандах, – ответил медведь. – Эта дурь выколачивается.

   – Не только новички, Мор.

   -...Ты говоришь об Адаме.

   – В том числе. Я много думала об этом... действительно много. Врачи циничны, полицейские склонны видеть в людях худшее, артисты сильно зависят от чужого мнения... террористы жестоки – они полны ненависти и злобы. Это называется профдеформация. Мы – то, что мы делаем, Мор. Ты думаешь, просто так в нынешнем Белом Клыке не осталось почти никого из прошлого состава, с кем мы начинали этот крестовый поход? Они ушли – а на их место пришли другие. Они не хотят равенства – только мести.

   – Давай оставим этот разговор, Блейк. Сегодня день команды...

   – Когда я еще увижу тебя? Когда смогу поговорить? Через месяц?

   Моррон не ответил. Вместо этого он посмотрел на часы...

   – Уже поздно, Блейк. Через час отбывает последний транспорт в Бикон. Я думаю, тебе стоит вернуться в Академию.

   – Просто подумай об этом, Мор, – умоляюще попросила Блейк, не двигаясь с места. – Просто подумай.

   – Я подумаю, Блейк, обещаю, – кивнул Плюшевый. – Но и ты подумай тоже. Я сказал тебе там, в доках, и повторю снова: есть ли у тебя другое решение? Старый путь не работал, новый дает хоть какие-то результаты.