Текст книги "Безымянное проклятье (СИ)"

Автор книги: Tenvtrave

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

***

– Мистер Малфой, вечер определённо удался! – промурлыкала малознакомая девица и, отсалютовав ему бокалом, ускользнула в толпу.

Тем временем того самого мистера Малфоя тошнило от повышенного внимания к его персоне со стороны совершенно посторонних ему магов. Но вместо того чтобы пойти в ближайший туалет и опорожнить желудок, он терпел приторно любезные похвалы в свою честь. Доброжелательная улыбка, не сходившая с его губ, ни разу не превратилась в оскал, ни разу не сползла с измученного лица, он был любезен и даже мил со всеми, кто подходил сегодня к нему с поздравлениями. Он мог бы обойтись пальцами на одной руке, чтобы сосчитать, когда эти поздравления были искренними.

Зал для конференций был освобождён от мебели и набит магами, казалось бы, из всех отделов. Зеваки, любители сплетен и бесплатной выпивки веселились вовсю. Драко не отпускало ощущение, что пляшут у него на костях. Нотт, стоявший у противоположной стены, приподнял фужер в знак приветствия и едва заметно взглянул на часы. Малфой так же едва уловимо кивнул – давно было пора отправляться домой. Но едва он успел сделать шаг в направлении выхода, как тут же мысленно застонал – к нему чарующей походкой плыла младшая из сестёр Гринграсс. Астория за этот вечер одарила его вниманием, пожалуй, больше других, и веселящийся в другой стороне зала отец явно был тому рад.

Не то чтобы Малфой имел что-то против Гринграсс. Или конкретно против Астории. Она была мила, юна и привлекательна, обладала зачатками ума и стальной хваткой, когда дело касалось её интересов. Так совпало, что на сегодняшний вечер в её интересы входил он.

Драко находил её поведение предсказуемым и даже несколько пошлым. Могла бы и потерпеть со столь явным предложением ему себя, но Малфой не мог её винить – влиятельный и статный теперь он был лакомым кусочком для любой свободной девицы. А тем временем Министерский приём, приуроченный к Рождеству, был не за горами. Куй железо, пока горячо? Малфой улыбнулся чуть шире.

Буквально в конце прошедшего лета Драко прикидывал свои шансы на выигрышную партию, и, разумеется, Астория была в его списках. Богатая, чистокровная семья, влиятельный отец, недурные внешние данные – они должны были прекрасно поладить. Каждый из них знал правила игры, собственные роли и обязательства перед семьёй и обществом, и тогда ему казалось, что всего этого достаточно, чтобы быть счастливым.

Противное ощущение пустоты вновь напомнило о себе. С этим чувством давно пора было что-то делать. Не наведываться же в лечебницу Мунго? Его упекут и растащат для экспериментов озабоченные колдомедики, а на его блистательной карьере можно будет поставить жирный крест. Кому нужен сумасшедший начальник целого отдела? Возможно, ему бы стоило отвлечься. Последняя интрижка у него была тем же прошедшим летом. Ни к чему не обязывающий секс, не более. С Гринграсс, конечно, следовало быть осторожнее. Если ему и предстоял брак с ней, то он должен быть по его правилам.

Горячая женская ладошка то и дело прикасалась к нему во время совершенно пустого светского разговора. Намёки были более чем очевидны и ясны. Малфой уже и не помнил, когда в последний раз ему предлагала себя девушка столь откровенным образом, да ещё и на публике. Конечно, это была своего рода игра. Ей нужно было не просто его привлечь или закадрить, но и засветиться на публике. Запустить огромный механизм сплетниц Министерства магии, которые уже завтра начнут делать ставки на дату их свадьбы и гадать, какое имя они дадут своему первенцу.

«Какое счастье, что здесь нет репортёров, – устало думал Малфой, медленно проводя пальцем от локтя Астории к ладони по чувствительному предплечью. Он заметил мурашки на её теле и улыбнулся. – Иначе наши снимки потеснили бы Грейнджер с первых полос».

Её имя мазнуло головной болью, стрельнувшей в висок. Драко потёр его пальцами, но удержал улыбку на лице. Ему действительно пора было домой и, если Гринграсс составит ему компанию, – тем же лучше. Возможно, тогда его перестанут мучить эти изматывающие сладкие сны, и он сможет, наконец, вздохнуть полной грудью. И сбросить с себя тень безумия, мешающую наслаждаться заслуженным повышением и славой.

Покидая помпезную вечеринку под руку с Асторией, Драко не заметил помрачневшего Нотта, наблюдающего за ними издалека.

***

– Никогда тебя не отпущу. – Жаркий шёпот, горячие поцелуи и стоны, стоны такие сладкие, что хочется пить их, питаться ими, делать всё что угодно, чтобы они не прекращались… – Драко!

Он всегда просыпался именно на этом моменте. Но сегодня в его постели вместе с ним спала другая девушка, и от гадкого ощущения, застрявшего между рёбер, хотелось выть.

Какого чёрта он себе напридумывал? Какого чёрта с ним происходит? Эта мысль, терзающая, кричащая полуночной птицей «Не та! Не та!», преследовала его, билась в голове с первого поцелуя в атриуме, у каминов. Малфой сел и потёр руками лицо. Зимнее солнце ещё долго не взойдёт, но уснуть ему уже не удастся. Невольно он бросил взгляд через плечо на спящую рядом Гринграсс. Она была идеальна. Возможно, Малфой для неё даже не просто проект по удачному замужеству и действительно ей нравится. Это не было удивительным, но почему-то гадкое чувство от этого только усиливалось.

«Ты чокнулся, – мысленно говорил с собой Малфой, разглядывая стройный стан Астории, прикрытый лишь измятой простынёй. – Ты определённо чокнулся».

Она улыбалась во сне, а он думал о том, что совершенно не представляет, как выглядит улыбка той девушки, которая посещает его сны. Его разум действительно был неустойчив из-за неё.

Малфой ушёл в душ, чтобы освежиться и на ещё один рабочий день выбросить из головы образ, который сводит его с ума. Ни в какую больницу, ни к какому врачу он не пойдёт, даже если эта девушка будет мерещиться ему на улицах. В его жизни порою бывали вещи похуже, и его сознание справлялось. Справится и сейчас.

***

– Что может быть скучнее, чем рождественский приём? – Блейз широко улыбнулся, приветствуя своих друзей. – Нотт? Ты нас представишь?

Девушка, стоявшая под руку с Тео, острым взглядом пренебрежительно осмотрела его с ног до головы.

– Я тоже рад тебя видеть, Блейз. – Нотт отпил шампанского и развернулся к спутнице. – Эйми, позволь тебе представить моего однокурсника и по совместительству друга – Блейз Забини. Блейз – это Эйми, моя девушка.

Эта самая девушка едва слышно фыркнула и спрятала улыбку в своём бокале. Эта улыбка явно не была адресована Блейзу, на которого сама Эйми больше не обращала никакого внимания. Забини вопросительно приподнял бровь, но Тео лишь усмехнулся и одними губами прошептал: «Потом».

– Астория, – Блейзу снова пришлось натянуть благожелательную улыбку, – как я рад тебя видеть. Малфой. – И Забини пожал Драко руку.

– Блейзи, ты, как всегда, великолепен, – промурлыкала Гринграсс, теснее прижимаясь боком к Драко. Блейз лишь мысленно усмехнулся, глядя на отрешённого Малфоя. – А где же твоя спутница?

– Не поверишь, душа моя, но сегодня я один, – ответил Забини и широко улыбнулся.

Блейз вёл светский разговор с Гринграсс, одновременно всматриваясь в лицо Малфоя. До всей этой кутерьмы с Грейнджер и проклятьем он бы и сам сказал, что женитьба с Гринграсс была бы для Драко блестящей партией. Но не сейчас. Как ни старалась Астория, внимания Малфоя больше удостаивался фужер с шампанским, чем она. Блейз покачал головой, осознавая, как же крупно Драко влип. К своему огорчению, Забини ничем не мог ему помочь. А вот откуда у отшельника Нотта появилась подружка, нужно было обязательно выяснить.

***

– Счастливого Рождества, дорогой, – поприветствовала мать Драко, вошедшего рождественским утром в обеденный зал мэнора. На столе перед Нарциссой стоял великолепный, впечатляющих размеров букет из снежных и голубых лилий магического происхождения.

– Но… – начал было Драко, но Нарцисса его перебила:

– Тс-с-с, ступай сюда, послушай.

Драко подошёл ближе и склонился, вдыхая упоительный аромат любимых цветов Нарциссы. Спустя мгновение он услышал едва различимый звон невидимых колокольчиков.

– Это же…

– Да, это Nix Dona! Я и не мечтала получить их в свою коллекцию! – Драко только сейчас заметил, что цветы стояли не в вазе, а в огромном кашпо, наполненным землёй.

– От кого? – поинтересовался Малфой, и восторг Нарциссы несколько угас.

– Я не знаю. На открытке было лишь поздравление и только.

Малфой нахмурился. Эти цветы стоили, должно быть, целое состояние. Во всей Англии осталось не так много семей, которые знали страсть Нарциссы к лилиям и могли себе это позволить.

– Там есть название магазина?

– Увы, – вздохнула она, но тут же мечтательно улыбнулась и ещё раз вдохнула аромат цветов.

Никто из них не знал, что где-то далеко, в магловском Лондоне, Гермиона Грейнджер пьёт какао из большой кружки, смотрит на крупный, пушистый снег из окна и гладит пальцами единственный подарок, который она так и не решилась отправить. Подарок для Драко Малфоя.

========== Часть вторая. V ==========

Гермиона вынырнула из-за вороха бумаг на своём столе и потянулась, разминая затёкшие мышцы. К концу января в Лондон пришло потепление, и вместо волшебного, белоснежного снега город был покрыт ледяной крошкой, перемешанной с песком. Зимний дождь вперемешку с мокрым снегом лениво стучал по крышам и лип к окнам. Единственной радостью для Гермионы от смены погоды было то, что окно в ванной комнате вновь пропускало свет и больше не походило на сугроб изнутри.

Весь месяц она работала, почти не отвлекаясь на другие проекты. Этому поспособствовали и праздники, и послепраздничная ленца – заказы почти иссякли, и на её свободное время никто не покушался. Раз или два её попросили перевести тексты, ради которых Гермионе не пришлось даже идти за справочником. Она так усердно работала над собственным проклятьем, что наторела в переводах с древних рун.

В остальное время Гермиона писала книгу.

Магловский мир назвал бы этот жанр «научный роман». Чтобы выплеснуть все эмоции и расстаться с болезненными воспоминаниями о произошедшем, она решила включить в книгу о поиске способа снятия проклятья двоих учёных-магов, ищущих способ помочь другу и коллеге. В процессе повествования они всё ближе и ближе знакомились друг с другом, проникались симпатией и, в конце концов, влюблялись. В самом начале Гермиона планировала убить их проклятого друга, навсегда разлучив двоих учёных, но сейчас уже не была столь уверена в этой концовке. По её задумке, каждый из них должен был обвинить в неудаче другого и на этой почве расстаться в страданиях, но спустя этот долгий месяц Гермиона настолько трепетно привязалась к своим героям, что уже и помыслить не могла о том, чтобы сделать им больно. Пусть и на бумаге.

Сейчас она заканчивала второй вариант черновика концовки – хэппи энд. Первый уже лежал в её столе, и теперь ей предстояло найти первых читателей и посоветоваться – которая из развязок окажется самой логичной? Сама она, увы, уже не могла быть беспристрастна. Ей нужен был свежий, незамыленный взгляд на весь текст романа, и она надеялась его получить от Джинни.

Знакомая серая сова постучала по оконной раме кабинета, и Гермиона поднялась, чтобы её впустить. Письмо от Эйми было крайне странным.

«Дорогая Гермиона!

(Эйми никогда не опускалась до таких любезностей, и Грейнджер это крайне насторожило)

Не найдётся ли у тебя шкурки бумсланга? Это срочно. Пришли с этой же совой.

Твоя Эйми».

Гермиона с презрением спалила письмо коротким инсендио и решила аппарировать к Эйми самой, чтобы разобраться, что случилось. Никогда в жизни та не обращалась к ней в таком нежном тоне, всегда была строга к себе и окружающим.

Она нашла её, завёрнутую в плед по самую макушку. Увидев Гермиону, Эйми вскрикнула:

– Не приближайся! У меня обсыпной лишай!

– Ты выглядишь вполне здоровой, – возразила Гермиона и только сейчас заметила прытко-пишущее перо, зависшее над диваном. Вопрос о внезапной любезности Эйми был закрыт.

– У меня слабая форма, – вздохнула она. – Врождённый иммунитет. Чувствую себя паршиво, но не покрываюсь струпьями. Заразна, правда, так же, как и остальные заболевшие. Так что приближаться ближе, чем на два метра, не советую.

– Зачем тебе шкурка бумсланга? – полюбопытствовала Гермиона и присела в кресло на безопасном расстоянии. В комнате были открыты все окна, гулял морозный ветер, но её это не смутило. Взмах палочки, и согревающие чары надёжно защищали её от холода. – И где, позволь узнать, ты смогла подцепить эту дрянь?

– Понятия не имею и знать не желаю. – Эйми шмыгнула носом. – Есть одно забытое зельице для экстренного лечения лишая… – Она взглянула на часы и вздохнула. – Но мы всё равно уже не успеем. Надо было отправлять тебе первый вариант письма, написанного этим безмозглым пером, и не мучить его три четверти часа. – Она устало прикрыла глаза. – Сегодня день рождения у Тео. Он пригласил своих друзей, должна была состояться небольшая вечеринка. Начало через час. Зелью нужно полтора часа, чтобы настояться. Гермиона?

– М-м-м? – Она постаралась не рассмеяться из-за истории с пером, в красках представляя, как его отчитывает болеющая Эйми, пытаясь заставить написать строгое письмо в собственном стиле.

– Ты не могла бы предупредить Тео? Мой камин подключён к его гостиной. Мне лучше ни к кому не приближаться…

– Ладно, страдалица, предупрежу.

Камин находился в коридоре, и ей пришлось выйти из комнаты. В старом доме каминная сеть была продумана так, что человек выходил из зелёного пламени будто из второй входной двери, дабы случайно не потревожить домочадцев. Малые же камины в каждой комнате соединялись лишь для разговора и только внутри дома.

Бросая дымолётный порох в огонь, Гермиона никак не ожидала, что в гостиной Нотта увидит Драко Малфоя, увлечённо целующегося с девушкой, сидящей на его коленях. Невольно она закашлялась, тем самым привлекая внимание пары. Она благодарила всех богов за то, что каминная сеть была неидеальна и не передавала все эмоции на лице говорящего.

– Тебя не учили, что подсматривать за другими нехорошо, Грейнджер? – холодно поинтересовался Малфой, а девушка на его коленях тихо засмеялась.

– А тебя не учили, Малфой, что подобными занятиями нужно заниматься в спальне? – Она гордилась тем, что её голос не дрожал, хотя руки инстинктивно сжались в кулаки. Оказалось, так просто вернуться к колкостям, если вспомнить заносчивого мальчишку из её школьного прошлого и не вспоминать мужчину, который был с ней близок ещё совсем недавно.

– Думаю, ты можешь оставить своё мнение для собственного дома, а не распоряжаться в чужом, Грейнджер.

– Бинго! Это и не твой дом, Малфой, чтобы пытаться тут мной командовать, – фыркнула она и уже спокойнее спросила: – Где Тео? Мне он нужен.

– Если твоей конуре дали доступ к камину Тео, это ещё не означает, что ты можешь звать его, как верного щенка, в любое угодное тебе время.

– В моей конуре нет камина вовсе, – поправила его Гермиона и равнодушно уточнила: – Я у Эйми. И мне действительно нужен Тео…

– Для тебя он мистер Нотт, Грейн… – начал было свою злобную речь Малфой, как двери отворились и вошёл сам Теодор.

– Гермиона? – встревоженно спросил он. – Как ты здесь оказалась?

От неё не укрылось, как Тео настороженно стрельнул взглядом в сторону Малфоя и недовольно поджал губы. Драко, увлечённый своей злобой, казалось, этого не заметил.

– Я от Эйми. Она приболела и не сможет прибыть на твой праздник. Кстати, – она кривовато улыбнулась, – с днём рождения, Тео.

Малфой явно хотел что-то сказать, но строгий взгляд Нотта заставил его замолчать. Тот поднял руки в знак капитуляции и отвернулся ото всех, включая свою девушку.

– Спасибо, Гермиона. Ты…

– Думаю, мне пора. – Она хотела поскорее закончить этот разговор и сбежать, лишь бы не видеть, как тонкие пальчики незнакомки поглаживают грудь Драко, а полные губы что-то шепчут ему на ухо, время от времени прикусывая его. – До встречи.

Вынырнув из камина, она впервые вздохнула глубоко и позволила себе обнять себя за плечи. Ей нужно было попрощаться с Эйми. Если она уйдёт без слов, та не поймёт. Вздохнув пару раз, Гермиона натянула улыбку и вышла в гостиную.

– Всё в порядке, я его предупредила. – Гермиона подошла к углу, в котором находилась точка для аппарации и, не оборачиваясь, произнесла: – Шкурка тебе ещё нужна?

Эйми обязательно отметила бы её подозрительное поведение и слишком весёлый тон, но она была больна, и из пледа выглядывал только кончик носа.

– Да, если ты сможешь её для меня раздобыть, я буду крайне признательна. Не хочу болеть этой дрянью целый месяц и сидеть взаперти.

– Конечно. Твоя сова ещё у меня, я пришлю с ней шкурку, как только она будет у меня. Пока!

– Пока, Гермиона, – послышался усталый голос Эйми, и она со спокойной совестью вернулась к себе домой.

Гермиона рухнула на диван и закрыла лицо руками. Как же она была счастлива, что тогда позволила Нотту себя разговорить и выпустить боль, запрятанную глубоко внутри. Если бы она этого не сделала, сейчас её ждало бы потрясение совершенно иного масштаба. Больно? Конечно. А ещё гадко и противно. И печально. Слёз не было, но горе выедало внутренности где-то меж рёбер, мешало сделать глубокий вдох и выбросить из памяти образ Драко Малфоя, целующего другую девушку. Одна его рука покоилась на её бедре, тогда как вторая почти лениво поглаживала волосы. Кажется, та была моложе Грейнджер… Гермиона мотнула головой. О чём она только думает!

Она застонала, когда поняла, что её память, будто издеваясь, подсовывала её сознанию воспоминания о том, как эти же руки скользили по её бёдрам, как эти же губы то едва касались её, то сминали в собственническом поцелуе и шептали бессмысленные слова так хрипло, так страстно.

Внезапный стук в дверь вырвал её из сладких грёз. Ещё до того, как открыть дверь, она поняла, кто был её гостем.

Теодор Нотт серьёзно вглядывался в её лицо, едва она отворила дверь.

– Прости за то, что тебе пришлось увидеть.

Гермиона неопределённо махнула рукой и прошла обратно в квартиру, молчаливо приглашая его идти за ней.

– Рано или поздно, это случилось бы, – вздохнула она. – Всё равно это был вопрос времени. Сомневаюсь, что такой человек, как Малфой, принял бы целибат из-за того, что ему снятся сны с горячей незнакомкой.

Нотт как-то непонятно хмыкнул. Они стояли у барной стойки, и Гермиона старательно опускала глаза, не желая встречаться с ним взглядом.

– Что ты думаешь о том, чтобы прийти ко мне на день рождения? – тихо спросил Тео.

Гермиона резко вскинула голову и нахмурилась.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Перестань, Грейнджер. – Прервал её он. – Там буду я и Блейз.

– И Драко.

– И Драко, – согласился он.

– Со своей новой девушкой.

– Её зовут Астория Гринграсс.

– Мне плевать, как её зовут, – скривилась Гермиона, отдалённо припоминая, что Гринграссы чистокровны и богаты. Судя по тому, что она сегодня видела, ещё и не дурны собой. Её замутило.

– Я не оставлю тебя после всего этого одну, – твёрдо сказал Нотт и, взяв её за плечи, слегка встряхнул. – Ну же, Грейнджер. Хватит жалеть себя. Как ты правильно сказала – рано или поздно, вы бы всё равно повстречались. Так пусть это произойдёт в узком кругу, чем на улице или каком-нибудь помпезном приёме. – Он неприятно улыбнулся, и она невольно вспомнила, что Теодор выпускник дома Слизерин. – В худшем случае, что может произойти? У меня на дне рождения подправлять память придётся гораздо меньшему количеству магов, не находишь?

Гермиона горько рассмеялась и уткнулась лбом в его грудь. В конце концов, она ничего не теряла. О том, что он там будет, она уже предупреждена, и это действительно было менее опасно, чем наткнуться на него на каком-нибудь благотворительном приёме. Нотт и Забини не дадут её в обиду. От этой мысли Гермиона улыбнулась более искренне – кажется, у неё вновь появилось два друга, как Гарри и Рон, только среди слизеринцев. Глубоко вздохнув, она подняла на него взгляд. Нотт всё ещё держал её за плечи и был насторожен.

– И в качестве кого я приглашена? – задала она вопрос и грустно улыбнулась. Кажется, Нотт был действительно рад её согласию, ведь один уголок его губ приподнялся в столь редкой улыбке.

– Как мой друг. Мы будем дружеской парой. Блейз будет со Сьюзен Боунс.

Гермиона нахмурилась, припоминая.

– Рыженькая пуффендуйка?

– Верно. У нас получится неплохая компания.

– Кто ещё приглашён?

– Пэнси. Она будет с Кормаком Маклаггеном. – Гермиона выразительно фыркнула. – Ну да-ну да, она всегда была падка на блондинов.

– И всё?

– Да. Только наша тесная компания. Как видишь, тебе совсем некого бояться.

– Надеюсь, Кормак не вспомнит о том, что был заинтересован мной в Хогвартсе, – пробормотала она, на что Нотт выразительно хмыкнул.

– Надеюсь, у тебя найдётся подходящий наряд? – поинтересовался он. Гермиона хотела было сказать, что никакого наряда у неё нет, но потом закрыла рот.

Медленно на её лице расцветала зловещая улыбка. Кажется, она нашла способ, как сделать этот вечер чуточку более интересным.

========== Часть вторая. VI ==========

Едва только лохматая голова Грейнджер скрылась в камине, Малфой моментально почувствовал себя лучше. Что нельзя было сказать о Нотте. Тот подошёл ближе и холодно обронил:

– Следи за своими манерами, Малфой. Ты находишься в моём доме, так что будь добр уважать моих гостей.

Драко хорошо знал такой взгляд Теодора Нотта, поэтому смолчал, лишь скрипнув зубами. Он понятия не имел, чем именно запала Грейнджер в душу Тео, но тот защищал её практически так же, как защищал бы его Драко. Чем она могла заслужить такую лояльность Нотта? Неужели одним лишь свиданием? Или они переспали? Но тогда почему Нотт переключился на другую? Теодор уже больше месяца отказывался давать любые комментарии на тему его отношений с Грейнджер и попросту молчал. Малфой тихо бесился, но сделать ничего не мог.

Он не был уверен в том, что сейчас только что произошло. Увидев Грейнджер в пламени камина, в груди кольнула совершенно иррациональная… вина. Это чувство он ненавидел даже больше, чем чувство униженности или беспомощности, и защитный механизм сработал гораздо раньше, чем он смог опомниться, – первая колкость слетела с его губ практически на автомате. Ему хотелось её унизить и растоптать, смешать с грязью совсем как тогда, в Хогвартсе, когда ещё не было проигравших и победителей. Когда он мог гордиться одним своим происхождением и новой метлой.

Малфой ждал гневной тирады, испепеляющих взглядов, презрительно поджатых губ, в конце концов, но получил вполне достойный, спокойный ответ и впервые осознал, что Грейнджер выросла. А ещё за неё заступался Теодор Нотт, и это кое-что да значило.

– Не пригласишь же ты её вместо своей заболевшей подружки? – сказал Малфой больше для того, чтобы хоть что-то ответить. Он сомневался, что Нотт осмелится протащить Грейнджер на их вечеринку.

– А вот это, – спокойно возразил тот, подходя к камину, – уже совсем не твоё дело.

***

Сегодня ему вновь снился танец с Ней. Пожалуй, из всех своих повторяющихся снов этот он любил больше всего. Драко невольно потёр большим пальцем об указательный. Там, во сне, каждый раз он явно ощущал, из какого материала было сотворено её платье. Зелёное, разумеется. Почему-то при мысли об этом глубоком изумрудном оттенке каждый раз его охватывал необычайный восторг. Танец заканчивался поцелуем. Каждый раз. И обычно в этот момент он просыпался, но сегодня утром в его постели была Гринграсс, так неосторожно прижимавшаяся к нему во сне. Видение поцелуя развеялось, как только он начал просыпаться и ощущать, что губы, его целующие, не те. Не тот был и аромат обнажённого тела Астории, которую явно вдохновил его утренний поцелуй. Обычно он старался избегать любых прикосновений после пробуждения и по возможности исчезать раньше, чем она просыпалась.

Малфой не хотел брать с собой Асторию на день рождения Тео, но Блейз проболтался при ней, и Драко теперь был готов его проклясть за это. Забини, поняв свою ошибку, как-то слишком натянуто улыбнулся. Вопреки своему обычаю, он не стал выуживать подробности их с Асторией отношений. Обычно он бы вытряс из него всю душу, пытаясь разузнать, почему Драко не хотел её видеть на вечеринке. Малфою казалось, что Блейз, грёбаный, Забини, понимает порой его лучше, чем он сам.

Собираясь на день рождения Тео, Драко надеялся отдохнуть. Взять перерыв и в этот короткий промежуток времени не быть никому ничем должным. Не притворяться (в меру воспитания) и не играть привычную роль. В конце концов, должна была собраться старая и приятная компания, но одно неаккуратное слово, брошенное Блейзом, и теперь Астория стояла с ним рядом. Ей приходилось потакать, хотя, видит Мерлин, Драко сопротивлялся как мог. Пока это было ничем не обязывающей связью – он этим пользовался. Малфою приходилось быть крайне аккуратным во всех разговорах с Гринграсс. Их семья славилась железной хваткой, и ему следовало быть внимательным и осторожным, чтобы их связь не стала чем-то большим для обеих семей. Драко было ясно как день, что наводку на него Астория получила от отца. Её же сердце было совершенно свободно, хотя Драко ей и не был противен. От всей этой расчётливости у него сводило зубы. Казалось бы – такой порядок в чистокровных семьях был всегда, но почему-то сейчас подобное казалось ему грязным и бесчестным.

Вечеринка Теодора, как и всегда, была скучна и старомодна. В углу небольшой залы играли зачарованные инструменты, предлагая гостям потанцевать классические танцы. Бар, диванчики, стол для азартных игр и парящие подносы с закусками – вот и все развлечения на вечер. Драко, Блейз и Пэнси уже привыкли к такому распорядку, а вот Астория скривила носик. Она явно ожидала чего-то большего. Драко не упустил возможности подметить:

– Вот поэтому я и не планировал тебя приглашать. Нотт – книжный червь, каких поискать. Он знает толк в расшифровке древних рун или сложных законах, но не в веселье.

– Что ж, – Астория ослепительно улыбнулась Пэнси, которая в кои-то веки привела с собой парня из Хогвартса, – теперь я тебя окончательно прощаю.

Малфой едва удержался от желания закатить глаза. Будто бы ему было нужно её прощение. Будто бы на него действовали её уловки с обидами. Будто бы она действительно обижалась. Будто бы…

Драко заметил её издалека. Этот оттенок зелёного он бы не перепутал ни с каким другим, но та, что носила теперь платье такого цвета, вызывала лишь желание заковыристо выругаться. У него было так мало от той девушки из сна, что, глядя на Грейнджер в похожем («Только похожем!» – внутренне уговаривал себя он) платье, Малфой чувствовал, что его обокрали. Конечно, это было совпадение! Конечно. Никаким другим образом он не мог объяснить появление Грейнджер в этом наряде. Под руку с Ноттом. Малфой всё-таки выругался себе под нос. Возможно, именно он и подал Теодору идею привести Грейнджер с собой.

Против воли, краем глаза он следил за ней. Куда делось то лохматое существо, выглядывающее из камина буквально час назад? Малфой мог бы соврать самому себе, назвав её непривлекательной, но зачем ему было это делать?

Астория крутилась вокруг, пытаясь помягче намекнуть на желание с ним потанцевать. Драко выпил ещё огневиски и скривился от приводящей в чувство горечи. К сожалению, в этот раз опьянение не давало чувство покоя. Рой мыслей и воспоминаний только усиливал тошнотворное действие, которое на него оказывала улыбка Грейнджер с другой стороны зала. Почему она? За что? Если бы это платье оказалось даже на Пэнси, он бы всё простил. Ему не чудилось бы предательство, обида не застилала бы ему глаза, и, возможно, он бы даже мог смеяться со всеми вместе. Или Боунс. Если бы она пришла в нём, он бы, конечно, скрипнул зубами, но быстро успокоился. Но на ней… её платье на Грейнджер. Безумство.

Когда он выпил ещё, Гринграсс, наконец, смирилась с его мрачным настроением и безуспешностью попыток увести его танцевать. Он стоял здесь в одиночестве уже час и смотрел на веселящихся друзей. Никто не потревожил его уединения – на Слизерине так не принято. Он видел несколько осторожных взглядов Блейза и буквально пару – Нотта в свою сторону. Дай он им единственный намёк, они бы уже подошли и вовлекли его в беседу, но он стоял здесь один и с мрачным отвращением на лице наблюдал, как Грейнджер уводят в танец то Блейз, то Тео, а то и этот напыщенный индюк – Кормак Маклагген. С последним она смеялась меньше всего.

Драко так сильно сжал в руке стакан, что стекло жалобно заскрипело. Грейнджер вновь танцевала с Блейзом и смеялась, смеялась, смеялась. Где-то на краю сознания он отметил, как Маклагген кружит в танце Асторию, и его ладонь смещается всё ниже с талии. Отчего Грейнджер так смеётся? Что такого мог сказать Блейз… О чём вообще они могут говорить? С каких пор его лучшие друзья стали с ней так близки? И какого дракла он ничего об этом не знает?

В голове шумело. В висках стучали маленькие молоточки, пытаясь донести до Драко одну простую мысль – он слишком много выпил для одного вечера. Малфой с силой потёр виски, стараясь не раздражаться из-за смеха и голосов с той стороны зала. Он совершенно не понимал причины, но был крайне зол на Грейнджер. Она раскраснелась от вина и, кажется, комплиментов в свой адрес, и в какой-то момент Драко успел перехватить её взгляд – настороженный, внимательный. Кто она такая, чтобы смотреть на него так – как на диковинную зверюшку? А он-то чуть было не признался самому себе в том, что находит её (совсем немного!) привлекательной. И что ей идёт это проклятое платье. К чёрту! Не идёт оно ей вовсе!

А может, это и не оно? Драко взглянул на собственные пальцы и потёр большой об указательный, на мгновение прикрыв глаза. Достаточно ли он помнит, чтобы определить? Малфой глубоко вздохнул. Возможно, на Грейнджер висит дешёвая подделка. Если бы он знал наверняка, он смог бы перестать переживать по этому поводу. Ведь Грейнджер не может быть той девушкой из сна? Ведь не может? Он мотнул головой, разгоняя непрошенные мысли.

Позже он говорил себе, что будь в его крови чуть меньше алкоголя, то он никогда бы не пригласил Грейнджер на танец.

Казалось, что его уже никто не ждал, но смех почти мгновенно стих, стоило Драко приблизиться к веселящейся компании. Он отставил бокал на поднос с канапе и склонил голову в приветствии. Позже он вспоминал, что, вероятнее всего, его движения были замедлены алкоголем, так как он отчётливо слышал сдавленный смешок Пэнси.

– Грейнджер, – протянул холодно Драко и посмотрел ей прямо в глаза. Ему хотелось быть уверенным в том, что язык его не заплетается, а голос достаточно твёрд.