Текст книги "Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Prosto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

Глава 20 Арена Новичков

Утро в Зале Пепла началось, как и всегда, с запаха озона и пота. Мы, двадцать семь адептов Багряного Корпуса, стояли в строю, ожидая очередной порции муштры от инструктора Мариуса. После нескольких недель, прошедших с моей стычки с Боргом, атмосфера в классе стала иной. Напряжение можно было резать ножом. Фракции окончательно оформились. Группа Борга, «Силовики», смотрела на меня с неприкрытой враждебностью. Клика Давиана Малкора, «Пуристы», – с ледяным аристократическим презрением. Остальные же держались на расстоянии, наблюдая за мной со смесью страха и любопытства. Я был чужеродным элементом, аномалией, нарушившей их устоявшийся порядок.

Когда в зал вошел Мариус, его лицо было, как всегда, непроницаемо, но я уловил в его ауре нотки необычного, почти торжественного настроения. Он не скомандовал нам идти к тренировочным манекенам.

– Вольно, – его голос гулко разнесся под сводами зала. – Слушайте внимательно. Ваше обучение первому семестру подходит к концу. Вы научились чувствовать ману, придавать ей простейшую форму. Теперь пришло время проверить, чего вы стоите на самом деле. Не в тепличных условиях тренировки, а в бою.

По рядам пронесся взволнованный шепот.

– С сегодняшнего дня, – объявил Мариус, и его голос обрел металлическую твердость, – начинается «Испытание Первого Семестра». Турнир новичков. Каждый из вас сразится с каждым. Бои будут проходить по очкам. Победа – три очка. Ничья – одно. Поражение – ноль. Тот, кто наберет больше всего очков, будет признан лучшим адептом курса.

Он сделал паузу, обводя нас тяжелым взглядом. – Правила просты. Бой идет до потери сознания противником, его сдачи или выталкивания за пределы боевого круга. Использование летальных заклинаний, а также техник, намеренно калечащих противника, строжайше запрещено. Нарушитель будет не просто отчислен. Он предстанет перед трибуналом Академии. Я понятно выражаюсь?

Мы молча кивнули.

– А теперь о главном, – в глазах Мариуса впервые за все время мелькнул огонь. – О награде. Золото? Редкие реагенты? Зачарованное оружие? Все это – пыль. Победитель этого турнира получит нечто гораздо более ценное.

Он выдержал драматическую паузу. – Победитель получит право на одну частную менторскую сессию с Архимагистром Тибериусом Ворном.

Если бы в зале взорвалось заклинание, эффект был бы слабее. Тишина взорвалась десятками изумленных вздохов. Личный урок с самим директором! Легендарным магом структуры! Это была не просто награда. Это был билет в высшую лигу. Шанс, который выпадает раз в жизни.

Я увидел, как загорелись жадностью глаза Давиана Малкора. Для него, аристократа, это был вопрос статуса. Увидел, как сжала кулаки Серафина – для нее, амбициозной простолюдинки, это был единственный способ вырваться вперед. Даже Борг, казалось, понял всю значимость приза.

– Жеребьевка пройдет на Главной Арене. За мной, – скомандовал Мариус.

Главная Арена Академии была построена с имперским размахом. Огромный круглый зал, способный вместить несколько тысяч зрителей. В центре – идеально ровная площадка из полированного обсидиана, очерченная сияющим руническим кругом. Над ней, под самым куполом, парил огромный кристалл, заливавший все ровным, белым светом.

Нас вывели на арену. Мы чувствовали себя гладиаторами, вышедшими на суд толпы.

Жеребьевка была быстрой. Мариус с помощью магии вытягивал из светящейся урны два имени. Они вспыхивали в воздухе над ареной.

«Давиан Малкор против Лиры Мидоулайт»

Аристократ вышел в круг с грацией танцора. Против него – тихая девушка, чьей стихией была вода.

– Начали! – скомандовал Мариус.

Лира действовала мгновенно. Сплетя пальцы, она прошептала:

– Aqua Vepres! (Водяные Тернии!) Из пола вырвались три острых водяных жгута и, извиваясь, как змеи, устремились к Давиану. Он презрительно усмехнулся.

– Примитивно. Fulgur Aegis! (Щит Молнии!) Вокруг него вспыхнул потрескивающий купол из чистой, слепящей энергии. Водяные жгуты испарились с громким шипением, не долетев до цели и окутав арену клубами пара. – Ты слепа, – раздался голос Давиана из тумана. – Fulgur Catenatus! (Цепная Молния!) Яркая змея молнии вырвалась из пара, обогнула его и ударила Лиру. Девушка вскрикнула, ее тело выгнулось дугой, и она без чувств рухнула на пол. Бой окончен. Жестоко, быстро, эффективно.

Следующий бой был столкновением двух противоположностей.

«Борг Айронхенд против Финниана Свифта»

Громила-земельник против легкого, как перышко, мага воздуха. – Saxum Arma! (Каменная Броня!) – взревел Борг, и его тело покрылось толстым, подвижным слоем серого камня, превращая его в неуклюжий таран. Финниан же закружился по арене.

– Ventus Lamina! (Лезвие Ветра!) С его пальцев срывались полупрозрачные, свистящие лезвия воздуха. Они с оглушительным скрежетом бились о каменную броню Борга, высекая искры и откалывая мелкие куски. Это было похоже на то, как стая мошек пытается закусать быка. Борг ревел от ярости, не в силах попасть по своему юркому противнику. Наконец, он остановился и с силой ударил обеими руками в пол.

– Terra Spicula! (Земляные Шипы!) Вся площадка перед ним взорвалась лесом острых каменных шипов. Финниан, чтобы не быть пронзенным, был вынужден подпрыгнуть в воздух с помощью магии. И в этот момент он стал идеальной мишенью. Борг вырвал из пола огромный валун и с первобытным рыком швырнул его. Удар был страшен. Финниан, сбитый в полете, камнем рухнул на арену. Нокаут.

Бои шли своим чередом. Я видел магию во всем ее яростном и прекрасном разнообразии. Видел, как Серафина создала небольшой смерч, который поднял ее противника в воздух и аккуратно вынес за пределы круга. Видел, как Лиам довел до истерики здоровенного пироманта, создавая десятки своих точных иллюзорных копий, пока тот не свалился от магического истощения, паля в пустоту.

И вот в воздухе вспыхнуло мое имя.

«Кайл против Йорика Вэнса»

Мой противник был из компании Борга. Самоуверенный, сильный, прямолинейный академический пиромант. Он вышел в круг, разминая шею. – Ну что, аномалия? – прохрипел он. – Сейчас я научу тебя уважать классическую школу огня!

– Начали!

Он тут же начал плести заклинание, выкрикивая слова силы. – Ignis… Sagitta… MAXIMA! (Огонь… Стрела… ВЕЛИЧАЙШАЯ!) Воздух перед ним загустел, собираясь в огненный шар размером с мою голову. Он был медленным, но невероятно мощным.

«Глупец, – подумал я. – Он вкладывает слишком много маны в один удар, оставляя себя беззащитным».

Я не стал отвечать огнем. Я не использовал усиление. Пока он колдовал, я просто сделал несколько быстрых шагов в сторону, сокращая дистанцию под углом. Его заклинание было уже не остановить. С ревом огненный шар пронесся мимо того места, где я только что стоял, и с оглушительным БУ-У-УМОМ врезался в защитный барьер арены. Стену зала тряхнуло.

Йорик ошарашенно смотрел на меня. Он был в двух шагах, и его резерв маны был почти пуст. – Как ты?..

Я не дал ему закончить. Мой ход. – Cinis Tenebrae! (Пепельная Тьма!) Моя «Пепельная Завеса» окутала его голову. Он закашлялся, слепо отмахиваясь руками. Он был полностью дезориентирован.

Он шагнул из облака, пытаясь найти меня, его лицо было искажено яростью и растерянностью. И наткнулся на мою протянутую ладонь.

Я не ударил его. Я просто прижал ладонь к его нагруднику из толстой кожи.

И прошептал. – Palma Calida. (Горячая Рука.)

Вместо взрыва была тишина. Но она была страшнее любого взрыва. Металлическая пряжка на нагруднике Йорика мгновенно раскалилась докрасна. Кожа под ней зашипела и задымилась, распространяя тошнотворный запах паленой плоти.

Йорик не закричал. Он издал нечеловеческий, полный агонии вой. Его глаза вылезли из орбит. Он инстинктивно отшатнулся назад, пытаясь сорвать с себя плавящуюся амуницию, споткнулся и выкатился за пределы боевого круга, катаясь по полу и крича от боли.

Бой был окончен.

Я опустил руку. В зале стояла мертвая тишина. Никто не смеялся. Никто не аплодировал. Студенты смотрели на меня с суеверным ужасом. Я не победил. Я запытал своего противника до сдачи. Это было не сражение. Это была казнь.

Я поднял глаза на ложу. Мариус смотрел на меня, и его лицо было похоже на маску из камня.«Мерзко, — билась в его голове мысль. – Это была не дуэль. Это издевательство. Он не победил его силой. Он сломал его волю болью. Это тактика шпиона, а не боевого мага. Откуда в нем это?»

Архимагистр Ворн же подался вперед.«Интересно... Какая холодная, расчетливая тактика. Атаке на грубую силу мальчишка предпочел удар по воле. Вместо примитивного обмена заклинаниями – многоступенчатая комбинация по созданию уязвимости и провокации паники. Боль в этой схеме стала лишь рычагом, бездушным инструментом для принуждения к сдаче. Это был не поединок двух адептов. Это была охота хищника на жертву».

Я поклонился и покинул круг. Пусть боятся. Страх – тоже оружие. И сегодня я доказал, что владею им не хуже, чем огнем.

Глава 21 Молот и Наковальня

Тишина в Зале Пепла была плотной и тяжелой, как надгробная плита. Ее нарушали лишь тихие, сдавленные стоны Йорика Вэнса, которого уносили в лазарет двое старшекурсников, и гулкий стук моего собственного сердца. Я стоял в центре боевого круга, чувствуя на себе двадцать пять пар глаз. В них больше не было насмешки. Только оторопь, смешанная с чем-то новым. Не страхом. Скорее, с шоком и недоумением. Я не просто победил. Я оставил шрам – и на теле противника, и на психике всего курса.

Возвращаясь на свое место рядом с Лиамом, я видел, как студенты инстинктивно расступаются, освобождая мне дорогу. Мой сосед ничего не сказал, лишь молча протянул мне свою флягу с водой. Его обычная веселая маска исчезла, сменившись серьезным, задумчивым выражением.

В ложе преподавателей инструктор Мариус что-то говорил Архимагистру, его лицо было бледным и напряженным.«Это… это не по уставу, – билась в его голове мысль, пока он пытался сохранить профессиональное самообладание. – Бой должен быть проверкой силы и контроля магии. А он превратил его в психологическую пытку. Нашел слабость противника – его собственную броню – и использовал ее против него же. Это тактика не боевого мага. Это тактика диверсанта из Королевской службы разведки».

Архимагистр Ворн молчал. Его пальцы были сцеплены в замок, а взгляд, прикованный ко мне, был острым, как скальпель. Он видел не нарушение правил. Он видел демонстрацию.

– Следующий бой! – рявкнул Мариус, желая поскорее сменить гнетущую атмосферу.

Бои шли своим чередом, но напряжение не спадало. Все ждали одного. И вот, спустя несколько поединков, магический жребий вспыхнул именами, от которых по залу пронесся гул предвкушения.

«Кайл против Борга Айронхенда»

Это была не просто битва. Это была дуэль. Месть за унижение. Борг вышел в центр круга. Он тяжело ступал, и пол, казалось, дрожал под его ногами. Он посмотрел на меня, затем на свою все еще перевязанную руку. В его глазах не было ничего, кроме кипящей, животной ненависти. – Наконец-то, – прорычал он. – Никаких твоих грязных трюков, выродок. Я не дам тебе коснуться меня. Я просто раздавлю тебя, как жука.

Я вышел ему навстречу. Мое лицо было непроницаемо.«Он предсказуем. Ярость – его топливо и его главная слабость. Он будет идти напролом, полагаясь на свою непробиваемую защиту. Прямое столкновение – самоубийство. Мой „Рой Углей“ лишь поцарапает его броню. Значит, нужно использовать поле боя. И его собственный гнев».

– Начали!

– SAXUM ARMA! – рев Борга потряс зал. Его тело снова покрылось толстым слоем серого камня, который на этот раз казался еще толще. Но он не бросился на меня. Он усвоил урок. Он будет держать дистанцию. – Ну что, крыса? Будешь бегать?

Он топнул ногой. – Terra Projectilis! (Земляной Снаряд!) Из пола вырвался острый осколок камня размером с мою голову и со свистом полетел в меня. Я уклонился. Камень с оглушительным грохотом врезался в стену позади, оставив в ней глубокую выбоину. За ним последовал второй. Третий.

Началась смертельная игра. Я носился по арене, уворачиваясь от летящих в меня валунов. Зал недовольно гудел. Со стороны это выглядело трусливо. Я был мышью, от которой пытался избавиться разъяренный великан. Борг хохотал, видя мое «бегство». Он думал, что изматывает меня, что вот-вот один из его снарядов достигнет цели.

Но он не видел главного. Он не видел, как моя рука, «случайно» касаясь пола во время очередного уклонения, оставляет на гладком обсидиане едва заметную, тускло-багровую руну. Мою «Печать Хаоса». Одну. Вторую. Третью, у самого края боевого круга. Четвертую, в центре. Я не просто бегал. Я расставлял свою паутину.

Прошло несколько мучительных минут. Я тяжело дышал, специально показывая усталость. Я намеренно замедлился на долю секунды, и очередной камень чиркнул меня по плечу.

Рваная боль пронзила руку. Я вскрикнул и пошатнулся. – ПОПАЛСЯ! – взревел Борг в триумфе.

Это была наживка. И он ее заглотил. Его осторожность, его план держать дистанцию – все было сметено волной ярости и предвкушением победы. Он бросился на меня в последнюю, сокрушительную атаку, чтобы добить раненого зверя. Он бежал прямо через центр арены. Прямо в сердце моей паутины.

Я ждал. Его топот сотрясал пол. Пять метров. Три. Два… – Detonare, – прошептал я. (Взорваться.)

Я активировал не все печати. Лишь одну. Ту, на которую он должен был наступить в следующий миг.

БУМ!

Взрыв был направленным, бьющим строго вверх. Он не нанес Боргу серьезного урона, но вздыбленный пол и ударная волна сделали свое дело. Гигант потерял равновесие, его сокрушительный рывок захлебнулся. Он рухнул на одно колено, дезориентированный, пытаясь понять, что произошло.

Но я не дал ему на это времени. – Vincere! (Связать!)

Из второй печати, рядом с которой он оказался, вырвались не языки пламени, а багровые, полужидкие цепи моего Хаоса. Они, как живые змеи, обвились вокруг его правой, ударной руки, пригвоздив ее к торсу. – Ч-что за?.. – прохрипел он, пытаясь разорвать их. Но «Цепь Хаоса», питаемая моей волей, лишь сжималась сильнее.

Он был в ловушке. На одном колене. Одна рука обездвижена. И тогда я показал ему свой главный аргумент.

Я спокойно поднял руку. Над моей ладонью зародились и зависли в воздухе десять маленьких, тлеющих, темно-красных угольков. Они не атаковали. Они просто висели, жужжа, как рой разъяренных шершней, и пульсируя обещанием невыносимой боли. Мой «Рой Углей».

– Что ты будешь делать, Борг? – мой голос в наступившей тишине прозвучал спокойно и смертельно. – Твоя броня крепка. Но твое лицо – нет.

Борг замер. Он посмотрел на свои скованные руки, потом на рой жужжащих углей, которые медленно начали кружить вокруг его головы, целясь в прорези его каменного шлема. Он понял. Он понял, что я не буду его убивать. Я буду сжигать его. Медленно. По кусочку. Его глаза, видимые сквозь прорези, расширились от ужаса. Ярость сменилась первобытным страхом перед мучительной болью.

Он взревел в последний раз – ревом не воина, а побежденного, униженного зверя. – СДАЮСЬ! УБЕРИ ИХ! СДАЮСЬ!

Я щелкнул пальцами. Угольки и цепи беззвучно погасли.

Я стоял над поверженным гигантом. На этот раз в зале не было ни смеха, ни шепота. Была лишь гробовая, почтительная тишина. Шок. Удивление. Неверие.

Я поднял глаза на ложу. Мариус был бледен. А Архимагистр Ворн больше не сидел в кресле. Он стоял у самого края балкона, подавшись вперед. Его лицо было непроницаемо, но я видел, как его глаза горят холодным, исследовательским огнем.

«Какая многоступенчатая тактика, – билась мысль в его мозгу. – Подготовка поля боя с помощью скрытых ловушек. Принуждение к ошибке через психологическое давление. Ограничение подвижности с помощью контролирующего заклинания. И завершающий удар не по телу, а по нервам, по воле к сопротивлению. Он не просто использует заклинания, он дирижирует ими в смертельной симфонии. Его разум – вот истинная аномалия».

Я развернулся и покинул круг. Я не чувствовал триумфа. Лишь холодное удовлетворение от идеально исполненного плана. Я доказал им всем, что молот можно победить. Если у тебя есть наковальня и достаточно хитрости, чтобы заставить молот ударить по ней самому.

Никто не смеялся. Никто не аплодировал. Студенты смотрели на меня с новым, сложным чувством. Это был уже не просто шок. Это была переоценка. Я видел, как в их глазах рушится привычная картина мира, где сила измерялась размером огненного шара или прочностью каменной брони. Я показал им, что самое опасное оружие – это не мускулы и не мана, а холодный, безжалостный разум.

Инструктор Мариус, бледный и хмурый, объявил результаты первого круга. Четверо адептов вышли в полуфинал, не потерпев ни одного поражения. – Давиан Малкор. Серафина Весс. Лиам из дома Вал'Терон. И... Кайл.

Имя Лиама вызвало удивленный шепот. Мой сосед, со своей вечной улыбкой и репутацией веселого разгильдяя, прошел через своих противников с такой легкой, издевательской грацией, что никто даже не понял, как именно он победил. Он не использовал ни одного мощного заклинания. Его противники просто падали, запутавшись в собственных ногах, или сдавались, атаковав призрачные иллюзии. Он был темной лошадкой, энигмой.

Мариус взмахнул рукой, и в воздухе над ареной вспыхнули пары полуфиналистов.

«Давиан Малкор против Серафины Весс»

«Кайл против Лиама из дома Вал'Терон»

Зал замер в предвкушении. Это были столкновения титанов. Лучший аристократ против лучшей простолюдинки. И два самых странных, непредсказуемых адепта – друг против друга.

– Первая пара. На арену! – скомандовал Мариус.

Это был бой, который войдет в анналы Академии. Танец шторма и урагана.

Давиан Малкор был воплощением высокомерия и силы. Он стоял в центре круга, и вокруг его тела уже потрескивали синие разряды. Он не собирался играть в тактику. Его цель – быстрое, унизительное уничтожение соперницы.

– Ты хорошо сражалась, простолюдинка, – его голос был полон ледяного презрения. – Но твой путь окончен. Fulgur Tempestas! (Буря Молний!)

Он не стал мелочиться. Он ударил сразу своим сильнейшим заклинанием. Небо в зале, имитируемое магическим потолком, потемнело. Сверху, на Серафину, обрушился настоящий ливень из десятков тонких, пронзительных молний.

Но Серафина была готова. Она не ставила щит. Она начала свой танец.

– Ventus Dominatus! (Доминион Ветра!) Вокруг нее закрутился мощный, восходящий поток воздуха. Это был не просто вихрь. Это была зона аномального давления. Воздух вокруг нее стал плотным, как вода. И молнии Давиана, входя в эту зону, замедлялись, искажались, теряли свою силу и бесследно растворялись, не долетая до цели.

– Что?! – лицо Давиана впервые исказилось от удивления. – Ты бьешь по мне, аристократ, – голос Серафины звучал спокойно и чисто, перекрывая рев бури. – А нужно бить по воздуху, по которому движется твоя молния. Но для этого нужно думать.

Ее тактика была гениальна в своей простоте. Она не пыталась блокировать его мощь. Она меняла сами законы поля боя, делая его магию бесполезной.

Разъяренный Давиан перешел к прямым атакам. – Fulgur Hasta! (Копье Молнии!) Мощный, сфокусированный разряд полетел в Серафину. Но она, используя короткие импульсы ветра под ногами, скользила по арене с невероятной скоростью, уходя от атак. А в ответ, на бегу, посылала в него свои «Лезвия Ветра». Они не могли пробить его пассивные магические щиты, но они отвлекали, сбивали концентрацию.

Это продолжалось несколько минут. Давиан, багровый от ярости, тратил огромные запасы маны на мощные, но бесплодные атаки. Серафина же, экономно расходуя силы, изматывала его, как опытный рыбак изматывает огромную рыбу.

Наконец, Давиан решился на последний, отчаянный шаг. Он начал концентрировать всю свою оставшуюся ману для одного, финального удара. Вокруг его рук начал формироваться ослепительный, пульсирующий шар чистой энергии.

Серафина видела это. И она улыбнулась. – Ты проиграл, Давиан. Вместо того чтобы готовиться к защите, она сделала нечто иное. Она начала собирать ветер со всей арены. Но не вокруг себя. А вокруг него. – Silentium Caelus, – прошептала она. (Безмолвное Небо.)

Внезапно, в радиусе нескольких метров вокруг Давиана, воздух стал абсолютно неподвижным. Он стал плотным, вязким, как смола. Он создал зону вакуума.

Давиан закончил свое заклинание и попытался метнуть его. Но его молнии, его энергии, нужен был проводник. Нужен был воздух. В вакууме его заклинание, лишенное среды для распространения, не полетело вперед. Оно взорвалось. Прямо в его руках.

Раздался оглушительный хлопок. Давиана Малкора, гордость аристократии, подбросило в воздух и швырнуло на пол. Он лежал без сознания, его дорогая мантия дымилась, а волосы стояли дыбом.

Победила Серафина Весс. Победил интеллект.

Я смотрел на нее, и впервые за долгое время мой холодный расчет дал сбой. Я был восхищен.

– Кайл против Лиама из дома Вал'Терон!

Настала моя очередь. Я вышел на арену. Напротив меня стоял мой сосед. Его лицо больше не озаряла беззаботная улыбка. Он смотрел на меня серьезно, почти с сочувствием.

– Прости, сосед, – сказал он. – Но урок с Архимагистром – слишком большой куш, чтобы поддаваться.

– Я и не ждал этого, – ответил я.

– Начали!

Я приготовился к его иллюзиям, к его трюкам. Но Лиам сделал то, чего я никак не мог ожидать. Он просто поднял руку. – Speculum… Imago! (Зеркало… Образ!)

Воздух перед ним замерцал, как раскаленное марево, и из него шагнула фигура. Моя фигура.

Передо мной стояла моя точная копия. Тот же рост, та же одежда, то же холодное, лишенное эмоций лицо. И в глазах этой копии горел тот же темно-красный огонь.

«Иллюзия? – пронеслась мысль. – Нет. Слишком реальная. Система, анализ!»

Мое сердце пропустило удар. Он не просто создал иллюзию. Он скопировал меня. Мои заклинания.

Копия без промедления атаковала. С ее пальцев сорвался «Рой Углей». Десять темно-красных точек устремились ко мне. Я инстинктивно ответил тем же. Два роя столкнулись в воздухе со снопом искр.

Я попробовал «Цепь Хаоса». Копия ответила своей цепью. Наши багровые хлысты сцепились в воздухе, шипя и извиваясь.

Я оказался в патовой ситуации. Как победить самого себя? Каждое мое заклинание будет встречено таким же. А настоящий Лиам просто стоял в стороне, спокойно поддерживая свою копию. Это была битва на истощение. Битва, в которой я не мог победить, потому что тратил ману и на атаку, и на защиту, а он – только на поддержание одного заклинания.

Я понял, что проигрываю. Магией мне его не одолеть. Он знает все мои приемы. Все мои трюки.

Все… кроме одного.

Я посмотрел на ухмыляющегося Лиама. Затем на свою точную, бездушную копию. И мой выбор был сделан. Проиграть здесь и сейчас, сохранив свой главный секрет? Или победить, но раскрыть все свои карты перед главным наблюдателем Архимагистром Ворном?

Моя рука медленно, почти незаметно, опустилась к поясу, под край робы. Пальцы нащупали холодную, знакомую рукоять моего кинжала.

Месть требует жертв. И сегодня я был готов пожертвовать своей тайной.