Текст книги "Конец кошмара (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

65. или нет

Я стиснул зубы и вызвал в своём сознании образ Золотого дракона. Затем я обратился в СТРАЖА – стального титана – но всё это было бесполезно и даровало мне лишь мимолётную отдушину. В меня устремились потоки веры из трёх миров, но перед лицом моего противника они были словно весенние ручейки на фоне бушующего моря.

Я чувствовал давление не только снаружи, но и внутри, в своём сознании. Это было странное, немного удивительное чувство. Как будто мои мысли исчезали, не успевая завершится, и на смену им приходили другие; точно сама реальность, сами воспоминания, которые хранились в моей голове, проходили невиданную трансформацию.

Мне требовалось всё больше и больше веры, чтобы поддерживать хотя бы подобие стабильности внутри своего сознания.

В один момент я увидел половину человека. Мне следовало догадаться, что это был Он. Он стоял прямо передо мной. Он стоял слева от меня. Он представлял собой половину моего тела, которая постепенно пожирала другую. А может всё было наоборот. Может быть всё это время это Я был паразитом, от которого Мне (Ему) нужно было избавиться.

Я не понимал. Я не мог определиться. Потоки моей веры становились всё более обрывочными. Теперь они напоминали вспышки, которые время от времени, – каждую секунду, каждые две секунды, каждые три секунды, – зажигали моё сознание. А потом затухали. И каждый раз, когда происходила такая вспышка, я чувствовал, как в меня зарываются огромные серые щупальца. Каждый раз они становились всё больше. Каждый раз они всё глубже забуривались в мои воспоминания.

Вспышка,

Вспышка,

Вспышка,

Смех.

Кто это смеётся? Я? Потому что совершил такой глупый просчёт? Потому что пожертвовал своей жизнью и всей вселенной ради ничего? Или он? Или это была его издёвка?

Вспышка.

Хе… хе-хе… хе…

А ведь Я мог этого не делать… но Я (Ты) сделал… и зачем? Просто так? Глупец! Идиот! Ведь она всё равно умрёт. Он (Я) всё равно её убьёт. Кто бы мог подумать, что Я так быстро проиграю.

Знаю… знаю! Он сохранит Моё сознание. Всего на пару секунд, чтобы Я своими глазами увидели, как Он (Я) разрываю её на куски…

Будет смешно, правда?

Будет забавно, правда?

Тогда Ты (Я) почувствуешь настоящее отчаяние…

…В следующую секунду снова пришла ясность, и я понял, что именно со мной происходит. Смех, издёвки… всё это мой враг использовать, чтобы выбить меня из колеи. Он пропитывал ими моё сознание и тем самым делал его более удобным для поглощения. В этом плане он напоминал одно из тех созданий, которые пропитывают свою жертву желудочным соком ещё прежде, чем её проглатывают.

Впрочем, с некоторой точки зрения он меня уже проглотил.

Я ничего не видел и не слышал. Моя душа превратилась в маленькую керосиновую лампу, которая опускалась в пучину бушующего океана. Уже совсем скоро масло, вера, закончится, и огонёк погаснет.

Мне нужно было использовать это мгновение ясности, чтобы найти выход из своего положения… но что я мог? Мой противник был силён. Даже сильнее, чем я предполагал изначально. Я чувствовал за ним вес тысячи миров; я чувствовал за ним тысячелетия. На фоне этого созданиями мои собственные силы были совершенно ничтожны…

Возможно, у Меня изначального не было ни единого шанса на победу. Возможно, Я пришёл слишком поздно. Мои «предшественники» давно поделили между собой пространство серого тумана и теперь боролись за титул главного безумца. Каждый из них держал увесистый кусок пирога, я – единственную крошку.

Возможно всё это происходило не в первый раз.

Сколько из нас побывало в доме на берегу?

Сколькие из нас стали Владыками кошмара? Сперва я думал, что не больше дюжины, но теперь у меня появились сомнения. Что если нас были сотни? Тысячи? Десятки тысяч? Год за годом мы пожирали друг друга, и теперь остались только самые сильные и упитанные… и я. Последний отголосок, последняя песчинка в часах, которые, секунда за секундой, отмеряли больше миллиона лет.

Ещё раз, зачем Я об этом думаю?

Может потому что Он внушает мне все эти мысли?

Может Он хочет показать мне, что сопротивление бессмысленно? Что мне стоит расслабиться и позволить Ему поглотить Моё сознание?

Странно.

Если бы Он был совершенно уверен в своих силах, Он бы не стал так отчаянно пытаться подавить мою веру. Неужели Он чего-то боится? Неужели есть некая вероятность, некий минимальный шанс, что я смогу освободиться?

Нет…

Он просто не хочет заработать себе несварение.

Впрочем, прибавляет Он, у меня действительно был шанс.

Великая война продолжает уже так долго, что время больше не имеет в ней ни малейшего значения. А значит Я действительно мог обрести достаточную силу, чтобы сравняться с Ними. Но Я не справился. У Меня не получилось, и теперь Меня ожидает верная смерть.

И снова моё сознание погружается в чёрную пучину. Я вижу Тали, я вижу свою жену, я вижу свою сестру, я вижу… Таню.

Неужели я совершил ошибку? Неужели мне следовало быть беспощадным? Тогда, будь у меня ещё один шанс, я бы изменил своё решение?

Нет.

Ответ вспыхнул в моей душе словно последний, тусклый, едва заметный огонёк.

Нет.

Даже если это правильно.

Нет.

Даже если необходимо.

Нет.

Даже если это единственный способ спасти мир.

Нет.

Почему?

Потому что я не хочу больше разрушать. Ничего… и никогда.

Это были обрывочные, мимолётные мысли, которые медленно и неумолимо, словно искры, опускались на тёмные воды бушующего моря.

Я был уверен, что они погаснут в любую секунду, и вместе с ними исчезнет моя душа. И вот они опустились под воду, и тут…

66. вера

И вдруг я почувствовал трепет, после чего мои мысли стали разгораться всё ярче и ярче. Я хочу спасти мир. Я хочу спасти Тали. Я хочу спасти Таню. Я не собираюсь приносить жертвы. Я не собираюсь делать выбор.

Искры моего сознания вспыхнули и замелькали. Словно золотистые звезды разгорались они среди тёмного моря, пронзая его чёрные гущи своим ослепительным светом. Вместе с ними образы стали проноситься у меня перед глазами. Я увидел кабинет моего предшественника. Я увидел его записную книжку. Я увидел извилистые чёрные буквы на пожелтевшей от времени странице:

«Испытание… Выбор».

Затем всё переменилось, и я снова увидел Тали. Девушка сидела на коленях перед моим потрёпанным телом и разливали горькие слёзы… Кажется, это был первый раз, когда я и Леон видели, чтобы она плакала. В ярком сиянии свечей её слёзы обретали рубиновый лоск.

И снова всё переменилось. Всё менялось с невероятной быстротой. Я увидел старика, который стоял на вершине волшебной академии и наблюдал последние секунды своего мира. Я услышал его просьбу. Я увидел девушку с непомерно длинными волосами, которая лежала на больничной койке, а затем открыла веки, приподнялась и посмотрела на меня своими туманными глазами. Я увидел золотистого дракона, крылья которого рассекали чистый небосвод. Я увидел другие сцены. Их были десятки. Сотни. Тысячи. Миллионы. Я увидел самые разнообразные миры, обитатели которых ели, пли, спали, гуляли и заводили детей. Вели свои обыденные жизни.

И все они верили.

В божество или его отсутствие, в науку или высшие силы, в справедливость, правду, дружбу, любовь и то, что всё определённо будет хорошо или по меньшей мере нормально. Последняя вера была почти незаметной, и в то же время вездесущей. Все они верили в нормальное. Все они верили в то, что их миры обладают определённым смыслом. Все они верили, что всё было, как оно было, что всё так, как оно есть, и что всё будет, как оно будет. Это была простейшая вера, которая объединяла все разумные создания; это был каркас, который пронзал и скреплял стенки мироздания.

И сейчас, на единственный миг, я смог прикоснуться к этой вере.

Я не собираюсь приносить жертвы.

Я не собираюсь разрушать.

Я хочу оставить всё как оно есть…

Наконец я увидел последнюю маленькую искру, которая опускалась на поверхность бушующего моря. Вот она прикоснулось к нему, и весь великий чёрный океан вспыхнул… и заревел от боли.

Когда я пришёл в себя, то услышал ужасающий крик. Не теряя ни секунды, я протянул руки и схватил противника за горло. Половина человека оказалась у меня в руках. Теперь я увидел, что именно он собой представляет: желание. Он хотел захватить моё сознание и сознание всех живых и разумных созданий по вселенной. Возможно, таким образом он хотел заполнить пустоту внутри себя. Возможно он считал, что мир будет совершенным, если все станут частью единого целого. Возможно он просто был голоден. Возможно у него был странный фетиш. Мне было всё равно. Я не собирался разбираться в сознании безумца.

Я сильнее надавил на его шею. Мои руки покрылись яркой золотистой чешуёй. Он ревел и пытался вырваться, отчего удерживать его было всё сложнее и сложнее. Всё это время я чувствовал великую веру, которая пронзала моё сознание, и в то же время она не была моей собственной. Она была похожа на радиосигнал, на который ты настроился случайно, и который так и норовит рассыпаться под влиянием помех.

У меня было два варианта.

Повернуться и сбежать, либо…

Я сосредоточился и позволил новоявленной вере пропитать моё сознание. Мои руки вспыхнули ещё ярче. Теперь они напоминали раскалённое золото. Монстр отчаянно пытался вырваться на свободу. Казалось, мне приходилось удерживать бешеную реку. Снова и снова он отправлял в моё сознание многочисленные образы, пытался сбить меня столку, заставить сомневаться, подорвать связь, которая царила между мной и этой вездесущей верой.

Но для этого он открывал мне самого себя. Пытаясь прорваться к моей психике, он расчехлял передо мной своё собственное сознание и своё безумие. И я давил на него, я сжимал его всё крепче и крепче, пока его озлобленный рёв не превратился в отчаянный крик.

В один момент я заметил, что он больше не пытается на меня давить. Напротив, он понял, что зашёл слишком далеко, и теперь пытался закрыться. Вырваться. Сбежать. И снова передо мной встал выбора. И снова я принял решение незамедлительно. Я вскинул руку, а затем вонзил прямо в его трепещущее сердце.

На самом деле все мои действия были не более чем отражениями более сложного психологического процесса. Сражения между Владыками кошмара происходили на более глубоком уровне, нежели материальный и даже тот, из которого состоял серый туман. В первую очередь это было психологическое противостояние.

Когда я приблизил руку к его сердцу, на меня нахлынуло совершенное безумие. Он снова попытался захватить моё сознание. Он пожирал меня словно неистовая буря. Он старался убедить Меня, что это была ловушка. Что всё это время Я был его марионеткой. Что моя победа была иллюзорной, и что Он даровал мне её, даровал мне иллюзию надежды с единственной целью раздавить меня раз и навсегда; чтобы человек разбился в лепёшку, нужно сперва поднять его на гору.

Я не обращал внимания на его истеричный смех, и вскоре он прекратился, когда я схватил, а затем стиснул его трепещущее сердце. Тогда я снова услышал рёв, а затем почувствовал, как передо мной поднимается последняя, самая неистовая волна безумия. Я приготовился встретить её, но в этот самый момент сила веры, которая всё это время мне поддерживала, наконец выскользнула у меня из рук…

67. и помощь

С самого начала она не была моей собственной. Мне просто повезло на неё настроиться. С моей стороны это была огромная удача, но даже у неё были свои пределы.

Я мысленно вздохнул и разжал свои сверкающие пальцы. В следующую секунду монстр вырвался на волю, а затем исчез. Если бы Он задержался ещё на некоторое время, то, вероятно, мог устроить мне серьёзные проблемы, но я знал, что Он не станет этого делать.

Наши чувства всё ещё были немного связаны, и прямо сейчас он испытывал неистовый ужас…

Когда он просочился через портал в другую реальность, я опустил голову и посмотрел на своё тело. Золотистое сияние стремительно тускнело. Я закрыл глаза и снова попытался сосредоточиться на вере, которая тоже выветривалась из моего сознания, но сделать это оказалось непросто. Теперь она казалась мне туманной, словно нечаянно забытая мысль или сон, которые тускнеет в лучах восходящего солнца.

Мне сильно повезло, что я смог поймать её в самую необходимую секунду, но я был совершенно не уверен, что смогу сделать это ещё раз. Более того, я был уверен, что у меня НЕ получится этого сделать. По крайней мере прямо сейчас.

Если бы «человек-половинка» вернулся, или передо мной появился другой Владыка, Они был запросто смогли поглотить моё сознание.

Мне следовало как можно быстрее вернуться в материальную оболочку.

Я посмотрел вниз и увидел Леона, распластавшегося на земле. Рядом с ним проглядывались туманные очертания девушки, которая сидела на коленях. Я протянул руку, туман развеялся, и светлое личико вспыхнуло мириадами слёз.

Я посмотрел на него, на красные глаза, на розовые щёчки, на покусанные губы и невольно вспомнил Таню. Если так подумать, она и Тали были немного похожи. Может, именно поэтому я решил спасти её несмотря ни на что? Забавно, если так. В некотором смысле я был помешан на своей племяннице. Случайной девушке достаточно было проявить хотя бы малейшее сходство с последней, и я сразу готов был уничтожить ради неё Вселенную.

У нас были не самые здоровые отношения…

Я вздохнул и почувствовал болезненную дрожь во всём своём теле. Тали вздрогнула вместе со мной. Её блестящие заплаканные глаза стали широкими, как у ребенка.

– Господин… Леон?.. – проговорила девушка.

– Всё в порядке… кх… почти…

Чувство было такое, будто в мои лёгкие засыпали битое стекло. Интересно почему? Насколько я помню, главная рана находилась в районе живота… Наверное, особенности вампирской биологии. Забавно, что я, творец вампиром, не имею ни малейшего понятия как мы, собственно, устроены.

Я прокашлялся и попытался приподняться. У меня получилось, хотя и со скрипом. Талия отпрянула и прикусила губы. Она смотрела на меня как на хрупкую вазу, которая раскачивается на высоком пьедестале. Она едва не бросилась на помощь, когда я поскользнулся на кровавой луже, но я вовремя придержал себя за ближайшую софу и присел.

Фух…

Ну, встать с неё у меня сегодня точно не получится.

Я посмотрел на Тали немного мутными глазами и выдавил улыбку. Тем самым я хотел успокоить девушку и показать, что всё в порядке, но мои действия возымели обратный эффект. Тали вздрогнул и покосилась в сторону. Я невольно глянул в сторону зеркала, надеясь оценить своё состояние, но ничего не увидел.

Иной раз быть вампиром – довольно проблематично…

Я покачал головой, – голова закружилась, – и попросил Тали, чтобы она скорее доставила свежую кровь. После того как мы захватили дворец, нашлось множество человек, которые готовы были предоставить её по собственной воле. Мы могли питаться пленниками, но это было немного неправильно и плохо повлияло бы на имидж «добрых вампиров», который я хотел построить.

Тали быстро кивнули и уже хотела броситься в коридор, когда моя голова на секунду прояснилась, и я сказал ей:

– Стойте…

Девушка немедленно повернулась и сцепила руки, нервно покалывая подушечки пальцем своими заострёнными и кровавыми ногтями.

– Сперва стоить одеться…

– А… А! Да, хорошо, конечно, – затараторила Тали и только сейчас заметила, что выше пояса была совершенно голой. Её наготу немного прикрывали кровавые разводы, но только немного. Девушка могла бы смутиться, но сейчас её, видимо, занимали более тревожные мысли. Она быстро поправила своё платье и, всё ещё кровавая, аки злодей ужастика, выбежала в коридор.

Я выдохнул и опрокинул голову.

На самом деле у меня всё ещё было много дел. Даже очень. Мне нужно было понять, что именно я тогда сделал, что позволило мне завладеть столь могущественной верой, нужно было это повторить, нужно было оставаться осторожным, если противник попробует вернуться или на смену ему придёт другой Владыка кошмара, нужно было проследить, чтобы наша борьба против мятежников прошла успешно… дел было много, очень много, и тем не менее я хотел использовать те немногие минуты спокойствия, которые выдались мне прямо сейчас, и которые постепенно таяли по мере того, как окровавленная Тали бежала по коридору, чтобы немного отдохнуть…

Вскоре Тали вернулась и принесла сразу несколько баночек с тёплой, ещё не свернувшейся кровью. С ней подоспели Рошель, Катрина и ещё несколько обеспокоенных человек. Даже моя горничная, Эстель, которая стала предлагать мне свою собственную кровь. Когда я немного пришёл в себя, они отпустили цепь, на которой, точно бешеную собаку, держали своё любопытство, и стали спрашивать, что именно со мной произошло.

Тали в этот момент рассеянно ретировалась в сторону.

68. вот как

Я прокашлялся и ответил, что виной всему была особенная вампирская магия: другой древний вампир завладел телом Талии и заставил её на меня наброситься.

Все удивились.

– Другой древний вампир… но зачем ему это? – рассеяно спросил Рошель.

Все остальные задавались этим же вопросом.

– Нельзя прожить несколько сотен лет и не нажить себе нескольких врагов. Вы помните, что некоторое время орден использовал других, диких вампиров, чтобы испортить нашу репутацию?.. – заметил я уставшим голосом.

Можно было сказать, что сам Орден применил некую особенную силу, чтобы подчинить сознание Тали, но в таком случае я приписал бы своему противнику слишком опасную способность. Намного логичнее было обыграть происходящее в свою пользу и сделать вид, что только мы, вампиры, умели делать такие вещи.

После этого я заявил, что во время нашей схватки ранил душу своего противника, так что последний едва ли мог повторить своё нападение; затем я повторил Тали, что она была совершенно невиновата, и что любой мог оказаться на её месте. Более того, я прибавил, что именно благодаря сопротивлению, которое девушка оказывала душе моего противника, я смог избежать особенно страшного ранения… Это было не совсем так, но хотелось приподнять её настроение. По крайней мере Катрина (а затем и Рошель, на которого она бросила строгий взгляд) в это поверили и отвесили Тали благодарный поклон.

После этого мы обсудили текущую обстановку. Сражение против армии восставших ещё продолжалось, однако на западе силы герцога Бурже смогли прорвать дезорганизованные рубежи паладинов. С его поддержкой наша победа станет вопросом времени.

Это было хорошо, потому что после недавнего сражения я чувствовал невероятную усталость. В первую очередь битва против другого Владыки потрепала мою душу. Я мог восстановиться, разумеется, но сделать это в условиях непрестанного давления со стороны материального барьера было немного проблематично. Песочные часы разбились, и теперь мне следовало поскорее вернуться в дом на берегу. Поэтому я дал несколько последних увещаний, в том числе самому Леону, присутствие которого становилось всё более вещественным в моём сознании, и уже собирался погрузиться в дрёму, как вдруг заметил Тали.

Все остальные вышли в коридор, и только девушка, опустив голову и покусывая губы, оставалась на месте.

– Вас что-то беспокоит, Тали? – спросил я немного хриплым голосом.

– Я хотела ещё раз попросить у вас прощения, господин Леон, – на одном дыхании сказала девушка.

– Не стоит; как я уже говорил, в этом нет вашей вины. Напротив, именно сила вашего духа позволила мне одолеть моего противника.

Я лукавил, но не совсем. Действительно, если бы на месте Тали был кто-либо другой, едва ли бы я испытал такие же сомнения, прежде чем размозжить его голову. Я добрый человек, но собственную жизнь люблю больше, чем чужую. Тем не менее, в таком случае я не смог бы ранить своего противника, и не почувствовал бы силу веры, которая наполнила меня во время битвы.

Последняя имела огромное значение. Возможно, это был мой единственный шанс на победу против Них… Так что в некотором смысле Тали повысила вероятность выживания вселенной.

Девушка смиренно кивнула, после чего поклонилась:

– И всё же я благодарна вам всем сердцем и душой.

Я кивнул:

– Пускай… Но право, надеюсь в этот раз вы обойдётесь словесной благодарностью.

– Слове… Разумеется! – Тали сморгнула, а потом видимо вспоминала, что представляла собой её прошлая «благодарность», и немедленно опустила глаза на землю.

Девушка снова поклонилась и вышла за дверь.

Я покачал головой, усмехнулся и закрыл глаза, позволяя своему сознанию погрузится в неизбежную дрёму…

…

В доме на берегу меня встретила Х и сразу взглядом показала на шахматную доску. Ничего не поделаешь, я принял её предложение, и на протяжении нескольких партий мы обсуждали положение дел в Мире Ямато, а также её собственную и (мою собственную) жизнь.

Время ускорилось, и с момента моего прошлого визита прошёл почти целый год. Мир немного оправился после Вторжения вестника. Экономика всё ещё оставляла желать лучшего, и пройдёт немало времени, прежде чем люди смогут очистить материк от радиационного и химического заражения, но по крайней мере они планировали это сделать. По крайней мере теперь у них появилась надежда.

Х тяжко было найти себя в человеческом общество. Люди смотрели на неё с подозрением. Тем не менее, у неё были друзья. Например, Мурасаки, которая навещала её почти каждый день и даже научила её плавать, и Ямато… По правде сказать, слышать про неё было немного странно. Я провёл в её сознании довольно много времени так что мы, как бы, были знакомы, и в то же время мы ни разу не говорили с глазу на глаз. Возможно это следует исправить… но потом. Сейчас я был слишком потрёпан, чтобы устраивать очередную экспедицию – пускай даже в свой собственный мир.

В один момент темы для разговора подошли к завершению. Мы продолжали играть. Шестую партию, седьмую, восьмую… В один момент я понял, что проигрываю. Это несколько привело меня в чувства. Я быстро исправил положение, поставил мат и глубоко вздохнул.

Ладно. Хватит оттягивать неминуемое. Всё равно рано или поздно мне придётся вернуться в свой мир. Лучше сразу выпить горькое лекарство и не теребить себе нервы.

Мы сыграли последнюю партию (ничья), после чего я поднялся и сказал:

– Ну, я пошёл.

Х посмотрел на меня и медленно кивнула. Туманные спиральки в её глазах медленно кружились.

– Удачи… Ямато.