Текст книги "Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор) (СИ)"
Автор книги: Северная Изольда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 53 страниц)
С этими словами он быстро пошел к выходу, за ним проследовали его слуги. И никто не посмел остановить его, пока Михаил шел к открывающимся перед ним вратам.
– Это предательство! – Вскричал Грэд, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. Он посмотрел на императора, ставшего внезапно таким мрачным и задумчивым. – Это предательство. – Повторил Григорий.
18 глава
– Госпожа, может, ты хочешь, чтобы я построил портал? – Предложил осторожно Энгер, с беспокойством смотря на то, как стремительно несется по улице его хозяйка.
Кажется, она еще долго будет находиться под впечатлением от встречи с императором и важнейшими людьми империи. Потому в попытке успокоится, девушка ускорила шаг, начиная глубоко и часто дышать.
– Нет. – Ответ прозвучал резко, после чего Михаэль внезапно остановилась. – Нет, Энгер, мне нужно пройтись.
– Тогда… может стоит сбросить темп?
– Мне нужно… мне нужно с этим… напряжением. Боги, неужели я правда, сказала им это? Императору? Я? И теперь… – Девушка начала заламывать себе руки, оглядывая многолюдную улицу. – Мне нужно… избавиться от этой формы. – Выдала она, быстро снимая белоснежный китель. – Почему на меня все так пялятся?
– Может, потому что встретить генерала – редкость? – Предположил Ворон. – В конце концов, ты – легенда этого города. Хотя, думаю, масштабы твоей популярности уже давно вышли за пределы Амб.
– Моя внешность достаточно человечна, чтобы слиться с толпой. – Пробормотала Миша, окунаясь в людской поток.
– Госпожа что-нибудь хочет? – Через минуту вновь обратился к ней Энгер.
– Мне нужно прийти в себя. – Пробормотала Миша, расстегивая первую пуговицу на идеально белой рубашке. – Я бы никогда не подумала, что пойду в императорский дворец и буду что-то доказывать самому Визирису. Перед всеми этими людьми. Их же было больше сотни! Я… я, наверное, выглядела… как я выглядела?
– Как моя госпожа. – Улыбнулся Ворон.
– Это хорошо или плохо?
– Это восхитительно.
– Я не хотела восхищать. – Буркнула она. – Если бы мне это понадобилось, то я бы надела мини платье.
– Хм. – Подал голос Дракон. – Я уже вижу его на тебе.
Миша прищурилась и бросила в его сторону взгляд, сверкнувший злостью.
– Дракон, если тебе хочется женщину, то иди к Алисе, я так поняла вы неплохо с ней… ладите. Кстати, ее отец произвел на меня огромное впечатление. Впечатление отпетого ублюдка. Ты не согласен со мной, Дракон?
– Я согласен со всем, что скажет моя госпожа. – Елейным, тихим голосом произнес Дэймос.
– А жаль. Я бы послушала, как ты отстаиваешь вашу старую «дружбу». Все-таки, ты так тесно был связан с их семьей в прошлом. Ах, извини, не только в прошлом.
– Тебя это задевает за живое?
– Что конкретно? То, что Григорий Грэд превратил все мои доказательства в прах или то, что ты… трахался с его дочерью?
– Второе.
– Меня это бесит, Дракон. – Честно призналась Михаэль, лавируя в потоке людей.
– Потому что ты хотела оказаться на ее месте? – Промурлыкал Дэймос, наклоняясь вперед, слушая, как Ворон за его спиной задохнулся от проявления подобной наглости.
– Нет, потому что она – мой враг и дочь моего врага. – Спокойно ответила Михаэль, даже не оборачиваясь.
– Госпожа, твои враги – мои враги.
– Мне все равно, какие у вас там отношения. Просто не вздумай повторить это, когда я буду находиться от этого действа в радиусе километра.
– Как скажешь. – Пробормотал Дэймос, досадуя на то, что не смог вывести ее из себя.
Ее чувства по отношению к его скромной персоне стали на удивление однообразны. Но, пусть будет хотя бы гнев, но не безразличие.
После того треклятого раза, когда он позволил себе наглость на нее наорать, они не разговаривали. Госпожа теперь не вызывала его. Конечно, у нее же теперь есть в услужении Энгер. Красавчик, от которого женщины, она в частности (это очевидно), без ума.
Черт, пусть это прозвучит глупо, но он, Дэймос, был у нее первым. Именно его избрали для нее на Церемонии. Разве из-за этого его статус не должен быть пусть хоть на ступеньку, но выше, чем у Ворона?
А Энгер тоже хорош. Такой вежливый и угодливый, мать его.
– Сколько солдат у меня в подчинении? – Решила узнать Миша.
– Насколько мне известно: три стрелковые дивизии, четыре конных полка и легион пеших воинов. – Пробормотал Ворон, на мгновение задумавшись.
– У императорской армии будут большие проблемы, если они потеряют столько бойцов. И эти проблемы создала я.
– Не стоит забывать про нас. – Напомнил как бы между делом бредущий сзади Дэймос.
– А что с вами? Тут все понятно…
– Я про наших ребят. У каждого темного есть в подчинении свой собственный отряд. Порой не многочисленный, но, как известно, в бою любая палка пригодиться.
– Но… – Миша недоуменно замерла на месте. – Разве после того, как вы… ну…
– Стали рабами? Мы да – они нет. Их наше проклятье не касается.
– Но… они же тоже темные?
– Не совсем, их скорее можно назвать фамильярами. Только они не появляются по щелчку пальцев. – Видя непонимание своей госпожи, Дракон добавил: – К чему делать из них рабов, когда их хозяин – раб? Они уже автоматически принадлежат тебе.
– Численность?
– Числом похвастать не могу. Всего сотня. Но, ручаюсь, каждый стоит тысячи.
– А что с тобой, Энгер?
– У меня полсотни магов. – Ворон задумался. – В целом получается, от имперской армии после вашего «нет» отделилась пятая часть.
– Лучшая пятая часть. – Усмехнулся Дракон.
– Пятая? Сто тысяч? – Энгер спокойно кивнул. – С ума сойти! – Покачала головой Миша. – Предатель… А Грэд оказался прав, это теперь про меня.
– М-да – Протянул Дэймос беспечно. – Все, что осталось от «великой» императорской армии – это кучка людских недомерков. Не думаю, что наши братья смогут исправить ситуацию к лучшему. Особенно, когда под ногами будут путаться слабаки и придурки.
– Но я же с самого начала высказала свое мнение. – Бормотала сама с собой Миша, бредя вдоль улицы. – И я до сих пор уверена, война – крайняя и необязательная мера.
– Они были уверены, что выиграет большинство, и тогда ты, подчиняясь правилам, подпишешь договор. – Объяснил Энгер. – Ты должна была его подписать, потому что так было решено Советом и императором.
– То есть я действительно предатель?
– Официально – нет. Но только до тех пор, пока не окончиться война. Как только будет подписан мир, ты станешь врагом империи номер один.
– Я влипла. – Заключила Михаэль. – Но, я уверена, что знай это, все равно бы поступила бы так же. Однако… я никогда бы не подумала, что моя жизнь закончится на плахе.
– Ты не умрешь, госпожа. – Прозвучал уверенный голос Дракона. – Империя будет ослаблена после войны, и еще долгое время побоится подходить к тебе, тем более нападать и угрожать.
– Тут Дэймос прав. Им навряд ли захочется устраивать войну еще и на территории Амб. – Кивнул Энгер.
– Я погорячилась, когда сказала, что не стану вступать в войну. – Не могла успокоиться Михаэль. – Это неизбежно. Только нужно сделать это… по-другому. Сколько у нас осталось времени?
– До официального нападения? Пару недель, может, больше. Пока император соберет все войска в столице, пока обеспечат солдат оружием и продовольствием. – Начал подсчитывать Ворон.
– А что насчет вас?
– Это тоже займет какое-то время. Путь неблизкий… – Размыто объяснил Энгер.
Их дальнейший путь прошел в задумчивом молчании.
Ей был необходим план. Нужно спланировать стратегию и тактику, просчитать варианты, продумать ходы. А это так «просто», если вспомнить, что она, будь все неладно, всего-навсего дочь простого фермера. И то, что теперь, от ее решений зависит судьба империи, это… угнетает. Совсем немного, ага.
Война – тонкое искусство отъявленных хитрецов и, что скрывать, мерзавцев. То, что она не хотела принимать в этом участие, объясняется не страхом, хотя, к чему скрывать: она боялась. Очень многого. С одной стороны ответственности. С другой смерти. Про такие случаи говорят: палка о двух концах.
Под конец прогулки, Михаэль даже начала думать, что ее присутствие на этом совете было излишним. Блаженное забвение еще бы окутывало ее день-другой, договор подписали бы за нее, она бы не несла ответственность за жизни тысячи солдат, и, что вполне вероятно, за разгромное поражение имперской армии.
В беспокойные мысли неторопливо, но назойливо стали проникать звуки жизни вечернего города: пьяный смех, грубые выкрики, женские взвизгивания. Они пропитали прохладный воздух широкой тускло освещенной улицы, становясь с каждым шагом ярче и отчетливее. И когда Михаэль повернула за ближайший угол, то ее озарила своим светом «ночная жизнь» Амб. А точнее, улица вольной жизни и пороков, которая только начала свою жизнь.
И вместо того, чтобы повернуть назад (она бы так и сделала год назад), Миша медленно пошла вперед, удивленно оглядываясь по сторонам. Боги, разве она могла бы увидеть что-то подобное в Кристар? Даже грехи здесь, в столице, преподносились людям в нарядной упаковке. Эти узорчатые чистые крылечки борделей, одетые в красивые, вызывающие платья ночные бабочки, яркие светящиеся вывески ресторанов, зазывные витрины круглосуточных магазинов, музыка, неторопливо льющаяся из баров.
Но смотря на эту пестроту и беспечность, Михаэль почувствовала гнетущую тоску. Она даже постаралась припомнить, когда испытывала подобное. Наверное, в первые дни в академии… Тогда словно кто-то нашептывал ей на ухо, перечисляя все ошибки, которые были допущены, все беды, которые пришлось и еще предстоит испытать, имена людей, оставленных в прошлом.
А сейчас проблемы совершенно внезапно выросли до астрономических масштабов и казались непреодолимее имперской пограничной стены. Мелкие неудачи прошлой жизни, катастрофа годичной давности, сегодняшнее поражение.
Наверное, так чувствовали себя падшие люди, видевшие свет в конце туннеля лишь на дне стакана.
Засунув руки в карманы, Миша остановилась перед одним из высоких украшенных витиеватой лепниной и резьбой зданий, из-за двери которого доносился гул разговоров и надрывные звуки скрипки, спорящей с гитарой. На ярко-красной вывеске большими черными буквами было выгравировано «Черная Дыра». Очень своеобразное название для борделя, зато какое говорящее. Прямо раскрывает суть, очень метко, в точку.
Посмотрев на дверь с пару секунд, девушка все же переступила порог, заходя внутрь, чем повергла в крайнюю степень недоумения мужчин, стоящих за ее спиной.
– Госпожа… – Пробормотал взволнованно Энгер, после чего поспешил за ней, собираясь сказать, что та явно перепутала дверь.
Дракон же еще с минуту прищурено глядел на вход в питейное заведение, стараясь понять смысл ее поступка. Но сказав себе в очередной раз, что пытаться понять ее – занятие никуда не приводящее, абсолютно бесполезное, напрасно тратящее время, вошел вслед за другом.
* * *
Как только Михаэль переступила порог борделя, на нее хлынула свойственная таким заведениям волна удушья. Здешняя атмосфера состояла из паров спирта, запаха сладких духов и пота, сплетений наркотического дыма и звуков музыки, разговоров, секса.
Быстро оглядевшись, она пошла вперед, стараясь не напороться на кого-нибудь в темноте, которая рассеивалась только несколькими ароматическими свечами. Гостей в заведении было дольно много, что давало свои преимущества. На нее здесь мало кто обращал внимания, поэтому она спокойно прошла к столикам, отыскивая глазами свободный. Такой нашелся у стенки.
Поставив свой стул в самый угол, Миша села, скрестив руки на груди, наблюдая, как сквозь толпу идут ее слуги. А на них внимание почему-то обратили все. Тайком, несмело, но все же каждый здесь коснулся их взглядом.
– Госпожа, что заставило тебя прийти сюда? – Спросил серьезно с долей беспокойства Энгер, останавливаясь рядом с ней.
– Не знаю. – Пожала плечами Миша. – Просто я… я обычный человек, у которого в жизни черная полоса. Мне хреново, поэтому я пришла туда, где полно тех, кому так же хреново. Они не видят выхода, так же как и я… впрочем, если тебе тут не нравится, то ты можешь уйти. Я вас не держу.
Энгер еще раз взглянул на нее, после чего поставил стул рядом, садясь на него.
– Хорошо, госпожа. – Тон его голоса больше подходил для разговора взрослого с ребенком. – Тебе просто интересно, так?
– Может быть. – Кивнула Михаэль. – Знаешь, Энегр, после того, как… все это случилось со мной… после этого я больше не находилась в кругу людей мне подобных. В смысле… я так устала от этой напыщенной аристократии. Мне мозолит глаза их вычурная ученость, чистота, отглаженость, такая фальшивая правильность. Я боюсь, что скоро сама такой стану. А здесь… это место собирает людей и их житейские проблемы вместе. А мне не помешает доза чего-то обычного.
Молча, пристально глядя на свою госпожу, к столику подошел Дракон. В отличие от Энгера, он не сказал ни слова, садясь напротив и закидывая ногу на ногу.
Миша невольно отметила, что если Энгер – изящный, благородный и интеллигентный с виду – абсолютно не вписывался в эту картину порока и греха, то Дракон словно дополнял ее… нет, скорее он был главным элементом, вокруг которого все и вращалось. Словно только его греховной мужской грубоватой красоты, порочности и опасности в глазах, силы и уверенности во всей фигуре и не хватало этому месту.
Когда мысли стали уходить в неприятную сторону, Миша отвела взгляд в сторону, предпочитая рассматривать интерьер заведения, все эти в прошлом яркие обои, которые теперь кое-где отошли от стен, канделябры со свечами, плотные бардовые шторы, красный пол…
Стук каблуков был отчетливо слышен даже через пьяненькое музыкальное сопровождение местного «оркестра». Миша медленно подняла взгляд с пола, на подошедшую официантку.
– Что закажете? – Игриво протянула девушка, совершенно не стеснявшаяся своей короткой юбки и вызывающих чулках в крупную сетку. Ах да, ведь все так и задумано.
Миша кинула взгляд на соседний столик, за которым сидел какой-то горемыка, топя свои проблемы в граненом стакане.
– А… то же, что и у того господина. – Ответила быстро Михаэль.
– Бутылку виски. – Записала девушка, кидая сомнительный взгляд на хрупкую фигурку клиента. После чего повернулась к мужчинам. – Вам?
– Это все. – Бросил резко Энгер, который, до сих пор был не лучшего мнения о внезапном решении своей госпожи.
– Передумаете – дайте знать. – Официантка отработанной походкой отправилась организовывать напитки.
– Госпожа желает напиться? – С улыбкой поинтересовался Дэймос.
– Я уже все объяснила. К тому же, напиваются, только пьяницы, Дракон. А я… пробую.
– Мне нравиться, как звучит твое «пробую». Так невинно. – Проговорил мужчина тихо, однако ему не ответили. Либо госпожа его не расслышала, либо она упрямо продолжала его игнорировать.
Через минуту вернулась женщина с их заказом.
– Прошу. – Она выставила на стол бутылку и мутные стаканы. – Только свистните, если понадобиться что-нибудь еще.
Михаэль кинула ей золотую монету, которую девушка приняла с удивлением и радостью. Она перевела взгляд полный интереса на сидящих за столом.
Эти мужчины явно не были вторым сортом, как большинство местных гостей. Ей попались по-настоящему хорошие клиенты.
Придвинув к себе бутылку, Миша посмотрела сквозь желтоватое стекло. Через мгновение рывком открыла пробку, наливая пойло в стакан. Поднеся его к лицу, она вдохнула, недовольно поморщившись. В нос ударил резкий запах, пробирающий до затылочной части мозга.
И, боги, какая же это была гадость! Некачественная, горькая, противная дрянь. С ее вином и рядом не стоит. Ее вино нежное и сладкое. Оно мягкое, тонкое, ароматное, а это пойло грубое и злое, словно сдирающее с тебя плоть изнутри.
Чуть подняв голову, Миша вновь посмотрела сквозь бутылку на искривленный мир. Краем глаза она видела, с какой растерянностью за ней наблюдает Энгер, который, кажется, до этого момента был уверен, что его госпожа не способна на такие закидоны.
– Госпожа, скажи мне, что я могу сделать для тебя? – Спросил осторожно Ворон.
– Помолчать. – Проговорила она тихо, поднося к губам очередной стакан.
– Энгер, ты мешаешь. – Усмехнулся Дэймос, следя за девушкой. – Пусть госпожа получит то, что хочет.
Ворон поймал его взгляд, который остановился на губах девушки. И уловив этот жадный красный блеск, мужчина недовольно нахмурился.
– Дэймос. – Тихо прошипел он, нависая над столом. – Даже не думай, мать твою, об этом.
– Все, что я могу, это только об этом думать. – Ухмыльнулся Дракон, забирая бутылку из уже ослабевших рук госпожи и делая пару глотков.
Михаэль тяжело вздохнула, облокачиваясь на стол. Кажется, все голоса слились в один поток, а контуры очертаний этого мира размылись.
Спиртное действовало с поразительной быстротой. Вот уже на душе не так погано, все как будто происходит в каком-то ярком сне. О проблемах и думать не хочется…
Дэймос оторвался от бутылки, кидая взгляд на девушку, сидящую перед ним. Госпожа выглядела очень… соблазнительно. Расслабленная, непринужденная фигура, никакого жеманства или фальшивости. Она всегда все делала открыто, не притворяясь и, порой, не думая о последствиях. И в этом она так отличалась от того, что ее окружало. Она как белое пятно на черном. Буквально и фигурально.
Губы, сложившиеся в легкую полуулыбку, покраснели, еще ярче выделяясь на ее бледном лице, веки чуть прикрылись, длинные ресницы скрывали тихий блеск ярких глаз…
– Мальчики, вам скучно? – Пропел над ними кокетливый звонкий голосок.
Дэймос почувствовал, как на его плечо ложиться чья-то маленькая ладонь. Все тело напряглось, а сам он стиснул зубы, ощетинившись. Он терпеть не мог, когда его касаются. Особенно люди. Тем более без спроса.
– Дракон. – Он быстро повернулся на этот голос, смотря на то, как госпожа медленно качает головой. – Не обижай ее.
Он проследил ее взгляд, обращенный к девушке за его спиной. Низкая, болезненно худая. Ее хрупкая фигура была облачена в полупрозрачное платье, которое доставало до пят. Ткань не скрывала ни развилку ее бедер, ни молодую грудь. На ее оголенные плечи падали длинные блондинистые пряди, которые завивались на концах в колечки. На ярко накрашенных губах играла соблазнительная, но такая фальшивая улыбка.
– Как тебя зовут? – Поинтересовалась Михаэль, смотря на проститутку.
– Лили. – Ответила та, покручивая пальцем свой локон. – Позволите мне помочь вам развеяться?
– Садись. – Кивнула Миша, указывая в сторону Дракона, который кинул в сторону своей госпожи недоуменный взгляд.
Девушка скользнула к нему на колени, обвивая его шею своей рукой. В нос ударил запах дешевого мыла, пудры и старых духов. А еще мужчины. Она явно недавно была с кем-то.
Михаэль протянула ей золотую монету, которую Лили охотно приняла, обрадованная тем, что ей попались богатые клиенты.
– Ты красивая. – Проговорила тихо Михаэль, подпирая голову рукой.
– Ты тоже, милый. – Кажется, путана немного растерялась от того, что ее будут использовать не сразу по назначению, а для разговора по душам. Но за деньги она могла бы этому парню и исповедоваться. – Я первый раз вижу кого-то вроде тебя в таком месте. Пойми меня правильно, ты слишком… лощеный для этого места. – Произнесла девушка, перебирая черные пряди волос Дэймоса, который это терпел. Именно терпел, всем своим видом это показывая. – Ты ведь из верхов?
– Я из самых низов, Лили. – Ответила Миша, покручивая стакан, гоняя каплю по дну. – А из них довольно трудно подняться. Особенно, когда завяз там по колено.
– То как ты говоришь – еще одно доказательство твоего, что ты в эту дыру забрел случайно Как мне называть тебя?
– Михаэль… это имя я слышу слишком редко. В основном, ко мне обращаются «господин». – Проговорила Миша, слыша недовольное рычание Дэймоса.
– Какое мелодичное и нежное. Оно звучит ласково и в то же время довольно величественно. – Проговорила задумчиво Лили, с удивлением отмечая, что ей уже начинает нравиться этот разговор… и еще тело мужчины, у которого она сидела на коленях. – Мне кажется, это имя тебе очень подходит. Твоя внешность… очень необычная. Я никогда не видела подобного сочетания цветов: белые волосы и синие глаза.
– Я родился зимой. – Ответила ей Миша, проводя пальцем по бутылке.
– Но ты не единственный кто родился зимой. Не все же ходят с белыми волосами. – Рассмеялась Лили.
– Не все. – Кивнула Михаэль, смотря на нее с внезапно накатившейся серьезностью. – Все-таки зимой очень много новорожденных умирает. Зимой вместе с воем вьюги слышен стон матерей, которые оплакивают своих мертвых младенцев. Я родился зимой. Белой и беспощадной, когда льды были синими, как губы мертвеца. И зима отметила меня.
– Необычно. – Прошептала шлюха, наклоняясь чуть вперед. – Неужели лед твоей души никто не сможет растопить?
– Холод – это покой, Лили. Огонь – беспокойное горение, тление, умирание. Пламя вечно только в аду.
– Но зимой очень хочется тепла. Разве нет?
– Вино меня греет лучше всего.
– Вино не может быть лучше тепла женского тела. – Прошептала зазывно Лили, поведя плечом.
– Женское тепло изменчиво. – Усмехнулся ее собеседник. – Оно не постоянно. Сейчас тут, потом там.
– Боги, ты такой печальный. Я даже начинаю думать, что у тебя проблемы с какой-то конкретной женщиной.
Синеглазый гость непонятно улыбнулся.
– У меня никогда не было проблем с женщинами, Лили. И предвосхищая твой вопрос: у меня не было проблем с женщинами, потому что у меня не было женщин.
Лили приоткрыла губы, тихо удивленно выдыхая.
Парень девственник? Какая редкость. Какая невинность и красота, какая чистота. Идеальная, не тронутая и не прельщенная. Она просто обязана стать у него первой, той кто покажет ему путь в рай. Он так рассуждает, потому что еще не знает, чего себя лишает.
– Ты отталкивал их, избегал? – Поинтересовалась она как бы ненавязчиво.
– Нет. Я… не в их вкусе.
– А если я скажу, что ты в моем вкусе? – Тогда я тебя поправлю и скажу, что тебе по вкусу мои деньги. – Улыбнулся парень, а в глазах полыхнули грани льда.
– Честно. Ты задел меня за живое. Я многих клиентов повидала, такого как ты – впервые. И то, что ты вызываешь простыми словами…
– Скажи, Лили, что ты предпочитаешь, лед или огонь? – Спросил парень неожиданно, откидываясь на спинку стула.
– Я не люблю крайности.
– А если бы пришлось выбирать?
– Я как бабочка, летящая на пламя. Все равно сгорю. – Усмехнулась Лили. – Я предпочту вечным льдам одиночества, пожар чувств. Знаешь, мой девиз: брать от жизни все. Разве с тобой не так?
– Все? – Михаэль рассмеялся. – Мне не нужно так много лишнего. Я не настолько жадный. Тем более, когда все будут хотеть «всего», кому-то, определенно, не достанется.
– Я хочу всего.
– А по ночам?
– Покоя. – Сдалась Лили этому очаровательному пьяному философу.
И почему основной поток ее клиентов не похож на этого парня? Дело даже не внешности, хотя… смотря на него, она всерьез задумалась, а не изо льда ли мальчик сделан.
Ее рука поднялась и потянулась к его лицу, но уже через мгновение Лили почувствовала на своей шее горячую ладонь. Мужские пальцы угрожающе сжались, заставляя девушку выпрямится, и замереть от страха.
– Дракон, я сказал тебе не обижать ее. – Проговорил недовольно мальчик, и после его слов мужчина разжал свою руку, давая Лили сделать необходимый вдох.
Что ж, она привыкла к побоям клиентов, это не было редкостью. Но этот мужчина, на коленях которого она сидела, слишком отличался от всех, с кем ей приходилось «иметь дело». Создавалось устойчивое впечатление, что если ты осмелишься перейти дорогу этому парню, то слово «боль» заиграет для тебя совершенно новыми красками. Что он откроет для тебя всю полноту этого значения, после чего окажется достаточно любезным, чтобы отправить в ад, отдохнуть.
И… небо, почему это ее лишь возбуждает? Это так похоже на игру с огнем.
Ее рука возобновила движение, после чего путана провела кончиками пальцев по лицу синеглазого паренька. Однако вместо ожидаемого холода она почувствовала нежное тепло и мягкость бархатной кожи. Ее пальцы скользнули ниже, к его покрасневшим губам… и тогда ее руку перехватили, сильно сжимая.
– Не смей. – Прорычал мужчина с глазами цвета крови, разбавленной огнем. – Не смей прикасаться к нему.
И она могла только активно закивать в ответ, потому что ее горло сковала на этот раз рука собственного страха.
И ей правда было интересно, кто этот мальчик, если мужчина относится к нему с таким трепетом, что даже запрещает прикасаться посторонним.
– Дракон, ты все-таки ее обидел. – Пробормотал парень недовольно.
– Ничего страшного. – Продолжил мужчина, смотря на Лили с ухмылкой, похожей на звериный оскал. – Я искуплю эту вину.
Путана вздрогнула, так как перспектива искупления его вины ничуть не радовала, а скорее пугала до колик.
– Не бойся. – Продолжил Михаэль, и этому голосу очень хотелось верить. – Он не причинит тебе боли, не так ли, Дракон?
– Если этого хочет мой господин. – Ответил Дэймос, все еще смотря на напуганную девушку.
– Поцелуй ее.
Дракон перевел шокированный взгляд на свою госпожу, для которой два стакана, видимо, оказались слишком большой дозой. Она приказывает ему целовать шлюху? Смысл? Помниться, в прошлый раз, когда госпожа застала его с одной такой, довольной она не выглядела.
Поэтому он смотрел на нее и не понимал.
Облокотившись на стол, госпожа ждала. И в итоге он сделает то, о чем его просили.
– Нет-нет-нет. Это все не то. – Замахала руками Миша. – Вот Энгер… скажи мне, у тебя есть женщина, которую ты желаешь?
– Я… как сказать… то есть…я… – Ворон не ожидал подобного вопроса.
– Понятно. – Бросила Михаэль – А у тебя, Дракон, есть желанная женщина?
– Мне назвать ее имя?
– Нет. Мне это ни к чему. – Михаэль кивнула в сторону путаны. – Если такая у тебя есть, то поцелуй Лили так, как будто целуешь ту, которую желаешь.
Дэймос недоуменно прищурился.
Ему было по статусу не положено задавать все эти «зачем?», но сейчас это стало потребностью. Ему действительно нужно было знать мотивы этой девушки. Причины, которые объяснили бы этот приказ. То, что она ходячая аномалия – не в счет.
Повернувшись к путане, Дракон взял ее за подбородок, притянув к себе. Он чувствовал, как тяжелеет ее дыхание, видел, как в ее взгляде со страхом мешается предвкушение.
Что ж, госпожа должна видеть и оценить его старания.
Лили закрыла глаза, придвигая мужчину к себе, когда он оставил ее губы. Ей было мало, надо было еще. В умелых движениях горячих твердых губ можно было потеряться, забыться. И, святые небеса, ее еще никто никогда так не целовал. С такой бережностью и нежностью, с такой осторожной страстью, словно вызывая, подталкивая к чему-то, умоляя. В поцелуе так явно читались нетерпение, плохо сдерживаемая похоть и, да, любовь, которая для нее оставалась тайной. А сейчас… он показал ей…
– Так нормально? – Осведомился, отклоняясь, мужчина у своего молодого хозяина, а Лили захотелось разрыдаться.
– Видишь, Лили, Дракон умеет быть нежным. – Проговорил беловолосый парень, когда Лили уже была готова отдаться ему задаром. – Но ты, кажется, обожглась.
– Я хочу сгореть. – Произнесла тихо Лили, пытаясь не показывать откровенное возбуждение. Впрочем, это было видно по ее глазам, это же слышалось в ее словах.
Парень покачал головой.
– Желаю тебе обрести покой, Лили. – Он поднялся из-за стола, а это движение повторили и двое мужчин.
Лили вскочила на ноги, сжимая пальцами подол платья. Нет. Они не могут вот так уйти и оставить ее… в таком состоянии. Они же ничего не получили от нее.
Путана следила за тем, как мальчик медленным шагом идет в сторону выхода, как за ним следует его эскорт. И он даже не обернулся.
Девушка кинула взгляд на стол, который они только что занимали, привлеченная блеском пары золотых монет. Металл не сможет ее согреть…
* * *
Пошатываясь, Миша вышла на улицу, втягивая ночной воздух глубоко в легкие. О, так определенно лучше.
Ее голова теперь ей словно не принадлежала – полный бардак. Мир завертелся каруселью… она и не знала, что в мире так много ярких красок… и все это сливается в одно многоцветное пятно…
Давай, соберись, тряпка!
Миша запрокинула голову, всматриваясь в бездонное черное небо. Тело перевесило назад, и она чуть не упала, если бы не чужие руки, которые помогли ей устоять.
– Госпожа. – Проговорил Энгер, становясь напротив.
– Домой, Энгер. Пошли домой. – Пробормотала Михаэль, устало потирая переносицу. – Прости… за все это.
– Тебе не за что извиняться. – Покачал головой Ворон, начиная строить портал.
– Есть за что. – Бросила Миша, следя за разноцветными точками, бегающими перед глазами.
Из-за этого она вновь потеряла равновесие, через мгновение почувствовав как ее подхватывают, прижимая… ей стало так тепло, что сомнений, в том, кто поднял ее на руки, просто не было.
Но Миша была не в том состоянии, чтобы сопротивляться, потому позволила донести себя до своей комнаты.
Фойе и лестница были преодолены Драконом бесшумно. Когда он оказался в коридоре, то на мгновение задумался. Что-то заставляло его колебаться… Однако, после того как он в очередной раз посмотрел на девушку в своих руках, в его взгляде не осталось месту сомнениям.
– Куда? – ворвался в его сознание голос Энгера, который без труда мог общаться с ним телепатически, – Комната госпожи в другой стороне.
– Я знаю.
– Тогда какого черта?
– Там моя комната.
– Ты… с ума сошел?!
– А разве не видно, что да!
Дальше была лишь тишина.
Энгер понимал, что читать нотации Дэймосу не в его компетенции, да и вообще, является занятием бесполезным. Тем более что госпожа может остановить Дракона одним своим словом, тогда как он не справился бы с этим, даже если применит все силы.
Скользя в темноте, Дэймос слушал мирное дыхание своей маленькой госпожи. Он конечно был последним ублюдком, хотя бы просто потому, что допускает мысль… Но гори все синим пламенем! Он устал. Он не может больше терпеть и ждать. Особенно когда его терпение и ожидание ни к чему не приводят.
Сейчас или никогда. Хватит одного слова. Неопределенность выносить сложнее, чем ее очередное «нет».
Михаэль почувствовала, как ее положили на кровать, как под ее спиной сминаются простыни, а голова касается подушки.
Наконец-то она дома. В своей комнате, в своей постели. Тьма была – глаз выколи, но к чему ей свет? Ей сейчас был нужен только сон, и темнота этому способствовала.
Подтянувшись к изголовью, Миша смяла лежащую под головой подушку, утыкаясь в нее носом.
Запах. Непонятные ноты похожие на острые специи и корицу… Странно, но от ее подушек так не пахло. Это все из-за виски? У нее галлюцинации. Отвратительное пойло, она больше не будет пить его. Ни-ни…
Откинувшись на спину, Миша глубоко вздохнула, приоткрывая веки. Эта темнота… не просачивается даже свет фонарей, что довольно необычно.
Михаэль вздрогнула, почувствовав слабое прикосновение. Горячие, осторожные чужие пальцы скользнули по шее к плечу. Замерев с широко распахнутыми глазами, девушка прислушалась. Темнота и тишина – по-настоящему убийственная смесь. И потому она снова не сдержала дрожи, когда горячие пальцы скользнули к ключице, спускаясь за ворот рубашки.
