Текст книги "Как песок сквозь пальцы (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 76 страниц)

С той стороны послышался свист и улюлюканье, похоже, к альфам присоединились слуги. Слуги, стоявшие у гостиной Амина и Хани, стали с опаской переглядываться. Когда Салах вернулся в комнату, то увидел, как Рафик поит омег молоком с медом и подсовывает им свежую выпечку, гладя по головам, как биби.

– Спасибо, дорогой, – Ясмин поцеловал мужа и похлопал его по груди. – Ты иди, занимайся своими делами, а я сам разберусь. Я думаю, что там и в питомнике жизнь была не сахар! Иди, дорогой, ты сделал все, что мог! А дальше это уже омежьи заботы.

Салах с облегчением поцеловал супруга и побежал в питомник, раздумывая, как бы проверить новых слуг, может их и к биби нельзя подпускать?

Ясмин смотрел, как быстро и аккуратно омеги подчищают еду и шепнул Рафику, чтобы тот принес еще сладостей и мороженого. Пока омеги ели, Ясмин рассматривал новеньких. Из-за двери показались взволнованные Вилен и Мышонок. Они все слышали, просто боялись появиться раньше. Новенькие внимательно оглядели тунику и штанишки Вилена, чистое и красивое платье Мышонка, а потом с восторгом стали рассматривать тоненький браслетик и небольшие сережки в его ушах.

Ясмин обратил внимание, что на омегах были изношенные и застиранные вещи. Хоть и шелковые, но явно очень старые. И узелки у них в руках были совсем маленькие, вряд ли у них там была лучшая одежда.

– А почему у вас цифры вместо имен? – не удержавшись, спросил Рафик.

– Госпо… – начал было говорить кто-то из омег, похоже, что Второй, но увидев взгляд Ясмина, стушевался, – …ну, ТОТ человек сказал, что имя получит лишь тот, кто родит наследника, или, в крайнем случае, лисёнка. А пока этого не случилось, мы просто мусор под его ногами.

– Какая глупость! – воскликнул Ясмин. – Давайте подберем вам красивые имена? И сошьем вам красивые платья? Рафик, – Ясмин увидел, как бета украдкой вытирал слезинки с глаз, – давай сделаем наших омежек счастливыми. Я думаю, что в ближайшее время мастерские во дворце будут заняты заказами, поэтому надо позвать Гасана, он знает, как надо шить красивые платья для омег. У него своя швейная мастерская, и он сможет это сделать быстро.

– Да, господин, – Рафик пошел послать кого-нибудь в город.

– А чем у вас тут воняет? – в гостиную влетел жада и скривился. – Фу, какая гадость!

– Похоже, пахнет сельдереем, – принюхался Ясмин. – Понятно, почему Халиб был таким агрессивным! С таким запахом волей-неволей озвереешь!

– Сельдерей? – жада принюхался и опять скривился. – А мне показалось вначале, что пахнет потной подмышкой. Но, впрочем, от тех, – жада кивнул на соседнюю гостиную, – вообще, воняет тыквой! Кошмар! Как будто в казане с тыквенной кашей! Ненавижу тыкву!

Омежки тихо захихикали и стали незаметно переглядываться.

– У нас проблема, Ясмин! – жада с размаху плюхнулся на соседнюю подушку.

– Представьте себе, я тоже это заметил! Вот, покормил, вызвал Гасана, сижу и не знаю, с чего начать. Наверное, с того, чтобы попросить вашу чудную настоечку. Надо бы свести запах чужой метки, мне как-то не хочется нюхать запах чужого альфы в своей гостиной!

– Прости, я ее всю отдал Амину! – развел руками жада. – Ему нужнее, да и омег у него больше, а настойки все равно было только на донышке. Наши красавцы ее всю вымазали. Но запах не самая главная проблема! Их надо где-то всех разместить! У нас не хватит на всех комнат! Если открыть все комнаты с твоей стороны, то будет всего десять, а с нашей стороны – всего тридцать!

– Десять комнат будет маловато, у меня их двенадцать плюс Вилен и Мышонок. Ну, ладно я кабинет перенесу частично в библиотеку, частично к себе в спальню, Мышонка отправлю к вам, но все рано девять комнат на двенадцать омег!

– Нет, оставь Мышонка у себя, у нас положение хуже, – взмолился жада. – У нас тридцать девять омег плюс девять наших и Хани с Амином! Пятьдесят омег и Я! И это на тридцать комнат!

– Мы можем спать с Мышонком вместе! – подал голос Вилен. – Я не брыкаюсь во сне, и мы хорошо ладим!

– Их можно разместить по двое в комнате, надо тогда раздобыть кровати пошире, – задумался жада.

– Ясмин, я услышал,… – в гостиную влетел Алан и, увидев жада, остановился. Он склонился в церемонном поклоне, – чем я могу помочь, о, сиятельный?

– Алан, ты мой спаситель! – обрадовался Ясмин. – Мне надо десять двуспальных кроватей, с матрасами и всем необходимым, двенадцать сундуков для одежды, а еще много красивого шелка для платьев! И мягкой кожи для шлепанцев! А еще расчески, щетки, полотенца! И куча всякого омежьего добра! А еще визор на стену побольше, и сериалы, нет, лучше мультики, сказки и познавательные фильмы!

– Хорошо! – улыбнулся друг.

В гостиную вошли два работника, которые тащили большую коробку с визором. Третий нес коробку с дисками. Следом занесли упакованные коробки с подвижными картинками птичек и рыбок.

– Это новая модель, – подмигнул Алан, – картинки можно менять, а рыбок и птичек добавлять или убирать при желании. А еще ночники с подвижными зверушками. Самый лучший шелк будет у Гасана в мастерской часа через три, я уже послал своих людей на поиски тканей. Кровати привезут через час, вместе со всем необходимым. По поводу остальных омежьих капризов, только скажите, что желаете.

– Алан, ты джин? – удивился жада. – Откуда ты все это узнал? Ясмин ведь только что тебе сказал, а у тебя уже все есть?

– Я не джин, великолепный Айдан, – Алан склонился в поклоне, – я маркетолог и предприниматель. Хотя, это в принципе, наверное, и называется волшебством!

– Алан, мне тоже все это надо, только в три раза больше! – жада молитвенно сложил руки.

– Уточните заказ и количество, – Алан жестом фокусника достал блокнот и ручку.

– Пойдем, я на месте объясню, – Айдан довольно улыбнулся и поплыл в гостиную напротив.

Прибежал Рафик со стопкой пушистых полотенец. Он сказал, что Гасан обещал быть здесь незамедлительно. Ясмин велел омегам отправляться в хаммам, пока готовят комнаты для них. Он заглянул на минутку в гостиную Хани и сообщил, что занимает хаммам первым. Амин только скривился, но промолчал, похоже, там был серьёзный разговор. Ясмин повел своих утяток чистить пёрышки.

Когда все разделись, выяснилось, что семеро из двенадцати были беременными, а один только-только родил. Буквально, за день до появления Салаха. Ясмин мысленно отвесил себе оплеуху, что не спросил об этом в первую очередь. Банщицы с причитанием схватились за новеньких. Они действительно выглядели неважно. Бледные и худые до синевы. Животики различной округлости выпирали на тощеньких телах. А тот, что недавно родил, выглядел, вообще, ужасно, как говорится, в гроб краше кладут.

На спине Семнадцатого были старые шрамы. Ясмин не удержался и провел по ним пальцем. Омежка вздрогнул и поднял глаза.

– Это я пытался убежать, а меня поймали, – в глазах ребенка не было раскаянья, только полыхал огонь. – Еле выжил… Все думал, зачем Аллаху моя жизнь…

Банщица не выдержала и разрыдалась.

– Ну что вы, – Ясмин погладил женщину по плечу, – не надо плакать, надо радоваться, что они у нас и для них все страшное уже позади!

– Да, господин Ясмин, – банщица вытерла слезы и продолжила намыливать грязные волосы, местами сбитые в колтуны. – Слава Аллаху, он привел бедняжек к нам в дом! Им здесь будет хорошо!

Омежка с сомнением посмотрел на банщицу, потом на свой живот и только вздохнул.

– Ты грамотный? – Ясмин посмотрел, как ребенок покачал головой. – Хочешь, научу? Будешь умный, книжки будешь читать ребенку.

– Нет, – омежка вздрогнул всем телом, – не хочу его видеть. Страшно даже вспоминать, и запах его поганый с тела хочу вывести, чтобы не воняло больше той гадиной!

Банщица щедрою рукой плеснула душистого мыла на мочалку и вручила омежке. Тот стал тереться с таким остервенением, как будто хотел снять с себя кожу. Ясмин с банщицей переглянулись, и он стал осматривать остальных омег. Вскоре всех вымыли и вытерли. Рафик принес от Алана груду пушистых белых халатов и разукрашенных шлепок, сделанных, как видно, на сувениры. Ясмин не хотел одевать их в старое и грязное, и поэтому велел надеть всем халаты и быстро идти в гостиную.

Там уже висел на стене визор, на столиках стояли подносы с едой и в комнате их дожидался улыбчивый Гасан. Пока Гасан быстро и деликатно снимал мерки с омег, Ясмин проверил, как работники развесили картинки и вынесли ли пустые коробки. Он велел перенести все оборудование из кабинета в библиотеку. А себе оставил только ноутбук и флешки, которые сам отнес в спальню.

Гасан закончил с мерками, и Ясмин попросил к утру сшить хотя бы по одному платью для каждого. А потом еще по парочке платьев разных цветов. Портняжка заверил, что все обязательно сделает, как можно лучше и быстрее. Омежки, осмелев, стали есть. Хитрый Рафик все-таки накормил всех полезной едой для беременных. Правда, с ним никто не спорил, все благодарно сверкали глазками и облизывали сладкие пальцы.

Мышонок тоже был рад большой компании. Он рассказывал во время еды о том, как эмир Айюб нашел свое дыхание и на радостях решил дать шанс другим эмирам найти свое дыхание среди омег из его гарема! И некоторые омеги на самом деле нашли своих альф. И теперь они счастливы в новых домах! А Хусам и Халиб решили, что он сделал это из-за слабости и стали задирать эмира Айюба и его наследника Салаха. За что и покарал их Аллах! Мышонок в этом месте перестал жевать и сделал очень серьезное лицо. Все омеги замерли и недоверчиво посмотрели на Ясмина. Тому ничего не оставалось, как только подтвердить каждое слово Мышонка.

После фруктов и щербета омежек разморило и потянуло в сон. Они так и заснули в гостиной на подушках. Рафик принёс пледы и укрыл бедняжек. На цыпочках, чтобы не побеспокоить омег, он вынес пустые подносы. Вилен встал на страже и шипел на всех проходящих мимо гостиной. А Мышонок уселся с бумагой и карандашами рисовать спящих, как котят, омег.

Ясмин отправился смотреть, как в его крыле приводили в порядок пустующие комнаты. Там мыли полы. Помощники Марка в белых жилетках с желтой тесьмой, проводили в комнаты свет, ставили розетки и сразу же развешивали интерактивные картинки и ставили на подоконники ночники. Чуть позже появились другие работники, которые затащили в комнаты кровати, разложили матрасы, и принесли новые, украшенные замысловатой резьбой, сундуки. Все сразу расставили и разложили по местам, постели застелили новым бельем. Мягкие новые подушки заняли свои места. На окна повесили шторы.

Все делалось без спешки, но таким количеством рук, что казалось, все меняется, как по мановению волшебной палочки. Пустые комнаты буквально на глазах превращались в уютные спальни. Жада появился и довольно поцокал языком, когда увидел, как все преобразилось. Амин к этому времени увел в хаммам первую половину омег, которых тоже приняли в статусе гостей. Айюб хотел обратиться к Совету, чтобы раздать хотя бы тех омег, которых медики признают не беременными.

Жада и Ясмин уселись на одной такой кровати поговорить. Вскоре появился Рафик, с ним пришли два работника, которые поставили перед Ясмином стопку коробок и средних размеров сундучок. В коробках были двенадцать расшитых шелковых мешочков и двенадцать мягких кукол в расшитых шелковых платьях. Жада вытряхнул содержимое мешочка на кровать, там оказались различные расчески, щетки, пилочки для ногтей и какие-то коробочки. Все было отменного качества, с серебряными ручками и вставками из полудрагоценных камней. Жада еще раз похвалил выбор Алана. А потом открыл сундучок и засмеялся.

В сундучке лежала местная бижутерия для туристов и записка от Алана для Ясмина. Жада прочел записку вслух. Там в очень ехидных выражениях было написано, что все омеги, как сороки, любят блестяшки, а на большой скорости разницу не отличишь. Все равно золото и драгоценности омеге может дарить только альфа. А эти «цацки» вполне могут приободрить «замученных котят». В поскриптуме меркантильный друг написал, чтобы Ясмин не комплексовал по поводу стоимости всего закупленного, он не забудет вычесть всё до последнего дирхама из той доли прибыли, что причитается омеге.

Вот тут уже засмеялся Ясмин. Он попытался объяснить жада всю иронию записки, но в итоге рассмеялся еще сильнее. Жада подошел и погладил его по спине.

– Хорошо, что в такой ситуации у тебя есть силы для смеха.

– Ох, Айдан, – Ясмин вытер глаза от выступивших слез, – я просто понимаю ситуацию, в которой оказался Салах. И мне по-человечески очень жаль этих омег. Но я уже предупредил Салаха, и могу повторить это и вам. Пока я супруг, у Салаха гарема не будет! Как бы мне ни было жаль других, но себя жаль еще больше. Я не собираюсь делиться мужем! У Салаха впереди еще четыре с половиной года учебы. Будем мы жить там или здесь, неважно, но пока Я – супруг Салаха, ему придется обходиться только одним телом – моим!

– И что ты задумал сделать с ними? – жада требовательно посмотрел на Ясмина.

– Не знаю. Но к мужу я их не подпущу! Если честно, я еще не думал, что с ними делать. Я немного в шоке от всей ситуации в целом. С утра пораньше такой подарочек, да прямо на темечко! У них даже имен нет! Только номера!

– Ничего, я уверен, ты обязательно все придумаешь и сделаешь наилучшим образом.

Ясмин смотрел в спокойные и уверенные глаза жада, и думал, где бы ему взять такую уверенность в будущем. Пока в его голове было так же пусто, как в кошельке накануне получки.

========== Тяжелый день ==========

В спальню влетел недовольный Салах.

– Меня Вилен в гостиную не пустил! – сообщил негодующий альфа, надутый, как ребенок. – Просто встал на пороге и сказал, что не пустит! Ясмин, ну скажи ему!

– Правильно сделал! В гостиной спит дюжина полуголых омег. НЕ ТВОИХ омег! Поэтому нечего тебе там делать! – Ясмин раскладывал расчески по мешочкам.

– Цветочек мой! – Салах подбежал и стал тискать ненаглядного омежку. – Радость моя! Мне кроме тебя все равно больше никто не нужен! Да хоть пусть из кожи вон вылезут, я их все равно не замечу! Я просто хотел пообедать вместе, посмотреть в глаза твои ясные и убедиться, что с тобой и малышом все в порядке!

– Подлиза, вначале сделал такой подарочек, что не вздохнуть, а теперь… – Ясмин вздохнул, из объятий мужа совсем не хочется выбираться, в кольце любимых рук так спокойно. – Ладно, выкрутимся как-нибудь. Где наша не пропадала?

Салах виновато посмотрел, но Ясмин понимал, что выбора у него действительно не было. М-да, не всем омегам в гаремах на этой планете живется весело и беззаботно. У этих новеньких, похоже, жизнь была такая, что врагу не пожелаешь. Нет, на Земле тоже бывали случаи семейного насилия над омегами, да и мужей садистов хватало, но здесь просто все было с таким размахом, и главное управы на них не было. Альфы-охранники, которые исполняли обязанности полиции, могли и не знать, что происходит в гареме, а если даже и знали, то что они могли сделать? Эмир для них и царь, и бог, и отец родной…

– Пообедать можно в гостиной Амина и Хани, заодно с отцом поговорите, – жада с улыбкой смотрел на пару. – Отец как раз искал тебя, Салах.

В гостиной Амина действительно жутко воняло тыквой. Салах скривился, но слуги уже заносили курительницы с благовониями. Айюб сидел, обняв Хани, и что-то втолковывал ему на ушко. Часть омег тихо сидели в гостиной, и молча ели. Слуги бегали с кипами одежды. Похоже, жада перетряхивал залежи одежды, оставшейся после «своих». Ясмин скривился. Ему как-то в голову не пришло спросить у жада, не осталось ли платьев после наложников Айюба. Они вряд ли забрали с собой всю одежду.

После того, как Салах с Ясмином уселись возле Айюба, Салах стал рассказывать о том, как устроили биби. Часть передали в питомник, а молодых альф, которые еще не достигли зрелости и имени, направили в казармы. И если на молодых альф у прежнего эмира, похоже, денег хватало, то остальные биби были в плачевном состоянии. Болезненные и плохо одетые дети, они были на удивление тихими и вздрагивали от громких звуков. Было достаточно много младенцев, но кормилиц не было, и всех грудничков кормили из соски. Салах сказал, что работников в питомнике не хватает, поэтому он забрал часть работников из мастерских.

Айюб похвалил сына, а Ясмин сказал, что у него в гостиной спит недавно родивший омега, и, возможно, он захочет сам вскармливать своего ребенка. Альфа только пожал плечами. Тут как раз прибежал жада и сообщил, что омег, которые уже вымылись и переоделись, в дальних комнатах осматривают врачи. Уже к вечеру будет известно, сколько омег беременны, а сколько нет. Поймав недоуменный взгляд Ясмина, жада пояснил, что беременных омег отдать не получится. Это попросту плохой тон. И неважно, что в дом Айюба они попали уже беременными, пока они не родят, и не будет понятно, что они здоровы и способны к зачатию, передать их другим эмирам будет просто неприлично. Айюб обговорит на Совете возможность проведения дня выбора через год.

Ясмин быстренько прикинул, что те семеро беременных и один недавно родивший омега останутся с ним, а вот четверых можно будет передать другим эмирам. Восемь новеньких, Вилен и Мышонок – ровно десять спален. Эх, прощай родной кабинетик!

Айдан посоветовал показать новеньких супругам эмиров, тогда, возможно, обсуждение вопроса о передаче здоровых омег Хусама пройдет на совете более гладко. Когда супруги увидят, в каком состоянии бедняжки, их нежные омежьи сердца дрогнут, а значит, и альфы услышат не только слова эмира, но и нежный шепот любящих омег. В их положении будет полезна любая помощь. Слухи о том, в каком состоянии омеги попали в дом эмира, уже распространились по городу, а значит, скоро достигнут и гостей.

Салах постарался незаметно погладить супруга по ноге. Молодой альфа хотел близости, а тут такой облом! Салаху скоро надо было уезжать на учебу, а в гостиную было не попасть и, вообще, пока в гареме свободные омеги свободно заходить не получится. Айюб опять начал говорить о том, что пока все омеги, которые должны будут уйти к другим эмирам, не покинут гарем, входа сюда ни ему, ни Салаху нет! И пока посторонние альфы гуляют по внутреннему двору дворца, омегам выходить из гарема запрещается! Салах тяжело вздохнул.

Целоваться на людях было верхом неприличия, поэтому Ясмин просто подвинулся вплотную к мужу и положил ему голову на плечо. Альфеныш вздохнул и аккуратно погладил супруга по спине и по ноге. Ясмин закрыл глаза и отдался ощущениям близости. Руки были горячими и хорошо чувствовались через шелк платья. Желание накатывало тяжелой волной, Ясмин положил руку на бедро альфы, почувствовав, как вздрогнул муж. Салах уткнулся носом в волосы омеги, жадно вдыхая их общий запах. Это все было так интимно и волнительно. Совсем, как первое школьное свидание в городском парке, когда от простого прикосновения к руке одноклассника перехватывает дыхание.

Из марева желания их вывело вежливое покашливание жада. Старый интриган раскашлялся, всем своим видом показывая окружающим, что он подавился водой, которую пил из стаканчика. Ясмин и Салах отпрянули друг от друга, как школьники. А Салах к тому же еще и покраснел. Ясмина это развеселило. За сегодняшний день его сексуальный и такой многоопытный муж уже второй раз краснел, как ребенок. Омега посидел немного, приходя в себя и пытаясь успокоиться. Жада опять начал говорить об обустройстве новеньких, что позволило мыслям течь в нужном направлении. Дел действительно было много. Айюб и Салах отправились готовиться к завтрашнему Совету.

Ясмин пересел поближе к Хани и притянул к себе расстроенного друга.

– Ну, не надо так расстраиваться, – Ясмин уложил Хани к себе головой на колени и стал гладить по отросшим кудрям. – Представь, что это просто общежитие для беременных. Когда закончится Совет и раздадут «пустых» омег, Айюб опять вернется к тебе. Это Салах уедет на учебу, а твой Айюб опять вернется К ТЕБЕ. Не надо делать такое обреченное лицо. Подумай, что в любом случае тебе повезло намного больше, чем большинству омег на этой планете.

– Я понимаю, – Хани вздохнул. – Просто я себе все совсем иначе представлял. И, вообще, это вынужденное затворничество просто убивает. Как там мои парники? Умар уехал с новыми командами в оазис, а тот, кого он оставил вместо себя совершенно безграмотный. Вернее, он только учится. Не поверишь, он мне в ответ рисует картинки. Примерно, как египетские иероглифы. Рисует растеньице, рядом каракули, в которых надо опознать название и на сколько сантиметров оно выросло. А потом рисует человечка с лейкой или граблями. И так по всем парникам. У меня уже мозги набекрень от переживаний и мыслей, что там происходит.

– А ты туда пошли кого-нибудь из грамотных слуг. Пусть тот расскажет ему, что тебя интересует, а твой человек запишет.

– Точно! – Хани приободрился. В глазах опять появилось ясность, а в движениях энергичность.

Ясмин с улыбкой наблюдал, как энергичный Хани помчался на розыски нужного человека. Куда только девалось плаксивое выражение и расслабленная походка. Жада тоже с улыбкой посмотрел ему вслед.

– Неужели Хани так расстраивался из-за работы? – поинтересовался жада.

– Ну, не только, из-за работы, – Ясмин отказался от молока и скривился, когда ему предложили шербет. – Ох, быстрее бы Азиз приехал, я уже устал воевать с Рафиком за каждый глоток кофе! Знаете, Айдан, у нас с Хани есть свои привычки в жизни. Мы ведь не молодые омежки, которые кроме гарема в своей жизни ничего больше не видели! У нас есть и свое понимание жизни, и свои суждения, и свои желания. Работа нам тоже необходима, почти, как еда! Мы без нее киснем и страдаем!

– А как же любовь? – Айдан удивленно посмотрел на Ясмина.

– Знаете, жада, – омега задумался. – За годы одинокой жизни, я очень хорошо понял, что любовь хороша только на сытый желудок. Вначале надо позаботится о том, чтобы твой ребенок был сыт и одет, а уже потом смотреть на красивых альф. Со временем на альф вообще перестаешь реагировать, тебя начинает больше возбуждать запахи в столовой института, чем альфа, строящий глазки, – Ясмин вздохнул, вспоминая. – Ладно, я пошел к себе, мои там скоро проснутся. Надо будет покормить их, дать имена и распределить по комнатам. Чувствую себя комендантом омежьего общежития.

– Иди уже, командир омежьего отряда! – посмеивался жада. – Нашел тебе Салах работу, чтобы скучно не было!

– Я как-то не подумал об этом! – Ясмин остановился и задумался. – Надо их чем-то занять, чтобы под ногами не путались. А чем омеги занимаются в течение дня? Ну, в гареме, я имею ввиду.

– Собой! – удивленно поднял брови жада. – Надо и волосами заниматься и красотой тела. Маски там всякие для тела, волос, гимнастика для суставов. Мышцы надо держать в тонусе, чтобы в постели с альфой быть энергичным и ловким, а не ленивым студнем. А еще можно разукрашивать себя хной, разучивать новые песни, танцевать, чтобы походка была гибкой и соблазнительной! Дел очень много! Это ты можешь весь день сидеть, в бумажки уткнувшись. Кстати, от такого долгого сидения мышцы становятся слабыми, да и попа обвисает, как мешочек!

– О, я об этом как-то не подумал! Жада, вы мне поможете? Я в этом абсолютный профан!

– Обязательно! – омега улыбнулся, как кот, перед которым, наконец-то, распахнули двери кладовой.

Ясмин зашел в свою гостиную, по дороге сообщив Рафику, что надо покормить новеньких, чем-нибудь легким и желательно сладким, чтобы поднять им настроение! Омеги как раз начали просыпаться, потягиваясь и потирая заспанные мордашки. Увидев Ясмина, они стали настороженно переглядываться.

Ясмин дождался, когда все проснутся. Рафик с оставшимся слугой, которого тоже помыли и переодели, заносили подносы с щербетом, выпечкой и сладостями. Милый Рафик очередной раз укоризненно посмотрел на Ясмина, когда тот попросил кофе. Ясмин пообещал, что, если не увидит перед собой кофе в ближайшее время, то начнет рыдать. На подобное заявление омеги, как ни странно, заулыбались, а Рафик начал вздыхать и закатывать глаза. Но в итоге пообещал принести кофе и ясминчиков.

Ясмин, раздав всем кукол и мешочки с расческами, стал распределять их по комнатам. Мышонок объяснял им, как пользоваться картинкой с птичками. Все были в восхищении от плавающих рыбок и птичек и то, что они реагируют на прикосновение к экрану. Омежки стали оживать, в их глазах зажегся огонек первооткрывателей. Они с интересом трогали кровати и гладили покрывала, открывали и закрывали сундуки, положив на дно свои узелки. Только один омега стоял посреди толпы и судорожно сжимал куклу.

– Что случилось? – Ясмин подошел и погладил его по плечу. – Если что-то не нравится или хочешь чего-нибудь другого, ты только скажи. Я вам не враг и очень хочу, чтобы вам было здесь хорошо.

– А можно я передам эту куклу дочке? – омега, казалось, испугался своей дерзости.

– Конечно, можно, – Ясмин ободряюще улыбнулся. – У тебя один ребенок?

– Трое, – омега смотрел на Ясмина доверчивыми глазами, в которых блестели слезы. – Два сына и дочка. Они беты, господин.

– Прекрасно, – Ясмин улыбнулся. – У меня тоже сын бета, Рональд, я его очень люблю! Он сейчас на Земле, учится в том же колледже, где раньше учился Салах. Вообще-то, именно он нас и познакомил, – улыбнулся омега.

Рафик заглянул в спальню и сказал, что он принес кофе. Ясмин побежал за долгожданным лакомством, а омеги бросились следом за ним. Пока Ясмин наливал в крошечную чашечку свой любимый допинг, пока с блаженной улыбкой вдыхал его аромат, омеги сели в кружок и терпеливо дожидались, когда можно будет заговорить. Ясмин с наслаждением сделал первый глоточек кофе и с удивлением обвел глазами свое окружение. Омеги восприняли это, как разрешение говорить и принялись тараторить, перебивая друг друга:

– Ваш ребенок учится на кади? Или на визиря? А господин разрешил, чтобы бета учился там же, где и альфа? Или это только потому, что он ваш сын? А как это он вас познакомил?

Мышонок с Виленом тоже сидели недалеко и слушали рассказ Ясмина о Земле, где альф столько же, сколько и омег, а бет, наоборот, мало. И о том, что альфы, омеги и беты учатся в одних и тех же учебных заведениях. И родители не считают, что родить бету позор. Лично сам Ясмин был счастлив, когда родил именно бету. Ведь это значит, что ребенок сам сможет выбрать себе судьбу и не будет зависеть от запахов и гормональных всплесков в организме.

Потом Ясмин рассказал о том, как познакомился в колледже с Салахом. Он выдал ту самую, «омежью», версию встречи, которую он придумал для омег Шади. А потом еще много говорил об образовании, и насколько важное место занимает оно в жизни каждого ребенка, неважно, кто он – омега, бета или альфа. Он рассказал, как омеги могут помогать эмиру вести хозяйство, управлять слугами во дворце, и заниматься благотворительностью в городе. Было непонятно, поверили ему новенькие или нет, но глаза у них были просто одуревшие от избытка информации.

Тут очень вовремя появился Айдан и сказал, что у врачей есть время осмотреть омег Ясмина. Тот сразу подхватился и повел «своих» на медосмотр, но вначале расспросил, кто из них хочет видеть своих детей. Старый слуга сказал, что знает всех биби в лицо и сможет привести их из питомника, никого не перепутав. Ясмин отвел всех в дальние комнаты, где печальные доктора осмотрели всех и дали рекомендации: хорошо питаться, спать, гулять на свежем воздухе и думать только о хорошем.

После осмотра врачи сообщили Ясмину, что, действительно, из двенадцати омег семеро беременных и один – недавно родивший. Все омеги истощены и ослаблены, но они уверили, что за месяц-другой спокойной сытой жизни все наладится. Но особенного внимания, по их мнению, требовал самый младший омега. Кроме того, что он слишком молод для беременности, так еще, по всей видимости, он не раз подвергался насилию и очень эмоционально напряжен, поэтому за омежкой необходимо приглядывать, чтобы вовремя избежать нервного срыва из-за перемены жизненных обстоятельств. Если бы не его тяжелая беременность, то они бы подержали его на успокаивающих настойках. Порой даже счастье может стать последней каплей, чтобы омега сорвался в черную хандру.

Когда они шли обратно от врачей, в коридоре им попался по дороге злой и ужасно раздраженный Амин. Он вел на осмотр вторую группу омег и шипел на всех, как кобра. У Амина все омеги были одеты в шелковые платья. Хоть они и были немного не по размеру, а местами несколько помяты, но по сравнению с банными халатами, они выглядели весьма неплохо.

В гостиной Ясмина около двух десятков биби различного возраста, от пятнадцатилетних до совсем младенцев, дожидались своих папочек. Дети стояли молча, съежившись, как суслики при виде сокола. Ясмин в очередной раз удивился тому, как же надо было обращаться с детьми, чтобы они себя так вели? Омеги нервно поглядывали на Ясмина, не смея подойти к детям. От подобного отношения он вообще растерялся.

– Эй, вы что? – Ясмин посмотрел на замерших детей и взволнованных папочек. – Вам, что, не ваших детей привели? Если это ваши дети, тогда быстренько обнимите и поцелуйте малышей! Они ведь тоже волнуются!

Что тут началось! Как две волны, омеги и дети бросились навстречу друг другу и слились в один водоворот объятий, поцелуев и счастливых слез. Только Семнадцатый стоял у самой кромки этого моря радости, надув губы и сведя недовольно брови. Ясмин подошел и погладил его по волосам, от неожиданности омежка вздрогнул худеньким телом. Волосы у него были до лопаток, мягкие на ощупь, но сбитые местами в колтуны. Банщица, как могла, пыталась, расчесать их, но сдалась и посоветовала состричь спутавшиеся пряди.

– Принеси свой мешочек с расческами, я попробую расчесать твои чудесные волосы.

Семнадцатый исподлобья посмотрел на Ясмина, но привычка слушаться была вбита в него основательно. Он поплелся в комнату и вскоре появился с расческами и щетками. Ясмин сел на подушки, усадив его впереди себя, и начал расчесывать мягкие, как пух, волосы, стараясь не причинять лишней боли. В гостиной все уже разделились на группки. Родители держали самых маленьких на руках, дети постарше рассказывали о перелете и о новом питомнике. О том, что ели, о новых комнатах, одежде и новых друзьях. О том, что здесь учат кататься верхом на белой лошадке. А еще здесь учат читать и считать! У них было столько эмоций!

Ясмин старательно разбирал спутанные волосы на голове омежки. Тот, спустя какое-то время, начал крутится на месте.

– Устал сидеть? – Ясмин прекратил расчесывать. – Хочешь прилечь?

– Нет, – семнадцатый развернулся и посмотрел на Ясмина взглядом старика. – Зачем ты все это делаешь? Ты хочешь, чтобы я выглядел симпатичнее? Надеешься, что твой альфа обратит на меня внимание, а тебя, наконец, оставит в покое? Ты думаешь, что если он тащил меня за руку, то позарится на такое пузатое недоразумение, как я?