Текст книги "Утекая в вечность (СИ)"
Автор книги: Taliana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
Часть 18. Сын Его Величества
Съемочная группа оккупировала вход в стеклянное кафе, и снимала всех, кто входил, пропуская желающих через интервью. Опрашивали вначале только девушек, затем предложили ответить на пару вопросов одному из бессмертных. Офицер принял предложение с большим энтузиазмом и словно снял этим стену отчуждения, его сородичи расслабились, и стали чаще идти по его стопам.
Проскурина порой заменяла Леночку, потому что работы было много, и Рыжова часто просила передышку. Серпов позволил эту замену в надежде, что вопросы Калины будут более провокационными. Леночка в отличие от Проскуриной, побаивалась бессмертных, поэтому шаблон ее вопросов был из числа очень осторожных.
Порой за спиной съемочной группы пролетали стремительные шаропланы, которые оператор брал крупным планом для зрелищности сцен. Проскурина оглянулась на звук полета одного из кораблей. Он летел низко и неторопливо, и к удивлению своему Калина увидела за пультом старого знакомого. Амир с интересом смотрел, что вызвало такое столпотворение. Блуждая взглядом по рядам зрителей, он нашел Проскурину в белом пальто. Журналистка усмехнулась, встречаясь взглядом с капитаном, и театрально отдала ему честь.
Если судить по выражению лица, бессмертный был удивлен, настолько, что даже не скрывал свою реакцию. Капитан вернулся глазами к дороге и вскоре его шароплан исчез из виду за зданием гостиницы. Однако, сделав круг, он вскоре вернулся и, снизившись, подлетел к старой знакомой. Дверца корабля открылась вверх и капитан строго спросил:
–Что здесь происходит?
–Я тоже, – ответила она.
–Что, вы тоже? – не понял мужчина.
–Рада вас видеть, капитан. – Калина так и стояла, улыбаясь слегка насмешливо.
Амир одет в непривычную глазам Проскуриной гражданскую одежду темно синего цвета. Вельвет с черными вставками. Прямые строгие линии и очень насыщенный цвет. Жаль не рассмотреть, как сидят брючки, но что-то подсказывает – не плохо, верх ему, несомненно, идет.
–Так что здесь происходит?
–Съемка фильма, капитан. Странно, что вы не в курсе. Неужели преемник вам не сообщил? – поддела она, притворно охнув.
–Меня не было в городе, я возвращаюсь из длительной многонедельной поездки, – оправдался он, серея лицом.
–Тогда… С возвращением, капитан, – сахарно пропела Проскурина и Амир мгновенно нахмурился. Глаза насторожены, смотрят пристально. Анализирует, пытаясь понять, почему она так приветлива, отчего так ласков тон? В чем подвох?..
–И все равно, странно, что преемник вам ничего не сказал, – настаивает журналистка. – Я думала у вас полное взаимное доверие. Наш приезд обговаривался загодя, уверена, он давно знал. Задолго до вашего отъезда. Почему же он вам ничего не сказал?
–И что именно вы снимаете? – игнорируя вопрос, спросил капитан.
–Очередную захватывающую историю любви. Не хотите стать героем этой?
–Я не камерогеничен.
–Не скромничайте, – пожурила Проскурина. – Вы идеальный кандидат для трогательных романтических сцен. Нарисуйте нам, что ли, сердечко на стекле шароплана. Это будет взрыв у телеэкранов! – посмеивалась она. – Кстати, идея использовать историю со мной как приманку для туристов принадлежит государю или?..
–Преемнику.
–Так и думала. Какой мужчина, – протянула она, внимательно наблюдая за реакцией капитана. – Я была взбешена, рвала и метала! Но… поразмыслив, не могла не признать, тот, кто это придумал – выше всяких похвал. Устройте нам встречу, капитан.
Проскурина сложила губки бантиком и несколько раз хлопнула ресницами, бессовестно провоцируя на согласие.
–С глазу на глаз. Вы поспособствуете по старой памяти?.. Ну не будьте вы таким… кровососом, устройте встречу, – уговаривала она тихим, волнующим шепотом.
–Это исключено, он очень занят, – холодно отсек Амир. Он щурил свои глаза и поигрывал напряженными скулами, глядя куда-то в сторону. На вампиров, что скопились возле стеклянного кафе, на съемочную группу, куда угодно, только не на Проскурину.
–Ревнуете?.. Ревнуйте. Причины есть. Таких мужчин как ваш преемник просто не бывает. Я должна еще раз увидеть его… Он гениален и наделен поистине государственным умом. Сын превзошел отца, без сомнений. Вот мужчина, перед которым не стыдно склониться даже самой гордой женщине. Я готова и желаю этого. Потому что все время думаю только о нем. Устройте нам встречу капитан. Не стоит завидовать. Быть может, вы тоже когда-то достигните его высот. Хотя… я не верю, в чудеса… Он удивительное исключение из правил и обязан стать моим, хотя бы один раз.
–Нет, госпожа Проскурина. Таких как вы у него много, а преемник крайне занят, – пренебрежительно бросил капитан.
–А вы вначале предложите ему, вдруг для меня он найдет время? – настаивала журналистка, сверкая задором в глазах.
–Не найдет.
–Вы уверены? – поджав губки, удрученно переспросила она.
–Уверен.
–Жаль, – вздохнула Калина. – А ведь у меня даже мурашки бегут по рукам, когда думаю о нем. Всегда особенно любила умных мужчин. А этот еще и марширует… Жаль.
–Проскурина, что у тебя там происходит? – окликнул Серпов.
–Интервью беру.
–Почему не на камеру?
–Товарищ бессмертный стеснителен, я под запись работаю.
–Хотите поговорить с преемником? – вдруг холодно переспросил Амир. Вскинул верх свой подбородок и окинул Проскурину высокомерным взглядом. – Передать ему свои восторги лично? Быть может, не только на словах?..
–Мечтаю страстно! – выдохнула женщина.
–Тогда запрыгивайте, только быстро. Устрою вам встречу прямо сейчас.
–Шеф я ненадолго! – крикнула журналистка. Она нарушала все законы субординации, но было уже плевать. Намечалось нечто сенсационное.
–Куда? Проскурина! – ругнулся Серпов, но она уже протянула руку бессмертному и Амир втянул ее внутрь шароплана.
Приземлилась Калина не очень удачно, на колени капитана. Только перекинула ноги в салон, Амир захлопнул дверцу и резко повел корабль вверх.
–Какой скандал меня ожидает по возвращению! – не без веселья сообщила она. – А как бы мне перебраться туда?
Женщина приценилась ко второму сидению, но Амир ее удержал.
–Не вертитесь, мешаете управлять.
–Автопилот включить нельзя?
–Он поломался.
–Ну, если я вам никуда не давлю, то, пожалуй, так даже удобней. Мягонько, – оценила Калина, слегка подпрыгнув, и тут же засмеялась, когда тело под ней напряглось.
–Вы не весенний пух, госпожа Проскурина, – строго одернул ее мужчина.
–Тогда позвольте «невесеннему пуху» перебраться на свободное место.
–Сидите спокойно, там ремень неисправен. А тут я вас придержу в случае чего, – он сжал ее левой рукой в области над талией.
–В случае чего? – рассмеялась женщина.
–Вот чего, – Амир перевернул шароплан и журналистка заверещала, упираясь в крышу руками.
–Мама дорогая, я же только поела! – и когда шароплану было возвращено нормальное положение, поправила волосы, и слегка повернувшись к сосредоточенному пилоту, спросила:
–Куда летим, капитан?
–К преемнику.
–А тут мы с ним поговорить не можем? Или он желает облачиться перед этим в свой лучший мундир? Для пущего эффекта. Такой с медальками и прочим… чтобы я зарыдала от отчаянного желания завладеть всей этой красотой?
Амир скосил глаза на женщину и Калина широко ему улыбнулась.
–Хорошо летим, Ваше Высочество! Или вам хочется продолжить цирк?
–Вам государь сказал? – неизменно спокойно спросил он.
–Нет. Сама поняла. В принципе сразу знала, но небольших деталей не хватало, и я отвергла версию за недостатком улик, так сказать. А зря! Своей интуиции нужно верить больше чем чужим словам. Вы неплохой актер, Амир, но были вещи, которые вас выдавали. Слишком уверенно держитесь даже для роли главы службы государственной безопасности.
–В самый раз. Он именно так и держится. Даже больше щеки раздувает. Я самый простой во дворце.
–Вы? – хохотнула она. – Нет, Ваше Высочество, простота, это не про вас. Вы скорее – сложность... Первый раз на мысль о том, что вы и есть преемник, меня навел Танум, который пожаловался на крайнюю степень нелюбви двоюродного брата. А вы ее очень активно демонстрировали. Почему вдруг?.. Тот, кого нам выдали за преемника не похож на субъекта на досуге отрывающего куклам головы. Другое дело, вы...
Амир молчал глядя на небесный путь впереди. Воздержался от комментария. Хотя Проскурина ждала и очень провоцировала взглядом и улыбкой.
Пролетая по городу они только что минули дворец.
–Кстати, кто это был?
–Военный глава. Главнокомандующий всей армией.
–Разве это не вы?
–Нет, я всего лишь капитан первого полка.
–Но он вам подчиняется?
–Государю.
–Но вы говорили, армия подчинена преемнику…
–Путал ваши карты. Всем в этом мире управляет государь. Он верховный главнокомандующий.
–Зачем вы отрывали головы куклам Танума? – удерживая смех, спросила женщина.
–Это девчачьи забавы, играть куклами.
–Вы ревнуете младшего братишку к папе?
–Глупо.
–Но так?
Капитан не ответил. Лишь смотрел на воздушный путь и хмурился, как всегда закрытый и погруженный в себя. Близкий, но при этом – бесконечно далекий.
–Все сводилось к вам. Я кожей чувствовала, что преемника или нет вовсе или это вы.
–Но появление военного главы в роли вас убедило. Что же выдало? – оживая, включился в беседу Амир.
–Да, – признала она. – Убедило, не скрою. Это вы мастерски придумали. А он безупречно воплотил. Выдали вас слова вашего отца, про зубочистку, которая деревянная и ничего не поймет. Только я решила, что вы сын преемника. Поскольку государь преподнес поговорку как слова его сына. Вы сказали, так говорит ваш отец. Вот и получилось, что вы сын сына государя. Но когда я вас спровоцировала сегодня, все вдруг стало очевидно. Как вы могли повезти меня на встречу с преемником без совета с ним, лишь повинуясь импульсу, если это?..
–Не я сам?
–Верно. Это вы сам и есть. И все стало на свои места. Хотели привезти меня куда-то, выйти и после войти в парадном мундирчике, чтобы наконец-то поставить выскочку на место? Признавайтесь? – лукаво выпытывала она.
–Вы такая проницательная, – сказал Амир и непонятно, серьезен или нет. Лесть или ирония?
–Сорвала вам все удовольствие, бессовестная я.
–Согласен. Вы все время мне его срываете, бессовестная.
Проскурина прыснула этой реплике. Капитан очевидно шутил, но серьезность тона зацепила ее больше.
–Чья была идея представить вас в роли капитана?
–Моя. Тем более что так и есть – в звании капитана хожу два года.
–Я даже не удивлена. Какой вы затейник, однако, – вновь скосив на него глаза, подразнила Калина. – В принципе у «Проказника» и должен был родиться «Затейник». Это случайно не ваше прозвище?
–Нет. Так я был в самой гуще и все видел и знал. А что знаю я, знает отец.
–И он так легко отпустил вас, наследника, в город людей?
–Я сам себя отпустил.
–Папа был против, но сын слишком упрям, – констатировала Калина. – Представляю, как он понервничал, когда вы сбежали с мирных переговоров в подвал?
–Откуда вы знаете, что он не знал? – Амир удивился искренне, об этом сообщила его левая бровь, что слегка приподнялась, когда янтарные покосились на женщину.
–Интуиция… По шапке досталось? – улыбнулась она.
–Отец горд моей решительностью и доволен результатом.
–Ваше Высочество, хотите знать, что я думаю?.. Роль кресла самая удачная из всех. Вы такой комфортный в виде сидушки, – шепнула Калина и захохотала.
–Сидушки в туалете, Калина Владимировна. Я же – живая плоть, – возразил капитан и в подтверждение своих слов ущипнул женщину свободной рукой. За пикантное место.
–Коварно, – оценила Проскурина. – Как же легко вас спровоцировать, гордец!
–Так что вы снимаете?
–Ничего путевого. Мой начальник, Серпов, рвет и мечет, говорит – пушистых зайцев мог снимать, не покидая железной стены.
–А вам провокационный материал подавай?
–Безусловно. Мы ведь представители мелкого телеканальчика, еще и агрессивно настроенного к вам. Зайцев мы обычно не показываем. А в гостинице, где нас разместили, снимать нечего.
–А вы хотели во дворце? – усмехнулся Амир.
–Безусловно. Серпова покорили каменные залы. Дай ему волю он бы бродил по ним без устали днем и ночью.
–Особенно ночью. С включенной камерой.
–Конечно. Уверена, во дворце как-раз не мало интересного.
–Устроить вам ночевку во дворце? Чтобы повторно могли посетить арену?
–Не переживайте, ваш родитель уже предлагал мне комфортные покои с видом на железную стену, но чуть правее моих прежних, – уверила она его с легкой улыбкой. – А вы в курсе, что я видела арену? Это то место, где вы развлекаетесь с бедными зверьками? Видели мои записи на этот счет, те, что конфисковали?
–Нет. Их нам не показывали.
–И как вы узнали?
–Видел вас в операторской комнате.
–Ловкий вы. И охотиться успеваете и врагов отслеживать.
–Видеть все, что окружает, главное правило охоты.
–Если хотите знать, вы были ужасающи в роли хищника, – исповедовалась она с веселой улыбкой, пребывая отчего-то в крайне приподнятом настроении в его обществе. – До сих пор икаю вспоминая рот полный крови и кусок мяса, что вы оторвали бедняжке аноту. Надеюсь, вы думали не обо мне, когда разделывали его. Перепугали меня до чертиков, Амир! Я потом спать не могла. А зачем вы приходили в ту ночь в мою комнату?
–Уверены что это был я?
–Нет, не уверена. Вы нейтрализовали меня, потому что я видела ваши развлечения на арене?
–В том числе поэтому. Хотя у вас тоже есть бойцовские клубы и игры на смерть с использованием животных. И много чего еще, хуже нашей арены. Но люди бы схватились за эту информацию, и это сильно осложнило дело.
–Зачем же вы пошли на арену в ту ночь?
–Мне было плохо. Нужно было выпустить пар. Охота это отличный способ успокоиться. Лучше только…
–Что лучше?
–Женщина, – скосив на нее серьезные глаза, прямо признался Амир.
–Почему же это была не женщина?
–Та, которую хотел, была мне недоступна.
Калина закусила губу, подавляя улыбку.
–Если вы знали, что я нашла секретный ход, почему сразу его не перекрыли?
Амир молчал.
–Вам было интересно, куда еще я пойду или что выйдет из того, если случайно вас увижу в комнате? Вы там хотя бы бывали?
–Каждый день. Спал, иногда ел, принимал душ и переодевался. Это ведь моя комната.
–Ждали, что я приду, когда будете в душе? И тут же присоединюсь потереть спинку? – острила она.
–Кто мог знать, что бы случилось? Мне показалось это забавным. Немного внести остроты и эффекта неожиданности.
–А я пришла одетая и всего лишь попить вино у вас на кровати.
–Да, вышло скучновато.
–А по-моему была отличная беседа. И простыни мы все-таки немного помяли. Вы же этого хотели?
–Простыни были измяты не так, как я рассчитывал. Не буду скрывать, – сказал он и недвусмысленным взглядом заглянул ей в глаза.
–Значит, плохо рассчитывали, – посмеивалась женщина, отворачиваясь к окну.
–Когда дело касается вас, рассчитать что-то вообще невозможно.
–Не скажите, Амир. Многое у вас получилось.
–И вы поражены моим гением, – напомнил он. – И желаете мне принадлежать.
–Я сказала это для вида. Дразнила вас, – весело сощурилась она.
–Не сомневался ни секунды. То, что вы поняли, кто я, было ясно сегодня с первого взгляда.
–Неужели? Врете!
–Нет. Перестарались с восторгами на счет преемника, госпожа Проскурина. В следующий раз, меньше слов и будете убедительней выглядеть. Вы и восторги вещи несовместимые. Вы и колкости, иное дело. Но главное что вас выдало – глаза. Взгляд все-таки изменился. Как я и предполагал. Только я поздно осознал, почему именно. Вы рассматривали меня с интересом, словно знаете только вам одной доступную тайну. Но при этом в глазах появился иной блеск. Все-таки вы дико самолюбивы и волнуют вас только намного превосходящие рангом кандидаты. Тщеславием так и разит.
–Знаете что, капитан? – шепнула она и, полуобернувшись, замерла губами очень близко к его лицу. Амир скосил глаза, встречаясь с ее зелеными, и непроизвольно взглянул на губы... Калина ласково положила руку на мужское бедро и, гипнотизируя глазами, плавно провела ладонью вниз. А потом внезапно ущипнула. Очень больно.
–Коварно. Но ничего другого я от вас не ждал, – усмехнулся Амир и шароплан замер над тем же местом, с которого недавно взмыл вверх. Они снова у кафе, рассерженный Серпов, как и члены съемочной бригады с интересом смотрят на парящее транспортное средство.
–Мы очень высоко, снижайте машину, – скомандовала Калина.
–С вашей живучестью кошки, вам не составит труда прыгнуть отсюда.
–Остроумно, – оценила Калина и когда стеклянная дверца открылась, выглянула вниз, примеряясь. Но тут шароплан стал плавно снижаться и вскоре опустился на землю.
–Крупным планом нас не возьмете? – крикнул Амир оператору и тот мгновенно включил съемку.
–Госпожа Проскурина, несколько слов вашим зрителям о полете? – громко спросил ее капитан. Калина стояла на подножке шароплана и оглянулась, подготавливая остроту. Мужчина только этого и ждал. Неожиданно схватил ее за шею и у всех на глазах страстно поцеловал. И крепко держал, как женщина не пыталась вырваться.
Калина высвободилась, только когда капитан сам отпустил, и в результате чуть не рухнула вниз. Амир проворно схватил ее за пальто и держал пока свисающая с подножки женская нога не нашла опору. Когда это произошло, Проскурина в бешенстве махнула кулаком, но попала лишь по стеклу, потому что бессмертный, предвидя этот удар, проворно захлопнул перед ней дверцу.
Амир широко улыбнулся и послал женщине воздушный поцелуй, затем развлекаясь, двумя пальцам нарисовал на стекле сердечко и изобразил тоску в глазах.
–Ты просила, я сделал, – глухо раздалось за стеклом, и шароплан стал подниматься вверх.
–Чтоб тебя! – Калина со всего маху ударила летающий аппарат и, ухнув от боли, стремительно пошла прочь. Слегка прихрамывая...
Зрители из числа бессмертных громко аплодировали преемнику, члены съемочной группы смеялись. Все кроме Серпова.
–Это было лихо! – оценил оператор. – Шеф я снял все!
–Вот и превратилась наша разоблачительная документалка во вторую волну дешевых новостей, – оценил Михаил Юрьевич.
После шеф устроил Проскуриной страшный разнос за отлучку и постыдное шоу у всех на глазах. Но это случилось, только когда он ее догнал. Уже в номере. Так стремительно женщина бежала прочь.
На пороге гостиницы она встретила группу бессмертных, в их числе и Рами. Он весело посмеивался, и сомневаться не приходилось – ее поцелуй с преемником видели все…
Проскурина пребывала просто в ужасном настроении после разговора с шефом. Злило то, как теперь смотрят все вокруг. И люди и бессмертные. История за секунды стала достоянием общественности, поразив этим даже журналистку со стажем. Теперь Рами при встрече бросает победоносные взгляды. И даже собственные коллеги по съемочной бригаде смеются. Точнее посмеиваются, когда видят ее. А Серпов громко издевательски аплодирует:
–Наша звезда! Браво!
Проскурина как раз шла по первому этажу гостиницы и имела возможность наблюдать эти самые взгляды персонала. Даже почтительный Валинар склонился к столу. Улыбается, чуть не плачет, хотя изо всех сил делал вид, что причина не в журналистке.
Калина прошла холлом не для того что бы стараниями Амира стать очередным посмешищем для всех. В номер позвонили и сообщили, что ее ждет посетитель. Правда, не сообщили кто.
–Вам туда, – указав на двери, кивнул администратор и снова сжал губы, чтобы случайно не улыбнуться.
В небольшой комнате отдыха журналистку ждал совершенно неожиданный гость – Вариноминис. Князь Варимонг – отец Аримаса.
–Рад вновь вас видеть, Калина, – почтительно кивнул бессмертный.
–Взаимно, князь, – не без удивления отозвалась женщина. – Что привело вас ко мне? Простите, что я сразу к делу. Просто я удивлена нашей встрече.
–Я понимаю. Она кажется вам неожиданной.
–Да. Но если я могу вам чем-то помочь…
–Нет, я не нуждаюсь в помощи. Мой визит лишен официального окраса. Я пришел пригласить вас в гости. Помните, мы обсуждали этот визит? И вы сказали, что будете рады посетить мой дом.
–Да, я помню, – кивнула Калина, удивляясь больше, чем прежде.
–Так я могу рассчитывать на ваш визит?
–Видите ли, я бы с радостью, но мой приезд рабочего характера. Я только что получила разнос от начальника, за одно неприятное происшествие. И он уже предупредил меня, что если что-то подобное повторится, у меня будут неприятности.
–Никаких неприятных происшествий в моем доме вас не ожидает. Ни я, ни мой сын никогда не позволим себе то, что обычно позволяет пре... – князь запнулся. – Я хотел сказать, глава службы безопасности.
–Я в курсе правды. Не переживайте, вы не выдали мне тайны. Капитан сын государя.
–Мой сын ведет себя иначе, нежели преемник. Вы должны это знать, – подчеркнул князь.
Калина смотрела с интересом. Значит уже и князь Варимонг знает. Не приходилось сомневаться, что государь тем более осведомлен о происшествии.
–Если вы колеблитесь, потому что опасаетесь гнева нашего уважаемого правителя, то можете не бояться. Мы в силах вас защитить. Я принадлежу к старинному роду, и нахожусь следующим на очереди к престолу после преемника. Так что никто не вправе помешать моему сыну, видеть вас в нашем доме.
–Что вы имеете в виду?
–Государь запретил моему сыну приближаться к вам. Но я думаю, это вам решать, а не ему. Мой сын имеет столько же прав, как и любой житель. И даже сам государь не может лишить его этих прав. Поскольку Аримас не в силах нарушить приказ, сюда пришел я, поскольку в подобной ситуации военный устав на меня не распространяется. Это будет просто визит вежливости, мы немного пообщаемся и все. Вам нечего опасаться.
–Не буду вас обманывать, пока я тут на работе, не смогу прийти. Осенью я приезжала как турист, но тогда вы меня не приглашали… – развела она руками, слегка растерянно.
–В ваш прошлый визит Аримаса выпроводили из города на две недели. Так что смысла приглашать не было. Вы получали его письма?
–Нет, – уже просто теряясь от этой информации, честно сказала Проскурина.
–Значит, не видели и приглашения? У нас теперь визовый режим и необходимо приглашение.
–Нет, я не получала приглашение.
–Я так и думал. Почему-то был уверен, что вы потрудились бы ответить отказом, – кивнул князь, поджав губы. – Сын написал вам не один десяток писем. И ни одно не достигло цели... Значит, вы не посетите нас?
–Я не могу, – искренне пояснила женщина. – Прошу вас не принимать это как оскорбление. Поймите, что я вынуждена отказать. Я член съемочной группы и здесь по приглашению вашего правителя. Если государь оскорбится, у нас у всех будут проблемы. Не исключаю, что вскоре приеду с личным визитом, и тогда никто не сможет ограничить меня в контактах с горожанами. Я принимаю ваше приглашение наперед.
–Хорошо. Мы будем вас ждать. Хотя предполагаю, что Аримаса снова вышлют из города по делу службы, – огорченно прокомментировал князь.
–Я и не думала, что все так серьезно…
–Боле чем. Сразу после отъезда первой делегации мира, мой сын имел очень неприятный разговор с преемником, который не вписывается ни в какие принятые нормы. Катамиртас нарушает всякие правила по своему желанию.
–Что за разговор?
–Аримаса наказали за то, в чем его вины нет. Как командир он имел полное право отдать приказ своим солдатам, салютовать вам. Я имел разговор с государем, и он признал это. Но разговор с преемником ни к чему не привел. Извинения не были принесены. Пострадала честь моей семьи, и мы вынуждены были это терпеть. Но я не буду делать этого впредь! По военному рангу оба равны, они капитаны разных полков. И в данном случае положение преемника ничего не дает сыну государя. Это самоуправство!
–Мне жаль, что Аримасу пришлось пострадать из-за меня.
–Он рад пострадать из-за вас. Все что хочет мой сын – всего лишь права говорить с вами. Аримас, в отличие от других, ни к чему не собирается вас принуждать, злоупотребляя властью и силой. В нашем доме к людям относятся с почтением. И так сложилось давно. Мы первые выступили за бескровное сосуществование. Этот мир дело и наших рук. Точнее, наша инициатива. Какое бы решение вы не приняли, мы никогда не станем порицать вас, хотя ваша позиция нам известна. А теперь я откланяюсь. Был рад вас видеть, Калина. Надеюсь эта встреча не последняя. Всего доброго.
Проскурина растерянно провожала глазами преисполненную достоинства худощавую фигуру бессмертного. Он говорил резко, но уважительно. И это был тот редкий случай, когда безо всяких на то причин, Проскуриной нравился вампир.
«Вот так попала в заварушку…», – думала она, поднимаясь к себе в номер.
С другой стороны именно этого и желал Аршинов, что бы Проскурина стала поближе к источнику информации. Теперь их у нее несколько. И все страждут общения.
–Я, блин, просто звезда, нарасхват, – шептала она саркастически.
Еще один ужин во дворце, на который приглашены члены съемочной группы. Теперь размещение персон за столом таково: дама, что вчера сидела подле государя, теперь в общем ряду. И по виду – она очень недовольна произошедшими переменами. Потому что сидит даже не ближайшей к Вишнару. Третьей от него.
За столом все члены съемочной группы. Дружно рядком. Серпов опять ближе всех к государю, Калина за ним. Тут же многие их тех, кто был накануне, но не все. Например, нет Аримаса. Какой-то бессмертный средних лет в конце противоположного ряда все время пристально смотрит и настойчиво пытается поймать взгляд журналистки. Пару раз улыбался и даже кивал с этой целью. Кажется, Калина слышала его имя. Что-то на удивление красивое, на «В». «Валенти» или «Валентиан», а может быть «Валентинас». Но Проскурина усиленно игнорирует мужчину, утомившись за день от работы и вдоволь насытившись вниманием вампиров.
В отсутствии работающей камеры бессмертные расслабились, а вот члены съемочной группы чувствуют себя неудобно. Они не знают, как обращаться с некоторыми приборами, что лежат на столе перед ними, и как именно есть изысканные блюда. И что это перед ними теперь стоит? По виду сладкое желе, но внутри заметны куски мяса… Непонятно. Калина не особенно разбиралась, какими приборами правильно есть. Делала так, как было удобно ей. Учитывая, что бессмертные свою еду «пили», логично было предположить, что они знали о назначении столовых приборов еще меньше своих гостей.
–Это вилка для салата, – внезапно прерывает думы Проскуриной государь, слегка улыбаясь в бороду. – Удивлен, что вы не знали…
–Удивлена не меньше, что вы знали, Вишнар! Вы же не пользуетесь этими приборами.
–Я много чем не пользуюсь, например разделочным ножом или сковородой. Но, тем не менее, знаю, зачем они нужны, – улыбается государь и тут же обращается к Серпову: – Как продвигается съемка фильма? Сняли ли вы то, что планировали или возникли проблемы?
–Да, некоторые возникли. Ничего особенно интересного, что могло бы понравиться моему зрителю, я пока не увидел, – пресным от звучащей в нем искренности тоном, признается Михаил Юрьевич.
–А что могло бы понравиться вашему зрителю? – хитро щурится Вишнар.
–Даже не знаю… – задумался глава телеканала.
–Быть может, наша лаборатория? – как бы, между прочим, озвучил государь.
–А это возможно? Насколько я слышал, там не позволено снимать…
–От кого же вы это слышали? – невинно уточнил бессмертный. Серпов покосился на помощницу и кашлянул.
–У вас в корне неверная информация. Женщинам свойственно все несколько преувеличивать. Я бы избегал на вашем месте полного доверия им.
–И мы, правда, можем снимать в лаборатории? – оживившись, заинтересованным до нельзя голосом спросил Михаил Юрьевич.
–Да, думаю, этот материал скрасит ваш фильм. Ведь нам обоим интересно, что бы он получился зрелищным, – прищурился Вишнар. – И привлек много зрителей. Уверен, это понравится зрителям и увеличит вашу аудиторию... Эти кадры оживят картину, как вы думаете?
–Более чем…
–Я так и думал. Но у меня уговор. Никого из персонала по голове ничем тяжелым не бить и секретные материалы не воровать. Все равно изымем, – посмеиваясь, шутил государь. – Это всецело достояние нашей нации…
–Быть может тогда, вы покажете нам и вашу арену? В действии… – усмехнулся Серпов.
Правитель бессмертных смотрел на собеседника задумчиво, лишь раз метнув взгляд в сторону болтуньи и внезапно улыбнулся.
–Покажу и заснять позволю. Если пожелаете…
–Пожелаю, – уверенно кивнул Михаил Юрьевич.
–Тогда готовьте на завтра камеру и много пленки. Вас ожидает жуткое кровавое шоу! – бессмертный блеснул глазами.
–Кто будет выступать? Тот же, кто в прошлый раз?
–Мальчик очень стеснителен. Он только вот госпожу Проскурину не стыдится. Все ей показывает что-то, показывает… и доказывает, – посмеивался государь бессмертных и буравил Калину настойчивым взглядом.
–Кстати, сегодня вы можете остаться на ночь во дворце, – пригубив из бокала, невинно добавил Вишнар.
–Все? – удивился глава телеканала.
–Безусловно. До меня дошли слухи, что вы все одинаково жаждите этого, – сверкнув глазами в сторону Калины, протянул государь, подразумевая иные жажды и вне сомнения скромную персону журналистки.
–Мы принимаем ваше предложение, – кивнул гость.
–Все? – уточнил государь. – Или есть возражающие?
Никто не возражал, Калина упорно промокала рот салфеткой, занимая руки хоть каким-то делом, чтобы не смотреть никому в глаза, и Вишнар как результат самодовольно кивнул.
В этот момент двери в обеденный зал распахнулись и один за другим вошли солдаты охраны в парадных мундирах. Выстроились в две шеренги и, вскинув над головами сабли, громко проорали слова приветствия. И тот час стремительной походкой в обеденный зал вошел еще один офицер.
–У вас еще один гость? – удивился Серпов. – Мне знаком этот военный. Видел немало занятных репортажей с его участием.
–Мы тоже их видели. Нам показывали, – благосклонно махнул рукой Вишнар. – Прошу к столу, раз вы пришли.
За общим столом еще пустовало несколько мест в рядах, но к всеобщему удивлению членов съемочной группы, гость не пошел к одному из них. Он так и стоял, явно чего-то ожидая. В этот момент в зал внесли еще один массивный трон и установили во главу стола. Именно на него и присел Амир. И Калина вынуждена была подавить в себе смешок от того с каким истинно царским видом он это проделал. Даже сам государь выглядит многим проще, когда совсем не стремится быть простым. Но развеселило ее не это, а выражение лица собственного шефа, когда он стал предполагать кто именно этот молодой военный в обычном кроваво-красном мундире. Без особых знаков отличия и прочего, необходимого. Такая же военная форма как у тех, кто стоит обычно на этажах в наряде на посту. Не выходная, ничем не украшенная.
Михаил Юрьевич выразительно кашлянул.
–Вы полны неожиданностей, – прокомментировал он ситуацию, повернувшись к государю. – Я могу осветить этот нюанс в своем фильме?
–Если вам будет угодно. Сделайте приписку под кадром отснятым днем. Сам Его Высочество дерзнул на прекрасные губы простой смертной женщины. Там же можно приписать? – тут же уточняет он деловито, в то время как глаза его задорно блестят.
