Текст книги "Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор) (СИ)"
Автор книги: Северная Изольда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 53 страниц)
– Я так и знал. Нет, точно. Я ведь так и знал. – Продолжал воодушевленно повторять рыжий парень, проходя по коридору, слушая свои глухие шаги, звук которых словно застревал в темноте, не долетая до стен. Здесь не было эха, здесь кроме крыс, словно вообще ничего не обитало. – Подвалы особняков того времени частенько оборудовали под темницы.
– Твою же… – Прошептал Роб, поднимая факел выше. – Это просто… безумие какое-то. Пошли отсюда, Дэн…
– Ты чего? Боишься? – Парень обреченно выдохнул. – Это просто пустые клетки…
– Это они сейчас пустые! Возможно, неделю назад они были более чем… полные.
– Здесь нет крови и останков. – Спокойно объяснил Дэннис. – А значит, тюрьма не использовалась уже очень долго.
– Не понимаю… неужели моя сестра не знает об этом месте.
– Конечно, знает, это же ее дом. – Хохотнул Дэн, проходя вперед по коридору. – Именно поэтому этаж запечатали.
– Лучше бы залили цементом. – Пробормотал Роб, нехотя последовав за соседом по комнате. – Или хотя бы водой.
– Кроме членов вашей семьи сюда никто не может попасть. Так что то заклинание более чем надежно.
– Ты только что сам назвал причину, по которой нам не следовало сюда приходить.
– Ладно. – Протянул раздраженно Дэн, останавливаясь перед большой кованой дверью, выглядящей совершенно неподъемной. – Заглянем сюда и тут же пойдем обратно. Умоляю, только без нытья.
– Это инстинкт самосохранения, а не нытье. Хотя, чего я распинаюсь, это понятие явно тебе не знакомо. – Проговорил негромко Роберт, проходя к другу, пыхтящему над дверью. – Мы пришли в гости к Дэймосу, причем без приглашения.
– Я и так… знаю… что это… его покои. Черт! – Дэн тяжело вздохнул, отпуская ручку двери. – Ее не сдвинешь. Тяжелая, дрянь. Давай вместе… факел повесь…
Ладно, вопреки всем воплям здравого смысла, что-то глубоко внутри искренне желало знать, что скрыто за этой дверью. Будь проклято это подростковое любопытство.
Вытерев вспотевшие ладони о брюки, Роб подошел к двери, хватаясь за ручку выше того места, где ее обхватил ладонями Дэннис. С угрюмым гулом она подалась, открывая небольшой проход. Сантиметров двадцать – на больше их сил не хватило.
– Фу… боги, ну и вонь. – Прошипел Роберт, скользнув в щель после того, как в помещение зашел Дэн, держа факел над своей головой. – Проклятье…
Открывшееся его взору, своим чудовищным видом громко заявило о том, что мальчикам самое время разворачиваться и уносить свои ноги подальше от этого места.
– Да это же камера пыток! – Восхищенные интонации здесь были совершенно не уместны.
Но, очевидно, Дэннису это открытие пришлось по душе. Хотя, Роб ведь знал, что парень совершенно безбашенный искатель приключений на свою пятую точку. И да, он верил, что если они не смотаются отсюда сию же секунду, эти приключения им обеспечены, причем сверх нормы.
– Кому расскажу – не поверят. – Продолжал бормотать увлеченно Дэн, перебегая от шкафа с какими-то консервантами, к хирургическому столу, а от него к дыбе. – Ну что ж, теперь ясно, что скрывали учителя. И да… в отличие от тех камер, этой комнаткой пользуются вовсю. – В подтверждение своих слов парень пнул ногой какое-то старое корыто, почерневшее от засохшей крови. – На инструментах нет пыли. Они отлично заточены…
– Не трогай, чтоб тебя! – Прошипел Роберт, хватая друга за руку. – Ими людей пытали.
– Я знаю. Это очевидно, мы все-таки с тобой находимся в пыточной. – Пробормотал Дэн, но нож на место все же положил. – Тц! С ума сойти, я себя чувствую просто… героем страшной истории. Будет что рассказать зимой перед камином.
– Ага. Расскажи об этом ректору. А хотя нет, подожди. Почему бы тебе сразу не рассказать об этом Дэймосу? Как тебе понравился стиль, интерьер, меблировка. Ему будет очень интересно узнать о том, какой ты нашел его комнату развлечений… Черт возьми, и моя сестра живет с ним под одной крышей.
– Ты только глянь! – М-да, он его абсолютно не слушал. – Здесь ванна. – Дэн отдернул какую-то шуршащую штору, демонстрируя старую ванну, с потрескавшейся и проржавевшей эмалью. – И она не для того, чтобы принимать водные процедуры.
– Ну, это очевидно. – Пробормотал Роб, подходя ближе.
– Когда вырезают один из органов, чаще всего почку, человека погружают в холод. В ванну со льдом. Этот ваш Дэймос… мастер на все руки.
– Да. И ему не придется далеко идти, если он нас здесь застукает. Все, так сказать, под рукой.
– Да брось. Он темный твоей сестры.
– Но не мой… – Внезапно замолчав, Роб сглотнул. – Ты… ты тоже это слышишь?
– Дверь. – Шикнул Дэн, подбегая к кованой двери и хватаясь за ручку. – Давай, нам нужно закрыть ее.
Не совсем то, что он ожидал услышать. И все же Роб подбежал к другу, помогая вернуть дверь в исходное положение. Разговоры, доносившиеся из далекой темноты коридора стали глуше.
– Твою мать. Просто, твою мать! – Роберт еще раз внимательно осмотрелся вокруг, пытаясь отдышаться. – Давай сюда!
– Дело дрянь. – Вот теперь-то в голосе Дэнниса появилась дрожь. Но, увы, его страх пришел с роковым опозданием. – Они точно идут сюда…
– Конечно, куда же им еще идти. – Роберт залез в ванну, туша факел в стоящей рядом кадке с водой. – Ты так и будешь там стоять?
– Черт возьми! Что им тут нужно?! – Когда Майлер забрался в ванну, затушив огонь, Роб задернул занавеску.
– А как ты думаешь? Где мы находимся? Вид этой комнаты тебе уже обо всем прозрачно намекнул… – Пытаясь восстановить дыхание, Роберт сделал глубокий вдох. – Ладно, сообрази что-нибудь, Дэн.
– А что я…
– В твоем роду были сидхи. – Повторил его слова Роб, прислоняясь спиной к шершавой стене. – Еще раз ты меня втянешь во что-то подобное…
– Ладно-ладно! Дай сосредоточиться.
Рыжеволосый тяжело вздохнул, после чего начал что-то бормотать и чертить пальцем невидимые символы. Оставалось только надеяться, что говоря о себе как о способном маге, парень не просто сотрясал воздух.
Тем временем, шаги становились все громче и четче, так же как и сопровождавший их звук волочения… чужого тела, очевидно.
Закусив губу до боли, Роберт застыл, боясь пошевелиться, когда дверь в камеру открылась. Быстро и легко, будто ничего не весила. Потом вспыхнул свет, словно все факелы, находящиеся в комнате, зажглись разом.
– … поэтому я говорю, что ты переходишь все границы. – Раздраженный, даже взбешенный, голос принадлежал ректору. И этот тон… если бы мужчина разговаривал так с ним, Роб бы уже давно умер от сознания собственного ничтожества.
Однако его собеседник абсолютно не считал слова Энгера чем-то достойным своего внимания. Впрочем, Дэймос с самого начала не показался Роберту парнем, который будет прислушиваться к чужому мнению.
– Тут живут дети, Дэймос. Поэтому я позволю себе эти слова: забирай этого человека и убирайся к черту.
– Дети. – От этого голоса у Роберта по спине пробежала ледяная дрожь. И он мог поспорить, что сейчас не одинок в своих ощущениях. – Хм.
– П-пожалуйста… я… я ничего не знаю… я же просто помощник… мне не доверяют до такой степени… – Залепетал пленник, задыхаясь от собственных рыданий. И Роберту пришлось зажать рот рукой, чтобы не пустить наружу трусливый крик. Хотя сейчас он не считал свой страх чем-то позорным. Эта эмоция была логична, если речь заходила о Драконе. И, собственно, Дэн бы теперь с ним точно согласился.
– Ш-ш-ш. – Протянул палач тихо. – Тише, мистер Уилфрэд. У нас еще будет время, чтобы это обсудить, будьте терпеливы.
– Дэймос…
– Я тебя не понимаю, Энгер. – Бросил безразлично Дракон, вновь начиная волочить скулящего пленника. – То ты не доволен тем, что я сижу, сложа руки. Когда же я начинаю действовать, ты вопишь как потерпевший о том, что мои методы тебя не устраивают. Даже не знаю, что сказать…
– Твои методы… – Резкий выдох. – … они меня не устраивают по вполне понятным причинам. Зачем трогать этих людей? Наша госпожа – генерал, ты можешь узнать то, что тебе нужно от нее непосредственно.
– Ну да. – Хохотнул его собеседник, судя по скрежету и возросшим рыданиям, прикрепляя жертву к столу. – Любовь моя, а что вы там решили на тайном совете с мудрейшими и императором по поводу расстановки войск на стене и положении гвардейцев в городе? А то я тут как раз собрался предать тебя и избавиться от проклятья, осталось только выбрать удобный день. Ты мне не поможешь?
П-предать? Избавиться от проклятья?!
– Слушай, мне плевать. Делай что хочешь, но не здесь.
– У меня есть только две комнаты дознания. Эта. И в доме, где сейчас живет твоя женщина. Если ты против этого варианта… – Его слова утонули в диком рычании. – Очевидно, выбора у меня нет… Твою мать, он сознание потерял… эй, мистер Уилфред, работа советника влияет на сердце, не так ли? Адреналин нам в помощь.
– Погоди… ты слышишь? – Роберт замер, задерживая дыхание.
– Если бы ты меньше орал, то услышал бы с самого начала. – Тихий, словно разочарованный вдох с шумом покинул легкие палача. – Парни, вылезайте оттуда. – Эти слова совершенно точно предназначались им. Потому мальчишки вздрогнули, переглядываясь между собой. – Роберт, твое сердце бьется так, что тебя можно отправлять прямо сейчас вместо ударных на марш. И передай своему другу, который, кажется, собрался отключиться, что ему не стоит прикасаться к моим вещам. У меня отличное обоняние и меня раздражает, когда на инструментах остаются посторонние запахи…
Зеленые глаза Дэнниса затуманились, взгляд стал невидящим, и уже через мгновение Роберт наблюдал за тем, как парень слабодушно грохнулся в обморок, оставив его одно среди этих… чудовищ.
Занавеску резко отдернула рука Энгера. И на минуту Роб почувствовал себя по-настоящему виноватым, когда увидел своего ректора. Однако уже совсем скоро голос совести ушел на задний план. Оттолкнув от себя шокированного мужчину, Роберт вылетел из этой проклятой ванны, становясь перед Драконом.
Обнаженный по пояс мужчина выглядел еще более устрашающе с этими бесчисленными шрамами на груди, нависая над беззащитным телом своей жертвы с уже пустым шприцем. И все же парня (будь прокляты его несдержанность и гнев) это не остановило.
– Ты… ты… ублюдок! – Проорал Роберт, тыкая пальцем в Дэймоса, который вопреки логике слабо улыбался. – А ну-ка отпусти его! Немедленно!
Дракон рассмеялся.
– Роб, а ты смельчак. Приказы мне отдаешь.
– Я ей все расскажу, ясно?! Чем ты тут занимаешь! Она обо всем узнает и… не трогайте меня! – Рявкнул мальчик, отшатываясь от подошедшего Энгера. – Вы… Она доверяла вам! Не подходи, я сказал! Я хочу ее видеть. Немедленно! Я сейчас же отправляюсь к Эль.
– Никуда ты не пойдешь. – Выпрямился Дэймос, отчего Роберт сглотнул, отступая назад.
– А ты попробуй меня остановить. – Нервно усмехнулся парень, сам не веря в то, что разговаривает с ним в подобном тоне. – Она все узнает и самолично прикончит тебя. П-подонок! Меня тошнит от одной мысли, что такая тварь, как ты, находится рядом с ней. А уж тем более к ней прикасается. Ты этого совершенно не достоин, и если бы ты ее знал вполовину также хорошо как я, это бы стало ясно как божий день даже такому прогнившему мерзавцу вроде тебя. Пора бы ей открыть глаза на правду.
– Роб, тебе лучше заткнуться. – С ума сойти, но эта фраза принадлежала Энгеру, который теперь подобрался поближе к Роберту. Но не для того, чтобы, как могло показаться, попытаться остановить, а для защиты. Потому что она явно парню понадобиться после таких слов.
– Я сказал, держись от меня подальше. – Его голос срывался на хрип, а сам парень был готов последовать примеру Дэна. Роберт понимал, что держится лишь на силе собственной злости. – Я не собираюсь молчать, пока вы проворачиваете здесь свои грязные делишки. Я-то думал ее доверие что-то значит для вас. Оказалось, это просто средство достижения собственных целей. Знаешь что, сволочь? Миша ведь лекцию мне прочла по поводу того, как люди ошибаются, считая вас бесчестными кровожадными ублюдками с ампутированной душой и совестью. Я не поверил. И, оказывается, правильно сделал. – Роб смерил Дракона самым смелым взглядом, какой мог себе позволить в этой ситуации. – Мерзкий, опустившийся предатель. Гребаное чудовище.
Ох ты ж черт…
– Друг, он всего лишь ребенок. Мальчишка. – Проговорил поспешно Энгер, вытягивая руку перед Робертом, словно пытаясь его защитить.
И если судить по дикому взгляду ярких алых глаз, эта попытка не лишена смысла.
– Я позабочусь о нем. Он ничего не вспомнит. – Добавил через мгновение Ворон мягким тоном, словно пытался достучаться до Дэймоса, позабывшего о своей жертве, которая теперь начала приходить в себя.
И именно тихий скулеж прикованного мужчины привел Дракона в чувства. Он отвел свой взгляд от Роба, сосредотачиваясь на своей блестящей коллекции холодного оружия, размещенного на передвижном столике. Проведя пальцами по лезвиям разной формы и размера, он выбрал одно – тонкое и загнутое.
– Убирайтесь. – Его голос был тихим и хриплым. – Забирай мальчишек и проваливай отсюда. Быстро.
Роб не сдержал крика, которому вторил вопль жертвы, с которой принялись снимать полоски кожи. Черт возьми, он прекрасно знал, почему Дэймос не стал ждать их ухода. Дело не в его нетерпении, дело в том, что это было уроком, демонстрацией ему, Роберту. Он не мог трогать брата своей госпожи, но он мог показать ему наглядно, как глупо и нелепо отпускать в его сторону такие громкие слова.
Когда Энгер загородил собой кровавое зрелище, схватив Роба за плечи, мальчик рванул в сторону, начиная отбиваться. Бесполезное и абсолютно неблагодарное занятие, особенно если твой противник – Энгер, однако, инстинкт вопил о том, что ему необходимо оказаться как можно дальше от этого места и этих парней. А особенно от того, кого он по-настоящему сильно расстроил.
Когда до слуха Роберта сквозь рыдания жертвы и собственное сбивчивое дыхание донеслись звучные слова заклинания, творимого Энгером, тело ослабело, а поле зрение стала застилать темнота. Забвение слишком быстро накатило на него, разрастаясь пустотой в голове, прогоняя страх и гнев, удерживающие в его сознании твердый приказ: «Он должен рассказать ей…»
42 глава
– …а потом эта новость…
– … ну, мы, конечно, всех послали по матери…
– …понимаешь? Я тому парню чуть все зубы не выбил, когда он такое заявил…
– … чтобы наш Майк и вдруг женщина? Да я им прямым текстом…
– … а этот товарищ, чтоб его так, бывший сержант молчит…
– …пока своими глазами, говорю, не увижу – не поверю…
Миша с улыбкой тихо покачала головой. Сид и Салем были абсолютно неутомимы и уже который час без перерыва рассказывали ей о собственных впечатлениях. Их шок был очевиден, когда парни убедились в правдивости слухов о принадлежности генерала к женскому полу. Но Михаэль, правда, не думала, что это впечатлит их настолько сильно: прошло полдня, а ребята до сих пор не могли смириться с этой мыслью… но, все же, в хорошем смысле.
Никаких проклятий, ругательств и обвинений. Безусловно, открывшаяся правда их ошарашила, но, слава богам, не вызывала гнева и обиды, с которыми Миша не была готова столкнуться. Хотя, даже при таком неприятном повороте она бы отнеслась к сказанному с пониманием. Все-таки это было ложью, как не крути парни имели полное право быть если не взбешенными, то хоть немного… расстроенными, что ли.
Так что пусть уж они переводят каждый разговор (который Миша при удобном случае пыталась увести в более мирное русло) в сторону этого невероятного открытия, чем проклинают ее и ее «коварный обман» на чем свет стоит.
– … но тот твой удар, знаешь ли. – Посмеиваясь, Сэм потер подбородок. – Ты ведь ни в чем нам не уступала. Ха, мужчины, утверждающие, что женщины – слабый пол, явно не встречались с тобой.
– Салем, Сид. – Курсанты, сидящие на ковре в ее гостиной, направили свои блестящие, чуть смущенные взгляды на нее. – Ваша поддержка, парни, она неоценима. Была, есть и будет. Во все времена. Я верю… даже знаю, что никто не может похвастаться такими друзьями, какие есть у меня.
– Да брось…
– Скажешь тоже…
О, они так мило покраснели, отводя взгляды в сторону, начиная внимательно изучать интерьер комнаты. В очередной раз.
– Значит… вас перебрасывают? – Вздохнула Миша, возвращаясь к теме, которая интересовала ее, и которую парни усердно задвигали своими «ты представляешь!» и «нет, ты не представляешь!».
– Ага. С первым снегом. – Кивнул Сид, отпивая из своего высокого бокала с дымящимся пуншем.
– Наконец-то. – Хмыкнул Салем, наблюдая за танцем огня в камине. – Как мне надоело протирать штаны в академии, кто бы знал. Я не для этого в армию пошел.
– Возможно… Сэм, возможно, вам не стоило так спешить? – Взглянула на него обеспокоенно Миша, замечая, как парни переглядываются.
Она знала, что отбор в гвардию идет на добровольной основе. Она так же могла понять рвение ребят, но они были слишком молоды для той службы, с которой им предстоит столкнуться в дни суровой долгой зимы.
– Нет. Нет, мы сами так решили. – Пожал плечами Сид. – Сэм прав, мы ни черта не делаем в штабе. От нас там никакой пользы. Да если честно мы и сами устали от нашего унылого распорядка.
– А особенно от этого чокнутого Кравца. – Пробормотал Салем, запивая злость пуншем.
– А что с ним? – Возможно, они не заметили, как дрогнул ее голос.
– Да его просто с катушек сорвало. – Бросил Сид, вылавливая из бокала ломтик яблока. – В последнее время он сам не свой. Все чаще его замещают на занятиях по боевой подготовке. Прошел слушок, что он хочет подать рапорт. Но если честно, мне кажется, что его скоро попрут и без всяких рапортов.
– Это точно. – Вздохнул Сэм. – Никогда бы не подумал, что это скажу, но… немного жаль его, он вроде мужик неплохой, я могу понять его одержимое желание слепить из нас солдат. Даже его садистские методы. Обидно, что он так себя гробит.
– В смысле? – Она сама себя едва слышала.
– Ну… видок у него, скажем так, не самый лучший. Такое ощущение, что он уже которую неделю не спит. – Объяснил Сид. – И я его без сигареты больше не вижу. Что-то определенно случилось.
– Может с семьей что. – Предположил Салем.
– С семьей? У него нет никого. – Кинул Сид.
– Ну… это все объясняет. Может, если б была, он бы помягче с нами обращался.
– О! Я знаю. – Рассмеялся внезапно Сид. – Это он так расстроился потому, что Майк ушел… ла. Прикипел он к тебе, да и курсант нынче не тот пошел.
Миша горько усмехнулась, не собираясь объяснять беззаботно болтающим парням о том, насколько близко они подошли к истине. Возможно, она ошибалась (боги, она бы правда хотела, чтобы все так и было), но почему-то Мише казалось, что причиной такого поведения Кравца были именно ее глупость и легкомысленность.
О боги, Клэймор был достойным мужчиной и потому абсолютно не заслуживающим то, чему сейчас себя подвергает. В конце концов, такое крайне тяжелое положение его дел, можно было объяснить тем, что мужчина никогда не сталкивался с проблемой неразделенной любви. Точнее, вообще с любовью, насколько Миша знает. Кравц всегда был хмур, холоден и отстранен. Он никого не подпускал к себе, и тот секрет, который они делили на двоих… он явно связал их. А потом… это.
Громкий стук в парадную дверь, раздавшийся в беззаботной тишине, стал буквально громом среди ясного неба.
– Ох ты ж… – Прошипел Сид, кидая взгляд на настенные часы.
– Блин, уже почти полночь…
– Быть не может. Он прямо сюда заявился…
– Мы должны были вернуться к десяти…
Ого, Миша просто не узнавала этих голосов. Уверенные, веселые интонации выветрились оттуда мгновенно, не прошло и минуты после громкого заявления нежданного гостя о своем прибытии. Парни присмирели, поднимаясь с ковра, расправляя рубашки, поправляя ремни. Ошарашено за этим наблюдая, встала и Миша.
– Госпожа, тут… – Немного встревоженная Сэлли, начала свою несмелую речь, которую оборвал вошедший в гостиную Кравц.
– Сам разберусь.
– Сэлли, ты можешь идти. – Проговорила Михаэль, краем глаза замечая, как неуверенно кивает служанка. – Клэймор… – Это слово сегодня приобрело новое значение, а именно «пожалуйста, прости за все, что я сделала и не сделала по своей слабости».
– Крон. Вирин. Шагом марш на выход, до машины, которая ждет ваши блудные задницы у ворот. И вам сразу стоит подготовиться к бессонной ночи. Не только этой, но и следующей. – Однотонно произнес мужчина, смотря мимо Миши. Он словно намеренно ее игнорировал. Складывалось такое ощущение, что он готовил себя к этой встрече, потому теперь пытался сохранить напущенное безразличие в течение тех минут, которые понадобятся для того, чтобы забрать своих курсантов.
– Майк.
– Покеда. – Попрощались парни, прошмыгнув мимо изрядно похудевшего тела лейтенанта второго ранга. Мрачный, бледный, угрюмый, он выглядел по-настоящему разбитым. И Мише не хотелось верить в то, что причина такого его состояния кроется в ней.
– Клэймор! – Повторила Миша, но уже более требовательно, когда мужчина развернулся, стоило парням выйти за пределы особняка.
– Прошу прощения, миледи, за поздний визит. Но устав академии не допускает, чтобы курсанты находились вне ее стен после десяти вечера. Дико жаль, что я прервал ваш милый междусобойчик… – Он небрежно махнул рукой, указывая на место на ковре перед камином. – … но устав для солдата – святое. И вы должны это знать. Разрешите откланяться.
– Не разрешаю. – Скрестила руки на груди Миша.
– Михаэль… – Тихое рычание Кравца сказало о том, что в последнее время мужчину очень легко вывести из себя.
– Ты не сдержал своего слова. Ты не распил со мной бутылку вина, как обещал.
Смачно выругавшись, он вобрал в грудь воздух, словно пытался собраться с силами.
– Замкнутый, мать его, круг. – Пробормотал в итоге Кравц, с силой потерев рукой лицо. – Я не хотел сюда приходить…
– Неужели. Если бы это было правдой, тебя бы здесь не было. Я тебя знаю, Клэймор.
– Да? С каких пор?! Проклятье. Я должен поскорее убраться отсюда. – Пробормотал мужчина, быстро направляясь к выходу.
– Как же ты не поймешь! – Вскричала Миша, заставляя его остановиться напротив двойных дверей. – Ты очень дорог мне, Клэймор. Я не хочу тебя терять.
– Но и видеть меня рядом с собой ты тоже не хочешь. – Усмехнулся горько он, оборачиваясь к девушке. – Ты говоришь о том, как много я для тебя значу, какой я хороший и замечательный парень, что ты у меня в долгу и бла-бла-бла. И, тем не менее, на деле я там, а ты тут. И ты не собираешься что-то менять.
– Ты не можешь у меня этого требовать…
– И ты тоже! – Ткнул в ее сторону пальцем Кравц. – Не нужно просить прощения или пытаться убедить меня в том, что я тебе дорог. Сердцу не прикажешь, и я не такой идиот, чтобы о чем-то еще просить, когда меня отшили…
– Клэймор…
– Не нужно требовать у меня «дружбу». Она мне на хрен не нужна. – Миша поперхнулась вдохом. – Я не собираюсь лицемерить и лгать. Ни тебе. Ни уж тем более себе. Я хочу тебя. Как женщину. При таком раскладе, ни о какой дружбе речи идти не может, уж извини. И я очень хочу, чтобы между нами кое-что прояснилось: я не собираюсь находиться рядом, улыбаться, притворяться, что все хорошо, когда это ни черта не так. Меня устраивают лишь два выхода: тот, согласно которому я называю тебя своей полноправно. И тот, когда я нахожусь как можно дальше, старательно вычеркивая тебя из своей жизни. Я себя знаю, у меня это получиться, но только если ты больше не будешь лезть ко мне со всей этой миротворческой хренью.
Что ж, он всегда был прямолинеен. В этом весь Кравц.
– Не лезь в мою душу, Михаэль. Там и без тебя черт голову сломит. – Тяжело вздохнул мужчина, засовывая руки в карманы защитных брюк. – Тебе лучше послать меня сейчас. Это было бы самым лучшим твоим решением.
– Ты же знаешь… я так не могу. – Покачала головой Миша, обнимая себя за плечи. – Ты слишком многое сделал для меня…
– Черт, только не начинай.
– Ты нужен мне, Клэймор! Почему ты не поймешь? Ты нужен мне, как…
– Как друг! Но мне нужна от тебя совсем не дружба. И я достаточно честен, чтобы сказать тебе об этом прямо. Было бы справедливо надеется на такую же прямоту с твоей стороны.
– Ты говоришь, что не можешь мне лгать. Ну, так я не могу тоже! – Отчаянно вскричала девушка. – Я никогда не смогу оттолкнуть тебя. Эти слова ты от меня не услышишь. Клэймор, я бы могла полюбить тебя…
– Сослагательное наклонение в данном случае не совсем уместно.
– Если бы не встретила его.
Кажется, мужчина вздрогнул. Видимо, Клэймор не ожидал, что дело не только в нем и в ней. Что, как оказалось, тут стоит еще и третий. Которого Михаэль приняла как своего мужчину. Которого любила, которому показывала, каково это, быть любимым ею.
– Что ж… это то, что надо. – Осипшим голосом произнес Кравц.
Ее слова, воистину, подействовали на него лучше, чем самые грубые формы «пошел ты».
– Нет, Клэймор. Послушай, прошу… – Он не сдвинулся с места не из-за ее просьбы, а потому что, кажется, разучился ходить после той новости. – Я не лгу тебе, когда говорю, что ты важен для меня. Это не пустые слова. Любовь… она тоже разная бывает. И я люблю тебя… – Двери с шумом распахнулись, и на пороге предстал тяжело дышащий Дракон. И смотря в эти горящие яростью и болью глаза, Миша едва смогла закончить: – … как брата.
Хотя… навряд ли это уже кто-нибудь слышал.
