Текст книги "Утекая в вечность (СИ)"
Автор книги: Taliana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)
Taliana
Утекая в вечность.
В тексте есть: вампиры, интриги и политические заговоры, любовь-противостояние
Часть 1. За железной стеной
Есть четкая грань между понятиями храбрость и безумие. Калина Проскурина не раз пересекала эту черту, но еще никогда не ощущала ее так остро.
Четверг. Апрель. Две тысячи четырнадцатый год. День нового отсчета для целого человечества.
Ее отец назвал это «прыжком в бездну». Если это так, то первой дно бездны увидит его дочь…
Калина шла вперед по кроваво-красному ковру, и все время оглядывалась по сторонам. Единственная женщина в небольшой делегации. Ступает сразу за сухоньким министром и плечистым майором, он почти тезка – Калинин. Позади еще семь человек военных. Она в самой середине и вроде как под охраной.
«Вроде как…», – эта мысль вызывает скупую насмешливую улыбку на губах журналистки.
Вокруг с десяток видных «вояк», правда, далеко не первого чина. И несколько политиков в довесок. Что смогут они? Даже сотня самых лучших бойцов не в силах их защитить, когда со всех сторон смотрят эти глаза…
Оторвалась взглядом от красного под ногами и в очередной раз посмотрела на лица. Два ряда, два бесконечных ряда справа и слева. Сколько же их тут?
Оступилась и, как результат, чуть не упала. Твердая рука пришла на помощь, удержала.
Внезапно осознав, кто ее поддержал, Калина шумно сглотнула. Замерла и покосилась на «спасителя». А затем резко вырвала свою руку из чужой.
В янтарных глазах она прочитала понимание ее ужаса. Губы «ночного убийцы» дрогнули в улыбке, от которой колени женщины повторно подогнулись. Блестящие мощные клыки на миг обнажились.
Он был высок и очень хорош собой. В такого можно сходу влюбиться, с первых слов. Если бы не одна малость… Этот высокий, плечистый военный не человек. Об этом говорят не только характерные золотистые глаза бессметных, не только крупные выпирающие молочно-белые клыки. Об этом сообщает его пристальный взгляд удава. Он смотрит сейчас на главное звено своей пищевой цепи. Недвижимо и не мигая…
Поддержал бережно и отступил. Встал ближе к своим. Но не в один ряд со всеми, чуть впереди. И смотрит. Давят глаза, давят. Не мигают, следят за ней, не отпускают. Ни на миг. Ни на миг…
–Все хорошо? – спросил майор Калинин. «Или Калинин майор?», – как пошутил он, флиртуя при знакомстве с Проскуриной.
–Да, все хорошо.
Женщина вновь взглянула на ряды вампиров. Они тут все как на подбор. Лица разные, фигуры похожи. Не просто так их всех собрали стоять вокруг этой красной дорожки. Это сигнал. Смотрите люди, какая у нас армия! В ней, словно спички в коробке, один похож на другого выправкой и крепкой статью. Машины смерти, стремительные и беспощадные. Один бессметный в бою равен трем, это знает каждый ребенок за железной стеной. Сколько же тут этих убийц? Сколько их тут?!
Проскурина непроизвольно пригладила руку, словно все еще чувствуя жесткую ладонь вампира, и оглянулась. Он провожал ее горящими глазами, и, как ей показалось, улыбался самыми краешками губ. Высокий и крепкий, в кроваво-красном мундире…
«Что смотришь, сволочь? Голоден?», – мелькнуло у нее.
Все люди напряжены, не смотря на радушный прием. Но дикий озноб бьет только Калину, а она никогда в силу профессии журналиста не была трусихой. С детства она отчаянно и без страха кидается в самую гущу событий. Но не сейчас… В каждом встречном взгляде медовых глаз женщина видела жажду. Больше чем просто желание насыщения. Словно эти бойцы только и ждут, чтобы им крикнули «фас!». И ей чудилось, что каждый, пытаясь опередить другого, кинется именно к ней! К женщине первой.
Полтора года назад бессмертные первый раз заговорили про мир. Месяцы активных действий с их стороны привели к тому, что люди вышли из-за стены. Первые в истории видов мирные переговоры.
Вампиры и люди за одним столом? И это будет не обеденный стол, где одни станут употреблять в пищу других, это будет стол переговоров?
Проскуриной инициатива вампиров кажется странной, подозрительной и даже смешной. Как можно дружить с едой? «Отбивная и брокколи, теперь вы мои лучшие товарищи!», – насмехалась она, услышав об этой абсурдной идее первый раз. А потом съела отбивную и закусила ее брокколи.
Но вопреки страху, человечество вдруг сделало первый встречный шаг... Почему? Этот вопрос привел Калину сюда. Зачем вампирам мир? Но, что интересней, зачем он людям? Котлета, что пытается дружить с зубами, наивна и глупа.
И пусть вампиры больше не пьют человеческую кровь. Пусть более десяти лет ни одной смерти по их вине не произошло! Но человечество по-прежнему не просто так живет за железной стеной. Той, которой отгородились более пятидесяти лет назад от своей смерти.
С той поры пятидесятилетней давности жизнь людей постепенно приходит в упадок. Вынужденные выживать на бесплодных густонаселенных землях, они так изгадили свои города, что уже задыхаются в копоти и грязи. И выхода нет. Территорий нет, месторождений ископаемых все меньше, людей и нужды все больше. Человечество еще не бедствует, но это время не за горами. И тут вдруг этот мир?
Калина еще раз оглянулась назад, туда, где споткнулась. Что ее заставило так поступить, она не знала. Но существо, что внешне ничем не отличалось от человека, этот хищник с медовыми глазами, подмигнул ей, повторно сверкнув клыками.
«Он еще и заигрывает?! Вот сволочь!». И вновь она замечает, какими настойчивыми взглядами провожают единственную женщину в делегации. Ей кажется, или все бессмертные смотрят на нее как-то странно? Пристально, не мигая. Сотни медовых глаз. И все нацелены на нее. Именно на нее. Даже мурашки пробежали по спине, и чуть не свело ногу.
«Возьми себя в руки, мнительная истеричка!», – резко одернула она себя и, вскинув высоко голову, решительно пошла вперед, вспоминая слова песни «Умирать я буду красиво!».
Сытость и богатство жизни вампиров бросаются в глаза даже в мелочах. Просторы их земель, массивность и красота сооружений. Жилища бессмертных – не людские дома – дворцы. Жадно ловила глазами издалека. Вдоволь налюбовалась, пока ехала сюда от железной стены. Там за ней, стометровой, люди уже не жили, выживали. Тут же просто какой-то рай торжествующего прогресса! Красивые одежды из хорошей ткани даже на рядовых солдатах. В мире людей подобную роскошь позволить себе могли избранные из богатейших семей. Рядовые жители одеваются крайне просто. У вампиров на первый взгляд богато живут все.
Военные одеты торжественно, их мундиры из плотной красной ткани отделаны золотой тесьмой и украшены пуговицами в тон. Высокие красно-золотые головные уборы и шпаги у бедра. Ничего не скажешь, величественное зрелище. Несомненно, это не только самая смертоносная, но еще и самая красивая армия в мире. Проскурина, осматривая ряды «ночных убийц», думает об этом не без иронии. И все еще напевает про себя песню, изменив последнюю строку, – «Умирать я буду стильно!»…
Делегация движется к огромному дворцу. Если можно так назвать высокое сооружение невероятной ширины. Цилиндрической формы, обтекаемое, сужающееся кверху. Именно к нему ведет красная ковровая дорожка.
Возвели это поражающее масштабом строение не из камня. Когда приблизились критически, стало очевидно, это какой-то металл. Цвет черный. Окон мало, их практически нет. По крайней мере, со стороны парадного входа. Только несколько рядов в самом верху. И даже они необычны. Форма – овал.
На ступенях делегатов уже ждут. Бессмертные высшего чина, все одеты в мундиры. Или это такая у них одежда, военного образца? Очень красиво и броско, хотя преобладают прямые четкие формы, ничего лишнего. У солдат, стоящих вдоль дороги, брюки заправлены в высокие по колено сапоги, у стоящих же на лестнице брюки на выпуск. Вместо сапог у них туфли. Но Проскурину изумляет другое – качество. Сапоги солдат и туфли высших армейских чинов одинаковой безупречной выделки. У людей подобную обувь изготавливают только на заказ, позволить себе ее могут лишь единицы. Ведь это кожа, сомнений нет, в то время как за железной стеной давно пользуются лишь искусственными недоброкачественными заменителями. Потому как дешево.
Как оказалось, не у всех вампиров форма отделана золотой тесьмой. Пока делегаты шли по красному ковру, Калина несколько раз замечала мундиры, отделанные серебром. И вот когда люди достигли ступеней дворца, появились мундиры с черной отделкой. От природы наблюдательная Проскурина выделила этот факт и предположила, что по цвету отделки мундира можно понять отношение к той или иной ветке власти. Определить чин военного. Ведь почему-то все джентльмены с отделкой черным собрались в одном месте – на ступенях дворца.
Вышивка на мундирах тоже несколько отличается – наклоном и количеством полос. Две полосы на груди наискось в ряд или три. Две большие или одна малая… Калина стремительно соображала, поспешно рассматривая мундиры. Золотая отделка – это рядовой состав армии, серебро – офицерский. Черная же отделка, это… все-таки высшие чины. Логично и несложно понять. Разобраться же с рисунком на мундирах чуть труднее. Но и тут выручила наблюдательность и смекалка. Все это напомнило звезды на погонах военной формы людей. А что если сопоставить?.. Ведь рисунок на мундирах был выполнен полосами различной ширины. У молодого военного, мимо которого она только что прошла, серебряная отделка, значит – офицер. На мундире лишь одна тонкая серебряная полоса в верхней части груди. Можно ли предположить, что он – младший лейтенант?.. Ведь именно с младшего лейтенанта начинается офицерский чин в армии людей. В ряду напротив него стоит военный с двумя тонкими полосами серебром. Лейтенант? Ведь у людей две маленькие звезды на погонах – это лейтенант. Значит, вампир, у которого три тонкие полосы на мундире – старший лейтенант?.. Такого рисунка поблизости Калина не нашла, но увидела мундир с одной полосой, которая была зрительно шире, чем у предполагаемого младшего лейтенанта. Если четыре тонкие серебряные полосы или четыре звезды у людей, это уже капитан, то одна широкая полоса или же звезда – майор? Все это она непременно запишет позже. И при случае проверит свои наблюдения. Пока же ей представилась возможность увидеть предполагаемого бессметного генерала. Какой каламбур! Но четыре широкие черные полосы на мундире вампира говорили сами за себя. Да и вид имел генеральский. Он был строгий, серьезный, наполовину седой. Сколько же ему лет? Точнее, столетий?..
Внимание Проскуриной привлек мужчина, который стоял выше всех на огромной лестнице. Этот бессмертный не имел каких-то особых внешних отличий, но Калина сразу поняла, кто он. Об этом журналистке сообщил облик вампира. Единственный, кто одет в черные одежды. И никаких знаков отличий. Ни единого! Вся фигура бессмертного так и дышит силой и властью. Лицо широкое, благородное, с короткой аккуратной бородой. Темные брови вразлет, резко очерченный прямой нос и проницательные медовые глаза. Посажены широко, смотрят пристально. Внешность весьма необычная, вопиющая мужественность непроизвольно притягивает к себе взгляд, хотя не сказать, что лицо кажется канонически очень красивым. Скорее оно нестандартно и так напитано энергией, что это слегка пугает. И в тоже время гипнотизирует, приковывая глаза. В лице что-то хищное, как у коршуна, но мужчина настолько радушно улыбается, что это сводит на нет эффект его властной наружности. Жестом руки приглашает людей. Нет, даже зазывает к себе наверх. Ни кто-нибудь – правитель бессмертных. Вот уже более двух сотен лет.
Видно, что когда-то в молодости государь был очень красив. Впрочем, он и сейчас далеко не уродлив и не старик. И если его побрить… Впрочем, даже если не брить… Высокий и широкий плечами. Крепкий, даже слегка плотный, с небольшим тугим животом, что надежно спрятан, но добавляет образу нечто, некую изюминку. Правда, и выдает – государь имеет явное пристрастие к удовольствиям, таким, например, как кровь...
И даже он, тот, кто стоит над всеми, первым делом кидает взгляд на единственную женщину в делегации. Один короткий, скользящий взгляд, но он все успел увидеть. Пронзил как иглой.
Отчего же столько внимания?
Калина оглянулась назад, на «кроваво-красную дорогу». Все так и стоят нерушимо. Две бесконечные шеренги. И только одна фигура выделяется на общем фоне. Он не стоит в рядах солдат. Значит – командир. Впрочем, это сразу можно было понять. Красный мундир с серебряными нашивками. Интересно, в каком он чине?..
–Рад приветствовать вас!.. Что я вижу?! Дама?.. Прекрасная нимфа! Леди в рядах вояк и политиканов?! – раздался вдруг зычный голос государя.
Он сам поспешно сбежал по ступеням, неизменно радушно улыбаясь, чтобы встретить «долгожданных гостей», но, к всеобщему изумлению, проскользнул мимо министров, растолкал военных и подошел к женщине. Протянул ей руку, и когда Калина, поколебавшись, мгновение, протянула свою, прижался к ней губами. Очень страстно припал. А потом прожег взглядом янтарных глаз. Проскурина на миг даже растерялась под этим напором.
–Какое счастье! Кто вы и как вас к нам занесло?
Видимость показного незнания не обманула Калину. Все присутствующие тут люди были строго оговорены в протоколе, и правитель бессмертных не мог не знать, кто она, и что она тоже будет тут.
–Калина Проскурина. Журналист, – счел необходимым пояснить стоящий рядом с женщиной министр внешних связей. По протоколу он был тут старшим. Два генерала, Васнецов и Звягенов, не в счет. Это ведь мирные переговоры...
–Какая приятная весть! Так вы будете рассказывать о нас людям? И, несомненно, сделаете фото?
–Если позволите, – тактично согласилась Калина, слегка смущенная таким показным вниманием к своей скромной персоне.
–Я буду настаивать на этом! Где же ваш фотограф? Пусть он немедля запечатлеет нас вместе! – Государь, выдав это фразу бесконечно радушным голосом, притянул женщину к себе одним резким движением, обнял могучей рукой за талию, и принялся улыбаться на все стороны. Словно ожидая щелчков фотоаппарата. Пока женщина так и стояла с обескураженным лицом. Как кукла, честное слово.
Военные стояли истуканами. Все-таки привычка на все реагировать спокойно – дело большое. Политики же переглянулись... Все дело в том, что ни один из фотографов не дал согласия на подобный «визит вежливости», как их не упрашивали, точнее – угрожали. Побоялись. И, кажется, государь бессмертных это понял, и только поэтому затронул тему. Хотел подразнить. Его золотистые глаза лукаво горели легкой иронией.
–Обычно я фотографирую сама, – мягко высвобождаясь, напряженным голосом строго пояснила Проскурина.
–Какая женщина… Сама! – правитель загадочно сверкнул глазам. Но четкой нитью прослеживалась мысль – эта женщина, в отличие от того, кто должен был, но не приехал, не боится.
Бессмертные это поняли. Впрочем, люди тоже. Потому что министр внешних связей, сглаживая неловкость, пояснил:
–Число делегатов было ограничено и строго оговорено заранее, и нам пришлось совместить…
–Я все понимаю! – правитель бессмертных махнул рукой в истинно царском жесте. – Прошу вас, идите со мной, милая моя… Калина – это ведь ягода такая? Я не ошибаюсь?
–Вы не ошибаетесь.
–А какая она на вкус? – сверкнув глазами как-то загадочно, уточнил государь.
–Прошу прощения?.. – растерялась журналистка.
–Милая гостья, я никогда не пробовал ягод. Думаю, вы догадываетесь почему. Какая она? Калина… Мне вдруг безумно захотелось узнать. Ягодка с кислинкой?
–Скорее с горечью.
Часть 2. Государь вампиров
Государь вампиров смотрел прямо в глаза, но Проскурина, не моргнув, выдержала эту мужскую атаку. И вряд ли кто-то заподозрил, как не просто это ей далось. Покосившись на стоящего рядом министра, журналистка безмолвно уточнила: «Это еще что значит?». Последний едва заметно хлопнул ресницами. Вежливость. Таким был призыв. Это не кто-то. Перед людьми стоит сам государь мира бессмертных. И если он позволяет себе легкий флирт, его стоит простить. Иного выхода в любом случае у членов делегации не было...
–Красивая и сладкая на вкус, было бы скучно, не правда ли?.. Пойдемте, Ягодка, – Хозяин черного мундира сверкнул зубами, и сердце женщины дрогнуло. Не от силы обаяния, не от редкой харизмы, хотя этим всем он был наделен. От вида мощных выпирающих белых клыков…
Правителя бессмертных звали Вишнар. Именно этим именем он представился журналистке. На самом деле имена у вампиров многословные и трудно произносимые для человека. По словам государя, этим ласковым прозвищем именовала его мать, и ему будет приятно, если так станет его называть «Ягодка». А теперь он называл журналистку преимущественно так. Легонько дразнил этим.
Внимание правителя бессмертных к смертной смотрелось не просто радушной обходительностью. Вишнар, любитель женского пола, и не скрывает этого. Потому что смотрит очаровывающим взглядом и все более откровенно флиртует. Проскурина косится на политиков в поисках поддержки или защиты, сама не знает, но они игнорируют. Проскурина усмехается, кажется, понимает – робеют перед величием идущего рядом с ней мужчины. Что ж… Вывод уже очевиден. Придется самой себя отстаивать. Если что… Калина искоса смотрит на провожающих их вампиров, ближайший на две головы выше ее и вдвое шире. Случайно встретилась с ним взглядом. Всего на долю секунды. В результате споткнулась. И сердце в итоге непроизвольно стучит чаще, чем того требует ее нормальное кровообращение.
Делегацию проводили во дворец. Впереди всех шествовали Вишнар с журналисткой. Государь перебросил руку женщины через свою. Сразу после того, как она споткнулась. С лучезарной улыбкой уточнил: «Вы не против?.. Я просто не могу позволить вам упасть». Но согласие или несогласие, кажется, все-таки не обсуждалось. Галантность, скорее для порядка. Потому что Вишнар держал «Ягодку» очень крепко и ни на миг не отпускал. Вел вперед и показывал свой дворец. Который внутри оказался не таким пафосным, как ожидала Проскурина, но очень просторным и светлым. Остальные делегаты шли следом. Нога в ногу их сопровождал эскорт бессмертных. Такое чувство, что конвой.
Огромный коридор вывел в холл с внушительной лестницей из белого мрамора. Белый потолок, белые стены и того же цвета шикарные ковры под ногами. А контрастом к ним лишь огромные букеты алых роз. Сказать, что это смотрелось красиво, все равно, что промолчать. Эта слепящая белизна и сочная краснота бутонов завораживали глаза. После подъема на этаж по мраморным ступеням, гостей провели через очередной просторный холл, и уже из него в огромный банкетный зал. Здесь обстановка еще шикарней. Хотя красок в интерьере немного больше. Полы паркетные черные, рисунок вычурный, натерт до блеска. Под стенами столики из стекла, на них цветы, более ничего, никакой мебели, разве что ковры, и они вновь слепяще белые. Впрочем, в этом дворце светлые тона преимущественно преобладают. Исключение – красный цвет. Он непременно присутствует в интерьере каждой комнаты. В остальном все светлое или же белоснежное. Некоторые проходные комнаты, которыми повезло пройти делегатам, выглядят так, словно выпал первый снег. Первозданная чистота, красота и какая-то непривычная свежесть. И, опять-таки, исключение только кроваво-красные розы в высоких вазах под стенами. И потолки. Невероятные белые лепные потолки.
Хотя до этого дня Проскуриной и в голову не приходило, что потолок может быть «невероятным». Она едва не вывернула себе шею, пытаясь рассмотреть расписанные маслом стены одной из комнат, и поняла, что невероятными могут быть не только потолки – стены. Все, что она успела понять, так это то, что картина на стене представляла собой историю творения на земле. Люди, вампиры, Эдемский сад. Сочное буйство весенних красок и кровавое яблоко по центру. Плод познания.
Но, увы, делегатов провели мимо чудесной комнаты с расписными стенами и увели далее, сквозь очередную комнату в огромный обеденный зал. И вновь все белое, обилие яркого искусственного света и многочисленные букеты цветов.
Белые розы? Что-то новое… Правда, Калина тут же замечает прозрачные вазы из стекла, доверху наполненные сочными красными яблоками. Стоят на хрупких столиках под стенами и, несомненно, украшают общий вид комнаты.
Журналистка улыбается. Она не сомневалась, что что-то красное в комнате будет.
Огромный прямоугольный стол из хрусталя по центру накрыт изумительной скатертью из выбеленного льна и уставлен золотом. Тарелки, приборы, чаши… Последние украшены камнями, и Проскуриной кажется, что это не просто красивая подделка. Все натуральное. Все, что окружает. И главное, «ночные убийцы» – уже не картинки в учебниках. Они самые натуральные из всего, что она видит в этом огромном зале. Впервые лицом к лицу. Так близко, как сегодня, она их еще не видела. Судьба хранила ее.
–Мы непременно продолжим экскурсию завтра. Когда вы отдохнете с дороги. Сейчас же приглашаю дорогих гостей отобедать, – указав на стол широким жестом, объявил Вишнар.
Он повел Калину за собой во главу стола и, оценив расстояние до ближайшего углового места, где полагалось сидеть гостье, добавил:
–Далеко. Не подходит…
Далее он махнул рукой стоящим под стенами прислужникам, и два юноши, подбежав, тут же поставили стул и приборы для дамы рядом с троном правителя.
–Прошу вас, Ягодка. Всех вас прошу!..
Членов делегации расположили через одного с бессмертными. Вероятно, для удобства общения. Чтобы установить желанный мир быстрее... Вскоре начался вынос блюд. Примечательно было то, что тарелки вампиров так и остались пустыми. Еду подали только людям. Вероятно, чтобы не смущать последних содержимым посуды.
–Выпьем за встречу! – Вишнар поднял кубок вверх, и Калина опасливо на него покосилась.
–Это вино, – широко улыбнулся мужчина. – Прошу вас, попробуйте.
Государь протянул свой кубок, и журналистка боязливо заглянула внутрь.
–Макните губы, не бойтесь.
–Вино, – пригубив, во всеуслышание признала Калина.
–А вы думали там что?.. – улыбнулся бессмертный.
–Сказать честно?
–Только честно.
–Кровь.
–Я не голоден. К тому же это не вежливо, смущать гостей своими странными пищевыми привычками. – Он снова улыбнулся, хитро скосив глаза на гостью. – Вкусно? Я сам выращиваю эту лозу. Хобби.
–Хорошее вино, – оценила журналистка.
–Но должен вас предупредить. – Бессмертный загадочно сверкнул глазами и, понизив голос, шепнул: – Очень бьет в голову…
–Не сомневаюсь, что особенно, в вашем обществе…
Вишнар громко рассмеялся остроте, и его смех тут же подхватили все. Бессметные смеялись искренне, чего нельзя сказать про людей. Им даже кусок не лез в горло, что говорить о шутках?! Вампиры улыбаются от души, и, как результат, ком поднимается к горлу людей, видеть их мощные зубы, любому хищнику на зависть. Хотя еда была отменной. Но потаенный страх все еще держал за душу всех. А вдруг государь скажет: «Шутка! Взять их!», и пир тут же станет поминками.
На первое людям подали рыбу в пряных травах и печеные овощи.
–Угодил ли вам наш кулинар? Он очень готовился к вашему приезду. Видите ли, мы ведь обычно не едим подобную пищу, и он вынужден был поспешно обучаться.
–Никогда не ела ничего вкусней, – деликатно отозвалась женщина.
–То, что не ели, сам вижу, – саркастически заметил Вишнар, и шепотом добавил, сверкнув хитринкой в глазах, – Страшно? Пищеварение нарушается?
–А есть причины бояться? – уверенно выдержав взгляд, спросила Калина.
–Лично у вас – ни одной! – игриво протянул он. – Поэтому ешьте, не бойтесь. Впрочем, вас ждет еще пятнадцать блюд. Я очень гостеприимный… Или откармливаю вас?
Государь искренне расхохотался свой шутке, и тут же стал просить за нее прощения и утверждать, что его вообще не стоит бояться, что он «вампир-вегетарианец». После этой шутки у правителя даже слезы выступили на глазах. Он хохотал, пока не закашлялся. В то время как Проскурина терпеливо ждала окончания этой бури его веселья.
–И, безусловно, будет, десерт, – все еще посмеиваясь, пообещал Вишнар.
–А что у вас на десерт? – спросила Калина, мечтая сменить тему разговора на более приятную.
–У меня или у вас, Ягодка? – Вишнар бросил на гостью еще один игривый взгляд.
–У нас обоих.
–У вас торт со взбитыми сливками и ягодами… Стойте. Это как-то неловко. Ягода будет, есть ягоду. Впрочем, не мне вас за это ругать, – он вновь рассмеялся, и Калина промокнула губы салфеткой, скрывая свою совсем не радостную улыбку.
–А что будет на десерт у вас, Вишнар?
–Пока не знаю. Это сюрприз. Надеюсь лишь, что и меня ожидает какая-то сладкая ягодка… – Вишнар закашлялся, пряча хитрую улыбку, но косил на журналистку игривыми янтарными не переставая. Калина изо всех сил делала вид, что не поняла прозрачный намек государя, и просто ковыряла еду в тарелке вилкой и ножом. В этот момент что-то заставило ее оглянуться. У стены неподалеку стоял военный. Точнее, тот самый офицер армии бессмертных, что удержал ее от падения на ковровой дорожке. Он поймал ее взгляд и театрально откланялся, вновь, как и тогда сверкнув в улыбке мощными клыками. Глаза его смотрели все так же пристально. И горели, и горели.
Поджав губы, Калина резко отвернулась, почему-то испытывая возмущение и злость. Но спроси ее, что именно так задело, внятно Проскурина пояснить бы не смогла.
–Это Амир, один из моих командиров. Хороший парень, хотя и кровосос, – вновь пошутил Вишнар. – Не бойтесь его, прекрасная гостья. Он вам совсем не страшен, пока я защищаю вас.
–Пока? – уточнила Калина, пытаясь уловить подтекст.
–Все в этом мире до поры до времени. Парень рвется к власти. Кто его знает, может он вскоре подсидит меня? Мы хоть и долгожители, но тоже уязвимы. Особенно в области сердца…
И очередной недвусмысленный взгляд.
Девушка-прислужница убрала прибор гостьи и поставила новое блюдо. Калина не без интереса заглянула в ее глаза. Синие…
–Она не?..
–Нет. Это прототип.
–Прототип?
–Да, так мы называем их. Генетически она почти человек. Мы выращиваем их в лабораторных условиях. Прекрасный материал. Послушные, податливые, лишенные агрессии. Генетика, это что-то! Но недолговечные. Увы… Впрочем, во всем есть изъян. Даже у вас, прекрасная дева. Знать бы, в чем он? Так сразу не видно. Безупречная с виду Ягода. – Все флиртовал он.
–Это их вы… – желая перевести тему, спросила женщина.
–Используем в пищу? – подсказал Вишнар. – Нет. Они обслуживающий персонал. Слишком дорого выходят, чтобы переваривать. Мы питаемся анотами.
–Аноты?
–Да, они совершенно лишены чувств и интеллекта. Словно коровы. Вы ведь кушаете коров, милая Ягода? А у них такие грустные глаза… У анотов нет таких грустных глаз. По сути, они просто мясо и кровь.
–А можно посмотреть вашу лабораторию? – оживилась Калина. Слова правителя звучали убедительно. Но ведь всегда есть подвох. Кому как не журналистке об этом знать?
–Если вам будет угодно, моя прекрасная гостья. Вы ведь для этого и прибыли сюда. Пролить свет истины на наш мир. Вы вполне можете свободно гулять тут повсюду. Я вам позволяю. Но все-таки… с оглядкой на вашу женскую слабость и красоту я бы не желал, что бы вы гуляли без сопровождения. Амир?..
–Да, мой государь? – Бессмертный вышел на два шага вперед. Склонился и замер, ожидая дальнейших слов своего правителя.
–Организуй даме постоянный эскорт и охрану. Но чтобы это были самые проверенные твои бойцы. Мы же не хотим, чтобы наша гостья пострадала?
–Мы не хотим, государь, – вежливо отозвался военный. Калина чувствовала его взгляд, но не удостоила своим ответным.
–Я же говорю, хороший малый… Что же мне никто не напомнил?! Забывчив стал к старости… – Вишнар сделал выразительную паузу и скосил глаза на гостью. Ждал он не напрасно.
–А кто здесь говорит о старости? – Журналистка впервые по-настоящему улыбнулась, подыгрывая мужскому тщеславию бессмертного. – Только не вы...
–Знаете ли вы, Калина, что в женщине ценнее красоты?
–Не знаю.
–Ум. Лично для меня он ценнее всего, – государь накрыл женскую руку своей и, приподняв, осторожно поцеловал ладонь. Все время неотрывно глядя в глаза.
Вишнар часто во время разговоров, так или иначе, старался прикоснуться к этой руке. Вначале осторожно, затем уже более откровенно. После уже удерживая, прикрывая подолгу своей.
Прикосновение – непременный элемент мужского ухаживания. Тело, его рефлексы никогда не обманут, тем более, когда тебе несколько сотен лет.
Калина ни разу не отдернула руку. Уже неоднократно за время этого ужина она получала невербальный сигнал от министра Аршинова, в котором он умолял ее ни в коем случае не проявлять невежливость по отношению к «хозяину дома». Хотя внимание последнего к журналисте и смотрелось чрезмерным для всех окружающих. Всякий раз, когда Проскурина собиралась уже предпринять активные действия, хотя бы просто убрать свою руку из-под руки правителя, Аршинов округлял глаза, хмурился, даже кашлял, в общем, посылал всевозможные сигналы журналистке.
«Прошу вас, потерпите еще немного!», – сообщал его взгляд. И Калина терпела. В чем-то министр был прав. Недопустимая невежливость оскорбить хозяина этого дома. Или точнее будет сказать – мира?..
Происходящее ее настораживало. Если не сказать, злило. Но женщина отлично понимала, что Вишнар проверял, как она на него реагирует, насколько он ей приятен или же нет. Но это же видели и все сидящие за столом. И ей стоило большого труда делать вид, что ничего не происходит. Что она сама не вкладывает в эти прикосновения никакого подтекста и смысла. Прикоснулся и все. Это просто разговор. Банальный вежливый разговор.
–А что если я покажу вам свой сад? Свои виноградники? Как вы к этому относитесь, милая Ягодка? Вечерняя прогулка…
–С удовольствием наслажусь этим зрелищем… Позже, например, завтра, когда достаточно наберусь сил. Кстати, вы хотели что-то рассказать. Еще возмутились, что вам не напомнили.
Вишнар улыбался каким-то своим мыслям. Не без сожаления, прекрасно понимая, что пока ему дали отставку.
–Я же не представил вам своих друзей. Впрочем, кому это интересно? Сидят себе и пусть сидят. Помалкивают...
Вишнар пригубил вина, откинувшись в глубоком кресле, наблюдал за гостьей. Она изящно промокнула платком рот и повернулась к правителю.
–Мне очень интересно. Ждала, пока вы сами про это заговорите. Но очень хотела спросить…
–Ждали?! Вы точно журналистка? – он задорно улыбнулся, прищурившись, оценивая гостью подозрительным взглядом.
–Если не журналистка, то кто же я тогда?
–Может, ваше правительство умышленно прислало вас, что бы обольстить старого больного… не человека? – Вишнар раскатисто расхохотался. Впрочем, над этой шуткой больше не смеялся никто. Еще бы – старый и больной. Это не про него. Впрочем, в сути своей это была не шутка, теперь государь пытливо смотрел на гостью, ждал ее слов.
