Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

– Иди ты ...

Он не успел договорить. Кривой еще раз, теперь уже сильнее, ударил его по ноге. Тот взвыл от боли и увидев, что Юрка замахнулся еще раз, затараторил:

– Нам чё говорят, мы то и делаем, мне же это и самому не нравится, честно, я не хотел, он заставил. Кушать-то надо...

– Заткнись ты, понесло тебя что-то. Расклад по городу знаешь? Кто, где и что держат, какие районы под кем? Когда и как поделили?

– А отпустите? – начал он выторговывать себе жизнь.

– Смотря что расскажешь.

– Всё расскажу, чё знаю. Тут Бурлак, там, – он показал в сторону рынка, – там даги, но они чисто рынком и соседними домами занялись, про них не знаю, чё у них и как. В центре вояки и казаки местные. Вояк много, под сотню наверно, в администрации засели, своё что-то мутят, мужиков собирают, дружинники типо, патрули, вся такая хуйня короче. На вокзале Рыжий какой-то, рынок тоже мутит, Бурлак с ним типа союз замутить хочет. Мусора у себя там гасятся, на консервзаводе беспредел. Вот как-то так.

– Где у Бурлака база или как вы там свою берлогу называете?

– В "Первом" в гастрономе, знаете?

– Знаем, – ответил ему я и задал еще вопрос, – Это у Бурлака, на днях, в первом кооперативе пацанов порезали?

– Было дело, там и брата моего завалили, мать до сих пор плачет... А вы откуда знаете? – с удивлением спросил пленник. По его лицу было видно как усилиями своего мозга он пытается сопоставить факты. Но как мне показалось, даётся ему это нелегко.

– Твой брат с шашкой был или, как макака, камни с крыши кидал? – с циничной улыбкой перебил я его размышления.

Он поднял голову и уставился на меня.

– Хули смотришь, мы это были, мы...

Глава 8

– Серёженька, тыкни свой чудо брелок, попробуй машину завести. – сказал Казимир своему новому другу, прожевывая кусок колбасы. – Завелась? Ну и хорошо. Поехали, город мне покажешь.

Они познакомились рано утром. Он, как бомж, спал на лестничной площадке, подперев собой дверь. Несколько раз, кто-то, пихнув его дверью и не получив желаемого результата, успокоился. Но зато начал громко материться писклявым женским голосом:

– Сергей, ёб твою мать, иди дверь открой, я не могу! Там, какой-то мудак лежит!

Казимир поднялся, не дожидаясь, пока, какой-то Сергей, ёбнет его дверью. Через мгновенье дверь резко распахнулась и тот самый Сергей, чуть не вывалился из квартиры, едва удержавшись за дверной косяк.

– Вали нахуй отсюда! – рявкнул он.

– Чего ты с ним разговариваешь, – послышался писк, похожий на первый женский голос, но значительно старше, – спусти его с лестницы, бродягу этого. Не мужик ты что ли?!

– Мама, да какой он мужик, так, название одно! – это говорила уже первая пискунья.

– А чё я? – начал оправдываться Серёжа, повернувшись в квартиру.

– А в том то и дело, что нихуя ты! Или спорить будешь? И вообще, лучше не нервируй меня!

– Помочь? – спросил Казимир, глядя в глаза, повернувшегося в его сторону мужика.

– Чем? – спокойно спросил тот.

– Знаешь чем. – ответил Малевич и поднялся на ноги. – Дай нож, я всё сделаю, раз сам не смог.

У Сергея округлились глаза.

– Откуда ты ... – только и выдавил он из себя, но Малевич ответил ему не дожидаясь окончания его вопроса:

– Тут и знать не надо ничего. Разок на тебя посмотришь, сразу всё понятно становится. Нож давай. – приказал Казимир.

– Чё ты там застрял, сумки я потащу?! – не унимался молодой писклявый голос.

– Или поискать настоящего мужика?

– На кухне ножи, прямо и направо. Сам возьми, я дверь покараулю. – сказал Сергей и шагнул из квартиры, освобождая проход.

Пройдя до кухни, он так и не увидел этих двух баб. Слышал только голоса из дальних комнат.

– Отвезет нас этот тупица к папе и нахуй его пошлю. Взял моду мне перечить!

– Правильно доча, давно пора было, а то присосался к нашим деньгам и живет на всём готовом, тунеядец!

Хорошие ножи, хоть и кухонные, дорогие. Взял средних размеров. Нашел комнату, из которой доносились голоса.

– Ты кто такой, пошёл нахер отсюда! – крикнула на него жена Сергея. – Эй, ты какого черта этого бомжа в дом пустил?! – заорала она, глядя через плечо Казимира.

"Красивая сука. Я таких только на картинках и в кино видел" – подумал Малевич и воткнул нож в глаз её мамаше, которая молча таращилась на него. Молодая завизжала, глядя на смертельные агонии своей матери.

Казимир взял со стола начатую бутылку вина, другой рукой схватил визжащую девку за волосы, нагнул вперёд и ударил бутылкой по затылку. Бутылка разбилась. Девка замолчала и повалилась на колени, схватив голову руками.

Он связал её. "А чего добру пропадать, разок попробую красоту такую" – подумал он и пошёл звать Сергея.

Несколько часов он, со своим новым знакомым, пил какую-то сладкую алкогольную жижу. Сергей говорил ему, как это всё называется, но ему было не до этого. Все его мысли занимала молодая красавица, которую, с молчаливого согласия мужа, он уже дважды изнасиловал.

– И тебе совсем похеру, что я твою жену ебу? – спрашивал его Казимир.

– Тварь она, а не жена. Можешь считать, что я с ней развелся и она свободная.

После этого он снял обручальное кольцо и зашвырнул его в дальний угол комнаты.

– Чё, мы едем? Машина готова. – спросил хозяин своего гостя.

– Едем, только я ещё разок к красавице загляну и едем. Лады?

– Хорошо. Я на улице жду. Когда закончишь с ней свои дела, отправь её к маме, а то они уже соскучились. – и усмехнувшись вышел из комнаты.

В этот раз, девушка, уже совсем не сопротивлялась, что очень не понравилось Казимиру. Решив добавить эмоций в их сексуальные отношения, он воткнул вилку ей в плечо и продолжил удовлетворять свои низменные потребности, ковыряя вилкой в плоти жертвы насилия. От такого стимула, она проявляла бурю эмоций, которые были так необходимы Малевичу.

Закончив, он оделся, глотнул с горлышка какой-то алкогольный напиток и обратился к девушке:

– Хорошая девочка, хорошая. Не буду тебя мучать. Быстро сделаю.

Прицелился ножом, из того же дорогого набора, в сердце и одним движением всадил нож до самой рукояти девушке грудь. На мгновение её глаза округлились и жизнь покинула её.

– Это рынок местный, тут кинотеатр был при советах, сейчас тоже магазины. Там стадион, а дальше ничего интересного. Туда и ехать не стоит.

– Поехали. Ты же говорил, что там вокзал, люблю вокзалы. Да и краснопёрых тут меньше.

– Как знаешь. Мне теперь вообще похуй куда ехать.

Проехав молча, ещё с полкилометра, Сергей вдруг выдал, то, от чего Казимиру стало не по себе:

– Эта сука беременная была, второй месяц. И знаешь что? Мне совсем не жалко, не жалко! Ни её, ни этого выблядка! А знаешь почему? Потому Что наблядовала она его. Не мой это ребенок был. Она же шлюха была! Ты же это понял, да Колян, сам же её отимел. – и повернув голову к Казимиру, засмеялся.

– Тормози машину. – спокойно сказал ему тот. – Там во дворе аптека. Мне надо.

Внешне, Казимир, был спокоен, но внутри бушевала буря. Он не понимал себя. Творил он вещи и страшнее, но тогда не было никаких эмоций, кроме наслаждения. Теперь-же, он возненавидел себя за это. "Я же не знал! Не знал!" – Кричал он сам себе, там, внутри, в глубине себя.

– А чё тормозить то, давай подъедим туда. – ответил ему Сергей и остановился. Сдал задним ходом до того поворота во двор и свернул.

– Это же не аптека. Тут всякую херню медицинскую продают. Тонометры, хренометры. Нахуй тебе они? – Сергей уставился на Казимира.

– Пошли, покурим, объясню. – ответил Малевич. Молча вышел на улицу и прикурил сигарету.

Сергей тоже вышел из машины, потянулся и с довольной улыбкой подошёл к своему, как он уже считал, новому другу, похлопал его по плечу и сказал:

– Как же всё-таки хорошо. Хорошо же, да Колян? И что я раньше это не сделал? – это он спросил, уже скорее, у себя самого.

– Да, почему ты раньше это не сделал? – тихо переспросил его Казимир и очень резко ударил Сергея кулаком в нос, с хрустом свернув его набок. Тот схватился за нос:

– Ты чё, ты чё, Колян?! За что?! Мы же с тобой...

Удар по рукам, закрывающим сломанный нос и Сергей, шлёпнулся на жопу. Сразу-же удар ногой в подбородок. Голова его дернулась, и он завалился назад.

Казимир, подошёл к уже бессознательно лежавшему телу, присел на корточки и тихонько сказал:

– Тварь ты конченная Серёжа, тварь. – и немного помолчав, добавил. – Права была твоя жена – не мужик ты, никчёмный кусок гавна. И яйца у неё побольше твоих.

После этого, Казимир, вытащил из его штанов ремень, перевернул его, связал руки за спиной, снова перевернул. Взял из машины полотенце и засунул его в рот Сергея, сделав из него кляп.

– Я не убью тебя. За два дня, две семьи – это перебор, даже для меня. Время тебя убьёт.

Достав из кармана нож, всё от того же дорогого набора, прицелился, примеряя нож к бедру, прикидывая, где находится бедренная артерия и сильно надавив, вогнал лезвие в ногу Сергея.

От этого, жертва Казимира, очнулась и попыталась подняться. Тут же получила ногой по лицу, следом ещё пару пинков в голову и прекратила попытки убежать.

Ту же процедуру, Малевич, сделал и со второй ногой и, убедившись, что надрезал именно то, что хотел, отошёл к машине и закурил.

Только сейчас он заметил, что за ним наблюдали, как минимум три человека. Наблюдали и не смели вмешаться.

– Спрячьтесь суки! – рявкнул Казимир и девушки из магазина медтехники, спрятались, громко хлопнув закрывающейся дверью.

"Валить надо. Суки мусоров вызвали. Если примут – мне пиздец!" – пронеслись мысли в голове Малевича.

Машина не захотела заводиться. Если честно, он даже не понял, как и что нудно делать.

"Ебаные фашисты! Тут ни ключа, ни замка нет!" – Казимир мысленно выругался, вытер нож, бросил его под машину и быстрым шагом пошёл прочь.

Вернулся к дороге, с которой они свернули, и двинулся по тротуару, в сторону, где должен был быть вокзал.

Прошёл он немного, метров сорок. Из-за угла, наперерез ему вышел военный патруль. Пять человек. Четверо молокососов – срочники и офицер, капитан.

– Стоять, ко мне подойдите, ... да ты. – указал он на Казимира. Тут же, солдаты, остановили ещё какого-то мужика и двух тёток, шедших навстречу Казимиру.

– Документы предъявите. – обратился офицер к Малевичу.

– Так я с собой не взял, кто их с собой-то носит, не в Москве живём.

– Москва, не Москва, а документы быть должны. Ты что, телевизор не смотришь?

– Нет. – тут Казимир совсем не врал, он уже очень много лет не смотрел телевизор. К черту зомбоящик! – Не смотрю. А что там?

– Ты пьяный, что ли? – продолжал докапываться капитан.

– Так я чуть-чуть совсем, что такого-то? – пытался отбрехаться Малевич.

– Сейчас в отдел уедешь, там объяснят "что такого"! – Повысил капитан голос. Но тут же переключил внимание на своего бойца.

– Товарищ капитан, вон, через дорогу, с баулами, нас увидел и побежал. – солдат показывал рукой на мужика, который уже перебежал через дорогу и быстрым шагом шёл за угол дома.

– Свободны! – громко рявкнул офицер и отдал приказ солдатам. – За мной, бегом!

Впятером, они рванули за тем мужиком.

Не ясно почему, но Казимиру стало дико интересно, чем же их так заинтересовал этот мужик и чем всё закончится. Он немного подождал и побежал за солдатами.

За домом небольшой двор, за ним, необычным образом гаражи. Необычность была в том, что гаражи находились на уровень ниже, чем двор дома, который заканчивался металлическими ограждениями и стоя возле них, как с балкона, можно смотреть вниз, на улицу гаражного кооператива.

Солдаты перелезли через забор и спрыгнули вниз. Тем-же путём, после короткой паузы, последовал и Малевич.

Немного пробежал по улице и за первым-же углом услышал голоса:

–... у нас приказ, таких как ты убивать на месте! – После этих слов капитан засмеялся и ... и захрипел, хватаясь руками за перерезанное горло. Удар у того мужика был резким и смертоносным и не оставил ни малейшего шанса капитану.

Затем началась бойня. Другого слова, тому, что происходило и не подберёшь. Одного за другим он резал солдат. Кто-то впал в ступор, кто-то пытался убежать, но смерть, в лице мужика с тюремными наколками на руках, настигла всех.

После, мужик вытер свои кривые ножи, спрятал их в рукава, собрал свои вещи, при этом не взяв оружие солдат и быстрым шагом пошёл прочь.

Когда, этот мужик, скрылся за углом, Казимир, вышел, бегло осмотрел трупы, взял с пояса одного солдата штык-нож и побежал в ту сторону, куда ушёл мужик.

Следил он за ним долго и по началу это ему нравилось, но через пол часа, слежка ему надоела и выйдя на асфальтированную дорогу, которая, как-бы надвое разрезала берёзовую рощу, пошёл вправо, в сторону жилых домов. Дорога прямая, видно далеко. До домов примерно километр.

– Прогуляюсь, свежим воздухом подышу. Всё лучше, чем людей убивать и за маньяками по лесу следить. – Пошутил в никуда Казимир.

Три мужика, вроде охранников. Две бабы, продавщицы. Импровизированный рынок, с довольно мойкой торговлей, на крыльце магазина с женским именем "Екатерина", привлёк его внимание. Хотелось жрать, а там так вкусно пахло хлебом и копченым салом, которое в прикуску с луком, сидя на ящиках, ели мужики.

– По чём хавка мужики? – спросил Казимир.

– У баб спроси, они торгуют. А это мы не продаем, мы присматриваем. – ответил ему рыжебородый мужик.

– А магазин работает? Вид что-то у него странный. – Казимир только сейчас обратил внимание на выбитые окна и раскуроченные двери.

– Ночью работал. "Чёрная пятница" была, – со смехом ответил рыжий. – Несли всё подряд, некоторым даже зубы вынесли. Скидки дикие были. Любит у нас народ халяву.

– А чем рассчитываются с вами, на вашем рынке, – поинтересовался Казимир у мужиков, – небось только баксами берёте? А рыжьём возьмете?

Услышав это, рыжебородый неприятно посмотрел на Малевича исподлобья.

Казимир достал золотые кольца, снятые с жены и тёщи Сергея.

– Пару колец, на сало , хлеб и выпить, идёт? – предложил он.

– Грубить-то зачем? – Малевич ахуел от таких расценок. – Одного за всё мало!

– Не хочешь, не бери.

– Черт с вами. Всё равно халява.

Единственное, чего не мог вынести в этой жизни Малевич – это припадки голода. Обычно это были стандартные для всех людей позывы, но когда его желудок не получал желаемого, через какое-то время он начинал требовать "жрать!" – это было невыносимо. Он мог забрать, украсть или убить за еду. И почему-то, при всём наборе грехов, именно чревоугодие он считал своим единственным недостатком. Сейчас – же, против троих – не вариант, тем более есть халявное золото, за которое он получил желаемое.

Идти никуда не хотелось и спросив, можно ли присоединится к мужикам и за обедом поговорить "за жизнь", предложив им разделить с ним только что купленное у них же, он присел рядом.

– Ну раз такой щедрый, то угостимся. – как-то уже с дружеской интонацией ответил ему рыжий.

За обедом узнал много нового. Мужики поведали ему о ночных беспорядках, о том , что знают про ситуацию в городе.

– Вопрос есть, на вот такую, чёткую цепь, – Казимир достал из кармана золотую цепочку внушительной толщины. – Хата нужна, на пару месяцев.

Мужики прикинули, на глаз, вес цепи, одобряюще закивали.

– Дом есть. Бабка там живет. Тихая, не болтливая. Продукты подгонишь, она тебе и готовить будет. Подойдет?

– Даже лучше. – согласился Казимир.

– Сейчас Витяня придёт, проводит тебя. – сказал ему рыжий, убирая цепь во внутренний карман телогрейки.

– А чё, мужики, может, и с работой поможете? Могу, вон, – Казимир кивнул на торговок, – за девчонками присматривать, могу буйных успокоить...

– Буйных мы и сами успокоим. А вот рабочих рук мало. – начал приземлять рыжий, уже взлетевшего в высь своих грёз Казимира. Там высоко, Малевич уже тискал продавщиц, отстаивал их честь, если такова конечно ещё оставалась у них, и в награду получал вкусные ништяки и ништячные ночи.

– Как тебя звать-то? – продолжил рыжий.

– Коля. – уже окончательно "приземлившись", ответил Казимир.

– Вот что, Коля, могу предложить грузчиком поработать. Пару дней поработаешь, мы присмотримся к тебе, если увидим, что из тебя толк будет – тогда поговорим о работе получше. Добро?

– Добро. – согласился Казимир, что как только представится случай, эта рыжая морда увидит собственные кишки, разбросанные по полу.

– Только вот беда, Коль у нас трое уже, надо погоняло тебе придумать. – продолжал наглеть рыжий. – Может, по фамилии что придумаем. Как фамилия твоя?

– Иванов. – спиздел Малевич.

– Иванов – Иван, Иваныч...– рыжий начал перебирать производные, от сказаной Кащимиром фамилии.

– Два Ивана у нас и один Иваныч, – перебил его, с виду молодой мужик, с лицом, покрытым крупными прыщами и оспинами. – На Калямбу он похож. Помнишь? Жил дальше по улице, помер который год назад.

– Это который в гараже с Федуном сгорел? – не понимая о ком речь, спросил третий мужик.

– Там Яша сгорел, а этот от синьки сдох, – продолжил молодой. – Помнишь, на поминках Коханычу нос сломали? Ну вот, это Калямбу и хоронили.

– Я думал Коханычу нос Витяня сломал. – продолжил тупить первый.

– Блять, Ляпа, не тупи! Витяня и сломал ему нос, только на поминках это и было!

– Заткнитесь оба. – рявкнул на них рыжий и добавил глядя на Казимира. – Видишь, с какими придурками работаю. – Казимир улыбнулся и понимающе кивнул. – Если ты хоть на мизер толковей этих дебилов – тогда считай, что через два дня у тебя повышение.

– А с именем-то что? Как звать его будем? – третий мужик, которого назвали Ляпой, решил поставить точку в вопросе с именем новенького, несмотря на просьбу заткнутся.

– Калямбой звать будем. Нормально?

– Сойдёт. – ответил Казимир.

– Тогда слушай. Сейчас Витяня с братом придёт, пойдёшь с ними за товаром, а то торговля бойко идёт, почти всё кончилось. – дал распоряжение рыжий.

– А тебя-то звать как? – Спросил рыжего Казимир. – А то спросят, на кого работаю, а я и не знаю.

– Тормунд.

– Чего? Как?

– Тормунд, запомни и не спрашивай больше, ясно?

– Ясно. Тормунд, так Тормунд.

Витяня пришёл один, огромный, жирный здоровяк, рассказал как его брата и их кореша порезал муж сестры его жены. Но и они его хорошо уделали.

– Убежал сука, но сдохнет по-любому. Крови как со свиньи набежало.

– Вот вы рукожопые, троём одного не завалили. – Только и ответил ему рыжий.

– Да хули мы, он же этот, с клуба этого ёбаного, с исторического. Ножевой бой, вся хуйня.

– Да не отмазывайся ты, обосрался , так иди коробки тащи, за себя и за братца.

Пару дней работал грузчиком. Таскал коробки, и сумки. Утром к магазину, вечером то, что не продали, назад.

На вторую ночь, на улицу, где жил Казимир, пришли солдаты. Повели себя нагло и совсем не так, как должна вести себя армия. Такого отношения, со стороны солдат, Казимир не видел даже от ВВшных дубаков. Эти просто заходили в дом и брали что хотели, при этом отшвыривали женщин, которые пытались им помешать, мужикам же доставалось куда как сильнее. Через полчаса этого беспредела, молва о бесчинствах разлетелась по округе. Собралась бригада Тормунда, к тому моменту человек двадцать, к ним присоединились соседские мужики и началась бойня, после которой на улице и во дворах домов остались лежать не меньше полусотни тел. Раненых солдат добивали с какой-то остервенелой жестокостью, которая даже Казимиру казалась дикостью. Были и пленные. Их отдали родственникам убитых жителей, и крики боли от их истязаний затихли только к утру. Откуда только у простых людей столько извращенной жестокости? "Вот он, русский бунт, безжалостный и беспощадный"– пришли на ум Казимиру строки классика, хотя какой нахуй бунт, они же сами это начали. Нехуй лезть в чужой погреб, а если полез, то будь готов получить вилами в пузо.

На третий день, рыжий перевел "Калямбу" из грузчиков в охранники.

И уже в первый день работы в новой должности, Казимиру дважды пришлось объяснять молодым пацанам, что бесплатно они ничего не получат. Это Казимиру понравилось. Четыре трупа в двух драках. Правда потом пришлось оттаскивать их в рощу и закапывать. Как выражался рыжий "что-бы их бренные тела не мешали торговле".

На третий день , утром пришли странно одетые люди. Шесть человек. Одного Казимир узнал сразу. Тот самый "гаражный мясник".

После общения с ними, Тормунд расцвёл и сказал, что скоро мы выйдем на новый уровень. Дебил. Видел я, как пятеро вышли на "новый уровень", после общения с одним из них.

Через несколько часов они прошли назад. Тащили баулы, перетянутые кожаными ремнями. О чем то перетёрли с рыжим, и пришлось Казимиру и ещё троим мужикам, три часа гоняться за каким – то шустрым пареньком, который шёл следом, за этими людьми. Поймали. Отвели к рыжему. Он и его приближенные с час о чем-то пиздели с этим парнем, после чего, его отпустили. Рыжий петух! Три часа его гоняли, для того чтобы отпустить!

Через три дня, эти люди, пришли вновь. Убили Коханыча, Ляпу, из ног Витяни сделали фарш, ебло ему рассекли. Рыжему свернули нос на бок и бороду укоротили. И это при том, что нас было десять человек, а их шесть! Да уж, это совсем не молокососы – вояки.

После этого, Казимир понял, что рыжий долго не проживет. За то, что он там набазарил, стоя с разбитым ебальником и крича в след этим людям, не прощают! А если и не получится у этих суровых мужиков и эта рыжая морда сумеет от них улизнуть, то Казимир в этот момент должен оказаться рядом и с превеликим удовольствием отправить рыжего в их рыжий ад.

План, как сильнее втереться в доверие к Тормунду и оказаться в нужный момент рядом, возник в голове у Малевича мгновенно...