Текст книги "Дар (часть 2) (СИ)"

Автор книги: Radamanth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Ему навстречу выскочил зеленокожий, занося меч для удара. Оружие показалось странно знакомым, хотя, странной формы, уродливый клинок он точно видел впервые. А вот рукоять, украшенная шнуром с какими-то бусинами, навевала смутные воспоминания. Думать было некогда, и синяя сталь метнулась вперед, блокируя и отводя странный меч.

Ему почти удалось это сделать, но оружие внезапно остановилось.

Антею хватило одного взгляда, чтобы оценить свое положение. Его меч был зажат в клешне некоего аналога дредноута. Меньшего размера, но его сил хватило, чтобы обезоружить одинокого Волка. Пользуясь замешательством, первый зеленокожий рубанул снизу вверх, желая, видимо, рассечь корпус врага от пояса до плеча, но на это уже не хватило ни сил, ни сноровки.

Антей отпустил рукоять своего меча, а вражеский клинок прижал локтем к бронированному боку. Керамит выдержал удар, а оружие перекочевало к человеку, и тот, не медля, перехватив рукоять левой рукой, наотмашь ударил по морде крупной твари.

Теперь у него оставался один враг рядом и еще множество вокруг.

Он с отвращением смотрел на скалящуюся морду, что-то угрожающе верещащую. Ему пришлось признать – сделать что-либо с этим противником он не мог. Но и сдаваться тоже не было желания. Он проследил полет фенриссийского клинка до ближайшей кочки, в которую тот вонзился и остался торчать, мерно покачиваясь.

Сорвав с пояса болтер, он выпустил весь боезапас, целясь в голову и кажущиеся слабыми места брони, но все было бестолку.

Он поднырнул под атаковавшую его клешню и, развернувшись, рубанул по ней, целясь в сустав. Ксеносский металл, чем бы он ни был, выдержал. Меч, оставшись целым, едва не вырвался из рук, а конечность псевдо-дредноута снова просвистела в опасной близости, едва не оторвав Волку голову. Он перепрыгнул через валежину, еще не теряя надежды заполучить обратно свой меч, который, возможно, сможет что-то сделать с проклятым механизмом. Он терял время, которого у него было крайне мало, а шум схватки привлекал ненужное внимание.

Не иначе как провидение решило посмеяться над ним. Именно здесь решил расположиться ручей. Неглубокий и неширокий – птенец здесь едва ли сможет замочить лапы, но сырость от него сделала камни скользкими.

Антей взвыл, когда приземлился между валунами.

Никогда еще он не оказывался в таком положении. Его ослепила боль. Даже силовые доспехи не смогли его уберечь. Коленный сустав правой ноги оказался вывернут в сторону, пластину, прикрывающую сочленение доспехов в этом месте – оторвало и вогнуло под бедренную, где она острым краем распорола мышцу и уперлась в кость. К счастью, крупные сосуды не были повреждены. Восстановив дыхание, Антей попытался встать и освободиться, но не сумел оттолкнуться от земли, потому что следующая вспышка боли пронзила левую руку. Там искрили поврежденные кабели, перчатка была сломана вместе с двумя пальцами – мизинцем и безымянным, торчащими под неправильным углом. Меч валялся рядом, словно приглашая дотянуться и взять его в руки.

Он застонал, пытаясь перераспределить вес и все-таки встать, его противник никуда не делся, но снова рухнул на камни. Удар пришелся по голове. Рот наполнился кровавой слюной, но он снова попытался встать и тогда его схватили.

Металлическая клешня сдавила шлем и подняла космодесантника, выдирая раненую конечность из плена каменных глыб. Антей бы закричал, но, оглушенный, сумел издать только тихий хриплый вопль. Он остался, безоружный и беспомощный, наедине с этим ксеносом. Кое-как опомнившись, он принялся отчаянно брыкаться, и ему почти удалось вырваться. Манипулятор резко разогнулся, отбрасывая человека на твердый, как камень, кусок поваленного дерева.

Дыхание вновь вышибло от удара и боли в поврежденном теле, но, открыв глаза, он увидел вожделенный синеватый блеск стали. Очередной удар по шлему он почти проигнорировал, пальцы правой руки сомкнулись на надежной рукояти, когда он вновь взлетел в воздух.

Это было омерзительно.

Крупный зеленокожий сидел внутри металлической оболочки, снаружи торчала только голова со слюнявой клыкастой пастью. Он что-то постоянно вопил, и от этого звука шлем не спасал – от ударов его системы отключались одна за другой.

Антей услышал жалобный треск и скрип металла, и визор потух окончательно. Чудовищное давление гидравлики раскололо шлем как гнилой орех. Если бы клешня держала его вновь за затылочную часть – он бы погиб, но, благодаря какому-то капризу судьбы, шлемы его и брата имели очертания волчьей головы, с удлиненной передней частью, в которую и вцепилась механическая конечность. Металл треснул, освобождая человека, и, едва соображающий, Антей упал, полуоглушенный. Это был единственный шанс одолеть такого врага, и он им воспользовался. Падая, он по рукоять всадил фенриссийский клинок в голову твари, оскалившись в удивленные глаза врага.

Грохота при падении странного механизма было много. Он заглушил сдавленный вой, который не смог сдержать раненый Волк, приземлившись на поврежденную ногу.

В таком состоянии он не мог ни драться, ни даже ползти. Он поднялся, опираясь на две здоровые конечности. Волк на двух лапах не боец. Как-то странно еще, что его не обступили зеленокожие. Но, то ли они не торопятся, то ли нашли, чем заняться, однако, даже вопли раздавались где-то далеко.

Он перевернулся, опираясь спиной о поверженное металлическое тело, зажмурившись и стиснув зубы.

Фиксатор левой перчатки отказывался срабатывать. Он что было силы рванул ее. Металл лопнул с сухим треском, будто от переломленной толстой палки. Выдернув из брони нитку оборванного кабеля, Антей наскоро примотал оба пальца к остальной кисти. Перелом был открытый. Острые кости зацепились за ребристую поверхность полуорганического шнура и не дали ему размотаться.

По лицу стекали крупные капли маслянистого пота, когда он сидел, закрыв глаза, стараясь хоть как-то подавить боль. Получалось откровенно плохо, а долго сидеть было нельзя – нужно было что-то делать с коленом.

Из глаз едва ли не буквально брызнули искры, когда он одной рукой вернул сустав в нормальное состояние. Осколок доставать он не стал – снимать и надевать поврежденную броню было делом непозволительно долгим и хлопотным.

Он понимал, что это был конец. Попытка залечь и дождаться подкрепления провалилась с треском ломающихся костей. Оставался лишь запасной план. Погибнуть с честью, сражаясь против сотен врагов. В красоте такой смерти он несколько сомневался, но скальдам это понравится. Они вплетут его историю в свои песни, если примарх позволит им упомянуть его имя.

Он поднялся. Постояв какое-то время, он решился перенести вес на правую ногу. Идти он сможет. Не быстро, но все же. И драться с не слишком проворным врагом.

Он выдрал из вражеского черепа отключившийся морозный клинок и вложил его в раненую руку. При своем первом знакомстве с ним он оказался прав. Даже в поврежденной кисти оружие лежало очень удобно. Было еще смутное чувство, что боль унимается, словно через рукоять от клинка в его тело текла теплая живая энергия. Он усмехнулся. Фантазия работает, значит, голове досталось не так уж и сильно. В правую руку он взял трофейный меч, угловатый, тяжелый, но прочный и острый.

Он шел вперед, не поднимая обнаженных клинков. Силы ему еще пригодятся. На светлой окраине леса он видел мельтешащие пятна и чуял вонь ксеносов. Больше не скрываясь, он вновь включил маяк. Если он погибнет, пусть у брата будет возможность найти хоть что-то. Он шел вперед, подволакивая ногу, даже не думая о том, чтобы прятаться. С закушенной губы по подбородку сползали капли крови с резким металлическим запахом. Воздух рвался из груди с мучительными хрипами.

Справа и слева, из-за бугров вывороченной земли и пней, поднимались омерзительные существа, уродливые, словно все происходящее было кошмаром. С каждым шагом их становилось все больше, но ни один из них не подошел к человеку, идущему сквозь плотный строй до зубов вооруженных гуманоидов.

Он не смотрел на них. Перед глазами все плыло, и он лишь надеялся, что под ноги не подвернется корень или очередной камень.

Это был своего рода спектакль. Ксеносы явно наслаждались беспомощной решимостью жертвы и были не лишены некоего понятия об эстетичности. Они не двигались до тех пор, пока он не вышел из-под сени деревьев на небольшой холм. Его последние шаги. Здесь были сотни зеленокожих. Сотни пар глаз были с интересом обращены к нему. Так ученые собираются и смотрят на подопытное животное, заранее определив его судьбу.

В силовом поле волчьего меча с шипением сгорала кровь, стекающая с раненой руки. Кровотечение из кисти почти прекратилось, лишь изредка возобновляясь от неосторожного движения.

Было бы здорово стать сейчас берсеркером. Не замечать насмешливых испытующих взглядов, оценивающих тебя как кусок сырого мяса.

Руки дрожали от напряжения и усталости. Он с трудом доковылял до вершины холма. Там он встал в излюбленную позу, приглашая всех желающих на драку. Клинки ловили лучи светила и щедро разбрасывали блики вокруг своего владельца.

Ксеносы как-то особенно сильно загомонили и внезапно расступились. Антея затошнило. Сквозь беспорядочно столпившихся зеленокожих шел крупный ксенос. Нельзя было сказать, что он был несравнимо выше остальных, но и никак не меньше. Он даже не был главарем, судя по не самой богатой коллекции побрякушек, которыми он был обвешан, как жертвенное дерево. Не самый сильный противник. Возможно, но не для полумертвого от боли и усталости человека, который так и не стал истинным Астартес.

Враг поднялся на холм, не торопясь, осознавая собственные силы. Громадные клыки были оскалены в насмешливой гримасе. Он что-то буркнул, но Антей не разобрал. Тогда это полуживотное вновь прорычало свою фразу, но уже длиннее растягивая слова, словно разговаривало с глухим или неполноценным. Оно говорило много, но человеку удавалось разбирать хорошо если одно слово из десяти, да и то не всегда. Зато он понял слова «сдаться», «раб» и «корм».

Скрежетнув зубами, он поднял мечи в жесте, означающем готовность к схватке. Ксенос хохотнул и без прелюдий бросился вперед, наотмашь ударяя длинным загнутым клинком, тяжелым и плохо сбалансированным, хотя, при таком весе зверюги это было не критично.

Антей с трудом увернулся, попытавшись ударить со спины, но не вышло, и следующий удар угодил в цель, сорвав наплечник. Следующие два удара крест-накрест он отразил, но, прямые и тяжелые, они были призваны только заставить его двигаться и тратить силы.

Следующий удар он блокировал двумя мечами, и, сведя их, попытался вырвать оружие из лап ксеноса. Возможно, будь вторая рука не повреждена – он сумел бы это сделать, но, ничего не вышло. Вражеский меч он остановил, но, на большее сил не хватило, а на лицо обрушился удар огромного кулака, отшвырнувший его на землю.

В голове гудело. Он стоял на четвереньках, пытаясь прийти в себя. Зеленокожий очень медленно прошелся мимо, сделав два или три круга, но, так и не нанеся смертельного удара, показывая свою удаль. Прочие твари радостно вопили. Резкие звуки только усугубили состояние человека.

Потом его шею сжала чужая ладонь и без труда оторвала от земли. Кончик меча зеленокожего уткнулся в место соединения грудных пластин доспеха.

Ксенос снова оскалился. Антей презрительно сплюнул прямо на его лицо, но это едва ли сказалось на настроении его врага.

Меч плавно, с тихим скрипом, раздвинул пластины брони Волка. Антей почувствовал, как металл кольнул кожу, но не остановился. Он почти ощущал наслаждение своего убийцы, с которым тот, медленно, сантиметр за сантиметром, погружал холодное железо в его тело.

Острие скользнуло под костью, принося с каждым движением новые цветные вспышки под судорожно сжатыми веками.

Последнее движение, будто зеленокожий рассчитал каждое свое действие, и кончик меча выскользнул, раздвинув керамитовые плиты на спине, под компактной силовой установкой.

На клыках Волка пузырилась кровавая пена, хотя он почти уже не дышал. Широкие ноздри ксеноса сильно раздувались, чувствуя ее манящий запах. Он потянулся к своей добыче, видимо, рассчитывая, что та уже умирает и не даст отпора. Это была самая большая и последняя ошибка в его жизни.

Теряя сознание, и, едва не попытавшись просить о смерти, Антей почувствовал легкий, словно укол, разряд в кисти левой руки. Пальцы сжались сильнее, и он, наконец, понял, что все еще удерживает драгоценное оружие. А к нему самому на расстояние удара, очень близко, придвинулась шея ксеноса с крупными кровеносными сосудами, отчетливо выпирающими из-под кожи. Собрав остатки сил, Волк рубанул наотмашь, нажав руну активации силового поля.

Меч прошел сквозь плоть зеленокожего, не встретив преграды. На его морде появилось удивленное выражение, а затем он рухнул, как подкошенный, выпустив свою добычу.

Рана была тяжелой, но, убив этого врага, Антей почувствовал какое-то подобие второго дыхания. Возможно, сказалась потеря крови, до предела снизив чувствительность тела, но что-то еще придало ему сил.

Широко расставив ноги, он стоял, тяжело дыша. От усталости и боли его плечи приподнимались с трудом даже при простом вдохе. Он не знал, сколько еще раз сможет поднять свое оружие, но мог сказать с уверенностью, что сделает все возможное и невозможное. Сотни зеленокожих, злобно скалясь и вереща, окружали одинокого воина, но не решались подойти к нему и добить. Коверкая готик, они, как могли, глумились над ним, но он не двигался, экономя силы для последнего сражения. Он истекал кровью. Если так пойдет и дальше – смерть придет медленная и бесславная.

Вместо разряженного болтера, ставшего бесполезным, в его правой руке был вражеский меч, грубо сделанный, неправдоподобно уродливый, но очень тяжелый и острый. Собственный морозный клинок стал его дополнительным оружием.

Он стоял, не поднимая мечи в защитной позиции. На это сил уже не осталось. Помощь запаздывала, зато враги никуда не торопились. Кажется, они даже делали какие-то ставки.

Антей сжал зубы, стараясь пересилить себя и не попытать опереться на меч, как на клюку.

Задорный гомон умолк, когда один за другим раздались взрывные звуки от входящих в атмосферу тяжелых десантных транспортников. Они были так близко и снижались так резко, будто намеревались рухнуть на этот холм и стереть все живое с лица планеты, что окажется слишком близко к этому месту.

Раздались вопли, и зеленокожая братия принялась деловито готовиться к бою, но, похоже, сегодня был не их день. Антей моргнул, не надеясь снова суметь открыть глаза, когда воздух разорвало грохотом крупнокалиберных орудий шаттлов, но орудийные системы не были самым грозным их оружием. Настоящий ужас ксеносов таился во внутренностях штурмовых катеров.

Это была красивая атака. Около сотни космических волков против нескольких сотен ксеносов. Молниеносная резня прокатилась по некогда уютной долине вместе с яростными воинами шестого легиона. Победители еще бродили по полю боя, собирая приглянувшиеся трофеи, когда Сигурд, наконец, добрался до своего брата. Ни один Волк не остановился, чтобы помочь ему. Они продолжали избегать общества братьев, хотя приказ примарха ставил их под начало людей, чем сильно злил тех, кто удостоился чести быть истинными Астартес. Когда отпала необходимость бороться с собственной судьбой, Антей опустился на колени, опираясь на оба меча.

Увидев подбежавшего Сигурда, он слабо улыбнулся.

– Я знал, что ты придешь.

Его ладони разжались, и он рухнул на пропитанную кровью землю, закрыв глаза. Руки брата не успели его подхватить. Когда тот оказался рядом, сердце раненого Волка почти не билось, дыхание было слабым и поверхностным.

Исподволь, к Сигурду, пытающемуся дозваться Волчьего Жреца, стали подтягиваться прибывшие с ним воины. Как бы они не относились к нему, отступиться от приказов они не могли. В конце концов, к Сигурду, стоящему на коленях над распростертым телом брата и считающему последние мгновения, все же вышел воин, исполняющий обязанности лекаря. Брезгливо глянув на смотрящего на него снизу вверх человека, он опустился на землю рядом с умирающим воином и достал из ножен короткий клинок.

Все это заняло буквально секунды, но время словно бы замедлилось. Мгновение замаха, когда Жрец попытался добить человека, ударив ножом в шею над горжетом, пропало впустую, когда на клинок рухнула рука Сигурда в латной перчатке.

– Даже не думай.

Он не сказал ничего особого, но Волк отшатнулся от обезумевшего человека, прорычавшего простые слова, словно дикий зверь, отстаивающий свою добычу. Полотно ножа переломилось, а Сигурд поднялся на ноги, медленно вытягивая из ножен меч.

Острием он указал на стоящего неподалеку Хендваля.

– Ты. Он ведь спас твою жизнь. Ты не хочешь помочь спасти его?

Как-то незаметно вокруг ученика Рунного Жреца словно образовалась сфера вакуума. Прочие Волки слегка посторонились, будто боясь подцепить заразу, но и их не миновало обращение вожака.

– Вы все. Кто из вас может похвастаться тем, что сделал он? Столько продержался, будучи человеком.

Волчий Жрец, уже отойдя от потрясения, недовольно буркнул:

– Вот именно, что человек. Вам обоим не место в легионе.

Сигурд замедленно обернулся к попятившемуся Жрецу и сделал шаг к нему, видя, как рука того потянулась к мечу.

– Хочешь убить и меня? Что ж, давай. Только учти, отвечать ты будешь перед лордом Руссом. Мы – его добыча.

Поняв, что Жрец замешкался, он продолжил:

– Думаешь, нам самим хочется здесь находиться? Думаешь, нам не надоело ваше отношение? Этот выбор за нас сделал примарх. Он изуродовал наши тела и сломал наши жизни, но мы верны ему не меньше, чем вы.

Он снова обвел воинов, указывая острием меча на каждого из них.

– Кто из вас может сказать, что ничем не обязан моему брату?

Он видел их лица. Он смотрел на бледнеющее лицо Антея. Он тратил бесценное время, нужное для спасения его жизни на препирательства, хотя эти отношения они должны были выяснить уже давно, но, каждый раз, снова и снова начинался этот разговор, причем, в самый неподходящий момент. И все же, для него полной неожиданностью стало то, что они поменяли свое мнение. Похоже, он наконец-то достучался до них. Из безмолвных рядов выступили четверо воинов. Подойдя к Антею, они осторожно подняли его на руках и понесли к ближайшему транспортнику, в котором остальные Волки уже спешно занимали места. Подхватив с земли оба клинка брата, Сигурд пошел следом за космодесантниками. На полпути его догнал Хендваль. Стальная птица рванулась в небеса на пределе своих возможностей. Командующий этой маленькой армией собственноручно вырвал из гнезда один из ограничителей, оставив только запасной, который не давал реактору перегреваться. Держась за кресло одной рукой, второй рукой Сигурд удерживал ничем не зафиксированное тело брата. Напротив него точно так же устроился ученик Рунного Жреца. От практически неконтролируемой перегрузки дискомфорт чувствовали все, но, если космодесантники лишь морщились от болезненных ощущений, то человеку приходилось куда хуже. Из носа, глаз и ушей обильно струилась кровь, дыхание давалось с трудом. Казалось бы, Антея это должно было и вовсе убить, но, как ни странно, он выжил в этом полете. На посадочной палубе их уже ждали еще несколько Волчьих Жрецов. На галерее над палубой Сигурд заметил примарха. Он стоял, скрестив на груди руки, и наблюдал за мельтешением внизу. Рядом с ним стоял один из апотекариев флагмана. Они с примархом о чем-то переговаривались. Сервитор-платформа на воздушной подушке покачнулся, когда на него положили раненого, но быстро и без рывков полетел к апотекариону. Сигурд, продолжая сжимать оба меча брата в руке, пошел следом, не обращая внимания на то, что происходило вокруг. По всему телу разливалась странная опустошенность, будто он не спас только что своего брата, а сделал нечто предосудительное. Списав это чувство на последствия травмы мозга от экстремального подъема, он свернул к армориуму.

========== Глава 52 ==========

Сигурд поместил оружие на стойку, попутно приказав сервиторам разместить и второй меч в нише, где хранилось снаряжение его брата. Странное оружие, однако, он понимал, что чем-то оно приглянулось брату, и посчитал нужным его сохранить. Когда он придет в норму – сам разберется – оставить себе трофей или избавиться от него.

Он старательно убеждал себя, что с Антеем все будет в порядке. Он не мог смириться с мыслью, что так, по-глупому, потеряет его, хотя всё говорило, что больше вероятность именно такого исхода событий. Он боролся с желанием пойти в апотекарион. Он не должен был туда соваться. Это было слишком тяжело. Весь сегодняшний день пошел наперекосяк из-за глупой ошибки систем транспорта. Ее устранили – это заняло каких-то пять минут, из которых три ушло на снятие защитной крышки над приборным щитком. К сожалению, повреждения человеческого тела так просто не исправить.

Устроив собственное оружие, Сигурд позволил двоим сервиторам аккуратно снять с себя броню. Несколько частей доспехов тут же отправились в починку. Он с удивлением обнаружил, что в нескольких местах керамит и гибкие вставки пробиты, а обтягивающий поддоспешник хрустит от засохшей крови. Он совершенно не почувствовал этих ран. Хорошо еще, что оружие ксеносов не было отравлено.

Было глупо винить себя за то, что случилось со старшим братом. В конце концов, тот пожертвовал собой без понуканий и против воли командира, но, Сигурду больше ничего и не оставалось, особенно теперь, когда он был наедине со своими мыслями. Нужно вернуться на посадочную площадку и отправиться на поверхность, продолжая выполнять задание. Возможно, это поможет отвлечься от самокопаний.

– Ты останешься на корабле.

Сигурд вздрогнул, услышав голос, и повернулся.

В двух шагах от него стоял примарх. Он с интересом изучал трофейный меч, который сервиторы уже закрепили в держателе.

Понимая, что спорить с Руссом бесполезно, Сигурд, тем не менее, спросил:

– Почему, господин?

Волчий Король провел кончиком пальца по зазубренному краю лезвия. На коже осталась тонкая полоска крови, но ранка тут же затянулась.

– Странное оружие. Не думал, что ксеносы могут создать такое. Хотя, сплав имперский.

Он обернулся и встретил взгляд человека, настороженно ждущего ответа.

– Иди за мной.

Примарх пошел впереди. Сигурд шел за ним следом, держась в шаге от него и чуть левее, хотя ширина коридора позволяла десятерым идти рука об руку. Звук шагов двоих воинов гулким эхом метался под темными сводами. Они какое-то время, не торопясь, шли в молчании. Сигурд знал, куда они направляются. Этот коридор вел на тренировочную палубу. Наконец, примарх нарушил молчание.

– Это не первая выходка твоего брата.

Сигурд толком не понял, осуждал ли примарх его старшего брата. Голос был абсолютно спокоен, но неспроста он начал разговор именно так.

– Хотя, не скрою, возможно, что последняя. Я посчитал, что ты вправе это знать. Жрецы сделают всё, что смогут, чтобы не пустить его в могилу. Обычно, при таких ранениях, легионеров помещают в дредноут, но, к сожалению, Антей еще не настолько заслуженный воин. К тому же – он не Астартес.

Уловив изменение в дыхании идущего за ним воина, Русс продолжил.

– Есть еще одна возможность. Шанс, один из сотни, но это – шанс. Ты знаешь, о чем я говорю?

Тяжело вздохнув, Сигурд скрипнул зубами.

– Догадываюсь.

Примарх обернулся.

– Не топчись за спиной. Ты вожак хоть и небольшой, но стаи, а не трэлл. Твое место рядом со мной.

Сигурд чуть ускорил шаг, чтобы оказаться возле примарха. Он не сдержался от комментария:

– Похоже, не все с этим согласны.

Русс кивнул.

– Такова участь каждого вожака. Он должен постоянно доказать свое право командовать, даже если я лично назначил его.

Он оценивающе посмотрел на несостоявшегося вожака стаи.

– Это еще одна причина, по которой я одобрил его просьбу. Если он выживет – он урезонит тех, кто противится.

– И все равно, я не стану вожаком.

Примарх улыбнулся.

– Ты не дурак, Сигурд. Тебе хватит мозгов, чтобы убедить их и словом. Возможно, даже там, где он не убедит их силой. Во всяком случае, не думаю, что ты просто так сдашься, позволив волчатам тявкать на тебя.

Сигурд взглянул в смеющееся лицо примарха, но ему самому было не весело.

– А если он не выживет?

Русс пожал плечами.

– Тебе придется труднее.

– Я смогу покинуть легион?

Повелитель Волков очень внимательно посмотрел в глаза Сигурду.

– Нет. Воины покидают легион, только погибнув.

Сигурд грустно усмехнулся:

– Ну, раз так…

Примарх покачал головой.

– И ты вот так, просто, дашь им повод утверждать, что ты слабый человечек? Кстати, отчасти в этом причина его поведения. Он всегда старается доказать другим, что не хуже их. Сдаваясь, ты предашь и его.

Теперь настало время Сигурда пожать плечами. Леман Русс сменил тему.

– Знаешь. Он давно ходил за мной хвостом с этой просьбой. Почти с самого вашего прибытия. Он болезненно реагирует на то, что он так и не стал полноправным космодесантником, хотя он и видит в этом только грубую силу. Но, как бы то ни было – это действует на нервы вам обоим. Рано или поздно, это выльется в конфликт, и уже не на словах. Я прекрасно понимаю, что прольется кровь, без этого не обойдется, но вот чем это закончится? Твой организм точно не выдержит повторной процедуры, даже если она будет произведена на Фенрисе, по всем правилам. Он – другое дело. И вот если все пройдет как должно – он сможет переломить результат стычки в свою пользу. В вашу пользу. Вы вдвоем можете быть непобедимы. Ты не подумай, я не имею в виду, что он совсем безмозглый, но он очень импульсивен. Дополнительный контроль не помешает. И ты эту власть над ним имеешь.

Сигурд понимал, что примарх прав, но сейчас его волновало не это.

– Насколько все плохо?

– Он в стазисе.

Резко остановившись, Сигурд почувствовал боль в груди. Тревожное чувство запустило свои острые, как колючая проволока, щупальца в самое сердце.

– Что?

Примарх жестом позвал его продолжить путь, и он нехотя подчинился.

– Нужно время, чтобы подготовить оборудование. Сердце повреждено и остановилось. Кровопотеря смертельная. Мозг начал умирать из-за недостатка кислорода. Остальное тело…

Он сделал паузу, подбирая слова.

– Они справятся. Им приходится иногда полностью перебирать тела, как техноадепты перебирают свои механизмы. Они способны восстановить его тело. Рунные Жрецы займутся его душой. Они отыщут ее хоть в пучинах варпа. Как я уже говорил – вы слишком любопытная добыча, чтобы вами разбрасываться.

Подойдя к пустующим ныне клеткам, примарх активировал одну из них и приглашающе кивнул Сигурду, зайдя первым. Он взял со стойки короткий тренировочный меч, бросив второй такой же своему воину. Тот поймал его на лету за рукоять. Он до сих пор гадал, чего примарх хотел добиться, приведя его сюда.

Русс атаковал без предупреждения. Меч свистнул, на один – два пальца не долетев до лица молодого Волка. Он лишь чудом успел отклониться, но и это не принесло ему спасения. Мягко сместившись в сторону, примарх поверг его на пол простейшей подсечкой. Клинок уперся в незащищенное горло.

– Ты не спустишься на планету до тех пор, пока не сможешь сосредоточиться на своем противнике. Я знаю, что тебя туда тянет, но, поверь мне. Когда он очнется, он не захочет узнать, что ты был настолько глуп, чтобы пойти и сдаться прямо в лапы зеленокожих. Если тебе нужны драки – можешь взять, сколько нужно, сервиторов. В крайнем случае – распоряжусь, чтобы с тобой поработал наставник. Но не смей соваться на поверхность. Ты меня понял?

Сигурд, все еще лежа на полу, кивнул. Он понял это еще в армориуме, пропустив момент появления своего господина.

Убрав клинок, примарх протянул руку, помогая Сигурду подняться.

– К тому же, мы почти закончили эту кампанию. Твоя стая, хоть и немногочисленная, сыграла в ней немалую роль. Ты, конечно, склонен ее недооценивать, как обычно, но, можешь мне поверить на слово. Атаки ты спланировал идеально, провел их молниеносно. Это заставило ксеносов делать ошибки, растянуть свои силы и потерять множество позиций и бойцов. Если надоест махать мечом здесь, и ты захочешь потренировать мозги – я буду ждать тебя в стратегиуме. То, чему тебя обучил Рагнар, не должно пропасть.

Сигурд коротко поклонился, как того требовала традиция уважения.

– Хорошо, господин.

Примарх, уходя, вернул оружие на стойку. Уже выйдя за пределы клетки, он обернулся.

– Верь в него, мальчик. Он силён, но все что он делает – он делает ради тебя.

Сигурд так и остался стоять посередине металлической конструкции, пытаясь осознать все сказанное примархом. Да, тот был прав, но как было трудно отвлечься от того, что произошло. Это испытание было болезненным, как и все. Он сжал ладонью клинок меча. Не помогло. Боль от этой царапины едва ощущалась. Драться в таком состоянии он действительно не мог. За несколько вдохов он, наконец, сумел заставить свой мозг если не успокоиться, то хотя бы не принимать поспешных решений.

Оставив тренировочное оружие на скамье, Сигурд вышел из клетки. Коридоры были практически пусты. Сервиторы и техники появлялись довольно редко, и отвлечься было почти не на что.

Он остановился у входа в апотекарион. Оттуда ощутимо веяло холодом. Некоторое время он колебался, размышляя о том, стоит ли входить. С ненавистью к себе он понял, что поддался малодушию. Собственная беспомощность заставила его отойти от брата на посадочной палубе, но что, если ничего не выйдет, и они больше никогда не увидятся?

Проведя ладонью по идентификационной панели, он дождался, когда дверь неспешно отстранится, шипя пневматическим механизмом.

Здесь, как и везде на корабле, свет был приглушен, за что Сигурд был в последнее время очень благодарен. Полумрак придавал уюта и создавал впечатление, что помещения намного меньше, чем они есть на самом деле. Здесь было довольно оживленно, но на человека не обращали внимания ни сервиторы, ни Волчьи Жрецы.

Сигурд вздрогнул, когда на его плечо аккуратно легла тяжелая ладонь. Он обернулся, опасаясь наткнуться на озлобленную морду Волка, воспользовавшегося одиночеством ненавистного командира.

На него очень внимательно смотрел Хендваль. Выражение его лица было слегка растерянное и недоумевающее. Радовало хотя бы то, что он не стремился наброситься на безоружную жертву. Он без слов понял причину его появления здесь.

– Ты ищешь брата?

Дождавшись утвердительного кивка, он шагнул вперед.

– Иди за мной.

Он пошел. Не задумываясь ни о чем, он доверился воину, которого не так давно уличил в неблаговидном поведении. Было в нем что-то, что вызывало некоторое расположение. Сигурд честно пытался запомнить дорогу, но, в конце концов, не был уверен в том, что сумеет хотя бы вернуться по своим следам. Обилие коридоров, закоулков и помещений напрочь сбивали с толку. Волкам было проще – их запросто могло вести чутьё. Ему же приходилось полагаться на свое, возможно, не очень совершенное, знание их языка и символов.