Текст книги "Убийца яутжа (СИ)"

Автор книги: Sascha_Forever_21

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Он подождал немного, чтобы чувства успокоились, но все внутри корчилось и бушевало, восставало против хозяина. Хищник медленно вошёл к Ренате, обнаружив ее устало спящей под тёплой шкурой, и склонился перед ней на одно колено, не касаясь шкур, хорошо впитывавших чужие запахи.

Вот и она. Ставшее привычным и близким, странное уманское лицо. Волосы разметались, открывая шею. Девушка немного всхлипнула во сне, спала она ещё неглубоко, лёжа на животе, тихо посапывая.

Глядя на неё, Киан’дэ испытал противоречивле бушующим внутри страстям чувство нежности и тоски. Хотелось коснуться ее, забрать отсюда и не возвращаться больше никогда.

Не руки Лок’На должны збыли обнимать ее. Не он должен был стать ее партнёром, не с ним ей быть.

Эта мысль прострелила виски, но Киан’дэ отмёл ее. Может, так лучше? Уйти и не возвращаться? С ним не будет ни просто, ни безопасно.

Он тихо коснулся фалангой длинного когтистого пальца щеки девушки, и из груди раздалось мягкое рокотание. Уйти трудно, почти невозможно, хотелось хотя бы прикоснуться к ней напоследок.

Выходя из шатра, Киан’дэ исподлобья взглянул на две фигуры, Лок’На и его старшего помощника. Пока яуты отвлеклись, он исчез из лагеря, притаившись недалеко в тени деревьев, и уже там твёрдо решил.

Он заберёт ее отсюда. Иначе потом будет жалеть об обратном всю оставшуюся жизнь.

====== 20 ======

Киан’дэ убивал своих врагов не без удовольствия, и даже мысль о том, что Лок’На стал на время покровителем уманки, не сделала его менее жестоким.

С каждой каплей пролитой крови он становился все сосредоточеннее и холоднее, и в отличие от многих яутжа, впадавших в раж во время сражений, Киан’дэ сохранял предельную трезвость ума.

Порой даже его хозяину казалось, что этот хищник благодаря своим качествам может вполне стать машиной для убийств, которую остановить невозможно. И сейчас Киан’дэ делал все, чтобы уничтожить яутов.

Неизвестно, чем бы закончилось его противостояние с Лок’На: оба хищника были умелыми, напористыми, искушенными в бою, так что Киан’дэ тоже пришлось несладко. К тому же, в начале воин пообещал ему, что череп убийцы станет одним из достойнейших трофеев у него на стене. Как бы не так!

Внезапно судьба вновь предательски решила все за Киан’дэ. И случилось нечто такое, что побудило хищников прервать сражение.

Я очнулась от чувства полёта. Будто меня быстро-быстро несет какая-то могучая птица, и я лечу вместе с ней.

Разлепив глаза, я увидела перед собой богатую маску Лок’На, и тут же вспомнила, что он сражался с Киан’дэ!

– ГДЕ ОН?! – заорала я так, что даже хищник испугался и чуть ослабил хватку. Этого мне и надо. Я извернулась хлеще кошки и бросилась ему на глаза, рыча. – Что ты с ним сделал?!

Лок’На не отпуская меня грянул мощным рыком и перехватил, так, что я мельком увидела фигуру в чёрной рваной накидке, бежавшую чуть сбоку и пристально наблюдавшую за нами. И вот – его маска! – повернулась ко мне, и моего сознания коснулось болезненное:

«Рената, мы уходим от каиндэ амедха. Я рядом. Слежу за ним».

Боже, как мне хотелось коснуться его, обнять! Я столько думала о том, что он погиб, что поверила в это. Несмотря на головную боль от телепатической связи, я была впервые за столько времени счастлива! Так, что даже уцепилась поудобнее за Лок’На, рыкнувшего на меня.

Итак, двое яутжа и я, будучи на руках у Лок’На, бежали от чужих. Очевидно, их было достаточно, чтобы спугнуть двух сражавшихся хищников и заставить врагов на время объединиться.

Лок’На рыкнул что-то Киан’дэ, и тот, на бегу глядя за плечо, кивнул. Я похолодела.

– Что ты хочешь делать?! Киан’дэ!

Он развернулся, выхватывая из-за спины глефу и проворачивая ее в руке. А сверху, с дерева, на него молниеносно прыгнул ксероморф.

Киан’дэ отскочил в сторону, двумя точными ударами разделываясь с небольшим – наверно, ещё молодым – чужим, и быстро нагоняя нас.

Я с облегчением вздохнула. Он был рядом, мне ничего не страшно. Лишь хотелось, чтобы все это закончилось. Почему Киан’дэ позволил нести меня Лок’На? Вдруг охотник унесёт меня, пока на Киан’дэ нападут чужие? Много мыслей посетило меня, но мы все бежали, пока не остановились. Преследование прекратилось.

Хищники встали друг напротив друга, сталкиваясь взглядами. Относительно невысокий для своей расы Киан’дэ выглядел далеко не так внушительно, как могучий, атлетически сложенный Лок’На. Будучи в пике своей формы, Киан’дэ все же уступал ему, хотя движения его были куда быстрее и плавнее.

Он отвёл руку с глефой за спину, поднимая один конец вверх и вставая в стойку. Тихо цокнув, он напрягся и стал ждать.

Лок’На, в свою очередь, опустил меня на землю и убрал руки, хотя ладонь его легла на бедро, где он держал клинок.

Я сделала шаг по направлению к Киан’дэ, но лидер яутов внезапно издал не то ворчание, не то рык, ответом на который было свирепое рычание Киан’дэ. Он ещё больше напрягся, готовый в любую секунду атаковать.

Шаг за шагом, я наконец приблизилась к хищнику и тихо коснулась его предплечья. Литые мышцы, напряжённые до судороги, казались вытесанными из камня и такими же твёрдыми. Я взглянула на Лок’На, неожиданно понимая, что охотник медлит с нападением.

Он что-то произнёс, щёлкая и прицокивая, но Киан’дэ молчал, не меняя позы. Внезапный громкий вопль в чащобе заставил обоих хищников обратить внимание не на свой конфликт.

Охотник издал сложный ряд щелчков, и неожиданно, к моему изумлению, Киан’дэ кивнул, выпрямляясь и беря меня за руку. Не прошло и минуты, как уже он легко поднял меня на руки, и мы снова побежали, сопровождаемые охотником.

Сколько я думала об этом моменте… мечтала об этом, думала, что все утрачено навсегда. Сейчас, крепко прижимаясь к хищнику, я держалась, чтобы не заплакать.

В голове боролись разные мысли. Он открылся мне с другой стороны. Придя за мной, он пришёл мстить. Он не пощадил девушку, которую я знала, и безжалостно уничтожил всех, кто стоял на его пути.

Истории, что рассказывали мне о таких, как он, за время моего нахождения в группе яутов, ужасали. Это были бессердечные убийцы без кодекса чести и жалости. Они не щадили никого, убивали даже стариков, детей и женщин. Но я впервые поняла смысл фразы «сердцу не прикажешь», потому что не могла бы возненавидеть его за это.

Хотя любого другого презирала бы.

Только спустя несколько часов хищники остановились на привал. Я сразу погрузилась в глубокий сон без сновидений, и впервые за долгое время спала спокойно.

Правда, перед тем, как провалиться в сон, я ощутила страх. Вдруг все это окажется неправдой, растворится наутро, как дым. Тогда я просто не переживу этого!

Но наступило утро, а Киан’дэ был рядом. Я проснулась на земле, закутанная в его плащ и свою накидку, и сонно разглядела блестящую маску, покрытую иероглифами.

– Киан’дэ…

Он повернул ко мне голову, присел рядом на корточки и тихо прислонился холодным лбом маски к моему лбу. На несколько мгновений смертельно опасный хищник был кротким и спокойным.

Хотелось столько сказать ему! Спросить, как он выжил, где был, поблагодарить, что пришёл за мной.

Но слова все не слетали с губ, и хотелось просто побыть рядом с существом, оказавшимся мне ближе прочих.

Это было не физическое влечение и не дикая страсть, а тихая, простая радость, что теперь мы снова вместе. Мне не нужно было ничего, как бы не тривиально это звучало. Впервые за столько времени я ощутила покой.

Киан’дэ быстро поднялся, уходя за деревья, а я потянулась и встала на ноги, оглядываясь.

Итак, вот я снова в бегах. Да с кем! С двумя хищниками, которые ненавидят друг друга! Лок’На, пытавшийся убить Киан’дэ, и инопланетный киллер, вырезавший весь отряд яутов.

Ну, к счастью, пока утро не предвещало ни сражений, ни стычек. А может, Киан’дэ уже убил Лок’На, пока я спала?

Но нет, вон и охотник. Мрачно наблюдает за нами, сердито тычет пальцем в свой компьютер на наруче. Наверное, в этом деле не преуспевает, потому что злится.

Наверно, он поврежден, потому что Лок’На снимает его с запястье и зашвыривает в кустарник, приглаживая ладонями дреды и рыча.

Искоса глядя на него, я заметила, что Киан’дэ уже вернулся и надел на себя рваную накидку, приблизившись ко мне.

– Мы уже уходим? Куда теперь? – спросила я у хищника, заглядывая в лавово-красные глаза.

Киан’дэ вместо ответа поманил меня к себе и, не спуская взгляда с охотника чести, двинулся мимо него в чащу.

Уже там, оставшись наедине со мной, он все шёл и шёл, пока мы не скрылись от посторонних глаз в лапах гигантской ели.

Сев в позу лотоса на покрытую иглами землю, хищник протянул мне руку.

– Восстал из мертвых и приглашаешь меня заняться йогой?

Я шутливо улыбнулась ему, сев рядом и взяв за широкую ладонь.

С тяжелым предчувствием, он взглянул на меня: я прочла это в глазах. А затем меня погрузило в бездну.

… нет, даже не в бездну, а в бездонную черноту, в которой я слышала щелчки и цоканья, чьи-то болезненные стоны, дыхание.

А затем я увидела бесчисленные смерти. То были другие яуты. Их жуткие инопланетные лица и маски мелькали одна за другой, и вот из руин мыслей я начала видеть историю.

Впрочем, ее я узнала ещё раньше, из рассказов Леи.

Я видела жестокость и бессердечие, абсолютную холодность и жгучую ненависть. Месть.

Его могли унизить, ударить, оскорбить, но его боялись, зная, что те, кто находятся в чёрном списке у его Хозяина, не под протекцией лидера клана, могут просто не проснуться утром, ведь у убийцы нет чести и кодекса. Он убивает даже спящих, раненых, больных. Воины и воительницы исчисляются десятками, павших от его руки неокропленных очень много. И что хуже, ему это нравится.

Но вот он вмешался не в своё дело, уничтожил ценный материал – ксероморфов, сблизился с людьми, вышел из-под контроля и наконец атаковал отряд Лок’На. Все это делает его приговорённым к смерти, однозначно.

Я отняла руку от ладони хищника, и он тихо поднял на меня глаза.

– Киан’дэ… зачем ты мне это показал? – спросила я.

Он выпрямился, стрельнул глазами вбок, мешкая.

– Я знаю, кто ты, мне рассказали о тебе больше, чем ты думаешь. – Я невольно усмехнулась. – Если ты отговариваешь меня, зачем шёл за мной, убил отряд Лок’На, Лею… стольких людей.

На этом слове я осеклась. Вернее, не только людей.

Киан’дэ склонил голову набок, дреды взмахнули по плечу.

«Мы с ним договорились, у нас фора, этот день, и ты выберешь сама. Вернёшься к нему в лагерь. Будешь в безопасности. Он сообщил, что я жив. За мной придут. Со мной рискованно».

Сердце защемило. Значит, вот такое право выбора просто не входило в его планы. Он надеялся тихо расправиться со всеми и уйти со мной.

Я подтянулась к хищнику, порывисто обняв его за шею, всем телом приникая к нему и чувствуя под собой плотную броню.

– Я останусь, – сказала куда-то в плечо и очень тихо, но Киан’дэ услышал и напрягся. Я поняла, что он рад, потому что сразу после моих слов крепко обнял меня в ответ. Но напряжение не исчезало.

– В чем дело?

Я отстранилась и коснулась блестящей щеки его маски, вглядываясь в глаза.

Понять его было несложно.

«Мне страшно».

Я едва не поперхнулась. Страшно? Хищнику? Насколько я знаю, их образ жизни, кодекс, да вообще все твердит, что страх и хищник – понятия диаметрально противоположные. Но Киан’дэ не солгал. В его глазах действительно был испуг.

Какое странное чувство…

«Передумай».

– Нет.

Вместо слов, он просто требовательно сжал в ладони мою руку, но я резко вырвала ее и выкрикнула:

– Нет!..

Рыкнув, Киан’дэ опустил голову, приваливаясь спиной к древесному стволу.

Он жалеет, что пришёл за мной? Но… как же так?

Слова были излишни, да и что сказать? Он и так прекрасно терзал себя без моей помощи. О чем он думает, мне было неясно, но вот он встал на ноги, решительно повернув ко мне маску.

Рука об руку, мы начали двигаться все дальше в леса, и наконец я поняла, что он принял мой выбор, какие бы последствия я на нас не навлекла.

====== 21 ======

Прошло три месяца…

Локвуд, Северный Орегон. 04:30

В столь ранее утро город ещё спал. Утренний прохладный ветерок колыхал занавеси на открытых окна, я устало лежала в кровати, наблюдая за тем, как одевается хищник.

События минувших дней оставили новые шрамы на его теле, но оно быстро сделало их искусным рисунком, превратив в неповторимую особенность хищника.

Киан’дэ ловко облачал торс в доспехи, оплетая их чёрной тканью и закрепляя ее поясом на талии. Набрасывая на плечи рваную накидку, он взглянул из глубины капюшона в прорези блестящей маски.

Уходить было всегда нелегко, тем более, пока мы виделись нечасто.

Я ужасно хотела спать. Валилась с ног от усталости, но не побыть с Киан’дэ не могла. Он понял, что моему тщедушному человеческому организму нужен сон и отдых, хмыкнул и подошёл к кровати, присев рядом с ней.

Мне только и можно было коснуться его дредов, пропуская их сквозь пальцы, и провести ладонью по маске.

– Приходи чаще. – Я всегда просила, но он действовал осторожно и наверняка, не желая подставлять меня.

Он склонил голову набок, взгляд стал серьезным. Он перестал говорить о том, где пропадает и что делает, но дважды он приходил раненым – из чего я делала вывод, что с себе подобными он встречается.

Киан’дэ коснулся лбом маски моего лба, быстро встал и выскользнул в окно. Я не удержалась и встала в постели, наблюдая за тем, как крепкий силуэт хищника растворяется в воздухе с помощью камуфляжа.

Хоть бы и в этот раз его никто не увидел… Местные пока ничего не подозревали, но времени прошло ещё очень мало.

Я перевернулась на другой бок, ощущая кожей буквально горячие простыни на том месте, где пару минут назад лежал хищник.

После него в кровати жарко. Я откинула одеяло, распласталась на спине и устало вперилась в потолок.

В Локвуд он привёл меня около трёх месяцев назад. Решил, что со своими мне будет безопаснее, и в целом не ошибся.

Здесь, среди множества других людей – или уманов, как нас называли хищники – меня искать никто не будет.

Киан’дэ приходил всего с десяток раз, за девяносто дней, что я живу здесь, это очень немного. Пару раз он просто опускался на пол и, прислонясь спиной к стене, обессиленно смотрел впереди себя и молчал, засыпая в конце концов на моих руках. Между нами установилась крепкая, непривычная для нас обоих связь, больше похожая не на страсть, не на любовь, а на что-то совершенно иное. Я затруднялась сказать, что испытывала именно любовь. Скорее, в нашей паре я позволяла любить себя.

Но готова была идти за ним туда, куда он скажет.

… к счастью, пока никто из Локвуда не догадывался о таинственном посетителе дома. Я намеревалась по прибытии в город устроиться на работу за ночлег, но Киан’дэ хмыкнул, вздрогнув плечами, и достал очень приличную сумму денег из внутреннего кармана накидки. Он все продумал заранее.

Так, я купила себе дом в Локвуде. Маленький, одноэтажный, заброшенный домик с большими окнами, заросшим садом и застеклённой террасой.

Киан’дэ быстро помог мне восстановить кое-что в доме, руки у него росли, откуда нужно, и вот я могла спокойно жить здесь, не ожидая, что на меня обрушится потолок или провалится пол.

Некоторое время требовалось, чтобы обжить дом, но и с этим я справилась. Нашла себе работу в архиве, разгребала документы, вела учёт жителей, разносила нужные бумаги к нотариусу, адвокату, в мэрию, в полицейский участок… Городок был маленький, я уже говорила.

Я перевернулась на другой бок, наткнувшись пальцами на дорожку царапины, оставленную на бедре и спускавшуюся к ноге. Ну, да, когти у хищников острые, даже ласковые поглаживания могут грозить увечьями. На пальцах остался лёгкий красный цвет. Вздохнув и зевнув, я крепко уснула, хотя через три часа уже нужно было вставать на работу.

А тем временем, Киан’дэ шёл по безлюдным улицам, будучи в камуфляже и совсем не беспокоясь о безопасности. Он уже и так все продумал. Это было частью его натуры, так что единственное, что его волновало – будущее.

За прошедшие три уманских месяца он уже убил пятерых яутов, созванных сюда Старейшинами. Яуты хотели получить его голову как достойный трофей. Вот забавно, он не был даже частью клана при жизни, а после смерти стал бы весьма неплохой частью коллекции…

Хмыкнув, Киан’дэ потянул руку и размял шею. Он совсем ничего не сообщал Ренате о своих стычках с хищниками и ксеноморфами, это было ни к чему.

Внутри себя он испытывал огромные изменения. Как у каждого самца хищника, отныне живущего вместе с самкой, его биологический ритм постепенно настраивался на воспроизведение рода. Неконтролируемо, тело выделяло феромоновое облако, производило жизнеспособные сперматозоиды, что у хищников происходило только единожды за год, в определённый период, длящийся коротких несколько дней, и сам он чувствовал себя гораздо лучше благодаря гормональной перестройке. Полученные в боях раны заживали активнее, он поправился, почти прошла хромота. Теперь Киан’дэ, как и раньше, мог двигаться с прежней скоростью и наслаждался возможностью сражаться без ограничений.

Он легко прыгнул на высокий забор, зацепился рукой за край и перемахнул его, мягко опустившись на землю. Маска деактивировала режим ночного видения, и хищник, оказавшись под сенью деревьев, без колебаний отключил камуфляж, двигаясь в сторону нового лагеря.

Его он разбил и закамуфлировал, окружив пятью точечными детонаторами для защиты, так что чужакам здесь были не рады. Он здесь ел, спал, хранил оружие. Совсем небольшой бивуак был превосходно оборудован: все это Киан’дэ добыл как трофеи у убитых яутжа.

Он разжился новым оружием, пришедшимся ему по вкусу, но старым привычкам не изменял и не взял у охотников ни наручи, ни плазмопушку на плечо.

В конце концов, он все ещё оставался тем, кем был, и никем другим.

Наутро я встала отнюдь не разбитой, как думала, а очень даже бодрой и довольной. Вообще, в последние два или три раза после наших встреч я чувствовала себя очень свежей и полной сил.

Снаружи шёл лёгкий снежок. В последнее время это настоящая редкость: говорят, климат раньше был посуровее, зимы были более снежные, чем сейчас.

Но отсутствие снега компенсировал холодный ветер и высокая влажность. Я надела шерстяные брюки и шерстяной свитер, обула удобные ботинки и натянула на голову шапку, а на себя – длинную дубленую куртку. Замотавшись в одежду, вышла навстречу ветру и выдохнула пар изо рта.

И как Киан’дэ не мёрзнет там, в лесу?

Я знала, что хищники – теплолюбивая раса. Так что это для меня было загадкой.

– Доброе утро, – поздоровался прохожий. В лицо я его знала, потому тоже поздоровалась в ответ и поспешила на работу.

Кэти, моя напарница, открывала дверь архива ключом. Едва я подошла к ней, как она усмехнулась:

– Я тебя ещё за версту почуяла.

– Прямо почуяла?

– Ага. Пахнет от тебя… очень интересно. – Девушка с интересом оглядела меня. – Какие-то новые духи?

– Хм, не знаю…

Я принюхалась к воротнику куртки, к волосам, щекочущим шею, но никакого запаха, кроме своего и, пожалуй, хищника, не почуяла.

День складывался как нельзя удачно. Мы с Кэти быстро завершили все срочные дела ещё до обеда, после чего ушли на заслуженный час отдыха. Как раз вскипятился электрический чайник, можно было и перекусить.

– А… слыхала, наши недавно убили в лесу двух ксеноморфов? – спросила, ковыряясь в своем обеде, Кэти.

– Ага. Ужас какой-то просто. Страшно, что они с каждым разом подступают все ближе и ближе.

– У нас все ещё не так плохо. Говорят, тут неподалёку охотятся яутжа…

Я едва не поперхнулась.

– Извини, если… – смутилась девушка. Согласно легенде, я была в плену у яутов и по счастливой случайности освободилась – все благодаря нападению на лагерь чужих. Пока хищники разбирались с ксеноморфами, я дала деру, но родной город был уже охвачен атакой чужих.

– Нет, все нормально. Лучше уж они, чем жуки. – Сказала я уверенно. Кэти с уважением посмотрела на меня.

– Давно хотела спросить. Ничего?

– Ну, нет, конечно. Спрашивай.

– Ты дважды побывала у них в рабстве… – Она осторожно отложила вилку на стол, сжала пальцы в кулаки и разжала. – Какие они?

Я вздохнула. На самом деле, всем жителям Локвуда было очень интересно, что происходило со мной в лагере хищников. Все так или иначе пытались вывести меня на эту тему во время простых разговоров, но я как-то избегала их, делала вид, что мне не по себе.

– Знаешь… – я задумчиво посмотрела в окно, где ветер поднимал с земли снег, и вдруг снова подумала, как там Киан’дэ. – Они и страшные, и невероятные одновременно.

Пожалуй, это самое точное, что я могла от души сказать о хищниках.

– Ты говоришь так, будто не ненавидишь их, – удивилась Кэти.

– Я уже переболела себя, встречала разных хищников и поняла одно: не все они достойны нашей ненависти.

– Ммм.

Хорошо, что больше мы эту тему не поднимали. Кэти наверное получила пищу для размышлений, потому что говорили мы совсем о другом.

Зимой темнело рано. Я возвращалась домой, вслушиваясь в отдалённые звуки улиц. Дома я приготовила ужин, неспешно съела его и пораньше легла спать с книжкой.

Проснулась я от осознания, что задняя дверь на кухне вдруг вылетела из петель, а в мой дом с грохотом ввалились.

Я подскочила на ноги, схватившись поудобнее за единственное, что было возле кровати – настольную лампу, и прокралась к выходу из двери, осторожно выглядывая в коридор.

Но в доме стояла тишина, за исключением того, что воющий снаружи ветер теперь выл и внутри.

Я легонько перехватила лампу, намереваясь если что так врезать нежданному гостю, что искры из глаз бы у него точно посыпались. Но, вылетая из-за угла, я вдруг обнаружила Киан’дэ, лежащего ничком на моем полу.

– Эй!

Я отбросила лампу в сторону, бросившись к нему. Ледяной ветер выл как зверь, меня тут же охватило холодом, но это меня не волновало. Хищник тоже был холодным: он успокаивающе цокнул, проведя рукой по моей голове, и привстал на локте.

– Опять! – закудахтала я, начав метаться между Киан’дэ, кухонным столом и дверным проемом. – Ты ранен? Куда?! Блин, Киан’дэ! Ну зачем ты вечно во все это влипаешь?! Покажи, покажи, где ранен?!

Хищник засмеялся, неловко поднимаясь на ноги и отнимая от бока руку, испачканную зеленой кровью. Он продемонстрировал мне ладонь, хмыкнул и поднял одной рукой выбитую дверь, после чего ловко приладил ее к петлям и, подумав, подпер столом.

Взяв меня за руку, Хищник повел меня в спальню. Только там, в тепле, я поняла, что за те несколько минут, что была с ним, очень продрогла.

«Я в порядке» – тихо сказал его голос в голове.

Это отозвалось легкой болью в моем затылке, но я поморщилась и принялась помогать хищнику. Он снимал броню, ловко выпутываясь из черной ткани и встряхивая короткими, неровно обрезанными дредами.

Неожиданно, облако густого, совершенно фантастического запаха окутало меня, и я невольно вдохнула его глубоко в грудь, неожиданно ощущая желание.

Очевидно, хищник не воспринимал этот запах, поскольку так же спокойно ушел в ванную, оставив меня наедине с его одеждой и включая горячую воду, чтобы промыть свою рану.

Пока он колдовал там, я уткнулась лицом в черную ткань. Мягкое томление охватило тело, я сглотнула, представив, как тяжело будет смотреть в глаза Киан’дэ, когда он выйдет из ванны…

Я никогда не была зациклена на сексе, все это было для меня лишь приятным дополнением нашей истинной близости. Конечно, хищник привлекал меня. Но я верила охотно, что любой человеческий мужчина подошёл бы мне куда лучше в постели.

Однако сейчас мои мысли занимала исключительно плотская сторона. Меня буквально захлестнуло желание, так что я просто села на ковёр возле кровати, сжимая ткань в руках, и слушала шум воды. Мысли в голову лезли самые пошлые.

Прошло меньше пяти минут, и вот хищник вышел наружу, встряхнув влажными дредами и накидывая на плечи мой большой серый плед.

Оставаясь по пояс обнаженным, он являл собой и соблазнительное, и отталкивающее зрелище одновременно. Я скользнула глазами по жилистой тренированной фигуре, невольно в который раз отмечая, насколько он уступает другим хищникам в мощи, и думая, как ему удалось убить стольких превосходящих противников.

Видимо, секрет крылся не в бугрящихся мускулах.

Он опустился рядом со мной в позу лотоса, склонив голову набок. И снова на меня пахнуло этим запахом!

Я не знала, куда деваться. Подскочив на месте, я неловко положила его одежду на стул, собрала доспехи и устроила их туда же, а после спросила:

– Ну как ты?

Киан’дэ цокнул, пожал плечами и показал мне на бинт.

– Это хищники?

Он отрицательно помотал головой.

– Значит, ксероморф.

Киан’дэ успокаивающе кивнул, поманив меня к себе.

– Нет, – я неохотно поджала под себя ноги и постаралась дышать не так глубоко. – Я тут немного… посижу. Если ты не против.

Мы некоторое время провели в молчании, после чего я нашла в себе силы и легла в кровать.

Киан’дэ, не желая пачкать кровью мое белье, очевидно, лёг рядом на пол, тут же крепко засыпая.

Мне же не спалось. Даже когда он спал, он буквально обволакивал меня ароматом. Мои мысли о нем прогнали сон, и я невольно начала наблюдать за ним.

Вдруг появилось ужасное искушение открыть его маску и взглянуть, что там.

Я соскользнула с кровати и присела рядом с хищником, отмечая, что дыхание у него медленное и сильное. Значит, он глубоко спит.

Я тихонько подсела ещё ближе и нерешительно взялась за блестящий подбородок, не зная, как маска снимается.

Она не поддалась, когда я легко потянула вверх, и я увидела лишь, как под ней что-то блеснуло.

Украшение?

Вдруг я поняла, что Киан’дэ не спит. Мы встретились взглядами, и я впервые за долгое время ощутила испуг.

– Прости, – поспешила сказать я. – Я была не права. Просто… мне не спалось… мне было любопытно. Я…

Киан’дэ покачал головой, садясь и вперивая взгляд себе в колени, покрытые кожаными штанами.

– Прости. – Снова сказала я. – Киан’дэ… я больше не буду, клянусь. Просто… все это…

Киан’дэ удивленно посмотрел на меня.

– Это очень странный вечер. Я не могу уснуть. Этот запах… – выпалила я. Вдруг Киан’дэ засмеялся.

– Эй, что такого?

«Феромоны… – пояснил он, смеясь. – Я в фазе спаривания. Это для привлечения самки. Для продолжения рода».

Я промычала что-то нечленораздельное, заливаясь краской. Для привлечения самки.

– И… как ты решал эту проблему у себя дома? – спросила я осторожно, неожиданно ощущая резкий укол ревности.

Да что со мной?

«Проблемы не было. У меня не было самки, не имел права» – коротко пояснил Киан’дэ. Эта новость меня немного удивила.

– Ни разу?

Он покачал головой.

Вот это да. Я смутилась, закусив губу.

«Сейчас быть рядом опасно. Я в фазе, лучше не рисковать» – хищник снова лёг на пол.

– А ты не испытываешь… трудностей? – выдавила я.

Киан’дэ недоволен щёлкнул.

«Конечно, испытываю. Но держу себя в руках. Не бойся. Спи».

Спи! Попробуй усни после такой новости! Я легла в постель, откинув одеяло, и буравила взглядом закрывшего глаза хищника.

Пожалуйста, спи! Перед тобой лежит самый желанный сексуальный объект, тебя распирает от соблазна, ты до боли хочешь неожиданно животной страсти. Спи!

Я отвернулась от Киан’дэ, закрывая глаза. О да, я не дам ему шанса почувствовать себя альфа-самцом. Я не позволю относиться к себе как к биологической самке. Противиться соблазнительному запаху стало не легче, но я строго приказала себе терпеть.

Неожиданно даже для себя, спустя каких-то полтора часа я – а вернее, мое опьяненное феромонами тело – начало действовать.

Я опустилась на колени перед хищником, осторожно разглядывая его и позволяя себе немного утихомирить своё вожделение.

Я легонько пробежалась пальцами по руке, от кисти до предплечья, поражаясь, насколько хищников создали схожими с нами, за исключением головы. Их тела были божественны, в отличие от жутких лиц.

Я плавно перешла с плеч и груди на живот, задержалась на нем ладонью и вздрогнула.

А вдруг он почувствует? Конечно, он почувствует! Но мне уже было все равно.

Я тихо прикоснулась губами к его шее, отмечая, что он чутко вздрогнул и проснулся, но не шевелится. Мышцы под моей рукой напряглись, но Киан’дэ продолжил лежать и даже замер.

«Пожалуйста. Остановись» – сказал он спокойно.

Нет, это не для меня! Я упрямо прижалась к его коже губами, выводя рисунки татуировок и сжимая его запястья.

Вдруг усмехнувшись, хищник ловко схватил меня и перевернул под себя. Одно движение – и уже он с силой держит меня одной рукой за оба запястья, а маска смотрит мне в лицо.

От поясницы до живота разлилась пульсирующая боль.

– Киан’дэ…

Он покачал головой.

«Наверное, лучше мне уйти. Я переночую в другой комнате или у себя».

– Нет! – рука моя выскользнула из его, и я схватила его за шею. – Что ты, там холодно, ветер, тебя ранили. Оставайся. Прости меня. Я возьму себя в руки, клянусь!

Киан’дэ дрогнул, смеясь, и неожиданно нежно провёл фалангой длинного указательного пальца по моей щеке.

«Хорошо. Я тоже».

Но по иронии, именно после этих обещаний нас словно прорвало.

Он плавно перекатился на спину, позволяя мне оседлать себя.

– Где, блин, у тебя застёжка?! – сердито сказала я, шаря руками по высокому поясу штанов.

Хищник снова насмешливо цокнул и одним движением направил вбок мою руку. Я нащупала ряд не то пуговиц, не то тесёмок – чего-то в этом роде, быстро и путано расстегивая пояс.

Раз!

И я уже снова прижата к полу. Тихий рык донёсся до меня, и я пискнула, не то от страха, не то от восторга. Мои руки завели наверх, в то время как вторая сильная рука хищника ловко подняла платье, в котором я спала, и смяла правую грудь.

Как жалко, что он в маске!

У хищников было нечто схожее с поцелуем, и сейчас даже это отталкивающее подобие меня не отвратило бы. Но Киан’дэ даже в такой момент сохранял лицо… и свой секрет.

Думая об этом, я вдруг осознала, что облако аромата окутывает меня, и постаралась выдохнуть его из лёгких. Нет, никак! Пот прошиб спину, я почувствовала тихое прикосновение наших тел… и вдруг – резкое, как удар, соединение.

Больно не было. Я протяжно и громко застонала, прогнувшись в пояснице навстречу хищнику.

Безмолвно, Киан’дэ придержал рукой мою талию, отпустив меня. Я запустила пальцы в короткие дреды, вторую руку сжав на его боку и услышав короткий болезненный стон хищника. Горячая кровь попала мне на руку, я испугалась, что случайно открыла рану, но вдруг ощутила ещё один резкий толчок.

Быть с ним и быть его – все, чего я хотела. Я потерялась в собственных эмоциях, стоны перешли в тихие крики, смущение просто затопило волной новых ощущений.

Меня пронзило острой болью, и я согнулась пополам, прижавшись лбом к его груди.

Хищник резко вышел из меня, встав и поднимая меня на руки, и двинулся в наше излюбленное место – в душевую.

Здесь разница в комплекции и габаритах терялась, горячая вода облегчала мою боль при проникновении, обволакивала и дарила удовольствие. Здесь нам было проще и удобнее, и я, опьяненная его запахом и уже обессиленная от желания, просто вцепилась в его шею и ощутила благодарность.