Текст книги "Как песок сквозь пальцы (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 76 страниц)

Хани кивнул головой. Все сразу забегали, но Ясмин быстро остудил горячие головы, заявив, что маленькие дети остаются с воспитателями дома, слуги тоже. Они едут инкогнито. Да и потом, квартирка на самом деле была крохотной с такой же крохотной кухонькой. Когда за стол садилось шесть человек, то все дружно сидели, прижавшись плечом к плечу. А когда Ясмину во время игры надо было открыть дверцу духовки, то все оставляли карты на столе и выходили прочь.

Рон с Олли тоже загорелись идеей съездить посмотреть на старую квартиру. Алан как раз вернулся откуда-то с толстой папкой под мышкой. Едва услышав про «воскресную» пульку, тоже приободрился и сказал, что раздобудет все необходимое. Ясмин с Хани надели самые неприметные серые костюмчики и замотали волосы неброскими шарфами. Подхватив мужей под белы рученьки, они потянули их к ближайшему авто. Рон и Олли также решили поиграть в шпионов и, скинув модную одежку, нацепили на себя самые, по их мнению, неприметные вещи.

Все прекрасно уместились в одной машине. Алан сказал, что купит все необходимое и догонит их уже дома. Но омеги, подумав немного, решили все же завернуть в магазин за угощением для прежних соседей. Ну, может они и увлеклись немного, потому что когда подъехали к дому, то у Айюба и Салаха не хватило рук поднять все сумки самостоятельно. Часть пакетов досталась Рону, часть Олли, и даже (О Аллах!) омегам пришлось взять в нежные ручки наиболее легкие сумки.

Ясмин и Хани потрясенно смотрели на любимый дом. Какой он, оказывается, серый и обшарпанный! И лифт просто крошечный! Рон, Олли и альфы с сумками промаршировали вверх по лестнице. Когда дребезжащие и дергающиеся дверки лифта открылись, Ясмин с Хани чуть не разрыдались от нахлынувших воспоминаний. Столько всего случилось здесь! В этот коридор на дрожащих ногах Дейчи выполз, когда у него отошли воды, и Сашши помогал собрать вещи и спуститься вниз к приезду медиков из муниципальной больницы. В этом же коридоре Рон сделал свои первые шаги. А Хани в свою очередь вспоминал, сколько раз он проносил по этому коридору полупрозрачного Оленёнка то в больницу, то из больницы.

Рон с гордостью показал Салаху нецензурное слово, которое он нацарапал на стене коридора, когда ему было четыре года! И продемонстрировал в лицах, какая истерика была у папы, что первое слово, которое ребенок филолога написал самостоятельно, было нецензурным, так еще и нацарапано было вилкой на стене в общем коридоре!

Салах вздохнул и сообщил, что пороть Рона надо было значительно раньше того возраста, в котором он попал к нему в руки, а теперь уже, пожалуй, поздно. И вот они всей гурьбой остановились перед закрытой дверью квартиры Ясмина. Из соседних дверей выглядывали любопытные соседи, Рон сразу бросил у порога свои сумки и побежал здороваться со всеми.

– Э– э, – Ясмин виновато посмотрел на всех. – А ключи-то от квартиры остались в моей сумке на Сабахе!

– Молодец, – разозлился Хани, – а раньше подумать об этом не мог? И что теперь делать?

– Постучите. Там кто-то есть за дверью, – подсказал Салах.

Поставив сумки на пол, Салах потянулся постучать в дверь, но не успел. Дверь резко распахнулась, на пороге стоял маленький, тощенький и ужасно рыжий омега. Он решительно сжимал в руках сковородку. Ясмин улыбнулся родной сковородке, как любимому родственнику. Это ж надо, жива ещё старушка!

– Вы кто? – строго спросил омежка и на всякий случай перехватил сковородку за ручку двумя руками, совсем, как рыцарь – двуручный меч.

– Я, вообще-то хозяин этой квартиры, – заявил довольный Ясмин и протянул омежке свой пакет с воздушным зефиром. – Посторонись, сейчас продукты занесем и поговорим.

– Ты похож на фенька Олли, – заявил Хани. – Такой же рыженький и лопоухий.

– Нормальные у меня уши, – проворчал омежка, пропуская незваных гостей-хозяев в комнату.

========== Замыкая круг ==========

Ясмин огляделся по сторонам. Почти ничего не изменилось. Все тот же полированный стол и рядом скрипящий стул. Два продавленных диванчика. Только на обоях кто-то нарисовал цветочки и непонятных животных на тонких ножках. Хотя, возможно, это были человечки. Хани повинился, что это сделали его племянники, они вечно все разрисовывали. Они и в новом доме разрисовали стены.

Единственным новшеством в квартире, которое сразу бросилось в глаза, был кульман, явно переделанный из большого мольберта. На нём стоял большой лист фанеры с закреплённым на нем листом ватмана, на котором был изображён какой-то технический чертеж. Кульман стоял прямо под люстрой, с которой был снят плафон, поэтому и горела одинокая лампочка. Похоже, омежку оторвали от работы. Ясмин посмотрел на нового жильца. Ну, точно из-за уха торчал карандаш!

– Может мы передвинем кульман к стене, а то мы все в квартире не поместимся? – поинтересовался Ясмин.

Рыжик сразу засуетился. Подхватив лист фанеры, он приткнул его чертежом к стене. Убрал подставку, которая оказалась всё-таки мольбертом. После этого он заполошно сделал еще круг по комнате, собирая разбросанные вещи в попытке навести хоть минимальный порядок. А потом остановился и посмотрел на Ясмина глазами щеночка, которого за шиворот выталкивали за порог под проливной дождь.

– А можно я вечером съеду? А то Ларик еще на работе.

– Зачем тебе съезжать? – удивился Ясмин. – Живи, сколько хочешь. Мы ненадолго, только со старыми друзьями поболтаем, в картишки сыграем и уедем. А кстати, как ты здесь оказался?

– Меня сюда Ларик привел, – Рыжик загрустил. – Это мой сосед. Мы вместе с ним росли в одном детском доме, он в педагогический пошел, а я на архитектурный. Только я не сразу поступил, поэтому еще учусь, а он уже работает. Его тоже пустили пожить, пока хозяин квартиры из командировки не вернется. Здесь раньше другие люди жили с детьми, а потом они съехали куда-то, и квартира осталась пустой. Ларик спросил, можно ли мне сюда поселиться, и те люди сказали, что можно, но до тех пор, пока хозяева не вернутся.

– Ларик, Ларик, – Ясмин посмотрел на Хани, тот в ответ только пожал плечами. – Его случайно не Лу пустил в свою квартиру? – увидев, как энергично закивал головой Рыжик, он улыбнулся. – Когда твой Ларик придет с работы, скажи ему, чтобы пришел за документами на квартиру. Лу решил остаться на Сабахе, и поэтому дарит ему эти двадцать счастливых метров. Ему на Сабахе нравится! Ну, давай знакомиться! Меня зовут Ясмин ай Салах. Я супруг вон того альфы. Рядом сидит Хани ай Айюб, он супруг второго альфы, и вскоре сюда придет еще один наш друг, Алан. А тебя как зовут?

– Людвиг, – омежка попытался изобразить поклон, но Хани не выдержал и рассмеялся.

– Ну, точно лисенок – Людвиг Четырнадцатый! Людвиг Ларссон!

– Это не я выбирал имя, – омежка вспыхнул. – Нас, подкидышей, в том году всех назвали, как королей! Ларик по документам вообще Лотарь! А еще были Пипин, Иаков и Филипп!

– Ну, надо же, какие у вас в приюте знатоки генеалогии французских королей! И ведь вспомнили-то династии Меровингов и Каролингов, правивших черт знает когда! – пробормотал Ясмин.

– Прости! – Хани подошел и погладил по плечу съёжившегося омежку. – Прости, просто ты такой рыженький, и ушки у тебя в точности, как у лисенка!

В дверь постучали. Это пришли Алан с Азизом. Когда ещё два человека появились в комнате, Ясмин опять ощутил, насколько все же малы эти муниципальные квартирки. У Алана и Азиза в руках тоже были сумки, и из одной из них призывно пахло жареной курочкой.

– Я тут подумал, ну, что за пулька без воскресной курочки? А поскольку неизвестно, работает ли здесь духовка, я решил не рисковать и купил готовую курочку!

В животе у Людвига громко забурчало. Омежка схватился руками за живот, и тогда все увидели, что под огромным и бесформенным свитером прячется животик примерно на шестом месяце беременности.

– Ой, какой лисенок? Ты чей? – Алан улыбнулся омежке, за что получил чувствительный пинок под зад от Азиза.

– Нет, ну виданное ли дело строить глазки прямо при женихе! Хвост-то распушил! Смотри, котяра, бубенцы подрежу, будешь фальцетом мяукать! – бубнил Азиз, наступая на Алана, но тот расплылся в довольной улыбочке. – И где тот знаменитый коридорчик, в котором ты спал и с таким придыханием рассказывал?

– Ты в нём стоишь, – Алан прижал к себе сумки и показал под ноги. – Поскольку есть только комната, кухня и крохотный санузел, то коридором называлась часть стены от двери туалета до входной двери!

– А как же ты тут спал? – удивился Азиз. – Здесь матрас не положить, места не хватит. Так получается, что ты спал у двери, как пёс?

– Ну, скорее, как кот, – Алан так самодовольно улыбнулся, будто вспомнил старый анекдот. – Матрасик был маленький из детской кроватки и, если я хотел уместиться на нём целиком, то надо было свернуться в бублик, как делают коты. А если я во сне вытягивал ноги, то упирался в дверь туалета или открывал головой входную дверь! Дэйчи, когда уходил на работу, переступал через меня, а я просто спал!

– Ага, – подтвердил Хани. – Последствия шока и сильнейшая алкогольная интоксикация были отличным снотворным!

В животе у Людвига опять заурчало. Ясмин подхватил сумки с едой из рук Алана и кивнул головой рыжику:

– Идём, поможешь мне на кухне.

Азиз увязался следом. В комнату стали заглядывать соседи. Алан всем улыбался и балагурил. Его узнавали, а вот Хани – нет. Все восхищенно ахали, когда понимали, что это на самом деле их Сашши. Невозмутимые Салах и Айюб сидели, будто не замечая, как их рассматривают как диковинных животных в зоопарке. Олли посидел немного, а потом в комнату заглянул Рон и утащил его с собой и парой пакетов с конфетами впридачу.

Ясмин привычно достал из ящика стола доску для хлеба, нож, пару тарелок. Он быстро извлёк из термопакета курицу и, отрезав ножку, положил ее на тарелку перед Рыжиком.

– Сними пробу, – Ясмин смотрел на омежку без улыбки, – скажи – вкусно или дальше резать не стоит.

А сам тем временем стал, как ни в чем не бывало, резать хлеб. Людвиг сглотнул слюну и посмотрел на Азиза, но тот в этот момент ковырялся в сумках и ругал Алана.

– Ну, почему он купил только одну курицу, да она альфе на один зубок вместо закуски! Зачем-то купил банку дешевого растворимого кофе! – Азиз с брезгливостью повертел в руках жестяную банку. – А ещё дешевых карамелек и каких-то дурацких леденцов!

– Значит, он опять собирается жульничать! – ехидно расплылся Ясмин. – Вот ведь хорёк! Азиз, кончай бурчать, как старый дед, боюсь супружество тебя совсем испортит! Это все дань традиции. Ты не представляешь, но, живя здесь, курицу мы могли себе позволить только по очень большим праздникам. А Алан приносил мне курицу каждый выходной! Ты не представляешь, какая это была роскошь! И мы одной курицей наедались все! А нас, между прочим, было пятеро взрослых и четверо детей! Ещё и соседским детям доставалось! И такой растворимый кофе тоже был далеко не всегда по карману.

Ясмин посмотрел, как омежка вгрызается в куриную ножку, стараясь не очень торопиться. Он протянул ему пару кусочков хлеба, за что получил полный благодарности взгляд. Ясмин молча приоткрыл дверку шкафчика, где обычно держал чай и крупы, но полки были пустыми.

– Это просто невыносимо! – Салах стоял в проеме двери. – Ну как так можно? Я скоро вернусь!

– Куда это он? – полюбопытствовал Азиз. – И чего это он не может?

– Он устал, что его рассматривают, как слона в зоопарке, – пожал плечами Ясмин.

На самом деле он понял, что муж просто пожалел маленького голодного омежку и отправился за продуктами. Омега вздохнул. Жаль, что всем не поможешь. Здесь еще хотя бы не так тяжело жить, все-таки на поверхности планеты, на нижних уровнях было намного тяжелее. И хоть там было самое дешёвое жилье, но от одной только мысли об общественных лифтах Ясмина пробирала дрожь. Второй уровень с имитацией неба над головой был сравнительно неплох. Была имитация закатов и восходов, туч и облаков. Это было все равно, что жить под защитным куполом.

Ясмин достал тарелку побольше и стал раскладывать на неё хлеб. Привычной рукой нарезав куриную грудку на тоненькие полосочки, уложил их на хлеб. Потом аккуратно разрезал ножку и разложил на следующие кусочки хлеба. Получилась гора бутербродов. А омега рассказывал, что если сварить эти косточки еще раз, то получится прекрасный куриный суп! Азиз слушал все это, приоткрыв от неверия рот. Он вырос в питомнике гарема и предпочел остаться во дворце, чтобы избежать вечной бедности. Он считал, что все жители Федерации живут в достатке! Но здешняя бедность хоть и ходила в костюмах и тонкой обуви, а не в лохмотьях и босиком, как на Сабахе, но всё равно была такой же голодной, как на его родине.

На кухоньку заглянул Алан, ему надоело развлекать соседей одному. Хани молча злился от того, что каждый норовил рассказать, каким страшненьким он был раньше. Ясмин сразу скомандовал тащить стол в комнату. Рыжик подхватил свою тарелку и грустными глазами проводил гору бутербродов.

Айюб сразу подскочил с дивана и с тоской увидел, как в комнату ломанулись соседи, привычные к таким общим застольям. Сразу же несколько пар рук потянулись помочь Алану с Ясмином. Замелькали кухонные ножи. Неизвестно откуда появился еще один стол, табуретки и тарелки. Ясмин командовал, как дирижёр, доставая очередные продукты необходимые для нарезки. Тарелки наполнялись бутербродами, из пакетов доставались конфеты, сок, всевозможные печенья и сладости, их складывали на письменный стол.

Вскоре все близкие и родные соседи, кто смог втиснутся в маленькую комнатку, сидели за импровизированным столом. Рон вытащил сумку с печеньками в коридор. Время от времени между ног взрослых мелькали отчаянные храбрецы, утаскивая конфеты с письменного стола. Айюб стоял у окна и делал вид, что все нормально. Ясмин и Хани сидели на диванчике, зажав между собой рыжика и говорили, говорили, говорили.

Ясмин незаметно подкладывал на тарелку Людвига еду, а Хани подливал ему в чашку сок. Вскоре ребенок объелся и благостно заснул прямо за столом, умостив свою рыжую голову на плече Хани. Время пролетело незаметно, соседи наохались и, доев последние бутербродики, стали собираться по домам. Уходя, уносили с собой свою посуду, табуретки, остатки конфет и сладости. Последних соседей Ясмин уже откровенно выпроваживал. Хотелось, наконец, добраться до пульки. Соседи – это, конечно, хорошо, главное, чтобы вовремя домой ушли! Дети, удостоверившись, что больше сладкого не осталось, тоже умчались, радостно хвастаясь, кто что и сколько съел!

Вскоре все остались в первоначальном составе. Лисенок как раз открыл глазки и растерянно захлопал рыжими ресницами пытаясь понять, куда все делись! Стол вернулся на кухню. А Ясмин решил выяснить обстоятельства жизни омежки. Ребенок, сытый и отдохнувший, просто, не кокетничая, рассказал свою незамысловатую историю. Омежка из детского дома поступил в институт по гранту для одарённых сирот. Учился на отлично, получал стипендию и жил в общежитии.

И все было у него хорошо, пока на третьем курсе на него не обратил внимание красавец Казанова всея архитектурного потока. Его, правда, едва не вышибли за неуспеваемость из альма матер, но омежка помог ему пересдать хвосты и несданные курсовые работы. Людвиг был так счастлив, что такой необыкновенный альфа вдруг выделил его из толпы однокурсников, что, как слепой, ничего не замечал. А когда ему говорили, что альфа его просто использует вместо бесплатной рабсилы, закрывал уши и пытался уверить себя, что люди это наговаривают из зависти, чтобы их рассорить.

Но время шло, и учеба подошла к концу. Оставалась только преддипломная практика и собственно сам диплом. И тут Людвиг вдруг забеременел. Омежка пожал плечами и добавил, что все хорошее случается вдруг. Вот так вдруг Людвиг и понял, что его тошнит не из-за отравления йогуртом, а из-за беременности. Он побежал порадовать любимого, а тот в это время спал в обнимку с двумя голыми омегами и на слезы и попытки устроить сцену ревности только рассмеялся и заявил, что ничего ему не обещал и брать в супруги не намерен. И вообще, он ему был нужен только для того, чтобы получить диплом, а если он сам себе что навоображал, то это его проблема. И пусть он сам её решает!

– Вот я и решаю! – храбро вздохнул лопоухий рыжик. – Я подрабатываю черчением. В компьютере есть множество чертёжных программ, но только преподаватели требуют курсовые и диплом, сделанные от руки, а не графическим редактором. А это отнюдь не все могут. Для этого нужен опыт, терпение и определённые способности! Вот я и зарабатываю в свободное время чертежами для двоечников. Мою работу даже самые привередливые преподаватели принимают и не морщатся!

– Смотри, что мне для тебя принесли! – в комнату влетел долговязый бета в очках и с разводами белого мела на рукавах. У него в руках была разобранная детская кроватка. – Мне родители учеников принесли…

Бета замер со своей ношей в руках, удивленно разглядывая незнакомцев, заполнивших комнату приятеля. Первым сообразил Алан.

– Ты, наверное, Ларик? И живешь в квартире Лу? – бета растерянно кивнул, а довольный Алан подхватил его за локоть. – Как я рад, что тебя нашел! Лу передал мне документы на право собственности его квартиры, идём, подпишешь и станешь счастливым хозяином квартиры! Идём, идём.

Алан вытащил из сумки, которая стояла на подоконнике за спиной Айюба, папку с документами и, перехватив растерянного очкарика, уволок его в квартиру Лу.

– Смотрите, кого я встретил! – в комнату влетел Салах, груженный, как ослик. Следом за ним зашел улыбающийся Мансур – наследник Саида и такой же красавец! Ясмин только хмыкнул – искусствовед! Тоже мне образование для альфы! Мансур поставил на пол сумки, в которых что-то звякнуло. Он церемонно поприветствовал деда Айюба и его супруга. А потом Ясмина, как супруга дяди. Повернув голову, он увидел Людвига, который замер перед альфой, как кролик перед удавом.

Мансур замолчал. Ясмин встал и представил омежку Мансуру, а Мансура – омеге, но эти двое не услышали ни слова. Они стояли напротив друг друга и молчали. Просто стояли и молча разглядывали друг друга. Будто пытались запомнить на всю жизнь. Всем невольным зрителям стало как-то неловко от такого молчания. Айюб хмыкнул. И только Салах, казалось, не замечал неловкости момента. Он выкладывал свои покупки на свободный диванчик: упаковки с пеленками и подгузниками, пакет с присыпками и кремами для грудничков. Он чувствовал себя бывалым родителем, и хоть не пеленал сына сам, но видел, как это делал супруг и знал, что надо. В сумках Мансура было детское питание и крупы для папочки.

После того, как Салах выложил последний пакет с крупой, он подошел к Мансуру и хлопнул его по плечу, вырывая из транса.

– А помнишь, ты меня спрашивал, как я понял, что Ясмин МОЙ? – Салах посмотрел в растерянное лицо племянника. – Теперь понял? Ты просто видишь его и понимаешь – МОЁ родное! И всё!

Людвиг услышал, что сказал Салах и, всхлипнув, выскочил из комнаты, вскоре в коридоре хлопнула дверь, Хани и Ясмин поняли, что это была дверь в квартиру Лу, вернее, теперь долговязого Ларика. Мансур вздрогнул всем телом от резкого звука и, растерянно сглотнув, спросил шёпотом у Салаха:

– А почему он убежал? Он, что, не понял что он мой, а я его?

– Ты не на Сабахе, – Салах с ноткой сочувствия похлопал Мансура по спине. – Если ты не заметил, он беременный и одинокий, а значит кто-то уже обидел малыша, и тебе придется приучать его к себе, как раненную птичку. Ну, или отступиться и поискать другого…

– Он МОЙ! Не отпущу! Солнышко золотое, где ты? – Мансур бросился в коридор. Вскоре там послышался грохот и торопливый говор альфы.

– Шутки, шутками, а у Мансура гарем на пять тушек! – высказался с дивана Хани. – И насколько я слышал, парочка новорожденных малышей. Правда, бет, но всё равно неприятно…

– Любовь моя! – Айюб мурлыкнул, глядя на свою пару. – Ты же как-то миришься с Амином? И потом, у этого омежки очень правильный взгляд на мир. Вы помните, как он нас встретил со сковородкой наперевес? Он боец, а не гаремный прелестник, и в случае необходимости сможет постоять за свое. И не забывайте, что там всем командует Шади. А он очень мудрый и рассудительный омега и поможет новенькому вписаться в их общество. И потом, Мансуру здесь еще жить не меньше двух лет, так же как и Салаху. За два года многое может изменится!

– Интересно, а о чём диплом Людвига? – Ясмин взял в руки скрепленные листы и стал бегло просматривать содержимое. – Интересненько! Любимый, а давай возле города построим аквапарк? Интересная работа! Здесь не только водные аттракционы, но и бассейны, и искусственные пляжи, и тренажерные площадки, и несколько терренкуров! И все это под одним защитным куполом, здесь какой-то мудреный расчет потребляемой воды, что-то о пароулавливании, фильтрации воды и всё такое! О, а ещё экономическое обоснование, сколько людей смогут пользоваться в день, и какую выставить плату за вход.

– Ну-ка, ну-ка! Покажи! – в комнату зашел Алан и, выхватив бумаги, сразу уткнулся в них носом. – Угу, угу. Ну, вот тут я бы поспорил, ага! Феноменально, он не только талантливый архитектор, но и прирожденный бизнесмен!

– Как я понял, четвертого для пульки мы потеряли, так ещё и Алан туда же! – Ясмин выдернул бумаги у друга. – Имей совесть, мы пришли поиграть, а дети конфеты растащили, талантливый рыжик, похоже, рыдает по соседству, а значит, в покер поиграть с нами не сможет! Так ещё и ты туда же?

– Не сердись, Колючка! Конфеты для игры я припрятал, так же как и карты! А четвертым возьмем Азиза!

– И банку кофе прихватил! Жульничать собираешься? – сощурился Ясмин, а Хани уже заинтересованно полез к Айюбу за спину. Там действительно лежало все необходимое. Хани с восторгом открыл банку с кофе и понюхал, следом сразу зажал нос и посмотрел на банку внимательней.

– И как только мы это пили? – Хани еще раз понюхал растворимый напиток, который совсем не пах настоящим кофе. – И нам ведь это нравилось? Ты помнишь?

– Отец! – в комнату влетел перепуганный Рон, за ним Олли. – Там Мансур братца Кролика трясет за грудки, а Лисёнок плачет!

Салах вздохнул и вышел из комнаты успокаивать племянника. Алан пошел следом, он чувствовал себя ответственным за парнишку. Вскоре бета привел потрепанного паренька, который поправлял очки на носу, но все равно держался молодцом. Азиз сунул ему в руку большой бутерброд с непонятно откуда взявшейся колбасой и чашку с тем самым растворимым кофе.

– Моя умница! – Алан чмокнул в щеку довольного Азиза, а потом тихо уговорил растерянного Ларика быть четвертым для покера, а то второй пары нет, а они, понимаешь ли, привыкли парами играть!

Обалдевший Ларик сам до конца не понял, как оказался на кухоньке с картами в руках и смутным представлением, какую ценность представляют в этой игре конфеты. После второй сдачи Ясмин похмыкал, привлекая к себе внимание, и положил карты на стол рубашками вверх, как знак, что надо серьёзно поговорить. Хани, раздраженно посматривая на свои карты, с готовностью перевернул их и вопросительно посмотрел на друга. Алан и Ларик, поколебавшись, тоже сложили свои карты в ожидании продолжения.

– Ларик, можешь пока съесть еще один бутерброд, пока я поговорю с друзьями, – кивнул Ясмин новенькому. Сообразительный зайка-знайка сразу метнулся к тарелке с бутербродами, пока Азиз, притиснувшись своей тощей задницей к плите, наливал кипяток в чашку с растворимым напитком. – Итак, господа, я собрал вас сюда для того, чтобы обсудить одну проблему – что делать с Мышонком? С одной стороны – у нас влюбленные альфы, нашедшие, наконец, свою пару, с другой стороны – омега, который шарахается даже от альфьей тени.

– А чего тут думать, – отмахнулся Алан и опять схватился за карты, – надо вызывать жада, он сможет найти слова и для Мышонка, и для альф. Умница Айдан только глазками сверкнет, и проблема сама решится! – Алан задумался. – И Лу надо сюда привезти, это именно он должен общаться с попечительскими советами, а не ты. Там такие волки сидят, они тебя еще самого на деньги раскрутят, а потом на шею сядут и будут рулить! Не ведись на их постный вид и благостные улыбочки! Лу уже сталкивался с такими организациями и знает фарватер! Он сам у них из горла вырвет всё, что надо! Они ещё ему будут руки целовать, как благодетелю, за то, что он таскает для них каштаны из огня! – Алан споткнулся в своих мыслях. – Ну, в смысле, несет свет знаний туда, куда у них самих духа не хватает лезть!

– Значит, Лу у нас зубастый, а я овечка белая? – разозлился Ясмин. Хани хмыкнул.

– Нет, ты честный и принципиальный, – Алан смотрел на друга без улыбки. – Они начнут на тебя давить, а ты психанешь и скажешь, что в состоянии сам всё оплатить и сделать! А они потрут лапки, скажут, что это правильно, и помогут тебе проконтролировать, как и куда ты тратишь СВОИ деньги! Вот скажи, оно тебе надо – их контроль и советы под руку? Нет? Ну, вот! А Лу сможет их самих ухватить нежно, но крепко, за самое дорогое, что у них есть. Хани, не надо краснеть, я имел в виду кошельки, а не то, о чём ты подумал!

– Так что же, мне сидеть дома и жопу отращивать? – рассердился Ясмин.

– Нет, – Алан хищно улыбнулся. – Скоро начало учебного года. Дети пойдут в колледж, студенты в институты. А мы с тобой начнем окучивать спонсоров постройки. Уже несколько научно-исследовательских контор изъявили желание иметь свои филиалы на Сабахе. А среди фармацевтических фирм уже началась грызня за право прислать к нам своего представителя. Об исследованиях профессора Хартманна стало известно всем! Фармацевты готовы сами отстроить нам любой город в обмен на защиту перед местной властью и «диким» населением. Но нужны ли нам монополисты? Нет, Ясмин, нам придется крепко подумать, сколько и на каких условиях мы пустим ученых в свой город. Ну и конечно, не надо забывать о денежках, надо определить, какой процент с патентов мы будем оставлять в эмирате. И если лекарства начнут изготавливать на Сабахе, то и мы должны быть в доле! Ох, прямо голова кружится от таких перспектив!

– А мне что делать? – растерялся Ясмин. – Тебе лучше с Салахом ходить на переговоры.

– Нельзя с Салахом, – покачал головой Алан. – Он, как и ты, честный и принципиальный, они его поймают за язык и выкрутят руки. Поэтому именно ты будешь ходить со мной на переговоры. Разоденешься, как Амин, и будешь капризничать. Хочу, не хочу. Топать ножками и требовать, требовать. Я, ссылаясь на твои капризы, буду лавировать в мутной водичке переговоров. Поскольку теперь у нас время есть на подготовку, а не так, когда мы нашу фирму открывали в авральном режиме. Поэтому будем торговаться, лавировать и высчитывать наилучшие варианты. Салах выйдет на переговоры в самом конце, когда потребуется дожать до конца и подписать документы.

– Ты так говоришь, что мне даже немного не по себе! – сознался Ясмин. – Как будто мы будем выбирать гадюк посимпатичнее.

– Да! Именно! – Алан рассмеялся. – Будем подбирать себе серпентарий по размеру, ровный, чтобы одна гадюка не была крупнее других и не передавила более мелких. Будем бить их время от времени по голове и стравливать друг с другом. Одним словом, повеселимся от души. К тому моменту, когда Айюб скажет, что Совет Преданности разрешил Салаху официально возродить город, мы должны иметь хотя бы общий проект застройки, надо будет провести геологоразведку для определения рельефа местности и поиска грунтовых вод. Если можно будет строить высотные здания, то это будет просто чудесно!

– Представь! – Алан повел в воздухе рукой, как сказочник. – Среди песков возвышаются шпили небоскребов, в окружении садов и виноградников! – Алан закрыл глаза и сделал таинственное лицо. – Кстати!! Хани! – Алан так резко щелкнул пальцами, что омеги вздрогнули от неожиданности. – Тебе стоит увеличить площадь садов и виноградников. Ко мне поступают заявки на закупку фруктов просто по фантастическим ценам! Давайте создадим новую фирму «ХАНИан», что обозначает благословение. И займемся экспортом фруктов!

– Алан, ты только что передернул карты! – Ясмин возмущенно взглянул на приятеля.– Да что за манера жульничать! С тебя банка кофе! Я тебя как-нибудь изобью медным подсвечником за жульничество в карты!

– Ура, снова сдаем! – Хани скинул свои карты в общую кучу. – Я буду сдавать!

– Стоп! – Ясмин накрыл карты рукой. – Надо решить, что делать с Мышонком!

– А что там решать! – Хани мешал карты и кивал головой Ларику, чтобы он садился на свое место. – Завтра с утра отправим прохиндея Алана на Сабах в качестве репрессий за жульничество. Ты напишешь письмо Лу и жада. И не спорь! Они тебя одного послушают!

– Хорошо, завтра свяжусь с Ошая и скажу, что для решения интересующего его братьев вопроса надо привезти на Землю Айдана. Он возьмет с собой в качестве компаньона Лу.

– Правильно! – Алан выглядел счастливым. – Могу поспорить на шоколадку против бумажки от леденца, что Джованни и Френсис отвезут меня на своем крейсере! У них знаете какая ЯХТА? Целый город в космосе! Ваши круизные суденышки отдыхают! Джованни, чтоб вы знали, официально занимается религиозными сектами, но на самом деле решает спорные вопросы колоний на дальних рубежах. Френсис тоже был не просто пиратом, а командиром пиратского космического флота. Тиранил колонии, говорят пытался создать собственную империю, НО начал мешать торговле, налоги, естественно, упали, и тогда туда отправился Джованни.

Непонятно, почему на его яхту напали или с перепоя не поняли, кто перед ними, или наглость зашкалила. Но на его яхту напали несколько судов. Яхта, фигурально выражаясь, выкинула белый флаг, и на борт поднялась абордажная команда. Ее повязали, а все суда которые были снаружи, расстреляли. У него на корабле вояки не из кадровых военных, а из бывших спецов, знаете, такие славные мальчики с сорванной резьбой в голове. Когда им отдают приказ, они его просто исполняют! Потом из ангаров вылетели истребители и перебили остатки удирающих пиратов. Вот так! Были пираты – и только мусор в космосе! Френсис был в числе абордажной команды и только поэтому выжил! А дальше включайте свою омежью фантазию. Потому что никто не знает, как именно эти двое снюхались! Известно только одно, Френсис несколько лет жил на корабле Джованни, как почетный пленник. И в первый раз покинул корабль только тогда, когда Джованни уже развелся со своими двумя женами! Он привез его в дом отца и представил, как свою пару! Вот так! Они, как два хищника – тигр и тигровая акула. Хоть и разные, но полоски на спине у них совершенно одинаковые!

– И как им отдать тихоню Луфти? – Хани посмотрел на Ясмина, поджав губы. – Да наплевать на этих Кантарини, как отдать малыша этим зверюгам?