Текст книги "Утекая в вечность (СИ)"
Автор книги: Taliana
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)
–Про отца было не показательно. Он может не знать о многом. Например, что на первом курсе вы курили с друзьями травку, и вас за это чуть не выгнали из университета. Что вы пошли на сексуальную сделку с деканом, чтобы не вылететь с треском и не опозорить отца, видного писателя. Он может не знать, что в последний год вы писали разгромные статьи, подбивая людей к бунту, в том числе о нас, за которые вас преследовали, чуть не лишив возможности работать и даже жить. Он многое может о вас не знать. Даже имя вашего первого мужчины. Но в вашем досье все это есть.
Калина смотрела на капитана в упор, безмолвно и ничего не выдавая этим взглядом.
–Сергей, верно?
После этого вопроса озвученного мягким вкрадчивым голосом, женщина вышла за двери. Разговор был окончен…
Часть 4. Политический друг
-Кто предоставил вампирам подобную информацию? Кто собирал на меня столь пикантное досье? На черта там мой первый мужчина?! Это указали зачем? – Калина нервно бродила по небольшой хоть и уютной комнате. Оказалось, с комфортом и шиком разместили далеко не всех делегатов. Точнее, с шиком только Проскурину.
–Не мы. Наверное, военные, – поспешно уверил министр Аршинов.
Александр Александрович был невысоким худощавым мужчиной пятидесяти семи лет. Более пятнадцати лет он в большой политике, из них семь проработал в министерстве внешних связей. Приличный стаж. На Проскурину этот человек единственный произвел приятное впечатление при первичном знакомстве членов делегации. Разумный, интеллигентный, спокойный, он имел ясный взгляд на вещи. Именно поэтому Калина пришла к нему. Впрочем, негласно именно он был старшим в делегации.
–Министр, по-вашему, военные стали бы передавать подобную информацию? – скептически уточнила журналистка. – О количестве моих любовников и, простите, их порядковых номерах?.. Глупо.
Аршинов молчал. Пытливо смотрел на женщину. И в его серых глазах она видела – права.
–Тогда откуда?
–Я тоже хочу это знать, министр. Если вампиры имеют информацию такого плана и столь подробную про всех нас, но никто из нас ее им не предоставлял, у нас в тылу враг.
–И вы хотите сказать, что этот капитан Амир вам прямо об этом сказал? Навел на след?.. Чушь. Он далеко не дурак…
–А вдруг?
–Вы сами в это верите?
–Нет, но…
–Давайте без «но». То, что вы сообщили, очень серьезно, Калина. Это страшное обвинение. Искать крота в кругу своих дело не простое. Предлагаю вам пока сохранить подозрение в тайне. Не исключено, что предатель сейчас здесь, с нами. В числе этой делегации…
Сразу после визита в комнату Аршинова журналистка столкнулась с Амиром. Прямо в коридоре на этаже, где ее разместили. Вышла из-за угла и налетела на капитана.
–Все еще блуждаете, Калина Владимировна? – до предела посерел он.
–Вы не приставили к двери охрану, и я подумала, что имею прежнюю свободу передвижения. А где, вы говорите, покои вашего государя? – подразнила она.
–Проводить? – холодно уточнил он, оглянувшись.
–Благодарю.
–Рад служить. Но на вашем месте я бы вначале привел себя в порядок, – бросил он. – Государь не любит столь неухоженные цветы.
Калина опешила, но быстро взяла себя в руки. Довольно болезненный удар по женскому самолюбию гордячки. Амир выглядел бесстрастно, но Калина готова была поклясться, что в его глазах промелькнула насмешка.
–Я непременно воспользуюсь вашим советом, – после непродолжительного молчания ответила женщина. – В котором часу завтрак?
–Ровно в девять. И не опаздывайте. Государь не блещет терпением.
–Тогда вам придется прислать за мной кого-то. Или я снова рискую ошибиться этажом.
–Не ошибетесь. Я на этот счет побеспокоюсь, – кивнув, сказал капитан с легким оттенком суровости. И, откланявшись, исчез за очередным поворотом коридора...
Собираясь к завтраку, журналистка подошла к зеркалу и с интересом на себя посмотрела. Так, словно видела впервые. Она отлично знала свое лицо, как и тело, каждый его бугорок и выемку, все преимущества и недостатки. Калину не раз называли красивой, хотя сама она так никогда не считала. И дело было не в заниженной самооценке. По крайней мере, ей казалось, что в этом, последнем пункте, она справедлива... У нее русые волосы с легким серым отливом, некоторые его еще называют пепельным оттенком. Но Калина знала – это попытка приукрасить. Так говорят те, кто не желает признать, что цвет его или ее волос имеет сероватый или попросту мышиный оттенок. Кожа светлая, но не белая, зато нет веснушек. Совершенно обыкновенный нос, ни большой, ни маленький и заурядные среднестатистические губы. Пропорциональные, ни тонкие, ни полные. Ресницы не назовешь длинными или густыми, увы. Зато глаза чуть больше среднего, но далеко не огромные, разрез, правда, вытянутый, красивый – лукавый, как у лисички. И с цветом повезло – зеленые. Хотя от кого из родных достался этот оттенок, не знала. В семье Проскуриных все, кроме нее голубоглазые. В целом, лицо Калины не просто женственное, чувственное, но почему-то это «чувственное» лицо всем кажется, прежде всего, дерзким. Словно эта женщина всегда бросает всем вызов. Калина понимала, что дело всецело в выражение глаз. Пожалуй, эти самые зеленые и делали общую картину такой, какой она казалась всем без исключения, и прежде всего своему отцу. Дерзкая девчонка! Но, не смотря на это, а может быть именно поэтому, Проскурину всегда и неизменно замечали представители сильного пола. Хотя чем именно она их прельщала, Калина понять не могла. Как и не могла оспаривать, что после знакомства уже вскоре многие из них думали «Лучше бы не знал никогда!». И в этом тоже была типичная реакция на Калину Проскурину.
Солдат охраны пришел за журналисткой заранее, до завтрака. Точнее, переодетый в штатское солдат. Хотя к чему эти маскировки, если военных видно за версту и по фигуре, и по строевому шагу, и по выражению лица? Жесткий как камень.
Когда она появилась в общем кругу, все собравшиеся к ней обернулись. В том числе Вишнар. Он тоже уже был тут. Хотя солдат пришел за женщиной заранее, Калина тянула до последнего, чтобы заставить себя ждать. Никакой умышленной невежливости, но женщина обязана быть долгожданной. Или она не женщина. Тем более, если она единственная дама в окружении мужчин. Калина решила, что минуту опоздания ей простят. Расчет был и на то, чтобы обратить на себя всеобщее внимание. Появиться, когда уже все прочие собрались, когда все заметят появление.
Вишнар усмехнулся довольной улыбкой.
–А вот и Калина. Красная. Как и положено спелой ягоде, да, господа?
Сказал он так не напрасно. Именно такого цвета платье было надето на гостье. Зачем она его взяла с собой в это путешествие? Ведь это самый настоящий вызов, явиться в таком одеянии в этот круг. Но в какой-то миг Проскуриной ее выбор показался отличным. Особенно после обидных слов Амира... Была ли это попытка доказать что-то капитану или же себе, она не знала. Точнее, предпочла не задумываться. Но деловой черный костюм классической длины, что был на ней накануне, был заброшен, как и все прочие, строгие одеяния, что она упаковала в чемодан, желая не выделяться.
Туфли на высоком каблуке, цвета платья помада и небольшая черная лента на шее, подчеркнуть ее белизну и изящество. Такой она вышла к завтраку. И не прогадала. Точнее, все-таки погадала, и об этом она уже думала вскоре, когда не один десяток жадных янтарных глаз стал следить за ней неотрывно. Но триумф состоялся. Ее заметили и оценили все. Только Аршинов как-то нахмурился, неодобрительно поджав губы. Его взгляд так и говорил – «Это ты зря…». Странно, ведь именно он накануне давал ей сигналы не отталкивать государя бессмертных. И что бы это значило?..
–Прошу прощения за опоздание. Дворец большой, путь не близкий. А я не успевала за вашим… – женщина оглянулась, но ее провожатого уже и след простыл.
–Какое это имеет значение?! Главное, вы, наконец, с нами, – любезно сказал Вишнар и жестом руки пригласил всех за стол. После этого сам лично отодвинул стул даме. Хотя это шокировало даже бессмертных, не то, что людей.
–Какое изумительное платье. Вы угадали с цветом, – шепнул государь.
–Что-то навело меня на мысль, что он будет вам приятен, – встречая взгляд, уверенно ответила Проскурина, и улыбнулась. Хотя это была очень завуалированная ирония.
Вишнар громко раскатисто рассмеялся, прошептав «несомненно» и завтрак начался.
–Ваш сын снова не с нами?
–Почему же, от тут, – благосклонно ответил Вишнар. – Правда, снова не за столом. Мальчик снова занят делами. Если бы я знал, что моего общества вам не достаточно…
–Ну, что вы?! Более чем. Это простое женское любопытство. Кстати, государь, а не вас я имела честь видеть сегодня на заре из окна?
–На заре? Нет, это был точно не я. Это был мой сын. Кстати, о женском любопытстве. Как прошла прогулка? – Вишнар хитро улыбнулся, откинувшись в своем массивном кресле. Государь снова не «ест» привычной пищи. И даже не пьет вина. Его присутствие за столом, как и прочих бессмертных, просто дань вежливости гостям.
Васнецов вопросительно взглянул на Калину, затем на Аршинова. Видимо, генерал пока был не в курсе утренних передвижений журналистки. Как и прочие делегаты.
–Не так интересно, как я рассчитывала, – и не подумав смутиться, улыбнулась гостья.
–И зачем было утруждаться и вставать в такую рань? Я бы сам с радостью показал вам все немногим позже. Кстати, именно этим вы и займетесь вскоре после завтрака.
–Не спалось, – беспечно тряхнув русыми волосами, отозвалась женщина. Рассыпала пряди по плечам и улыбнулась.
–И часто вам не спится в столь ранний час?
–Всегда плохо сплю на новом месте.
–Тогда, не исключено, что и завтра будете не спать в этот же час?.. Заходите в гости. У меня, знаете ли, тоже бессонница по утрам, – Вишнар посмеивался, делая невинные глаза, и полностью игнорировал напряженные переглядывания между гостями. Впрочем, они уже поняли, что их персоны не интересуют главу бессмертных. Однако, государь тут же исправился, завязав разговор о смежных землях. К счастью, ответ от Калины он не ждал. Или пока не ждал.
Когда завтрак под легкую беседу о политике был окончен, Вишнар откланялся, сославшись на важное дело, и пожелал всем приятной экскурсии.
–Не сомневайтесь, я припас много интересного для вас, – пообещал он, удаляясь.
После обильного завтрака членов делегации на какое-то время оставили в одиночестве под предлогом выпить кофе. На самом деле все чего-то ждали и напряженно переглядывались до тех пор, пока в комнате не появился глава службы безопасности. Все тот час покинули свои места за столом, и стало ясно, чего, а точнее, кого именно ждали делегаты.
–Капитан Амир уполномочен сопровождать нас во время экскурсии дворцом, – шепнул журналистке Аршинов.
Блуждания роскошными залами и пугающе мрачной усыпальницей не показались Калине ни интересными, ни познавательными. Не впечатлил ее и портретный этаж, где висели устрашающие своей древностью портреты предков многих известных династий. Кроме того, журналистка вскоре устала ходить на каблуках. Когда же Калина всерьез забеспокоилась о своих ногах и пару раз растерянно взглянула на Амира с целью спросить разрешения отлучиться и снять туфли, что уже мучили, поймала его ироничный взгляд и холодную усмешку. Судя по выражению глаз, капитан прекрасно понимал, в чем проблема и что вскоре гостье будет уже тяжело ходить, но, кажется, не планировал делать даме скидок. Даже наоборот. Умышленно мучил… Заносчивый, злобный кровосос! После этого живописного обмена взглядами гостья решила не унижаться. Терпеть молча.
–У вас какие-то проблемы, Калина Владимировна? – с показным волнением осведомился Амир, когда женщина присела на ближайший стул. Пятнадцать минут к ряду слушать скучнейшую родословную, стоя на каблуках, было невыносимо. – Прекратить экскурсию? Может быть, вы желаете отправиться к себе, отдохнуть? Жаль, если вы не увидите лабораторию. Мы вскоре туда идем. Что скажите?
–У меня все отлично, – выдавливая из себя улыбку, преувеличено легко сказала она. И с большим трудом поднялась.
–Уверены? Можете идти?
–Я еще вас перехожу, капитан.
–Прекрасно! Если в вас столько задора, тогда мне бы очень хотелось показать вам еще два зала для приемов. Вы обязаны их видеть. Они выполнены из редкого камня...
После залов из «редкого камня» были еще не менее редкая библиотека и просто таки уникальный винный погреб!
–Может быть, вы наконец-то покажите нам что-то и правда заслуживающее внимание делегации, цель которой установить мир между нашими популяциями? – не выдержав первым, пробасил генерал Васнецов.
–Насколько я понял, в цели делегации входит ознакомление с нашим бытом. Именно его я вам и показываю, – беспечно развел руками Амир. – Если я не прав, сориентируйте меня, что именно вам показывать?
–Точно не коллекцию раритетных ночных горшков, которыми пользовались предки вашего государя.
–Это была коллекция ваз, а не ночных горшков, – кашлянув, тактично исправил министр Аршинов.
–По мне между ними никакой разницы.
–Разница большая, в первые ставят цветы, во вторые… – министр снова закашлял. – Но, в общем, генерал прав. Нам бы хотелось познакомиться с общим укладом вашего быта, капитан. Как вы живете, по какому принципу строите семьи? Как живут ваши солдаты? Как питаются?..
–Питаются? – бесстрастно уточнил Амир, но глаза его на миг как-то странно сверкнули. – Думаю, с этим проблемы не будет. Если вы не желаете, конечно, перед этим осмотреть зал для торжественных посвящений?..
Все дружно в один голос заверили, что при всем их страстном желании увидеть еще и этот зал они как-то в другой раз. Следующим визитом непременно!
–Раз все так единодушны… Думаю, вам стоит слегка передохнуть. Калина Владимировна, кажется, стерла ноги по колено. Мне кажется, или вы даже ростом стали пониже, госпожа Проскурина? Могу поискать вам лекаря.
–Со мной все в порядке, – хмурилась журналистка. – Вы обещали показать лабораторию.
–Непременно, когда заживут ваши конечности.
–Вы уделяете слишком много внимания моим ногам, капитан! Оторвитесь уже от них, – поддела она. – Со мной все просто чудесно!
–Уверены, что выдержите поход в лабораторию? Она многим больше прошлых двух залов.
Калина содрогнулась, припомнив бесконечные комнаты, что остались позади, но уверенно кивнула.
–Тогда прошу... Надеюсь, все согласны с подобным продолжением экскурсии?
Согласны были все.
–Вам не нужно переговорить по этому поводу с государем? Быть может, он будет возражать? – осторожно уточнил Аршинов.
–Все в полнейшем порядке, нам нечего от вас скрывать. Как вы верно заметили, наша общая цель – мир. И ваш визит – наша инициатива. Мы желаем показать вам нашу жизнь и то, что бессмертные давно не враги людей. Прежде всего, потому, что вы больше не часть нашей пищевой цепочки. В вашей крови мы не нуждаемся. Когда вы в этом убедитесь, страх пройдет.
Что-то во всем этом настораживало Проскурину. Не смотря на показное радушие вампиров и желание сдружиться, Калина кожей чувствовала подвох. Верить ли кровососу? Кажется, ответ очевиден – нет!
–Вы ведете нас не той дорогой! – обгоняя Васнецова, запротестовала Калина.
–Не той, что вы спускались утром? – усмехнувшись, уточнил Амир. – Вы были в складской части, оттуда подают и транспортируют все необходимое наверх, в том числе провизию для жителей дворца. Ничего интересного там нет. Я веду вас кратким путем и сразу к самому интересному. Или, может быть, это сделаете вы, Калина Владимировна? Раз уж вы такой знаток местности.
Члены делегации неодобрительно посмотрели на журналистку, и Калине пришлось прикусить язык. Но сердце ей подсказывало, что-то тут не чисто. Там внизу было что-то еще, что-то интересное. Что-то, что ей не дали обнаружить утром.
О том, что журналистка гуляет по дворцу, бессмертные знали. Постовой видел ее и мог сообщить старшему. Что он наверняка и сделал. Тогда почему солдат пришел за ней, только когда она опустилась на минус третий? Не потому ли, что пока Проскурина бродила выше, нужды останавливать ее не было? Она подобралась к чему-то по-настоящему важному, вот почему за ней пришли. К такому выводу пришла журналистка.
–Как ваши ноги, Калина Владимировна? – внезапно спросил капитан, прерывая ее мысли.
–Отлично, – скрепя зубами, ответила женщина.
–«Отлично» значит, что кровавые волдыри уже лопнули или еще держатся? Что именно?
Калина не ответила. Амир прав. Еще пара шагов и она зарыдает. Но уйти, значит сдаться и не увидеть самого интересного. Поэтому лучезарно улыбнувшись бессмертному, она просто скинула туфли, и, блаженно вздохнув, уверенной походкой пошла дальше, игнорируя насмешливые взгляды капитана.
–Какая вы, однако, мелкая без ходулек, – усмехнулся он вдогонку. – Только сейчас понял смысл выражения «небольшая язва».
–Не благодарите меня, «Обширный инфаркт».
Амир усмехнулся. Эта женщина просто бессильна промолчать в ответ...
Отчасти вампир был прав, без каблуков Калина чувствовала себя более хрупкой, чем являлась на самом деле. Несмотря на свой средне человеческий рост и совсем не субтильное телосложение. Капитан и до того смотрел на нее сверху вниз в прямом смысле слова, а уж теперь!.. Популяция вампиров в целом заметно крупней человеческой. Что называется широкая кость, парода. Но чувство было такое, что капитана и всех прочих «сопровождающих» чем-то дополнительно подкармливали.
Вскоре у Проскуриной появилась другая проблема. Полы дворца оказались невероятно холодными. Ноги стали замерзать. Журналистка упрямо стояла на своем, то есть шла в числе прочих делегатов коридорами, лестницами и, наконец, достигла лифта. Этот позволял спуститься ниже минус третьего. На том же, на котором журналистка прокатилась утром, раскладка кнопок была иной.
Затем было погружение вниз. И наконец, цель была достигнута. Минус пятый этаж. Утром солдат остановил на минус третьем. Что он пытался скрыть? Что на четвертом?..
Этот вопрос не давал Калине покоя…
Осмотр лаборатории начался с комнаты охраны. Делегацию, извинившись, проверили на наличие любого вида оружия и предметов из металла, всех без исключения по очереди подвергли процессу очистки. Для этого нужно было зайти в прямоугольное углубление в стене, стать на квадратную решетку в полу. Точно такая была сверху и по сторонам. Какое-то время со всех сторон дул поток воздуха, затем, уже по соседству, в другой кабине, на делегатов была распылена какая-то жидкость. Совсем чуть-чуть.
Сотрудник, что стоял за стеклом, разделяющим лабораторию и внешний мир, наблюдал за процессом. По громкоговорителю он пояснил, что все происходящее с делегатами совершенно безопасно, жидкость безвредна, и бояться не стоит. Как ни странно, больше всех волновались военные. Министерские же, как и Калина, были скорее заинтересованы. Все живо осматривались, шумно обсуждали происходящее и даже улыбались. Когда процесс окончился, обнюхали себя и решили, что они даже посвежели.
Далее всю делегацию одели в специальные стерильные комбинезоны зеленого цвета и пустили за стеклянную стену. Калине выдали традиционную обувь сотрудника лаборатории. Ее размера не нашлось, но задорно шлепать оказалось многим лучше, чем ходить босой и мерзнуть.
Сухонький бессмертный, что наблюдал за процессом, оказался главой лаборатории. Калине первый раз довелось видеть такого аккуратного размерами вампира. Обычно они крепкие и высокие. Или такие только военные? Ведь пока только их допускали до общения с гостями.
Амир обратился к главе лаборатории почтительно – «профессор» – и так его стали называть все прочие. Эскорт из десяти бессмертных остался снаружи, внутрь допустили только гостей и начальника службы безопасности. Тут с этим строго.
Светло, чисто, красиво. В лаборатории Калине понравилось больше, чем во дворце. Очень много оборудования и, как результат, – масса вопросов.
–С чего бы вам хотелось начать? Я покажу вам нашу творческую мастерскую. Место, где мы занимаемся генной инженерией.
Профессор говорил тихо, мало, но очень интересно. Он показывал разные кабинеты, оборудование, познакомил с помощниками. Десять сотрудников – те, кто занимается технологией процесса, так сказать творит. Имелся обслуживающий персонал, кто выполняет механические процессы. Но с ними знакомить не стали. Они простая рабочая сила.
Затем делегатам показали холодильники с образцами материалов, слайды, под показ которых вкратце рассказали технологию получения живой плоти. Профессор излишне не вдавался в подробности, тут мало кто мог его понять.
–В число делегации были изначально включены ведущие эксперты по генной инженерии, один доктор наук и два биолога, – шепнул на ухо журналистке Аршинов. – Но бессмертные их кандидатуры не одобрили, пустили только военных и политиков. Чтобы украсть секреты было некому.
Министр улыбнулся Проскуриной и тут же вернув лицу серьезность, спросил у бессмертного:
–Как вы получаете этих существ?
–Прототипов?
–А есть другие?
–Да, есть аноты, это наш основной источник пищи. Их кровь в несколько раз питательней чем… человеческая. Кроме того, они безотходны. Мясом анотов мы кормим прототипов. Очень удобно.
–Как вы их получаете?
–Я не уполномочен раскрывать вам секреты, думаю, вы понимаете почему. Но могу рассказать, что оплодотворенные эмбрионы помещают в жидкость, к которой через трубки подводят питательные вещества. Там они развиваются положенный срок. Компьютер следит за созданием определенного температурного режима.
–А как вы получаете эмбрион? – спросила Калина.
–Лабораторным путем. Это результат длительной работы и многолетних исследований.
–То есть, сырье полностью искусственное?
–Нет, это живой материал. Но он тоже изначально был выращен, а не рожден.
–Я имею в виду, где вы взяли клетки матери и отца?
–Все не совсем так, как в обычном способе размножения. Мы научилась воссоздавать живую плоть. Любую ее часть. Любую клетку. В том числе и яйцеклетку. И уже добавляя в нее те или иные свойства, выращивать полноценный организм, заложенного в программу возраста и вида.
–То есть, можете вырастить сердце, а можете человека? – вступил в беседу Васнецов.
–Человека не могу, прототип – да, – улыбнулся профессор. – В остальном вы поняли верно.
–А в чем разница? – спросил министр Темерев.
–Человек это не просто кровь и плоть. Это сложный механизм психоэмоциональных процессов. Но самое главное – это, то, что пока не удалось воссоздать ни одному генетику.
–Что же это?
–Душа. Какой же без нее человек?
–Странно слышать это от ученого.
–Ничего странного. Именно мы вскоре будем настаивать на ее существовании. Когда удалось получить первые прототипы, стало очевидно, что они лишь саркофаги. И более ничего. Вы же их видели?
–Я бы не сказал, что они чем-то отличаются, – не согласился Васнецов.
Профессор бессмертный выразительно взглянул на военного, но более ничего не добавил. Калина словно мысли прочитала – «доказывать что-то тебе – напрасная трата моих сил».
–А мы могли бы увидеть, как вы их выращиваете? – спросила она.
Ученый вопросительно взглянул на капитана Амира и тут же согласно кивнул. Вероятно, получил разрешение. Странно, но капитан и бровью не повел, и глазом не моргнул. Но профессор его понял. И понял он верно.
В большой комнате, начиненной по периметру аппаратурой, рядами стояли стеклянные саркофаги. Примерно по два метра в длину и метр в ширину. Из пола вдоль ножек к ним поднимались широкие черные трубки.
–Внутри этой трубки заведено десять других, более тонкого диаметра, через них прототипу поступает все необходимое. Таким образом, происходит замена отработанной жидкости на новую. Вся коммуникация разведена в полу, поэтому ее не видно. Это сделано для удобства перемещения между телами. Изначально мы ужасно спотыкались тут... Замена жидкости происходит раз в три часа.
–Как в материнской плаценте? – спросила Проскурина.
–Почти... Жидкость, в которой они плавают, не вода. Это специальный раствор, правда, на водной основе. Воду сложно чем-то заменить, она снова всего в этом мире. Прототипы, как и люди, более чем на восемьдесят процентов состоят из нее.
Освещение не очень яркое, климат прохладный. Странно, но саркофаги на ощупь теплые. Несколько сотен аккуратными рядами. Внутри плавают тела. По виду ни чем не отличить от человеческих.
Члены делегации как зачарованные втянулись в комнату. Калина шла в середине. Вперед ее не пустили. Первыми внутрь шагнули военные. По порядку, по старшинству, как у них и положено, и замерли у первого же существа. Калина не остановилась в общей массе, протиснулась вглубь.
В одном из саркофагов, ближайшем к ней, скрутившись в форме эмбриона, лежала девушка. Ее длинные черные волосы плавали в жидкости, руки и ноги слегка подрагивали иногда, как бывает, когда крепко спишь. На вид ей лет шестнадцать. Существо слегка провернулось во сне, и стало видно ее безупречно красивое обнаженное тело и нежное лицо. Просто удивительно пропорциональное. С красивыми правильными чертами и белой, словно молочной, кожей.
Члены делегации постепенно расползлись по комнате. Каждый рассматривал своего прототипа и все замирали в непроизвольном восхищении.
–На какой стадии они находятся? – спросила Калина.
–Все кого вы видите, на девяносто пять процентов созрели. Еще неделю-две и их можно извлекать. Затем акклиматизация еще две недели, и они готовы к жизни. Но в первые месяцы все еще очень уязвимы. Легко обучаемы, но интеллектом весь цикл жизни как дети. Зреют очень медленно. И умирают, так и не достигнув подросткового возраста. Через три-четыре года.
–Красивые куклы, – хмыкнув, оценила Калина. Ощутив взгляд, она оторвалась от прототипа и увидела глаза Амира. – Я не права, капитан?
Но он не ответил. Увел глаза и отошел немного в сторону, принялся наблюдать за прочими делегатами.
–Вы говорите, они ранимы. Имеется в виду эмоционально? – обратившись к профессору, спросила журналистка. – Они легко выходят из себя, плачут? Во всем как дети?
–Нет, интеллектуально они не старше ребенка двенадцати лет. Все понимают, но ум у них не пытливый. Скорее, они отличные исполнители. Понимают, но в подробности не вдаются, их разум не ищет ответ. В плане эмоций все многим сложнее. Дети пытливы и эмоциональны. Переживают многие чувства и выражают их открыто. Прототипы же недоразвиты и почти полностью лишены эмоциональной составляющей. А та, что есть, присутствуют у них в зачаточной форме. Они не так остро на все реагируют как…
–Как мы?
–Да, не так как люди.
–По сути, они не люди?
–Нет. Они живые, они что-то чувствуют, но разум их ограничен. А спектр эмоций так мал, что их…
–Просто нет, – перебил капитан.
–Совершенно верно, – согласился профессор.
–А если это существо…
–Прототип.
–Прототип. Если его ударить? Умышленно ударить и причинить сильную боль.
–Он ее ощутит.
–Проявит ли он это свое ощущение?
–В крике?
–Или слезах… Обиде.
–Нет. Ни крика, ни слез. Ни тем более обид.
–Вы сказали, «тем более»?
–Да. Мы создали существо, лишенное эмоций.
–Куклу. Живую, но при этом эмоционально резиновую. Делай, что хочешь, и никаких ответных реакций, – рассудила Калина, и профессор вопросительно взглянул на капитана.
–Калина Владимировна журналист. Они во всем ищут подвох. Все выворачивают наизнанку, – пояснил Амир.
–Разве?.. – усмехнулась женщина. – Посмотрите сюда. Эта девушка, она безупречна. Любой нормальный мужчина при виде нее захотел бы…
–Чего захотел? – насмешливо перебил Амир.
–Близкого общения. Но какое общение она способна дать мыслящему, чувствующему существу? Все, что она может – покорно лечь на спину. Разве это не разочарование? Неоправданные надежды больно бьют душу. А они ее ударят, ведь подобная красота не может не затронуть. А безропотная пассивность – это весь спектр ее эмоциональных возможностей. Она не даст ни каких-то особенных переживаний, ни приятной беседы, ни нежности, ни ласки. Потому что отношения – это эмоциональный диалог. Как дать то, чего в тебе самом нет? Это цветной фантик без конфетки. Вы делаете женщин, которые не женщины. Кукол с кровью.
Калина закончила с нажимом, глядя в глаз Амира. Он молчал. Лицо холодное, замкнутое, но ей отчего-то показалось, что так же думает и сам капитан.
–А вот я бы от такой не отказался. С женами порой так сложно жить из-за этого их широкого эмоционального спектра, – пошутил майор Калинин. И вояки рассмеялись. Только профессор все еще взволнованно косил на капитана Амира, а тот смотрел на журналистку все тем же непроницаемым взглядом. И она пошла дальше, рассматривая других прототипов, прочь от этих глаз.
Женских особей в саркофагах было вдвое больше мужских. Проскурина рассматривала очередное существо, словно парящее в невесомости. Еще один безупречный с виду «нечеловек». Юноша. Крупнее прошлой девушки и выглядит старше, мускулатура хорошо развита. Кожа гладкая, конечности длинные, сильные. Совершенство…
–О чем думаете, Калина Владимировна? – выплывая рядом, спросил Амир. – Хотели бы себе эту игрушку? Я вас понимаю. Вырастить такой прототип стоит очень дорого. Вам за жизнь столько не заработать.
–Откуда вы знаете?
–Видел ваше досье. В курсе вашего заработка.
–Зачем он мне, по-вашему?
–Женщине, даже такой отчаянной как вы, нужен мужчина. Сильные руки в хозяйстве. Тем более, при вашем нерегулярном общении с противоположным полом. А этот поможет, чем сможет. Куда нужно забьет гвоздь. Или не гвоздь, но тоже сумеет…
–Я не настолько отчаялась, что бы использовать это незрелое существо с интеллектом ребенка в роли секс игрушки, – холодно осадила она, задетая вульгарным подтекстом шутки. – Я уж лучше как-то по старинке…
–Это как? – оскалился он.
–С человеком! – отрезала Калина и отошла подальше.
Однако скептическое настроение журналистки не разделил никто. Все в один голос восхищались прототипами. Члены делегации жадно рассматривали безупречных существ, не смущаясь и щедро рассыпая похвалы. Казалось, они даже забыли, что перед ними вампиры. Какая-то всеобщая дружественность на волне позитива. Стерла все грани и преграды, что стояли до того. Что все еще стоят. Но о них почему-то вдруг забыли...
Калина отошла подальше от общего шума. Стала в стороне, рассматривая очередное существо.
–Государь приготовил вам подарок. Вы можете выбрать себе одного прототипа, – шепнул Амир. – Любого. Мальчик или девочка? Как пожелаете? Я не просто так спросил, хотели бы вы…
–Не хотела!.. Мне он ни к чему.
–Не обязательно «он», – мягко исправил капитан. – Можете взять «ее». Это подарок. Государь обидится, если откажете.
–И что я буду с ней делать? Нянчить ее времени нет. У меня постоянные командировки. Когда я делаю репортажи в горячих точках, могу неделями там находиться.
