Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Глава 28

С мыслями о том, что они спаслись, и преследования уже не будет, они прошли несколько километров по дороге, которую раньше использовали для движения разрезовской техники. Множественные выбоины и крупный щебень, сильно замедлял их движение. Поначалу, идти ему было тяжело, и поэтому ему приходилось опираться на девушку, что ему очень нравилось. Ему было приятно прикасаться к ней, была приятна её забота. Когда боль отступила, и он смог идти сам, то сильно расстроился, что расстаётся с возможностью ощущать её. Поэтому, пересилив свой страх, он взял её за руку. Она совсем не сопротивлялась этому, даже наоборот, посмотрела ему в глаза и широко улыбнулась.

Эту влюблённую идиллию, нарушил звук скачущих за их спинами лошадей. Два всадника, быстро приближались к ним, и почему-то, он совсем не сомневался, что эти всадники скачут по их души.

– Бегом, туда, в то здание! – крикнул Казимир и рванул девушку за руку.

Они рванули влево, в сторону бывших гаражей, предназначенных для ремонта разрезовских бульдозеров.

Им удалось заскочить в приоткрытые ворота, которые отделяли территорию гаражей от внешнего мира, и тем самым, они выиграли себе немного времени, для спасения от всадников. Один из конных быстро спешился, с усилием отодвинул воротину, давая возможность проехать второму, а сам, взяв лошадь за вожжи, повёл её следом.

Казимир и Маша, вбежали в дверь, ведущую в бытовые помещения, и оказались в полумраке. Некоторое время им понадобилось для того, чтобы глаза привыкли к темноте, и только потом они смогли продолжить движение.

Казимир открыл первую попавшуюся дверь. За ней были бетонные ступени лестничного пролёта, ведущего вверх. Через большое, застеклённое окно, эти ступени были хорошо освещены, но Малевич совсем не хотел подниматься наверх, разумно пологая, что там они будут загнаны в угол. Подняться наверх, всё-таки пришлось. Дверь, через которую они вошли в здание, распахнулась, и в коридор вбежали двое мужчин, с полуметровыми тесаками в руках. Бежать в темноту, совсем не зная, что его там ожидает, Казимир не решился, поэтому он дёрнул Машу за руку и они поспешили вверх, в надежде найти удобное для обороны помещение.

Наверху, на втором этаже, их ждала небольшая площадка, прямоугольной формы и четыре одинаковых, облезших от краски, деревянных двери. Не имея времени играть с судьбой, выискивая, за какой дверью ему улыбнётся удача, он развернулся, достал оружие и приготовился встречать гостей.

Два крепких, бородатых мужика, медленно, словно зная, что отсюда нет другого выхода, поднимались вверх. Ширина лестницы позволяла им идти вместе, вровень, чему Казимир очень сильно огорчился.

"Ну что, уровняем шансы?" – сам себя спросил Малевич.

"А если не получится?" – продолжил он разговор с собой.

"Ну, тогда ты останешься без ножа" – ответил он себе.

Казимир, делая вид, что замахивается топориком, метнул нож, который очень удачно вонзился в горло одного из мужиков. Второй рванул вверх, при этом делая выпад тесаком, пытаясь достать ноги Малевича. Лезвие вспороло воздух, а Казимир, сильно нагнулся вперёд, и врубился топором в темечко мужика. Со звуком выдохнув воздух, бородатый сильно поднял зрачки вверх, словно пытаясь рассмотреть орудие своего убийства, и завалился на лестницу.

– А чё так быстро? – спросил у мертвецов Казимир. – Я думал, будет веселее. Обломщики хуевы.

Услышав эти слова, Маша засмеялась, затем пихнула одну из дверей, тем самым открывая её, и подошла к Малевичу.

– Там что-то вроде комнаты отдыха. Пошли? Отдохнём. Я точно не обломаю. – заигрывающе пригласила она его.

Утром, когда солнце снова осветило этот проклятый город, два очень счастливых человека спустились вниз, вышли из здания и подошли к лошадям, которые так и остались стоять привязанные к решеткам окон первого этажа.

– Поедем на них? – спросила Маша.

– Конечно. Тем более я уже знаю, что скакать верхом ты умеешь. – пошутил Казимир, подсаживая Машу.

Через час они были дома. Совсем не обращая внимания на военных, они подъехали к воротам и спешились.

– Эй, вы кто такие? – спросил их

подошедший капитан. – Что тут надо?

– Мы приехали домой. – ответил ему Казимир. – Какие-то вопросы?

– Откуда едете? Почему я про вас не знаю? – продолжил капитан. – Откуда лошади?

– Что случилось? – спросил Маленький Князь, который подбежал к воротам.

– Это ваши? – задал вопрос военный.

– Наши, а что? – ответил парень. – В чём проблема-то?

– Почему нам про них ничего не известно? – не успокаивался капитан.

– Он ещё неделю назад уехал от нас. За невестой ездил. – пояснил ему Слава.

– У вас же не было лошадей? – не успокаивался вояка.

– Много у нас чего есть, про что вы не знаете. – ответил ему Казимир, и не обращая внимания на военного, загнал лошадей в ограду.

– Я больше никого не впущу к вам, ясно? – сделав важный вид, сказал капитан.

– Делайте как знаете. – ответил Маленький Князь. – Это же ваша работа.

Утром, после того, как Кузнец допросил пленных, четыре человека, ведя с собой двух лошадей, отправились к Королю бомжей, который, благодаря жителям Лукоморья, лишился большинства подданных.

До резиденции Короля, наша четвёрка, добралась без каких либо проблем и теперь, проходя мимо того самого шлагбаума, Казимир вспоминал своё позавчерашнее с улыбкой. Всё случившееся казалось ему каким-то далёким и ненастоящим, и лишь образ Маши, ни на минуту не покидающий мысли Малевича, заставлял его верить в реальность произошедшего в тот день.

– Где у них лошади? – спросил Кривой.

– Там, – Казимир указал на двухэтажное здание справа от них. – За этим зданием. Там и телеги должны быть. По крайней мере, так мне Маша объясняла.

– Ты так и не сказал, кем она тут была. – снова спросил Кривой. – Или это тайна?

– Да какая тайна, горничной у Короля прислуживала. – ответил Малевич, не сказав всей правды.

– Значит ты её украл, и теперь, Король, за неимением горничной, ебёт садовника. – очень глупо пошутил Хакас.

– Ты чё, ахуел? – взбесился Казимир, выхватывая свой клинок.

– Ты чё бля, нервный такой? – спросил его Хакас, вставая в стойку и прикрываясь щитом. – Шуток не понимаешь?

– Хакас, ты сам дебил, и шутки у тебя дебильные! – закричал на него Кривой, вставая между ним и Казимиром.

– А чё я? Я ж не со зла. – начал оправдываться Хакас. – Но если обидел, то извини, не хотел.

– Ещё такая шутка, и я тебе глотку перережу. – произнёс угрозу Малевич.

– Не обещай того, что не сможешь выполнить. – ответил Хакас и ехидно усмехнулся.

– Хочешь проверить, что я могу? – снова заводясь, спросил Казимир.

– Оба заткнулись! – закричал Кривой. – Задание выполним, а потом хоть поубивайте друг друга! Всё ясно?!

– Мне ясно. – с какой-то ахуенно-высокомерной ноткой в голосе, ответил Хакас.

– Эй! Мужики! – окрикнул их хриплый голос, с окна второго этажа, того самого здания, за которым должны были стоять лошади и телеги. – Хули тут надо?

– Где ваш Король, где этот хуисос? – спросил обладателя хриплого голоса Хакас.

– Ща он выйдет, – ответил хриплый. – Сам сосать будешь!

Постояли, подождали, покурили, но никто к ним так и ее вышел.

– Хули стоять, пошли за телегами. – торопил остальных Хакас.

– Пошли, – ответил Кривой. – Покурить спокойно не даёшь.

– Бросали бы вы эту хуйню. Не доведёт она вас до добра. – поучал их Хакас.

– А тебя твои блядки до чего доведут? – подъебал его Кривой.

– Это не твоё дело. – недовольно ответил Хакас.

– Вот и курево наше, не твоё дело. – ответил ему Палец.

– Вон телеги. – указал Кривой в сторону четырёхколёсных, деревянных самоделок, так нужных общине сегодня.

– Заебись, аж три штуки. – обрадовался Хакас. – А где лошади?

– По-ходу нет больше лошадей. – предположил Кривой.

– Хер с ними. Нам и двух наших хватит. – подвёл итог Палец.

Пока они, довольно неумело, запрягали лошадей, немного в стороне начали собираться бомжи. Настоящие, те самые, вонючие, с которыми Казимир пришёл в это прекрасное место, подарившее ему Машу.

– Чё, может пойти, уебать их? – предложил Хакас.

– Давай поговорим сначала. – ответил ему Кривой. – Уебать всегда успеем.

Судя по всему, бомжи сам хотели поговорить с людьми, которые совсем не таясь, забирали у них телеги. Одиннадцать мужиков, всё, как на подбор, замызганного вида, опухшие и отвратительно воняющие, подошли к парням.

– Если нужны телеги, вы берите. – сказал один из бомжей.

– Ой, спасибо, разрешил. – ответил Хакас. – Хули надо?

– Зачем вам Король? – спросил другой бомж.

– Кишки ему выпустить хотим. – серьёзно сказал Казимир. – Знаете где он?

– Вчера вечером в город ушёл. – ответил бомж. – Когда вернется, не сказал.

– Это ты его бродяг поубивал? – спросил Малевича всё тот же бомж.

– Я, а что, вопросы есть?

– Ваще никаких. Даже наоборот, мы спасибо сказать пришли. Заебал он нас. Только пиздить и мог.

– Ещё забирал у нас всё. – пожаловался другой бомж.

– Сколько у него людей осталось? – спросил Кривой у бомжей.

– Он, и ещё двое. Остальные в какую-то деревню ушли, да так и не вернулись. – чуть ли не хором, ответили бомжи.

– Хотите от него избавиться? – поинтересовался Казимир.

– Конечно. Очень хотим. – дружно отвечали вонючие люди.

– Тогда стойте спокойно и не поворачивайтесь. – приказал Малевич, и присел на корточки.

Из-за дальнего угла, со спин бомжей, приближались люди. Семь человек, включая самого Короля. Был среди них ещё один знакомый Казимиру человек. Хотя не только ему. Знаком он был и остальным спутникам Малевича. По левую руку от Короля, поглаживая рыжую бороду, шёл Тормунд.

– Вонючки! – крикнул Король. – Хули там встали!

– Да тут это, – ответил один из бомжей. – Лошади вернулись.

"Вот молодцы, – подумал Казимир, переглядываясь с Кривым, который присел за одной из телег. – Не сдали нас. Видимо, правда, хотят от Рамса избавиться".

– А ну разойдитесь, дайте пройти! – кричал на вонючек Король, не желая прикасаться к бомжам. – А это кто?

Из-за стоящих бомжей, Рамс не видел кто сидит на корточках, а когда перед ним расступились последние вонючки, было уже поздно. Казимир, словно выпрямляющаяся пружина, бросился на Короля, и точным ударом, вонзил клинка тому в шею. Лезвие кинжала пробило насквозь шею Рамса, а его глаза, наполненные ненавистью, пытались испепелить Малевича. Казимир рванул клинок назад и чуть в сторону, делая при этом чудовищного размера разрез в шее Васи, бродяги по-жизни, который волею судеб, стал Королём бомжей, мёртвым Королём.

В момент броска Казимира, Кривой, Палец и Хакас, оббегая бомжей, атаковали спутников мертвого Короля. Рыжий, увидев это, сначала бросился на врагов, но когда он увидел Кривого, то резко развернулся и бросился спасаться бегством. С лёгкостью, элегантным движением хопиша, Юрка отвёл в сторону топор атаковавшего его противника, и вторым движением, разрубил его шею до половины. Рядом с Кривым, Хакас заблокировал щитов удар самодельного тесака и тут же вонзил свой меч в грудь противника. Палец, как и его друзья, не прилагая особых усилий, разобрался со своим оппонентом.

Двое оставшихся людей покойного Короля, вслед за Тормундом, рванули на утёк. Одного из них, настиг удар Кривого, который рубанул его по спине. Глубокий длинный разрез, от правого плеча, до середины спины, заставил беглеца выгнуться назад и закричать от дикой боли. Кривой, не обращая внимания, пробежал мимо него, пытаясь догнать Рыжего. Раненого добил Хакас, сильным ударом раскроив ему череп. Ещё одного беглеца, довольно быстро настиг Палец, который догнал его, на ходу пнул по ноге, от чего у того заплелись ноги, и он с грохотом, рухнул на землю. Костя, отбросил меч, быстро выхватил из-за пояса топорик, и несколько раз ударил лежачего на животе противника по затылку.

Казимир не побежал догонять Тормунда. Не стали это делать и Хакас с Пальцем, лишь взглядом проводив бегущего Юрку, который гонимый ненавистью, быстро сокращал расстояние от него до Рыжего.

– Догонит. – довольно произнёс Казимир. – По-любому догонит.

– Ну нихуя вы лютые. – произнёс один из бомжей, находясь под впечатлением от созерцания битвы.

– А вы как думали. – гордясь собой, сказал им Хакас. – Мы вату не катаем. Сразу гасим.

– Да мы видим. Красавчики. – получили парни комплимент от бомжа. – Спасибо за помощь. Может мы, чем помочь можем?

– Корм для лошадей есть? – спросил его Палец.

– Есть маленько. Идём, покажу, где он лежит.

Они перетащили мешки с овсом из одного из складских помещений, бывшей столовой, которая располагались в соседнем, от той двухэтажки, здании, и погрузили их в обе телеги. Не сказать, что мешков было много, просто было решено, нагрузить лошадей равномерно. Отвели гужевой транспорт на площадь, между административных зданий и стали ждать Кривого.

***

Тормунд, гонимый страхом смерти, быстро переставляя ноги, нёсся словно ветер, но Кривой, жаждущий мести, был быстрее. Ненависть и дикое желание покарать Рыжего за смерть невинной девочки, давали Юрки силы, и он, обычно выдыхающийся после пары сотен метров быстрого бега, преодолел уже около полукилометра в режиме спринтера. Между ним и Тормундом оставалось не более пяти метров, когда Рыжий запнулся о собственную ногу и покатился кубарем по асфальту.

"Вот и всё, теперь тебе пиздец" – подумал Кривой, остановившись и приводя дыхание в порядок.

– Чё сука, догнал? – спросил Рыжий, растирая ободранными руками ушибленное колено.

– Догнал. – выдохнул Юрка. – Сейчас отдышусь и голову тебе отрежу.

– Фу, как банально. – попытался пошутить Рыжий. – Может, договоримся?

– И что ты, ебаное животное, можешь мне предложить? Что стоит дороже, чем твоя поганая жизнь?

– Золото. Много золота. Пять килограмм. – озвучил Тормунд цену выкупа за свою жизнь. – Как тебе? А? Сможешь купить себе всё, что пожелаешь.

– А я смогу купить жизнь той девочки? – спросил Кривой. – А?

– Нет, но ты сможешь купить себе много других девочек. Каких только захочешь.

Юрка быстро подбежал к сидящему на дороге Рыжему и со всей силы пнул его ногой в грудь. Тот завалился назад, схватился за грудь и, кряхтя, перекатился на живот.

– Заткнись! – заорал Кривой. – Заткнись тварь!

Он ещё трижды пнул по лежащему Тормунду, и потянулся к кинжалу. В этот момент Рыжий резко поднялся на колени, и ударил Кривого кастетом, одетым на правую руку, по внешней стороне левого колена. Ногу прошибло болью, терпеть которую было невозможно. Поэтому, схватившись руками за колено, Юрка упал рядом с Рыжим. Вторым ударом, Тормунд хотел повредить правое колено, но Кривой отодвинул ногу, и кастет, звякнув об асфальт, высек несколько маленьких искорок. Юрка согнул правую ногу, и быстро выпрямил, попав при этом своим каблуком, Рыжему в нос. Хруст хрящей всего на секунду опередил крик боли, вырвавшийся изо рта Тормунда. Он схватился руками за сломанный нос и снова завалился на асфальт. Кривой встал на четвереньки, подполз к Рыжему, достал свой изогнуты клинок, и ударил Тормунда в спину, держа нож обратным хватом.

Вопреки ожиданию, нож не вонзился в тело Рыжего, он встретился со стальной преградой, скрытой под одеждой и с отскочил. Кривой попытался ударить снова, но его противник увернулся, откатился от него и резво вскочил на ноги.

– Чё, бля, не ожидал? Или думал, что вы одни такие умные? – интонацией победителя, произнёс Тормунд, вытирая кровь с лица.

Кривой медленно поднялся и шагнул к нему. Боль пронзила его ногу, и он упал на колено.

– Вот это правильно. Вот это ты молодец. – одобряюще сказал Рыжий. – Посиди тут и подумай, а я, пожалуй, пойду. Заигрался я с тобой. Привет Кузнецу.

Тормунд развернулся и зашагал в сторону рощи, а Кривой, крича вслед ему проклятья и угрозы, остался стоять, преклонив колено.

***

Спустя час напряжённых ожиданий, они заметили Кривого, который сильно хромая, опустив голову, возвращался к ним.

– А где его голова? – удивлённо спросил Хакас.

– Он живой. Я не смог с ним справиться. – виновато ответил Юрка.

– Не гони. – ещё сильнее удивился Хакас. – Быть такого не может. Как так-то?

– А вот так. – буркнул Кривой и вкарабкался в телегу. – Поехали отсюда.

– Эй, мужики! – окрикнул их бомж. – Я самое главное не сказал.

– Ну так говори. – раздражённо сказал ему Кривой.

– Как сказать-то. Короче, спасибо вам и если чё, то мы рады будем вас тут видеть. Ну, типа вы нас от этого мудака избавили, поэтому вы всегда желанные гости в нашем доме. – поблагодарил бомж. – И то, что Машку отсюда забрали, это тоже правильно. Она хоть и не наша совсем была, пришлая, а глядеть как Король её использовал, было больно, но она всё равно хорошей женой будет, верной. Удачи вам.

Совсем недавно, Казимир был готов убить Хакаса за глупую шутку, а теперь, слыша слова этого бомжа, ему не то, что не хотелось лишить его жизни, ему стало неуютно и даже стыдно. Именно тогда к Казимиру пришла мысль, что когда они вернуться домой, то он и Маша, покинут Лукоморье навсегда.

Телеги тронулись, оставляя машущего им в след человека позади. Рассевшись по двое, наши герои пустили телеги совсем рядом с друг дружкой, так, чтобы можно было вести разговор, совсем не повышая голоса. Благо, ширина асфальтированной дороги и отсутствие встречного транспорта, да и вообще, любого транспорта, это позволяла. Изменившийся асфальт тоже способствовал тому, чтобы не перекрикивать звук ударов металлических подков о некогда твёрдое покрытие. Теперь, подобные дороги стали похожи на хорошо утрамбованные грунтовки, отсыпанные мелким щебнем, который не давал звона, от конских шагов.

– Казимир, прости меня за шутку. – обратился к нему Хакас. – Я ж дебил и шутки у меня такие же. А она, Маша твоя, она хорошая девушка.

– Реально, не грузись. – поддержал Малевича Палец, заметив как тот погрузился в себя. – У каждого из нас, есть история, о которой он умалчивает или за которую ему стыдно. Но думаю, что ни тебе, ни ей, не стоит этого стыдиться.

– Вот именно. – продолжил Кривой. – Не важно, каким способом мы выживаем, главное кем мы остаёмся внутри. А она осталась человеком, и это самое главное.

– Спасибо, мужики. Не ожидал. Спасибо. – едва сдерживая слёзы, ответил им Казимир. – Думал, сейчас подъёбки начнутся.

– Что мы, звери что ли какие. – сказал на это Кривой. – Мы люди. Злые, кровожадные, но люди.

– Вы хорошие люди, и я к вам привык, но если даже Кузнец решит всё вопросы, я всё равно уйду. Мы уйдём. – произнёс Казимир.

– А что так? – поинтересовался Кривой.

– Открыто поговорим или наврать что-нибудь? – ответил Казимир вопросом.

– Давай честно. – сказал Юрка, рассматривая опухшее колено.

– Я много чего натворил за свою жизнь. Очень много горя и смертей за собой оставил. Мужики, бабы, дети... мне было похеру кого убивать. Но когда я попал к этому ублюдку, к Рыжему, я начал меняться. По-другому я на всё смотреть начал. А когда Маленького Князя встретил, так вообще всё с ног на голову встало. Жестокость стала мне противна, семью завести захотелось, дом свой заиметь, деток...

– Так в чём проблема? – перебил его откровения Хакас. – Дом построить поможем, невесту ты нашёл, а с детьми как-нибудь сам справишься. Живи и радуйся.

– Не получится так. – опустив голову, ответил ему Казимир. – Можете, прям сейчас, меня убить, за то, что скажу, но пока рядом Кузнец, спокойной жизни не будет ни у кого.

– Поясни. – попросил его Юрка. – С чего выводы такие?

– Ты сам всё знаешь. – ответил Малевич. – Вспомни то время, когда он был без сознания. Три недели спокойствия. Никто, никуда не хотел идти, кроме как в бар, да к бабам, никого не нужно было убивать, ни с кем не нужно было воевать. Да что там, даже в городе жестокость спала. Люди обживаться начали. Миром и спокойствием тогда веяло. А потом? А потом всё началось заново.

– Хочешь сказать, что это он во всём виноват? – спросил его Палец.

– Прав он, Костя, прав. – ответил за Казимира Кривой. – Во многом прав.

– И что? По-вашему выходит, что для того, чтобы всем жилось спокойно, нужно убить Кузнеца? – снова спросил Палец.

– Я этого не говорил. – поспешил оправдаться Казимир. – Просто те, кто хочет мирно жить, должны уйти. Я хочу. Поэтому и решил уйти.

– А я, хоть и понимаю это всё, но не уйду. – ответил ему Кривой. – И не потому, что присягнул ему, и слово своё нарушать не собираюсь, а потому что и мы сами отчасти виноваты в том, что он себя так повёл. Мы со всем соглашались. Где-то не настояли на своём, где-то промолчали, не желая спорить.

– Хуйню вы собираете. – выдал свой вердикт Хакас. – Хуйню. Он, конечно, изменился, стал жестоким, где-то даже слишком жестокий, но это можно оправдать тем, что по-другому сейчас никак. Прояви слабину, и тебя сразу сожрут. Полковник, Арслан, Король этот – все они активизировались, когда Кузнец спал. Когда не мог выйти к ним и жёстко заявить, что глотки им вырвет, если они к нам приблизятся. Это не он виноват в том, что такая ситуация сложилась, это мы виноваты, мы! Мы проявили мягкотелость, мы прогнулись, а он теперь всё это исправляет. Как может, как умеет, жестоко, кроваво, но исправляет наши ошибки. И бросать его в такой момент – это предательство! Ясно вам?

– А хули ты, это мне говоришь? – спросил у него Кривой. – Я уходить не собираюсь. А Казимир пусть поступает, как хочет.

Дальше ехали молча. Каждый думал о своём, но в тоже время, об одном и том же. Проехав пару километров, Юрка первый нарушил затянувшуюся, молчаливую паузу.

– Хакас, ты заебал чесаться. – раздражённо обратился к нему Кривой, сидящий с ним на одной телеге. – Всё харю себе уже до крови расчесал.

– Да пиздец. – ответил тот, не переставая чесать лицо. – Меня это самого задрало, а остановиться не могу.

– Давно это у тебя? – спросил Палец.

– После кладбища. – пояснил Хакас. – То ли букушка какая укусила, то ли отлетело что, да царапнуло. С тех пор и чешусь.

– Надо было промыть сразу. – посоветовал Казимир.

– Так нечем было. Мы на сожжении Баламута всё выпили, а водой промывать смысла нет. – ответил Хакас, и раздражённо почесал лицо.

Вся левая сторона его лица, ото лба, до нижней челюсти, была сплошным красным пятном, с хаотичными, местами расчёсанными до крови царапинами.

– Мочу приложить надо. – снова дал совет Казимир.

– Ага, сейчас, разбежался. – брезгливо ответил Хакас. – Себе приложи.

– А я прикладывал. – спокойно ответил на это Малевич. – Надо будет, так ещё приложу. Нет в этом ничего постыдного.

– Для тебя нет, а для меня есть. – сказал ему Хакас. – И вообще, закроем эту тему.

***

– А эти куда идут? – спросил своих спутников Палец, первым разглядев в трёх пеших людях, которые идут им навстречу, брата Кузнеца и его семью.

Понять куда они идут, было совсем не сложно. Втроем, они несли несколько баулов, пару сумок, да огромный рюкзак, который немного пригибал к земле, довольно крепкого мужчину – брата Кузнеца. То, что они покинули общину и идут в сторону Сосновки, где у них, по линии жены есть родственники, понять было легко.

– Эвакуация же вечером? – спросил их Казимир.

– Мы уходим независимо от решения переговоров. Уходим не тайно. Все знают об этом, и брат мой тоже в курсе. – ответил им брат Кузнеца.

– В Сосновку? – ещё раз спросил Малевич.

– Да, к более спокойным родственникам. – пояснила его жена.

– Ну, удачи вам. – сухо и совсем не искренне, пожелал им Хакас.

– Да пошёл ты Хакас в задницу! – вскрикнул Юрка, слыша такое пожелание. – Они с нами через всё это дерьмо прошли, а ты с ними так разговариваешь. А ну, Казимир, Костя, помогите им вещи в телегу погрузить и отвезите их до Сосновки. За четыре часа вы управитесь. Раньше Кузнец всё равно не вернётся. Всё понятно?

– Без обид, я бы проводил вас, но мне к Маше надо. – оправдываясь, сказал Казимир.

– Тогда поезжай с Хакасом домой, а я провожу наших друзей в Сосновку. – принял решение Кривой.

– Если не успеете вернуться? – спросил Хакас. – Как остальные эвакуироваться будут, если Кузнец не договориться?

– Никак. – резко ответил ему Юрка. – Потому что он договориться!

***

Именно в этот момент, Кузнец, прикрывая раненого Мурада, снёс голову одному из нападавших на них людей. Резко сместился в право, могучим ударом ноги в живот, отбросил другого, так, что тот отскочил назад, ударился в решётчатые перила и перелетев через них, упал в высоты второго этажа, размозжив себе голову о бетонный пол торгового зала городского рынка...