Текст книги "Я инвалид попал в мир магии и меча. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Prosto

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 42 «Пожиратель Душ»

Мне уже исполнилось девять. Этот год, проведенный вдали от Академии, в странном, уединенном мире поместья Вал'Терон, изменил меня сильнее, чем все предыдущие. Мое тело вытянулось, окрепло от постоянных тайных тренировок. Но главное – изменился мой разум. Он стал острее, терпеливее, и я научился думать не на один, а на десять шагов вперед.

Большую часть каникул я проводил в библиотеке лорда Ариона. Она стала моей настоящей башней из слоновой кости, моим личным исследовательским центром. На огромном дубовом столе, в свете магических светильников, лежали три предмета, которые определяли все мое существование. Рукоять отцовского меча – мое прошлое и моя клятва. Пульсирующее багровым светом «Сердце Короля Гоблинов» – моя будущая, нестабильная сила. И «Когти Пещерного Медведя» – прочный, надежный материал. Из этих трех компонентов я должен был создать оружие, способное бросить вызов судьбе.

Но чем глубже я погружался в трактаты по артефакторике, тем яснее понимал, насколько монументальна эта задача. Это была не просто ковка. Это было искусство на грани божественного.

«Пацификация… Усмирение, – думал я, зарисовывая в своей тетради структуру кристалла. – Я не могу просто расплавить его и влить в сталь. Я должен сначала «убедить» его отдать свою силу. С помощью алхимии, в которой я почти ничего не понимаю».

Книги, которые дал мне лорд Арион, содержали лишь основы. Они были как букварь для того, кто собирается читать труды великих философов. Мне нужно было больше.

В один из вечеров я подловил Лиама, когда он возвращался из отцовского крыла. – Твой отец упоминал гномью коллекцию по металлургии, – как бы невзначай сказал я. – Мне кажется, базовых книг мне уже недостаточно для моих… теоретических изысканий. Лиам хитро улыбнулся. – Мой отец ценит амбиции, Кайл. Но самые ценные книги в той коллекции защищены не только замками. Говорят, они сами решают, кто достоин их прочесть. Но я посмотрю, что можно сделать.

На следующий день на моем столе лежали два новых, тонких свитка. Они не были похожи на книги. Это были личные дневники. – Нашел в дальнем углу, – подмигнул Лиам. – Кажется, это записи одного из наших предков, который стажировался у гномов-кузнецов. Возможно, найдешь там что-то полезное для своего «кругозора».

Это был бесценный дар. В этих свитках не было готовых формул. В них был опыт. Описание сотен неудачных сплавов, заметки о поведении редких металлов, наброски рунических матриц для стабилизации.

Вооружившись этими новыми знаниями, я приступил к проектированию. Я решил не пытаться воссоздать старый короткий меч. Мой стиль боя изменился. Мне нужно было оружие, подходящее и для одноручного, и для двуручного хвата. Полуторный меч. Бастард. Длинный, узкий клинок для быстрых уколов, но с достаточным весом для мощного рубящего удара, усиленного навыком, который я получил в подземелье.

Я рисовал его часами. Продумывал каждую деталь: изгиб гарды, форму навершия для баланса, долы для облегчения клинка. И главное – руническую матрицу. Она должна была не просто усиливать клинок, а служить «сосудом», системой каналов, по которым энергия из «Сердца Короля» будет течь, не разрушая сам металл.

Спустя месяц проектирования, я был готов начать. Я отправился в кузницу. Мой первый шаг – создание самого клинка, идеального «сосуда» для будущей мощи.

Мой план был в том, чтобы создать уникальный сплав. Соединить очищенную гоблинскую сталь с перемолотыми в пыль когтями пещерного медведя. Сталь давала основу. Когти, как я узнал из дневников предка Лиама, должны были придать сплаву невероятную прочность и свойство «рвать» магическую защиту.

Я разжег горн. Жар был адским. Я расплавил свои запасы гоблинской стали, тщательно очищая ее. Затем наступил самый сложный момент. Я начал медленно добавлять в расплав порошок из медвежьих когтей.

Металл в тигле зашипел, как разъяренная змея. Цвет расплава стал неоднородным, он пошел темными, маслянистыми пятнами.«Несовместимость, – понял я. – Их «песни» конфликтуют. Сталь – это Порядок. Когти – это дикая, природная магия. Их нельзя просто смешать».

Я вспомнил совет Ариона о гармонии. И дневники предка Лиама. Там говорилось о «флюсах» – специальных алхимических добавках, которые служат «переводчиками» между несовместимыми материалами. У меня не было нужных флюсов. Но у меня был свой собственный, уникальный инструмент.

Я сосредоточился. Я влил в расплав тончайшую нить своей очищенной, оранжевой маны. Но не для того, чтобы изменить его. А для того, чтобы услышать. Используя «Понимание Структуры», я слушал диссонанс их «песен». Я нащупывал тот момент, ту температуру, ту пропорцию, где их вибрации могли бы войти в резонанс.

Это была пытка. Я стоял у раскаленного горна несколько часов, балансируя на грани, вливая ману, слушая, корректируя. Моя роба промокла от пота, голова гудела от напряжения.

И в какой-то момент я нашел его. Крошечное окно. Одну-единственную ноту, на которой их песни могли слиться в унисон. – Сейчас! Я вылил расплав в форму. Металл застывал, и я видел, как его кристаллическая решетка формируется, но уже иначе. Она была темной, как у обсидиана, но с тонкими, серебристыми прожилками.

Я выковал из этого слитка клинок. Он был идеален. Легче, чем обычная сталь, но гораздо прочнее. Он звенел, как колокольчик. «Сосуд» был готов.

Теперь предстояла самая опасная часть. Инфузия «Сердца Короля Гоблинов».

Вернувшись в свою комнату, я понял, что не могу провести этот ритуал в кузнице. Он требовал не жара, а абсолютного контроля и тишины. Я дождался ночи.

Я сел посреди комнаты. Положил перед собой готовый, но еще не зачарованный клинок. А рядом – пульсирующий багровым светом камень.

Я начал долгий, изнурительный алхимический ритуал, описанный в другом, более сложном трактате, который я «одолжил» из библиотеки. Это была «пацификация», усмирение. Я не использовал физические реагенты. Я использовал свою ману.

Я сплел вокруг Сердца сложную клетку из нитей моей очищенной маны. Это была руническая матрица Порядка. Камень забился в ней, как пойманный зверь. Я почувствовал, как он сопротивляется, как его дикая энергия Хаоса пытается прорвать мою защиту.

Мой лоб покрылся холодным потом. Если матрица рухнет, эта комната, а может, и все крыло поместья, просто перестанет существовать.

Я сделал то, на что не решился бы никто другой. Я перестал бороться с его Хаосом. Я открыл ему свой собственный. Я направил в матрицу не только оранжевую ману Порядка, но и тонкую струйку своей родной, темно-красной энергии.

«Я не тюремщик, – послал я мысленный образ камню. – Я – такой же, как ты. Я не хочу тебя сломать. Я хочу дать тебе идеальную форму. Стань моим. И я дам тебе то, чего ты жаждешь. Битву. Кровь. Месть».

Произошло невероятное. Пульсация камня замедлилась. Его яростная энергия перестала биться о стенки моей клетки и начала… входить в резонанс с моей. Он принял меня.

Я был полностью истощен, но я сделал это.

Я взял клинок и усмиренное Сердце. Теперь – инфузия. Я приложил камень к основанию клинка и начал вливать в него ману, заставляя металл и кристалл срастаться на молекулярном уровне.

Процесс был долгим и болезненным. Но к рассвету все было кончено.

Передо мной лежал мой новый меч. Он был черен, как сама ночь. По его лезвию пробегали тусклые багровые всполохи, а в основании, там, где было вплавлено Сердце, тускло пульсировал темно-красный огонек

– безымянный, «голый» клинок. Идеальная форма, выкованная из невозможного сплава Сумеречной Стали. Он был черен, как сама ночь, и в его матовой поверхности, казалось, тонули отблески огня из остывающего горна. Сосуд был готов. Теперь нужно было наполнить его душой. Душой монстра.

Я достал из инвентаря два главных компонента. Пульсирующее багровым светом «Сердце Короля Гоблинов» и свою тетрадь, мой личный гримуар, на страницах которого была вычерчена сложнейшая руническая матрица – плод месяца моих бессонных ночей и гениальных подсказок из дневников предка Лиама.

Задача казалась невыполнимой. Мне нужно было не просто вплавить Сердце в металл. Мне нужно было вплести его энергию в саму структуру клинка, создав единый, живой организм. И одновременно с этим – нанести на лезвие руны, которые будут не просто усиливать меч, а служить каналами и ограничителями для этой дикой, хаотичной мощи.

Я выпил одно из больших зелий маны, чувствуя, как сила наполняет мое уставшее тело.

Я был готов. Ритуал начинался.

Первый этап – инфузия. Это была самая опасная часть. Я снова разжег горн, но на этот раз мне нужен был не просто жар, а точная, выверенная температура. Я нагрел клинок до того момента, когда сталь стала податливой, но еще не начала плавиться.

Затем я взял усмиренное алхимией, но все еще пульсирующее Сердце. В основании клинка, у самой гарды, я заранее оставил небольшое углубление. С помощью специальных щипцов я поместил камень в это ложе. Он лег идеально.

Теперь – самое сложное. Нужно было заставить металл и кристалл стать единым целым.

Я положил клинок на наковальню. Я не бил по нему молотом. Это бы разрушило хрупкий баланс. Я использовал свою уникальную технику. Я закрыл глаза и активировал «Понимание Структуры». Я видел кристаллическую решетку стали и пульсирующую энергетическую матрицу Сердца. Они были чужеродны друг другу.

Я начал свой танец. Моя правая рука держала молот, которым я наносил легкие, ритмичные, почти музыкальные удары по клинку, задавая вибрацию. А левой рукой я касался рукояти, вливая в меч свою ману. Но не простую. Я использовал свою самую суть.

Я начал процесс «Закалки Хаоса» не внутри себя, а снаружи. Я пропускал свою дикую, багровую энергию через руническую матрицу своего нового навыка, очищая ее, но не до конца. Я оставлял в ней нотки ярости и ненависти – те самые «ноты», которые были понятны Сердцу Короля Гоблинов.

Я заставил свою ману говорить с энергией камня на одном языке.

Меч на наковальне загудел. Я почувствовал, как Сердце сопротивляется, как его дикая энергия пытается вырваться. Но моя воля, закаленная болью и ненавистью, была крепче. Я сжал его, подчинил, заставил влиться в сталь.

Я видел это своим внутренним зрением. Я видел, как черная решетка Сумеречной Стали и багровая матрица Сердца начинают сплетаться, проникать друг в друга, создавая новый, единый, чудовищный узор.

Этот процесс длился несколько часов. Когда я открыл глаза, я был полностью выжат. Пот заливал мое лицо, руки дрожали. Но на наковальне лежал уже не просто клинок с камнем. Это был монолит. Черная сталь и багровое, пульсирующее сердце в ее основании стали одним целым.

Второй этап – зачарование. Клинок был готов, но он был «немым». Нужно было дать ему голос – нанести руны.

Я взял рунический резец и свою алхимическую тушь – смесь серебряной пыли и капли моей собственной крови, которая должна была обеспечить идеальную связь с моей маной.

Это была ювелирная работа. Я начал с главной рунической вязи, которая должна была служить «нервной системой» меча, соединяя Сердце с лезвием. Я медленно, миллиметр за миллиметром, вырезал на клинке тончайшие каналы, тут же заполняя их своей кровью и серебром. Затем я начал вплетать в эту основу боевые руны.

Руна «Эйваз» (Острота), усиленная и модифицированная, чтобы питаться от мощи Сердца.Руна «Тейваз» (Прочность), чтобы клинок мог выдержать колоссальные нагрузки.Руна «Уруз» (Дикая Сила), чтобы резонировать с яростью гоблинского короля. И еще несколько, более сложных, о которых я прочитал в дневниках предка Лиама.

Последней я нанес руну на навершие рукояти. Руну «Альфа». Мою личную печать. Символ Порядка, который должен был держать в узде весь этот заключенный в сталь Хаос.

Когда я закончил последний штрих, произошло оно.

В тот миг, как я завершил руну «Альфа», клинок на наковальне умер. На мгновение. Весь его багровый свет погас. А затем он родился заново.

Низкий, вибрирующий гул наполнил кузницу. Все руны на клинке вспыхнули одновременно ослепительным, кроваво-красным светом. От меча во все стороны ударила волна чистой, незамутненной силы и ярости. Тени в углах кузницы, казалось, сжались от страха. Воздух стал тяжелым, в нем пахло грозой и пролитой кровью.

Я протянул руку и взял его. Он был тяжелым, но не мертвым грузом. Он был живым. Я чувствовал, как в его сердце бьется голодный, яростный пульс. Он был продолжением моей руки. Он был продолжением моей ненависти.

И Система, задыхаясь от восторга, вывела на экран свой вердикт.

Я смотрел на эти строки, а затем на черный, хищный клинок в своей руке. Он впитывал свет, и багровый камень в его основании пульсировал в такт биению моего собственного сердца. Он был чудовищным. Он был прекрасен.

– Я назову тебя... «Пожиратель Душ», – прошептал я в тишину.

В ответ меч издал тихий, довольный гул.

Я поднял его. Восходящее солнце заглянуло в окно кузницы, и его первый луч коснулся моего лица. Каникулы подходили к концу. Моя подготовка тоже.

Я больше не был просто мальчиком. Я не был просто магом или воином. Я был создателем. И я только что создал идеальное оружие для своей войны

Глава 43 Прощание с Тихой Гаванью

Время, проведенное в поместье Вал'Терон, текло иначе, чем в Академии. Там каждый день был спринтом, гонкой на выживание. Здесь же время было похоже на густую, тягучую смолу. Дни были наполнены тишиной, нарушаемой лишь шелестом страниц в библиотеке и редкими, полными недомолвок разговорами. Два месяца каникул пролетели так, что я их почти не заметил, полностью погрузившись в свою работу.

Моя жизнь превратилась в строгий, выверенный ритуал. Рассвет я встречал в уединенном уголке сада, оттачивая формы с мечом и доводя до изнеможения свое тело короткими вспышками «Усиления». День я проводил в библиотеке или в кузнице, корпя над чертежами и работая с металлом. Вечера проходили в компании Лиама, который либо наигрывал на лютне, либо с энтузиазмом рассказывал о своих собственных, не менее таинственных алхимических экспериментах.

За это время я закончил свою работу. «Кинжал Тихой Тени» стал продолжением моей руки. «Скрытая Кираса Медведя» идеально легла под мою тунику, став моей второй, невидимой кожей. А главное, я выковал его – «Пожиратель Душ». Мой новый меч. Он лежал в инвентаре, и я чувствовал его голодную, темную энергию даже сквозь барьер Системы. Я был доволен. Я стал сильнее, чем мог себе представить. Но я понимал, что все это – лишь инструменты. А любой инструмент бесполезен без мастерства.

«У меня есть оружие, – думал я, сидя в своей комнате и глядя на луну. – У меня есть защита. Но мне не хватает опыта. Настоящего боевого опыта. Тренировки в «Чистилище» – это хорошо, но это симуляция. Мне нужно проверить себя в реальном мире. Мне нужно больше силы. Больше уровней».

Моя благодарность роду Вал'Терон была странной, смешанной с подозрением. Они дали мне все: знания, ресурсы, уединение. Но я чувствовал, что за их гостеприимством кроется холодный расчет. Я был для них не гостем, а ценным активом, который они изучали. И я платил им той же монетой, изучая их в ответ.

В один из вечеров, за два дня до нашего отъезда, в мою дверь постучал Лиам. – Ну что, затворник, – сказал он, входя. – Наслаждаешься последними днями свободы? Отец сказал, что завтра утром выезжаем. Пора возвращаться в нашу веселую казарму.

Новость не была неожиданной, но она все равно заставила что-то внутри меня сжаться. Каникулы кончились. Время мирной подготовки прошло. Начинался новый этап.

Наш последний ужин в поместье был особенно торжественным. Слуги-големы накрыли стол в большом обеденном зале, который до этого я видел лишь мельком. Хрустальные бокалы, серебряные приборы, десятки свечей в канделябрах. Атмосфера была почти королевской.

Лорд Арион был в необычайно хорошем настроении. – Ну что, Кайл, – обратился он ко мне, когда подали десерт. – Ты провел у нас почти два месяца. Погрузился с головой в наше семейное ремесло. Какой главный урок ты извлек из этих старых, пыльных книг?

Это был экзамен. Я это знал. Я на мгновение задумался, подбирая слова. – Я понял, что для создания чего-то по-настоящему сильного, нужно сперва понять и подчинить себе хаос, из которого оно состоит, – ответил я. – Гармония рождается не из смешения похожих элементов, а из укрощения противоположных.

Лорд Арион долго смотрел на меня, а затем медленно кивнул. В его глазах блеснуло одобрение. – Мудрые слова. Очень мудрые для твоих лет. Запомни их. Они пригодятся тебе не только в ремесле, но и в жизни.

Леди Ленора, как всегда, молчала. Но в этот вечер ее немигающий фиалковый взгляд казался мне особенно пронзительным. Она не просто смотрела. Она видела. Я чувствовал это кожей.

Утро отъезда было прохладным и туманным. Наша черная, беззвучная карета уже ждала у парадного входа. Големы-слуги быстро и эффективно загрузили наши вещи.

Вся семья Вал'Терон вышла нас проводить. Лорд Арион подошел сначала к сыну. Он положил ему руку на плечо, что-то тихо сказал, и Лиам серьезно кивнул. Затем он повернулся ко мне.

– Удачи в Академии, Кайл, – сказал он. – Используй то, чему научился, с умом. Твой потенциал огромен, но без должного контроля он может стать разрушительным.

Он на мгновение замолчал, и его взгляд стал странным, почти заговорщицким. Он слегка наклонился ко мне. – И помни о моей просьбе. Лиам... он ценит твою компанию. Продолжай быть его другом.

Я кивнул, хотя его слова вызвали у меня внутренний диссонанс. Просьба о дружбе от человека, который, я был уверен, использует собственного сына как инструмент для наблюдения за мной.

Я уже собирался сесть в карету, когда путь мне преградила леди Ленора. Она подошла ко мне вплотную. Я впервые оказался так близко к ней. От нее пахло не духами, а чем-то иным – озоном после грозы и холодными звездами. Она смотрела на меня своими немигающими фиалковыми глазами.

И она заговорила. Впервые за все это время.

Ее голос был не похож ни на один из тех, что я слышал. Он был мелодичным, как звон хрустальных колокольчиков, но при этом абсолютно лишенным человеческой теплоты. Он звучал не из ее горла, а казалось, рождался прямо у меня в голове.

– Осторожнее, дитя Хаоса, – прошептала она.

Я замер.

Она знала. Она знала все.

Ее взгляд опустился к моему поясу, туда, где в инвентаре покоился мой новый меч. – Меч, что ты выковал, голоден. В его сердце заключена ярость поверженного короля. И если ты не будешь кормить его душами своих врагов… – она сделала паузу, и ее неживая улыбка стала чуть шире, – …он начнет пожирать твою собственную.

Я стоял, парализованный ее словами и ее взглядом.

Лиам, увидев мое состояние, подбежал и мягко потянул меня за руку. – Мама, не пугай нашего гостя своими загадками. Пора ехать!

Лорд Арион ничего не сказал, лишь с интересом наблюдал за этой сценой.

Я сел в карету, и дверца за мной бесшумно закрылась. Я смотрел в окно на удаляющиеся фигуры лорда Ариона и его жены. Он – кукловод, стратег. А она… она была чем-то иным. Чем-то гораздо более древним и страшным.

Беззвучная карета из черного дерева плавно несла нас прочь от поместья Вал'Терон. Я смотрел в окно на удаляющиеся готические шпили, которые тонули в утреннем тумане. Я чувствовал себя так, будто сбежал из красивой, но смертельно опасной ловушки.

Воздух внутри кареты был тяжелым и наэлектризованным. Веселая болтовня Лиама иссякла. Он сидел напротив, глядя в окно, и его лицо было непривычно серьезным. Слова его матери, леди Леноры, повисли между нами ледяным, невидимым барьером.

«Меч, что ты выковал, голоден... он начнет пожирать твою собственную душу».

Эта фраза эхом отдавалась в моем сознании. Это была не просто угроза. Это было знание. Она видела. Она знала о моем мече, о «Пожирателе Душ», который я никогда не доставал из инвентаря. Она знала о его природе.

Система подтвердила ее слова. Свойство, которое я счел полезным бонусом, оказалось пактом. Оружие, которое требовало постоянной платы кровью.

«Она знала, – думал я, глядя на профиль Лиама. – Знал ли он? Знал ли его отец? Эта семья... они не просто наблюдатели. Они игроки, которые видят на десять ходов вперед. Их просьба «дружить» с Лиамом – это не забота. Это способ держать свой самый ценный и опасный «артефакт» под присмотром».

Я решил нарушить молчание. Проверить его. – Твоя мать... она всегда такая? – спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более невинно. Лиам вздрогнул и повернулся ко мне. Его веселая маска была на месте, но глаза оставались серьезными.

– Мама? А, ты про это... – он неловко усмехнулся. – Она... просто видит мир иначе, чем мы с тобой. Она видит не вещи, а связи между ними. Нити судьбы. Не обращай внимания. Она редко ошибается, но ее слова не всегда нужно понимать буквально.

Он врал. Или, по крайней мере, не договаривал. Он пытался преуменьшить значимость ее слов, увести меня от правды. Это лишь укрепило мои подозрения.

Остаток пути мы ехали в молчании. Каждый думал о своем. Он – о своей миссии, которую на него возложил отец. А я – о своей. И о том, что теперь в список моих потенциальных угроз добавилась вся семья Вал'Терон.

Возвращение в Академию было как глоток затхлого, но привычного воздуха после разреженной атмосферы горной вершины. Каникулы закончились. Коридоры снова гудели от сотен голосов, смеха и споров. Студенты, отдохнувшие и полные сил, возвращались в свои казармы.

Когда мы с Лиамом вошли в Багряный Корпус, я сразу почувствовал на себе взгляды. За два месяца ничего не изменилось. Но изменился я.

Вот из своей комнаты вышел Борг Айронхенд со своими дружками. Он увидел меня, и на его лице на мгновение отразилась целая гамма чувств: ярость, унижение и… страх. Он злобно сплюнул на пол в стороне от меня и, не сказав ни слова, прошел мимо. Его физическое доминирование было сломлено. Теперь он будет искать другие способы отомстить. Более подлые.

У дверей своей комнаты стоял Давиан Малкор. Он окинул меня ледяным, презрительным взглядом, будто я был не более чем грязью на его сапогах. Его ненависть никуда не делась. Она стала холоднее, концентрированнее. Он проиграл турнир из-за выскочек-простолюдинов вроде меня и Серафины. Его честь была запятнана. И он этого не простит.

А вот и сама Серафина. Она шла по коридору с книгой в руках. Наши взгляды встретились. Она коротко, почти незаметно, кивнула мне. В ее глазах больше не было простого любопытства. Там был сложный расчет. Она видела во мне не просто соперника, а равного по интеллекту игрока. И это делало ее самой опасной из них всех.

Мы вошли в нашу комнату. Она показалась мне крошечной и убогой после роскошных покоев в поместье. – С возвращением в нашу берлогу, – вздохнул Лиам, с грохотом бросая свой сундук на пол. – Снова овсянка, снова Мариус. Какая тоска.

Я молча начал разбирать свои немногочисленные вещи. Несколько книг. Мой новый кинжал. Моя броня, скрытая под робой. И мой главный секрет – «Пожиратель Душ», который теперь казался мне не просто оружием, а голодным зверем, запертым в клетке моего инвентаря.

На следующее утро мы все стояли в Зале Пепла. Двадцать семь адептов. За время каникул все стали немного старше, немного сильнее. Но напряжение между нами лишь возросло.

Инструктор Мариус вошел в зал. Его лицо было как всегда непроницаемо. – Каникулы окончены, – его голос прогремел под сводами зала. – Ваше детство окончено.

Он прошелся вдоль строя, заглядывая в глаза каждому. – Первый семестр был отбором. Мы отсеяли слабых телом и духом. Второй год – это превращение вас из одаренных детей в оружие. Оружие Короны. Вы забудете про красивые дуэли и «Стихийные Сферы». Вы будете учиться выживать. И убивать.

Он остановился в центре. – Ваша программа на этот семестр будет состоять из трех основных дисциплин. Первое – «Продвинутая Боевая Магия». Вы будете учиться создавать сложные, комбинированные заклинания. Вы будете учиться противодействовать стихиям друг друга. Огонь против воды, земля против ветра. Вы узнаете слабые места каждого плетения.

– Второе, – он поднял палец, – «Тактика Группового Боя». Довольно дуэлей. На войне никто не сражается один на один. Вы будете разделены на отряды по пять человек. И будете учиться сражаться вместе. Прикрывать целителя. Ассистировать воину. Выводить из строя вражеского мага. Ваша жизнь будет зависеть не от вашей личной силы, а от слаженности вашего отряда.

– И третье, – в его глазах появился холодный блеск. – «Выживание в экстремальных условиях». Раз в месяц каждый отряд будет отправлен в Запретный Лес на трое суток. Без еды. Без помощи. С одной единственной задачей, которую вы получите перед выходом. Ваша цель – выжить и выполнить задание. Те, кто не справятся… не вернутся. Академия не тратит ресурсы на слабаков.

По рядам прошел испуганный шепот. Это был уже не учебный процесс. Это была подготовка к настоящей войне.

– Ваше первое задание начнется через неделю, – закончил Мариус. – Формирование отрядов. Чтобы исключить кумовство и дружеские посиделки, Архимагистр Ворн лично составил списки, основываясь на результатах вашего Испытания и балансе сил. Он считает, что конфликт – лучший учитель.

Он достал свиток. – Отряд первый…

Студенты затаили дыхание. Я стоял, не шелохнувшись. Отряд. Команда. Меня, «Одинокого Волка», заставят работать с другими. С теми, кто меня ненавидит, и с теми, кто меня боится.

«Блестящий ход, Ворн, – подумал я. – Идеальный эксперимент. Поместить нестабильный реагент в колбу с другими, не менее агрессивными, и посмотреть, что будет. Взрыв? Или рождение нового сплава?»

Мариус начал зачитывать имена. Мое сердце билось ровно. Я был готов. Какой бы ни был состав моего отряда, это не имело значения. Они все были лишь инструментами. Временными союзниками или будущими жертвами на моем п