Текст книги "Убийца яутжа (СИ)"

Автор книги: Sascha_Forever_21

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Уже потом до меня дошло понимание, что сказал мне хищник. Если я проиграю… Я со страхом смотрела на бой, ожидая его завершения.

Тварь прыгнула на Киан’дэ сверху, и он выставил вперед свои лезвия, удерживая ее на расстоянии и не давая к себе прикоснуться. Но силы уже покидали его. Челюсти щелкали в нескольких сантиметрах от его маски, тварь бешено извивалась и норовила схватить его. Он уже был повален ею на землю, и даже тогда повернул свою маску ко мне.

Сейчас.

– Нет!

Не хотелось верить, что это всё. Но мне было страшно, и я, презрев свой страх высоты, выдохнула и с писком сползла на нижнюю ветку, а уже оттуда я упала на землю и закашлялась.

Тварь услышала меня и метнулась ко мне, соскальзывая с хищника, но тот набросился на неё, цепко держа её за спину, покрытую гребнем, и раз за разом всаживая в неё клинки.

БЕГИ!

И тогда я, неловко хромая и плача от боли и страха, побежала.

За моей спиной слышался рык Киан’дэ и визг этой черной твари… Но я слушала стук собственного сердца, бившегося, как птица. Слезы душили, застилали глаза. Мне казалось, что я бегу так долго.

Мне чудилось, что за мной уже бегут… Что меня вот-вот схватят. Но деревья закончились, и в глаза потоком полился яркий свет. Я вылетела на поляну, упала и кубарем покатилась вниз с холма, а затем, откашливаясь и поднимаясь с земли, увидела инопланетный корабль.

Вернее, то, что от него осталось.

Весь во вмятинах, точно нечто огромное и могучее сжимало его в своих тисках. Корпус покрыт тонкой зеленой пленкой инопланетной крови, а на траве лежит могучее тело моего мучителя, того самого хищника, который был недолго моим хозяином.

Я пролетела мимо него, задыхаясь и впиваясь ногтями в обшивку корабля. Искореженная дверь была неплотно закрыта, точно кто-то пытался отогнуть её. Места для меня хватило. Я сунула туда голову, затем руки. Истошно крича от усилия и страха застрять между стеной и дверью, я толкала себя вперед, вперед! Руки исцарапала по локоть в кровь, боль захлестнула меня… и я наконец упала на пол, больно ударившись спиной и затылком.

В ушах тут же противно запищало. Я недолго пролежала в позе эмбриона, обняв свою голову. Пока наконец не услышала, как что-то ударилось в дверь.

Боли как не было; я отскочила к дальней стене узкого коридора, сжимаясь и в то же время крича. Как мне все это надоело! Преследования, погони, драки! Я не готова к этому, я не хочу!

Мысли ужасали. Эта тварь убила Киан’дэ и пришла теперь за мной, следовала по пятам. Ей ничего не стоило уничтожить того здорового хищника. Повредить его корабль. А теперь только вопрос времени, когда она разорвет обшивку и ворвется внутрь…

Я зарыдала, пряча лицо в руках, и вскоре испуганный плач превратился в обреченный вой. А тварь все ломилась. Она визжала и билась в дверь, тараня её. Мне казалось, что мое сердце уже не выдержит и разорвется от ужаса. Все тело задрожало. В кровь будто впрыснули адреналин. Когда дверь была сорвана с петель, я приготовилась к смерти, вскочив и ринувшись навстречу белому свету. Быть может, мне сразу откусят голову, и я ничего не почувствую. Не успею испугаться. Или тварь просто размажет меня по стене.

Я метнулась вперед, оседая и опадая, понимая, что от испуга просто теряю сознание. Чувство падения… и темнота.

Ребята, кто за какого Киан’дэ голосует? Мне нравятся оба!

1

https://www.google.com/url?sa=i&rct=j&q=&esrc=s&source=images&cd=&ved=2ahUKEwiA0ZzmvevgAhVQ06YKHb_bC1wQjRx6BAgBEAU&url=https%3A%2F%2Fanime.goodfon.ru%2Fart-anime%2Fwallpaper-yvan-quinet-by-yvan-quinet-rapace-predator-fanart-predator-s.html&psig=AOvVaw2kMOIQcLP7k_miStx4mY5h&ust=1551891801590648

2

https://www.google.com/url?sa=i&rct=j&q=&esrc=s&source=images&cd=&ved=2ahUKEwjtg6CKvuvgAhUKz6YKHR1qCGIQjRx6BAgBEAU&url=https%3A%2F%2Ftwitter.com%2Fscifiedcom%2Fstatus%2F772899609727365120&psig=AOvVaw2kMOIQcLP7k_miStx4mY5h&ust=1551891801590648

====== 7 ======

Тишина…

Давящая на уши тишина. Я что, уже мертва? Поэтому я не слышу ни противного визга твари? Быть может, она уже пожирает мою плоть, пока душа отлетела в чистилище?

Я была верующей. Верила в рай и ад. Читала Библию. Ходила в церковь. В этом мире вера помогала стать смелее, понять, что ещё есть на кого рассчитывать, оставить надежду на высший суд и защиту своей бессмертной души.

Но сейчас мне стало страшно. В глазах было белым-бело. И вдруг все резко прояснилось, и ко мне так же неожиданно вернулся слух.

Щелканье мандибул. Блеск стальной маски. Чувство, что тебя куда-то несут, и тело безвольно покачивается в чужих руках.

Киан’дэ?

Я слабо разлепила глаза, протягивая вперёд руку и чего-то касаясь. Под пальцами гладко скользнула его боевая маска, а дальше они нащупали дреды. На ощупь, как прорезиненные… тугие и плотные. Хищник цокнул, мягко отстранив мою руку и продолжая идти.

Меня качало, как в гамаке, и, прижавшись к тёплой чешуйчатой груди, я смотрела на мелькание бордовой переливчатой кожи, мелкой россыпи чёрных и серых пятен на ней, скрытой чёрной и серебристой краской, которой были нанесены узоры.

Хотелось уснуть и не проснуться. Если я и умираю – а ощущения были именно такими – то умереть так не страшно, а даже приятно. По крайней мере, со мной рядом существо, которому я впервые после гибели родных доверилась, как самой себе.

Больше, чем себе.

Кто бы мог подумать? Монстр из другой Галактики. Вторженец и мучитель. Такие, как он, уничтожали нас, насиловали, обирали семьи, похищая юных беззащитных девушек и ни в чем не повинных мужчин и убивая непокорных. Их отношение к нам было… было чудовищно безразличным. Мы были для них словно скот, взращённый на вольных хлебах. Они смотрели на нас так, словно мы были пустым местом.

Я ненавидела и боялась их. И по сути, я должна была так же ненавидеть и бояться Киан’дэ. Но…

Мысли путались. Я зевнула, прижавшись лбом к пылающей коже и засыпая.

Отброшенный в сторону, хищник понял, чего хотел каиндэ амедха. Он наметил себе другую, более легкую, жертву, и, наспех разделившись с раненым Киан’дэ, начал преследовать уманку. Нет! Не этого хотел хищник, когда велел ей бежать!

Киан’дэ зарычал и, поднимаясь, побежал следом за чужим, скоро нагоняя его и поравнявшись с ним. Два инопланетных создания, не уступавших друг другу по силе, видели, как скользнули в узкий дверной лаз ноги уманки. Чужой ощутил запах ее крови и исторг яростный визг, ускорившись и тараня дверь черепом и всем своим весом.

Но яутжа позади него зарычал, отвлекая чужого на себя. И тот среагировал, отойдя от корабля.

Киан’дэ ударил каиндэ амедха клинком, затем провернул его в ране -и снова пронзил монстра, резко разворачиваясь на месте и срезая выступившую вторую челюсть ещё одним лезвием.

Чужой завизжал, хлеща суставчатым хвостом, походившим на самостоятельное и опасное оружие. Взбешённый от боли, он кинулся на хищника, и Киан’дэ понял: сейчас или никогда!

Он развёл руки в стороны, подавшись грудью вперёд, и яростно зарычал. Прекратив сдерживать свою злость, он мог поклясться, что впервые ощутил… удовольствие от убийства, приблизившись к тому, что испытывают охотники чести.

Он ловко ушёл от удара чужого, орудуя двумя лезвиями и разрубая грудину твари. А после, завалив ее на землю, разъярённый Киан’дэ ударил по шее и черепу. Когда кислотная кровь плеснула на землю, прожигая ее, хищник, не контролируя себя, сжал кулак и вонзил его в основание спины инопланетного чудовища, а после, торжествуя, одним движением – точно копил силы для этого столько лет и столько боев – вырвал из мощного тела позвоночник и узкий череп с отсутствующей второй челюстью.

Швырнув кости на землю, он подошёл к кораблю и коснулся его ладонью. Что же здесь стряслось? Обычный каиндэ амедха таких разрушений яутскому кораблю не сможет нанести… Но сейчас главное – вызволить уманку отсюда. Она наверняка с ума от страха сходит. Воет, как зверёк.

Киан’дэ, рыкнув, вонзил лезвия в дверь и медленно, с усилием, начал деформировать ими искореженный металл. А после, расширив проём, он таранил дверь плечом и наконец выбил ее. Но каково было его изумление, когда к нему с криком выбежала девушка, впрочем, тут же падая и теряя сознание.

Яутжа едва успел поймать ее, отбросив своё оружие и ругнувшись вслух. До чего он докатился… прежде он был сдержан и спокоен. Сейчас он словно одержим беспокойством за уманку, спасённую из плена.

С этим нужно что-то делать.

Киан’дэ не знал, слышит ли Кетану молитвы Плохой Крови, знает ли он, что яут осмелился на ритуальное убийство, подобно охотнику? Устыдившись своего порыва и вырванного черепа у каиндэ амедха, убийца поднял девушку на руки и побрел прочь от корабля и израненного тела О’рма. Кто бы ни убил его, он был явно больше всех чужих, что встретил в этом лесу Киан’дэ. Так или иначе, задание было выполнено. Вожак клана мертв. Пора возвращаться к своим хозяевам и докладывать.

А уманка? Киан’дэ посмотрел на неё. Она прижалась к нему, жалобно опустив уголки губ так, будто вот-вот заплачет. Она слаба, как любая человеческая самка, и к тому же пуглива. Даже среди самок уманов немало тех, кто посостязался бы за статус Воина. Но это к Ренате точно не относится.

Куда ее девать?

До того, как Киан’дэ вызволил ее из плена яутжа, он хотел поступить с ней, как с рабыней. Лишенный близости, тепла и ласки, убийца желал хоть когда-нибудь ощутить все это, и если ему не дадут это добровольно, он был согласен взять все силой.

А на поверку вышло, что у него кишка тонка. Хищник усмехнулся. Таскается с самкой, как с черепом ксеноморфа, эка ценность! Даже при встрече с чужими бросался спасать ее. Делал это не подумав. Бессознательно. Неужели привязался? Тогда это ещё хуже. Но что делать с ней? Бросить здесь?

Киан’дэ добрался до лагеря яутов меньше чем за световой день. Без слабой уманки он двигался скоро, даже с учётом своих ранений. Слава Кетану, чужой не задел его, иначе он бы уже трансформировался в нечто отвратительное.

Тела яутов так и лежали на земле, но уже подверглись тлению. Киан’дэ и не думал о том, чтобы с почестями похоронить их. Он не выказывал уважения к своим собратьям и соперникам, но, оставив Ренату в шатре О’рма, все же оттащил тела подальше от лагеря – в целях безопасности.

Когда Киан’дэ вернулся к шатру, он увидел, что девушка уже встала. Слабо держась за столб, вкопанный в землю, она улыбнулась хищнику. И тот приветственно мотнул головой и цокнул.

И вот я снова там, откуда начала свой путь. В шатре, где была изнасилована, из которого потом наблюдала за первым боем хищника с моими похитителями.

Киан’дэ вошёл внутрь, осматриваясь на предмет необходимых предметов. Я с любопытством коснулась его руки, покрытой ссадинами и царапинами, и спросила:

– Как ты сумел передать мне свои мысли?

Хищник бросил на меня беглый взгляд и издал короткое постукивание жвалами, после чего пожал плечами и продолжил своё нехитрое занятие.

Я прошлась по шатру, разглядывая диковинные штучки, применения которым не знала, и вполне обычные предметы для быта.

Киан’дэ дотронулся когтистой ладонью моего плеча и, защёлкав, указал рукой на небольшую перегородку. Там я ещё не была.

Хищник подвёл меня к ней: оказалось, это была самая настоящая душевая комнатка! Вот так везение. Я уже начинала стесняться своего ужасного запаха, проникавшего всюду, и очень обрадовалась предстоящему купанию.

Хищник, подозревая, что я не умею управляться с их техникой, сам включил воду на огромной металлической прямоугольной рамке, из верхней части которой струями полилась вода. Он коснулся серебристой панели и сделал вращательное движение рукой. На панели неоновым цветом обозначился круг, с одной стороны подсвеченный синим, с другой – красным. Ага, температура!

– Спасибо, – неловко сказала я. Плохо только, что мне не во что потом переодеться.

Хищник удалился, прикрыв непроницаемой тканью проход, и я только слышала его тихие шаги в отдалении.

Я поспешно сняла с себя комбинезон, убрала волосы назад и, полностью голая, шагнула под струи.

Как хорошо! Вода залила тело и лицо, я ощутила себя под косыми ударами, будто попала в дождь, но только ласковый, тёплый, и с удовольствием вымылась.

Плохо, что не было ничего вроде мыла или шампуня, но и на том спасибо. Я усердно оттирала грязь с ног и рук, убрала засохшие корки крови с порезов на предплечьях и коленях (это я так неосторожно пробиралась в узкий лаз на корабле). Вымыла голову, понежилась ещё минуту под струями воды и наконец вышла.

А выйдя, покраснела. Вместо грязного комбинезона на полу, покрытом упругим материалом, лежала свежая одежда: такой же комбинезон, только чистый, и мягкая тёплая ткань. Я развернула, оказалось – накидка с капюшоном. Ох, как бы она мне пригодилась в эти дни странствий по лесу! Я отжала волосы и подождала, пока тело подсохнет, после чего переоделась в чистое.

Выходит, Киан’дэ зашёл ко мне и видел меня обнаженной? Я прониклась к хищнику ещё большим уважением: он не воспользовался случаем, не стал беспокоить меня, не напал на меня. Он очень отличается от многих… как от своих сородичей, так и от людей.

Покинув душевую, я увидела, что Киан’дэ пристально изучает какое-то оружие, очень напомнившее мне человеческое копье с лезвием на каждом конце: серповидное и слегка изогнутое. Киан’дэ провернул копье в руке и легким движением сложил его, теперь два клинка сошлись в один, с короткой рукоятью и серпом на конце. Хищник ловко сунул его за спину, между двух своих клинков, и внимательно поднял на меня маску, зацокав.

– Я закончила, спасибо. И за одежду тоже.

Он слегка склонил маску, кивнул и прошел мимо меня, исчезая за покровом плотной ткани. Спустя минуту я услышала, как вода барабанит по полу, уходя в сливное отверстие, и поняла, что хищник также решил вымыться.

Некоторое время – очень короткое – я сидела, прислонившись к столбу и думая о Киан’дэ. Не знаю, почему, но в голове крутилась одна и та же мысль: интересно взглянуть на него, хотя бы исподтишка.

Я стыдливо залилась краской, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Все равно что выйти в чистое поле во время грозы и надеяться, что молния в тебя не ударит.

Но я знала, что пожалею, если не сделаю этого. Быть может, я не отошла от шока… или я испытала нечто вроде стокгольмского синдрома? То самое чувство, когда жертва влюбляется в своего похитителя? Ведь Киан’дэ мне не друг. Он – инопланетянин, по какой-то невероятной причине захотел стать моим покровителем и защитником… в любой момент он может расхотеть делать всё это, и тогда какой будет моя участь?

Я отмахнулась от этих мыслей, ноги сами по себе шагали к стене из ткани, а пальцы зацепились за неё и тихонько отогнули.

То, что я увидела за ней, было и отталкивающим, и желанным одновременно.

Я уже видела хищника без одежды, и обстоятельства, при которых это произошло, сильно ранили меня. Но сейчас всё было иначе. Я словно заново посмотрела на инопланетянина и как зачарованная замерла, не боясь, что меня увидят.

Я жадно скользила по мускулистой спине, испещренной черными и серебряными полосами, по красивой и неожиданно длинной шее, убранным набок дредам. Киан’дэ снял с бедер нечто вроде черного саронга-доспеха, под которым были облегающие кожаные штаны, несомненно, защищавшие бедра и ноги от повреждений. Он разделся, но маски не снял, и ступил под хлещущие струи воды. Капли туго забарабанили по телу, очертив плечи брызгами. Хищник неожиданно устало запрокинул назад голову и замер.

Образ несокрушимой машины для убийств рушился на глазах. Сквозь толстокожесть и непроницаемость Киан’дэ я снова разглядела в нем нечто более человечное, чем мне хотелось бы видеть, и поняла, что меня неудержимо притягивает к нему. В какой-то момент я… даже пожалела, что это не он похитил меня. Быть может, тогда все сложилось бы иначе.

Неожиданно он резко повернулся, почуяв на себе мой взгляд. Ожидая подвоха и опасности, он напрягся, чуть согнув руки в локтях и расставляя пальцы с острыми когтями. Но тут же он застыл, выпрямляясь и сурово глядя на меня.

Мне стало дико неловко. Я замялась, бормотнула «Извини!» и опустила взгляд. Внезапно, я услышала тихий цокот и щелчки, и, подняв глаза, вдруг увидела, что хищник, приподняв руку, делает короткий манящий жест, складывая вместе указательный и средний когтистые пальцы.

Я не могла этому поверить. Хотелось развернуться и уйти, но в то же время я не могла противиться, потому что внезапно мое темное, тайное желание исполнилось.

Я сглотнула, виновато пряча глаза, но пошла навстречу ему. Каждый шаг – замедленный удар сердца. Обычно в самые щекотливые моменты сердце бьется, как бешеное, но теперь мне казалось, что оно почти остановилось, вот-вот замрет навсегда! Я боялась и сгорала от нетерпения.

До меня донеслись брызги, отскакивавшие от плеч Киан’дэ. Мокрые гладкие дреды были похожи на змей Медузы Горгоны, а стальная маска продолжала прятать его лицо, придавая некоторой таинственности.

… Я медленно расстегнула комбинезон, не отрывая глаз от прорезей в маске и двух желтых огоньков, следивших за мной. Холодок пополз по обнаженной спине, а лицо горело от стыда. Мне хотелось провалиться сквозь землю. И в то же время – ответить согласием на приглашение.

Все решилось само собой. Киан’дэ тихо протянул мне тусклую бордовую ладонь, и я вложила свою руку в его, шагнув под воду и непроизвольно охая. Вода была горячей! Очень горячей!

Я осторожно положила на тихо вздымающуюся грудь хищника руку и ощутила упругую, будто прорезиненную, чешуйчатую кожу, образовавшую неповторимый рисунок, наподобие отпечаток пальцев у человека.

Киан’дэ был не так высок, как тот хищник, что похитил меня. И он был не так высок, как многие яутжа, которых я видела. Потому мне было не так страшно стоять возле него. Своим взглядом я упиралась ему в грудь, отмечая, что его тело помимо рисунков покрыто еще и шрамами.

Рука хищника скользнула по моему левому бедру. Обвив мою талию, он притянул меня к себе. Второй рукой проведя по моим волосам, он открыл мой лоб, зачесав мокрые локоны назад и откинув их, обнажая шею. Металлическая маска склонилась надо мной, слегка касаясь пульсирующей жилки на шее.

Хищник легко, будто делал это со мной уже не впервые, поднял меня за бедра и, поддерживая под ягодицы, прошел со мной до металлической пластины, на которой было неоновое кольцо регулировки температуры и мощности воды. Я обвила его талию ногами, а он прижал мою спину к холодной пластине, проводя когтистой рукой от шеи до живота. Наконец, рука его нырнула вниз…

… Всё равно что быть брошенной в воду против воли, не умея плавать, или погрузиться в океан добровольно. Я отбросила воспоминания о хищнике-великане, с которым мне не повезло встретиться и соединиться, и поразилась, насколько все сейчас другое. Нет жестокости, нет боли. Нет ненависти. Только тягучая, вязкая, плотская и обжигающая страсть, смешанная с болезненной нежностью. Мне казалось почему-то, что ему нелегко испытывать все это.

Я видела это в спокойных желтых глазах, чувствовала в прикосновениях. Мои руки хищник убрал наверх, и я вцепилась в бока панели, в то время как чешуйчатая ладонь мягко прикрыла мои глаза. Я послушно закрыла их…

Ощутила, как груди касается что-то скользкое и влажное. Ловко огибает всю окружность груди и стремится к животу, скользит вниз, все ниже… Я не открывая глаз попыталась рукой коснуться лица Киан’дэ – он был сейчас без маски, но его ладонь снова мягко убрала мою руку наверх.

После долгих ласк, мне позволили открыть глаза. Киан’дэ снова прикрыл лицо маской, и я была несколько разочарована. Я знала, что меня ожидает под ней. Мне хотелось увидеть его лицо, возможно, даже коснуться его, но Киан’дэ был непреклонен. Он убрал мои руки от своего лица и неожиданно резко вошел.

И с первым толчком в себя я погрузилась в мысли, хлынувшие сквозь меня, как призраки…

Он изгой. Вечный изгнанник. Наемный убийца. Презренный и презираемый, не нужный никому и не нуждающийся ни в ком.

Они величественны и уважаемы. Он низок происхождением и никем не любим. Столько лет одиночества и подчинения вырастили в нем крепость духа, воспитали молчаливого убийцу, безразличного к кровавым жертвам их божества. Ведь даже после смерти Киан’дэ не будет соединен с душами своего народа, его предки прокляты и осмеяны, а он не более чем верное оружие, ассасин. Он как стихия. Не волен над собой, делает, что ему велят.

Он изуродован. Под маской на его лбу – знак его патрона, ведь любой вправе в противном случае убить его, презрев кодекс чести и забив, как дикого зверя. Только один иероглиф спасает его жизнь и делает его вечным рабом…

Вместе с наслаждением пришло осознание. Закончив, мы замерли, слушая звук льющейся воды и оставаясь в крепких объятиях друг друга. Я была счастлива. И я ощутила его горечь.

Он прощался со мной, не в силах остаться здесь, вынужденный вернуться к патрону. Если только тот даст ему новую миссию на Земле, он, возможно, вернется. Но так…

Я теперь знала, что он хочет вернуть меня обратно в родной город. Дом. Скоро я буду дома. Но почему тогда я плачу?

====== 8 ======

Нежно касаясь тугих дредов пальцами, этой ночью я лежала в объятиях хищника, слушая гулкое размеренное сердцебиение, и думала, как удивятся все моему возвращению. Никто и никогда не уходил от хищников, не возвращался домой.

Как сложится моя жизнь после того, как Киан’дэ покинет меня? И самое главное, смогу ли я увидеть его снова? Хочу ли я?..

Я не знала сама, все было непросто. Думать об этом надоело. Хотелось спокойствия в последний вечер, который я должна была провести рядом с существом, защищавшем и по-своему полюбившем меня.

Мы лежали напротив приоткрытого шатра, глядя на звездное небо, и Киан’дэ тихо что-то пощелкивал, указуя рукой то на одно созвездие, то на другое. Несмотря на то, что по земле бежал сырой ветер, мне было не холодно: накрывшись накидкой и прижавшись к хищнику, я чувствовала сонное умиротворение.

Наконец, я провалилась в глубокий спокойный сон.

Я сонно потянулась, повернулась на другой бок и открыла глаза. Киан’дэ нигде не было. Я привстала на локтях, с улыбкой вспоминая вчерашний вечер, и вдруг увидела своего хищника: он входил в шатёр, держа в руке сложенное копьё с лезвиями на конце. Коротко посмотрев на меня, он кивнул и щелкнул.

– Доброе утро.

Я отметила, что Киан’дэ снова был собран и отстранён. Возможно, это позволяло ему держать сознание трезвым и беспристрастным. Если учесть особенности нашего путешествия, сопряжённого с убийствами тех, кого он в мыслях назвал «чужими», это было очень разумно.

Он снова покормил меня дичью из мешка, сохранявшего тепло, только на сей раз там было мягкое мясо, от которого даже шёл пар. Я привела себя в порядок, надев на себя накидку и накинув на голову капюшон. За эти дни заметно похолодало. Листья на деревьях поблекли и выцвели, стали из багряных и золотых коричневыми и бордовыми. Опавшая листва скукожилась, иногда похрустывая под подошвами ботинок.

Я закуталась в накидку, глядя на Киан’дэ. Он немного полутал по лагерю, захватив с собой некоторые предметы первой необходимости, и даже выдал мне небольшой кинжал с серебристой лаконичной рукоятью. Я повязала на пояс ножны и почувствовала себя немного увереннее.

Похоже, либо я совсем не представляла для хищника опасности, либо он мне доверял, раз выдал хоть какое-то оружие. Я больше склонялась к первому.

Мы двигались через лес, притом я уже узнавала эти места. Они были мне знакомы, ведь недалеко был мой дом.

Когда, по моим скромным подсчетам, до города оставалось около полутора часов ходьбы, неожиданно нахлынули эмоции.

– Что ты будешь делать потом? – спросила я неловко. Разумеется, Киан’дэ был молчалив, как и всегда, но даже если бы он что-то сказал, вряд ли я бы его поняла. Разве что благодаря языку жестов. Ведь даже мимику его я не могла видеть из-за серебристой стальной маски, вечно покрывавшей его лицо. Он мимолетно повернул ко мне голову, но после снова равнодушно начал смотреть вперед, уверенно двигаясь вперед.

Я задумалась. Вчера во время секса я испытала нечто сродни погружению в его сознание. Это было так необычно… Словно в моей голове вдруг появились невесть откуда воспоминания, такие сумбурные, но в то же время ясные, наполненные эмоциями. Я понимала всё, что он чувствует, будто сама проживала каждый эпизод его жизни. Мой вопрос, в общем-то, был лишним, я и так знала, куда он отправится. В его воспоминаниях было создание, именуемое в его сознании как «патрон». Огромный могучий хищник зеленовато-черной расцветки с яркими глазами, по виду он казался мне старше Киан’дэ, старше всех, кого я видела из инопланетян. Он был увешан различными украшениями, очевидно, являвшими его статус, и Киан’дэ в воспоминаниях преклонил перед ним колено, покорно согнув спину.

Видеть Киан’дэ в такой позе было больно. Я содрогнулась, мысленно представив его таким не в воспоминаниях, похожих на чью-то фантазию, а в реальности. Передо мной он был совсем другим. С несгибаемой волей, спокойный, чуткий, и в то же время – молниеносный и жестокий. Тяжело представить, в какой ситуации кто-то мог бы сломить хищника. Но, оказывается, ломать было попросту нечего. Он весь был пропитан ощущением собственной ненужности. И от этого воротило с души. Я посмотрела на Киан’дэ. Шагает вперед, абсолютно уверенный в своих действиях. Да, верно говорят, чужая душа – потемки.

Еще один факт – он некто вроде земного наемного убийцы, киллера. Понятно теперь, почему он напал на своих сородичей. Это был очередной заказ. Только вот я подвернулась некстати… Почему он не убил меня вместе со всеми? Ведь он ни разу не озаботился судьбой тех девушек, которых похитили вместе со мной из города. Он даже не похоронил их, если вдруг я подумаю, что его просто трогает беззащитность человеческих женщин. Он оттащил все тела в сторону – и мертвых инопланетян, и девушек. Быть может, я просто чем-то понравилась ему?

Ломать над этим голову было некогда. Время за думами прошло быстро, и вот вдали уже показались высокие стены Касл-Рок. Впрочем, совершенно не способные сдержать хищников.

– Мы почти пришли, – сказала я немного грустно. Самой себе было странно признаваться в этом, но мне даже… не хотелось, чтобы он уходил.

Киан’дэ не останавливаясь махнул мне рукой, и я поспешила за ним. Шли мы еще недолго: я уже заметила нескольких дозорных, которые, впрочем, вряд ли видели нас. Киан’дэ позаботился об этом, скрываясь в лесу.

Он повернулся ко мне, вглядываясь в мое лицо.

– Мы больше не увидимся? – спросила я его. И он молча покачал головой, слегка сжимая мое запястье.

Хотелось сделать что-то, чтобы запомнить его, чтобы он запомнил меня. Мне было бы нелегко уйти первой. Я легко прикоснулась к его маске, но он осторожно отвел мою руку в сторону и склонился ко мне, прислоняя гладкий металлический лоб к моей теплой голове. Я ощутила его тихое, но сильное дыхание.

Я бы хотела, чтобы он коснулся меня, обнял.

Или не уходил вовсе.

Но не прошло и минуты, как он отошел от меня, кивая и подталкивая. Я поняла, что должна была пойти первой. Пойти вперед, домой.

– Ты будешь со мной? – спросила я у него тихо. Киан’дэ покачал головой и вдруг… исчез.

– Нет!

Я бросилась туда, где он был, но он уже бесшумно отошел, словно его здесь и никогда и не было. Я звала его, не боясь шумом привлечь к себе внимание. Может быть, даже надеясь, что в случае опасности он снова появится.

Мне стало горько, сама не знаю, почему, к глазам подступали слезы, и я всхлипнула, крутясь во все стороны и пытаясь уловить звук его шагов или стараясь уловить мелькание камуфляжа. Но ничего… Он превратился в невидимку, пропал, исчез, буквально – из моей жизни.

Никогда еще с того дня, как забрали мою сестру, я не чувствовала себя так опустошенно. Вроде должна радоваться, что возвращаюсь обратно целой и невредимой. Но…

Вместе с тем, я уже ощутила утрату.

Подавив эмоции, я зашагала к городу, утирая рукавом комбинезона скатывающиеся по щекам слезы, и уже у самых стен поняла, что отчасти это были и слезы радости.

– Эй! – один из мужчин всполошился и подскочил. – Там человек!

И вот я среди людей. Все поражены, все смотрят на мое облачение, на клинок, висящий на поясе и принадлежащий им, чужакам и убийцам. Некоторые подходили ко мне, называли имена тех, кто ушёл со мной в тот злополучный день. Они смотрели на меня с такой надеждой. Ждали, что я скажу, что видела их дочерей, сестер, любимых, но я только качала головой.

И тогда на смену жалости и надежды приходила ненависть. Они прожигали меня глазами, словно хотели спросить, зачем я вернулась, если их родными было не суждено вернуться вместе со мной?

Я поклялась молчать об их участи, зная, кто на самом деле убил людей. Людей и хищников. Как бы ни было ужасно это сознавать, но это сделал Киан’дэ, и я только сейчас это поняла. Это он взорвал лагерь. Это он убил всех. А меня оставил в живых по счастливой случайности. Потому, что так захотел.

Я остановилась неподалёку от стадиона, думая, как попаду домой: ключ я безнадежно потеряла. Но просто так расхаживать по городу мне запретили. Меня тут же задержала полиция, и шериф серьезно сказал:

– Вы вернулись оттуда, откуда обычно люди не возвращаются. Откуда нам знать, что это не очередная уловка хищников? Я задерживаю вас до выяснения всех обстоятельств.

Я даже не протестовала: после всего, что я видела и пережила, сил не было. Просто устало свесила руки вдоль туловища и опустила голову вниз. Даже своим я больше не нужна. Побывав в руках инопланетян, я словно была прокаженной. Люди чурались и шарахались меня, толпа расступалась сама собой, когда я шла к полицейскому пикапу.

Киан’дэ, активировав камуфляж, тихо наблюдал за уманкой.

Стоило ему исчезнуть, как она заметалась по опушке, беспрестанно зовя его по имени.

Уманка была слабой, потерянной и слезливой, но он был готов поклясться, что о своём поступке он сожалел.

Но не брать же ее с собой? Ее там попросту убьют. В лучшем случае. В худшем – отдадут в рабство.

Яут следил за уманкой, видя, как она, пометавшись, быстро закрыла лицо руками и встряхнулась, взяла себя в руки и зашагала в сторону стены, спотыкаясь о сухие кочки в опавших листьях и постоянно оглядываясь.

Ещё несколько раз она называла его по имени, предполагая, что он идёт за ней следом. И она оказалась права! Хищник действительно шёл за ней, но бесшумно. Он тоскливо проводил глазами девушку, поспешившую к своим и спешно вытиравшую со щёк слезы.

Хотел бы он, чтобы все было иначе. Но есть моменты, когда заканчивается все ненастоящее, пусть и прекрасное, и продолжается жизнь.

Хищник тихо щелкнул ей вслед, прощаясь, и направился к своему кораблю.