Текст книги "Fortuna Caeca Est (Судьбы судебный приговор) (СИ)"
Автор книги: Северная Изольда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 53 страниц)
– Не совсем. – Усмехнулась она. – Это когда я начинаю вести себя не естественно. Так, как бы я себе не позволила вести вообще никогда. Словно я действительно госпожа темного. Во мне из неоткуда появляется нелогичная смелость, когда я стою нос к носу с ним. Я вижу ненависть и опасность в его глазах. Я прекрасно знаю, что он не упустит ни единого шанса забрать мою жизнь. Я боюсь, но все равно делаю… то, что не должна. Забавно.
– Ни черта не забавно, Джелли. – Покачал головой Кравц, вновь отворачиваясь. – Это вполне естественно. Вот почему я в бешенстве. Потому что он достался тебе. Тебе, а не очередному моральному уроду. Ты ведь совершенно не готова. Твои какие-никакие принципы не позволяют тебе вести себя как те же подонки Грэды. Могу поспорить, что все это время ты старалась держаться от него подальше. Никогда не думала о телесных наказаниях и прямых оскорблениях. Постоянно старалась укрыться где-нибудь от его взгляда. Наверняка, со слугами ты вела себя слишком мягко. Просто недопустимо мягко для того положения, которое ты теперь занимаешь.
– О, да из вас неплохой оракул. – Ухмыльнулась Михаэль, но увидев строгий взгляд Кравца, тут же вновь принялась изучать асфальт. – Все так, старший сержант.
– Скажи, Джелли. Он уже убивал по твоему приказу?
– Нет.
– Вот поэтому ты и не подходишь. Каждый, кто получил темного в свое пользование, убил своих врагов и ненавистников в первый же день. Порой число таких жертв за день составляло десятки. Неужели у тебя нет врагов, Джелли?
Миша непроизвольно вспомнила судью, его сынка, а заодно всех своих ненавистников в Кристар, которые так старались засадить ее за решетку.
– Я думаю, у каждого человека такие имеются.
– Да. Но в твоем случае они до сих пор живы. – Казалось, эта новость его раздражает. – И почему-то мне кажется, что ничего не измениться.
– Я не собираюсь ничего менять. Пока.
– Да ты никогда ничего не поменяешь, такой уж ты человек. – Сержант устало побрел к ней, после чего опустился рядом, кладя локти на колени. – Что они в тебе нашли, а? Непомерную злость? Может ненависть? Садистские замашки? Любовь к насилию? Жадность? Корысть? Честолюбие? Да ты же как младенец! Я могу поспорить, что когда ты отдаешь приказы, то говоришь «пожалуйста», а когда приказы выполнены, то прибавляешь «спасибо».
– Разве это плохо?
– Для тебя – это путь к гибели. В том мире, куда ты попала, ты погибнешь со своей вежливостью и мягкотелостью раньше, чем если бы пошла на войну. Это тоже война. Твое сердце… у него нет бронежилета. Ты все такая же ранимая, плачешь в подушку по ночам, проклиная оракула за то, что он дал тебе все это «богатство», которое тебе, собственно, и не нужно вовсе. Тебе не место среди всего того дерьма в которое тебя окунули, дав этого темного. Так что если ты хочешь жить, Джелли, тебе лучше всего стать другим человеком. Стать таким же, как они.
Миша заливисто рассмеялась. Кто бы мог подумать, но жестокий сержант волновался за нее. Нет, это правда. Все время пока он рассказывал, то сжимал руки в кулаки, тогда как его голос звучал отрывисто, словно мужчина ненавидел те слова, которые произносил.
Стоило прозвучать чистому смеху девушки, как карие глаза кинули на нее недоуменный взгляд.
– Чего смешного?! – Проговорил Кравц в итоге с угрозой в голосе.
– Спасибо. – Произнесла Миша, между смехом. – Спасибо огромное, товарищ старший сержант. Можно я вам отдам приказ?
– Джелли, твой вопрос очень глупый. Ты спрашиваешь разрешение у меня?
– Да. Просто мне очень интересно узнать. Но когда я нахожусь рядом, то непроизвольно боюсь оступиться. Я боюсь вновь получить наряд на ночное дежурство. Раньше бы я даже не подумала вот так просто разговаривать с вами.
– Валяй, Джелли. Я бы тоже раньше не подумал, что смогу вот так просто разговаривать с генералом армии.
– Имя. Я хочу знать ваше имя. Обращение «товарищ старший сержант» слишком длинное.
– Клэймор. – Бросил тот, отворачиваясь.
– Ну а если я теперь буду обращаться по имени, то вы разрешите мне?
– Тогда еще и на «ты», а то я чувствую себя просто отвратительно, когда соблюдается этот гребаный этикет. Вроде бы ты больше не мой курсант, а я не твой командир. Я не джентльмен, а ты далеко не леди. И я еще не старый, мне только тридцать.
– Значит, договорились. Спасибо, Клэймор.
Казалось, от такого обращения сержанта передернуло.
– Постарайся избегать произношения моего имени.
– Ладно. – Пожала плечами Миша, замечая, как сержант достает сигарету, чиркая зажигалкой. – Но я хочу тебя огорчить. Я не собираюсь меняться. Я буду говорить «спасибо» и «пожалуйста» не зависимо от того, кем буду. И я буду обращаться со своими слугами, так как захочу.
– На другое и не рассчитывал. – Усмехнулся Кравц. – Из меня никудышный советчик.
– Однако я пришла сюда именно затем, чтобы встретиться с тобой. Потому что, если честно, то ты пока единственный человек, который может сказать мне прямо то, что обо мне думает. Остальные меня считают генералом и неприкосновенной личностью. Круг моего общения целиком и полностью состоит из слуг. Из знакомых тут только те, с кем я жила в общежитии. Но они сами нуждаются в совете. Так что остаешься только ты.
Они немного помолчали, прежде чем тишину прервал голос старшего сержанта.
– Знаешь, я думал, что ты спустишь на меня своих собак. Мне казалось, что я абсолютно точно закрепился в черном списке твоих врагов, поэтому ждал своей смерти. А ты ко мне советоваться пришла. Ты что совсем не зла на меня за то, что я ставил тебя на ночные дежурства, орал и заставлял работать сверх нормы?
– Хм. Конечно, я была зла. Да я просто в бешенстве была. Но все же ты мне жизнь спас. Серьезно. Я тебе обязана. Я у тебя в долгу. В связи с этим скажи, я могу что-нибудь сделать для тебя?
– Ха, да ты, Джелли, теперь все что угодно можешь. – Потом подобие ухмылки сошло с его лица. – Но для меня, ровным счетом, ничего.
– Такого не может быть! У каждого есть хоть какие-то желания. И если мои возможности действительно огромные, то я могу решить твои проблемы, к примеру.
– У меня нет проблем, Джелли. – Твердо сказал сержант. – И мне ничего от тебя не нужно.
Миша вновь не удержалась от смеха.
– Клэймор, ты просто удивительный человек. А еще про меня что-то говоришь. Таких как ты – единицы! Мне повезло встретиться с тобой.
– Таких как я больше нет. – Ответил мрачно мужчина.
– Значит, мне исключительно повезло. – Проговорила Миша улыбаясь. Она не могла лгать себе, общение с этим человеком доставляло ей удовольствие. – Хотя я все же расстроена тем, что ты отказываешься от предложения. Но ведь тебя не изменить, да?
– Как и тебя. – Бросил тот, затягиваясь сигаретой. – Но это к лучшему. Я бы не хотел знать, что мой курсант пополнил ряды лучших ублюдков империи. Однако, досадно, что ты вообще ввязалась во все это. Тем более, когда на носу война…
Минута молчания.
– Чего?! – Вскричала Миша, шокировано смотря на Кравца.
– В смысле? – Не понял он причину ее удивления. – Это же вы решили. Всем миром, всем народом, так сказать. Вся верховная власть должна была вынести такое решение.
– Стоп! – Вскочила девушка на ноги. – Я об этом вообще впервые слышу. Какая война? О чем ты?!
– Ты прекрасно расслышала, не нужно прикидываться. Двенадцать советов уже наверное с месяц принимают решение о нападении на империю Аскар. Вот только я не понимаю, почему ты на меня так смотришь, словно услышала об этом впервые. Договор будет совсем скоро подписан всеми двенадцатью. Ты, между прочим, одна из них. Без тебя такое решения просто не могли принимать. Ты там точно должна была присутствовать. И твоя реакция сейчас просто неуместна.
Миша замерла, смотря мимо мужчины и размышляя над его словами.
Война? Двенадцать советов? Договор? Да о чем говорит сейчас этот человек?
– Ты действительно не знаешь. – И это было скорее утверждением, нежели вопросом.
Но Михаэль все же отрицательно покачала головой.
– Они тебя не известили. – Усмехнулся Кравц. – Они решили, что ты не должна там присутствовать. Вот же… все просчитали. Я в бешенстве, Джелли, но я ничего не могу с этим сделать. По их плану ты и не должна была об этом узнать.
– Меня ведь должны были об этом известить?
– Конечно. Так всегда делают, когда созывают совет. Тем более если все зависит от решения таких важных персон, как ты.
– А я то удивлялась, почему в течение трех месяцев никто меня не трогал. Тишина неправдоподобная, если учесть, кем меня поставили. Ни ответа, ни привета. Получается я просто не должна была там появляться.
– Видимо, Джелли, не только я недоволен твоим назначением. – Хмыкнул мужчина.
– О, спасибо.
– Всегда, пожалуйста. Просто, я сейчас подумал над тем, как ты поведешь войско в бой. Ты как себе это сама представляешь?
Миша посмотрела на Кравца, который явно ожидал ответа. Но почему-то у нее сейчас в голове роились совершенно другие мысли. Ей нужно было принимать решение. Срочно.
– Я дам тебе билеты в первый ряд, Клэймор. Ты сам все увидишь. – Пообещала Миша, направляясь к выходу.
– Я надеюсь, Михаэль. – Проговорил тихо он, прежде чем за девушкой закрылась дверь.
Ее имя прозвучало от него очень неожиданно, если учесть, что сержант называл ее исключительно по фамилии.
Но Миша уже через минуту забыла об этом. Теперь ее мысли занимала только одна новость.
Война. Слово буквально врезалось в ее сознание, переворачивая ее мир с ног на голову, оно улеглось в голове, отбивая набат, вызывая в душе холодные порывы ужаса.
Война. И от кого она об этом узнала?
И что важнее, что ей теперь делать. К кому обратиться, куда идти? Хотя… она кажется, знает ответ.
Всю дорогу до храма Миша была как на иголках, постоянно пытаясь сесть поудобнее, что, кажется, было невозможным в ее ситуации. Это чувство, которое укоренилось в ней, она бы назвала сомнением. Ужасное чувство, которое обычно приводит к большим проблемам, а в особых случаях – к смерти. А ей нельзя было сомневаться тем более, не в ее положении, так любезно подаренном богами.
Стоило машине подъехать к святилищу, как Миша выскочила из нее, даже не дожидаясь, пока автомобиль полностью затормозил. Дворецкий только взволнованно охнул, смотря в след своему хозяину, который быстро взлетел по ступенькам.
Святилище как всегда встретило ее тишиной и пустотой. Видимо, люди действительно отказались почитать своих богов, периодически наведываясь в этот храм. Надобность отпала. Может, Теос и помогла им в великой битве, но за тысячу лет люди успешно забыли об этом.
Миша прошла к статуе красивой величественной женщины, сделанной из белого мрамора. Выглядела она тут довольно одиноко, несмотря на всю свою божественную доблесть.
– Михаэль. Я рада, что ты вновь пришла сюда. – Раздался за ее спиной голос оракула, которая появилась в своей извечной неожиданной манере. – И я вновь вижу твою тревогу. Ты пришла с тяжелой ношей.
– А как иначе? – Пробормотала Миша, предпочитая разглядывать белоснежные складки одежды оракула, нежели смотреть в ее чистые всезнающие глаза. – Мне кажется, что меня не воспринимают всерьез.
– Конечно. А почему они должны тебя воспринимать всерьез? Ты маленький безродный мальчик, который ничего не мыслит в государственных делах.
– Хм. Так зачем вы тогда назвали мое имя, раз так рассуждаете?
– Я рассуждаю так, как рассудит каждый в здравом уме. Но я же говорила тебе – судьба. Все судьба. Ее не изменить. Это как остановить огромную волну в одиночку – невозможно. Волна все равно сметет тебя.
– Так вы мне предлагаете плыть по течению?
– Я предлагаю тебе не барахтаться, выбиваясь из сил. Ты постоянно спрашиваешь меня, зачем и почему. Смысл? Прошлое не изменить. Как не изменить событий, начертанных десницей судьбы.
– Так может, вы мне тогда скажите, что ожидает меня в будущем? Чтобы мне уже не пытаться изменить судьбу, чтобы не быть смытой волной.
– Дорогая, люди страшатся своего будущего.
– Именно поэтому они сюда не ходят?
– Поэтому тоже. К тому же, твое будущее оно очень размыто.
– Так же, как и ваше, так называемое, предсказание.
– Я жрица Теос и я говорю ее волю. Не нужно путать меня с гадалкой. Хотя кое-что я могу тебе сказать. Утром на твое крыльцо прилетит дикий ворон. Прогнать его или оставить – вот еще одно решение, которое тебе придется принять.
– Предсказание о том, что ко мне прилетит птица – предвестник смерти? Так я умру? Мне ее прогнать?
– Я же сказала, это только твое решение. – Развела руками оракул.
– Простите мою дерзость, но вы всегда даете такие полезные советы? Мне кажется, что даже Кравц справляется лучше.
– Ах, да. Этот мужчина. Честный и смелый, однако, прямо скажу, не твой.
– Умоляю, не надо вновь затрагивать тему моей личной жизни. Вот в чем мне не нужен оракул, так это именно в этом разделе моего существования. – Остановила ее Михаэль. – Я все же пришла не за этим.
– Да-да. Говори.
– Только что я узнала, что над нами висит угроза войны. Меня об этом не оповестили, мои «подчиненные» не посчитали нужным поставить меня в известность. Как это понимать?
– Ну, все логично. Ты же для них не более чем человек, к которому поговорка «дуракам везет» имеет непосредственное отношение.
– То есть, в стране нет Генерала.
– Формально он есть, на деле его нет. Думаю, он им просто не нужен.
– Но разве этот их договор вступит в силу без меня и моего согласия?
– Незаменимых людей не бывает. Они могут обойтись и без тебя.
– Я их заставлю себя слушать. – Решительно отрезала Михаэль, слушая пятисекундную тишину.
– Вот! – Улыбнулась жрица, потирая ладони. – Вот такой ты должна быть. Именно так, Михаэль. Не забывай, кем тебя назначила Теос. Ты достойна этого, не забывай. Кто-то вроде тебя должен был появиться в главенствующих верхах Империи, чтобы расшевелить их. Ты не изменишься. Не смей меняться!
– Я пока не собиралась. – Усмехнулась такой триаде Миша. – Надеюсь, все пройдет… хорошо.
– Ты генерал, Михаэль. Если они пока не уважают тебя, то уважают твой чин. Именно твое звание закроет им рты, пока ты будешь доказывать каждому в совете, что твои слова, как и ты сама, достойны их внимания, как минимум.
– Ну, спасибо. Теперь мне стало… еще беспокойнее.
– Тебе станет спокойнее, если я скажу, что от тебя зависит дальнейшая жизнь всей Империи?
– Нет.
– Тогда крепись, милая. Это действительно так. Кстати, я бы на твоем месте не прогоняла ворона. – Потом она оглядела свой храм, запрокинула голову, изучая небо за стеклянным куполом. – Думаю, будет дождь.
Миша посмотрела вверх, где за стеклом смеялось ясное небо.
– Дождь?! – Скептически проговорила девушка, после чего вновь перевела взгляд на женщину.
Той уже не было рядом. И это было так на нее похоже.
* * *
Миша вернулась домой лишь к позднему вечеру – Клауд уже зажигал фонари вдоль дорожек. Она специально попросила Бертока покружить по столице. Надо было развеется, блистательная горделивая красота Амб была в этом отличной помощницей.
Теперь направляясь к себе в комнату, Михаэль смотрела себе под ноги, разглядывая узоры ковра, который яркой дорожкой вел ее по коридору. На стенах горели свечи, а Миша с удовольствием отметила, что они не трещат. Сэлли закупила действительно хорошие.
Войдя в свою комнату, она сразу ощутила сладковатый запах роз, которые, по всей видимости, были срезаны жарким полднем. Шикарный букет белоснежных цветов красовался на низком журнальном столике.
Миша подошла и глубоко вдохнула в себя цветочный пьянящий аромат, прикрывая глаза от удовольствия. Подойдя к зашторенным окнам, девушка решительно распахнула створки, чувствуя, как в лицо ударяет ночной ветер. Зажмурившись, она позволила ему растрепать свои волосы, которые, кстати, непозволительно отросли. Но отстригать их теперь не хотелось.
До слуха из леса донесся мерный стрекот, а еще печальное ауканье совы.
Эта ночь была прекрасна.
И, как и во все прошлые, ей не удалось заснуть.
Разобравшись со всеми письмами, которые в основном приходили от управляющих ее полями и плантациями, а так же просмотрев расписки от ремесленников, получивших достойную плату за свои труды, Михаэль поднялась из-за массивного стола.
В усадьбе царила угнетенная тишина и холодная ночь.
– Госпожа? – Прошептала рядом с ней Сэлли, когда девушка оказалась в фойе, пробираясь вперед с единственной свечой. Вздрогнув, Миша резко обернулась. – О, прости меня, Госпожа, я не хотела тебя пугать.
– Все хорошо, Сэлли. Ты почему не спишь?
– Я? А… уже собиралась. – Ответила та шепотом. – А ты, госпожа?
– Бессонница. Обычное дело. – Пожала плечами Миша. – Думаю, это пройдет, когда я немного погуляю. Подышу свежим воздухом.
– Хорошо, Госпожа. Вот, возьми. – Она быстренько метнулась и вернулась обратно с клетчатым пледом. – Там прохладно. Стоит ли мне принести что-нибудь еще?
– А. Да, если можно, завари чай. – Попросила Миша, идя к дверям. – И я хочу кусковой сахар.
– Как угодно. – Кивнула Сэлли и бросилась выполнять поручение, когда Михаэль вышла из дома.
Там было действительно холодно, поэтому Миша обмоталась пледом чуть ли не с головой.
Во дворе горело несколько фонарей, которые освещали крыльцо, дорожку и веранду, в сторону которой и побрела девушка.
Ночь была так нежна, беззаботна и ярка. Пропитанная шепотом чернеющего леса и ароматом спящих роз.
Через пару минут вдали мелькнула фигура с подносом, от которого отразился свет фонарей, в руках. Осторожно поставив его это на маленький столик перед госпожой, Сэлли налила в маленькую чашечку горячий напиток.
– Спасибо, Сэлли. Можешь идти спать. Со мной все в порядке. – Проговорила Миша, забираясь в кресло с ногами и беря чашку в руки. – Это приказ, понятно? Иди спать.
– Слушаюсь, Госпожа. – Улыбнулась служанка, опять скрываясь в темноте.
Когда вдали послышался стук закрывающейся двери, Миша позволила себе окончательно расслабиться.
Очарованием этой ночи можно было наслаждаться вечно. Наверное, прошло три часа к ряду, потому что чай в чайнике уже закончился, а на столе возвышалась хрупкая башенка из кускового сахара.
Вот что ей нужно на самом деле. Вот такие мирные, тихие ночи. Никаких денег, слуг, тем более темных…
Миша вздрогнула, когда пламя всех фонарей внезапно потухло. Словно сильный порыв ветра погасил все свечи разом. Кроме одной.
Девушка осторожно подняла взгляд, смотря в сторону освещенного круглого участка, что находился не так далеко от веранды. Посреди света стоял парень с белесыми волосами и очками, которые добавляли его образу особую вычурную заумность. Миша перевела взгляд за его спину, замечая еще одну фигуру, большую, сливающуюся с тьмой.
Когда она вновь посмотрела на парня, то сумела разлить напряженные черты лица и нахмуренный его нахмуренный, решительный взгляд.
– Дэйв, чаю хочешь? – Предложила она тихо, словно боясь спугнуть покой.
– Нет. – Ответ прозвучал слишком резко. – Мне не нужен чай. Мне ничего от тебя не надо, Майк. Ни чай, ни деньги, ни все то, что ты мне можешь предложить. Потому что… потому что у меня скоро будет все. Даже больше…
– Тише, Дэйв. – Приложила палец к губам Миша. – Зачем ты так громко? Семью мою разбудишь.
– Чего?! – Кажется, парень растерялся.
– Я просил тебя говорить потише.
– Ты сказал «семью»? – Недоуменно спросил Дэйв. – Сюда приехали твои родители? Брат?
– Нет. Я о своей новой семье.
– Издеваешься? – Прошипел Дэйв, но тон все же сбавил. – Ты просишь меня говорить тише из-за слуг?
– Да. Видишь ли, я не могу заснуть, поэтому прекрасно знаю, что сон – это порой дорогое удовольствие. Не отнимай его у них.
– Да пошел ты! – Прорычал парень, делая шаг вперед.
– Куда это?
– В ад.
– Далеко. А я ведь еще так молод, Дэйв. Ты точно чай не будешь?
Дэйв недоуменно прищурился. Майк в своем уме? Какой чай? Они о его смерти, вроде как, толкуют.
– У меня будет скоро все, Майк. И чай и все остальное. Мне не нужны подачки от тебя.
– Ты говоришь, как убийца. – Улыбнулась Миша, отпивая из чашки.
– Я и есть убийца.
– Нет. Я знаю, ты не такой, Дэйв.
– Откуда? Ты ничего обо мне не знаешь! Ты не знаешь, сколько сил я вложил в то, чтобы… стать достойным. А что в итоге? Ты! Почему именно ты?! – Дэйв грубо выругался. – Я убил сегодня троих, Майк. Убивать легко, на самом деле. И угадай, кто будет следующим?
– Может, я?
– Точно. Ты прямо-таки очень проницателен. Вот только я не пойму, почему ты так спокоен?
– Тебе только кажется. По-настоящему я сейчас испытываю массу чувств… от разочарования и до облегчения. – Сказала Миша, запахиваясь в плед. – Как прошел день, Дэйв?
– Великолепно. – Бросил парень.
– Скажи, неужели темные действительно так ценны, что за них можно предать?
– За них можно предать и убить. Даже друга…
– Думаю, Дэйв, ты идеально вписываешься в этот кружок верховной власти. Они тебя с распростертыми объятьями встретят, серьезно. Потому что они разделяют твое мнение. Жаль, я – нет. Но это мелочи.
– Почему ты не просишь меня сохранить тебе жизнь? – Казалось, этот вопрос парня давно беспокоил.
Послышался тихий горький смех.
– Дэйв, ты же человек. Кто ты, чтобы я просил у тебя что-то настолько великое, как дар жизни? Ты такой же смертный, как и я.
– Я не такой как ты! Не надо нас сравнивать! Я знаю, чего хочу, поэтому всегда достигаю своих целей, в отличие от тебя, Майк. Черт! Ты ведь вообще не пользуешься тем, что у тебя есть. Ты ведь растрачиваешь то, за что другой бы душу продал!
– Видимо у нас разные понятия о целях и их достижениях. В отличие от тебя, я никогда не думал о возможности попасть в армию. Я не собирался сюда идти и никогда бы не пошел, если бы не стечение довольно неприятных обстоятельств.
– Тогда я тем более не понимаю, почему жрица выбрала тебя. Это не справедливо, черт возьми.
– Не нам судить о справедливости.
– Ты специально меня заговариваешь? Хочешь время потянуть? – Сощурился парень.
– Как говориться, перед смертью не надышишься. Можешь приступать. Вот только мне интересно. Неужели это все из-за темного, Дэйв?
– Да, Майк, из-за него. Он ключ к тому, что я хочу. Он ключ к моему счастью.
– Счастье на чужих смертях не построишь, Дэйв. Ты когда-нибудь поймешь это.
– Сегодня я убедился в обратном.
– Это не так, Дэйв. Ты не счастлив. Вот только… когда волна восторга от своего поступка отхлынет, ты все поймешь. Ты поймешь, когда вот в такие тихие ночи тени твоих грехов будут душить тебя, не давая заснуть. И от этого тебя не избавит даже темный.
– Ты говоришь, как священник. Я не на проповедь пришел! Сейчас все по-другому. И я наконец понял, что мне нужно. Я обрел себя.
– Ну, хоть кому-то Дракон сможет принести счастье. Это радует.
– Ты скоро умрешь. Так что можешь не радоваться. – Напомнил Дэйв, после чего великодушно добавил: – Скажи свое последнее слово, если такое еще имеется. Хотя ты и так много лишнего сказал.
Последнее слово?
Миша вздохнула, смотря на небо. Захотелось плакать. Очень некстати.
Что ж, как и сказал Кравц, она затеяла все это с определенной целью.
Дэйв. Он всегда был отстранен и замкнут. Его умная голова помимо уймы знаний носила в себе еще много мечтаний и желаний, которые оставались тайной для других и ради которых парень мог пойти буквально на все.
Однако Мише из последних сил хотелось верить в то, что он ее друг.
Хотя, собственно, чего она ожидала. Она ведь предполагала, что все случиться именно таким образом.
Все это она сделала не для Дэйва и не для его проверки на прочность дружеских уз.
Она сделала это, чтобы узнать, как поступит Эрион. Испытать именно его. Он ведь не упустит возможности убить ее, тем более, когда формально не нарушит ее приказа. Она сама сказала ему в течение дня слушаться Дэйва как своего истинного господина. Если сегодня она будет убита, то только потому, что Дракон выполнял приказ хозяина.
Интересно, он убьет ее быстро или медленно и мучительно? Наверное, последнее, все же его фантазия, безусловно, богата. Да и времени было достаточно, чтобы все продумать, – тысяча лет как-никак.
– Ну что призадумался? – Вернул ее к реальности голос Дэйва.
– Подумал, что ты еще можешь отказаться от этой затеи.
– Ну это уж навряд ли. – Ответил парень, принимая сухое выражение лица. – Дэймос, убей его.
– Как вы предпочитаете? – Ухмыльнулся Дракон, выходя на свет. И теперь Мише представилась возможность заглянуть в горящие жаждой крови глаза.
– Это право Майка, не стоит отступать от правил. Как хочешь умереть, Майк?
Хочешь умереть… какое странное словосочетание.
Миша мотнула головой, проясняя мысли, пытаясь сосредоточиться. Однако паника работала против нее. Может Миша и задумала это, тем не менее, умирать ей не хотелось.
– Если уж ты у меня спросил… Если темные действительно умелые убийцы, то пусть сделает это быстро.
– Как насчет отрубания головы? Это считалось казнью исключительно представителей королевских кровей.
– Ты так мил, Дэйв. – Улыбнулась нервно Миша.
– Значит решено. – Парень хлопнул в ладоши, отходя назад. – Ты все слышал, Дэймос. Можешь приступать.
* * *
Миша подняла взгляд, следя за тем, как к ней медленно подбирается Эрион. В его глазах играло торжество. Наверное, так выглядит счастливый темный. С осознанием того, что вот сейчас настанет этот долгожданный момент – умрет его господин. Не просто умрет, а будет убит. Убит им.
Миша постаралась убрать это щемящее чувство из груди, которое готово было вот-вот пролиться слезами.
Ей нужно выглядеть достойно. Но, боги, это действительно трудно.
Так, наверное, чувствовали себя люди перед казнью. Такая острая эмоция, которая грозит свести с ума.
Но неужели оно того стоило?
Еще бы!
Медленная горькая улыбка, которая была совершенно неуместна в данной ситуации, искривила ее губы.
Жить рядом с врагом, к которому уже начала привязываться? Или считать другом человека, который на самом деле готов на твое убийство? Думать и гадать над тем, можно ли доверять первому и последнему? Уж лучше она узнает здесь и сейчас… Хотя, кажется, все и так предельно ясно.
Когда большая фигура заслонила свет, то Миша решила встать. Скинув с себя плед, она выпрямилась, заглядывая в довольное лицо Дракона. Под рубашку пробрался холодный ветер, от чего девушку пробила мелкая дрожь.
Нервное напряжение сделало свое дело вкупе с холодом, потому через пару секунд тело буквально колотило. Миша обхватила себя руками, все еще смотря в горящие красным глаза, боясь моргнуть. Потому что это мгновение тьмы могло стать последним…
Но, кажется, темный решил брать свое, издеваясь, пытая своей намеренной медлительностью.
Скорее. Чего тянуть?
– Я так долго мечтал об этом. – Проговорил над ней Дракон, а его хищная улыбка только добавила масла в огонь страха и отчаянья.
– Тогда зачем ждать? – Прошептала Миша, боясь сорваться на крик.
Она твердо решила, что ее глаза будут открыты, когда она встретит смерть. Она увидит и блеск равнодушной стали и такой же равнодушный огненный взгляд. Собственно, это будет последнее в жизни, что она увидит…
Улыбка убийцы стала еще шире после ее слов, а потом его рука опустилась на затылок девушки, рывком придвигая ее к себе. В предчувствии встречи с холодным лезвием, которое пробежит по горлу или резко вонзится в сердце, Миша широко раскрыла глаза.
Но вместо того, чтобы одним точным движением оборвать ей жизнь, мужчина резко притянул ее к своему лицу, наклоняясь и впиваясь в мягкие дрожащие губы своими. И это… во всяком случае, это не было похоже на те поцелуи, о которых может мечтать наивная девушка восемнадцати лет. Никакой нежности, медлительности и ласки. В мужских движениях присутствовали лишь дикая страсть, жажда и ярость.
Миша задохнулась, выставляя руки, упираясь в его грудь, чувствуя липкую влагу под ладонями.
И теперь она зажмурилась, не зная как себя повести. Она, все еще полностью дезориентированная и растерянная, ждала боли, когда схватилась за влажную рубашку мужчины, словно стараясь устоять на ногах.
Дэймос не обратил внимания на то, что госпожа только что задела довольно таки болезненную рану. К черту это. Само осознание, что он целует эту женщину, было экстазом…
Как же давно он хотел вот так, без опасения подойти и завладеть ее губами. Когда она будет в сознании, когда уже не сможет отрицать того, что сама была не против, когда он сможет это сделать так, как хочет сам.
Обхватив ее подбородок пальцами, заставляя открыть все еще напряженные рот, он углубил поцелуй. Сладкая невинность вперемешку с солеными слезами.
Когда Миша прохныкала в его губы, мужчина отклонился, заглядывая в синие глаза.
Она боялась и страдала, отчего Дэймосу особенно остро захотелось убить того онемевшего мальчишку, стоящего за его спиной. И он уже дернулся в его сторону, когда Михаэль схватила ворот его рубашки, настойчиво придвигая обратно к себе.
– Еще. – Прошептала она, тяжело дыша.
Как тут откажешь. Не в его положении, и, да, его статус ее слуги тут ни при чем.
И если в прошлый раз она не смогла ответить ему из-за растерянности и неожиданности, то теперь ее губы двигались синхронно с его. Боль от раны и страсть этих прикосновений сделали свое дело. Уже через несколько секунд он ярко чувствовал, как восторженно реагирует на сложившуюся ситуацию все его тело.
Девушка вплотную придвинулась к нему, словно ища опору, защиту. Ее пальцы запутались в его волосах, когда она отвечала ему с такой поразительной нежностью, словно он никогда и не был ее цепным псом, недостойным проклятым темным. Она каждым движением признавала в нем своего мужчину. Позволив себе так думать, Дэймос с удовольствием отдался этому поцелую.
– Какого…?! – Прошептал шокированный Дэйв. – Ты… ты что позволяешь себе?! Быстро отошел… от него!
Послышалось низкое рычание, когда Дракон оставил губы своей госпожи. Но этот парень напомнил ему о том, что осталось одно незаконченное дело. Очень важное дело. Ненавидя себя за то, что он должен оставить ее в такой момент, Дэймос резко отошел от Михаэль.
Миша, все еще стараясь отойти от шока, смотрела на то, как в руке Дракона появляется длинный меч, черная сталь которого блеснула в тусклом свете луны и единственного фонаря свете. Видение скорого будущего пришло быстро, и тогда Михаэль захотела закричать, остановить его, но слова словно встали поперек горла.
Она рухнула на колени, удерживая себя от дальнейшего падения руками. Последнее, что она увидела это несогласный, полный ужаса взгляд Дэйва, а потом на его шею опустилось то самое длинное лезвие.
«Как нож по маслу» пронеслось в ее голове, когда Миша расширенными от страха глазами смотрела на то, как подкашивается тело парня, как кровь окрашивает белые лепестки роз в алый.
* * *
Михаэль обхватила себя руками, уставившись широко распахнутыми глазами в пол.
Он убил его. Он его убил…
Боги, это первый раз, когда на ее глазах зверски убивают человека. Даже не просто человека, а того, с кем она делила комнату целый год. Дэйва. Она видела его только что, живого, разговаривающего с ней. Дерзкого, нахального, ненавидящего, но живого. А теперь, с одним этим ударом прекратилось его существование. Вот эта красная жизнь выливается из его тела, блестя черным глянцем в холодном скупом свете. Эта кровь пропитывает землю, на которой она не так давно сажала розы.
