Текст книги "Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Prosto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Глава 4 Цена каждого шага

Прошла неделя с того дня, как жизнь Кайла разделилась на три неравные части: утреннюю боль, дневную скуку и ночную тайну. Неделя – ничтожный срок для мира, но для пятилетнего тела, подвергнутого безжалостной муштре, это была целая вечность. Каждый рассвет встречал его не ласковым солнцем, а пронизывающим холодом и стальным взглядом Каэлана.

Утро начиналось с бега. Не веселой детской беготни, а монотонных кругов вокруг развалин старой мельницы по влажной, чавкающей под ногами траве. Каэлан бежал впереди легкой, пружинистой рысцой, не сбивая дыхания. Кайл же, задыхаясь, ковылял позади, чувствуя, как его маленькие легкие горят огнем, а в боку колет раскаленная игла.

– Дыши животом, а не грудью! – доносился до него ровный голос наставника. – Твои ноги сдадутся гораздо позже, чем твоя паника. Победишь панику – сможешь бежать вечно.

После бега начиналась статика. Час в базовой стойке, когда дрожь в ногах превращалась в сплошной гул, а пот, смешиваясь с утренней росой, стекал по лицу. Кайл научился отключаться. Его разум, привыкший к дискомфорту, уходил в себя, в чертоги Системы, анализируя микроскопические изменения.

Это были жалкие крохи. Но из сотен таких крох складывался фундамент. После статики начинались упражнения с палкой. Сотни повторений базовых блоков и ударов. Каэлан не показывал ему красивых финтов. Он вбивал в его мышечную память простейшие, но самые эффективные движения.

– Вот сюда, – стражник грубо ткнул Кайла палкой под ребра, заставив того согнуться. – Самое уязвимое место. Сюда бьют, когда хотят не убить, а вывести из строя. А вот сюда, – палка легонько коснулась его виска, – сюда бьют, когда хотят закончить все быстро. Ты должен защищать эти точки так, как будто от этого зависит твоя жизнь. Потому что однажды так и будет.

Однажды, когда Кайл, не рассчитав движение, слишком сильно замахнулся, Каэлан не стал блокировать удар. Он просто шагнул в сторону, и палка Кайла со всей силы врезалась в каменную стену мельницы. Отдача прошла по рукам, вышибая воздух из легких и заставляя пальцы разжаться.

– Твой противник – не всегда тот, кто стоит перед тобой, – безжалостно прокомментировал Каэлан, глядя на корчащегося от боли мальчика. – Иногда твой главный враг – твоя собственная глупость и инерция. Никогда не вкладывай всю силу в один удар, если не уверен, что он достигнет цели. Вставай.

Кайл встал. Вкус крови от прокушенной губы смешивался со вкусом унижения. Он подобрал палку дрожащими руками и снова встал в стойку. В этот день он усвоил урок. Урок, стоивший ему двух треснувших пальцев и целого океана боли. Ночью, разглядывая системные логи, он увидел результат.

Даже боль в этом мире была ресурсом.

После полудня наступала иная реальность. В хижине Элиана не пахло потом и сталью. Здесь царил покой, пропитанный ароматом старого дерева, бумаги и травяного чая, который старейшина заваривал в глиняном чайнике. Если Каэлан выковывал тело Кайла, то Элиан гранил его ум. И методы его, хоть и были другими, требовали не меньшей дисциплины.

Элиан, как и обещал, оказался простым, хоть и очень образованным человеком. Он не говорил о магии или духах. Он говорил о вещах приземленных и реальных. Он разворачивал на столе ту самую старую карту, и она оживала под его рассказами.

– Вот, смотри, Кайл. Наше королевство Арнор, – его сухой палец очертил границы. – Наш главный ресурс – это наши поля и наши люди. Мы выращиваем пшеницу, которую потом везем на север, к гномам.

– А зачем гномам наша пшеница? – спросил Кайл, играя роль любопытного ребенка.

– Потому что под горами ничего не растет, – усмехнулся Элиан. – Зато в их недрах есть то, чего нет у нас – железо, уголь, драгоценные камни. Мы меняем мешки с зерном на стальные лемеха для плугов и наконечники для стрел. Это называется торговля. Основа любого процветающего государства.

Элиан рассказывал ему об истории основания их деревни. О том, как несколько семей пришли на эти земли сто лет назад, привлеченные плодородием почвы. Он рассказывал о набегах орков, которые случались раньше гораздо чаще, до того, как Барон построил сторожевую башню и прислал гарнизон Каэлана.

Кайл слушал, кивал, задавал детские вопросы, но его разум работал в совершенно ином режиме. Каждое слово старейшины он пропускал через призму Системы, строя догадки и теории.

«Гномы – ремесленники, шахтеры. Вероятно, у них есть расовый бонус к кузнечному делу и горной добыче. Орки – „варварская“ фракция, бонус к силе и ярости, но штраф к интеллекту и организации. Люди – универсалы, бонус к торговле и дипломатии. Все логично. Классическая схема баланса рас».

– А солдаты, как Каэлан, – они все такие сильные? – как-то спросил он.

– Легионеры Арнора – лучшие воины на континенте, – с гордостью ответил Элиан. – Их сила не только в стали, но и в дисциплине. Десять легионеров, стоящих в строю "черепахой", могут сдержать сотню диких орков. Поодиночке они, возможно, не самые сильные, но вместе их порядок бьет чужой хаос.

«Порядок бьет хаос... – зацепился за фразу Кайл. – Это не просто метафора. Вероятно, у солдат есть классовые навыки, работающие только в группе. „Бонусы строя“, „аура командира“. Значит, индивидуальные характеристики – это еще не все. Есть и синергия. Интересно».

Так, по крупицам, он строил свою собственную картину мира, гораздо более полную, чем та, что давал ему старейшина. Элиан давал ему факты. Система помогала увидеть стоящие за ними правила игры.

Но мир не ограничивался тренировками и уроками. Существовала еще и деревня. И другие дети. Для них Кайл был странным. Он не играл в их шумные игры, не гонял палкой гусей. Он либо таскался за отцом, либо сидел с книгой, либо исчезал на рассвете у старой мельницы.

Его главным антагонистом стал Ларс, сын кузнеца. Ларс был на два года старше, на голову выше и вдвое шире в плечах. Он был негласным вожаком деревенской ребятни, и его сила была простой и понятной – он был самым крупным.

Они столкнулись у колодца. Кайл шел от Элиана, неся в руках дощечку с домашним заданием. Ларс со своими двумя приспешниками преградил ему дорогу.

– Глядите, книжный червь ползет, – насмешливо протянул Ларс. От него пахло потом и железом. – Что, старик Элиан снова заставил тебя девчоночьи закорючки рисовать?

Кайл молчал, оценивая ситуацию. Три противника. Ларс – основная угроза. Двое других – шавки, действующие из-за его спины.

– Дай сюда, – Ларс протянул свою широкую ладонь к дощечке Кайла. – Мы на ней костер разведем.

Это был вызов. Прямой и неприкрытый. Кайл мог отдать дощечку. Мог убежать. Но что-то внутри, выкованное утренними унижениями и болью, не позволило ему этого сделать. Он медленно покачал головой.

– Ах ты, щенок! – взревел Ларс и сделал шаг вперед, выбрасывая руку, чтобы схватить его.

Движение было быстрым для обычного ребенка. Но для Кайла, чьи рефлексы были отточены сотнями ударов Каэлана, оно было медленным и предсказуемым.

Он не стал отступать. Он сделал то, чему его учил Каэлан: шагнул в сторону, уходя с линии атаки. Рука Ларса промахнулась, и тот по инерции подался вперед. В то же мгновение Кайл, используя вес тела Ларса против него самого, подставил ногу.

Это не был сильный удар. Это был точный, выверенный толчок, направленный в лодыжку. Ларс, потеряв равновесие, с грохотом рухнул в дорожную пыль.

Все произошло за одну секунду. Двое его друзей застыли с открытыми ртами. Сам Ларс лежал на земле, ошарашенно глядя на Кайла. В его глазах был не гнев, а шок. Он, самый сильный, был повержен тем, кого считал слабаком, даже не получив удара.

Кайл не стал ждать продолжения. Он не сказал ни слова. Просто обошел лежащего Ларса и спокойным шагом направился домой. За его спиной воцарилась оглушительная тишина.

Вечером, сидя в своей комнате, Кайл анализировал произошедшее. Он не чувствовал триумфа. Он чувствовал другое. Он понял, насколько огромен разрыв между тренировкой и реальностью. И он понял, насколько эффективно то, чему его учат.

Но главное – он понял, что ему нужна страховка. Секретное оружие, о котором не будет знать никто. Ларс был просто глупым мальчишкой. Но однажды на его месте мог оказаться взрослый с ножом.

Этой ночью его практика магии изменилась. Он больше не играл со светом и теплом. Он сел на пол, вытянул руку и сосредоточился. Его цель была – создать «Огненную стрелу», но не дать ей сорваться с пальцев. Он держал этот пульсирующий сгусток энергии, чувствуя его жар, его стремление вырваться на волю. Он держал его, пока капли пота не начали стекать по его лбу, а перед глазами не поплыли круги.

Он учился контролю. Абсолютному контролю. Потому что понимал: в мире, где на тебя в любой момент могут напасть из-за угла, твоя самая сильная сторона – та, о которой враг даже не подозревает.

Глава 5 Урок в лесу

Дни сливались в недели, недели – в месяцы. Тело Кайла привыкло к боли, превратив ее в фоновый шум, в постоянного спутника, подтверждающего, что он жив и становится сильнее. Его ладони огрубели, покрывшись сетью мозолей от рукояти тренировочной палки. Он научился читать не только буквы в книгах Элиана, но и язык тела Каэлана: малейшее напряжение в плечах стражника, едва заметное изменение в его дыхании. Он был прилежным учеником. Слишком прилежным.

И однажды Каэлан решил, что пришло время для следующего урока.

Это случилось на рассвете, после особенно изнурительной тренировки. Воздух был чист и холоден. Кайл, тяжело дыша, опирался на свою палку, а с волос на землю капал пот. Каэлан подошел и молча протянул ему флягу с водой. Это был беспрецедентный жест.

– Хватит бить воздух, щенок, – голос стражника был ровным, как всегда, но в нем слышались новые нотки. – Пора тебе увидеть, как пахнет настоящая кровь.

Кайл замер, вскинув на него глаза.

– Вчера разведчики нашли следы в северном лесу, – продолжил Каэлан, глядя куда-то поверх головы мальчика, на верхушки деревьев. – Гоблины. Мелкая стая, ублюдков пять-шесть. Вероятно, разведчики от более крупного отряда. Сегодня вечером мы идем их вычистить. Тихо и быстро.

Он перевел свой тяжелый взгляд на Кайла. – Ты пойдешь с нами.

Сердце мальчика пропустило удар, а затем забилось быстрее, разгоняя по венам смесь ледяного ужаса и обжигающего восторга. Гоблины. Настоящие монстры. Не крысы в амбаре, а разумные, вооруженные враги.

– Зачем? – сумел выдавить он.

– Затем, что ты должен видеть, – отрезал Каэлан. – Ты должен понять разницу между маханием палкой и боем насмерть. Ты должен услышать их визг, почувствовать их вонь. Поймешь, что это не игра, – может, начнешь тренироваться еще усерднее. Ты залезешь на самое высокое дерево, которое я тебе укажу, и не издашь ни звука до моего приказа. Если пискнешь, я оставлю тебя в лесу на съедение волкам. Ясно?

– Ясно, – без колебаний ответил Кайл.

Разрешение у родителей получил Каэлан. Вечером он пришел в их дом. Его появление на пороге само по себе было событием. Он вошел, и маленькая комната, казалось, съежилась под его ростом и аурой опасности. Элара, увидев его, побледнела и прижала руки к груди. Рорик, наоборот, вышел вперед, встречая гостя.

Разговор был коротким. Каэлан объяснил ситуацию без прикрас.

– ...он будет в полной безопасности. На дереве. Просто смотреть. Но он должен это видеть, Рорик. Иначе все наши утренние занятия – пустая трата времени.

– Я против! – воскликнула Элара, в ее голосе звенели слезы. – Он же ребенок! Какие гоблины?!

– Он – мужчина, Элара. Или станет им, – тихо, но твердо ответил Рорик, не сводя глаз с Каэлана. Он видел в глазах солдата не безрассудство, а суровую необходимость. – Он должен видеть. Лучше сейчас, под твоим присмотром, чем потом, когда он будет один, а рядом не окажется никого.

Он повернулся к жене: – Наш сын – не такой, как все. И судьба у него будет не такая. Мы должны дать ему шанс быть готовым к ней.

Элара ничего не ответила, лишь беззвучно заплакала. А Кайл, стоявший в углу, чувствовал, как внутри него что-то сжимается. Он был причиной этого горя, этого страха. И это лишь укрепляло его решимость. Он станет таким сильным, что его матери больше никогда не придется плакать от страха за него.

Ночной лес был совершенно иным миром. Днем он был полон звуков и жизни, а сейчас замер в напряженной, зловещей тишине. Луна, похожая на обломок кости, проливала на землю мертвенно-бледный свет, превращая знакомые деревья в уродливые, скрюченные силуэты. Под ногами тихо хрустел валежник, и каждый такой звук казался оглушительным.

Отряд двигался бесшумно. Впереди – Каэлан, за ним еще двое стражников: здоровяк Гром, вооруженный топором и щитом, и юркий, как хорек, парень по имени Тиль, с двумя короткими мечами. Кайл семенил позади, стараясь ступать след в след. Он был напуган. Его взрослое сознание понимало опасность, а пятилетнее тело реагировало на нее первобытным ужасом. Но поверх страха лежало холодное, аналитическое любопытство.

Они прошли около часа, когда Каэлан поднял руку, и отряд замер. Он присел на корточки, изучая землю.

– Они здесь, – прошептал он. – Лагерь впереди, в лощине. Запах чуете?

Кайл принюхался. И почувствовал. Едкая, тошнотворная вонь немытых тел, гниющей пищи и чего-то кислого, чуждого.

– Кайл, – позвал Каэлан. – Вон то дерево. Старый дуб. Лезь наверх. На самую крепкую ветку, с которой будет видна лощина. И сиди там, как мышь под веником.

Забраться наверх было нетрудно. За годы тренировок его тело стало цепким и сильным. Он устроился в развилке толстых ветвей, скрытый густой листвой. Отсюда открывался идеальный вид.

Внизу, в небольшой низине, горел чахлый костерок. Вокруг него копошились шесть существ. Они были меньше человека, с длинными руками и большой головой. Их кожа имела грязно-зеленый оттенок, а маленькие, злые глазки горели в свете огня, как угольки. Они что-то грызли, время от времени толкая друг друга и гогоча на своем отвратительном, лающем языке.

Кайл немедленно активировал системный анализ.

Он видел их уровни, их классы. Но он видел и другое – их расслабленность, их беспечность. Они не ждали нападения.

Стражники разделились, обходя лощину с двух сторон. Кайл видел, как лунный свет блеснул на лезвии топора Грома, как тенью скользнул меж деревьев Тиль. Каэлан остался в центре. Он медленно извлек из ножен свой меч.

И тогда Кайл увидел то, о чем раньше только догадывался.

Тело Каэлана на долю секунды окутало едва заметное, призрачное сияние. Оно было похоже на марево над раскаленной дорогой. Мана. Он активировал «Боевое Усиление».

Первый крик принадлежал гоблину-лучнику. Тень, метнувшаяся из-за дерева, – это был Тиль. Его короткие клинки, тоже подсвеченные изнутри слабым светом, дважды сверкнули в полумраке. Лучник упал, захлебываясь кровью, даже не успев схватиться за свой лук.

Остальные гоблины вскочили, с визгом выхватывая оружие. И в этот момент на них с двух сторон обрушился ад.

Каэлан рванулся вперед. Его движения были нечеловечески быстрыми. Он не бежал – он скользил над землей. Ржавый клинок гоблина-разведчика ударил в пустоту, а меч Каэлана, оставляя в воздухе светящийся след, прошел сквозь шею твари, как горячий нож сквозь масло.

С другой стороны раздался рев. Это был Гром. Его огромное тело тоже светилось, но иначе – его аура была плотной, тяжелой. Мышцы на руках вздулись до невероятных размеров.

Он не стал рубить. Он ударил щитом. Удар был страшен. Гоблин, попавший под него, отлетел на несколько метров, ломаясь в воздухе под неестественным углом. Его крик оборвался хрустом костей.

Бой был похож на кровавый, стремительный танец. Стражники работали как единый механизм. Каэлан – скорость и точность. Тиль – внезапность и два клинка. Гром – неостановимая, грубая сила. Они не оставляли гоблинам ни единого шанса. Последним остался вожак. Он взвизгнул от ярости и страха и бросился на Каэлана. Его ржавый тесак опустился вниз.

Каэлан не стал уклоняться. Он встретил удар своим мечом. Раздался оглушительный скрежет металла. И ржавый тесак гоблина... разлетелся на куски. «Усиление Оружия» делало сталь его меча тверже камня. На секунду гоблин застыл в изумлении, глядя на обломок в своей руке. Этой секунды Каэлану хватило. Ответный удар был прост и страшен. Прямой укол в грудь.

Внезапно все стихло. Снова был слышен лишь шелест ветра в листве. Бой длился не больше десяти секунд.

Лощина была завалена уродливыми телами. Воздух наполнился густым, медным запахом крови. Кайл сидел на ветке, его сердце бешено колотилось. Он видел смерть. Грязную, быструю, уродливую. Это было совсем не похоже на убийство крыс.

Каэлан подошел к дубу и посмотрел наверх.

– Ну что, насмотрелся, щенок? – его голос был спокоен, лишь дыхание было немного сбито. – Вот это – бой. Грязно, быстро и воняет. Никакой славы, только работа. Спускайся.

Когда Кайл, дрожащими ногами, спустился на землю, Каэлан подвел его к телу вожака. – Смотри. Запомни это лицо. Запомни этот запах. Это твой враг. Не абстрактный, а настоящий. У него были клыки, и он хотел пустить тебе кишки. Мы оказались быстрее. Вот и вся философия войны.

Кайл смотрел. Его не тошнило. Его детский страх сменился ледяным, аналитическим спокойствием взрослого. Он видел не просто труп. Он видел подтверждение всех своих теорий. Он видел практическое применение Системы. Он видел уровень силы, к которому ему нужно стремиться.

Когда они шли обратно, Тиль перевязывал неглубокий порез на руке – единственная травма, полученная отрядом. Луна все так же равнодушно освещала им путь. Кайл молчал. В его голове проносились картины боя, системные уведомления, выводы.

Он понял, что его тренировки – не просто способ стать сильнее. Это единственный способ выжить в мире, где в десяти минутах ходьбы от твоего дома в ночи сверкают усиленные маной клинки и льется кровь.

Он открыл свое окно статуса. Уровень 2. Сила 3. Ловкость 4. Жалкие, ничтожные цифры по сравнению с той скоростью и мощью, что он только что видел. Расстояние между ним и ими было огромным.

Но теперь он знал, куда идти. Урок был усвоен. Настоящая тренировка начнется завтра.

Глава 6 Язык Стали

Ночь не принесла Кайлу отдыха. Сон был рваным, наполненным не кошмарами, а навязчивым, холодно-ярким воспоминанием. Он снова и снова прокручивал в голове картину боя: призрачное сияние вокруг тела Каэлана, его нечеловеческая скорость, звук разрубаемого металла, предсмертный визг гоблина. Это не пугало его. Напротив, завораживало. Его разум, привыкший к системной логике игр, увидел не хаос бойни, а безупречную демонстрацию неизвестных ранее «умений». И он жаждал получить к ним описание.

Утро встретило его тишиной. За завтраком мать смотрела на него с отчаянной тревогой, пытаясь разглядеть в его лице тени пережитого ужаса. Она подложила ему лишний кусок хлеба с медом, словно эта маленькая толика сладости могла стереть картины ночной резни. Кайл принял его с вежливым кивком, но ее беспокойство ощущал почти физически, как давящую ауру. Он понимал, что должен выглядеть нормально, но не знал, как выглядит «нормальный» пятилетний ребенок, впервые увидевший смерть.

Рорик был, как всегда, сдержан. Он тоже наблюдал за сыном, но искал не травму, а изменения. Когда Кайл потянулся за кружкой, отец отметил, что движение мальчика было более собранным, более экономным, чем вчера. Рорик не знал, что его сын видел ночью, но чувствовал, что тот перешагнул какой-то невидимый рубеж. Тяжелая отцовская ладонь легла на плечо Кайла на мгновение – молчаливый жест поддержки и признания.

Тренировка на рассвете была иной. Каэлан не заставил его бегать. Он сидел на поваленном дереве у старой мельницы и молча точил свой меч. Звук – ширк-ширк, ширк-ширк – был единственным, что нарушало утреннюю тишину. Он казался Кайлу языком, на котором говорила сталь.

– Ну что, щенок. Переварил? – спросил Каэлан, не поднимая головы.

Кайл молча кивнул, остановившись в нескольких шагах.

– То, что ты видел ночью, – это не хвастовство и не позерство, – продолжил стражник, проводя по лезвию промасленным куском кожи. – Это работа. Грязная, вонючая, но необходимая. Я показал тебе это не для того, чтобы напугать. А для того, чтобы ты понял, для чего на самом деле нужна сила. Чтобы такие, как твоя мать, могли спать спокойно и не бояться каждого шороха за окном. Чтобы такие, как твой отец, могли растить хлеб, а не отбиваться от тварей, которые хотят отобрать у него и хлеб, и жизнь. Сила – это не право, это обязанность.

Он наконец поднял на Кайла свои выцветшие глаза. В них плескалась бесконечная усталость.

«Он не плакал. Не стошнило, — думал Каэлан, анализируя спокойное, слишком серьезное для ребенка лицо. – Он просто смотрел. Так смотрит волчонок, впервые увидевший, как его стая рвет оленя. Он не боится, он учится. Либо этот мальчишка сломан изнутри, либо он сделан из другого, более прочного материала. И я должен придать этому материалу форму, пока он не превратился в оружие, бьющее без разбора».

– Ты видел, что мы делали, – сказал Каэлан. – Видел, как менялось наше движение, как светились наши клинки. Садись. Буду объяснять.

Кайл сел на траву, превратившись в слух.

– Это зовется Путем Стали, – начал Каэлан. – И основа его – не мышцы и не скорость, как думают селяне. Основа его – воля. У каждого живого существа, даже у гоблина, есть внутренняя энергия. Духи предков, искра жизни, божественный дар – называй как хочешь, суть не меняется. Мы, воины, зовем ее просто – «дух». Большинство проживают жизнь, так и не научившись его чувствовать. Но воин учится доставать этот дух из своей души и облекать им свое тело, как броней. Это и есть «Боевое Усиление».

Он вытянул руку и сжал кулак. На мгновение Кайлу показалось, что воздух вокруг кулака едва заметно задрожал.

– Усиление бывает разным. Можно направить дух в ноги, и тогда ты будешь бежать быстрее, чем может уследить глаз. Так двигался я. Можно вложить его в руки, в торс – и тогда твое тело станет крепче дубового щита. Так сражается Гром. Его удар щитом ломает кости не только из-за его силушки, но и потому, что в этот щит вложена вся его воля. А можно... – Каэлан коснулся пальцем своего меча, – ...вложить дух в оружие. Тогда сталь становится тверже алмаза и острее бритвы. Именно поэтому мой меч разрубил ржавый тесак того ублюдка, а не просто отбил его.

Кайл слушал, и в его голове разрозненные наблюдения ночного боя складывались в стройную, понятную систему. Он запоминал каждое слово, каждый термин.

– Но за все надо платить, – продолжил Каэлан. – Усиление выжигает тебя изнутри. Это как пытаться выжать воду из камня. Используешь слишком много – и останешься пустым, беспомощным мешком с костями, который не сможет даже поднять меч. Поэтому настоящий воин использует усиление короткими, точными вспышками. Вложить всю силу в один удар, в одно уклонение, и тут же погасить пламя, сберегая дух. Это искусство, на освоение которого уходят годы.

Чтобы сделать свой рассказ более наглядным, Каэлан перешел к примерам. – В армии Арнора, где я служил десять лет, каждый легионер обучается основам – «Малому усилению стойкости». Это позволяет им держать строй под градом стрел и не падать от первого же удара. Но настоящие мастера... это другое. Наш Первый Меч королевства, генерал Корвин по прозвищу «Железный Вихрь», говорят, в битве при Пепельных холмах двигался так быстро, что орки видели перед собой троих воинов вместо одного. Он был везде одновременно, и его клинок унес сотню жизней, прежде чем враги поняли, что происходит. Он – мастер «Усиления Скорости».

Кайл впитывал информацию, и перед его глазами вставали образы. Генерал Корвин. Вероятно, персонаж 80-го уровня с максимальной прокачкой соответствующей ветки навыков.

– А был еще Тормунд Скалолом, чемпион королевской арены, – продолжал Каэлан, и в его голосе проскользнуло уважение. – Старый, как этот дуб. Он не был быстр. Но он мог влить весь свой дух в тело и голыми руками остановить удар боевого тролля. Он был живой крепостью. Мастер «Усиления Стойкости». Вот что такое истинная вершина Пути Стали.

– А... есть другие? – осторожно спросил Кайл, играя свою роль. – Кто сражается... не мечом?

Каэлан презрительно фыркнул.

– Есть. Колдуны. Умники в мантиях, которые прячутся за спинами таких, как я. Они идут по иному пути. Они не укрепляют свое тело, они выплевывают свой дух наружу, придавая ему форму заклинаний.

Его тон был полон солдатского пренебрежения к тем, кто не стоит в строю плечом к плечу.

– Есть боевые маги, которые швыряются огнем или глыбами льда. Да, это полезно, чтобы сжечь орочью катапульту с безопасного расстояния. Но подпусти его на длину меча, и он рассыплется от одного хорошего пинка. Есть целители. Этих мы бережем, как зеницу ока. Солдат, которому зашили кишки прямо на поле боя, будет сражаться за своего лекаря до последней капли крови. Их дар – великая ценность. Ну и всякие фокусники поддержки. Создают туман, заставляют тебя видеть то, чего нет, или делают оружие товарищей острее на пару минут. Грязные трюки, но иногда полезные.

Кайл слушал и понимал, что Каэлан, сам того не зная, описывает ему классовую систему этого мира. И его собственный секрет – дар к огненной магии – относил его к категории «боевых магов». К тем, кого такие, как Каэлан, презирали за физическую слабость. Это было ценнейшее знание.

– Но самый подлый враг – это те, кто ходит по тени, – закончил Каэлан. – Эльфийские лучники, шпионы, убийцы. Они тоже используют усиление, но лишь для одного – чтобы быть невидимыми и бесшумными. Ты его не видишь, не слышишь, а у тебя уже стрела в горле или кинжал под ребрами. Против таких спасает только постоянная бдительность.

Он замолчал, давая Кайлу переварить информацию. Затем он посмотрел мальчику прямо в глаза. Его взгляд был тяжелым, как наковальня.

– Я рассказал тебе все это, щенок, потому что увидел в тебе стержень. В тебе есть та самая воля, которую другие ищут годами. Я могу научить тебя Пути Стали. По-настоящему. Не просто махать палкой, а чувствовать свой дух и управлять им. Но это будет больно. Это будет долго. И с этого пути нельзя свернуть на полдороге. Ты готов?

Это был ключевой момент. Предложение союза. Переход на новый уровень обучения.

– Да, – без малейшего колебания ответил Кайл.

Он смотрел на Каэлана, но видел гораздо больше. Он видел свой собственный путь. Путь, о котором этот суровый солдат даже не догадывался. Путь Чародея-клинка. Он возьмет дисциплину и мощь Пути Стали и соединит их со своей тайной силой огненного мага. Физическая подготовка даст ему выносливость для произнесения заклинаний. Боевые навыки – шанс выжить, если враг подойдет слишком близко. Это будет его уникальный класс. Его дорога к вершине.

Каэлан удовлетворенно кивнул. Он не мог знать о сложных планах в голове этого ребенка. Он видел лишь то, что хотел видеть: решимость в глазах будущего воина.

Он поднялся и протянул Кайлу его тренировочный кинжал, который принес с собой.

– Тогда хватит болтать. Теория без практики – мусор. Начнем с самых азов. Усиление – это воля. А воля, щенок, тренируется болью. Стойка. Но теперь ты будешь не просто стоять. Ты будешь слушать. Слушать свой дух. Пытаться нащупать его.

Кайл принял клинок. Холодная сталь привычно легла в ладонь. Урок был окончен. И в то же мгновение начался новый, гораздо более сложный. Настоящая тренировка только начиналась.