Текст книги "Утекая в вечность (СИ)"
Автор книги: Taliana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)
–Ты все сказал?! – холодно уточнила Проскурина, возникая рядом и прекращая таким образом поток неуместных шуток Данила. Репортеры это не те люди, с которыми стоит шутить, тем более так.
–Калина Владимировна, а как вы прокомментируете ситуацию? – спросила журналист.
–Я никому не верю! Эти бессметные что-то замышляют. Все что вы видели, представление! Цирк! Этот Амир, он все это разыграл!.. У нас нет, и не было романа. И он просто не может любить, потому что он меня ненавидит! В день, когда я уезжала из города бессмертных, он угрожал мне насилием!..
Она еще немало сказала, правда, избегая вещей, за которые власти могли ее серьезно наказать. Но к немалому изумлению Проскуриной, в вечернем выпуске новостей показали только отрывок про льдинку в исполнении Данила, его комментарий про то, что Калина предпочитает женщин и ее слова: «Я никому не верю». Выглядело так, словно бывшая журналистка говорит про мужчин в общем. Что на фоне слов о ней, как о лесбиянке, выглядело как живописное подтверждение этой идеи.
Калина уныло смотрела на экран и, убавив звук, прошипела Даниле:
–Ты сволочь! Зачем ты все это сказал?
–Ничего личного, – без особого раскаяния ответил Оленев. – Реклама. Мало того что ты шлюшка в которую влюбился вампир, ты при этом лесбиянка-девственница! Это как в кунсткамеру сходить! Каждый захочет увидеть такого монстра. Я сколочу на тебе состояние. Не переживай, я поделюсь.
–Знаешь, что мама уже трижды звонила мне? И рыдала, как я могла так опозорить их с отцом?
–Что ты кипишь? Думаешь, никто теперь не женится на тебе, побоится? Ничего. Я пересилю отвращение перед опальной лесбиянкой и восстановлю твою честь. Так и быть – женюсь… А мать и раньше это тебе говорила, – развел руками Данил. – Ничего страшного не случилось. Напротив, теперь быстрее одумаешься, за голову возьмешься. Внуков ей родишь.
–Да, но тогда она подозревала меня в случке с вампиром! А он хоть и чужеродный, но мужской организм! С членом, понимаешь? А так весь мир говорит, что я лесбиянка! Мама ругается, говорит, могла бы вначале сказать им с отцом, что люблю вагины, они бы поняли… Нет, ну ты это представляешь?! Так и сказала – «любишь вагины»!.. Еще и добила меня, мол, она втайне всегда догадывалась, потому, как я дико ненавижу мужчин. И ты не урод после этого? – горько спросила она.
–А что, мама в чем-то права. Ты и, правда, ненавидишь мужчин.
–А за что вас уродов любить?! – ругнулась Калина и ушла мыть нужник. В ее понимании это было многим приятней, чем говорить с очередным «уродом».
Самым последним ударом стало узнать, что все надписи о ней на двери бара, были творчеством рук Данила. Проскурина нашла краску в тайнике в кладовке, когда полезла туда убираться, чтобы как-то снять стресс.
–Зачем? – холодно спросила она, предъявляя находку с торчащей наружу кистью.
–Это привлекает клиентов в бар, – почесав макушку, признался он.
–Сволочь!
–Зато теперь мне есть чем тебя кормить! – возразил он. – И твоего мерзкого питомца. И на сигареты тебе есть!
–Признайся, тебе просто нравилось меня бесить! – взвилась женщина.
–Врать не буду. Немного тешило.
Данила пытался еще шутить о том, что это его месть Калине за то, что она ни разу с ним не переспала, но в итоге осознал, что подруга обиделась. Нахмурился и, поелозив тряпкой по стойке, хмуро добавил:
–Первую надпись писал не я. Но клиент попер именно после нее. Всех это веселило.
–Чхать на твоего клиента!
–Ты осталась без копейки. Я твоя последняя надежда, а не мог прокормить даже себя. Что я должен был делать?! Я не могу позволить тебе глодать! Я же мужик, черт возьми! – Данила отвернулся, и стало очевидно – после всего он еще и счел возможным оскорбиться. Судя по затылку, очень надолго и всерьез.
И Проскурина простила. Что еще ей оставалось? Данила был прав. Кроме него более никому не было до нее дела. И хотя он частенько острил на счет ее женский взаимности, но ни разу не попросил об этом всерьез. А добро нужно было чем-то возвращать. Пусть хотя бы так, за счет ее грязной славы…
Злобный замысел Амира стал открываться бывшей журналистке только через недели. Когда от людей в сторону города бессмертных выехал первый автобус с туристами.
Событие получило широкую огласку, и было «от» и «до» освещено в прессе.
–Вы не боитесь, Катерина? – спрашивала журналист женщину, что направлялась на экскурсию со своим ребенком.
–А почему я должна бояться? Бессмертные нам больше не опасны. Если этот молодой человек, Амир, столько дней сидел в подвале голодный и никого не обидел, почему там, где у них есть кровь этих существ анотов, я должна его бояться?
–А что вы думаете про поступок этого бессмертного?
–Я думаю это очень романтично. Вампир не побоялся прийти за любимой женщиной сюда, к людям, не смотря на всеобщую ненависть. Он храбрец! Представьте, он любовался ею издали, хотя эта странная особа и отвергла его. Это жестоко, позволить любимому жить в сыром подвале, где он простудился. Могла бы приютить, все равно ее и так ненавидят окружающие. Я бы не ее месте уехала с ним. Ведь там она сможет жить сыто, носить хорошие вещи, и ничего не бояться…
–Вы бы не побоялись уехать с бессмертным?
–Нет! Более того, я надеюсь, мне тоже так повезет как этой Проскуриной. Я воспитываю сыночка Ванечку одна. Может быть, и для меня найдется добрый и заботливый кто-то там, за железной стеной…
–Найдется. И высосет твою кровь, идиотка, – постно комментировала Калина глядя на экран. – Мозги уже явно кто-то высосал. Какой-то злобный мозгосос...
Данила посмеялся этому комментарию, но промолчал, сокрушенно покрутив головой.
Люди в городе про историю с влюбленным беглецом говорили всякое. Одни в нее верили, другие нет. В общей массе жители города по-прежнему боялись бессмертных и все так же не доверяли им. Но подобные комментарии, как в случае туристки Катерины, стали звучать все чаще, по крайней мере, со стороны некоторых отдельно взятых женщин. Молодых и не очень разумных. Но главное было в том, что их настойчиво показывали по телевизору. Каждый день, день за днем. И как результат прислушивались все, даже те кто совершенно не верили до того…
И как-то по утру в мир бессмертных все-таки выдвинулся целый автобус с туристами. Тридцать три человека, в их числе ребенок – румяный мальчик Ванечка, сидел на руках своей мамы и махал репортерам в окошко. И вскоре автобус растворялся в туманной дали.
И теперь каждый день город замирал в часы новостей, все ждали у экранов и забывали дышать, просматривая отрывки реалити-шоу – «Наши в другом мире». И когда через неделю после того все тридцать три первопроходца вернулись назад целыми и невредимыми, полными впечатлений, да еще и с подарками – желающих прокатиться в «другого мир» немного прибавилось. Хотя недоверия еще было через край и далеко не сливки общества мечтали прокатиться за стену первыми. Но вампиры всем без исключения оказывали должный прием и одаривали напоследок.
–Катерина, расскажите о своих впечатлениях? – спрашивала ведущая телешоу, на которое пригласили мать одиночку неделей спустя после прибытия людей из туристической поездки за железную стену.
–Нам с Ванюшей очень понравилось. Мы непременно поедем еще. Посмотрите, какую чудесную игрушку ему подарили! – Румяный Иван полутора лет отроду, сидел на руках у восторженной мамы и вертел в пухленьких пальчиках макет шароплана, а затем всю программу, не прекращая грыз его корпус.
–А если бы вы знали как там много красивых, богатых холостяков! За мной ухаживал один бессмертный, и теперь он ждет меня к себе в гости. Он подарил мне этот браслет, – Катерина, не зная себя от счастья, демонстрировала в камеру украшение. Золото с какими-то камнями. Очевидно не подделка, вид просто безумно шикарный. – Выходец из знатной семьи, между прочим! Княжеский род, представляете? Я просто без ума от восторга!
–Что ты «без ума», это, очевидно, могла и не говорить, – иронизировала Проскурина.
Калина уныло слушала эти или какие-то другие похожие интервью, и наконец, понимала, что весь спектакль был разыгран лишь с одной целью – привлечь внимание к миру бессмертных, смягчить людей. А как же лучше это сделать, если не инсценировать трагическую любовную историю и то, как она размягчила вампира, кровожадного бессметного, что еще десять лет тому пил таких как они на ужин. Да и на обед. А теперь он безумно любит смертную и готов ради нее на все. Даже умереть с голоду под окнами ее дома. Почему не предположить, что и другие будут делать как он? Глупо, конечно, но на Катерину подействовало. И, увы, таких «катерин» становилось с каждым днем все больше. Очень много одиноких обездоленных женщин с детьми и без, живут в городах людей. Убого живущих, в лишениях. И красиво разыгранная ситуация, хорошо поданная и должным образом освещенная с экранов, может заставить усомниться кого угодно, как бы она не была абсурдна.
–К ним никто не хотел ехать, вот они и разыграли спектакль с несчастным влюбленным вампиром, который убежал из-под охраны, чтобы дохнуть от голоду под балконом любимой. Господи! Ведь Аршинов мне сразу сказал, что через нашу якобы связь с Амиром планируют заинтересовать горожан, но мне сама идея о том, что люди могут клюнуть на эту уловку, казалась безумной и я откинула ее! Одно дело презирать всем миром меня как предательницу, и совсем другое – заинтересоваться вампирами?! Безумие! Бред! Куда катится этот мир?… Как легко они нас провели, Даня, – горько зашептала в конце причитаний Калина.
–Сами бы не провели, Каля. Им помогли наши политики. Подогнали военных, оградили место от зевак. В подвал сами не подались. Безоружного вампира они побоялись, как же! Ждали пока политики приедут, представление разыграют. Потому и на автобусе его повезли, а не в закрытом транспорте. Что бы он покривляться еще успел. Сердечко свое поганое намалевать. Все по сценарию… Может быть наши его и написали, этот сценарий. Сама же говорила, вампиры их спонсируют. Только я все равно не понимаю, зачем им нужны эти туристы?
Проскурина тоже не знала этого. Думала о том, что пора идти туда, где знали. Калина пошла в министерство внешних связей…
Хорошее здание в респектабельном районе – министерство внешних связей и политики, бомжи не сидят вдоль дороги, толпы безработных не толпятся на углах зданий. В этой части города регулярно ходит общественный транспорт, тут он еще есть, и горожане одеты лучше, чем там, откуда пришла Проскурина. Впрочем, здесь все лучшее. Жилье, магазины, даже общий вид домов, улиц, дорог. Все-таки наибольший город за железной стеной – столица. И это ее центр. Павда, внутри здания министерства все не так и шикарно как ожидалось. Холл отличный и на первом этаже свежий ремонт.
«Никак к приезду вампиров готовились?», – размышляла Калина, следуя за охранником к нужному кабинету.
На втором этаже уже многим более простой вид стен и быта. Но опрятно, штукатурка на полах не лежит… Мебель старинная, настоящее дерево, хоть и предельно изношенная. Вероятно – раритетная. Ковровые дорожки почти не потеряли свой изначальный цвет, сотрудники в костюмчиках под утюжок. Все серьезные и солидные лицами. Снуют туда-сюда как мыши на пшеничном складе. Сразу видно – дел у них много. «Пшеницы» привалило…
Кабинет Аршинова расположился на третьем этаже министерства, тут снова порядок и запах недавнего ремонта еще не выветрился из стен. Или вампиры и, правда, хорошо спонсируют, или это к их приезду и сделали. Освежили. Значит, на этот этаж гостей тоже приводили. Причем траекторию их движения было просто отследить. Этаж выкрашен наполовину, до лестницы, за поворотом уже унылая серая стена, как на втором. А эта часть этажа беленькая, как обычно у бессмертных.
«И тут слизали, ничего нового не придумали, – поморщилась она. – Понравиться упырям хотели…».
Аршинов весь в делах, но встречает почти теплым лицом. Заказывает секретарю два чая с печением (что невероятно щедро в рамках непростого времени) и усаживает гостью.
–Решили все-таки принять мое предложение, Калина Владимировна?
–Пришла поговорить, министр, – без тени любезности, ответила она.
–Что-то меня настораживает такое начало, – откидываясь в стуле, не без улыбки признает мужчина.
–И не напрасно. Вот, ознакомьтесь, – гостья протягивает папку.
–Калина Владимировна, милая моя, только не говорите, что вы написали разгромную статью про бессмертных! – хлопнув в ладоши, радостно воскликнул Аршинов.
–Вас этот не удивляет? – изумилась она.
–Меня удивляет, почему вы не написали ее раньше?
–Так вы же мне запретили! Еще и угрожали, – грозно припомнила Проскурина.
–Когда это вы слушали чьи-то запреты, любезная? И потом, я и не думал, что вас будет так легко запугать.
–Вы меня не запугали, я просто выжидала время, – набычившись, оправдывалась она.
–Я очень надеялся, что это так и есть. Что дух ваш не сломлен. Но, признаюсь, переживал.
–Постойте, министр. Вначале взгляните на материал, а после поговорим, – строго потребовала гостья.
–С удовольствием.
Аршинов открыл папку и с интересом изучил снимки находящиеся в ней. Подвал с тюфяком, где скрывался Амир, затем фото пустой тары из-под крови крупным планом, даже внутри, чтобы остатки были заметны. Министр просмотрел все с интересом и, не изменившись в лице, спросил:
–А где статья?
–Какая статья?
–Разгромная, про вампиров.
–Нет никакой статьи, зато я выяснила, что вы любезный друг, предатель. Вы инсценировали побег Амира, а потом тайно кормили его в повале моего же дома. Чтобы ввести людей в заблуждение и спровадить наивных дураков в тур поездку, где их непременно когда-то сожрут! Люди думают, он ел крыс из-за любви ко мне. Вот тут фото пакетов из-под крови анотов. Вот что он ел!
–И вы пришли меня разоблачить?
–Я пришла вам в глаза сказать, что вы лжец и приспешник вампиров!
–Звучит как в дешевом кино, – Аршинов поморщился. – Вы долго это обдумывали? Уже не одна неделя как к бессмертным едут туристы, где вы бродили все это время? Давно должны были прийти кинуть мне в глаз эти разоблачающие мое низкое коварство фото. Еще непременно приплетите сюда мою личную корысть и предполагаемое взяточничество! Тьфу!.. – сплюнул он на пол.
Министр сидел разозленный до предела. Но злило его, кажется не разоблачение, а ее непонимание чего-то.
–Я вас, наверное, все-таки переоценил… Мне казалось вы сразу еще там, в день, когда его взяли возле подвала, поняли что он вас обманывает! А я помогаю ему, от лица правительства! Потому что у меня нет иного выбора.
–Все время у вас нет выбора, министр! – возмутилась гостья. – Вы помогли инсценировать отвратительный спектакль, чтобы разыграть целый город!
–Да, у меня не было выбора. Я должен был что-то проиграть, чтобы выиграть всю игру.
–И что вы выиграли?
–Пока, доверие бессмертных. И это не мало. Но основания партия очень далеко. А вы в ней одна из ведущих фигур. Почему вы так долго ко мне шли со своими выводами? Я бы давно все пояснил.
–Что происходит в столице бессмертных с людьми? Кто-то пострадал за время этих визитов? – спросила она настойчиво.
–Нет. Никто. Это точная информация. Поверьте, это самое для меня важное. Их там принимают как дорогих гостей.
–Зачем вампирам туристы из мира людей?
–Они желают общаться с нами.
–И вы в это верите?
–Да, Калина, потому что это так. Я даже имею подозрения почему, но пока не стану их озвучивать. Хочу, чтобы вы пришли к своему выводу. А затем мы сверим наши мнения и найдем истину. Вы и я. И теперь главное. Я бы хотел, что бы вы на меня работали.
–Я хочу писать.
–Это просто замечательно! Пишите. Это очень важно в нашем деле. Я не могу открыто играть против них, но я обязан что-то делать, что бы сохранять разумный баланс. Или люди вскоре окосеют от того затуманивающего разум внимания, что оказывают им вампиры и потекут в тот мир рекой.
–Вы признаете, что они там могут погибнуть?
–Все не совсем так. Но если смотреть вглубь, то сближение не должно быть полным. Люди обязаны помнить кто они и кто мы. Потому что когда они забудут, может случиться неизбежное. Забывать нельзя.
–Вы путаетесь в показаниях. Говорите, что они не опасны и при этом, что про их опасность забывать нельзя, или они навредят.
–Все так и есть. А теперь давайте помолчим немного, и вы все обдумаете. А потом скажите мне, почему это так. Зачем я помог Амиру, чего добивался он и почему это, в конечном счете, опасно для нас. Но самое главное, вы дадите мне ответ на вопрос. Станете ли вы мне помогать, чтобы не допустить того, чтобы люди забыли кто они, а кто мы? И всегда были на страже. Предупреждаю, для вас самой это будет очень опасно. Когда узнают наши, по голове не погладят. Если узнают вампиры, тем более. Работать придется тайно, под чужими именами. Но это будете вы. Ваш голос «против». И самое главное, вы снова поедите к бессмертным! Потому что вы будете там моими ушами и глазами.
–И никто этого даже не предположит, потому что для всех я ненавижу вас, за то, что вы сделали со мной, – констатировала она.
–Примерно так.
–Неплохо придумано. И продумано… Опять шпионить для вас?
–Но, чур, не так как в первый раз! – пошутил Аршинов.
–Вы так уверены, что я соглашусь?
–Безусловно. Я обещал, что верну вам возможность писать? Я держу свое слово.
–Ага. Но про то, что меня за это захотят убить, как-то забыли упомянуть.
–Не все сразу. К тому же при вашей прежней работе вы каждый день собой рисковали не меньше. Вы же не покидали горячие точки неделями.
–Почему я должна верить вам? Откуда мне знать, что вы не используете меня в очередном хитром плане? Амир сказал, идея очернить меня принадлежит вам! – хмурилась она.
–Очередное правило политики гласит – никому и никогда верить нельзя, Калина! Нужно лишь следовать своей выгоде. И выбирать друзей исходя из этого. Вам выгодно со мной дружить. Вы станете делать любимое дело и при этом бороться против зла, которое презираете – против вампиров. Вот и все. А решать все-таки вам. Обдумайте все хорошенько. Дело серьезное. А что до слов Амира... вы же понимаете, не доказуемо. Ему нужно было сказать то, что он сказал, что бы добиться смягчения с вашей стороны. Пусть и на время. Он на большее не рассчитывал. Не дурак ведь.
–И что вы хотите, что бы я сделала для начала?
–Вначале скажите, разобрались ли вы до конца в ситуации с милым капитаном?
–Так он все-таки капитан?
–Прибыл он без упоминания званий, а врал или нет, не имею чести знать.
–Вас просили содействовать ему?
–Требовали. Мягко, но это так. План был иной изначально, уже я внес коррективу, например, доставлял ему консервированную кровь анотов, чтобы он не дай Бог не прельстился другой едой.
–А что он сам планировал есть?
–У него был небольшой запас. Планировал слегка поголодать. Говорил, что тренировался. Кроме того хотел есть животных. Это, в крайнем случае.
–Положим, я вам верю. Иных пояснений не нужно.
–«Положим» – это верная позиция. Всецелого доверия не должно быть никому, – одобрил Аршинов.
–Так чего вы хотите от меня?
–Чтобы в массы людей стали просачиваться ваши мысли. Ничего разгромного для начала. Лишь напоминайте людям, кто они. На втором этапе мне потребуются ваши глаза там. Ваши внимательные глаза и аналитический ум, и не просто на улицах, подобных агентов я могу найти и без вас, и они у меня имеются в каждом автобусе, который едет в столицу бессмертных.
–А мама румяного Ивана, не из их числа? – скосив глаза на министра, спросила Калина.
–А как вы это поняли? – улыбнулся политик. – Ребенок чудесное прикрытие в такой ситуации.
–Нельзя быть такой дурой! Это точно инсценировка.
–А тут вы меня огорчили. Если это стало очевидно вам, могли заподозрить и они. Скверно. Нужно впредь действовать более тонко…
–Я вам нужна не на «улицах» города бессмертных, а во дворце? – уточнила женщина.
–Вы думаете, там меня ждут?
–Думаю, видеть не откажутся. А большего нам пока и не нужно... На первом этапе, вы начинаете писать статьи. Я подыщу людей, которые будут представлять их как свои. Так называемый глас народа. Их станут печатать как листовки и распространять в городах, но вначале просто выкладывать в сеть. Там, где их увидят простые граждане. В лица вы людей знать не будете, как и вас не будет знать никто. Всякий раз отправлять статью будете с нового электронного адреса и разных точек входа, без повторов и непременно всегда в районе максимально удаленном от вашей квартиры. Это очень важно!.. И не вздумайте назвать ящик своим именем!
–Я не дура, министр, – оскорбилась Проскурина.
–После я кого-то из этих революционеров поймаю и заставлю молчать. И тут же найду других, кто будет опять тиражировать ваши статьи от своего имени. На вас не выйдут.
–А на вас?
–А почему меня обще должны заподозрить? – усмехнулся Аршинов. – Я самый активный борец за мир. Это знают и тут и там, за железной стеной.
–Верно. Как подозревать того, кто занимается отловом революционеров?..
–Верно, это глупо.
–А вас тут не прослушивают?
–Нет, это проверено. Пока я вне подозрений, причин мне не верить нет. Но нам необходимо придумать официальные причины для встреч, на случай чего. Тут более обсуждать дело не будем. Я все-таки найду вам какую-то работу, такую что даст нам возможность иногда общаться не вызывая подозрений. Опять-таки, я соблюду обещание данное бессмертным. Позаботиться о вас, как мы с Амиром и договорились. Постепенно мы переходим ко второму этапу…
–Он просил вас позаботиться обо мне? – изумилась женщина.
–Да. И как я понял, приказ исходит от государя. Я же сказал, не исключаю, что вас ждут во дворце. Хотя ни в чем не могу быть уверенным. Итак, вторая часть плана. Еще до того как поднимется волна негодования вызванная вашими статьями и создаст проблемы для вампиров вы поедите к бессмертным в качестве туриста.
–Думаете, меня там не заметят? Или мне изменить внешность?
–Ни в коем случае! Вас непременно должны заметить. И пригласить во дворец. Но вы там должны собрать информацию и о простых горожанах. О том, как проходят туристические мероприятия, что там делают люди. Смотреть внимательно и делать выводы. Никаких записей, все только в голове. По приезду отчет мне и уже потом когда я обдумаю, делимся своими мыслями и сравниваем. По моим расчетам ваши статьи, которые будут выходить, отражая одно и то же мнение, но в разных словах от имени разных людей, должны всколыхнуть город и округу. Потом пройтись волной по стране. И создать перебои в движении от нас к бессмертным и вызвать беспокойство вампиров. Настоящее беспокойство. Статьи будут нарастать в своем негативном мнении. Опять-таки в свои визиты в город бессмертных вы должны почерпнуть новую информацию достаточную для этого.
–Вы думаете, визитов будет много? И это не вызовет подозрение у вампиров?
–А это еще одна ваша задача. Что бы их было много и подозрений они не вызывали.
–На что вы намекаете?
–Сделайте так, чтобы вас туда очень активно звали. Даже если это не будет государь. Мне неважно кто. Но лучше бы это был он. Вся информация во дворце... Но действовать вы должны осмотрительно и очень мудро. И не слишком усердствуйте, желая понравиться. Перегибать палку и вызывать подозрения ни в коем случае нельзя. Эх, уже предвкушаю! Мы устроим вампирам настоящую встряску! Представьте, как вам будет приятно смотреть в глаза Вишнару и знать, что его «головная боль», это ваших рук дело, и мило ему при этом улыбаться.
–Вы хитры и коварны, министр, – со смехом оценила Проскурина.
–Да-а, – мечтательно протянул Аршинов. – Во мне умер просто безупречный серый кардинал… Впрочем, почему умер? Я и есть настоящий серый кардинал.
–А с чего мне лучше начать в своих статьях? – задумалась гостья. – У вас есть идеи?
–А вы начните с того, что ударьте по самой себе. Осветите эту ситуацию и ее невозможность как таковую. Любовь между двумя настолько чужеродными организмами как донор и паразит. Обратитесь к живой природе. Как какой-то микроорганизм или вирус, поражает клетки тела и пожирает их. Например – раковая опухоль… Нет, лучше сравните с настоящими паразитами, так более омерзительные ассоциации, а это важно, когда включаются непроизвольные рефлексы. Например, заговори я про дерьмо когда кто-то ест, он тут же приостановится. Понимаете?.. Осветите мелких или крупных паразитов в живой природе, которые внешне не опасны, но, по сути, разрушают того, к кому прилипают. И вызывают погибель в конечном итоге. Проведите параллель с бессмертными для непонятливых читателей. Поиграйте с этой темой, подумайте на досуге. Ведь видимая не кровожадность бессмертных на этом этапе нашей совместной истории, не отменила зова их плоти. Верно? Пусть люди об этом вспомнят...
По окончанию встречи бывшая журналистка долго думала. Бродила по центру города, всматривалась в лица горожан, искала ответы.
Врал ли ей Аршинов? Стоит или нет, ему безоговорочно доверять? Использует ли он ее неприязнь к вампирам в своих тайных целях?.. Да, все это и многое другое нельзя исключать. Но правда была в том, что у Проскуриной не просто чесались руки, зудели! Вновь взяться за перо. Не молчать! Не стоять в стороне. Действовать! Вернуть себе прежнее место в родном городе. Уважение родителей и расположение горожан. Как же она этого хотела!.. Впрочем, еще больше она хотела узнать правду об истинных целях вампиров.
Да, что не говори, риск того стоил. Даже если Аршинов лишь претворял в жизнь очередной план и потому использовал ее, причины враждовать с ним она больше не видела. Министр крутился как веретено в руках неустанной труженицы – это видно по морщинам и серому лицу, чтобы по своему, интригами, спасти свой мир.
Почему-то Проскурина ему верила. И былые обиды уже не имели столь большого значения. Все растворялось. Пережитое теперь виделось в ином ключе. Пока она поддавалась своим обидам, ведомая лишь гордыней, Аршинов проявлял истинные мудрость и силу духа. Он завоевал доверие врага, чтобы не проиграть эту войну. Чтобы спасти целое человечество. Как бы пафосно это не звучало, но подобное заслуживало уважение.
Калина мгновенно включилась в работу. Взяла ночной отгул в баре и до утра просидела над первой статьей. «Из-под пера вышло» два разгромных материала, но это было совсем не то, что требовалось для начала. Так и не закончив начатое, она легла спать.
Пока Аршинов не предложил ей работы в министерстве, Калина планировала продолжать помогать Даниле. И на следующий день она вновь вышла на работу в бар.
Протирала столы, убирая за посетителями игнорируя их самих. Очередные товарищи из любопытствующих, что пришли по большей части, что бы поглазеть на нее. Но среди них был один мужчина, который решительно выделялся на общем фоне. Он не был похож на того, кто просиживает в барах дни напролет. Простой рабочий парень с мозолистыми руками. Таких много на улице, пройдешь – не заметишь, но его глаза, выражение лица, когда он взглянул на «ту самую» подружку вампира, зацепили многим больше чем обычные каждодневные оскорбительные комментарии. Не было ненависти, не было презрения, только непонимание. Крайнее непонимание. Он осмотрел Проскурину с ног до головы и неожиданно взглянул в глаза. Словно давил какой-то мыслью, и Калина не выдержала первой, отвела усталые зеленые. И даже ушла пристыженной. Первый раз на нее смотрели так, что она даже пояснить не могла, что именно видела в чужих глазах.
Но чуть позже, когда женщина вернулась убирать пустую посуду со столов, мужчина не оглянувшись, спросил:
–Неужели ты больше не нашла кому себя подарить?
–Прошу прощение? Вы это мне? – оглянувшись, спросила она с вызовом. Проскурина уже вдоволь наслушалась оскорблений, легко могла осадить обидчика или проигнорировать. Но сейчас отчего-то ответила.
–Тебе, – кивнув не глядя, ответил работяга. – Ты же та самая женщина…
Он не сказал ей «шлюха» как другие, да и в голосе не было презрения, но его интонации больно укололи душу.
–Видел тебя по телевизору.
–И пришел своими глазами посмотреть на «уродца»?
–Посмотреть.
–И поплевать, должно быть?
–Нет. Мне жаль тебя. Я знаю, что случится вскоре. Просто не понимаю…
–Чего конкретно? – с вызовом, как всегда обороняясь, спросила она.
–Как вы, женщины, можете так легко все забыть?.. – вот что он сказал, оглянувшись, и посмотрел взглядом, в котором было так много горя прошлого. – Я был мальчиком, когда они пришли ночью в наш городок. К утру погибла треть жителей. Я выжил, потому что лишился чувств, когда увидел что делают с моей матерью. Они не прельстились неподвижным ребенком. Знаешь, что я понял? Убивая, они очень любят видеть страх своей жертвы. Только это меня спасло. С рассветом все кто остались, бежали в соседний городок. Мы шли и падали от бессилия, все кто мог, несли раненных. Они умирали от кровопотери в пути, и мы оставляли их скорченные тела гнить вдоль дороги, потому что нести мертвых не было ни сил, ни смысла. Стоны, крики и сотни тел, вот каким я помню то утро... Когда мы, наконец, увидели на горизонте первые дома, я не выдержал дикого напряжения и побежал. Быстро, как только смог. Вдалеке, встречая нас стояла женщина, я упал в ее руки и завыл волком. Знаешь, почему я бежал к ней? Нет, не от страха... Мне пригрезилось, это моя мама... Я думал – живая... Через три года ночные убийцы унесли жизнь и этой женщины. Они как саранча опустошали город за городом вдоль железной стены. И я видел смерть и этой мамы, ведь она из жалости взяла к себе сироту. Ты знала, что мужчин они убивают сразу? А женщину, если она не старуха, сперва… – мужчина смолк и, поджав болезненно губы, увел свои глаза. – И только потом убивают. Я дважды пережил ночь, которую не переживают. Потерял двух матерей. И не смог защитить ни одну, потому что был еще мальчиком. Смерть первой я пережил в обмороке, гибель второй видел от и до. Это зрелище помутило мой разум, я с криком кинулся на зверя и получил удар кулаком. Очнулся на рассвете, как и в первый раз. А на полу голый труп матери с обезображенным лицом и порванным горлом. Я так и сидел над ним, пока не пришли солдаты…
Мужчина говорил это все без всяких даже малейших эмоций. Ровным голосом человека, который уже не раз пережил это горе, вспоминая. Все это по-прежнему болело где-то там у него в груди, но эмоции в голосе словно выцвели от времени. А может быть он просто не хотел выплескивать их ей. Той, кого, по сути… презирал?
–А теперь я смотрю по телевизору на тебя и таких как ты, что едут туда за любовью и пытаюсь понять. Как вы могли забыть? Как это можно, перестать вспоминать? И не думать, что эти губы, которые сейчас целуют в один из дней распахнуться пастью и вонзятся в тебя клыками! Думаешь, он любит тебя? Ты серьезно думаешь так? Мы всегда были и будем для них только едой! Даже если они будут не голодны. Они охотники и никогда не преодолеют свою природу. Ты мясо! Все вы – мясо!
