Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Глава 20

– Ты местный? – спросил я Волка, когда мы все-таки смогли отыскать себе место, чтобы присесть и спокойно покушать.

Кстати говоря, заказывать еду нам пришлось заново. Когда мы вернулись к своему столику, то он был уже занят. Два задроченного вида мужичка, средних лет и две барышни, вида, подстать своим кавалерам, мило чавкая и давясь, уплетали нашу картошку. Всё это происходило под звуки шмыганья носом, которые издавал один из мужичков, пытаясь тем самым, не дать сопле вытечь, чтобы не испортить своим друзьям аппетит. А вот самогонка, судя по трезвому виду соплежуя и его товарищей, "сделала ноги" еще до их прихода.

Получив от нашего знакомства с молодым, но дерзким Волком, заряд положительных эмоций, мы совершенно не расстроились тому, что нам придётся опять тратить время в ожидании заказа. Вежливо, но довольно настойчиво, с применением смертоубийственных эпитетов, мы попросили освободить для нас столик. В ответ на это, мы получили пару звучных отрыжек и предложение совместного распития алкогольных напитков, за наш, кстати, счёт. В ответ на эту наглость, наш друг Юрий, пригрозил этой компании, что в случае, если они не соизволят в кротчайшие сроки переместить свои бренные тела подальше, от места нашей беседы, то головы мужичков ожидает противоестественное сношение с жопами их барышень. Это подействовало. Вежливость вообще творит чудеса. Особенно когда четверо крепких, вооруженных людей, обещают засунуть твою голову в пердак твоей подруги. При чём, несоответствие габаритов головы и диаметра анального отверстия, никого не смущает, ведь теперь у каждого есть нож – важнейший атрибут любого адекватного, да и совершенно ебанутого человека, а уж с его помощью проделать то, чем пригрозил Кривой тем четвертым – абсолютно плёвое дело.

– Нет. Я с "края" иду. В Ужур. – ответил Волк.

– Дай угадаю. Ты студент. Когда всё Это началось, ты как раз учился, но не обратил на все изменения внимания, а когда понял, что пиздец наступил, ты собрал свои вещи и пешком, а как же ещё, побрёл из столицы края, в свой родной город. Я прав? – спросил его я.

– Прав. Только ты, Кузнец, не удивил меня. Понять это легко, даже очень легко. – погружаясь в какие-то воспоминания, ответил Волк. – Таких как я, сотни, если не тысячи с "края" шли. Кто куда: в Агинск, к вам сюда, в Ужур, да много куда, не в этом суть... Ответь на другой вопрос, где они все? Где эти сотни, тысячи людей?

– На Чёрной Речке они. – совершенно не задумываясь ответил я. – Там они. Кто в канаве лежит, кто рабом на ферме, кто в сарае, связан по рукам и ногам, в ожидании часа, когда он пойдёт на мясо Арахне и её людям.

Волк смотрел на меня совершенно не моргающими, очень широко открытыми глазами. Так же как и глаза, от удивления, был открыт и его рот. Кожа на его лице, в один момент, из довольно смуглой, стала белой как мел.

– Откуда? Как ты узнал? – спросил я Волка. – Ты это хочешь спросить меня?

Единственное, что он смог сделать – это кивнуть головой.

– Я не знаю этого, точнее не знал. Ты рассказал мне это. Твои мысли. Я прочёл их. – ответил ему я и тут же добавил, но слова адресовались Кривому. – Он первый чужак, чья голова мне подвластна.

– Значит он не чужак. Ну, или вы сделали что-тот, что открыло тебе доступ в его голову? – предположил Юрка.

– Я понял! – вскрикнул Волк и вскочил со стула, выхватывая сабли. – Вы демоны, которых Арахна послала за мной!

" Замри!" – приказал я Волку.

Как ни странно это было для меня, но команда сработала. Волк мгновенно успокоился и замер.

"Спрячь оружие, и садись за стол" – продолжил я. – "сейчас я покину твою голову, и мы спокойно поговорим. Без криков и истерик. Ясно?"

"Да. Но только я боюсь тебя. Ты заодно с Ней?" – мысленно спросил Волк.

– Нет, я не с Ней. Я даже не знаю о ком ты говоришь. – обычными словами произнёс я. – Я видел её образ в твоих видениях, но я не знаю её.

Спросите почему я не получил всю информацию находясь в его голове, неужели побоялся повредить парню рассудок? Зачем начал беседовать с ним? А я отвечу, что это не жест гуманности с моей стороны, мне глубоко пофигу на его рассудок. Тут дело в другом. Мне нужна практика аккуратного, чистого проникновения, которое можно осуществить в момент беседы, улавливая эмоции и намерения собеседника, и настроившись на правильную волну, начать видеть образы и даже целые картины прошлого. Так было в разговоре с сыном, и так я должен был сделать и с Кривым, но поторопился и получил некачественный результат.

– Тогда как? Откуда? – продолжал удивляться Волк.

– Я тебе всё расскажу, отвечу на все твои вопросы, но только позже. После того, как ты расскажешь мне и моим друзьям, о том, что было там, на Чёрной Речке. – ответил я ему. – Договорились?

– Хорошо. – совершенно спокойно ответил Волк и начал свой рассказ, подробности которого повергли нас в ужас.

Правый раз, мы прервали Волка, когда был готов наш заказ, примерно минут двадцать, спустя начала его рассказа. Хорошо, что мы успели поесть, пока он не успел поведать нам о гастрономических пристрастиях и сексуальных предпочтениях в той самой придорожной деревушке, которая, судя по услышанному рассказу, стала центром каннибализма края. Затем мы дважды прерывались на долгий молчаливый перекур. Делалось это осознанно. Во-первых, для осмысления услышанного, во-вторых, для перепроверки его слов. Как же тогда мне хотелось, чтобы он врал. Но, сука, каждое его слово было настолько правдиво, что казалось, будто Волк, есть не что иное, как эталон кристальной правды.

Каннибализм, скрещивание человека с животными, даже попытки воззвания к Дьяволу, путем одновременного приношения ему в жертву десятков невинных детских душ и ещё многие жуткие вещи, о которых нам рассказал Волк – всё это, под покровительством некой госпожи Арахны, которую, кстати, никто не видел, но все ужастно боялись, процветало в Чёрной Речке. Это было противно, неприятно, как я уже говорил – жутко – но совсем неудивительно. Удивило нас совсем другое.

– В плен к ним я не один попал, мы большой группой шли, – продолжал Волк свой рассказ. – Само так получилось, что в пути люди объединились. Оно и понятно, что толпой безопаснее идти, тем более в каждой деревне, через которую я прошёл, были те, кто желал на мне разжиться или просто в рабы меня устроить, упокой Господь их души грешные. И получилось так, что километров за сорок, прибился я к группе людей, человек тридцать их было. Мужик их вёл, с ним дочь и парень её. Хороший мужик, серьёзный, рассудительный, а главное боец он первоклассный. Это я, конечно, не сразу узнал, а только когда нас окружили и озвучили нашу дальнейшую судьбу.

– Давай по порядку, – одёрнул его Кривой. – Не перескакивай. Как вас в деревню заманили?

– Да никак, сами мы туда пошли. – ответил ему Волк. – С горочки спустились, а там объявление к стелле присобачено: "Экстренный пункт помощи беженцам. Горячая еда, ночлег, медпомощь" – мы дебилы и купились, хотя знали же все, что в деревнях творится, а все как один, как тупое стадо баранов, поперлись туда. Хотя потом, когда понял, что там происходит, я догадался, почему мы свернули.

– И почему? – спросил его Баламут.

– Нет, ну реально я переборщил, когда тебе по голове бил. – ответил Волк.

– Послание с сюрпризом. Заколдованное оно было. – пояснил я Баламуту. – Это как я тебя дристать заставил, так эта табличка всех путников в деревню манит.

– Ясно. А дальше что? – практически не обратив внимание на мои объяснения, спросил Баламут у Волка.

– Окружили нас. Место там поганое, как специально для западни устроенное. С двух сторон от дороги склады, а спереди забор и ворота. Надпись на воротах: "Конец вашего пути". Как увидели это, так сразу рассудок и прояснился, да только поздно уже было. Сзади нам путь отрезали, человек пятьдесят, все с копьями, да вилами. На крышах складов тоже люди с вилами появились. Ворота открылись. Мужик к нам вышел и говорит: "Теперь вы все собственность Госпожи Арахны, и она решит, кто из вас удостоится чести стать её рабом, как мы, а кто будет нашим кормом!", вот только рабами мы быть не хотели, хотя пришлось...

Он замолчал. Налил себе стопку самогона и выпил.

– Мы драться начали. Правда из тридцати человек, нас восемь всего в живых осталось, и то, потому что нас пленили, а не из жалости. – продолжал свой рассказ Волк. – Тот мужик, главный в нашей группе, девять рабов Арахны убил, еще столько же ранил. В итоге пленили нас. Серёга, главный наш, не сдался бы им живой, пришлось ему, дочь они его схватили. В итоге мы таких пиздячек получили, что я потом неделю кровью ссал. Определили нас низшую касту рабов, и стали мы вкалывать как негры, на стройке, поместье этой суки укрепляли, да ещё всякой ерундой занимались – трупы, которые сожрать не успели – протухшие уже, закапывали, да на свинарнике работали. Там то мы и сдружились с Серёгой. Вот только через неделю Серёгу повысили. Солдатом его сделали, через пару дней он уже отрядом командовал, а ещё через несколько дней – полководцем армии Арахны стал, а это почти полтыщи бойцов.

– С чего это у него так карьера попёрла? – поинтересовался Юрка. – Неужто из-за дочери такое рвение проявлял?

– Из-за неё. – ответил Волк. – А еще, потому что легко ему командовать и в битвах побеждать давалось. Он тюрьме сидел, когда вся эта Херня началась. Потом сбежал оттуда, когда надзиратели свалили. Дочь нашёл и в свой родной город с ней подался… Вот блять, опять меня в сторону понесло. Долбанная самогонка.

– Да всё хорошо, продолжай. – успокоил его я.

– Бойцом он был до тюрьмы. Клуб у них был, исторического фехтования. Слыхали про такие? – спросил нас Волк?

– Слышали, конечно. У нас в городе тоже такой был. – ответил ему я. – А скажи мне, как прозвище у этого Сергея?

– Там, в Чёрной, за глаза его Трупоедом называли. Нет – нет, сам он людей не ел, – увидев немой вопрос у меня в глазах, пояснил Волк. – Это потому что за два маленьких похода, он полторы сотни людей на съедение Арахне пригнал. А в лицо все Варягом звали.

– Как?! Варяг?! – вскрикнул Баламут, за что получил, под столом, сильный тычок в голень, носком моего ботинка.

"Заткнись и слушай молча!" – мысленно приказал я Баламуту.

– Трупоед этот, он там остался? И как ты спасся? – спокойно спросил Кривой, хотя он, да и я тоже, удивились появлению в рассказе нашего общего друга, не меньше чем Баламут.

– Я сбежал. Нас на поле привели, в пяти километрах от Усадьбы Арахны. Там за день до этого бой был, точнее бойня – Трупоед войско, если так можно ополчение мужиков из соседней деревне назвать, разгромил, а нас пригнали свежие трупы собирать. Повезло мне, хотя не только мне, много нас тогда сбежало, хотя может, кого и поймали – это я уже не знаю. Ветер сильный подул и ливень хлынул, да такой, что в метре от себя ничего не видно. Я долго не думал, сразу понял, что это мой шанс и рванул бежать. На стражника вот только со всего ходу нарвался, да так удачно, что головой в челюсть ему угодил. Спасибо ему, кстати, за эти сабли. – Волк поднял с пола рюкзак и указал на те самые сабли, которыми совсем недавно долбил по голове Баламуту. – Долго бежал, падал много раз. Было что на всём ходу в столб впечатался, нос разбил себе в кровь, но бежал. Бежал пока от усталости не рухнул, прям в лужу. Отполз немного, чтобы не захлебнуться и уснул...

– Ясно. – перебил его я. – Больше не возвращался туда?

– Я что дурак совсем? Нет конечно. – удивился Волк моему вопросу. – Как только в себя пришёл, я дальше побежал. Потом ещё неделя странствий и вот я тут.

– Юра, ты понял, почему я смог проникнуть парню в голову? – спросил я Кривого.

– Конечно. Из за Варяга. – спокойно ответил Юрка. – И это значит, что твой план с людьми полковника, может сработать.

– Вы о чём? – спросил Волк. – Вы знаете Варяга?

– Ещё как знаем. – пояснил ему я. – Мы занимались в одном и том же клубе. Он наш друг и ты, только что, принёс нам добрую весть о нём...

– Нихуя себе добрая. – удивился Волк. – Он людей сотнями на съедение отправляет, а вы о добре.

– Он жив и пока не попал в плен, он пробирался к нам, и зная Варяга, я уверен, что он найдет способ сбежать и вернуться сюда. А то, что он делал, по дороге, как и для кого – меня и моих друзей, совершенно не волнует. – ответил ему я. – Точно так же, как не волнует тебя, судьба тех людей, что сейчас в плену у этой Арахны.

– А что я мог сделать? Один, против них всех? – возмутился Волк.

– Да хоть людей предупреждать, других, тех кто идёт сейчас по трассе, что на Чёрной Речке западня. – ответил я. – Ты не стал это делать, ты предпочёл сбежать. Но тебя никто не винит в этом. Это твой выбор. А те путники, что попадут в ловушку – сделают свой выбор, так же, как сделал его тогда Варяг. Поэтому не вини его.

Волк задумался и какое-то время, сидел молча. Воспользовавшись этой паузой, в его рассказе, мы с парнями решили обсудить услышанное.

– Не пиздит? – спросил Юрка, кивком указав на Волка.

– Я, таких искренних повествований, в жизни ещё не слышал. – ответил я.

– Весело, бля. – хмуро выдал Кривой. – Это же пиздец. По любому эта Арахна, такая же, как ты. Неспроста же она так людей себе подчиняет.

– Согласен. Только вот, она всех подряд может, а я как лошара, до сих пор, только с вами возюкаюсь.

– Может тебе к ней сходить, типа на курсы повышения квалификации? – пошутил Юрка.

– Максимум, что я там повышу – это уровень холестерина, в крови у бойцов Арахны, после того, как они сожрут меня. – отшутился я.

– А если серьёзно, Кузнец, ты же сам говорил, что эти самые "подачки" притягиваются, и если эта сука, именно та, о ком мы думаем, значит встреча неминуема. – озвучил совершенно очевидную для меня вещь, Кривой.

– Знаю Юра, знаю. И именно поэтому, мы должны успеть разобраться с полковником и постараться усилить свои позиции в городе. – озвучил я свои планы. – Мне нужно научиться контролировать людей. Даже не для того, чтобы заставить противостоять ей, того же полковника или Арслана – они и сами, добровольно поднимутся против неё. Мне нужно научиться это делать, для того, чтобы защитить нас и наших будущих союзников от её психического воздействия и подчинения себе.

– Значит тебе нужно больше практики. – подал голос Баламут. – Только не на дристунах. Нам же гавновойско не нужно?

Только сейчас, закончив слушать и рассуждать, я заметил, что Баламут уже и сидеть нормально не может. Накидался сука! Волк, кстати, тоже выглядел не лучшим образом – облокотился на стол и уставился в одну точку, словно пытаясь рассмотреть во всех подробностях, подсохшую хлебную крошку на грязной столешнице.

– Собираемся. Домой пора. – приказал я. – Засиделись мы тут.

– А чё ты, братан, давай ещё посидим? – предложил Баламут. – Бухнём ещё, да к тёлочкам сходим.

– Дебил ты Баламут, – неожиданно для нас, сказал ему Волк. – Я тебе это как медик говорю. Я хоть и студент, и курс всего второй, а скажу тебе точно, что тёлки твои, если уже не трипперные, то очень скоро ими станут. А вылечить сейчас, даже самое простое венерическое заболевание – это пиздец как сложно. Так что сто раз подумай, прежде чем на шалаву лезть!

– Так, всё, хорош. Поднимаемся и идём. – повторил я. – Ты Волк, пойдёшь с нами. Безопасный ночлег и сытный ужин гарантирую.

– А пошли. Не в трипперном же хостеле мне ночевать, да и в кустах и оврагам я спать задолбался. – подвёл итог Волк и тут же спросил. – А у вас баня есть?

– А как же, конечно есть.

– А что мы молча идём? – спросил Баламут. – Волк, расскажи что-нибудь о путешествии? Как там дела в Агинске?

– Я там не был. – сухо ответил Волк. – Стороной прошёл. Я вообще, после Чёрной Речки, стараюсь поселения людей избегать. А вот в ваш город, ноги сами меня понесли. Поначалу казалось, что так же, как тогда, меня сюда манит что-то, но идя дальше и дальше, я ничего не встречал: ни ловушек, ни засад, да и люди все добрые тут, если сравнивать с теми, кого я видел. Думал, что в сказку попал, пока тебя мудака не встретил.

– Это ты ещё с нами не общался! – выкрикнул бомжеватого вида мужик и бросился на нас, размахивая самодельной дубиной.

К слову сказать, заметили мы их, этих бомжеватых мужиков намного раньше, метров за пятьдесят, но совершенно не обратили на них внимания. Пять мужиков, стоят себе, да и пусть стоят. Разговаривают о чём-то между собой, агрессию или странности в поведении не проявляют. Поэтому мы шли абсолютно спокойно и совсем не догадывались о той комедии, которая разыграется именно в тот момент, когда мы поравняемся с ними.

Мгновение – именно столько времени, нам потребовалось для перехода из проходного режима, в боевой. Щиты подняты, мечи выхвачены, расстановка полукругом. Волк, стоит отдать ему должное, молниеносно и очень грамотно влился в наш строй. Выхватив свои сабли, он, видя, что мы перекрыли собой сектор атаки, не стал нам мешать, и остался сзади, прикрывая нам спины.

Это было странное чувство. За моей спиной, впервые, с тех пор, как этот Мир изменился, стоял, прикрывая мне спину, практически незнакомый мне человек. Но, несмотря на это, я был в нём уверен.

Закончить этот поход кровопусканием, нам было не суждено. Не услышав за собой шагов и выкриков, дружественной поддержки, бомж, а это был именно он, остановился и опустил дубину. Повернулся к нам спиной и ужасно хриплым голосом, обратился к своим коллегам по разбойничьему делу:

– Вы чё хуисосы встали? Я чё один их ебашить буду?

Остальные, стараясь спрятать от нашего взора свои самопальные орудия бандитского промысла, пытались изобразить из себя, случайных прохожих, совершенно непричастных к происходящему.

– Вадик, ты то какого хуй встал? Сам же сказал, что это они, те самые гандоны, которые тебе ебальник разбили и заставили в штаны обосраться! – продолжал смелый бомж. – Иди сюда, вдвоем мы их влёгкую ушатаем!

Юркин меч, впрочем, как и щит, медленно опустился, и я расслышал его тихий смешок.

– Хули вы, дятлы ебаные, замерли?! – уже орал бомж. – Или хотите без добычи к Королю вернуться?!

– Иди ты нахуй Мешок, обознался я. – ответил ему другой бомж, которого самый смелый называл Вадиком. – Не они это и вообще, мы тихие честные люди…

Точно. Тот самый сигаретный стрелок, которого моя ярость довела до самопроизвольного испражнения.

– А ну, Вадик, иди сюда. – приказным тоном потребовал подойти ближе, того самого бомжа.

– Да чё ты, браток. Всё ровно, вопросов к вам нет. Мы пошли. – ответил он мне и попытался убежать. Но, то ли он запнулся, а может был накачен самогоном, непонятно откуда у него взявшимся, и от этого его ноги стали такими непослушными, и как итог – он рухнул, нет, не так – он уебался плашмя на бетонный тротуар, даже не успев выставить перед собой руки и замер.

Звук упавшего, как мешок с гавном, бомжа, утонул звуке лошадиного смеха его товарищей. Которым, видимо было абсолютно по барабану, убьют их, отпиздят или они, ковыряясь в собственных жопах, спокойно разойдутся по своим лежбищам.

– Так, господа вонючки! – крикнул Юрка. – Дружно поднимаете Вадика, и живо строиться!

Единственным, кто пытался противиться этому приказу, был Мешок, который продолжал изображать из себя Уильяма Уоллеса. Тем более и вид он имел соответствующий: правая половина лица имела болезненно серый цвет, а левая – сплошной опухший синяк. Пытаясь воодушевить своей пламенной речью бойцов, он орал, не щадя глотки:

– В бой, братья! Призываю вас, поднимите оружие, отриньте страх и встаньте рядом со мной, плечом к плечу! И только так мы сможем одолеть врагов наших!

Стоять он продолжал так же, спиной к нам. Поэтому, когда он получил очень хороший, смачный пинок под зад, от Баламута, бомж демонстративно упал на тротуар, и явно изображая припадок, забился в конвульсиях.

– Я что, переборщил или этот хуиплёт придуривается? – недоумевая, спросил Баламут.

– А что у нас то спрашиваешь, у него и спроси. – ответил ему Юрка.

Приняв слова Кривого за дельный совет, Баламут подошёл к извивающемуся на пыльном тротуаре бомжу и схватив его за рукав, попытался его поднять. Ощутив чужое прикосновение и расценив его как попытку причинения вреда себе любимому, бомж завопил во весь свой пропитый голос:

– А-А-А-А-А, не трогай меня, я заразный, чумной я!

И в подтверждения своих слов, начал натужно испускать из себя дикое зловоние.

Как всем известно, бомжи и так пахнут, точнее, воняют, не ароматами альпийской свежести, но этот запах был верхом омерзения. Поэтому, чтобы прекратить эту газовую атаку, я, отбежал на безопасное, для своего обоняния, расстояние и принялся собирать камни, небольшого размера и кидать ими в бомжа. Последовал моему примеру, Кривой, подобрав несколько камешков, так же начал швырять их по источнику вони. Первые, попавшие в бомжа камни, только подстегнули того, и он с удвоенной силой забился в истерике, но получив ещё несколько хороших попаданий, решил, что его актёрский талант остался не оценён, и он принялся за переговоры:

– Всё, мужики, всё. Я понял. Больше не буду, перестаньте!

А теперь представьте, как этот долбаный театр абсурда, выглядел со стороны: два взрослых мужика швыряют камни в извивающегося на тротуаре бомжа, который к тому же, громко и вонюче пердит. В метре от него, блюёт Баламут, который успел надышаться зловонием. Чуть поодаль, отрешившись от происходящего, опираясь друг на дружку, стоят три бомжа. В паре метрах от них, валяется ещё один их товарищ, который не подаёт признаков жизни. А в сторонке, выпучив от удивления глаза, стоит Волк.

– Строй пердоармию или до смерти камнями закидаем! – крикнул ему я, прекратив швырять камни.

Ему потребовалось не больше минуты, для того, чтобы подняться на ноги, подойти к якобы бездыханному соплеменнику, хорошенько, со словами: "Подъем сучий выродок", ебануть его ногой по ребрам. После пинка, лежачий бомж мгновенно подскочил и бегом, на заплетающихся ногах, рванул в строй. После этого, бомж Мешок, и сам встал в строй, изобразив стойку смирно.

– Ебать вы клоуны. – сказал им Кривой, стоя метрах в трёх от строя бомжей.

– Главный кто? Кто такой Король и главное, вы какой дряни обожрались?

Тупо улыбаясь, один из неизвестных нам бомжей, словно школьный отличник, сидящий на первой парте, вытянул руку вверх.

– Говори. – позволил ему я ответить на вопросы.

– Эуза быгы, бала куле му. – донеслись до нас звуки из его рта.

– Вот и поговорили. – раздосадовано покачав головой, произнёс я.

– Мешок! – обратился Юрка к нашему вонючиму знакомому. – По ебалу хочешь?

– Никак нет! – быстро и чётко ответил бомж.

– Тогда на вопросы ты отвечать будешь. Ясно?

– Так точно. – согласился тот.

– Главный у вас кто? – спросил его я.

– Вообще Король, а среди нас, Бабайка. – ответил Мешок, указывая пальцем на того самого, мычащего бомжа.

– Вы под чем? – поинтересовался я.

– Под уксусом. – ответил бомж, и тут же получил камнем по животу.

– Ай, блять. Ты чего!? – вскрикнул бомж. – Честно, под уксусом. Вы чё не знаете, что им убиваются теперь?

– Подробнее рассказывай. – приказал ему я.

– А хули рассказывать. Он, как и водка, в кисель превратился, только не горит, а накрывает заебись, если не его сожрать. Только надо фруктовый кушать, яблочный например. От обычного кони залупляются...

Его прервал камень, брошенный Юркой, ему в живот.

– Какие, сука, кони!? – рявкнул на него Юрка. – Нормально говори!

– Пиздец от обычного уксуса приходит. Если не сдохнешь, так дураком точно останешься, а сейчас это одно и тоже. У нас две телочки так сдохли, ох и хорошие сучки были . – ответил ему Мешок, потирая ушибленный камнем живот. – А фруктовый хорошо вкатывает. Только всех по-своему. Кого вот так, на стояк и мычание пробивает, как этих троих, кого как Вадика, на измену, а кого как меня, на подвиги тянет. Как употреблять рассказать?

Я молча кивнул, давая понять бомжу, что мне интересно это узнать.

– Зацепишь пальцем, на кончике, – он показал пальцами примерную одноразовую дозу. – И хаваешь. Минут через двадцать накрывает и так ахуенно становится. А вкус такой прикольный, кисленький.

– И как вы такие упоротые на дело пошли? – поинтересовался Юрка.

– Да говорю же, обдолбались мы, попутали и выперлись днём. Король узнает – пиздец нам.

– Король кто такой? – спросил я бомжа.

– Наш главарь. Кликуха это у него такая.

– Сколько вас? – продолжил я расспрос.

– Ну если все соберемся – человек тридцать будет. А так мелкими группами промышляем. Жратву, да ништяки всякие ищем. А как дело крупное – так все собираемся и барыг ...

Он неожиданно осёкся, видимо поняв, что ляпнул лишнего.

– Мне похеру на то что вы деревенских грабите. – успокоил его я. – Ты мне другое скажи: вы в центре тусуетесь?

– Редко. Там нас патрули дрочат. Гоняют оттуда. – ответил Мешок.

– Ясно. Дело у меня к вам есть. – сказал я бомжу. – Я забываю, что вы напали на нас, и не рассказываю Королю о вашем косяке, а вы, делаете все, чтобы моего человека к вам в банду приняли. Идёт?

– Шпиона к нам внедряешь? Умно. Бригада у нас жесткая, да и сами мы ребята серьёзные. Если свои люди среди нас будут, то и вы поднимитесь.

Да уж. Это было смешно. Даже Баламут, который стоял с абсолютно бледным лицом, не смог сдержать смех, не говоря уже о нас троих.

– Только скажи мне, братан, – перешёл на панибратство бомж. – Как ты Королю про нас расскажешь, если ты совсем его не знаешь. И где логово наше, тоже не в курсах!

Это был простой для меня вопрос. После того, как бомж – Вадик, обдристался, замерев посреди дороги, его разум открылся мне, и сейчас, я это хорошо понимал. Быстро, даже не стараясь не навредить ему, я узнал всё что мне было нужно о их Короле.

– Короля вашего, Васька зовут, но тех, кто его так называет – он пиздит. Жестко пиздит. Он вообще мужик жёсткий, и вас мудаков в строгости держит. База ваша – в старой разрезовской конторе. Вы туда должны каждые три дня приходить. Подгоны в общак приносить и задания получать. Продолжать или ты уже понял, что я всё про вас знаю?

Бомжи, все, как один, даже те немые истуканы, услышав мой рассказ об их базе и Короле, пораскрывали рты.

– А ещё, я скажу, что это всё, рассказали мне именно вы. При чём не под пытками, а абсолютно добровольно, когда мы с вами мило беседовали, закинувшись уксусом. – добавил я.

– Не надо, дружище, не делай так. – Вадик упал на колени и пополз ко мне. – Не губи нас, пожалей Бога ради.

– Завтра, примерно через пару часов после рассвета, на этом самом месте, вы будете ждать моего человека. – озвучил я им своё условие. – Он представится вам как Калямба. Вы должны будете сделать всё, чтобы он стал близким другом вашего Короля. Или вам всем пиздец. Ясно?

Бомжи, те кто мог нормально разговаривать, да и Бабайка тоже, наперебой начали высказывать своё искреннее согласие:

– Да, конечно.

– Всё сделаем, отвечаю.

– Мут делис буду да да.

– А теперь вы господа, можете быть свободны. – великодушно позволил я бомжам покинуть наше общество.

– С бомжом легко получилось? – спросил меня Юрка, когда бомжи, довольно шустро шагая, отошли от нас.

– Очень даже легко. Видимо в прошлый раз защиту или чёрт знает что ему сломал, а теперь с легкостью всё сделал. – ответил я.

– А они тебе зачем? – указал он кивком головы в сторону стремительно удаляющихся бомжей.

– Пока не знаю точно, но чувствую что они пригодятся. – ответил я Юрке. – И вообще, чем больше человек терпит нужду, тем он более качественно приспосабливается выживать в условиях постоянного дефицита. Многие вещи изменили свои свойства. О водке мы от Казимира узнали, от бомжей о уксусе, а сколько ещё не знаем? Вот ты слышал на рынке про уксус?

– Нет. – ответил Кривой.

– Вот именно. Если бы Арслан про него знал, он бы весь уксус по городу собрал или скупил и притон для торчков открыл. Но он это не знает, а бомжи знают и по ходу у них таких познаний много. Так пусть и с нами поделятся. Заодно и городские тайны разведаем. – продолжил я делиться мыслями с Кривым. – Кстати нужно Арслану эту идею подкинуть. Думаю, он благодарен будет. Но только учтите, если узнаю, что вы уксусом баловаться будете – вам пиздец!

– Нахер он нужен. Пусть его бомжи едят. – ответил Юрка.

– Да – да, полностью согласен. – поддакнул Баламут.

До дома мы добрались, когда солнце уже скрылось за горизонтом, но всё ещё даруя этому дню, частичку своего света, освещало этот серый Мир, кровавым багрянцем. Познакомил Волка с жителями Лукоморья и, объявив о том, что сегодня будет внеочередное собрание, отправился в баню.

До собрания, были мысли солгать, исказить правду, что-то недоговорить, но я рассказал всё как есть. О беседе с полковником, о новой сделке, о последствиях, которые могут быть для нас смертельны, если мы провалим операцию по спасению офицерского сыночка. Рассказал историю нашего лихого знакомства с Волком, а после поведал всем его историю, не забыв конечно упомянуть и о Варяге. Потом мы дружно поржали над стычкой с серьёзной бандой бомжей Тут я правда упустил от всех момент с внедрением в их группировку нашего шпиона. А после этого всего, началось она! Критика! Многие были недовольны тем, что мы согласились на эту авантюру с вызволением заложника, но были и те, кто посчитал это хорошей идеей. После долгих споров, мы всё таки пришли к единому видению ситуации – я мудак; ну с этим конечно не поспоришь, и то что уже ничего не изменить и нужно идти в Дубник. Идти туда, решено было следующим составом: как обычно я, Кривой, Баламут, Хакас, Буран и Палец. Казимир, решивший узнать, почему он не пойдет с нами, был успокоен тем, что после собрания получит спецзадание. А вот с сыном было сложнее, но спустя полчаса споров, он сдался.

– Да ну нахуй! – орал Казимир, когда после собрания, отойдя в сторону, я рассказал ему суть его задания. – Хуй я туда пойду! Ясно тебе Кузнец! Не пойду и всё! Что хочешь делай, а я не пойду!

На его крик пришёл сын и попросил рассказать ему о причине его возмущений. Спокойно выслушав Казимира, он спокойно сказал ему:

– В этом есть логика. Тебе нужно туда пойти.

Было видно, что решение согласится на это, очень трудно даётся Малевичу. Переминаясь с ноги на ногу, он то и дело открывал рот, пытаясь начать что-то говорить, но тут же осекался и закрывал рот.

– Чёрт с вами. Я согласен. – наконец-то решился Казимир. – Но только потому, что Маленький Князь попросил.

– Вот и здорово. – произнёс я в спину, уже уходящему Казимиру, и повернувшись к сыну, сказал ему то, чего потом стыдился всю жизнь. – Если мы не вернёмся к сроку, бери мать, дядьку и его семью, и тайком, чтобы никто не заметил вашего отсутствия, уходите отсюда. Сбежать всей общиной, шансов нет, заметят, а впятером вы сможете выбраться незаметно для наблюдателей полковника.