Текст книги "После Нуля (СИ)"

Автор книги: Седьмой Ноль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

Глава 14

– План хороший, только много моментов, в которых придётся на удачу полагаться, – говорил Юрка, смотря на улицу, из окна верхнего этажа, того дома, в котором я планировал устроить засаду на Бурлака и его людей.– Во-первых: что если они пойдут другой дорогой? Во-вторых: согласно словам этой козьей морды, их сорок человек, и если они пойдут не кучей, а растянутся по дороге, эффективность атаки пропадет. В-третьих: мы не знаем, сколько людей приведет с собой Дозор и согласятся ли они пойти с нами в атаку, поэтому ничего конкретного планировать не можем. И четвертое: всё наши действия основываются на слова этой козьей морды.

– Казимир его зовут. – поправил я его. – И я ему верю. Не спрашивай почему, верю на том, непонятном мне уровне.

– Ну тогда и я тебе доверюсь. – произнёс Юрка. – Но в протокол прошу занести – козьей морде я не верю.

– Чего вы тут. Идти надо, – поторопил нас Буран. – Дома же переживают.

Спустя час или около того, мы были дома. Наша община мирно спала. Уходя, мы предупредили дозорных, о том, что не стоит сегодня пользоваться тревожным колоколом, если они увидят приближающихся к домам людей, потому что, скорее всего, это будем мы.

– Как дела? Купили водку? – спросил нас Хакас, дежуривший у главных ворот.

– Купили. И место для засады приготовили. – ответил я. – Иди с Юркой, сделайте коктейли, потом всем спать.

Он уставился на меня. В глазах читался немой вопрос: "А как же дежурство?"

– Я один отдежурю. За всех. Пройди по постам и передай мой приказ. Ясно?

– Ясно. – ответил мне Хакас и пошёл выполнять распоряжение.

На рассвете, я разбудил, мирно спящих обитателей общины и приступил к инструктажу. Объяснил подробности плана, а после этого, проверил огненный боезапас.

Спустя час пришли они – наше подкрепление из соседнего "замка". Шесть человек, во главе с Дозором.

Закончив с приветствиями, мы с Дозором, отошли в сторону.

– Как там у вас? Что с Медведем решили? – поинтересовался я.

– Нет больше Медведя, и Тумана нет, с его братьями. Казнили мы их. Не из-за моей жажды мести – все так решили. – ответил Дозор.

– Кто теперь у вас главный? Ты?

– Нет. Не надо мне это. – продолжил он отвечать на мои вопросы. – Я как был, так и остаюсь отвечать за безопасность. А главного завтра на общем сходе выберем.

– Понятно. А это все добровольцы? – кивнул я в сторону его бойцов. – Много. Я думал, что их меньше будет.

– Помочь вам, вызвались все до единого, когда узнали, что я иду. Я взял лишь треть. Лучшую треть.

После этих слов, он гордо поднял голову и посмотрел на своих и добавил:

– Все лучники, не мастера конечно, но каждую третью, с пятидесяти шагов, в цель загонят. – похвастался он.

– Лучники – это очень хорошо. – обрадовался я. Оставалось только озвучить свой план нашим гостям и уговорить их, помочь нам в нападении, а не в защите, как было оговорено раньше.

– ... Вот такие дела, – закончил я рассказывать Дозору и его парням, свой план. – Поможете?

– Просил ты о другом. Мы согласились. Сейчас ты хочешь поменять условия, а это плохо. – начал излагать Дозор, своё видение ситуации. – На атаку я не соглашался, поэтому останусь тут и прикрою ваш тыл. Но парням я ничего запрещать не буду. Если будут желающие – пусть идут с вами.

Это был провал. Не глобальное фиаско, ведь помощь пришла и в общине будет больше защитников. Провал был в том, что Дозор не пойдёт с нами, а это означало, что и его люди не вызовутся добровольцами, а останутся со своим командиром.

Я ошибся. С нами решили пойти трое его бойцов. Среди них и тот самый, рыжий парень, по прозвищу Факел.

– И так, – начал я пред походный инструктаж. – На место идём в обход, сделаем большой крюк, чтобы никто не заметил. Нас одиннадцать человек, поэтому пойдем двумя группами по четыре человека и одна группа – три человека...

– Нас двенадцать, я тоже иду. – озвучил своё решение сын, пробравшись через строй.

– Ты остаешься дома. И не спорь.

– Буду спорить. Не возьмете с собой – пойду следом за вами. – заявил он.

Инструктаж начинал превращаться в семейный спор. И я взяв сына под руку, отвёл его в сторону.

– Мама знает о твоём решении? – спросил его я.

– Знает. Она сказала, что пусть будет так, как решишь ты. Но если со мной что-нибудь случится, то она тебе яйца оторвёт.

– Пиздуй в строй и постарайся сделать так, чтобы мои яйца, сегодня, остались при мне.

– Продолжим. – обратился я к бойцам, когда сын встал к остальным. – Три группы, по четыре человека: Я, Пяточёк, Факел и Баламут – идём первыми. За нами Кривой, Буран, Острый и Казимир. Замыкают: Хакас, Палец и вы двое. Кстати как вас зовут?

– Фёдор, но можно и нужно проще – Факел.

– Илья. – ответил второй доброволец из отряда Дозора.

– А я Елисей.

– Я чё, в Лукоморье попал? Илья, Елисей, Алёша – бля, да это же сказочные богатыри какие-то. – выдал шутку Казимир.

– Если ты не заткнёшься, то эти сказочные богатыри, своими сказочными стрелами, сделают несколько сказочных дырок в твоей башке! – пошутил я в ответ. – Всё ясно?

– Серьёзные вы какие-то, скучно с вами. – начал было Казимир, но увидев, как Лёха начинает доставать стрелу, тут же прекратил паясничать и серьёзно добавил. – Конечно, конечно, уже молчу.

– Когда придём на место, разделимся по другому. И ещё, в походе, ни с кем не конфликтуем и в чужие дела не лезем. В случае опасности действуем по ситуации. Всё понятно? Ну, раз так, то пять минут на прощание с близкими и выступаем.

Люди, встретившиеся на пути, шарахались от нас, как от огня. Никто даже и не помыслил проявить враждебность по отношению к нам. Один раз пришлось изменить маршрут, потому что, издалека, мы заметили людей, похожих на солдат. Благо, мы остались незамеченные ими или это были не те, за кого мы их приняли, и на нас просто не обратили внимания.

Спустя четыре часа, мы пришли на место. Я распределил бойцов на две группы: лучники и пехота. В состав лучников вошли трое добровольцев, Острый, Баламут, и Палец. Мы же: я, Пяточёк, Кривой, Хакас и Буран – стали наземной ударной силой, нашей засады.

– План действий очень простой – обычная партизанская засада. Когда их колонна или толпа, хуй знает, каким они порядком пойдут, поравняется с серединой дома, вы, – я указал на лучников. – Начинаете забрасывать их бутылками с зажигательной смесью. Двое работают по центру, двое по авангарду, двое по арьергарду. Все бутылки поджигать не обязательно. Первые, которые, разбились, загорятся, подожгут и остальную смесь, брошенную вами. Затем, вы, начинаете методично их расстреливать. Ясно?

Парни закивали головами.

Мы, – я обвёл рукой пехотинцев. – Прикрываем вас снизу и не даем им пробраться к вам, если конечно такие попытки будут. Ну и в случае неудачи – первые вступаем в бой, хотя надеюсь, что этого не произойдёт. Ну а если так случится, то вы парни, Елисей, Факел и Илья – очень быстро убегаете к нам домой и предупреждаете остальных, что мы, геройски пали в бою и общине надо срочно эвакуироваться.

– А мне что делать? – спросил Казимир.

– А ты надейся на то, чтобы всё пошло по плану, иначе ты бесславно погибнешь от ножа Юрки. Понял?

– Понял. Можно идти молиться об успехе? – с ёрничал он.

– Иди. Кривой, Буран, Леха – просмотрите за ним, если что – то сразу в расход. – распорядился я. – И это, Хакас, давай тоже с ними.

– С удовольствием. – довольно ответил мне, обиженный, на сказочную шутку Казимира, Лёха.

– Всем всё ясно? Тогда по позициям.

Мы с сыном, Ильёй и Факелом, сидели в угловой квартире на верхнем, третьем этаже дома, в котором мы устроили засаду. Дом, постройки сталинских времён: декоративная штукатурка фасада, лепнина, маленькие уютные балконы, с коваными перилами. В квартирах высоченные, трёхметровые потолки, огромные по площади комнаты – идеальная жилплощадь, для ценителей советской архитектуры.

Окна этой квартиры выходили на две стороны – именно на дорогу, где мы предполагали устроить крематорий и в сторону, откуда мы ждали появление, тех самых люди, которые сами не желая того, должны будут стать, жертвами огненного дождя, обрушенного на них с окон, этого красивого дома.

– Пап, нам долго ждать? – спустя пару часов ожидания, спросил сын.

– Скорее всего до темна. – ответил я.

– А если они не придут? – продолжал сын.

– Тогда нам придётся быстро бежать домой.

– Не боишься? – вклинился в наш разговор Факел.

– Ты о чём? – переспросил я.

– О сыне. Не боишься на такие дела с собой сына брать?

– Для него нет места безопаснее, чем рядом со мной. – с ноткой пафоса ответил я.

– А если серьёзно? – улыбнувшись, повторил он вопрос.

– Боюсь. Но и оставлять его дома страшно. Все мои расчёты, засада эта – я же и просчитаться мог или с информацией нас наебали, тогда удар придётся по дому, и будь он там, а я тут... так что, не угадаешь как лучше.

– Да уж. Сложные времена настали. Я так понимаю, о тех, кого мы ждём, и почему они хотят вас убить, лучше не спрашивать?

– Спроси, если хочешь, только ответ тебе не понравится.

– Мне много чего не нравится: отсутствие электричества, телефонов, интернета; ночные дежурства, крысы под полом дома, где я сейчас живу, вонища, одежда эта серая, невзрачная, сапоги эти долбаные, на размер больше, чем надо... так что не буду я тебя спрашивать, хватит с меня и этого.

– Ну смотри, у тебя был шанс, избежать всего, что произойдёт.

– Произойдёт только то, что произойдёт. Другого не дано. – философски ответил Факел.

– Да ты брат фаталист.

– Это пусть детерминисты сидят и думают, что с ними будет, если они поступят так или вот так, а я фаталист, да, и мне легко от этого, принимаю всё как есть и не задумываюсь о последствиях, всё равно конец един для всех.

– Ты откуда слова такие знаешь? – поинтересовался я.

– Меня очистили из института, за неделю до всего Этого. Только по философии отлично и было. – он немного помолчал. – Сейчас, вот, понимаю – фатум это. Судьба...

– Эй, философ, как там, никого нет? – спросил я Факела, вернувшись от парней, сидевший в доме напротив.

– Никого. – разочаровано ответил тот. – Солнце садится начало. Сколько ещё ждём?

– Стемнеет – уходим. – ответил я. – Есть хотите?

– Не откажемся. – обрадовался Илья.

– Слава, смени их, пусть парни перекусят. – распорядился я.

Факел с Ильёй, сели и только собрались приступить к трапезе, как Пяточёк повернулся ко мне и затараторил:

– Идут, идут, вон они, смотрите.

Мы подскочили к окну. В нашу сторону, неорганизованно, двигалась большая толпа людей.

– До них метров триста. – поделился наблюдением Илья. – Нужно готовиться. Факел, проверь спички.

– Подайте сигнал нашим, в соседний дом, а мы остальных предупредим. – сказал я парням и быстрым шагом, направился к выходу из квартиры.

Вместе с сыном, мы добежали до Баламута с Пальцем. Их позиция располагалась в другом конце дома, в такой же угловой квартире, но на втором этаже, так как весь третий был жилой, а выселять жильцов, хоть и временно, мы не стали.

– Идут, двести метров. Готовьтесь. – коротко бросил я, и уже выходя добавил. – Не дайте им прорваться в сторону вокзала, нельзя, чтобы они предупредили Рыжего.

Выбежав на улицу, я подошёл к, противоположному относительно движения вражеской группы, углу дома. Аккуратно выглянул. Осталось сто метров, может чуть больше.

Через дорогу, так же, за углом, стоял Буран, Хакас и Юрка. Кривой курил, Буран проверял оружие, подтягивал ремни и поправлял одежду, Хакас, в предвкушении боя, переминался с ноги на ногу.

– Ты готов? – металлическим голосом спросил я сына.

– Да, отец, готов. – уверенно ответил он.

Я повернулся к нему, посмотрел, сквозь смотровую щель шлема, в его глаза, и добавил:

– Еще мгновение и отказываться будет поздно. Ты точно уверен?

– Я сказал, что готов и не поменяю своё решение. – с долей злобы, ответил мне он.

– Когда мы вступим в бой, держись от меня слева. Ясно? – предостерег его я.

– Не переживай, не подставлюсь я под твою секиру. – сказал сын и поправив щит, правой рукой, достал меч.

Шли они, совсем никого не боясь, громко разговаривали и смеялись. Когда, эта шумная толпа, уже прошла точку невозврата, я прошептал сыну:

– Готовься, начинается.

Не успел я договорить последний слог, как послышался звук бьющегося стекла, потом ещё и ещё. Секунду спустя этот звук заглушили крики людей, и визг собак.

Я выглянул из-за угла. Полыхало всё, что я мог рассмотреть: горел асфальт, три брошенных автомобиля, припаркованных вдоль обочин. В панике, в разные стороны, метались охваченные огнём люди. Мимо меня, с диким визгом, промчался, полыхающий ярким огнём, пёс, волоча за собой горящий поводок.

– За угол, где добровольцы, несколько человек убежали! – сверху, с балкона, орал мне Костя, стараясь перекричать те адские звуки боли и отчаяния, издаваемые горящими людьми.

Я кивнул и побежал в сторону предполагаемого бегства врагов. Сын рванул за мной.

Вбежав по двор, я заметил, как навстречу мне несётся крепкий пожилой мужик, держа в левой руке конец цепи, которую напрягала, бегущая впереди него, огромная косматая собака. В другой его руке, он сжимал огромного вида нож, больше похожий на мачете. Следом за ним, та же, в нашу сторону, бежали ещё три человека – молодые, крепкие парни, вооруженные такими же тесаками.

Когда между нами оставалось метров пять, пожилой мужик выпустил цепь из руки. Собака, мгновенно ускорилась и прыгнула, целясь зубами мне в шею.

Всё это, я прекрасно видел и в момент прыжка пса, я резко метнулся вправо, занося, по большой дуге, через правое плечо, секиру, в надежде перерубить собаке хребет. То ли я был недостаточно быстр, а может псина оказалась слишком шустрой, но мой удар пришелся в пустоту, секира, разрубив воздух позади пса, ударилась об асфальт, чуть не выскочив из моих рук.

Сын, бежавший позади, оказался один на один, с приземлившейся рядом с ним собакой. Время для меня замерло. После приземления, пёс поднимается, и его раскрытая пасть движется к шее Пяточка. Тот успевает отклониться и подставить пасти пса не шею, а левое плечо. Собака, сжав челюсть, начала рвать плечо сына, мотая головой в разные стороны. Пяточёк выпустил из руки меч, схватил кинжал, висящий справа на поясе и резкими ударами, снизу вверх, начал бить пса в живот. Челюсть собаки разжалась. Она попыталась схватить руку, в которой зажат нож, но промахнулась и тут же получила удар по голове, сверху, щитом. Пёс упал на лапы и замотал головой. Добивать его, сын не стал, так как, к нему уже приблизился тот пожилой мужик, и он приготовился принять бой.

Всё это, произошло за пару секунд. Так мало времени прошло, но столько много действий было сделано.

К мужику, который сближался с сыном, я не успевал, поэтому я рванул на тех троих. Сделав над головой круговой замах секирой, я обрушил её на ближнего врага. Тот попытался закрыться рукой, но лезвие, перерубив ему руку, пошло дальше и располовинило череп. В этот момент, я получил удар тесаком по голове. Лезвие скользнуло по шлему и упёрлось мне в плечо. Отдернув секиру, от только что убитого человека, торцом рукояти ударил в лицо, того, кто поцарапал мне шлем. Тут же, я получил удар по ребрам, от третьего напавшего врага.

Я перевел внимание на него. Тот отскочил на метр назад и встал в стойку, держа тесак в полусогнутой руке. Держа секиру в одной руке, я крутанул её над головой и сделал выпад в его сторону. Он отшагнул в сторону. В этот момент я выпустил секиру из руки, и она пролетела в полуметре от соперника. Когда противник уклонялся, от летящей в него секиры, я уже бежал на него, на ходу доставая кинжал. Этот манёвр он заметил слишком поздно и попытался уклониться от моего удара, только в тот момент, когда кинжал уже пробил его грудь.

Тут же я обернулся в сторону сына. Он оборонялся, блокируя удары противника щитом. Все его попытки контратаковать, были безрезультатны. От выпадов кинжала, этот пожилой, но чертовски шустрый мужик, с лёгкостью уклонялся.

Я бросился к противнику сына и оказался рядом с ним, именно в тот момент, когда он был ко мне спиной. Сильным ударом, сверху вниз, я вогнал кинжал ему в спину, до самой гарды. Он резко дёрнулся, поворачиваясь в мою сторону, в этот момент, Пяточёк сделал выпад и вогнал свой клинок в шею соперника.

– Зачем ты так? Я бы сам! – возмутился сын.

– Это не поединок, это бой. Тут нет места чести. Тут только одно правило! Какое?! – закричал я на него.

– Бей ближнего. – намного тише и спокойнее, ответил он мне, после секундной задержки. – Прости пап. И это, спасибо.

В этот момент, из первого подъезда выбежали Палец и Баламут.

– Стрелы кончились, мы на улицу, там "бурлаки", человек десять, к соседнему дому прижались, а с нашего дома никто не стреляет. Добить надо. – быстро отчитался Костя.

– Бегом к Кривому, а мы парней проверим.

Я так и не подобрал секиру, она осталась валяться во дворе. Да и не нужна она в подъезде – тесно там! К тому же, не понравилась она мне, не моё это!

Как только я открыл входную дверь в подъезд, оттуда на меня, мешая друг другу, выбежали двое "бурлаков". С одним из них я столкнулся, да так неудачно, что он завалился на меня сверху. Второй, видя это, сходу, локтём ударил сына в голову, закрытую шлемом. Сын рухнул.

Я не мог подняться, так как тот парень, что завалился сверху, довольно быстро и умело обездвижил меня, применив какой-то борцовский захват.

Второй, тот, что отправил Пяточка в нокаут, поднял мой клинок и высматривая на мне уязвимое место, занёс руку для смертельного удара.

Подъездная дверь распахнулась, и оттуда выскочил Факел, держа в руках лук. Мгновение на оценку ситуации и стрела вонзается в грудь человека, занесшего кинжал для удара. Второй тут же выпустил меня из захвата и попытался убежать. Стрела настигла его равно в тот момент, когда он, уже был готов свернуть за угол дома.

– Спасибо философ, помог.

– Всегда пожалуйста. – ответил Факел. Протянул руку и помог мне встать. – Я назад, к Илье. Ему ногу порезали.

– Серьёзно? – спросил я, наклоняясь к сыну.

– Жить будет. Да и идти сам сможет. Помогу перевязать и спуститься.

Когда я помог сыну снять шлем, подняться и вытереть кровь от разбитого носа, мы вышли со двора на дорогу, где произошло массовое огненное убийство.

Моему взгляду предстала ужасная картина. Два десятка тел, лежащие в неестественных позах, догорали, освещая своим огнём, пяточки закопчённого асфальта, вокруг себя, а в воздухе висел запах жаренного мяса и горелого тряпья.

– Потери есть? – спросил я Бурана, который подошёл ко мне с низкоопушённой головой.

– Велес был прав. Мы мясники и убийцы. Сколько ещё нам нужно крови, чтобы мы остановились?

– Убьём рыжего и остановимся. Обещаю.

– Не слушай его. – посоветовал мне Юрка, после того, как Буран отошёл в сторону. – Его головой в землю "воткнули". По-любому лампочку стряхнули. Отойдёт и всё хорошо будет.

– Потери есть? – спросил я Кривого, в надежде, хоть от него услышать ответ.

– Елисей руку обжёг. Бурану голову стряхнули и всё. – спокойно ответил Юрка.

– У нас проще: Пяточку пяточёк разбили, Илье легонько ногу порезали. А с Бураном что, как его так?

– Резкие они, «бурлаки» эти, – Юрка указал на догорающие трупы. – Были. Один, самый первый, прям на Бурана выскочил, схватил его, как крутанул, и бросил головой о землю.

– Борцы это да спортсмены всякие. У них, через одного, кто не обгорел, уши сломанные. – пояснил я. И тут же задал Юрке вопрос. – А где Казимир?

– Ох, ёбушки воробушки, про него-то я и забыл. Связал я его и там, – он указал в сторону дома. – оставил. Пойду, развяжу.

– Вместе пошли. А то хер знает, как он себя поведёт.

Он был спокоен. А что ему нервничать. При любом раскладе, он оставался в выигрышном положении. Победили мы – хорошо. Мы проиграли – он заложник, которого связали, пытали, покалечили и заставили всё рассказать. Сам того не понимая, Юрка обеспечил Казимиру алиби, на случай нашего поражения.

– Да ты! Да вы! Да я из-за тебя столько интересного пропустил. – возмущался Казимир, глядя на дорогу усеянную догорающими трупами. – Такое шоу проебал! Где ещё такое увижу, а?!

– Да успокойся ты, ещё и не в таком поучаствуешь, и не такое увидишь. – пообещал ему Кривой. – Пошли.

– Куда идём? – поинтересовался Казимир у Юрки.

– Трупы опознавать. Может повезёт и Бурлака узнаёшь. – пояснил ему я.

Как ни странно, но он его опознал. Именно в том человеке, который сбил меня с ног и обездвижил, удерживая в захвате.

– Он это. Точно он. Если конечно они для меня спектакль не разыграли и не показали подставного.

– Всё уходим. – распорядился я. – Идем домой.

– У нас, кстати, водка осталась. Семь бутылок. Стрел правда мало – десяток всего. Уверен, что не стоит к Рыжему идти? – поинтересовался Острый.

– Уверен. Они там все сейчас. Не вывезем.

– А если тут засаду устроить? – предложил Казимир.

Мы уставились на него.

– Они наверняка пошлют людей, проверить, а мы их встретим. – пояснил он нам. – Если даже, человек пять придёт – то это уже хорошо будет, да и я, в упрощенной версии, посмотрю, как они гореть будут.

– Принято. Останусь я, Казимир, Кривой и Острый с Пяточком. Остальные идут домой, так же, в обход. – приказал я.

– Вы серьёзно? – спросил Хакас. – И так хорошо получилось.

– Серьёзно. – ответил ему я. – Нужно каждой возможностью пользоваться.

– Тогда все останемся. – продолжал он.

– У нас товарищи раненные, они нам очень сильно помогли, а теперь их нужно проводить домой. Всё понятно? – спросил я Хакаса.

– Ну, как знаете. – не стал спорить тот. – Удачи вам. И возвращайтесь быстрее.

– К утру постараемся вернуться…

– Как секира в бою себя показала? – спросил меня Лёха.

– Хуита полнейшая. – откровенно ответил я. – Неудобно и медленно. К мечу вернусь.

– А её куда? – спросил меня сын, указывая на секиру.

– Дома оставлю. Пусть пылится.

– А можно я её себе возьму? – попросил он.

– Бери, только потом. Тяжело тебе сейчас с ней будет таскаться. Дома отдам. – остановил я, его попытку забрать секиру. – Плечо твоё как?

– Нормально. Синяк просто и немного болит. Она же кольчугу не прокусила, просто сдавила сильно.

– Идут кажись. Четверо. – тихо произнёс Кривой отходя от окна...