Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

Глава 32

– Жаль, что ты уходишь. Вроде как, родным уже стал. – сказал Хакас, Казимиру, почесав лицо. – Хоть и были между нами тёрки, но, всё равно, желаю удачи в вашем путешествии.

– Спасибо, Хакас. Всем спасибо, за доброту вашу, за тёплые слова, за всё спасибо. – ответил Малевич Хакасу, а всем, кто собрался проводить их, с Машей, добавил. – Я рад, что повстречал вас, рад, что благодаря вам, повстречал свою любимую. Прошу не обижаться на меня, за то, что мы уходим. Так надо, так будет лучше для всех. Простите, если что не так. Мир вам, мир вашему дому. Счастья вам и удачи.

Казимир и Маша попрощались с жителями Лукоморья, которые, в полном составе, не считая Кузнеца и тех, кто с ним ушёл, вышли с ним проститься. Затем, он помог своей спутнице взобраться на телегу, устроился рядом с ней и пустил повозку в их долгий и, возможно, опасный путь на юг.

Когда они отъехали от общины, на улице был полдень. Поздно, для того, чтобы начинать столь долгое путешествие, но задержаться пришлось. Вещей у них, с Машенькой, а именно так он теперь называл её, было мало. Да что там мало, их не было. То, что было на них – это и были все их вещи. Но никто бы их так не отпустил. Всё утро, жители Лукоморья, грузили телегу пожитками брата Кузнеца, которые он и его семья, не смогли унести с собой, в момент их ухода. Так же, влюблённую парочку загружали продуктами питания, которые не испортятся по дороге, подбирали для них одежду, стараясь подыскать их размер. По приказу Маленького Князя, для них, про запас, выделили по паре крепких ботинок, а Кузнец, как оказалось, подарил Казимиру две лёгких, укороченных сабли, дополнительный кинжал и кольчугу. Так же, в телегу перекочевали пять мешков овса, и две алюминиевых фляги со свеженабранной, колодезной водой, несколько охапок сухих, нарубленных дров и металлическая посуда. Сверху, всё это было закрыто добротным пологом, для защиты от весенних дождей.

– Они очень хорошие люди. – сказала Казимиру Маша, после того, как они отъехали от Лукоморья. – Почему мы уезжаем от них?

– Ты сама вчера увидела, кто такой Кузнец. – ответил ей Малевич. – Он стал монстром, по сравнению с которым, мои старые злодеяния – это просто детские шалости. Он одержимый дьявольской Силой, которая пожирает всех, кто ему близок. Все, кто находится рядом с ним, рано или поздно, хотя, скорее всего рано, погибнут или просто сгинут из-за этого. А я совсем не хочу, чтобы ты погибла. Я сделаю всё, чтобы ты прожила счастливую жизнь. Клянусь, что никто больше не посмеет тебя обидеть. Именно поэтому, мы и уходим отсюда, ведь если Кузнец будет рядом, я не смогу защитить тебя.

– Спасибо тебе, Коленька, спасибо, что так переживаешь и так заботишься обо мне. – сказала ему на это девушка. – После того, как умер мой отец, никто так не переживал за меня. Спасибо.

После этих слов, словно специально, телегу качнуло на кочке. Маша, немного пошатнувшись, прильнула к Казимиру и положила голову ему на плечо, а одна из слезинок, скатившись по щеке девушке, упала на одежду Малевича.

Он не смог ей ничего ответить. Огромный ком подкатил к его горлу, на время перехватил дыхание и полностью лишил Казимира возможности говорить.

"Я убью любого, кто посмеет тебя обидеть! Любого! Будь это, хоть сам Дьявол!" – мысленно произнёс Малевич, положив свою ладонь на руку девушке. – "Ты моя, ты только моя".

Спустя пять минут молчания, Казимира будто прорвало и до самой Сосновки, он, словно превратившись в радиоведущего, рассказывал Маше забавные истории из своего весёлого и практически беззаботного детства. Она улыбалась, смеялась, а иногда, даже просила его прекратить, потому что ей становилось больно от смеха. Как ни странно, но даже воспоминания о смерти отца, которого Казимир не смог спасти, не вызвали в нём ничего, что могло бы омрачить этот прекрасный момент, душевной близости с Машенькой. Её задорный, искренний смех, словно божественный нектар, наполнял его душу благодатью и желанием творить добро. Он даже не обращал внимания на тех редких, назойливых, непонятно откуда взявшихся комаров, которые, словно порождения тьмы, присев на шею Малевича, пытались высосать из него кровь. Маша, бережно, стараясь не причинить даже малейшей боли Казимиру, отгоняла их от него, иногда давя ладонью самых настойчивых из них, тех, кто не желал улетать, а остающиеся на его шее, кровавые разводы, после раздавленных комаров, она аккуратно стирала кусочком тряпочки.

Вы когда-нибудь желали, чтобы на вас напала сотня демонов, которых бы вы, окрылённые прекрасным чувством влюбленности, победили в неравной схватке, защищая ту, которая разожгла в вас эти чувства? Именно это сейчас жаждал Казимир. Он был готов сокрушить этих демонов. Пусть их будет не сто, пусть их будет тысяча! Пусть они будут верхом на ужасных огнедышащих драконах, а в бой их ведёт, да хоть сам Сатана, а итог был бы один! Казимир сокрушил бы их одним взмахом сабли, во имя той, что сидела сейчас рядом с ним и так заботливо отгоняла от него насекомых!

– Да брось ты, Машенька, не стоит. – ласково обратился он к ней. – Это же всего лишь комарики.

– Ты так заботишься обо мне, и я хочу тоже самое делать для тебя. – нежно ответила девушка. – Сейчас я не могу проявить свою заботу в чём-то серьёзном, поэтому, пусть это будут комарики, хорошо?

– Хорошо. – широко улыбнувшись, согласился с ней Казимир и продолжил свой незамысловатый рассказ, о том, как он, ещё ребёнком, со своими приятелями, лазили в чей-то сад, за помидорами, которые им были совершенно без надобности.

В те короткие паузы, которые возникали в рассказе Малевича, Маша пыталась рассказать какую-нибудь историю из своей жизни, которая, по её мнению, была довольно забавной или смешной. Но, то ли истории были не такие уж весёлые, то ли Маша была плохим рассказчиком – в итоге, получалось у неё плохо. Но Казимир смеялся. Не сказать, что он выдавливал из себя смех, совсем нет. Он смеялся от того, что у него было отличное настроение, и он был готов искренне смеяться над всеми шутками и историями, что рассказывала ему его Машенька.

Пробравшись через ту самую, огромную грязную лужу, наши герои въехали в Сосновку. Ориентируясь на слова Кривого, который рассказал Казимиру и Маше, о том, куда он отвёз брата Кузнеца, они добрались до нужного им дома. Всё, как и в описании: одноэтажный, панельный дом на двух хозяев, облезшая от специального покрытия крыша из металлочерепицы, ворота и калитка, с резными, деревянными узорами, причудливой формы. К одному из столбов, на который были навешаны створки ворот, приделан длинный, деревянный шест, на верхушке которого красовался свежесколоченный скворечник. Рядом с домом гараж из белого, силикатного кирпича, ворота которого подпирает, давно уже никому не нужная, Лада "Калина", узнать которую, можно было лишь по форме жестяного кузова.

Спешившись, Казимир подошёл к калитке и трижды, не очень сильно, ударил по доскам. С минуту ничего не происходило. Затем, кто-то, отодвинув занавеску, выглянул в окно. Спустя ещё минуту дверь отворилась. Перед Казимиром стоял высокий, широкоплечий мужик, на вид лет сорока, держа перед собой вилы. За его спиной, вооружившись топорами, стояли, как две капли похожие друг на друга, молодые парни.

– Тебе чего, мужик? – спросил, вооружённый вилами человек, у Казимира.

– Я к Сане. – спокойно ответил Малевич. – К брату Кузнеца.

– Ты, по-ходу, перепутал чего-то. – немного напрягаясь, сказал ему мужик. – Тут такие не живут.

– Да это ты наверно перепутал. – всё ещё не понимая, что происходит, произнёс Казимир. – Его сюда Юрка Кривой привёз.

– Валил бы ты отсюда, пока сам кривым не стал. – посоветовал ему мужик, и словно в подтверждение своей угрозе, поудобнее перехватил вилы.

Казимир не видел этого, но за время этого странного, короткого разговора, на улицу начали выходить соседи этого мужика. Семь мужиков, держа в руках топоры и вилы, не торопясь обступили телегу, с сидящей на ней Машей, а трое из них подошли к Казимиру со спины.

– Серый, всё нормально? – спросил один из подошедших мужиков, у хозяина дома.

– Пока нормально. – ответил тот соседям. – Человек заблудился видимо. Саню, какого-то ищет. Брата какого-то Кузнеца.

– Нет тут таких. – сказал тот же мужик, сосед Серого.

– Как нет-то? – удивился Казимир, совершенно не понимая, что происходит, ведь именно этот дом описывал Кривой. – Мне сказали, что он сюда перебрался, к тестю с тёщей.

– Я тут живу. – уверенно ответил ему Серый. – Со своей семьёй: женой и двумя сыновьями. Нет тут больше никого, ясно тебе?

– Ясно. – стараясь понять, что происходит. Но единственное, что пришло ему в голову, это то, деревенская архитектура не блещет разнообразием, и что он попросту ошибся улицей. – Может я не там свернул?

– Может и не там, а может не туда. – сказал ему Серый. – Иди, поищи, только от нас отвали, хорошо?

– Да понял я уже, что отсюда уехать надо, да поскорее. – ответил ему Казимир, оглядывая деревенских мужиков. – Спасибо, что без пиздюлей проинформировали.

– Всегда пожалуйста. – усмехнулся сосед серого.

Целый час они катались по улицам деревни в поисках похожего, по описанию Кривого, дома, но так ничего и не нашли. Три раза Казимир стучал в ворота домов, которые, совсем отдалённо, подходили под описание. Итог везде был один – ни брата Кузнеца, ни кого-то похожего там не было.

– Или мы что-то не так поняли, или он нас обманул. – произнесла Маша, когда Казимир припарковался в центре деревни, на площади, возле магазина.

– Ничего не понимаю. – ответил ей на это Казимир. – Хоть за Кривым возвращайся.

– Нет-нет, зачем? Это же плохая примета. – сказала Маша. – Давай сами поищем.

– Да я и не собирался назад. Это так, к слову сказал. Пойду в магазин зайду, там попробую что-нибудь узнать.

Вернулся он быстро. Вскочил на телегу и быстро направил её в сторону трассы.

– Коленька, ты чего? Что случилось? – испугано спросила Маша. – Куда мы торопимся? Почему уезжаем, мы же не нашли брата Кузнеца?

– Не уедем сейчас – не уедем никогда. – ответил ей Казимир. – Деревенские коня и телегу узнали, говорят, что такую же, дней десять назад у местных торговцев, в городе украли. Просили подождать, пока хозяин вернётся.

– А ты что? – ещё сильнее испугавшись, спросила Маша.

– Нахер послал и ушёл. – быстро бросил Казимир Маше, оглядываясь назад.

– Эх, – грустно выдохнула девушка. – Нехорошо как получилось. Не смогли вещи отдать, да ещё и убегаем, словно воры, хотя ни в чём не виноваты. Может быть оставим лошадь где-нибудь в кустах, а сами пешком походим, поищем их?

– Нет, Машенька, нет. – ответил Казимир. – Примелькались мы тут. Да и время много потеряли, а нам ещё ехать и ехать.

– Ну хорошо, как скажешь. – покорно, но с грустью в голосе, согласилась девушка.

Быстро доехав до того самого перекрёстка, где Кузнец и Факел простились с Волком, Казимир, ещё раз оглянулся в сторону деревни и свернул влево. Он ожидал увидеть погоню, но её не было. Не было её и через полчаса, и через час пути. Когда солнце начало клониться к закату, Малевич, доехал до ближайшей возвышенности, через которую проходила дорога, и остановил лошадь. Встал на козлы телеги и начал пристально всматриваться туда, откуда они приехали. Никого не увидев, он спустился и бухнулся рядом с Машей.

– Ты параноик. – улыбаясь, сказала она ему. – Если бы погоня была, то они бы нас уже давно нагнали.

– Перестраховка лишней не бывает. Тем более, это нам ничего не стоит. – ответил он ей, ища взглядом какой-либо поворот с дороги, что-бы отъехать от неё и устроиться там на ночлег.

Спустя час, они сидели у горящего костра и кушали, разогретую в кастрюле, тушёнку, вымакивая оттуда хлебом жижку.

После ужина, они устроили себе в телеге постель, вытащив из неё некоторые вещи. Прежде чем заступить в ночное дежурство, Казимир хотел повторить то, чем они занимались с Машей в управлении ТБУ, в одном из кабинетов, на втором этаже, после его победы над их преследователями. Но, как только они улеглись, и он попробовал поцеловать её, у него закружилась голова. Казимир так быстро провалился в сон, что он не успел сказать и слова.

Проснулся он когда на улице было светло и, судя по солнцу и тому, что его желудок зверски рычал, требуя еды, время было к обеду. Маша, совершенно не обращая внимания на Казимира, безмятежно гоношилась у костра, что-то готовя.

– Что со мной было? Почему я отрубился? – спросил он вслух, но вопросы он адресовывал себе.

– Всё хорошо, ты просто переутомился. – ответила ему Маша, хотя Казимир был уверен, что она его не слышит.

– Как ты? – уже громче, спросил он её. – Не страшно было ночью?

– Совсем нет. – повернувшись к нему, ответила девушка. – Ты же был рядом, хоть и спал.

– Много от меня пользы было. – коря себя за свою слабость, произнёс Малевич. – Защитник хренов.

– Не переживай. – спокойно сказала Маша, подходя к Казимиру. – Главное мы вместе.

– Тогда, если всё так хорошо, то может, сделаем то, что не успели вечером? – заигрывающе, предложил он ей, приобнимая за талию.

– Что именно? – кокетливо спросила она.

– Ну, то, чем мы занимались в той комнате, перед нашим возвращением в Лукоморье. – напомнил он ей.

– Ты что, Казимир, забыл? – резко изменившись в лице, словно рассердившись, ответила ему Маша. – Ничего же не было, НИ-ЧЕ-ГО!

– Как это не было? Ты чего, Машенька? Что случилось? И почему ты назвала меня Казимиром? – удивился Малевич.

– Потому что не было ничего, не было! – закричала она. – Пришло время вспомнить, Казимир, пришло время!

Голова снова закружилась, а перед глазами поплыли образы, обрывки воспоминаний того дня, когда они с Машей, с боем покидали резиденцию Короля.

– Я сделал как ты приказывала. – произнёс Рамс, с опаской глядя на Машу, которая вошла в его тронный зал. – Я накормил его едой с вашими снадобьями.

Казимир сидел в кресле и глазами, не выражающими никаких эмоций, смотрел в пол.

– Молодец, Васютка, молодец. – надменно похвалила она Короля. – Иди вниз, готовь подвал, мы скоро спустимся.

Рамс и его люди вышли из комнаты, закрыв за собой дверь, а Маша обратилась к оставшимся. Две молодые девушки были ему не знакомы, а вот третью он узнал – Шкура! Та самая уродливая тварь, что была известна ему как мать Машеньки, которая была убита в подвале.

– Мизумена, Вицирия, ловушка будет готова в срок, а вы пока займитесь тем, что вам поручено Господином Флоу. Шкура присоединиться к вам позже. – произнесла Маша. – Шкура, иди вниз, что делать ты знаешь.

Затем Казимир посмотрел спектакль, который был разыгран для него в подвале, где Малевичу отводилась главная роль, а точнее – роль главного идиота!

А вот то, что Казимир убил своих преследователей, которые настигли их неподалёку от резиденции Короля, было правдой. Это было сделано не для Казимира, это был спектакль для бомжей. Так сказать, алиби того, что Казимир спасал Машу, на случай, если Кузнец окажется, хоть немного умнее, чем валенок и решит проверить их слова.

Сцена с бегством от всадников, была совсем странной. Маша, словно изображая заботливую дочь, вела шатающегося Казимира, как перебравшего с алкоголем отца, который всё время спотыкался, норовя упасть и разодрать себе лицо о крупный щебень.

– Они сзади, – шепнула девушка на ухо Казимиру. – Спаси меня от них, спаси.

Он, будто мгновенно отрезвев, схватил её за руку и бросился бежать, а она послушно последовала за ним. Казимир бежал, как ему казалось туда, где он, пользуясь защитой стен, может одолеть преследователей. На самом деле, он, ведомый волей Маши, покорно направлялся к месту будущей ловушки для Кузнеца. Вбежав по лестнице, Малевич остановился и замер, не в силах двигаться дальше. В метре от него стояла Шкура, которая жадно вдыхала воздух, словно пытаясь насладиться ароматом, исходящим от Казимира.

– Он бывший носитель. – хрипло произнесла она. – Он, как и сын Кузнеца, нужен Госпоже.

– Ты уверена? – спросила Маша.

– Да. Это точно. – ответила Шкура. – Проверь сама.

Маша достала нож и аккуратно уколола им Казимира в руку. Когда на месте укола появилась капелька крови, она нагнулась и обнюхала её, а затем слизнула и словно смакуя, закрыла глаза, подняв голову вверх.

– Ты права, это он. Теперь мы знаем всех носителей. – сказала Маша. – Но это не отменяет наш план, а всего лишь привносит в него небольшую корректировку. Я пойду вместе с ним и заставлю его покинуть общину, а затем отведу его Госпоже. Пусть трое из наших воинов следят за общиной Кузнеца, а когда мы уйдём оттуда, следуют за нами и ждут моей команды.

– Хорошо. – покорно согласилась Шкура. – Я всё организую.

– Теперь я внушу этому болвану, что он убил наших преследователей, а вы, – Маша обратилась к двум высоким, широкоплечим мужикам. – Сходите в город и приведите сюда пару человек. К моменту прихода Кузнеца, усыпите их и наденьте сосуды на одного из них. Пусть перед ритуалом, он убьет парочку невинных людей. Так вам будет проще извлечь из него Подачки. Всё ясно?

После этого разговора, Казимиру велели войти в одну из комнат на втором этаже, где были две кровати, тумбочки и пара кресел. Всё было в ужасном состоянии, грязное и сверху, всё это, было покрыто слоем пыли. На одну из кроватей, Маша швырнула непонятно откуда взявшийся плед, и улеглась на него. Кивнув на вторую кровать, она обратилась к Казимиру:

– Там лежу я, возьми меня, возьми мой жеребец.

После этих слов, она громко рассмеялась, а Малевич, раздевшись до гола, словно одержимое похотью животное, накинулся на грязную кровать.

– Да Машенька, да моя любимая. – стонал Казимир, а Маша, глядя на это, продолжала громко смеяться, чем ещё больше разжигала в нём похоть...

– Я не верю в это, я не верю, что ты одна из них! – закричал он. – Не верю, что ты обманывала меня, не верю!

Но он лгал. Он осознал всё, что происходило и происходит с ним, когда наблюдал за собой со стороны. Он осознал, что его предали, что любимая Машенька – это совсем не тот человек, за которого она себя выдавала. Он понял это, но он отказывался это принимать.

Из его глаз катились слёзы, а его душа, которая когда-то, так внезапно избавившаяся от корки жестокости, безразличия и злобы, ко всему живому в этом мире, начала вновь черстветь.

– Кто ты? – спросил он у Маши, утирая с глаз слёзы. – Как твоё настоящее имя?

– Тебе нужно моё имя, данное мне при рождении или то, которым наградила меня моя истинная мать – моя Госпожа? – подло улыбаясь, спросила его девушка.

– Мне нужны все твои имена. – грустно, с видом проигравшего, пояснил Казимир. – И почему ты именно сейчас показала мне это, почему вывела меня из того прекрасного состояния, где я любил и был любим.

– Родители меня назвали Юлия, но это имя мне никогда не нравилось, поэтому, я убрала первую букву, и стала Лия. Но это имя не понравилось Госпоже, и я с ней в этом согласна. Не место старым именам в Новом Мире. Она назвала меня Порша. – откровенничала она с Казимиром. – А почему я отпустила твой разум сейчас, так это совсем просто – в еду, которую ты съел у Короля, были добавлены специальные добавки, которые позволили мне управлять тобой, но сегодня ночью их действие закончилось. Ты бы и сам, без моей помощи вспомнил это, но я не могла упустить такой шанс поиздеваться над тобой.

– Почему ты так жестока со мной, почему так радуешься этому? – спросил Казимир, схватившись за голову. – Почему?!

Она приблизилась к нему вплотную, совсем не боясь его, совсем не обращая внимания на то, что он всё ещё вооружён.

– Потому, что ты жалкая тварь, которая недостойна любви. Ты не достоин ничего, кроме мучительной смерти, которую тебе дарует Госпожа. – прошипела она ему прямо в лицо. – Скажи мне, тварь, зачем тебе мои имена, ведь ты не Кузнец, ты ничего не можешь мне сделать. Зачем?

– Затем, чтобы я мог найти тебя и отомстить за ту боль, которую ты причинила мне. Я найду всех, кто тебе дорог и убью их. Ясно тебе?

Она не ответила. Закрыв глаза и запрокинув голову назад, Порша рассмеялась, а когда она вновь посмотрела на Казимира, то перед ней стоял совершенно другой человек. Перед ней стоял бесчувственный убийца, которого она только что заставила возродиться.

Коротким, но резким движением, Казимир лбом ударил девушку в нос, так, что она, сделав шаг назад, завалилась в костёр. Малевич выхватил кинжал и бросился на неё, но его кто-то сильно пихнул бок, и он отскочил в сторону, но сделав кувырок, вскочил на ноги. Двое мужчин, быстро достали Поршу из костра и сбили с неё огонь, который мгновенно принялся пожирать одежду девушки. Третий, обнажив грубо выполненный клинок, похожий на пиратскую саблю, уверенно приближался к Казимиру.

– Барон, не смей! – закричала Порша. – Госпоже нужна его кровь! Схватите его невредимым!

Услышав это, Малевич обрадовался. Ещё бы, резать его не будут, а от дубин, он, вооружённый хорошими кинжалами и отличным мечом – легко разберётся с этими ублюдками. Но радовался он зря. Один из тех, кто только что достал ведьму из костра возмездия, достал из-за спины лук и, натянув тетиву, выпустил в Казимира стрелу, со специальным наконечником, выполненным в виде металлического шара. Стрела больно ударила в грудь, а в голове мелькнула мысль: "Ещё пара таких хуёвин и я лягу. Беги Коля, беги!"

Вчера, хоть и темнело, когда Казимир и Маша нашли это место, где они и расположились жена ночлег, но Малевич точно помнил, что никаких зданий поблизости не было. Теперь же, спустя сотню метров, которые он пробежал по непонятно откуда взявшимся кустам, Казимир наткнулся на кирпичную стену. По всей видимости, это были какие-то гаражи, а точнее ряд гаражей, в задние стены которых он и уткнулся.

– Блять, да где же я. – выругался Казимир. – Ебаная ведьма.

Он метнулся вправо, пробираясь через густые заросли, засохших кустарников. В правую лопатку, что-то больно ударило. "Догоняют, суки" – догадался Казимир о причине боли. Пробравшись через очередную стену сухих веток, Малевич увидел спасительную лазейку. Огромная земляная насыпь, по которой можно легко вбежать вверх и забраться на крышу гаражей. Точно следуя этому плану, Казимир вбежал вверх, заскочил на крышу и рванул вдоль дальнего от преследователей края, высматривая место, где можно спрыгнуть вниз. Метрах в пятидесяти, впереди себя, он увидел облезлый микроавтобус, спрыгнув на который, можно было с лёгкостью спуститься на землю. Как раз за этим остовом, бывшим когда-то автомобилем, был поворот в другую улицу, этого, таинственным образом появившегося, гаражного кооператива.

"Крыша машины, капот, земля, а потом сразу за угол" – проговорил Казимир план действий в голове. Ускорив свой бег на сколько он был способен, Малевич, всё стремительно приблизился к микроавтобусу и, оттолкнувшись от крыши гаража, прыгнул вперёд и влево. Именно в прыжке, в его спину ударила очередная стрела, которая не позволила ему нормально приземлиться на ржавую крышу автомобиля. Нога предательски подогнулась, и Казимир рухнул на колени, затем, движимый инерцией, он завалился вперёд, падая головой на капот, при этом сдирая кожу с левой скулы. Перекувыркнувшись через себя, Малевич упал на землю, сильно ударившись пятой точкой.

Голова ещё кружилась от удара о капот, а тело, ведомое инстинктами, уже подскочило и, немного прихрамывая, понесло его прочь. Он не оборачивался, но судя по тому, что сзади дважды прогрохотала автомобильная жесть, Казимир понял, что два преследователя нагоняют его. "Не убегу" – понял Казимир, прихрамывая на левую ногу. – "Снова бой и снова он последний".

Боя не было, было избиение. Малевич ещё не успел повернуться и выхватить меч, а стрела уже ударила его в правый бок. Тело свело от боли, и он упал на колени. Вторая стрела угодила в правое плечо. В несколько шагов, второй преследователь подскочил к Казимиру и ударил его дубиной по спине, заставив того завалиться на землю. После этого, двое бойцов Арахны, начали избивать лежащего человека, пиная его тяжёлыми кирзовыми сапогами. Пинали его по рёбрам и по ногам, совсем не трогая голову, чтобы случайно не сделать рассечение и не пролить на землю, столь ценную для Госпожи кровь. После того, как удары прекратились, его связали и словно мешок картошки, поволокли назад. Если на микроавтобус и на крышу гаража, его забрасывали небрежно, совсем не думая, на что приземлится пленник, то через кусты его несли бережно. Один из бойцов Арахны, взвалил Казимира себе на плечо и, словно не чувствуя усталости, дотащил его до места ночной стоянки.

– Мясо доставлено. – сказал тот, который нёс Казимира, и сбросил его к ногам Порши. – Как ты и велела, его кровь не пролилась.

– Спасибо Барон. – гнусаво поблагодарила его девушка. – Собирайтесь, выходим прямо сейчас.

Подчинённые разошлись в разные стороны, а та, которая, когда-то звалась Машей, подошла и присела на землю рядом с Казимиром.

– Ты, ебаная тварь, ты сломал мне нос. – зашипела она. – За это ты будешь страдать. Я переломаю всё твои кости, я раздавлю твои суставы...

– Отсоси, шлюха. – перебил её Малевич.

– А ты шутник. – ответила ему Порша. – Вообще-то, мне всего семнадцать, не боишься, что сядешь за такое предложение?

Она засмеялась, словно это была очень смешная шутка, а потом добавила:

– Знаешь, что там делают с такими любителями маленьких девочек? – спросила она, но, не дождавшись ответа, продолжила. – А я знаю, мне папа рассказывал. Там таких опускают. В жопу там таких ебут. И тебя выебут. Вот только доберёмся до усадьбы Госпожи, и тебя поимеет сотня воинов. Это я тебе обещаю.

Она поднялась и уже собралась отойти, но он же дал ей это сделать.

– Я был там восемь раз. – сказал Казимир Порше. – Я опустил столько людей, сколько нет в армии твоей конченой Госпожи. А уж таких, как твой отец, кем бы он не был, я переебал не одну сотню. Хотя, может именно его я и продырявил.

Она снова засмеялась. Это был смех человека, полностью лишенного рассудка. От этого смеха у обычного человека, в той, прошлой жизни, побежали бы мурашки по телу. Но Казимир ни тогда, ни сейчас, не был обычным человеком, он был зверем, которому неведом страх от смеха какой-то полоумной девки, возомнившей себя той, кто может сломать его.

– Ты скоро увидишься с моим отцом. – произнесла Порша. – Поговорите. Думаю, там вы решите, кто и кого отымеет. Но почему-то я уверена, что трещать будет именно твоё вонючее очко.

Казимира зашвырнули в телегу, и спустя десять минут сборов и пути по грунтовой дороге, вдоль зарослей кустарников и невысокого сухостоя, они выехали на трассу. Первое, что бросилось Малевичу в глаза, было то, что трасса шла через кладбище. Он рыскал по закоулкам своей памяти, но так и не смог отыскать там воспоминаний о похожем месте, которое могло бы быть, по пути в Хакасию.

– Где мы? – спросил Казимир.

– Заткнись, тварь. – грубо ответил ему тот, кого звали Бароном, а после этого, Малевич получил болезненный удар дубиной по животу.

– Посмотри туда. – велела ему Порша, указывая рукой влево от телеги. – Не узнаёшь?

Превознемогая боль, Казимир повернулся, немного приподнялся и посмотрел в ту сторону, куда указала девушка. Вдали, в нескольких километрах от них, но значительно ниже уровня дороги, которая, кстати, шла на подъём, Казимир увидел довольно крупный город, который был ему незнаком.

– Если ты ещё не понял, то я тебе скажу – это Агинск. – пояснила ему Порша. – А уже завтра, мы прибудем в усадьбу Госпожи, так что, наслаждайся пейзажами, пока есть такая возможность.

– Как мы тут очутились? – спросил её Казимир.

– А ты ещё тупее, чем кажешься. – ответила его бывшая возлюбленная. – После того, как мы не смогли найти брата Кузнеца, мы выехали на трассу, и ты, тупое животное, даже не поняло, что я приказала тебе повернуть вправо, на север, а не на юг, как ты подумал. Затем подобрали моих бойцов, которые уже ждали нас, и мы, все вместе, целые сутки ржали над тем, как ты рассказывал мне о своих чувствах, как делился со мной планами на будущее. Ты мне даже про папашу своего рассказал. Кстати, скоро ты с ним встретишься. А ещё, ты рассказывал какой ты хочешь для нас дом, сколько хочешь детей… Ох и повеселил же ты нас, Коленька.

После этого, они, вчетвером, громко рассмеялись, а Казимир, уткнувшись лицом в борт телеги, медленно сгорал от стыда.

Смех четырёх людей слился воедино, но Малевич смог различить и узнать хохот одного из людей. Это был он. Тот, чей смех он не мог не узнать. Тот, кого Казимир, когда-то поклялся убить.

Посмотрев вверх, в ясное голубое небо, Малевич мысленно произнёс: "Я никогда в тебя не верил, но если ты где-то там, если ты существуешь и если ты слышишь меня, то спасибо тебе за это. Спасибо тебе за то, что я, так удачно, попал в этот плен. Спасибо". А затем сказал вслух:

– Ну, привет, Рыжий пидар. Вот мы и встретились с тобой…