Текст книги "Утекая в вечность (СИ)"
Автор книги: Taliana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)
Часть 6. Меланхоличная дама
Плавно подошло время ужина, который Калина дожидалась в отведенных ей покоях. На стуле справа от нее нерушимо сидела Агата 7983. Смотрела на стену. По приходу в комнату женщина сказала ей, что та может присесть и вот девушка совсем не двигалась уже более часа.
Вначале Калина активно расспрашивала прототипа о быте бессмертных. Выпытывала, как все устроено во дворце, но она очевидно не понимала значения многих вопросов и таращилась молча на стену или говорила что-то не то или же повторяла уже рассказанное по кругу. Оказалось, Агаты не так умны, как хотелось бы. Профессор не соврал. Конечно, можно было заподозрить, что ее запугали, если бы не выражение глаз. Пустота... Существо крайне ограниченно умом, реагирует только на конфету в руке женщины. Увидит сладкое и старается, из кожи вон лезет, пытается что-то рассказать. А рассказать нечего. Это могло бы рассмешить, но Калине от этого хотелось плакать. Ничего более ужасного она в своей жизни не видела. Безупречная красота, даже ей хотелось погладить это лицо и волосы, но ущербность, и пустота глаз вызывали отторжение. Словно некогда безупречное создание кто-то изувечил, поизмывался, и получилась Агата…
–Может быть, хочешь полежать?.. Тогда ляг, отдохни, – сказала журналистка, рассудив, что так долго сидеть недвижимо неудобно.
Агата легла. Но женщине показалось, скажи она – «хочешь постоять?», прототип бы встала.
Тяжко вздохнув, Калина продолжила сборы. На вечер было запланировано какое-то мероприятие и она готовилась.
За дверью стоит Танум. Пока юноша провожал Проскурину и прототипа в отведенные гостье покои, дразнил Агату конфетным фантиком, а та как заводная бегала и прыгала вокруг, пытаясь выхватить бумажку.
«Как ребенок с котенком», – подумала Проскурина и строго отдернула юношу. Солдат тут же прекратил постыдное развлечение. И оставшуюся часть пути извинялся. Правда, перед Калиной...
–Часто ты так измываешься над ними? – строго спросила женщина.
–Я?.. Нет… Я не… Она ведь не настоящая, – краснея оправдался он.
–Может, и в подсобку не водишь?
В ответ юноша лишь покраснел еще гуще и увел глаза. И все стало на свои места.
–Агата, иди, поешь и возвращайся в свою комнату, – сказала журналистка, когда настало время ужина.
–Мне приказали быть с вами.
–Ты мне ночью не нужна. У меня тут нет кладовки, – уныло иронизировала Калина на радость Танума, что тихо посмеивался стоя в проеме открытой двери. – Я серьезно. Ты мне подчиняешься? Так тебе приказали?
–Вам.
–Я отпускаю тебя до утра. Придешь завтра. Задача твоя поесть и спать.
–А можно в кладовку?
–Матерь Божья… – выдохнула женщина. – Вас, наверное, программируют на функцию крольчихи, да?
Танум изо всех сил зажимал себе рот, чтобы не смеяться вслух. Но кивал, словно он с этим согласен.
–Ступай. Если тебе захочется с кем-то в кладовку, я разрешаю. Но только если ты захочешь сама. Поняла?
–А я могу взять конфетку? – глядя на вазу полную сладостей, спросила Агата.
–Бери, что хочешь. Как я устала…
Агата жадно уцепила сладость и быстро ушла прочь.
–Смотрите, как шагает, – вослед ей с улыбкой заметил Танум. – Но не сомневайтесь, предложат по дороге еще сладкое, в кладовку пойдет.
–Все! Слышать этого больше не желаю...
Ужин прошел в странной атмосфере. Калина не могла ее назвать потеплевшей или радушной, но что-то незримо изменилось. И она как женщина сразу это ощутила. Члены делегации оживились. Много говорили и не стеснялись высказывать одобрение. Именно одобрение всего увиденного днем. И такие резкие перемены сильно резали ее слух. Больше всего обсуждали прототипов, называя их творение чудом. Если и не все, то многие из делегатов смягчилась. И с обсуждения генетики разговоры плавно перекочевали на обсуждение темы мира. За столом зашла речь о встречном визите вежливости. Впервые в истории двух видов, вампиров пригласили в мир людей...
Когда это произошло, Проскурина онемела. Затаила дыхание и взглянула на государя.
Кажется, Вишнар этого очень ждал. Потому что после того как приглашение сорвалось с губ одного из министров, он как-то изменился. Блеск торжества сверкнул в его глаза. Хотя иначе он это никак не выразил. Даже не улыбнулся. Его поведение в этот вечер можно было назвать непривычно сдержанным. Лишь любезно слушал, благосклонно принимая похвалы, но держался при этом скромно. Что странно для его положения правителя, да и характера самолюбца который привык слушать хвалы. Но Калина кожей чувствовала, что свершилось что-то очень важное для него. Возможно именно то, ради чего он затеял эту встречу. Но выразил свое согласие государь весьма сдержано:
–Благодарю, за вашу любезность. Непременно обдумаю ваше предложение. Подчеркиваю: наша главная цель была – продемонстрировать уклад жизни бессмертных.
Только женщину сдержанность этих слов не обманула. В общей беседе и тем более хвалах она участия не принимала. Была так же как Вишнар непривычно тиха и молчалива. Все на что ее хватило – краткие улыбки. Всего лишь дань вежливости, не более того. В душе ей было противно. Причем все. Беспокоило поведение коллег по делегации. Что их так подкупило? Естественно, что с ней своих мотивов никто не обсуждал. Для них она всего лишь вынужденный довесок. «Желтогазетчица», как сказал генерал. Ни ее мыслей, ни методов они не одобряли. Кто-то молчал об этом, кто-то говорил прямо. Но это было так, и она это понимала. После того как делегаты покинули этаж где обитали прототипы, Васнецов по дороге на верх выразил ей свое неодобрение в нескольких резких фразах:
–Вы забываетесь, дамочка! Все это будет в моем рапорте. В том числе ваш неуместный флирт и вольное поведение. Обещаю, что по возвращении у вас будут серьезные проблемы с трудоустройством.
–Он перекипит. Я побеседую с ним, – шепнул Аршинов, когда никто его не слышал. Министр стал непроизвольным свидетелем беседы журналистки с генералом. В прочем, ее слышали все. В том числе капитан Амир. Враг…
Все это не испугало женщину. В прошлом Проскурина не раз слышала вещи и хуже. Но было неприятно. И она хорошо понимала, что Васнецов не перекипит. И проблемы у нее будут. С телевидения ее наверняка теперь уволят. Впрочем, это не первый раз. Она часто работала для печатных изданий под чужим именем. Это был даже более надежный источник дохода. Опять-таки такой график ей подходил. Больше ее волновали иные проблемы. Всяческие слежки, прослушки, проверки и прочие пакости. Вот это генерал запросто мог организовать. Точнее, натравить госслужбы которые этим занимались. Впасть в немилость в государственном масштабе, вот это и правда, неприятность.
–Ягодка, почему вы так молчаливы сегодня? – шепотком обратился к ней Вишнар, вырывая из власти неприятных мыслей. – Вы печальны. Я бы хотел знать, кто или может быть «что» вас так огорчило? Возможно, я могу как-то изменить ситуацию?
–Благодарю вас. Вы, несомненно, можете все, но вернуть мне силы не в чьей власти, – покорно улыбнулась она. – Это просто усталость. День был насыщенным.
–Вы довольны? Увиденным?
–Я узнал не мало, – уклончиво ответила Калина. И, кажется, это не ускользнуло от внимания бессмертного.
–Впереди, всего через час-другой, вас ожидает глубокий ровный сон. Если вы не предпочтете перед тем немного подышать со мной на пару. У меня чудесный сад. И я обещаю вам, что вы взбодритесь, – вновь накрывая ее руку своей, пообещал он тихчайшим шепотом.
Калина больше почувствовала, чем поняла, что он уже в курсе ее неприятной беседы с генералом, и угроз последнего. Неужели он ее утешает?.. Было бы странно. Скорее преследует какую-то свою цель. Все происходящее очень настораживало. Не верила она вампирам, для нее они всегда были и будут враги. Кровососы ведут тонкую игру, которую она пока не понимает. Вот что шептало ей чутье журналиста. Или это была пресловутая женская интуиция?..
Вишнар был низменно обходителен, не скрывая подтекста своего особенного расположения. Он откровенно говорил об этом глазами, подогу глядя на нее.
–Зачем вы приставили ко мне этого забавного юношу, Вишнар? В чем коварство замысла?
–Что же вам кругом коварство мерещится, милая Ягодка?.. – возмутился он, раздувая щеки от притворной обиды. – Подумайте сами, зачем мне старому, больному… бессмертному, – сказал он, крякнув весело этой забавной противоречивой формулировке, – лишний раз переживать, что вы ходите по дворцу под пристальным взором какого-то грубого солдафона? Такая прекрасная, слабая и уязвимая. А это существо такое бесхитростное, что вам в его присутствии ничего не угрожает. Но при этом он в силах вас защитить. Мальчик наивен, но удивительно ловок и силен. Или шума наделает, в крайнем случае. Тоже польза.
–Ничего не угрожает?
–Это с Танумом? Тем, кто порывался укусить меня за хлебный мякиш?
Вишнар расхохотался забавной аллегории:
–Кто донес?
–Он сам и донес. На себя же.
–Да, это он может. Забавно вы его прозвали. Танум… Это значит – душа.
–А что означает его полное имя?
–Небесная душа.
–Имя ему подбирали недавно?
–Нарекли при рождении. И как угадали, да?
–А что обозначает ваше имя?
–Мое главное имя?.. Несущий прогресс.
–А неосновное? Вишнар, что это означает?
–Так называла меня мама, как я уже говорил. К моему истинному имени это не имеет отношения, – пояснил он и какое-то время выжидал. Словно решая, говорить или нет. – Проказник…
–Очень точное имя, Вишнар, – улыбнулась Калина.
–Мама ведь назвала. Кому меня лучше знать?!
–А как зовут вашего сына?
–Его главное имя означает – желанный сын. Второе – долгожданный.
–А как это звучит?
–Катамиртас. Главное из его имен.
–А их много?
–С десяток. Моя покойная супруга хотела назвать сына – любимый.
–Вы так любопытны, милая Ягода, что скоро у бессмертных совсем не останется от вас тайн, – шутливо пожурил государь. В этот момент подали десерт, и тема разговора переключилась уже на него.
–Кстати, вас ждет сюрприз, – шепотом пообещал Вишнар, хитро улыбаясь. Однако какой он так и не сказал.
Огромный зал выглядел как старинный оперный театр. Все в парче и бархате, тяжелое и богатое, преимущественно в бордовых тонах. Массивная мебель с позолотой, и чувство, словно попал в далекое прошлое.
–У вас во дворце есть свой оперный театр? – изумилась журналистка.
–У меня тут многое есть. Лишь счастья нет, – притворно охнул государь.
–А чего для этого не хватает? – подыгрывая, вежливо уточнила журналистка.
–Любви. Только ее…
Места в ложе государя хватило бы не всем, и членов делегации за исключением журналистки разместили в соседних ложах, где наилучший обзор. Оперный театр был заполнен зрителями до отказа. Вампиры в военных мундирах цвета крови и с ними… дамы.
–А вот и мой сюрприз! Вы хотели их увидеть. Вот и они! – хитро прищурившись, шепнул Вишнар.
Калина не скрывая интереса рассматривала вампиров. Впрочем, они занимались тем же. И тоже не скрывали интереса. Правда, изучением гостей занималась мужская часть зала, женщины вели себя крайне сдержано. Калина видела очень много янтарных глаз направленных на нее. И слегка растерялась в первый момент, когда оказалась в ложе государя. Такой интерес проявили мужчины. Женщины оказались удивительно тактичными. Ни одна не взглянула в сторону людей. Не исключено, что это была особенность их воспитания, но так же возможно, что бессмертные дамы попросту бойкотируют чужаков.
Журналистка оценила количественное соотношение женщин и мужчин, и пришла к выводу – один к двум, в пользу сильного пола. Не мало. Странно. Ведь Проскурина на миг даже усомнилась в существовании женщин этого вида. И вот они, тут. Как и сказал Вишнар.
Все дамы пришли со спутниками. Ни одной одиночки. Одеты красиво, но неожиданно сдержано. Элегантное черное платье Калины, пусть и выгодно подчеркивающее фигуру, просто жалкое рядом с шикарными одеждами бессмертных. Крой нарядов у вампиров своеобразный, но радует глаз. Одежда строгая, но потрясающе утонченная. Ни декольте, ни вырезов. Длина почти до пола. Женщины очень эффектные, даже порой изумительно красивые. Калина опешила, изучая некоторых из них. Впрочем, чему удивляться, ведь и мужчины большей частью хороши собой, пусть далеко не все красавцы. Но военная выправка, сильное тело, подчас значат для сильного пола больше, чем просто пропорциональные черты лица. По крайней мере, так думала Проскурина.
Практически все места уже были заняты, когда журналистка увидела внизу знакомую фигуру капитана. Амир тоже пришел, как и все в парадном мундире с серебряными погонами в тон узора на мундире, сияющий как новая монетка. И что удивило еще больше – не один… Правда, проводив изящную даму в черном пышном платье к ее месту, раскланялся и тут же покинул ее.
–Что там интересного, Ягодка? – уловив пристальный взгляд гостьи, спросил Вишнар.
–Ваш начальник безопасности тоже пришел в театр. Я думала, он круглосуточно занят на своем сверхответственном посту. А он в оперу ходит, – не без иронии заметила женщина.
–Паршивец! Даму свою бросил! Я думал, хоть вечерок отдохну от его навязчивой опеки, – охнул Вишнар. – Просто вынудил его прийти сюда! Сказал, уволю с поста! Он бы целые сутки маршировал и ходил строем, дай волю. Никакой культурной жизни у этого бессмертного!
–Вы за всех так переживаете, государь? – пошутила гостья.
–Только за тех, кто мешает мне быть с вами наедине, Ягодка, – подмигнул Вишнар, и дверь за их спинами отворилась, пропуская в ложу Амира. Четверо охранников на посту у входа расступились.
–Ну вот! А я что говорил?! Амир, вы покинули свою даму! – строго сказал государь. – Немедленно возвращайтесь. Меня тут никто не обидит. Не правда ли, Ягодка?
–На вашем месте, государь, я бы не доверял так ягодам. Они бывают ядовиты, – постным тоном напомнил капитан. – Я пришел по долгу службы.
–У вас всегда долги службы, Амир! Когда вы уже все мне их вернете? – в строгой манере отшучивался Вишнар.
–До смерти не управлюсь.
–Веселенький он у нас, верно?
–Да, с ним не скучно, – согласилась женщина, метнув быстрый взгляд в сторону пришедшего. Но капитан не удостоил гостью ответным. Этого офицера армии бессмертных интересовал лишь государь.
–Я и вижу! Как не скучно премиленькой особе в пятом ряду, – между тем продолжал Вишнар. – Что за красотка? Когда вы уже женитесь и остепенитесь, капитан?
–Если я женюсь, вы уволите меня с занимаемого поста начальника службы безопасности и вашей охраны. Потому что по ночам я буду сторожить свою жену. Если же я буду сторожить ваш сон, она уволит меня с должности мужа. Оба варианта меня не устраивают. Предпочитаю не нагнетать.
–Остряк! За словом в карман не лезет. Весь в своего уважаемого родителя, – хохотал Вишнар.
–Да, мой уважаемый батюшка умеет сказать, государь. И уже проел мне плешь на голове тем же вопросом. Не составляйте ему компанию. Или сбегу от вас.
–Куда, интересно узнать? – изумился правитель.
–Хоть бы и к ним, – кивнув в сторону Калины, шутливо пригрозил Амир.
–Капитан, я что-то не вижу у вас плешь… – подразнила женщина.
–Наращивание каждое воскресенье вечером, – подчеркнуто вежливо, без тени юмора в голосе, отрапортовал он.
–Я даже знаю, почему вечером! – весело воскликнул государь. – По воскресениям у капитана обеды с отцом. Привет ему от меня!
–Непременно передам, – склонился Амир.
–А теперь марш к даме и не мешайте мне наслаждаться! Начинается…
На сцену и правда уже вышла певица и заиграла музыка. Амир склонился в знак почтения и вскоре исчез за дверью.
–Отличный капитан. Но сын ужасный. Сострадаю его родителю. Редкий упрямец, как и мой собственный сын, только служба у них на уме. Не удивительно, что спелись…
До этого вечера Калина никогда не была в опере. И не предполагала, что это так интересно. В мире людей, это развлечение давно вышло из моды. Опера все еще жила, но была лишь отголоском прошлого. Отголоском, который ценили мало... В этом же зале наслаждались все.
Голос певицы был дивный, глубокий и сильный. Но что больше всего поражало, оперные дивы, как правило, были массивны, это помогало их голосам набирать силы и глубины, стоящая же на сцене дама была если и не миниатюрна, то стройна. Ее длинные волосы спадали вдоль плеч и спины бесконечным каскадом и доходили едва не до пола. Золотое платье подчеркивало красивые пропорции тела с пышным бюстом и широкими бедрами. Такую вполне можно было выдвигать в мисс бессмертные, саму по себе. А у этой женщины был еще и удивительный голос.
–Наша жемчужина, – не без гордости шепнул Вишнар. – Дива Калибриана. Моя любимая исполнительница. Может брать самые высокие ноты. Ее голосу нет аналогов в мире. Чудо.
Калина согласно кивала, изучая не столько диву на сцене сколько зал. Обзор был восхитительный, все как на ладони. Вишнар поглощен пением, и она позволила себе отвлечься от зрелища, пока государь не смотрел в ее сторону.
Через ложу справа у самого края, так что его было хорошо видно, сидел молодой бессмертный в штатском и, не отрываясь, смотрел на Проскурину как завороженный. Журналистка пару раз искоса поглядывала на него, ощутив это пристальное внимание, и даже по-настоящему смутилась один раз, когда встретилась с незнакомцем взглядом. Потому что мужчина, поймав взгляд чужачки, резко встал и поклонился, приветствуя ее. Да так глубоко и поспешно, что журналистка испугалась, что он вывалится из ложи и схватилась за перила. Но падения не произошло. Произошла улыбка. Очень обаятельная и неожиданно приятная, когда бессмертный увидел волнение гостьи и понял, что он его причина. Сверкнул зубами и склонился повторно. И оттуда из поклона поднял к женщине свои глаза. И так на нее посмотрел, как, пожалуй, еще никто не смотрел, никогда…
В глазах мужчины была такая откровенная жажда обладания, что это и смутило, и разволновало одновременно. До самого конца представления Проскурина избегала открыто смотреть вправо. Хотя боковым зрением видела, что бессмертный по-прежнему не отводит от нее глаз. Вероятно, ни разу за все представление не взглянул на сцену…
Блуждая залом, глаза журналистки порой натыкались на вполне густую макушку без всяких следов плеши. Эти черные вьющиеся кудри принадлежали начальнику службы безопасности. Калина видела, как он брал свою даму за руку и нежно целовал кисть. «Надо же, ухаживает…», – с улыбочкой думала Проскурина. Не то что бы это как-то ее задевало, но легкий укол разочарования женщина ощутила. У капитана есть возлюбленная, но это не помешало ему флиртовать с гостьей и посылать ей прозрачные мужские сигналы о желание более близкого знакомства. Так предсказуемо, что даже противно!..
На миг Амир показал свой профиль. Нос с горбинкой, немного резкие скулы и высокий лоб. Таким профилем вполне можно чеканить монеты. Очень выразительный и даже властный под этим углом. Когда смотришь прямо в лицо, слегка пухлые губы и овальные глаза смягчают картину. Но все равно чувствуется – этот бессмертный далеко пойдет. От него даже пахнет особо. Резкий запах – гордыня и жажда власти. Горчащий, насыщенный аромат... Но вот Амир улыбнулся, и след всякой надменности и высокомерия бесследно исчез. Чудно, что может сотворить всего одна маленькая улыбка с этим серьезным лицом.
Калина с интересом наблюдала как капитан, склонившись к спутнице, что-то ей шептал на ухо с легкой тенью улыбки. Странно было только то, что дама ему не отвечала, почти все время смотрела на сцену и лишь внимательно слушала. Наверное, она не любит своего капитана...
Отвлекаясь от Амира, Проскурина обнаружила, что сосед справа все еще пристально смотрит на нее.
Мужчина всегда, прежде всего самец. Вот о чем она подумала глядя на молодого бессмертного. Но в случае вампиров все было чуть-чуть сложнее, и Проскурина уже понимала и это. Бессмертные десять лет держали охоту под запретом, и вдруг к ним приехала женщина… Кто же не пожелает на глазах у всех, под аккомпанемент чужой зависти снять «вишенку с торта»? Точнее, «Ягодку». Сочное яство со сладким ароматом женщины. Как удержаться от желания вкусить этот плод? Быть может, даже удастся вновь ощутить давно забытый человеческий вкус. Вот о чем они думали, провожая ее горящими жадными глазами. Проскурина поняла лишь недавно значение этих взглядов. Как бы тобой овладеть, если укусить под запретом?.. Дышать тебе страстно в желанную шею, воображая, когда изо всех сил неистово любишь, что на самом деле вонзаешь свои клыки в это белое тело и пьешь сладкую кровь.
Жажда. Скрытая жажда крови. Женщина человек для кровососов запретный плод, давно забытый вкус прошлого. А может что-то еще… Экзотика? Новое, свежее. Мужчины все, по большому счету, что люди, что нелюди, такие гурманы, когда дело касается сладенького кусочка...
Когда закончилось представление все стали неторопливо покидать театр. Удивительно сдержанные и молчаливые. Ни перешептываний, ни тем более громких обсуждений.
–Восхитительно! Не находите? – один Вишнар казалось, был преисполнен позитива. И это было резким контрастом тишине внизу. Отчего-то это бросилось женщине в глаза.
–Не желаете познакомиться с Калибрианой?
Опустевшим коридором в сопровождении охраны Проскурина с государем прошли в гримерную дивы. Женщина сидела за столом и снимала с лица грим. Без него она была как-то по-девичьи уязвима, молода и мила. В словах была очень сдержана, но улыбнулась, когда Вишнар склонился к ее руке с поцелуем. Пусть и слегка пустой, механической улыбкой. Очевидно, что очень устала.
–Как всегда, превосходны!
–Это мое дело, служить вам, государь. – Вот и все что она сказала за время краткого визита правителя. Калину это удивило. Впрочем, выступление утомительно, сил на вежливость у дивы вероятно совсем не осталось.
Они немного побыли в гримерной. Все это время преимущественно говорил мужчина. Представил одну даму другой, восхитился пением, затем высказал надежду услышать какое-то незнакомое Калине произведение в исполнении дивы и все. После этого гостья и государь раскланялись и покинули закулисье оперы.
–А где остальные члены делегации? – спохватившись, спросила журналиста.
–Их сразу после представления должны были провести к себе. Вы хотели бы кого-то из них видеть, Ягодка?
–Нет. Мне просто интересно.
–А я думал, вы хотите принять участие в вечернем совете.
–Вы о чем?
Вишнар замялся, но Калине показалось, что государь не оговорился, он хотел сказать то, что сказал.
–Они и прошлым вечером заседали. Думал вы в курсе, – обронил он.
Калина молчала. Все это ей не нравилось. Заседания за ее спиной она могла понять, но что ей на это указывает Вишнар, настораживало. Желает настроить ее против всех, расположить к себе? В этом она отдавала себе отчет.
–Милая Калина, я хочу, чтобы вы знали, я могу вам помочь. В силах повлиять на ситуацию.
–О чем вы, Вишнар?
–Я в курсе грубой выходки этого солдафона. Как там его?
–Васнецов.
–Вероятно. Так вот, я намерен переговорить с вашими политиками, этим Аршиновым для начала. И потребовать, именно потребовать, покровительства вам.
–Вы ждете, что в благодарность я напишу нужный вам отзыв? – прямо спросила она.
–Не жду. Увы, ваше мнение ничего не решает. Просто чувствую свою вину, это я навлек на ваше доброе имя тень своим, быть может, излишним вниманием.
–Я не боюсь недобрых теней. Благодарю вас за заботу, но знаю, что мне ничего не угрожает, – мягко уверила женщина.
–Вы уверены?.. Помните, что я всегда буду рад стать вашим заступником. И это ни к чему вас не обязывает. Это обязанность настоящего мужчины.
–Благодарю вас, Вишнар.
–Как на счет прогулки?
–Я…
В этот момент они вышли в просторный холл оперного театра. Тут все еще было шумно. Не все бессмертные успели разойтись. По ходу движения с государем здоровались и раскланивались. Кое с кем Вишнар посчитал необходимым кратко переговорить, не позабыв познакомить со своей гостьей.
–Я очень надеюсь на то, что визит к нам будет для вас приятным, – слегка склонившись, высказал свое пожелание один из бессмертных. Его звали Вариноминис. Он принадлежал к старинному княжескому роду Варимонгов. И по тому, как держался с ним сам государь, складывалось впечатление, этот вампир пользуется большим расположением правителя.
–Благодарю. Все именно так, – вежливо улыбнулась женщина и настороженно покосилась на стоящего рядом молодого человека. Того самого, из правой ложи, который кланялся ей во время преставления.
–Как вам опера? Как вам дива? – между тем расспрашивал князь.
–Они обе меня покорили. Ничего подобного ранее я не слышала и не видела. Благодарю, – вновь вежливо, но сдержано ответила гостья.
–Вам комфортно в мире бессмертных? Надеюсь, вы не испытываете страх, находясь среди нас? Простите за мою прямоту, я испытываю большой интерес к традициям и миру людей. И возлагаю большие надежды на эти мирные переговоры. А так же, на ваш визит. Если вам будет угодно, двери моего дома открыты для вас. Понимаю, что время визита строго ограничено и вам нужно многое успеть, но имею надежду, что это не последний ваш визит и вы непременно посетите наш дом в будущем. Я бы хотел вас познакомить со своей семьей. Это мой сын и наследник, – он указал на молодого мужчину, что стоял рядом и все также пристально смотрел на Проскурину. Правда, теперь широко обаятельно улыбаясь. Вампир тут же склонился в почтительном поклоне. Вновь очень поспешно.
–Аримас, – разогнувшись, представился он, с интересом заглядывая в глаза женщины. Он словно в душу к ней пытался нырнуть этим взглядом. И делал это, не скрывая ни содержания своих глаз, ни интереса. Отец молодого человека изо всех сил делал вид, что это пристальное внимание нормально, в то время как государь кашлянул, просигналил – «остынь парень!». Правда, сигнал никто не заметил. «Парень» не остыл. Все-таки эта семья пользовалась особенным расположением Вишнара, потому как на удивление Проскуриной, государь так ничего и не сказал.
–Очень приятно. Почту за честь быть вашей гостьей, с позволения государя, – кивнула Калина, и еще раз взглянула на молодого бессмертного. Аримас вновь улыбнулся. Лицо аристократическое, с тонким профилем, выбрито до синевы, осанка прямая, чувствуется военная выправка, но кроме всего княжеская кровь о себе говорит – бессмертный держится с редким достоинством. По царски. Очень высокий, стройный, слегка худощавый. Ни на миг не пытается отвести от новой знакомой глаз. Фиксирует ее янтарными в обрамлении удивительно густых и черных как смоль ресниц. Не то что бы редкий красавец, но лицо неописуемо обаятельное, цепляет глаза. И на левой щеке, когда мужчина улыбается, появляется милая ямочка…
Вариноминис был безгранично доволен знакомством. Ему явно пришлось по душе обращение Проскуриной к правителю бессмертных с упоминанием титула. Не меньше чем ее спокойствие в их обществе.
–Очень рад знакомству. Еще раз благодарю и приглашаю вас к нам. Государь… – он склонился и оба мужчины, отец и сын отступили. Аримас все еще улыбался, не смея что-то сказать. И прижимая правую руку к области сердца, кланялся с невероятным достоинством. Подобное она видела первый раз.
–Демонстрирует особое расположение. Дань уважения, – коротко пояснил государь, сам с интересом наблюдая за сородичем. Аримас отступал, не разгибаясь очень долго, пока толпа не закрыла гостье обзор.
После были еще две беседы, в которых Калина почти не участвовала. Казалось, Вишнар демонстрирует ее сородичам, а ей показывает их, в том числе – отношение и расположение, которые нельзя было не заметить. Глубокое почтение. Ни в одном лице она не увидела настороженности и предубеждения. Лишь уважительность и интерес. Более того, искреннее расположение и желание понравиться. Все это слегка путало ее карты. Она совсем не чувствовала в них фальшь. Этот вечер удивил Проскурину и немного сбил с толку.
–Это была демонстрация?
–Вы хотели показать, что бессмертные дружелюбно настроены к людям?
–Вы удивлены?
–Немного. И польщена. Почему они так относятся ко мне?
–Они хотят этот мир. И вы, люди, искренне интересны им.
Калине очень хотелось побеседовать с кем-то из дам, но, к сожалению, никто из вампиров кто пришел со спутницей не приблизился к ним. Почтительно склонялись перед государем, но лишь издали. Уже у самого выхода Калина случайно столкнулась с одной из женщин. Пока государь беседовал с сородичем, она на миг оглянулась и заметила, что одна из дам стоит неподалеку и задумчиво смотрит куда-то словно никуда. В руках она держит перчатку, вторая упала на пол. Проскурина пользуясь моментом, сделала несколько быстрых шагов и, склонившись, подняла потерянный предмет. И приблизившись к даме, протянула.
–Вы уронили, – Пришлось сказать ей, потому как на ее близость бессмертная никак не отреагировала.
Дама оглянулась и бросила на женщину безучастный сквозящий странной меланхолией взгляд. И более никакой реакции. Смотрит, видит, но ничего не говорит, даже не шевелится.
–Благодарю вас, – поспешно произнес седой бессмертный, кавалер безучастной дамы, и склонился, выхватив перчатку из руки журналистки.
–С вами все в порядке? – спросила Проскурина, которой женщина показалась очень огорченной. Если не сказать – странной.
–Дождь, – шепнула бессмертная. – Завтра будет дождь…
–Не будет дождя, Тания, дорогая. Пойдем, – уговаривал бессмертный и, прихватив свою странную спутницу за плечи увел за собой, бросая обеспокоенные взгляды на незнакомку, и куда-то за ее спину.
–Что-то случилось, Ягодка? – спросил Вишнар, появляясь радом.
–У меня нет, но у этой дамы, да, – провожая взглядом изящную фигуру, протянула журналистка.
–Она всегда такая, – беспечно ответил Вишнар. – Общество не любит и придумает что угодно, чтобы муж ее к нему не принуждал. Меланхоличка редкая.
–Так это спектакль для супруга? – улыбнулась Проскурина.
–Что вы девочки только не придумаете! То у вас нет настроения на наших друзей, то голова по ночам болит… – бранил он ее шутливо и буравил недвусмысленным взглядом.
Калина улыбнулась, но странная дама не покинула ее мыслей. Но дело было даже не в ней. Все оставшиеся в холле бессмертные были мужчинами, женщины за миг растаяли как дым. Настолько не любят общества чужаков?.. Или это вампиры так их стерегут от людей? Тогда зачем им нужен мир?
Об этом и размышляла, когда знакомства завершились, и они двинулись дальше. Вишнар ступал рядом бодрой походкой – явно доволен вечером. Проскурину же что-то настораживало. Но что, пока понять не могла. Нужно было отдохнуть, отвлечься. Ответ придет. Она это уже знала...
–Так как на счет легкой прогулки парком, Ягодка? – напомнил Вишнар.
–Хочу увидеть ваш парк, мечтаю рассмотреть виноградники, но больше просто не в силах стоять на ногах, – как можно более мягко отказалась она.
–Могу организовать транспортировку, – хитро улыбнулся бессмертный.
