Текст книги "Как песок сквозь пальцы (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 76 страниц)

Караван остановился, все с интересом прислушивались к спору. Алан на багги и альфа –охранник на самом быстром скакуне встали бок о бок. Саид взмахнул рукой, и жеребец рванул с места. А Алан, не торопясь, открыл флягу и начал пить под недоуменными взглядами окружающих. Напившись, он рванул следом и вскоре обогнал кричащего альфу на жеребце и устремился к воротам, но не доезжая до ворот совсем немного, резко развернулся и поехал обратно к эмиру. Все непонимающе смотрели на подобные маневры, ведь до входа оставалось совсем немного!

– Я забыл спросить, – Алан довольно улыбнулся Саиду, – а что надо сказать, чтобы ворота открыли и меня пустили в город?

– Откройте ворота! – рассмеялся Саид, – ты уже проиграл! Оставайся с нами и посмотри, как всадник въедет в ворота. Как быстра твоя машинка, мы все уже увидели!

Но Алан только еще шире улыбнулся и, лихо развернувшись на песке, умчался к городу. Марк вскочил с сиденья своего багги и, прикрыв глаза от слепящего солнца, стал всматриваться вдаль. Алан лихо подпрыгивал на верхушках барханах, поднимая фонтаны песка при приземлении. Зрители разделились почти поровну и вскоре все альфы дружно кричали, подбадривая то одного, то другого. Хоть Марк так и не увидел, но, судя по радостным воплям, все-таки первым въехал в ворота Алан!

Марк только хмыкнул и, достав прайс, стал искать цену на маленькие багги. Интересно, какую цену он заложил, что устроил такое представление? На удивление, цены стояли напротив всего товара, кроме этих маленьких багги! Марк только засмеялся. Вот ведь гаденыш! Теперь он за эти багги может просить любую фантастическую цену. Эти соревнования видели не только альфы, но жители, ожидавшие эмира на стенах крепости!

***

Когда гости, наконец, уехали, во дворце опять стало тихо и спокойно. Дэйчи опять смог надеть тунику и штанишки. Жизнь вошла в привычную колею. После утренних занятий с детьми, Дэйчи работал над любимым Лабидом. С последней почтой пришли журналы, в которых были напечатаны его статьи, и целый мешок отзывов на них от читателей, от восторженных до откровенно агрессивных. Многие сомневались в подлинности книги и считали, что это удачная мистификация. Некоторые пытались даже оспорить аутентичность самих стихов.

Вилен внимательно прочитал наиболее агрессивные пасквили от именитых коллег Дэйчи и, надергав наиболее эмоциональных цитат, гневно потребовал ответной статьи от Дэйчи. Если в начале Дэйчи собирался промолчать, читая злопыхательства в собственный адрес, то, увидев, как разозлился Вилен, он проникся ситуацией и разгорелся праведным гневом вслед за молодым другом. В конце концов, это не на него нападали, а на бесценного Лабида! А вот этого Дэйчи стерпеть уже не мог! Он написал две достаточно язвительные статьи в исторический и литературный журналы, (как вы уже догадались, оба журнала принадлежали издательству Фламмарион!) и передал их Вилену. Омежка запечатал их в общий конверт с собственноручной запиской к родне, и с довольным видом написал на конверте домашний адрес. Вот теперь эти статьи точно не затеряются в развалах ежедневной корреспонденции в издательстве!

Саженцы винограда прекрасно чувствовали себя под обжигающим солнцем Сабаха. В горшочке для рассады поразительными темпами рос росток мандаринового деревца из косточки Айюба. Сашши теперь вздыхал над ним и по утрам, и по вечерам. Дэйчи старался не оставлять Сашши с его мыслями, он даже пытался переставить этот росток к другим саженцам в домашней оранжерее, но Сашши безошибочно выделял его из множества других и возвращал на место в своей комнате. Глядя на него, Сашши бледнел и худел с каждым днем.

В отличие от папы, Олли чувствовал себя прекрасно. Похоже, в жарком и сухом климате Сабаха все его болезни засохли и отвалились от юного создания. Олли заметно подрос и окреп. Его нисколько не смущало, что ему приходится ходить в платье, как девочке. Под длинной юбкой всегда были надеты короткие шорты, и Олли наравне со всеми бегал по дворцу с непосредственностью ребенка. Он теперь выглядел, не как полупрозрачный мотылек, готовый взлететь от неловкого дыхания, а как веселый и жизнерадостный подросток. Олли, похоже, наверстывал годы беззаботного детства, большинство из которых он провел в больнице. Он играл в прятки с малышней, и с увлеченным видом лазил по малочисленным деревьям во дворцовом парке. И пока подросшие биби постигали науку наложения макияжа, он учился ездить верхом на послушной белой кобылке под присмотром альф.

Все было прекрасно! Приближалось время приезда любимых сына и мужа. Дэйчи даже сам себе не мог признаться в том, что возвращения Салаха ждет, пожалуй, так же горячо, как и возвращения сына, который долгие годы был смыслом его существования. Он уговаривал себя, что вряд ли это на самом деле любовь к Салаху, скорее физическое влечение, чем реальное чувство, но все же сердце сжималось каждый раз стоило вспомнить об альфе.

За день до приезда любимых Дэйчи сходил в купальню не только утром для привычного обливания холодной водой, но и после утренних занятий с детьми. Он обратился к банщицам за помощью в подготовке к приезду мужа. Банщицы вначале удивились, когда стеснительный омега зашел в непривычное для себя время, но услышав просьбу, разулыбались и с радостью набросились на Ясмина. Они его мяли, натирали и замачивали в душистой пене. Дэйчи с улыбкой вспоминал, как оми и жада осматривали его здесь в первый раз. Как будто это было в другой жизни!

В купальню проскользнул жада. Он вальяжно расположился на соседнем горячем столе хамама, позволяя растереть свое тело душистым маслом и сделать легкий массаж. Он молча смотрел на расслабленного Ясмина и думал о чем-то своем. Дэйчи ожидал, когда Айдан начнет разговор, но тот молчал, ожидая, что первым заговорит Ясмин. Но младший явно не был расположен к разговору, и старший омега сдался первым.

– Готовишься к встрече с мужем? – жада смотрел на Дэйчи розоватыми глазами старика. – Волнуешься? – Дэйчи не знал, как ответить и просто улыбнулся в ответ, но Айдан понял это по-своему. – Хочешь, сделаю тебе настоечку? Ну, не такую сильную, как то угощенье, течку она не вызовет, просто расслабишься немного? Ты такой зажатый, прямо комок нервов! Ты совершенно не умеешь расслабляться и получать удовольствие от жизни! Только работа, дела, биби эти маленькие… Зачем ты с ними возишься, они же не твои дети? Давай пришлю настоечку, пара ложек, и тебе станет легко и приятно, забудешь обо всех проблемах, будешь с восторгом ждать своего мужа и удивишь его своей горячностью?

– Нет, спасибо! – Дэйчи довольно улыбнулся, – хочу сохранить свои мозги в боевом состоянии и не становиться счастливым … (Дэйчи хотел сказать «овощем», но в последний момент передумал) …и беззаботной омежкой. Я взрослый человек, работа и беспокойство это часть моей натуры. Я не хотел бы, как те малолетние наложники, кидаться с воплями на визор!

– Глупые дети! – жада махнул рукой, и массажистка продолжила втирать масло в его тело. – Ты никогда не потеряешь голову от любви? Правда?

– Я никогда не забуду, что придет время, когда мне надо будет отсюда уехать, – Дэйчи отмахнулся от массажистки, схватил полотенце и начал со злостью стирать с себя остатки массажного масла. – У меня есть сын, и я не могу себе позволить потерять вначале голову, а потом и жизнь, мне надо вначале позаботится о своем ребенке и позволить ему вырасти и выучиться. Без образования нет будущего! Это только местные омеги, как кукушки, рожают и отдают своих детей на воспитание другим людям! – Дэйчи неожиданно для себя почувствовал горечь и раздражение на этого старого омегу. – Ну, да! Вы же здесь как небожители! Живете в сытости и довольстве, не зная ни горя, ни старости! А у нас обычных омег – дети это все! Это смысл нашей жизни! Мы по капле каждый день, отдаем им свои жизни, и умираем раньше них в надежде, что они смогут прожить дольше и дать достойную жизнь своим детям!

– Да что ты знаешь о горе? – Айдан резко сел на лежанке и, прищурившись, посмотрел на злого Дэйчи. – Мальчишка! Ты толком и не жил, так, побарахтался немного в своем болотце, прищемил пару раз себе лапы и хвост, и решил, что знаешь, что такое боль и потери? Щенок!

– Простите… – Дэйчи стушевался. Все раздражение вдруг ушло, он почувствовал как изменилась обстановка в хамаме. Женщины стояли, сбившись в группку, и во всех их фигурах чувствовалось напряжение и ожидание. Он обратился к ним. – Простите, мне мою истерику, давайте продолжим, – Дэйчи вздохнул и улегся обратно на лежанку. – Простите меня Айдан, я не хотел вас обидеть, я в последнее время действительно очень напряжен и раздражен. У меня по графику должна была начаться течка, но из-за вашего «угощения», – Дэйчи улыбнулся Айдану, – все сбилось, и я уже не знаю, чего ожидать в будущем. Я привык, что все в моей жизни идет по плану, так как я решил и без сюрпризов. Я привык все контролировать и за все отвечать сам. А сейчас я себя чувствую, сидящим на пороховой бочке, а фитиль от нее неизвестно в чьих руках!

Айдан довольно рассмеялся, и, заметно расслабившись, улегся тоже на свой лежачок, жестом подозвав массажистку обратно.

– Мне нравится, как ты разговариваешь! – жада довольно жмурился. – Очень эмоционально и образно! Прямо представил тебя верхом на бочке с порохом, голенького! Не переживай, фитиль от твоей бочки в руках Салаха! Уж он-то сможет поджечь его и отправить тебя в полет к звездам!

Все дружно рассмеялись, и женщины опять с улыбками принялись умащивать тела своих божеств. Все они, пожилые уже женщины пришли сюда еще молоденькими девушками, на смену своим родителям, и тогда здесь уже царил блистательный Айдан, они прожили всю жизнь, исполняя его пожелания и капризы, и они были твердо уверенны что и дальше, когда их уже не станет, здесь будет править недрогнувшей рукой этот омега. Всегда прекрасный и мудрый! Спустя какое-то время массаж был закончен, и, Айдан, полежав немного, встал и, подошел к Ясмину, неожиданно погладил его по голове.

– Ты мне напоминаешь картинку со странной птицей – страусом. Я слышал, что они, когда пугаются, то прячут головы в песок и ждут когда опасность пройдет мимо! Ты похож на этого страуса! – Айдан улыбнулся своими розовыми глазами. – Ты испугался и спрятался в работу, как страус в песок, – Айдан ущипнул омегу за щеку. – Вытащи голову из песка! А то любовь пробежит мимо, и ты будешь жалеть об этом всю свою оставшуюся жалкую жизнь! Сколько бы там тебе ни осталось, хоть год, хоть сто лет! – он наклонил голову на бок и спросил лукаво, – так что, прислать настоечку?

– Нет, Айдан не надо! – Ясмин смеялся вместе с жада, – я хочу смотреть на своего тигра ясными глазами, пока он будет выдирать перья из хвоста, добираясь до моей задницы!

***

Утром Дэйчи не находил себе места. Он отменил занятия с детьми, и просто почитал им немного сказок и отпустил. Его уже трясло от ожидания. Он не помнил, когда в последний раз так волновался. Ночью он почти не спал. Кожа после массажа и скрабов была шелковистой и очень чувствительной. Дэйчи засыпал несколько раз и резко просыпался, ему везде чудился Салах, его руки, его запах. Омега так и продолжал спать в комнате Салаха, в свою комнату он заходил только переодеться или за другими вещами.

Вот и сегодня, отправляясь переодеться к приезду Салаха из туники в платье, он наткнулся на подарок Шади. Он открыл коробку и задумался, может тот был прав, и стоило подготовиться к приезду альфы? Он пометался по комнате в поисках крема или масла, но, не найдя ничего, просто плюнул пару раз себе на пальцы и пристроил пробку на положенное место. Было ожидаемо болезненно, но омега решил, что лучше растянуться заранее самому, чем надеяться, что после большого перерыва у альфы хватит терпения сделать растяжку как положено. Он прошелся по комнате. Ощущения были неоднозначными. Омеге казалось, что он начал ходить в раскорячку, как пингвин, и решил было вытащить пробку.

Но именно в этот момент в комнату забежал Азиз с воплем, что прибыл посыльный и сообщил, что Салах с Рон-Альдом уже у ворот! Дейчи сразу забыл обо всем и бросился к дверям, наматывая на ходу шейлу на голову. У самого выхода из гарема его перехватил Азиз и поправил шейлу на волосах. Когда Ясмин появился во дворе, Салаха уже вовсю тискали оми и жада. Рон, увидев папу, бросился к нему на шею. Дэйчи был счастлив, наконец-то Рон рядом. Омега наобнимавшись с сыном, чуть отодвинул его от себя и стал рассматривать. Рон заметно подрос, и в глазах у него теперь было спокойствие уверенного в себе человека.

Ну конечно! Ведь теперь у сына есть все, о чем он только мечтал: и отец, которым тот безмерно гордился и который уделял ему много времени, и папа, красивый и спокойный. А еще весь мир, наполненный приключениями и сюрпризами! Он теперь сын самого настоящего инопланетного принца, и они путешествуют от одной планеты к другой! Совсем недавно у Рона исполнилась еще одна его мечта, он говорил со своим кумиром и, более того, они теперь почти друзья! Ну, по крайней мере, Теодор дал ему свой личный номер и сказал, что он может звонить ему, если что-то случится! Рон горел желанием поделиться новостями о Теодоре, а Айдан с Амином горячо поддерживали его в этом. Омеги чуть не подпрыгивали на месте от желания послушать про Ошая и о том, что тот говорил по телефону, и почему он позвонил Рону, а не Салаху. И, наконец, увидеть концерт. Они подхватили Рона под руки и потащили к себе в гостиную, чтобы насладится его рассказом и записью концерта. Рон тоже горел желанием все рассказать!

Ясмин растерянно наблюдал, как у него из рук выманили ребенка и быстренько потащили его к себе.

– Любовь моя, ну посмотри же на меня! – кто-то тяжело вздохнул над ухом у Дэйчи.

Подняв голову, Дэйчи уперся взглядом в янтарные глаза мужа. Его затягивало в эти глаза, как мушку в смолу. Салах, похоже, подрос. Когда он приезжал домой контрабандой, они по большей части целовались и любились в кровати, а рост там совсем не важен! А сейчас Дэйчи смотрел на мужа снизу вверх, и ему это очень нравилось. Они не виделись почти месяц, а Дэйчи был готов поклясться, что за последнее время Салах вырос и стал выглядеть еще старше. Очень хотелось поцеловать его, но слуги разбирали багаж, а лицо закрывала шейла. Омега положил обе руки на лицо альфе и, как слепой, провел по нему. По широким бровям, по скулам, по чисто выбритым щекам и чувственным губам. Он, будто, впервые увидел его. Салах перехватил тонкие пальцы и поцеловал их.

– Скучал по мне? – Салах смотрел на омегу с уверенностью кота, загнавшего мышонка в угол.

– Нет! – Дэйчи выдернул руки из плена альфы. – У меня было много дел, и скучать мне было некогда!

Дэйчи подхватил юбку и пошел к дверям гарема. Слуги услышали, что спросил альфа, и что ответил омега и заулыбались. Все во дворце знали, как Ясмин скучал по мужу, как не мог есть, не вспомнив о любимом, как вздыхал по вечерам, как спал в его кровати. Все помнили историю, как он отважно бросился к злобному Лясару, лишь бы его муж не получил печальных известий. Все во дворце были твердо уверенны в любви этой пары. Салах довольно рассмеялся, как будто услышал именно то, на что и рассчитывал.

– Хитрая лисичка! – Салах бросился за исчезающим в проеме двери супругом. – Я поймаю тебя, лисичка, и сделаю своим!

Салах догнал Ясмина уже во дворе гарема и, сдернув шейлу, впился в желанные губы. Дэйчи вначале уперся руками, желая оттолкнуть, но вскоре руки налились тяжестью, а дыхание сбилось. Мир перед глазами завертелся, как карусель. Альфа, почувствовав, что сопротивление подавлено, улыбнулся, глядя в затуманенные желанием глаза.

– Ты думал обо мне?

– Нет! – Дэйчи собрался с мыслями и попытался оттолкнуть альфу, но тот начал целовать скулу, лизнул и прикусил ушко. – Ну, может немножко утром, – сдался омега, а альфа только мурлыкнул и спустился на шею, – и совсем чуть-чуть в обед, – альфа лизнул метку, и ноги у омеги подкосились, Салах успел прижать его к себе крепче и потереться о мужа вздыбленной ширинкой, и почувствовать такое же состояние супруга.

– Значит, не вспоминал? – альфа довольно смотрел на заалевшие щеки и расширенные зрачки омеги. – Какой ты жестокий! А я вот думал о тебе постоянно!

– Ну, может совсем капельку вечером, – омега потянулся за поцелуем, а потом, вспомнив, что они стоят посреди двора, оттолкнул его руки, – а так – нет! Я совсем не думал о тебе!

– Папа! – из гостиной Айдана выглянул Рон и махнул рукой. – Я поставил концерт! Иди быстрее, а то все пропустишь!

В центре гостиной сидели Айдан с Амином, рядом с которыми были приготовлены еще два места. Но Дейчи вдруг вспомнил о пробке и испугался, что кто-нибудь из сидящих сзади заметит что-нибудь, и поэтому сразу отправился на свободные подушки позади всех. Айдан только поднял брови, увидев подобный манёвр. Но Ясмин ему довольно улыбнулся. Непонятно, о чем подумал жада, но вид у него стал очень довольным. Он нажал тонким пальчиком на кнопочку пульта, и концерт начался.

Дэйчи уселся почти у самой стенки подальше от остальных наложников. Салах посмотрел на своего омегу с таким же удивлением, как недавно смотрел жада.

– Тебе не интересно посмотреть концерт Ошая? – шепотом поинтересовался муж.

– Интересно, но это как в кинотеатре билеты на последний ряд. Знаешь? – Дэйчи посмотрел на Салаха, и у него вдруг болезненно сжалось сердце, а вдруг знает? Омега откинулся немного назад, и вредная пробка сразу напомнила о своем присутствии. Дэйчи поморщился и сел иначе, подвернув под себя ногу, так чтобы пробку ничего не касалось.

– Ну, мы ходили с Роном в кино, – начал Салах, пытаясь понять, почему омега вдруг ерзает и никак не может найти себе на подушке место, – мы всегда брали билеты на средние ряды, там акустика… – рука Салаха метнулась к спине омеги и, проведя по пояснице, спустилась на ягодицы. – О-о!

Пальцы Салаха толкнули пробку, омега этого совсем не ожидал и, пискнув, подпрыгнул. Хорошо, что в этот момент Теодор на экране сдернул с себя покрывало, и оно улетело вверх под восторженный возглас зрителей. Омега решил пересесть на другую подушку, но Салах бросился следом и повалил его, прижав его ноги сверху своим телом.

– Изменник! – грозно нахмурившись, зашипел альфа, на звук обернулось несколько наложников с недовольством, что их отвлекают от Ошая.

– Жада, ставь на паузу, – закричал Рон, – смотрите, смотрите, мы в кадр попали! Вот Салах сидит у сцены, а вот кусочек меня! А потом еще будет момент, когда Салах попадет в кадр! – порадовал всех Рон. – А вот семья Ошая сидит. Их потом покажут крупным планом!

Все глаза опять были устремлены на экран, о Салахе и Дэйчи все забыли. И очень вовремя. Потому что Салах уже уложил мужа на подушки и затискал того до тяжелого дыхания и еле сдерживаемых стонов.

– Так вот почему ты обо мне не думал! Ты попытался найти мне замену! Но я тебе докажу, что я лучше этих ваших омежьих игрушек!

Он целовал его, посасывая неторопливо его язык и прикусывая губы, и при этом время от времени надавливал на пробку Дэйчи. Дурацкая пробка, как назло, доставала именно до тех потаенных мест, куда доставать совершенно не должна была! Дэйчи понял, что еще немного и просто кончит в чужой гостиной.

– Прекрати! – он стал судорожно барахтаться, пытаясь отбиться от мужа. – Никакая это не замена! И вообще, я впервые ее взял, о чем ужасно жалею! Отпусти, пожалуйста! – но альфа, как осьминог, был везде, и омеге стало казаться, что стоит оторвать одну руку, как его хватают сразу две!

– Прекрати, – трагическим шепотом возмутился омега, – отпусти немедленно! Не здесь, и не сейчас! Вдруг твой отец войдет, мало того, что ты здесь без его приглашения, так еще со мной тискаешься, будто ты школьник, и у тебя своей комнаты нет!

– Я уже не школьник, а выпускник! – гордо заявил альфа, – и меня сюда оми пригласил! А что касается уйти в свою комнату, ты, главное помни, что сам это предложил! – Салах подхватил Ясмина и быстро перекинул через плечо и понес, как ковер, Дэйчи даже возмутиться не успел, как оказался кверху попой. – Рон, не забудь рассказать о подарке Ошая! – распорядился Салах и, довольно мурлыкая, потащил омегу к себе в комнату.

– Концерт продлится почти два часа, а потом Рон будет рассказывать о визите к Ошая – это еще часа на три, а если с выражением, то и все четыре, – рассуждал вслух Салах, хлопая омегу по попе, задевая раз за разом дурацкую игрушку. Дэйчи хотелось орать и отбиваться, но тело предательски подводило, от каждого неловкого движения он мог только жалобно стонать. Желание и жар накатывали волнами. – Так что я вполне успею тебя наказать!

– Как наказать? За что? – возмутился омега.

– Только я могу быть внутри тебя! Так что считай, что я поймал тебя на измене мужу! – грозно рыкнул Салах.

– Ты шутишь! – Дэйчи не на шутку испугался и стал брыкаться. – Скажи немедленно, что ты шутишь!

– О-о! – раздался удивленный возглас альфы, – дорогой, у нас гости, или ты все же решил, что у меня таки будет гарем?

Салах аккуратно поставил Ясмина на ноги. От возбуждения и страха перед наказанием ноги у Дэйчи предательски подкосились, и Салах подхватил обмякшее тело мужа, трепетно прижав к себе в ожидании ответа. Дэйчи сфокусировал взгляд. В комнате сидели Сашши с Виленом, они обедали. Вид у обоих был ошарашенный. Если Сашши просто застыл с открытым ртом и ложкой в руках, то Вилен набычился и, похоже, собирался бодаться.

– Это наши гости! Так, все расслабились немедленно! Познакомься, это Вилен Фламмарион, он помогает мне с книгой и учебой! Вилен, даже не мечтай, замуж тебя выдадут родители, а не я! И на моего альфу можешь даже не облизываться!

– Обещаешь? – на лице Вилена промелькнуло облегчение, а потом он вдруг довольно рассмеялся, – а то я уже испугался! Ты умеешь быть непредсказуемым!

– А это Сашши… – Дэйчи посмотрел на Салаха, – ты, что, не узнал его?

– Нет, – альфа, не скрываясь, принюхался, – пахнет так же, а вот вид совершенно другой! Простите, Сашши, я вас не узнал! И кто из них привез тебе эту игрушку? – Салах опять хлопнул Дэйчи по попе, вызвав у него ответный стон. – И чего я еще не знаю?

– Даже не знаю с чего начать, – Дэйчи попытался собрать ускользающие мысли. – Можно я ее все же вытащу? А потом я тебе все расскажу. Обещаю!

– Вначале наказание! – довольно улыбнулся альфа, и подтолкнул омегу к дверям спальни, – а то, когда еще такой случай представится?

========== Наказание ==========

Дэйчи отругал себя несколько раз, прежде чем успел переступить порог комнаты. Он уже давал себе зарок не вестись на подарки гаремных омег. Вот, все то у них с подвохом, лишь бы подставить, лишь бы унизить! В голове мелькали жуткие картинки наказания, одна страшнее другой, он уже начал продумывать варианты защиты, если вдруг придется прилюдно доказывать свою невиновность. Но не успел он себя накрутить до истерики, как оказался зажат в крепких объятиях мужа.

– Я сейчас помогу тебе избавиться от игрушки, – руки Салаха скользили по платью, поднимая его, оголяя ноги и путаясь в складках шелка так же, как когда-то в тот самый первый день, когда они были в библиотеке. – Я накажу тебя так, чтобы у тебя никогда не возникало даже мысли искать мне замену.

– Да я не искал замену, – Дэйчи горел на медленном огне собственного возбуждения. – Я хотел подготовиться, но ты можешь делать все что угодно, только вытащи это из меня, – омега почувствовал, как губы альфы уткнулись в метку, кусая и посасывая тонкую кожу, – только быстрее, я скоро кончу. Похоже, я не подумал о последствиях своего поступка.

Альфа прошелся пальцами по спине и наткнулся на анальную пробку. Ясмин глухо застонал, уткнувшись носом в плечо альфы, когда тот прижал ее пальцами, загоняя глубже. Омега раздвинул ноги шире, позволяя вытащить ее. Салах целовал склоненную шею, наслаждаясь дрожью, которая волной пробегала по коже супруга в предвкушении оргазма. Альфа посмотрел на приоткрытые влажные губы, с которых срывалось прерывистое дыхание, на сведенные судорогой руки, которые вцепились в его плечи, на расширившиеся зрачки глаз под полуприкрытыми веками. Ясмин был на грани. Салах вначале пошевелил пробку, а потом потянул ее наружу. Увидев, как омега закусил губу, альфа, ухмыльнувшись, снова загнал ее глубоко и сразу вытащил. Салах почувствовал, как с глухим протяжным стоном кончила его пара. Накрыв его рот, он медленно и неторопливо собирал с губ супруга возбуждение, как росу с цветка.

– Ясмин, мой Ясмин. Я мечтал о тебе с того самого момента, как увидел у кабинета директора. Твой аромат, который ты прятал под ужасным запахом табака, сразу вскружил мне голову. Я не мог поверить, что ты можешь быть одинок. Ты такой чуткий, такой страстный! Я еще тогда понял, что ты должен быть моим! – Салах, приговаривая, расстёгивал пуговки платья.

– Тебя обидели когда-то, предали, и ты закрылся от всего мира, укутав свое сердце в кокон своих обид, не позволяя никому к нему прикоснуться. Доверься мне, я люблю тебя! Я тебя не обижу и не предам, Ясмин, открой мне свое сердце. Ты мое дыхание жизни, пойми, я не причиню тебе боли, ты моя половинка, только с тобой я чувствую себя целым. Доверься мне.

Дэйчи, как когда-то в колледже, стоял, уткнувшись носом в плечо альфы, пытаясь выровнять дыхание и наслаждаясь сладкой дрожью послеоргазменых судорог. Голос альфы завораживал, как дудочка беде*. В этот момент он был согласен на все, поверить в любые чудеса, лишь бы продлить это чувство спокойствия и умиротворения. Платье с тихим шелестом соскользнуло с плеч, упав к ногам, слегка дернув при этом руки за запястья. От этого невесомого падения Ясмин будто очнулся и принялся лихорадочно раздевать своего альфу. Очень хотелось прикоснуться кожей к его коже, и ощутить на своей груди как в груди бьется альфье сердце.

Салах казался абсолютно спокойным, если бы не пульсирующая в сумасшедшем темпе голубоватая жилка на его шее. Дэйчи губами прикоснулся к ней, как вампир из сказки, ощущая лихорадочный пульс. Альфа в ответ только рыкнул и дрожащими пальцами дернул пряжку ремня собственных брюк. Его дыхание вновь сбилось, а зрачки, расширившись, затопили золотистую радужку. Омега прокладывает дорожку из поцелуев по крепкому торсу, успевая увидеть, как из недр белья появляется член, стоящий, как флагшток на площади. Дэйчи опускается на пол на ослабевших от желания ногах. Так хочется… Хочется всего и сразу! Он скользнул руками по крепким мышцам спины, хватаясь за крепкие и упругие ягодицы. Стоило только ему прикоснуться губами к сочной и налитой головке, как Салах замычал и сгреб его в медвежьи объятия.

– Ну, уж нет! Ты наказан и сладкого не получишь! – Салах подхватил его на руки, и омега тут же оплел его ногами, чувствуя, как сильные пальцы поддерживают его под попу. Такая близость к ноющему в ожидании анусу вырвала у Дэйчи протяжный стон. Еще чуть-чуть и он, наконец, получит то, о чем мечталось и грезилось в последние дни. Салах встал, расставив ноги шире, чтобы надежнее удерживать дополнительный вес второго тела. Он потирался возбужденным членом о промежность разомлевшего омеги.

– Ну и кто здесь кого наказывает? – прошептал Дэйчи в горячий рот, обнимая непослушными руками крепкую шею, не отпуская и вдыхая родной запах, – давай же быстрее на кровать, я же чувствую, как ты хочешь…

– Нет, – Салах прижал крепче к себе Ясмина, – я хочу, чтобы ты доверился мне полностью и отдался не только телом, но и духом. Ты должен поверить мне и принять меня до конца. Ясмин, любовь моя, поверь мне.

Дэйчи застонал, ощущая длинные пальцы внутри себя. Этого было мало, омега выгнулся, насаживаясь сам еще и еще глубже. Салах не мог отвести глаз от его потрясающего тела, подрагивающего от наслаждения с каждым движением. Такой горячий, гибкий и полностью открытый для него! Омега ухватился за его плечи и, не сдерживаясь, застонал, запрокидывая голову и открывая для поцелуев беззащитную шею. И Салах не стал отказывать себе в таком удовольствии. Он целовал, временами покусывая и с удовольствием наблюдая за остающимися отметинами, предвкушая, какой причудливый узор из синяков и засосов будет виден завтра. И хочется именно этого, одной метки на шее уже мало!

От этого чудесного ощущения наполненности, прикосновения сильных рук, крепко прижимающих к себе, Дэйчи совсем разомлел и только тихонько постанывал в шею Салаха. Альфа толкнулся раз, другой. Дэйчи почувствовал, как удовольствие охватило его, но эта непривычная поза совершенно не позволяла расслабиться. Ноги начали дрожать от напряжения, соскальзывая по вспотевшей коже.

Возбуждение волнами накатывало на Дэйчи, пробегая импульсами по нервам, щекоча, как щетка по зудящей, едва зажившей ранке. Подвешенное состояние, чувство, когда ты весь в чужой власти и от тебя ничего не зависит, было очень пугающе и не давало дойти до конца. Очень хотелось упереться руками и ухватится за что-нибудь, чтобы не быть просто марионеткой, а почувствовать хотя бы призрачный контроль над ситуацией, когда можешь двигаться сам, как и когда захочешь… Не выдержав такой пытки, Дэйчи взмолился:

– Дай мне упереться руками или спиной! Прошу, мне не хватает опоры!

– Я твоя опора! – Салах с болью посмотрел в поплывший взгляд, он видел, как Ясмин мучительно хочет кончить и крутит головой по сторонам в попытке ухватиться за что-нибудь, чтобы перенести свой вес на руки и взять ситуацию под контроль. Он, даже будучи близко к оргазму, позволял обнимать себя, а сам постоянно пытался найти опору, чтобы удерживать свой вес самостоятельно. – Доверься мне! Я твоя опора! Я не предам тебя, ты моя пара, а я твой альфа! Ясмин, поверь мне! У меня есть только ТЫ, а у тебя есть Я!

Боль в голосе Салаха резанула по сердцу! Дэйчи резко остановился и посмотрел в глаза Салаха. В них были печаль и отчаянье. От осознания того, что он делает ему больно, по спине прокатилась волна холодного пота. Нет! Он не хотел причинять боль! Только не ему!

– Прости меня! Боже, как я люблю тебя! – он поцеловал его и крепко прижался к альфе. Дэйчи вцепился в Салаха, пытаясь вжаться в него, стать с ним одним целым. Он сжал его крепкую шею руками с такой силой, что ногти впились в кожу. Он почувствовал, как бьется сердце Салаха, как его руки сжимают в ответ его бедра и гладят по спине, принося покой. Непонятно почему, но эта боль в глазах альфы родила ответную волну, которая смыла последние сомнения. Дэйчи поверил. Поверил не словам, а именно тому безысходному отчаянью в глазах. Он видел такое же отчаянье у своего отражения в зеркале, когда дожидался покойного мужа по утрам. От осознания того, что сделал все что мог, но повлиять на другого человека не способен и только с надеждой ждешь, что тот сам одумается, и все наладится. И только осознав, что сам вызывает такое же отчаянье своим недоверием, он поверил, что все это не игра и не глупая влюбленность. Только когда любишь по-настоящему глубоко и искренне, только тогда ты можешь ждать и надеяться, что на твои чувства ответят так же искренне.