Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

Глава 18

Мысли переполняли мою голову. Вращаясь неимоверным хороводом, ни одна из них не позволяла ухватить себя и сконцентрироваться, начав думать о чём-то одном. Поэтому я пригнал их все, решив, что ни одна из них не достойна моего внимания.

– Слава, иди сюда. – позвал я сына. – Я знаю, что ты там.

В открытом окне показалась голова, потом руки, которые схватились за подоконник и втянули своё тело в комнату.

– Нехорошо подслушивать. – сказал я ему.

– Я случайно. Мимо просто шёл. – смущенно ответил он.

– Закрой окно, поговорим. – попросил я сына и дождавшись, пока он закроет окно, спросил. – Ты знал то, о чём говорил Кривой?

Он сидел на том же стуле, что и Юрка. Услышав мой вопрос, его глаза опустились в пол.

– Да пап, знал. – ответил он.

– Почему не рассказал мне это сразу? – продолжил я расспрашивать.

– Мы заранее договорились о том, что Кривой всё расскажет. А когда ты очнулся его не было дома. – всё так же, глядя в пол, ответил мне сын. – Не злись, только.

– Я не злюсь. Ты правильно сделал, что сдержал договорённость. Но на будущее – не давай никаких обещаний по поводу твоих близких. Хорошо?

– Хорошо пап. Я больше не буду так делать.

– Расскажи мне, что с тобой случилось тогда, когда ты побежал меня спасать и откуда ты узнал про отца Казимира? – спросил я его, начиная медленно и очень аккуратно, проникать в его голову.

– Я не знаю, всё само получилось. Просто понял, что я должен делать. Руки сами к секире потянулись. Да я сам и не делал ничего. Как будто наблюдал за собой, а руки и ноги сами всё делали.

Он говорил правду. Я чувствовал. Нет, я видел это. Медленно, очень медленно, стараясь ничего не повредить, я пробирался сквозь трёхнедельное нагромождение воспоминаний, пока не добрался до того момента, когда сын, стоя рядом с Казимиром, услышал его слова: "Заткнись. Заткнись или нас услышат"...

В этот момент сын изменился. Из того самого окна, через которое он выпрыгнул на улицу, из здания мастерских, метнулось чёрное, клубящиеся облако и пройдя сквозь доспехи, проникло в тело сына. Мгновение, и из Славы, в сторону Казимира потянулись, похожие на щупальца, струйки чёрного дыма. Они пронзили его и резко дёрнулись назад, вырвав из Малевича такое же чёрное, но вдвое меньшее по размеру, облако. Заискрившись, щупальца начали быстро втягиваться назад, в тело сына, покорно увлекая за собой "подачку", извлечённую из Казимира.

Просматриваю дальше, ищу момент, когда всё это "богатство" вернулось ко мне. Я точно знаю что Оно вернулось ко мне. Ведь я пользуюсь сейчас этими способностями!

Всё это время, сын, сидя на стуле, рассказывал мне о своих чувствах мыслях и переживаниях, что он ощущал, сражаясь с врагами, бегая по коридорам и комнатам в поисках меня. В тот момент, когда его рассказ подошёл к тому, как он ворвался в комнату, в которой нашёл меня, я наконец-то, обнаружил то, что искал.

Голова Хавы слетает с плеч и сыну открывается ужасная картина – окровавленный и изуродованный, отец, безвольно висящий на кожаных ремнях. В этот момент, Слава оттолкнул от себя чуждое его телу Существо, которое поселились в нём. Это Нечто, с радостью вернулось в меня, продолжая пожирать мою сущность.

– Спасибо Слава. Пожалуйста, иди. Я очень устал, мне нужно отдохнуть. – быстро проговорил я, стараясь как можно быстрее остаться один.

"Вот оно! Я близок к разгадке, одной из тайн, этих долбанных "подачек" . Если сейчас я смогу ухватить это, понять начинающий уже ускользать от меня смысл этого видения, то я многое пойму"– с дикой скоростью проносились мысли. – "По порядку! Не торопись, Кузнец! Начни с начала!"

В момент, когда Хава вырубил меня, "подачка" покинула меня, а это значит, что Она не любит когда её "носитель" неожиданно отрубается или собирается умереть, но тогда почему Она вернулась ко мне, когда я был при смерти. Значит верной догадкой, является "неожиданная потеря сознания".

"С этим разобрались" – подытожил я.

От меня, Она перелетела к сыну, почему? Расстояние? Нет. Хава ведь был ближе. Почему он не подошёл ей? Убийца? Нет, сын тоже убивал, да и Казимир тоже...

Несколько минут я ломал голову, пытаясь понять причину, по которой "подачка" выбрала именно сына.

"Точно! Как я сразу не понял!"

Сильный эмоциональный всплеск! Она вошла в сына и вышла из него, когда он был подвержен сильным эмоциям. Но тогда получается, что предположение о "потере сознания" неверны?

Пиздец! Я окончательно запутался. Сильно разболелась голова. Мысли снова закрутили хоровод, стараясь не дать мне сконцентрироваться.

Стоп. А ведь я тоже! Перед тем, как отрубиться, я тоже испытал сильные эмоции, от того, что сын остался один, что не сможет защитить себя и может погибнуть. Ну хоть с чем-то разобрались. Теперь второе – как сын смог вытащить "подачку" из Казимира. Большее притягивает меньшее? Глупость. Мы долго были рядом, но ничего не происходило. Эмоции. Да именно они. Сын смог проникнуть в голову Казимира и узнал тайну про его отца. Этим он вывел его на эмоции и "забрал" себе "подачку".

"Логично, но не факт " – предположил я.

Они оба были под властью эмоций. Опять тупик? А что, если именно тут сработал принцип большинства и две "подачки" притянули третью? Это уже похоже на истину. Ведь смог же я, точнее Она, та которой я был награждён лично Нулём, притянуть вторую.

Поняв это, передо мной, словно открылась дверь. Я увидел множества "нитей", соединяющих моё сознание с той Сущностью, что поселилась во мне. Непонятно, как и почему, но от некоторых "нитей" веяло чем-то знакомым, уже изведанным мне.

Да, я знаю что это. Это умения, которые дарует живущее во мне Нечто. Вот это, я сконцентрировался на самой приятной мне "нити" – это моё умение проникать в головы людям. Вот эта – тот самый "фонарик", моё умение видеть в темноте, а вот и "режим зверя", непроизвольно активированный мной в подъезде дома, когда я спасал Кривого от солдат.

Твою мать, как же это легко. Как просто ими пользоваться. Почему я раньше не мог это делать?

– Не спишь ещё? – спросила меня, вошедшая в комнату жена.

В самый неподходящий момент, её слова выбросили меня из глубин подсознания, и я не смог закончить изучение своих умений. Но, кое-чему новому, я всё таки успел научиться.

Проснулся на рассвете. Поднялся с постели, стараясь не разбудить жену. Как ни странно, но мне это удалось. Когда я вышел из дома, до меня дошло, что я иду без клюки, у меня ничего не болит, я бодр и полон энергии!

Ещё один подарок от живущей во мне Сущности? Если это так, то спасибо.

Обошёл дозорных, поговорил со всеми понемногу и не найдя себе другого занятия, направился в кузницу. Разжег горн и принялся за работу, за которую и получил пиздюлей от жены, которая пробежала на звук ударов молота о раскалённый металл.

После долгих объяснений и плотного завтрака, я снова принялся за работу.

– За три недели всё успеем сделать. – сказал я парням, выйдя из куницы. – Только проволоки на кольчуги мало. С себя снимать не будем. Нужно покупать. Какие предложения?

– Ну ты спросил. – усмехнулся Баламут. – У Арслана конечно. Если и нет у него, то через пару дней будет.

После того, как было озвучено предложение, сходить на рынок, Хакас расцвёл.

"Тёлки, тёлки, тёлки" – услышал я мысли Хакаса, совершенно неожиданно для себя. Я не делал никаких попыток проникнуть в его голову. Он сам делал радостные, мысленные посылы во все стороны.

– Хакас. – обратился я к нему. – Ты не идёшь. Прижми жопу и радуйся, что тебя Оксанка не спалила.

Тот застыл в удивлении.

– Откуда ты знаешь? – спросил он меня, и тут же набросился на остальных. – Вы чё такие-то? Я же просил никому не рассказывать.

– Они не рассказывали. – перебил его я. – Тут дебилом надо быть, чтобы по твоей счастливой роже не догадаться, нахуя тебе поход на рынок. И вообще, это всех касается. Кто пойдёт к шлюхам – получит лично от меня такой большой пизды, что потом, не только по блядям, а вообще ходить не сможете. Всем ясно?

Хакас, Баламут, Казимир и Палец недовольно, но кивнули в знак согласия.

– А остальные что? – спросил я Кривого и Бурана.

– Я их отговаривал, но не запрещал. – ответил Кривой. – А самому мне впадлу с блядями.

– А меня ты знаешь. – ответил Буран. – Я никогда.

Да уж, что-то я не подумал, когда спросил Саню про это. С его верностью жене, никто не может сравниться, кроме меня конечно.

– Кривой, Баламут, – обратился я к парням. – Собираетесь, сходим в город, на рынок. Покажите мне все городские метаморфозы, которые я проспал.

– Вы гулять, а мы работать – всё как обычно. – с мизерной долей досады, произнёс Палец, и направился в сторону заготовок для щитов.

– Всё верно товарищи нигеры, работайте, солнце ещё высоко. – дал я шуточное распоряжение и пошёл за очередной порцией пиздюлей, в смысле пошёл говорить жене, о том, что иду в город.

– Пиздец, как всё меняется. – выдал я, глядя по сторонам.

Практически в каждом дворе или огороде частных домов, мимо которых мы шли, кипела работа. Мужчины, женщины, дети, те что постарше – все были заняты работой. Женщины копались в огородах, сажали картошку или возились с грядками. Мужчины занимались строительством – укрепляли заборы, делали пристройки к домам. Кто-то разобрал крышу дома, чтобы достроить второй этаж, а кто-то переделывал гараж под жилое помещение.

А вот и он, многострадальный дом моего брата. Судя по внешнему виду, он стал обитаемый. Перед домом прочный, дощатый забор, окна выставлены.

– Узнавали кто тут живёт? – спросил я Кривого.

– Узнавали конечно. – остановившись и доставая из кармана сигареты, ответил Юрка. – Аж четыре семьи заселились. Как селедки в бочке там. Но зато сытые и в тепле зимой будут.

– Мы две недели назад пришли сюда, – добавил Баламут. – Котел с подвала взять хотели. А тут уже живут. Мы хотели в наглую забрать, проблем-то с этим нет, но брат твой, сказал, что хуй с ним, людям он нужнее. Мы и не стали спорить.

– Правильно он сказал. Пусть пользуются. – добавил Юрка и протянул мне сигарету.

– Эй, братва, угостите сигареткой. – обратился к нам, очень неприятного вида мужик. Грязная, драная одежда, взъерошенные сальные волосы, запитый ебальник с огромным фиолетовым "фонарём" пол левым глазом.

– Мужик, вали отсюда. – невообразимо вежливо послал его Кривой.

– Жмоты. – пробубнил мужик и перед тем, как уйти, уставился на меня. – Нихуя ты красавчик! Кому-то сигарету зажал да?

Он заржал, обнажив редкие жёлтые зубы, а я выхватил меч и шагнул к нему. Кривой с Баламутом повисли на мне.

– Не надо, Кузнец.

– Не гони, успокойся.

– Люди смотрят.

Затараторили они. Стараясь удержать меня.

– Когда это нас останавливало! – выкрикнул я, делая шаг к мужику.

Парни висели на мне и всеми силами пытались меня удержать, а этот, дохуя разговорчивый оборванец, стоял как вкопанный в метре от нас.

Ужасная вонь ударила мне в нос. Мерзкий запах дерьма заставил меня прекратить попытки вырваться. Я отшатнулся назад и закрыл нос.

– Фу, блядь! – крикнул Баламут. – Ты чё пидар пропитый, обосрался что ли?!

– Пошли отсюда, ну его нахуй, у него вон, – Кривой указал рукой на ботинки мужика. – Из штанин гавно валится.

Это не просто остудило мой гнев, я рассмеялся.

– Теперь что скажешь, а засранец? – спросил я его, отойдя ещё на пару шагов назад.

Тот ничего не ответил. Мы пошли дальше, а мужик так и остался стоять, распространяя вокруг себя зловонный запах.

– Твоя работа? – спросил меня Юрка, когда мы о отошли метров пятьдесят от засранца.

– Не знаю. Но если и моя, то сделал я это неосознанно. – совершенно искренне ответил я.

– Вы о чём? Всё про мистику свою? – задал вопрос Баламут.

– Не мистика, а эзотерика. – поправил его Кривой.

"Эзотерика, хуерика – один хер пиздабольство" – услышал тихое бормотание мыслей Баламута.

– Ой. – пискнул Баламут. – Мне срочно нужно в туалет.

Держась за живот, он метался из стороны в сторону, в поисках укромного места. Не найдя ничего подходящего, он примостился у ближайшего забора, забравшись в дебри прошлогоднего, сухого бурьяна. Это было плохим укрытием, сквозь которое Баламута видели все, кто в тот момент оказался поблизости.

Стараясь сдерживать смех, Кривой задал мне вопрос:

– Ну и зачем ты это сделал?

– А нечего нас пиздаболами называть. – улыбаясь, ответил я.

– Хоть это и смешно, но зря ты так. – продолжил Юрка. – Что-нибудь не так сделаешь, и останется Баламут дурачком.

– Главное, чтобы в доме не гадил. – ответил я Юрке и мы дружно рассмеялись.

– Если меня когда-нибудь неожиданно приспичит, то я буду знать чья это работа. – с улыбкой добавил Кривой и пошёл, не дожидаясь пока наш дристун закончит свои дела.

– Пошли Баламут, хватит кусты жопой пугать! – крикнул я, и отправился догонять Юрку.

Метров через пятьдесят, нас догнал Баламут.

– По ходу съел что-то порченное. – сказал он, держась за живот.

– Наверно. – поддержал его я.

– Слушай, Кузнец, – обратился ко мне Кривой. – Ты же вчера, когда мы с тобой разговаривали, ко мне в голову залазил.

Я удивился. Вроде всё сделал чисто и аккуратно. Откуда Юрка мог узнать об этом? Удивился, но отнекиваться не стал.

– Не буду врать, было дело. – ответил я. – Как узнал?

– Вы о чём? Как залазил? – спросил нас Баламут.

– Не перебивай нас, а то снова кусты побежишь искать. – резко ответил я ему. Подействовало моментально. Баламут замолчал и всё время, пока мы разговаривали с Кривым, шёл молча.

– Спрашиваешь, как я узнал? А я отвечу. Мне снова убивать захотелось. – ответил Юрка. – Когда тот мудак сигарету спросил, рука сначала к ножу дёрнулась, а головой понимаю, что неправильно это. Подобрал слова помягче и послал его. Но тогда я еще не понял ничего. А вот когда ты на него кинулся, тогда и начало доходить. Держу тебя, а у самого мысли в голове, причём мысли эти, твоим голосом звучат: "Отпусти его, отпусти. Ты же сам этого хочешь. Пусть он убьет его". Ну а когда Баламут в кусты побежал, я сразу Бурана вспомнил и у меня всё сложилось. Прикинул, когда ты мог это со мной сделать и вспомнил наш вчерашний разговор. Вот так.

– Браво Юра. Браво. Прям всё в точку. – с долей восхищения похвалил я его и задал ему ещё один вопрос. – Ну и как ты к этому относишься? Что делать с этим будешь?

– Помню, что ты мне обещал так не делать со мной, поэтому хуёво я к этому отношусь. Но делать ничего не буду. Я искренне и добровольно принёс тебе клятву верности и буду ей следовать, а это пусть останется на твоей совести, но если ещё раз так поступишь со мной – мы поссоримся.

– Извини меня ща это брат, но тогда я думал, что так будет лучше. Ты же сам мне говорил, что тебе вся эта хуита, что случилась с этим ебаным миром, нравится. Помнишь? – спросил я Юрку. – " В пизду прогресс, в пизду человечность, в пизду этот ебаный Мир" – твои слова?

– Помню. Мои. И я от них не отказываюсь. – ответил Кривой. – Вот только понял я кое – что, а именно: убивать врагов, в открытом бою или из засады, да хоть ночью, когда они спят, тихо перерезать им глотки – это одно, а ебашить всех подряд, левых, правых, виновных и невиновных – это уже совсем другое. Клиника это, и ты, как мудрый человек, должен это понимать. Я очень хочу надеяться на то, что ты это понимаешь. Иначе всё мы скоро сдохнем.

– Об этом, конечно можно долго спорить, но я не буду это делать. Просто задумаюсь над твоими словами. – только и ответил ему я. – Ещё раз извини.

– Да всё хорошо. Просто услышь то, что я пытался донести до тебя, и это будут лучше тысячи извинений.

Минут пять шли молча. Я пытался обдумать, сказанное мне Кривым, но мои размышления, всё время, приводили меня лишь к одному – Мне нужен идеальный план, чтобы уничтожить полковника и его приближенных.

Из этих раздумий меня вывел Баламут, тихонько покашливая, тем самым привлекая к себе внимания.

– Да говори уже, хватит кашлять. – сказал я Баламуту.

– А мне ничего рассказать не хотите? – спросил он.

– Так ты же не веришь в эту эзотерика, хуерикуу – один хер это пиздабольство всё. – его же словами ответил я ему.

– Как? Откуда? Кузнец, как так то? – пораженно спросил Баламут.

– Вот так, Баламут, вот так. – произнёс я, уже видя впереди себя то, что мгновенно привлекло к себе всё моё внимание. Н

Навстречу нам шла небольшая процессия: десять человек, судя по лицам, это были наши друзья с рынка, которые пешком сопровождали две телеги, с запряженными в них лошадьми. Обе телеги были загружены тюками, перемотанными веревками, какими-то деревянными бочонками и крапивными мешками. На каждой телеге по два возничих – мужики, с виду, явно рабоче – колхозного происхождения.

– Салам Алейкум, хлопцы! – выкрикнул им Кривой, когда между нами оставалось метров десять.

– Алейкум ас-Салам, брат. – ответил ему, знакомый мне голос. Обладателя этого голоса, хоть и не сразу, но узнал – Шакир, друг Юрки.

– Шакир, вы куда? – спросил Кривой у Шакира.

– Работа, брат, работа. – ответил Шакир.

– Арслан там? – спросил его Кривой, указывая рукой в сторону рынка.

– Нет, ушёл, но пока дойдёте, он вернётся. – на ходу ответил тот и последовал дальше, за обозом.

– Торгашей деревенских сопровождают. – пояснил мне Юрка.

Пройдя переезд, мы увидели ещё один конный обоз. Две лошади, две телеги, но только пустые и сопровождали их центровые бойцы. Поравнявшись с нами, они одарили нас взглядами, полными ненависти и презрения.

– Пидрилы краснопёрые. – прорычал Кривой, когда солдаты прошли мимо нас. – Побираться пошли.

– А ты Юра, да и ты Баламут, представьте только: вот придут эти суки к нам, через три недели, за данью. Будут стоять перед нами и выёбываться. Оружие проверять начнут, говорить, что хуйню им втюхиваем, хотя ни одна из этих тварей ничего не понимает, ни в оружии, ни в доспехах, а мы будем стоять и молча это хавать. И так будет продолжаться каждый месяц, на протяжении года. Как думаете, приятно нам будет? – спросил я парней.

– Прав ты Кузнец. Пиздец как прав. – сквозь зубы прошипел Кривой, всё ещё смотря в след центровым.

– И что ты предлагаешь? – ответил, вопросом на вопрос Баламут.

– Засунем гордость поглубже и будем платить. – спокойно произнёс я. – До тех пор, пока не найдём, безопасный для нас, способ избавиться от них.

– А если не найдём? – снова спросил Баламут.

– Не переживай, дружище, найдём.

На рынке мы были через час после встречи с обозом «центровых». Могли бы быть там гораздо раньше, но на меня напала ностальгия по детству и я не смог удержаться и мы заглянули во двор домов, где я жил с четырех до двадцати лет.

Два пятиэтажных дома – один панельный, другой кирпичный, стоят друг напротив друга, на расстоянии пятидесяти метров. Рядом никаких высотных зданий, только двухэтажные, кирпичные дома, за панельной пятиэтажкой, метров через сто, начинается березовая роща, в которой мы с друзьями провели своё детство юность.

К моменту нашего появления, во дворе не было ни одной лавочки, и мы расположились на каменном крыльце, одного из подъездов. Юрка достал сигареты, закурили.

– Как думаете, сколько нужно времени и людей, чтобы заложить пару сотен окон кирпичами? – спросил я парней.

– Зачем тебе это? – затягиваясь ядовитым дымом, переспросил меня Кривой.

– Не важно. Потом объясню. Сколько? – заново спросил я.

– Ну хер знает. Если материал под рукой и никто не мешает, то один человек, за день, окон пять – шесть спокойно заложит. Конечно при условии, что он умеет это делать. – ответил Юрка.

– Значит сорок человек за один день управятся. – подсчитал Баламут.

– Не факт. Еще материал поднести, раствор замесить, Песка натаскать. Перекурить, опять же. – опроверг Кривой, подсчёты Баламута.

– А стену, высотой метров пять и длинной полста метров? Хорошую такую, толстую, с бойницами, за сколько? – продолжил я.

– Хуй знает. – Кривой почесал затылок. – Считать надо. Но думаю, если будет сорок – пятьдесят хороших рабочих, плюс столько же воинов , для защиты, то за пару месяцев обе стены сделать можно и даже ворота повесить. Ты же две стены и большие ворота хочешь?

– От тебя, сегодня, фиг что утаишь. – ответил я Юрке.

– Вы о чём опять? Заебали со своими тайнами. – обиделся Баламут.

– Наш Князь, настоящим феодалом хочет стать, замок строить хочет. – пояснил ему Кривой.

– Тут? – удивился Баламут. – А как же зимой быть, как отопление?

– Буржуйки поставим. – Ответил ему я. – Дрова рядом, да и углём за лето запастись можно.

– В этот год мы не сможем это сделать. – логично рассудил Кривой. – Даже если найдём людей и материал весь, полковник не даст нам это сделать. – Твоя правда. – согласился я. – Но на следующий год надо этим заняться.

– А что, если с отоплением вопрос решить, то нам же тогда на всех похуй будет. – оживился Баламут. – Если у нас будет полсотни бойцов, то нас никто и никогда не сможет штурмом взять, а грядки прям тут можно садить, или на балконах верхних этажей.

– Верно рассуждаешь. – поддержал его я. – Осталось только с полковником решить и хуеву кучу цемента найти.

–А почему только цемента? – спросил Баламут. – А песок, а кирпич?

– По сторонам посмотри: вон «швейка», с красного кирпича выложена, хороший – советский ещё, вон четыре двухэтажки кирпичные – чем не кирпич? Там разобрал, тут построил. – постепенно отвечал я на его вопросы. – А с песком хуже – придётся за пару сотен метров ходить, на РБУ, но зато его дам много – хоть стену строй, хоть пирамиду.

– Ладно, хорош пиздеть, пошли к Арслану, проволоку заказывать, заодно и про цемент узнаем. – сказал нам Кривой и поднявшись, отряхнул задницу от пыли.

– Привет Мурад, как жизнь? – спросил Кривой у высокого, крепкого парня, с густой, чёрной бородой, который стоял у входа в кабинет Арслана.

Его кабинет располагался на втором этаже некогда служебных помещений рынка, куда, прямо из торгового зала, вела железная лестница. Перед этой самой лестницей, тоже стояла охрана, трое бойцов, с которыми Юрка поздоровался и они, без каких либо вопросов, пропустили нас наверх.

– Привэт друг. Хорошо всё. – ответил Мурад.

– Арслан у себя? – продолжил Юрка.

– Нэт его. Ущёл. Но скоро вэрнётся.

– А Гасан? – спросил Кривой.

– Гасан с ним ущёл.

– Хорошо проявлялись. – расстроено произнёс я.

– Кто этот страшный чэловэк, а Юрык? – спросил Мурад у Кривого, указывая на меня.

– Это Кузнец. – ответил ему Юрка. – И будь аккуратнее, называя его страшным.

– Кузнэц? Тот самый? – переспросил Мурад.

– Тот самый. – пояснил Кривой.

– Брат, бэз обид. – он протянул мне руку для рукопожатия. – Нэ хотэл обидэть.

Я пожал его руку.

– Ты молодец. Хорошо сына воспитал, он хороший боец. – ошарашил меня Мурад.

– В смысле? – удивился я такому повороту событий и повернувшись в Юрке спросил его. – Он был тут? Ты мне ничего не хочешь рассказать?

– Я хотел, – замялся Кривой. – Но как – то случая подходящего не было.

– Рассказывай. – приказал я.

– Дома скучно. Он напросился с нами. Ходили, гуляли. – начал свой рассказ Юрка. – Ну и мы что-то с Арсланом разговорились, ну и поспорили, точнее Славка поспорил с ним. Что его лучшего бойца ушатает. Но ты не переживай, они не с боевым оружием бились.

– Заебись. – возмутился я. – Не переживай, да? Ты моего сына притащил сюда, на бой выставил, ставки сделал. У шлюхам, надеюсь, не повели его?

Я злился. Кривой пытался подобрать правильные слова, чтобы ответить на мои вопросы, Баламут отвернулся и отошёл от нас на пару шагов, типа не при делах, а Мурад смотря на это дико ржал. На его смех побежали двое охранников снизу. Посмотрели, что у нас всё хорошо, перебросились парой фраз на своём языке и спустились вниз.

– Нет, ты чё, Кузнец. Мы даже пить не стали. – оправдывался Кривой.

– Конэчно нэ пили. Он вам и запретил. – сквозь смех, добавил Мурад.

Я удивлённо уставился на Кривого – тот покраснел и совсем смущённо продолжил:

– Арслан пообещал, что мы пожизненно сможем бесплатно бухать в баре, если Слава его бойца победит и победил. Арслан злой, недовольный, бойцы его злые, что пацан их уделал, только деваться Арслану некуда – слово держать надо. – рассказывал мне Юрка. – Мы обрадовались. Ещё бы, такой куш выхватили, решили пойти отметить – халява же! А сын твой, копия, блять твоя, сказал, что нам пиздец, если мы хоть грамм выпьем, тобой пригрозил. Тут то Арслан, со своими, таких смехом разразился, что охрана со всего рынка сбежалась. Говорит: «Пейте, сколько влезет, всё равно много вам не разрешают». Вот такие дела.

– Поговорим ещё об этом. – недовольно, но с чувством гордости, сказал я Кривому.

– Настоящего мужчину воспитал. Гордись им брат. – похвалил меня Мурад и кивнул головой в сторону главного входа в рынок. – О! Вон и Арслан вернулся.

В сопровождении нескольких бойцов, в торговый зал, вошёл хозяин рынка. Следом за ними, в окружении людей одетых в полинявшую форму, офицеров российской армии, вошёл человек, на погонах которого, красовались по три звезды...