Текст книги "Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор) (СИ)"
Автор книги: Северная Изольда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 53 страниц)
– Не слишком большое. Мы живем далеко и обособлено. – И это объясняет, почему их считают вымершими. – Мой ребенок… умер, и я, если ссылаться на проклятье, должен был умереть тоже.
– Неужели есть еще один пункт?
– Когда исчезнет порождение моей крови, умру и я. – Отозвался недовольно Флай, который, кажется, до сих пор не мог смириться с такой несправедливостью. – После его смерти возникла необходимость не столько в наследнике, сколько в том, чтобы держать свою жизнь поблизости. Потому я начал поиски. Но все дети, которые были у женщин… – Он замялся. – У женщин, с которыми я был, они все родились долгим летом, потому погибли будучи еще в младенческом возрасте. Кроме тебя.
– Какой же ты потаскун. – Заключила Миша, укоряюще качая головой.
– Черт возьми, я мужчина! Естественно, мне нравятся женщины. К тому же, все что я видел в детстве, – лед и снег. Меня тянули и привлекали тепло и яркая красота человеческих женщин, я не…
– Умолкни.
– Чтоб тебя, девчонка! Ты кровь от моей крови, потому не смеешь так говорить со мной. – Не выдержал Флай, ударяя ладонью по столу.
– Но именно ты сейчас пришел ко мне с просьбой.
– Не с просьбой, а с предложением.
– Называй как хочешь. Это не изменит того, что все зависит от моего решения. Твоя жизнь, как оказалось, тоже.
– Очевидно, это вселило в тебя ненормальную уверенность.
– Не без причин. – Развела руками Михаэль, видя, как мужчина едва зубами от гнева не скрипит. Видимо, не привык к такому отношению. – И мой ответ тебе известен…
– О, не стоит так торопиться. – Язвительно перебил ее Флай. – Подумай о том, что будет после того, как я уйду.
– Не твое дело.
– Мое. Это мое дело, потому что, если ты умрешь, умру и я. И тут на днях мне было так хреново, что я уже не чаял выкарабкаться. И это совершенно точно связано с тобой, потому что ты единственный мой ребенок. И те, кто преследовал тебя, явно так просто не отстанут. Отчего бы ты не бежала, тебе не уйти от этого без моей помощи. Так что не стоит разыгрывать из себя независимую и всесильную. Ты нужна мне настолько же, насколько и я нужен тебе.
– Это уж вряд ли…
– Разве? – Мужчина наклонился над столом, сближая их лица. – Когда твой взгляд коснулся меня, ты готова была умереть. Я видел в твоих глазах страх. А еще неизвестность. От чего бы ты не бежала ты боишься этого достаточно сильно, чтобы согласиться пойти со мной. И прежде чем ты начнешь свои пререкания: я предлагаю тебе место своего наследника, и за этими словами кое-что есть. Положение. Власть. Богатство. Безопасность. Дом. Если тебе нужно время, чтобы подумать, – вперед. Вот только прикинь, как скоро преследующие тебя пошлют по следу их не очень удачливых предшественников еще одну партию. Вот только в следующий раз гончих будет больше. – Когда девушка промолчала, напряженно на него глядя, Флай продолжил: – К тому же, что ты теряешь? Для меня нет ничего ценнее твоей жизни, следовательно, я сделаю все, чтобы тебя защитить. Я предлагаю тебе…
– Предложи мне свободу.
– Что? – Недоуменно отозвался мужчина.
– К черту богатство и положение. Предложи мне свободу. – Повторила девушка, скрещивая руки на груди.
– Ах вот оно что. – Понимающе улыбнулся северный дракон. – Да, теперь я вижу: тебя явно держали на коротком поводке. И, кажется, держат до сих пор. – Мужчина многозначительно огляделся, явно намекая на то, что его дочь вынуждена скрываться в подобных дырах, постоянно оглядываться, напряженно прислушиваться и бояться, бояться, бояться. – Может быть ты и не заметила, кровь моей крови, но я уже тебе ее предложил.
Он давал понять, что до сих пор ждет. Что давно мог бы заставить пойти с собой, насильно забрать, посадить в золотую клетку и глаз не спускать. Но Флайвириан был слишком умным, чтобы идти по этой дорожке. Очевидно, он бы свернул на нее, но только в самом крайнем случае…
– Просто будь рядом, а дальше – по твоему усмотрению. – Произнес мягко мужчина, когда в молчании прошло несколько минут.
– Быть рядом? – Усмехнулась Миша, вставая из-за стола. – Задача для меня практически непосильная.
58 глава
Неделю спустя
Он любит ее, вот только кого это волнует?
Кинув последний взгляд на свою спящую королеву, Сэвидж покинул роскошные покои, мягко закрывая за собой двери.
– Ваше… – Громыхнули дружно стражники, что охраняли вход в королевскую опочивальню. Однако их стремительный порыв поприветствовать Величество был остановлен взмахом его руки. Мужчины, понимающе переглянувшись между собой, проводили короля взглядом.
Почему-то только зародившийся день уже угнетал его…
Направившись в сторону своего кабинета, Сэвидж припомнил вчерашний разговор со своей супругой. Винари была умной женщиной, она прекрасно знала о его чувствах и до скрепления их союза. А все эти ночи, что он с ней провел, лишь в очередной раз сказали королеве о его любви и страсти, которые ждали своего времени веками.
– Ты хотела Дэймоса. Не меня. – Пробормотал однажды Сэвидж, вглядываясь в ночь, затопившую их спальню.
Черт возьми, он знал, что сворачивать на эту дорожку не стоило, и все равно произнес это, потому что ему меньше всего хотелось, чтобы в нем видели простую замену. Он итак угробил уйму времени, чтобы стать хоть немного похожим на Дэймоса. Хранил тысячелетие светлую память о своем старшем брате, на которого все сознательное детство иначе как с обожанием не смотрел. Но пришел светлый миг его возвращения, и… будь все проклято, Сэвидж не хотел вспоминать об этом! Ведь парень на него даже не взглянул.
– Я… – Кажется, Винари была несколько ошарашена его прямолинейностью. Она помедлила, прежде чем тихо заговорить на тему, которая была для нее не менее болезненна. – Честно признаться, я все это время ждала и боялась его возвращения. – Когда она подтянула колени к груди, сидя на огромной кровати, то стала похожа на маленькую, беззащитную девочку. От королевы в этой хрупкой фигуре ничего не осталось. – Когда отец поставил меня в известность… когда он рассказал мне о своем решении, я испугалась. Но мне с самых малых лет твердили, что я не принадлежу себе, потому что мне назначено судьбой стать королевой. Твой брат пугал меня настолько же, насколько и интересовал. Многим фрейлинам и моим подругам он казался идеалом, однако… в нем было слишком много горечи и… усталости. Ему совершенно точно не нравилась жизнь… Дэймос восхищал меня, да, однако, я боялась его раньше, боюсь и сейчас. Точнее, сейчас особенно. И я не могу себе представить, что он станет для меня… привычным и родным. Он мне всегда казался непоколебимой стеной, непобедимым оружием, чем-то недосягаемым… не хочу, чтобы мое мнение о нем изменилось.
– А мнение обо мне?
– Ты был рядом все это время, Сэвидж. – Она улыбнулась так ласково и нежно, как никогда до этого. – Именно ты помог мне пережить две самые большие трагедии в моей жизни. Смерть моего отца и пленение моего народа.
– Но все это время ты ждала именно его…
– Я следовала наказу отца, однако, только богам известно как мне было страшно просыпаться и думать «а вдруг сегодня?». Я знала, что когда Дэймос вернется, моя жизнь изменится. И так боялась этих перемен… – Винари вздохнула. – Он вернулся искалеченный и еще более отчужденный, чем ранее. Потому… мне нельзя этого говорить, но сейчас я счастлива, что рядом именно ты. Прости.
Прости? Эта женщина сказала слова, которые он желал услышать всю свою жизнь. Тут не за что извиняться.
– Я думаю, что когда на кону стоит счастье… клятвы не должны играть решающую роль. – Добавила Винари через мгновение.
А вот с этим Сэвидж был не согласен. Однако промолчал, дабы не портить момент.
Клятвы были важны. Именно клятвы удерживали его мир, не давая тому пасть в глубины бездны. Если они, Высшие Древние, не будут держать свое слово, то кто будет? И в какой ад превратиться жизнь, если ответом послужит «никто»?
Когда на кону стоит счастье…
Решение созрело в его мыслях, когда Сэвидж переступил порог своего кабинета.
– Ваш список дел на сегодня. – Почтительно обратился к нему недремлющий секретарь, подплывая с тем самым списком.
Который Сэвидж бегло просмотрел, вручая бумагу обратно в руки седовласого помощника.
– Приготовьте лошадь.
Немного растерянно секретарь уткнул свой нос в список, словно сверяя действия короля с перечнем, в который отлучка из дворца не входила.
– Мне нужно навестить свой Дом. – Объяснил свои действия Сэвидж, хотя в этом и не было нужды.
– Если вы хотите видеть Приеста или свою сестру, мы, чтобы не терять времени, можем послать…
– Я навещу их лично. Поторопись. – Он не повысил голос абсолютно, но красноречивый взгляд заставил пожилого мужчину сорваться с места.
Лошадь была готова уже через пять минут.
Любые попытки прицепить к нему свиту были тут же отвергнуты.
Да, может он и стал королем, это не значит, что Сэвидж перестал быть членом своей семьи. И пусть там теперь официально (как и должно быть) всем заправляет Дэймос, это вовсе не должно препятствовать появлению в стенах родного Дома его брата. Хотя Сэвидж и понимал, что мужчина не будет счастлив его видеть…
Именно поэтому первым делом по прибытии в замок Сэвидж, приказав не уведомлять Приеста о своем приезде, направился на женскую половину, к своей сестре. И Вирджин, очевидно, была совершенно не готова к этой встрече.
– Б-брат… – Растерялась девушка, резко поворачиваясь к Сэвиджу, который открыл дверь после стука. – Ты не говорил, что прибудешь сегодня…
– А разве я должен сообщать каждый раз, когда соберусь навестить свою семью? – Взгляд среднего лучился светом и теплом… а потом он соскользнул с женской фигуры на тюки и сумки, из которых торчала одежда. – Это еще что за… что происходит, Вирджин?
Женщина поджала губы, как делала всякий раз, когда не могла сразу найти ответа. Или просто не решалась его озвучить.
– Я уезжаю… брат.
– Повтори. – Нахмурился Сэвидж.
– Я уезжаю.
– И куда? Когда вернешься? Почему ты ничего не сказала об этом мне? Мы не виделись всего неделю, а ты собираешься в путешествие…
– Я уезжаю насовсем. Я не вернусь. – Как можно тверже произнесла Вирджин, выпрямляя спину и расправляя плечи.
Черт возьми, да он, должно быть, ослышался.
– Так когда ты вернешься?
– Я уезжаю из этого Дома навсегда. – И все же в ее голосе звучала вина. И когда молчание растянулось на минуту, она собралась с силами, чтобы продолжить: – Я не могу больше так жить. Я подчинялась сначала родителям. Потом, когда они отошли к предкам, я слушалась тебя. Я все это время… очень-очень долгое время сидела здесь, не видя мир абсолютно. Я ничего не знаю о нем. И о себе я тоже ничего не знаю. С меня хватит. Я хочу жить, а не сидеть здесь и ждать судьбы, о которой ты мне все это время говорил. Вот только ты ушел. А я осталась здесь. С ним.
– Дэймос обидел тебя?
Вирджин кинула на него насмешливый взгляд. Естественно, Дэймос не мог ее обидеть. Просто потому что даже не смотрит на нее.
– Ты никуда не поедешь. – Спокойно заявил Сэвидж, крикнув прислуге, которая поторопилась явиться. – Разбирайте сумки…
– Не трогайте! – Остановила двух девушек Вирджин, после чего обратилась к нему. – Не тебе решать!
– Не мне? Я… – Черт, он, действительно, теперь не Старший в их семье. А как король он не имеет права решать ее судьбу. – Немедленно поговорю об этом с Дэймосом!
– Не стоит, я уже говорила с ним. – Она никогда еще не позволяла себе такого язвительного тона. Кто, черт возьми, научил ее смелости и непокорности? – Именно Дэймос дал мне позволение покинуть Дом.
– Что? – Ошарашено выдохнул Сэвидж, не в силах поверить в правдивость ее слов.
– Я сказала, что желаю оставить эти стены, и что ни он, ни король, ни сами Боги меня не остановят. Ответ был неожиданным и быстрым: Старший сказал, что меня не держит.
– Да… да ты… – Ткнув в ее сторону пальцем, Сэвидж тихо выругался. – Ему просто плевать на тебя. А мне нет!
– А может как раз наоборот? – Повысила голос женщина. – Может, он не препятствует поискам моего счастья как раз потому, что потерял свое! И потому что знает, как ценна каждая минута нашей жизни. И я не собираюсь упускать больше не единой!
– Я запру тебя если понадобиться, но не позволю тебе ломать свою судьбу!
– Да она уже сломана! И знаешь, кому я за это благодарна…
Сэвидж даже отшатнулся от такого напора. И это его кроткая, тихая сестренка?
– Ты никуда не поедешь! – Отрезал мужчина, направляясь к двери.
– Простите, Ваше Величество, но я решила, что отныне никто не будет диктовать, как мне жить!
– Я знаю, откуда у тебя появились эти мысли! – Заявил уже на пороге Сэвидж. – Это все тот человек! Теперь понятно, почему ты так поспешно решила покинуть свою семью! Да вы все с ума посходили! Видел бы вас отец!
– Не смей! – Прошипела за его спиной Вирджин, когда Сэвидж вышел в коридор. – Не смей попрекать меня именем родителей…
Проклятье, весь его мир перевернулся с ног на голову, но от Вирджин он все равно не мог ожидать подобных заявлений. Такой смелости и решимости. Она никогда раньше не смела и слова против сказать, и если какое-то решение главы семьи было сестре не по нраву, она просто показывала это взглядом. Молчаливо. А теперь…
Пролетев по коридору, с удивлением отмечая, каким мертвым кажется ему его же Дом, Венценосный дракон в итоге оказался в части, принадлежащей Доминусу. И приличия, которые были столь важны в его жизни, сегодня подвинулись, уступая место гневу.
На этот раз лимит его терпения был исчерпан.
Ворвавшись в покои брата без предварительных стуков и извинений, Сэвидж замер уже на втором шаге, не в силах что-либо разобрать в тумане. Чертов наркотический дым лез в нос, вызвав приступ кашля.
За ругань, которую он себе позволил, мать бы вымыла его язык с мылом в прошлом. Оказавшись возле зашторенного окна, Сэвидж отдернул занавеску, после чего распахнул настежь створки, впуская в комнату холодное дыхание Ночи. И когда дым рассеялся, он смог распознать очертания мощной мужской фигуры, застывшей в глубоком кресле в углу комнаты.
– Ты что… ты что такое делаешь?! – Чеканным шагом прошел к брату Сэвидж.
– В обязанности короля нынче входит мое духовное воспитание? – Поинтересовался хриплым голосом Дэймос, приоткрывая веки. Казалось, мужчине было лень даже смотреть на него, не то что разговаривать.
– Что это, черт тебя дери?! – Прошипел Его Королевское Величество, доставая из пепельницы свежий окурок.
– Ага. И задачи здравоохранения ты выполняешь тоже. Не понимаю, как при такой занятости, ты еще успеваешь наносить визиты…
– Да ты еще и пьян. – Поморщился Сэвидж, когда заметил початую бутылку рома рядом с креслом. – Проклятье, знал бы отец…
Вопреки его словам, Дэймос рассмеялся.
– Интересно, что бы ты сказал, увидь меня пару столетий назад.
Глубокий вдох был ошибкой – теперь перед глазами все плыло.
– Я пытался тебя понять. Все это время ты жил в аду, и я, правда, хочу тебе помочь. Я уговорил коммуну пойти тебе навстречу. Тебя не принуждали к нежеланному браку, хотя могли бы, используя клятву, как веский аргумент… Я освободил тебя от тяжести короны, потому что знал: после того, что ты перенес, подобная ноша не по силам тебе. Не после этого проклятого рабства. – Голос Сэвиджа смягчился. – Я вернул тебе звание Приеста, чтобы ты вспомнил, как все было ранее… помнишь? Когда еще был жив наш отец. Ты блестящий главнокомандующим. Ты уважаем и почитаем. Я верил, что вернув тебе этот пост, я тем самым верну тебе и счастливые дни прошлого. Тебе сейчас необходимо вспомнить, кем ты являешься, Дэймос.
– Я не нуждаюсь в напоминаниях, Вашество. – Пробормотал Дракон, направляя на него мрачный взгляд. – Я каждый день вижу себя в зеркале, в конце концов.
Определенно, они говорили о разных воспоминаниях.
– Если все дело в…
– Так что тебя привело в мою скромную обитель? – Перебил короля Дэймос, пресекая дальнейшее развитие разговора, который чуть было не зашел в область непозволительных тем. Например, самая острая из них – «Меня, несчастного ублюдка, кинула любимая женщина».
И будь проклят Сэвидж, если свернет на эту дорожку… хотя слова рвались с языка. Навряд ли эта беседа закончилась бы иначе, чем во все прошлые разы: его горло сжато рукой старшего брата, когда сам Сэвидж пытается слиться со стеной.
Ночная прохлада выгнала почти весь дурман из комнаты. Дышать и соображать стало легче.
– Вирджин…
– Не трогай эту девочку. – Бросил устало Дэймос. – Боги подарили темным удивительный дар вечности. Смертные завидуют нам, однако, даже самый последний из них видел больше, чем она. Я не намерен рушить ее мечты…
– О чем ты думаешь? А вдруг с ней случиться что-нибудь плохое? Она же жила все время здесь, практически не выходила за стены! Вирджин не приспособлена…
– Я понимаю твои чувства. В конце концов, именно ты воспитывал ее после смерти отца и матери, однако, если не хочешь испортить с ней отношения, лучше тебе смириться с тем, что твоя сестра уже достаточно взрослая. И может принимать самостоятельные решения.
– Тебе ли не знать как опасен мир?! Ты знаешь куда она поедет? Что будет делать? Не понимаю, как ты можешь так спокойно рассуждать… Возможно, она не дорога тебе, однако я…
– Мир опасен? – Усмехнулся Старший, поднимаясь из кресла, чтобы неторопливо пройти к открытому окну. – Этим миром правят боги, а они найдут тебя, за какими бы крепкими и высокими стенами ты не скрывался. И я тому отличное доказательство.
– Неудачное сравнение. Это была чертова война!
– Война, до которой меня называли непобедимым.
Наступило долгое, тревожное молчание. Но оно было таковым исключительно со стороны Сэвиджа. Конечно, его брата мало что интересовало теперь. Тем более не было таких вещей, которые вызывали в нем беспокойство. Он был безмятежен и собран даже сейчас, несмотря на всю эту выкуренную дурь.
– То есть… ты со спокойной совестью… – Ах да, не подходящее слово. Навряд ли подобный атрибут завалялся в душе Дракона. – Так просто отпустишь нашу сестру на все четыре стороны? Ты знаешь, я не имею теперь прав распоряжаться ее жизнью, потому прошу тебя подумать…
– Уже.
– …еще раз.
– Сомнение навещает меня в редкие дни. Сегодняшний в их число не входит.
– Ты понимаешь, что останешься здесь совершенно один? – Использовал последний довод Сэвидж, следя за тем, как Дэймос поворачивается к нему лицом. – Это место… здесь жили наши предки. Я не позволю… – Увы, эти слова он теперь использовать не мог. – … я не хочу, чтобы наш Дом разделился. Тем более, чтобы ты оставался здесь в одиночестве…
– Об этом можешь не переживать. – Усмехнулся коротко Дэймос. – Я тоже здесь не задержусь.
– В каком это смысле? – Пробормотал Сэвидж, когда вернул себе дар речи.
– Раз уж у меня появилось так много свободного времени и раз уж ты мне вернул место Приеста, почему бы не совместить одно с другим, и не сделать всем приятно. – Он определенно разговаривал сам с собой. И Сэвидж потратил время в пустую, пытаясь разгадать гамму его эмоций. Дэймос был абсолютно закрыт. – Я решил прогуляться по Темным землям. Давно меня здесь не было…
– Как тебя понимать? – Нахмурился недоуменно Сэвидж, замечая на мужских губах слабую ленивую улыбку.
– Я слышал, в королевстве произошли большие изменения за время моего отсутствия. В особенности, территориальные.
– А как ты, черт возьми, думаешь? От нашей армии в тот раз остались лишь воспоминания.
– Но сейчас-то это не так. – Злорадно ухмыльнулся Дэймос. – К тому же, парням, которым не представилось возможность расплатиться с людьми, очень хочется найти себе игрушку для битья.
– А их рабы уже отведенной роли не соответствуют?
– Им нужен кто-то более достойный. – Ответил Дракон, задумчиво вглядываясь в глубины ночи. – И мне тоже.
О небо, наконец-то он услышал что-то здравомыслящее. Война залечит душевные раны, все измениться в лучшую сторону… нет, все наконец встанет на свои места, когда Дэймос вернется в свою стихию. Затяжной покой и мир противопоказан его брату, который рожден воином.
К тому же Севидж знал, что именно война сотрет болезненные воспоминания о той женщине, которая (будь он проклят, если это не так) заставляет Дэймоса напиваться по ночам и искать забытье в наркотиках.
Воистину, Сэвидж не прогадал, когда решил, что Время – лучший лекарь в данной ситуации.
59 глава
Состоя некогда в довольно высокой должности, Миша по себе знала, как нелегко бывает найти Величество: Визириса могли потерять в его же дворце, если он не предпочтет вообще покинуть стены своей резиденции, никого предварительно об этом не предупредив. Молодой император был свободолюбив и ветренен. И Михаэль вспоминала об этом в данную минуту потому, что этот молодой владыка был на Визириса абсолютно не похож.
Флайвириан-как-там-его-еще-раз-Фризийский был, наверное, самым набожным из тех, с кем ей удалось познакомиться за свою жизнь. Исключая, конечно, некоторых служительниц в храме Теос, но ведь они на то и монашки…
В какой это состоит связи с местоположением Флая? Все очень просто: если Северный Король не был замечен стоящим на коленях в Капелле Ветра, значит он восседал на своем троне в совещательном зале, окруженный старейшинами и теми кто помоложе, но от того не менее умными и рассудительными сподвижниками.
Привыкшая к правителям своевольным, гордым и напыщенным, Миша была удивленна тому, как рачительно и заботливо Флайвириан относиться к своему маленькому королевству.
Он был, безусловно, очень бережливым хозяином, охраняя то, что считает своим, чуть ли ни с трепетом. Конечно, в первую очередь это касалось его золота. Во вторую – ее. Хотя Флай и пытался неоднократно заверить свою дочь в том, что приоритеты расставлены ей в обратном порядке.
Открыв глаза утром, обнаружив себя в новом дне, Михаэль мучительно задумалась над тем, чем заполнить эти очередные сутки. В конце концов, здесь у нее была лишь одна проблема: прожить день, при этом его не заметив. Прошел год, состоящий из таких дней, год такой же незаметный, стремительно унесшийся в прошлое. И, боги, если бы время действительно лечило…
Ей надо было найти отца. В конце концов, Флай был достаточно любезен, чтобы каждый раз помогать ей с решением этой проблемы. Язык, закон, этикет, традиции, магия – Мише нужно было обучаться всему заново, как то диктовал новый мир. Серьезно, Северные земли казались ей иной вселенной. Королевство настолько малое, что совершенно затерялось в снежной пустыне, которая лежит, необъятная, за Великим океаном. Королевство, никому не подчиняющееся просто потому, что никто во Внешнем мире (как Миша именовала все то, что не относиться к Северу) попросту не знал о его существовании.
«Нас считают вымершими» – Не раз говорил Флай. Иногда эти слова звучали с очевидной досадой, даже обидой. В другой раз – с гордостью, словно эта правда подчеркивала исключительность народа ему подвластного.
А Мише было на руку такая оторванность от остального мира. Ей хотелось затеряться, осознать собственную незначительность на фоне безграничных снегов и льдов, и стать такой же – холодной и спокойной.
А ее отец в этом преуспел. Флай, вообще, казался Мише идеальным королем. Собранный, хладнокровный, внимательный – всегда.
Конечно, это осознание пришло не сразу, точнее – совсем недавно.
– И тебя все устраивает? – Пробормотала однажды Михаэль, деля с ним вечернюю трапезу. – Ты сидишь здесь, оторванный ото всех. Каждый день видишь одно и то же. Тебе это не надоело?
– Тебе скучно? – Поинтересовался с прохладцей Флай. Он всегда вел себя в присутствии посторонних (даже прислуги) подчеркнуто важно и как будто отстраненно.
– Нет… – Михаэль с удивлением отметила, что в палитру ее эмоций скука совершенно не вписывается. Ее график был плотным, ей попросту некогда было скучать. – Просто… я видела царскую жизнь. И мои воспоминания о ней совершенно не совпадают с тем, что я вижу сейчас. У вас все так… спокойно… медлительно… вы никуда не торопитесь, все делаете основательно, как то… совершенно безжизненно.
– Ты жила среди людей. – Объяснил коротко Флай.
– А как же все эти заговоры? Войны? Разве это не обязательные атрибуты королевской власти?
– Может быть. – Протянул мужчина, задумчиво глядя в свой кубок. – Но опять же, лишь тогда, когда речь идет о людях.
В двух словах: Флай был первым и, кажется, единственным королем, которого абсолютно не интересовали войны. И это удивительно, потому что мужчинка страдал очевидной манией величия, считая себя сыном богини.
И вот сегодняшний день опять насмехается над Михаэль, а подсознание подсовывает яркие картины из снов, заставляя вспоминать… В такие вот моменты нужно было срочно бить тревогу. Предпринимать действия. Любые, только не задумываться над тем, что, возможно, год назад она совершила ошибку…
Наспех одевшись, Миша вышла из своих покоев, зная, что первым делом навестит Капеллу. И хотя Флая там не оказалось, девушка все же задержалась в небольшом, но богато украшенном помещении, слушая звон множества колокольчиков, которыми играл ветер. И перед уходом она зажгла свечу во славу своей бабушке, которую никогда не видела, но которую так почитал ее отец.
Чертовы побочные эффекты, о которых говорил Энгер, не оставляли ее. Михаэль могла изнурять себя в течение дня, забивать себе голову вещами, которые на самом деле ее не интересуют, но ночью… ночью она все равно принадлежала Дракону. Может быть, сам мужчина об этом не знал, но, боги, если бы от этого было легче.
Совещательный зал был полон, но тих. Хотя Миша не припоминала, чтобы хоть раз в этих стенах что-то обсуждалось на повышенных тонах. В конце концов, здесь же живут Северные Драконы – существа, терпеливее и рассудительнее которых не сыскать на всем белом свете.
– Михаэль! – Вопреки ее мыслям голос отца прозвучал громко и возмущенно. – Ты… я же говорил тебе… – Мужчина быстро замахал в ее сторону рукой, словно желал, чтобы она поскорее убралась. И лишь через минуту Миша поняла причину такого поведения. – Опять ты нарядилась в эту мещанскую одежду. Вы все… закройте глаза, живо.
Хоть раз бы ему кто-нибудь сказал слово против, вот было бы зрелище. Но и на этот нелепый приказ все присутствующие отреагировали с поразительной покорностью. Да, наверняка, они разделяли взгляды своего короля, потому находили себя недостойными лицезреть ее, кровь от крови своего божественного владыки, до дня ее официального утверждения на престоле. Которому не суждено состояться, о чем она неоднократно говорила Флаю.
– Сколько раз повторять? Я не стану одевать этот балахон, даже не проси. – Пробормотала Михаэль обходя стол и садясь рядом с королем. Это место пустовало специально для таких случаев. Как наследница она обязана была присутствовать на подобных заседаниях, но, исходя из торжественного обещания Флайвириана, решение оставалось за ней. Он ее не ни к чему принуждал, хотя временами, определенно, очень хотелось… – В этой одежде не то что двигаться – дышать невозможно.
– Твое лицо… – Эта песня была очень старой, но Флай решил затянуть ее снова. – …не должен видеть никто до момента твоего вступления на трон. Кроме меня, конечно. Потому ты – он всегда избегал слова «должна» – сделаешь мне огромное одолжение, если будешь одеваться так, как предписано традицией и правилами.
– Может сходим на охоту, а? – Проигнорировала его слова Миша, опустив голову на сложенные на столе руки.
Услышав это, среброволосый сын богини тяжело, но снисходительно вздохнул.
– Наш совет закончен, мудрейшие фреи (=господа).
– Простите мою дерзость, Ваше Величество. – Осмелился подать голос один из мудрейших, по-прежнему держа глаза закрытыми. – Следовало бы окончательно решить вопрос с нашим посольством в Мод-Бей.
– Этим мы и займемся сейчас с моей дочерью. О решении вас уведомят сегодня. – Ответил Флай, выглядя при этом исключительно великодушным.
Кое-как совет короля покинул зал, и тихий гул их обсуждений еще долго слышался в коридоре.
– Мод-Бей? – Поинтересовалась Миша, усмехаясь странному названию. – Солнце-Луна?
– Те, для кого луна – солнце. – Поправил ее Флай недовольным бормотанием, очевидно, мысленно сокрушаясь над успехами дочери в изучении языка предков. – Честно признаться, визит, который мы им нанесем, может обернуться большой прибылью для нас. Если мы наладим отношения с Королем Королей, у нас появятся полезные связи. Однако… я, как его вассал, буду вынужден платить налог…
– Это кроме прочего. Разве ты не боишься угрозы войны? Когда о тебе узнают, кому-нибудь в любом случае захочется прибрать твои земли…
– Оглянись. Кому нужны эти земли кроме нас, Северных Драконов? Здесь никто не выживет, только носители хладной крови.
– Ладно, земли – пускай. А что насчет казны? Золото, алмазы?
Взгляд Флая потяжелел и стал мрачным. Своим добром он ни с кем делиться не хотел.
– К тому же, что это еще за посольство? – Решила уточнить Миша, явно показывая свое прохладное отношение к намечающемуся мероприятию. Потому что ей меньше всего хотелось оставаться здесь одной. – Есть какая-то весомая причина?
– Причина настолько весомая, что если я там не объявлюсь, слухи о том, что мы вымерли перейдут в разряд истин.
– То есть, это твой долг?
– Как его слуги? Да.
Михаэль посмотрела на задумчивый профиль отца, который теперь, замерев и, кажется, даже не дыша, мало чем отличался от ледяных статуй, что украшали зал.
– И это должен сделать именно ты? – Пробормотала Миша, понимая, что с месяц она будет умирать здесь от тоски.
– Угу. – Кивнул отец, после чего, повернув голову, внимательно посмотрел на нее. – Хотя… в принципе, если все пойдет, как надо…
– Чего?
– Северная раса – такая редкость. Сама понимаешь, нас осталось не больше тысячи.
– И к чему ты клонишь? – Настороженно прищурилась девушка.
– На этом празднике жизни соберутся все темные расы. Точнее, высшие, именитые представители оной. – Начал издалека Флай, делая свой тон максимально пренебрежительным и беспечным. – Как слуги Короля, они должны прийти на поклон в этот день…
– Какой день?
– Представление наследника Великого престола Древних.
– У вашего короля родился ребеночек. – Поняла Миша.
– И должен пройти месяц прежде, чем мальчика покажут свету.
– И этот месяц, как я понимаю, подходит к концу.
– Не то чтобы подходит… но пора бы уже определиться – залечь нам на дно окончательно или все же показать миру, что Северная кровь еще жива и со временем не превратилась в воду. – На лице Флайвириана проступила острая ухмылка. Он, определенно, не упустит возможность потешить свое самолюбие и тщеславие. – К тому же, тебе может пойти на пользу это путешествие.
– О, думаешь о том, что может быть для меня полезно. – Приторно улыбнулась Михаэль, глядя на то, как невинно хлопает глазами молодой мужчина. – Какой ты заботливый…
