Текст книги "Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Prosto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

«Это не просто линия, – осознал я. – Это «Конвектор». Его функция – втянуть в себя окружающую эфирную энергию и преобразовать ее в тепло. Он – сердце заклинания».

Я передвинул фокус на другую часть. Угол, соединяющий две руны.«"Стабилизатор". Он гасит излишние вибрации, не давая конструкции разрушиться».

Изогнутая линия на конце.«"Вектор". Он задает направление. Он превращает статический сгусток энергии в снаряд».

Я видел это! Я видел не просто рисунок. Я видел работающий механизм! Я читал грамматику силы!

Я открыл глаза, тяжело дыша. Голова раскалывалась, но внутри все ликовало.

Ворн стоял рядом. Он смотрел не на меня, а на книгу. – Ты увидел, – констатировал он. Это не было вопросом. – Ты перестал смотреть на буквы и начал видеть слова. А теперь, когда ты можешь прочитать одно предложение… представь, какую поэму мы сможем написать вместе.

Он улыбнулся своей редкой, хищной улыбкой. – Твой первый месяц окончен. Ты превзошел мои ожидания. Второй месяц мы посвятим эффективности.

Он подошел к своему столу и взял оттуда маленький, идеально ограненный кристалл, который пульсировал ровным, голубым светом. – Это «сердце» стандартного тренировочного манекена. Оно может выдержать ровно сто единиц магического урона, прежде чем разрушиться. Твоя задача – уничтожить его. Но не твоим Хаосом. А одним-единственным выстрелом «Академической Огненной Стрелы».

– Но ее базовый урон – всего десять единиц, – возразил я.

– Верно, – кивнул Ворн. – Но теперь ты знаешь, как она работает. Ты видишь ее структуру. А все, что можно разобрать, можно и… усовершенствовать. Я хочу, чтобы ты не просто скопировал заклинание. Я хочу, чтобы ты переписал его. Взломал его код. Усилил его «конвектор», убрал лишние «стабилизаторы», оптимизировал «вектор». Создай свою собственную версию. Эффективную. Смертоносную. У тебя есть неделя.

Он протянул мне кристалл. Он был холодным на ощупь.

Я принял вызов. Я смотрел на кристалл, но видел перед собой не его. Я видел лица наемников. Видел ухмылку Хакона.

Я не просто перепишу заклинание. Я создам оружие. И это оружие однажды напишет реквием по моим врагам.

Глава 27 Переписывая Огонь

Неделя. Архимагистр Ворн дал мне одну неделю. Семь дней, чтобы совершить невозможное: взять примитивное, «безопасное» заклинание для первокурсников и превратить его в оружие, способное уничтожить цель, прочность которой в десять раз превышает его базовую мощь.

Я сидел в тишине его кабинета, на холодном обсидиановом полу. Передо мной лежали два предмета: тускло пульсирующий голубым светом кристалл-мишень и тяжелый, древний гримуар «Кодекс Разлома», открытый на странице с описанием «Академической Огненной Стрелы».

Любой другой на моем месте немедленно бросился бы в тренировочный зал, пытаясь методом тыка усилить заклинание, вливая в него все больше маны. Но я был другим. Мое главное оружие – не магия. Мое главное оружие – анализ.

Первые три дня я не сотворил ни одного заклинания. Я даже не пытался. Я взял свою тетрадь, перо, чернила и стал инженером, разбирающим чужой, крайне неэффективный механизм. Я активировал свой навык «Понимание Структуры» и часами смотрел на диаграмму в гримуаре, зарисовывая ее, делая пометки. Для меня это была не просто руническая вязь. Это была принципиальная схема.

Анализ: Заклинание «Огненная Стрела» (Академическая версия).

Компонент 1: «Конвектор». Я видел его. Группа из пяти рун, отвечающая за втягивание окружающей эфирной энергии и ее преобразование в стихию огня. Структура была громоздкой и неэффективной. По моим расчетам, до 40% энергии терялось в процессе преобразования, уходя в паразитное тепло, которое просто рассеивалось вокруг заклинателя. «Дырявое ведро, – записал я в тетради. – Рассчитано на то, чтобы адепт случайно не втянул в себя слишком много сырой маны и не получил откат».

Компонент 2: «Стабилизаторы». Семь рун Порядка, единственной задачей которых было гасить любые пиковые флуктуации энергии. Они были как семь тормозных колодок, прижатых к колесу. Они обеспечивали безопасность и предсказуемость, но ценой чудовищной потери мощности. «Страховка от дурака. Эти руны съедают еще минимум 30% потенциала».

Компонент 3: «Камера сгорания». Центральная руна, где преобразованная энергия концентрировалась перед выстрелом. Она была стабильной, но слишком маленькой. Она не могла удержать в себе большой заряд.

Компонент 4: «Вектор». Простейшая конструкция, которая просто «толкала» готовый сгусток энергии вперед. Без фокуса, без направления. Как удар ладонью, а не укол рапирой. Это приводило к огромному рассеиванию энергии в полете.

К концу третьего дня у меня был готов детальный чертеж этого убогого механизма. Я понял его философию: максимальная безопасность, минимальная эффективность. Он был создан не для того, чтобы убивать, а для того, чтобы научить самых бездарных студентов не убить самих себя.

Но я не был бездарным. И моя цель была – убивать.

Пришло время для проектирования. Следующие два дня я провел не в медитациях, а в расчетах. Я сидел, окруженный книгами по теории магии, рунологии и даже эфирной термодинамике. Я создавал свой собственный чертеж.

Новый «Конвектор»: Я решил использовать принцип вихря. Моя новая руническая связка должна была не просто втягивать ману, а закручивать ее, создавая мини-воронку, которая бы засасывала энергию с гораздо большей эффективностью.

Оптимизация «Стабилизаторов»: Я убрал пять из семи «тормозных колодок». Оставил лишь две, самые необходимые, интегрировав их в саму «камеру сгорания». Риск возрастал многократно. Малейшая ошибка в концентрации – и заклинание взорвется прямо в моей руке. Но это была та цена, которую я был готов заплатить.

Новый «Вектор»: Это была самая гениальная и самая сложная часть моего плана, вдохновленная воспоминаниями о технологиях из моего прошлого мира. Я решил создать «нарезной ствол». Моя новая векторная руна должна была не просто толкать сгусток энергии, а закручивать его вокруг своей оси. Теоретически, это должно было придать снаряду гироскопическую стабильность, невероятную точность и значительно увеличить пробивную силу за счет концентрации всей энергии в одной точке.

На шестой день чертеж был готов. Он был прекрасен в своей смертоносной элегантности. Но теория была ничем без практики.

Я отправился в «Угольные Ямы». В своей изолированной пещере, защищенной от всего мира, я начал ковать свое новое оружие. Передо мной на камне лежал мой блокнот, испещренный формулами и схемами.

Первая попытка. Я начал плести заклинание по своему новому чертежу. Я почувствовал, как мой новый «Конвектор» заработал. Поток маны, хлынувший в меня, был втрое мощнее обычного. Я едва не потерял контроль. Я попытался направить эту бурлящую энергию в свою новую «камеру сгорания».

БУМ!

Заклинание взорвалось у меня в руке, не успев сформироваться. Меня отбросило к стене. Рука почернела от копоти, волосы дымились.

«Слишком много энергии, — проанализировал я, поднимаясь на ноги. – «Стабилизаторов» не хватает, чтобы сдержать такую мощь».

Попытка номер два. Я уменьшил мощность «Конвектора», но сосредоточился на «Векторе». Я сплел заклинание. С моих пальцев сорвался огненный снаряд. Он был заметно мощнее академической версии. Но в полете его мотало из стороны в сторону, и он бесславно врезался в стену в метре от мишени.

«"Нарезной ствол" работает, но он слишком сильно раскручивает нестабильный снаряд. Нужен баланс».

Я пробовал снова и снова. Десятки раз. Я менял угол «нарезки», регулировал мощность «Конвектора», добавлял микроскопические руны-балансиры. Мой резервуар маны опустошался и наполнялся вновь. Мое тело покрылось мелкими ожогами. Но с каждой попыткой, с каждым провалом я понимал свое творение все лучше.

И вот, на исходе нескольких часов, когда я был на грани полного истощения, я почувствовал, что нашел его. Идеальный баланс.

Я начал плести заклинание в последний раз. Я чувствовал, как энергия вливается в меня ровным, мощным потоком. Я чувствовал, как она концентрируется в камере сгорания, становясь плотной, как ртуть. Я чувствовал, как мой спиральный вектор придает ей идеальное вращение.

И я выпустил ее.

На седьмой день я стоял перед Ворном. На постаменте лежал голубой кристалл. Мой экзамен.

– Время вышло, Кайл, – сказал Архимагистр. – Покажи мне свой прогресс. Или свое поражение.

Я не стал принимать сложных поз. Я не стал выкрикивать длинных формул. Я просто поднял руку, направив указательный палец на кристалл. Я сконцентрировался на своей новой, идеальной конструкции. На своем шедевре.

И прошептал одно-единственное, созданное мной слово активации. – Игла.

Тишина. Почти полная бесшумность. Лишь легкий, едва уловимый свист, похожий на звук разрезаемого шелка.

От моего пальца к кристаллу метнулась почти невидимая, тончайшая белая нить перегретого света. Она не летела. Она пронзала пространство.

КРАК!

Звук был резким, сухим, как удар хлыста. Белая нить ударила точно в центр кристалла. На мгновение ничего не произошло. Голубой кристалл просто висел в воздухе.

А потом… по всей его поверхности, исходя из одной-единственной точки, пошла сеть тончайших, как паутина, белых трещин.

ДЗИНЬ!

С этим последним, мелодичным, похоронным звуком кристалл, способный выдержать удар осадного орудия, просто рассыпался. Превратился в облако мельчайшей, светящейся голубой пыли, которая медленно и грациозно осела на черный обсидиан постамента.

Ворн молчал. Он медленно подошел к постаменту. Взял щепотку голубой пыли, растер ее между пальцами. Затем он посмотрел на меня. Его лицо было непроницаемо, но его глаза… его глаза горели.

– Ты не просто "улучшил" его, Кайл, – его голос был тихим, почти гипнотическим. – Ты выбросил чертеж телеги и с нуля изобрел арбалетный болт. Ты изменил саму парадигму, доказав, что дело не в количестве маны, а в эффективности ее применения. В интеллекте, стоящем за ней.

Он выпрямился. – Второй месяц обучения начинается сегодня. Твой урок по контролю окончен.

Он жестом указал на секцию с гримуарами в железных переплетах. – Теперь мы будем учиться эффективности. Твое домашнее задание на сегодня. Выбери любое боевое заклинание пятого ранга из этой секции. И перепиши его. Сделай его в три раза мощнее без увеличения затрат маны.

Я смотрел на хранилище разрушительной силы, и мое сердце билось ровно и спокойно. Я больше не был учеником, повторяющим чужие уроки.

Я стал изобретателем. И я собирался создать оружие, достойное моей мести.

Глава 28 Вес Титана

Возвращение в свою комнату было похоже на возвращение полководца в штаб после судьбоносного приказа. В моих руках был не просто учебник. Это был «Кодекс Разлома» – гримуар легендарного мага Валеруса Опаленного. Книга была тяжелой, переплетенной в черную, как смоль, кожу, которая казалась теплой на ощупь, словно внутри нее все еще тлели угли великих битв. От нее исходила аура силы – не злой, но древней, могущественной и абсолютно безразличной к судьбам смертных.

Лиам, сидевший на своей кровати, оторвался от полировки своего загадочного амулета. Его глаза расширились, когда он увидел том в моих руках. Его обычная веселая маска слетела, уступив место благоговейному шоку.

– Это… это же… «Кодекс Разлома»! – прошептал он. – Оригинал. Я видел его изображение в «Хрониках Великих Магов». Говорят, его хранят в самом защищенном секторе библиотеки. Как?..

– Домашнее задание, – коротко ответил я, кладя книгу на свой стол. Лиам присвистнул.

– Домашнее задание… Кайл, что бы ни задумал Архимагистр, он либо решил сделать из тебя бога, либо пытается тебя убить. Третьего не дано.

Я не ответил. Я был полностью поглощен своей задачей. Переписать заклинание седьмого ранга. Сделать его в три раза эффективнее. За неделю. Эта задача была настолько абсурдной, настолько невыполнимой, что вызывала у меня не страх, а холодный, злой азарт. Ворн не просто проверял мои знания. Он бросал мне вызов. Он хотел увидеть, сломаюсь ли я.

Я открыл книгу. Страницы были сделаны не из пергамента, а из какого-то тонкого, эластичного материала, похожего на выделанную кожу саламандры. Они были испещрены сложнейшими, многослойными диаграммами. Я нашел нужное мне заклинание – «Огненная Буря».

То, что я увидел, заставило меня затаить дыхание. Это была не схема. Это была живая, дышащая, пульсирующая вселенная разрушения. Тысячи рун, сотни потоков маны, десятки вспомогательных подпрограмм. Это была не просто формула. Это была симфония огня, написанная гением.

Моя самоуверенность, рожденная победой в турнире, начала давать трещину.

Первые несколько дней я посвятил чистому анализу. Я не пытался ничего менять. Я просто пытался понять. Я сидел в кабинете Ворна, на своем привычном месте, и часами смотрел на эту диаграмму, активировав «Понимание Структуры». Я пытался разложить эту симфонию на отдельные ноты.

Мой навык, который так легко справился с барьером пятого ранга, здесь пасовал. Это было все равно что пытаться прочитать сложнейший философский трактат, зная лишь алфавит. Я видел отдельные «слова» – знакомые руны конвекции, вектора, стабилизации. Но я не мог уловить «грамматику», не мог понять, как они сплетаются в это чудовищное по своей сложности предложение.

Я игнорировал предупреждения. Упрямство, помноженное на гордыню, было плохим советчиком. Я думал, что смогу пробиться сквозь эту стену грубой силой концентрации. Я решил, что если не могу понять все заклинание целиком, то смогу проанализировать хотя бы его «сердце» – центральное ядро плетения, отвечающее за высвобождение энергии.

Я направил всю свою ментальную мощь в одну точку. Я попытался взломать код.

И код ответил.

В тот момент, когда я коснулся ядра заклинания, я почувствовал ответный удар. Это не была физическая атака. Это был информационный шторм. В мой разум хлынул поток данных такой плотности и сложности, что мое сознание просто не выдержало. Я увидел не просто руны. Я увидел стоящие за ними математические законы, почувствовал их вес, их температуру, их «вкус». Я увидел, как тысячи переменных сходятся в одной точке, рождая пламя.

Это было все равно что пытаться выпить океан одним глотком.

Мир перед глазами взорвался ослепительно-белым светом. Я почувствовал острую, невыносимую боль в голове, будто в мой мозг вонзили раскаленный добела гвоздь. Я закричал. Беззвучно.

Последнее, что я увидел перед тем, как потерять сознание, было системное уведомление, написанное ярко-красными, паническими буквами.

Я рухнул на пол кабинета Архимагистра, как сломанная марионетка. Я проиграл. Не противнику из плоти и крови. А своему собственному высокомерию.

Я очнулся в своей кровати. Голова раскалывалась. Во рту был привкус металла. Я попытался потянуться к своей мане, но наткнулся на глухую, вязкую стену. Мое «озеро» было на месте, но я не мог зачерпнуть из него ни капли. Навык «Закалка Хаоса» был серым, неактивным. Я был пуст. Я был бессилен. Впервые за долгое время я почувствовал отголосок того самого парализующего ужаса из прошлой жизни.

– Очнулся, наконец, – раздался тихий голос Лиама. Он сидел на стуле у моей кровати. Его лицо было непривычно серьезным. – Ты пролежал почти сутки. Ворн принес тебя вчера вечером. Сказал, ты «переусердствовал с учебой».

Он протянул мне стакан с водой. Мои руки дрожали. – Что ж, по крайней мере, теперь мы знаем, что бывает, когда пытаешься съесть больше, чем можешь проглотить, – сказал он, пытаясь разрядить обстановку, но в его голосе не было насмешки. Было беспокойство.

Три дня прошли как в тумане. Три дня унизительной, абсолютной беспомощности. Я не мог даже зажечь «Светлячка», чтобы почитать ночью. Я не ходил на занятия. Я просто лежал, глядя в потолок, и ждал. Ждал, когда схлынет этот внутренний паралич. Лиам заботился обо мне. Приносил еду из столовой, молча сидел рядом, играл на своей лютне тихие, успокаивающие мелодии. Он не задавал вопросов. И за это я был ему безмерно благодарен.

На четвертый день я почувствовал, как оковы спадают. Я смог дотянуться до своей маны. Она была слабой, но она была моей. Эффект «выгорания» прошел.

Я пришел в кабинет Ворна. Он сидел за своим столом, как ни в чем не бывало. – Я вижу, ты восстановился, – сказал он, не поднимая глаз от бумаг. – Надеюсь, урок усвоен. – Да, Архимагистр, – тихо ответил я. – Хорошо. Тогда ты должен был понять свою ошибку.

Он наконец посмотрел на меня. В его глазах не было ни злости, ни разочарования. Лишь холодный интерес ученого. – Ты подошел к горе и, вместо того чтобы искать тропу, попытался пробить ее головой. Ты увидел мощь заклинания, но не увидел тот вес, который за ним стоит. Великие заклинания, Кайл, – это не просто формулы. У них есть собственная… гравитация. Собственное эхо, оставленное их создателем. Ты попытался объять гений Валеруса своим слабым, нетренированным разумом, и он тебя сломал.

Он встал и подвел меня к гримуару. – Ты не можешь съесть быка целиком. Но ты можешь съесть его по кусочку. Не пытайся понять всю бурю. Пойми одну-единственную каплю дождя. Найди в этой диаграмме простейший элемент. Одну руну. И изучай только ее. Пока не поймешь ее до последней черточки. А затем – следующую. И так далее. Это займет не неделю. Возможно, месяцы. Но это единственный путь.

Я смотрел на сложнейшую диаграмму «Огненной Бури». Она все еще казалась мне немыслимой. Но теперь я видел не стену. Я видел мозаику, состоящую из тысяч маленьких кусочков. И мне нужно было просто подобрать первый из них.

Я нашел его. В самом углу заклинания. Маленькая, почти незаметная руна «Тепла». Базовая. Та, с которой начинался мой собственный путь.

Я сел на пол и снова погрузился в работу. Но на этот раз во мне не было ни гордыни, ни спешки. Лишь тихое, упрямое терпение камня, который точит вода. Урок был усвоен. И он был болезненным. Это была война. Война моего разума против непостижимой сложности магии, война моей воли против собственного отчаяния. После катастрофического провала, когда я попытался штурмом взять знание о заклинании «Огненная Буря», я усвоил главный урок: гору не сдвинуть, навалившись на нее плечом. На нее нужно карабкаться. Медленно. Уступ за уступом.

Я сидел в тишине кабинета Ворна. Передо мной на бархатной подставке лежал раскрытый «Кодекс Разлома». От страниц исходило едва уловимое тепло, словно в них все еще дремала частичка души великого пироманта Валеруса. Диаграмма «Огненной Бури» все так же пугала своей сложностью, но теперь я смотрел на нее иначе. Я не пытался объять ее целиком. Я искал одну-единственную, самую простую деталь.

Мой взгляд, усиленный навыком «Понимания Структуры», скользил по переплетениям рун. Наконец, я нашел ее. В самом углу диаграммы, в секции, отвечающей за зарождение заклинания. Маленькая, почти незаметная руна «Кен». Руна тепла. Базовая. Та, с которой начинается любое огненное плетение.

Я сосредоточился на ней. Весь остальной мир, вся остальная сложнейшая диаграмма исчезла. Существовала только эта руна и я. Я не пытался ее скопировать. Я пытался ее прочитать. Я видел, как тончайшие нити маны втекают в нее, как они изгибаются, следуя ее геометрии, как меняется их вибрация, их «частота», превращаясь из нейтральной энергии в энергию тепла. Я видел ее функцию. Я понял ее намерение.

Я потратил на это три дня. Три дня медитации над одним-единственным символом. На четвертый день я смог не просто понять ее, но и воспроизвести в своем сознании ее идеальную копию.

Ворн, который все это время молча работал за своим столом, поднял на меня глаза. – Ты нашел первую деталь мозаики, – констатировал он. – Теперь найди остальные девятьсот девяносто девять.

Следующие три недели превратились в монотонный, изнурительный гринд. Моя жизнь была подчинена одному ритму: анализ, провал, новая попытка, крошечный успех. День за днем я сидел перед гримуаром, по крупицам разбирая чудовищный механизм «Огненной Бури». Руна за руной. Связь за связью. Я чувствовал себя археологом, который по песчинкам пытается восстановить облик древнего, погребенного города.

Мой навык «Понимания Структуры» рос с невероятной скоростью. Я научился видеть не только руны, но и то, как они взаимодействуют. Я видел «усилители», «стабилизаторы», «векторы», «фокусирующие линзы». Я понял, что любое заклинание – это не монолит, а сложная экосистема, где каждый элемент выполняет свою функцию.

Но эта одержимая работа имела свою цену. Я почти перестал выходить из башни. Я полностью изолировал себя от жизни Академии. Я стал призраком, тенью. Даже Лиам, видя мою одержимость, перестал пытаться втянуть меня в разговоры, лишь молча оставлял на моем столе еду, которую я часто забывал съесть.

Однажды, спустя почти месяц такой изоляции, у меня закончились чистые тетради. Ворн, вместо того чтобы просто дать мне новые, сказал: – Сходи к каптенармусу. Тебе полезно будет пройтись.

Путь в хозяйственный корпус лежал через главный двор Академии. Выйдя из тишины и прохлады башни на залитый солнцем двор, я на мгновение ослеп. Мир, который я почти забыл, кипел жизнью. Я увидел своих однокурсников. И я понял, насколько сильно я от них отстал… и насколько опередил.

Они практиковались на тренировочной площадке. Их магия стала сильнее, увереннее. Давиан Малкор уже не просто метал молнии – он создавал из них сложные, потрескивающие фигуры. Борг не просто покрывался броней – он научился поднимать из земли каменных големов ростом с человека. Но все это было… грубо. Прямолинейно. Они учились делать взрыв больше. Я же учился понимать природу взрыва.

Я шел через двор, и студенты расступались, провожая меня любопытными и настороженными взглядами. Я был для них чужим. Призраком Башни.

И тут я столкнулся с ней. Серафина Весс. Она выходила из библиотеки, нагруженная стопкой книг. Мы замерли, встретившись взглядами. – Призрак Башни, – ее голос был спокоен, но в нем слышалась легкая насмешка. – Я уж думала, ты растворился в эфире. Чему тебя учит Архимагистр? Искусству прятаться в четырех стенах?

– Я учусь читать, – просто ответил я.

Мой ответ заставил ее нахмуриться. Она была слишком умна, чтобы воспринять его буквально.«Читать… — пронеслось в ее голове. – Он не хвастается силой говорит о знании. Ворн учит его не новым заклинаниям. Он учит его чему-то другому. Чему-то более фундаментальному разбирает его на части и собирает заново».

– Что ж, надеюсь, чтение пойдет тебе на пользу, – сказала она и, кивнув, прошла мимо.

Эта короткая встреча отрезвила меня. Пока я сижу в башне, они становятся сильнее. Я не могу отставать.

К концу месяца произошло чудо. В один из дней, глядя на диаграмму «Огненной Бури», я вдруг осознал, что понимаю ее. Всю. Целиком. Я больше не видел хаотичного нагромождения рун. Я видел идеальный, смертоносный механизм. Я видел, как потоки маны входят в «конвектор», как они усиливаются, проходят через «стабилизаторы», формируются в «камере сгорания» и направляются сложной системой «векторов», создавая не просто огонь, а контролируемый огненный смерч.

Я поднялся на ноги. – Я понял, – сказал я, обращаясь к Ворну. Он оторвался от своих бумаг и посмотрел на меня.

– Докажи.

Он подвел меня к кристаллу-мишени. – Твоя задача не изменилась. Уничтожить его одним выстрелом.

– Но я не знаю, как переписать заклинание. Я лишь понял, как работает старое, – возразил я.

– Ты разобрал часы, Кайл, – ответил Ворн. – Значит, сможешь собрать их заново. Но не так, как было. А так, как должно быть. Убери все лишнее. Усиль все необходимое. Твоя задача – не скопировать. А создать. У тебя есть знание. Теперь покажи мне свой ум.

Я снова отправился в «Угольные Ямы». Но на этот раз я шел туда не как ученик. А как инженер.

Я открыл свою тетрадь. Передо мной был чертеж двигателя. И я начал его тюнинговать.«Убрать четыре стабилизатора из семи. Это высвободит 20% мощности. Увеличить пропускную способность „камеры сгорания“, укрепив ее руной Порядка. Это позволит сконцентрировать больший заряд. И самое главное – „вектор“. Я заменю его своей спиральной, „нарезной“ конструкцией».

Я работал всю ночь. Я не спал. Я был одержим. Это была самая сложная задача в моей жизни. Я сплетал воедино академические знания, свой дикий Хаос и инженерную мысль из прошлой жизни.

Под утро я был готов.

Я вернулся в кабинет Ворна. Поставил кристалл. И начал плести свое новое заклинание. Оно было другим. Более компактным, более элегантным. И гораздо более злым.

Я прошептал его новое имя. – Exterminatus. (Уничтожение.)

Из моей руки вырвалась не стрела. И не шар. А тонкий, вибрирующий луч ослепительно-белого огня, который, вращаясь вокруг своей оси, пронзил воздух с тихим, змеиным шипением.

Он ударил в кристалл. Не было взрыва. Не было грохота. Кристалл просто исчез. Испарился. Превратился в ничто. На его месте в воздухе на мгновение повисло облачко перегретого, мерцающего воздуха.

Я стоял, тяжело дыша. Я потратил почти всю свою ману. Но я сделал это.

Ворн молчал. Он подошел к пустому постаменту. Провел по нему рукой. А затем посмотрел на меня. – Эффективность увеличена не в три раза, – его голос был абсолютно спокоен. – А в двенадцать. Ты не просто выполнил задание, Кайл. Ты создал оружие, способное угрожать даже мне.

Он выпрямился. – Второй месяц обучения окончен. Завтра мы приступаем к третьему. К Силе. И я, кажется, знаю, с чего мы начнем.

Он указал на гримуар, который все еще лежал на моем столе. – Ты переписал одно заклинание Валеруса. Теперь… ты перепишешь их все.