Текст книги "Как песок сквозь пальцы (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 76 страниц)

Ясмин, увидев, как жада поджал губы, понял, что у того есть еще пару тузов в рукаве, чтобы окончательно добить присутствующих. Так и случилось! Айдан позвал двух наложников из числа гостей Амина и, когда те робко уселись перед супругами эмиров, попросил их повторить все то, что они вчера рассказали ему. Омежки вначале жались и переглядывались, но жада им очень ободряюще улыбался. Он им сказал, что все должны узнать правду. И неважно, что сам эмир умер, это не значит, что они будут говорить о покойном плохо, просто правда должна быть открыта.

После того, как омеги начали рассказывать о своей жизни в гареме Хусама, волосы у Ясмина зашевелились от ужаса. Тот альфа был больным садистом, помешанным на рождении альфы-наследника. Эмир хотел иметь нескольких наследников, чтобы с их помощью занять соседние эмираты. Но как говорится, бодливой корове Аллах рогов не дал! В городе у простых бет то и дело рождались альфы, а у самого эмира рождались одни беты! Эмир, естественно, обвинил в этом омег. Он пробовал кормить гарем одними овощами или, наоборот, одним мясом или держал всех на одних пустых кашах, как бедняков. Но ничего не помогало. Наоборот, все становилось еще хуже. Омеги болели, теряли плод, не доносив до срока, дети или рождались мертвыми, или же были настолько слабы, что умирали, не прожив и года!

Супруг Хусама после десятых родов сошел с ума. Он ходил с привязанной к животу подушкой и каждому рассказывал, что он, наконец, носит альфу, что ребенок будет сильным и здоровым и предлагал каждому удостовериться, как толкается его малыш. Супруги эмиров плакали, размазывая косметику по личикам. Но контрольным выстрелом в голову для них был рассказ о том, в каких условиях росли биби.

Жада очень тонко сыграл на родительских струнах омежьей души. Он вообще очень четко отслеживал, чтобы тихий плач не перерос в истерику. Он, как опытный мангальщик, то угольки раздует, то водичкой плеснет, чтобы ничего не подгорело, а приготовилось до румяной корочки! Вскоре все омеги сошлись во мнении, что сироток надо всем миром спасать. Этот негодяй Хусам покрыл себя несмываемым позором, а его сыночка Халиба, который даже имена не дал бедняжкам, гнать надо с планеты поганой метлой, чтобы другим неповадно было!

Жада очень ловко завершил тему, оставив в голове каждого супруга ясную мысль, что сироткам надо помочь, а Хусама наказать! Слуги как раз принесли мороженное, фруктовый лед и целую кучу необычных для Сабаха маленьких пироженок! Гости-супруги смешались с гостями-переселенцами, маленькие группки стояли и сидели по всей гостиной, все тихо о чем-то разговаривали. Амин пощелкал пальцами. Слуги принесли музыкальные инструменты, оставшиеся девять «своих» наложников начали привычное выступление. К ним стали присоединяться гости из новеньких. Пусть неуверенно и ужасно стесняясь, они старались понравиться.

Ясмин сидел посреди этого праздника и тяжело вздыхал. Поскольку гости в его гостиной, то получается, что слинять по-тихому с этого праздника жизни не получится и придется стойко перенести это испытание на прочность! Ну, ничего-ничего, скоро стемнеет, а там фейерверк, и можно будет вежливо выпроводить гостей под предлогом того, что беременным надо отдыхать!

– Простите, что отвлекаю вас во время праздника, но я так волнуюсь, что просто не могу молчать!

Перед Ясмином переминался с ноги на ногу невысокий, полноватый омега. Это был Абла ад Сид. На нем были дорогие одежды и очень красивый гарнитур из серебристо-серого кошачьего глаза в белом золоте. Камни были кабошонами и очень подходили формой под пухленькие щечки омеги.

– Чем я могу помочь, уважаемый? – Ясмин встал и понял, что почти на голову выше гостя.

Абла делал таинственные жесты, но как понял Ясмин, он просто хотел поговорить без свидетелей. Они незаметно вышли и уединились в одной из дальних спален. Только они уселись на кровати, как Рафик засунул в комнату любопытный нос. Ясмин сразу же велел ему принести воды.

– Простите еще раз, что беспокою вас, – омега мялся, как ботаник на первом свидании. Рафик принес воды и, омега судорожными глотками выпил весь стакан, но все так же не мог решиться, а потом, собравшись с духом, выпалил. – Прошу, отдайте мне Хафиза!

– Как это, отдайте? – растерялся Ясмин, – он не вещь, а живой человек, вдобавок ко всему, недавно родивший омега, и в любом случае раньше следующего года он не покинет мой дом!

– Ох, простите, я неправильно выразился, – ботаник заламывал руки. – Хафиз, похоже, пара моего мужа! Он пахнет шалфеем! Понимаете?

– Нет, – честно сознался Ясмин и незаметно попросил Рафика привести сюда жада.

Айдан влетел в комнату, сверкая глазами и бриллиантами.

– Что случилось? – он требовательно посмотрел на двух омег и уже собрался выскочить обратно, но Ясмин решил взять все в свои руки.

– Он просит отдать в его дом Хафиза, якобы, он пара его мужа, – Ясмин пожал плечами, а вот у жада глаза стали квадратными.

– Хафиз недавно родил, и мы не сможем выставить его в этом году на день выбора!

– Я и не прошу, чтобы вы его выставляли на день выбора, я вас прошу передать его под мою опеку! Он ведь не был наложником Салаха и перешёл к нему, как имущество, по праву меча! И в вашем доме он находится на положении вашего гостя, Ясмин! – Абла вскочил с кровати и стал нервно ходить по комнате. – Он вполне может отправиться в гости в мой дом! Поправить здоровье и прийти в себя, его никто не будет принуждать к чему-либо или мучить! Но я уверен, что именно он дыхание моего мужа!

– С чего вы взяли? – поинтересовался Айдан.

– То, что я скажу, должно остаться только между нами, пообещайте мне! – полненький омега выглядел очень сурово.

Жада пощелкал пальцами, в дверях появились его личный слуга и Рафик. Жада распорядился, чтобы их никто не беспокоил, и никто не подслушивал. Жада выразительно посмотрел на слуг, нахмурив брови. Те кивнули головами, и исчезли за дверью.

– Мой муж, как бы это сказать, – омега волновался так, будто собирался признаться в убийстве, – мой муж скульптор! Да, я знаю, что Коран запрещает изображать людей, но это наш секрет. Моего мужа и его гарема. Он очень хороший скульптор, его статуи выходят, как живые! Они, разве лишь только не дышат! У нас в эмирате самые лучшие рудники! – с гордостью сказал омега. – И муж всегда возился с камнями! Вот это колье мне сделал мой альфа! – он с любовью провел пальцами по колье. – Но в последние несколько лет он вырезает одного и того же человека! И этот человек Хафиз! Я в этом уверен! Ну, правда, ему надо будет набрать килограмм десять – пятнадцать, тогда это точно будет ОН! Мой муж предпочитает пышные формы! – омега погладил себя по округлым бокам, – в нашем доме Хафиз быстро обретет аппетитный вид!

– А подождать годик? – уточнил Ясмин.

– Мой муж тоскует! Я на все готов для него! – Абла с мольбой смотрел на Ясмина и жада. – Поймите, у него так и нет наследника, я стал супругом потому, что родил лисенка. Это так больно видеть, когда дорогой тебе человек не может найти себе места! Приходя в гарем, он бежит в свою мастерскую и там пропадает до полуночи, разглядывая и гладя свои статуи. А запах шалфея всегда был его любимым. Сколько я его помню, у него всегда с собой были леденцы от кашля с запахом шалфея! Он всем говорит, что они помогают ему от пыли в рудниках, но вот запах этих леденцов никогда не менялся! Он неизменно были с ароматом шалфея!

– А вы не боитесь, что эмир, обретя свое дыхание, перестанет обращать внимание на свой гарем? – решил уточнить Ясмин.

– Нет! – омега лукаво прищурил глазки. – Это вам инопланетным омегам не понять, что такое жить большой семьей! Нам хорошо и спокойно друг с другом! И нам нечего делить между собой! Мой муж, как солнышко, согревает нас, у него большое сердце, и в нем для всех найдется местечко! Я буду только рад, если муж перестанет пропадать в мастерской и будет больше времени проводить в спальне! Я хочу видеть, как он улыбается!

– Ну, формально Хафиз является гостем Ясмина. Он не вдовец, поэтому не вправе решать свою судьбу самостоятельно, но с разрешения Ясмина вполне может отправиться в гости. А там, будь, что будет! – улыбнулся Айдан, – по сути, он свободный омега, поскольку он не в гареме Салаха, или другого альфы… – жада задумался, – ну да, вполне… если он коснется подола халата другого эмира, то это уже будет на совести супруга эмира!

– Я вас прошу, отдайте мне Хафиза! – горячо попросил Абла. – Моему мужу нужен наследник! Может, новый наложник вдохновит его на подобное!

Жада с улыбкой смотрел на Ясмина, ожидая его решения.

– Давайте спросим самого Хафиза! – Ясмин решительно пошел к дверям и, позвав Рафика, велел привести Хафиза. – Он не конь, чтобы мы решали за него его судьбу! Как можно просто так взять и отдать живого человека?

Вскоре прибежал Хафиз, он выглядел немного испуганным. А когда увидел в спальне трех омег, окончательно смутился. Ясмин взял его за руки и усадил на кровать возле себя.

– Не надо волноваться. Тебя приглашают в гости. Я решил узнать, согласен ли ты поехать в эмират ад Сид в гости к Абла?

– А как же мои дети? – побледнел Хафиз. – Младшенький совсем крошечный! Он же не выживет без меня!

– Что ты! – Абла присел рядом и взял Хафиза за руку. – Я уверен, что Ясмин отпустит с тобой твоих биби! Поверь, тебе очень понравится у нас дома! И мой муж будет рад с тобой познакомиться!

На этих словах Хафиз побледнел и постарался освободиться из рук Абла. Он с тревогой посмотрел на Ясмина, ища поддержки. Ясмин прижал его к себе за плечи.

– Не переживай, я не дам тебя в обиду! Если ты не захочешь уходить, то ты останешься здесь. Я не отпущу тебя из дома против твоей воли.

– О, Хафиз! – Абла, казалось, сейчас расплачется. – Прости, если напугал тебя! Я не хотел! Я прошу тебя поехать со мной! У нас дома тебе будет хорошо и спокойно. Во дворце много пустых комнат, мы устроим тебя с детьми, как в раю! Пока тебе надо о своем здоровье позаботиться, а мужа моего не увидишь, пока сам не захочешь! Обещаю! Его бояться не надо, он добрый, нежный и очень щедрый человек! Мы каждый день благодарим Аллаха, что у нас такой господин!

– Давайте дадим Хафизу время подумать, хотя бы до утра! – улыбнулся Айдан. – В любом случае, на ночь глядя, он из дома не выйдет! Да и биби уже спят!

– Ни о чем не переживай, – Ясмин погладил Хафиза по спине. – Ты хоть и не вдовец, но я позволю тебе самому решать оставаться в моем доме гостем еще на год или попытать счастья на новом месте! Просто Абла твердо уверен, что тебе будет у него лучше, чем здесь. Подумай о своем будущем, хорошо?

– А у вашего господина большой гарем? – Хафиз недоверчиво смотрел на Абла, который так и сидел возле него.

– Нас всего шестеро, ты будешь седьмым, – улыбнулся Абла. – Муж всегда занят на рудниках или на охоте, ему никогда не был интересен гарем, а я, когда стал супругом, никогда не настаивал, чтобы он обзаводился толпой скучающих наложников. У нас дружная семья, тебе будет хорошо с нами!

– Давайте дадим ему время подумать, – сказал жада. – Мы, кстати, совершенно не готовы отдать новенького. У него пока одно только платье, надо хотя бы ему гардероб справить!

– Ой, не надо! – всплеснул руками Абла. – У нас дома все слуги уже заленились, хоть будет повод их погонять! Я сам с удовольствием одену милого Хафиза, а вместо драгоценностей заберу биби! Они должно быть красивы, как их папочка! Это и будет настоящее сокровище!

Хафиз вдруг неожиданно зарделся и потупил глаза. Ясмин погладил его по спине и напомнил, что у них гости, и негоже оставлять их надолго. Пусть Хафиз подумает и скажет свое решение утром. Омежка потерянно кивнул головой, по всей видимости, не надеясь на голос.

Жада выплыл к гостям с очень довольным видом. Там уже веселье шло полным ходом. Кто-то пел, кто-то танцевал. Курились ароматические палочки, стояли подносы, полные еды. Омеги разрисовывали друг друга хной и сплетничали. В общем, каждый занимался тем, что любил. Яркое платье жада мелькало среди гостей. Вскоре появился еще один омега, он тащил за руку румяного Басина.

– Ой, Ясминчик дорогой! – начал омега неожиданно глубоким для его тщедушного тела голосом. – Отдай мне Басеньку! Он такой лапочка, прямо глаз не отвести! Не для себя прошу, для сыночка! Он сейчас на Земле учится! Его, как и твоего мужа, отослали к этим неверным! О, Аллах, я так по нему скучаю, он такой хороший мальчик, вежливый, воспитанный! И воин прекрасный, весь в отца! Но на день выбора не попадет! А Басенька такой бриллиант, глаз не оторвать от красавца! У них с моим сыночком будут такие красивые детки!

– Басин? – Ясмин оторопело смотрел на румяного от похвал омежку. – А ты как? Согласен на переезд?

Басин только зарделся окончательно, теперь у него полыхали не только щеки, но и уши, и шея, он стрельнул глазками на Ясмина и коротко кивнул головой. Омега-папа, увидев подобное, только сграбастал его в свои объятия и расцеловал в румяные щечки.

– Только завтра с утра! – предупредил Ясмин. – А сегодня у нас праздник! Сейчас фейерверк начнется!

И правда, в небе недалеко от городских стен расцвели изумительные цветы из огня. Все выскочили на улицу, и, замирая от восторга, вскрикивали от радости, когда в небо взлетал следующий столб огня. Рядом с Ясмином появился Хани, он тихо взял друга за руку и потащил в укромный уголок.

– Представляешь, у Амина, как у старшего супруга, уже выпросили пятерых наших гостей, якобы в ГОСТИ! Это так ужасно! Он раздает омег, как жеребцов! Я попытался вмешаться, так меня жада отогнал под очень благовидным предлогом проверить, как ты себя чувствуешь. Какой кошмар! Прямо рабовладельческий рынок!

– Хани, мы не на Земле! Мы на чужой планете, здесь свои обычаи и законы. И я радуюсь только тому, что наши мужья идут навстречу нашим капризам и желаниям! Не надо мерять все по нашим земным меркам. Они выросли в других условиях, и для них жизнь в гареме это желанная норма! А вот такие моногамные отношения, как у меня с Салахом, считаются плебейскими привычками и за глаза порицаются! Ко мне уже который раз подходили с разговорами, что один омега это не семья для эмира. Что обязателен гарем! Это традиция, идущая от предков, и приводили много доводов, в пользу гарема. Я не буду тебе все перечислять. Пойми, что для нас дикость, для них норма! Не надо навязывать им наши взгляды. Можешь позже поговорить с каждым претендентом, сам услышишь, согласны они или нет.

Ясмина кто-то потянул за руку. Он обернулся, рядом стоял перепуганный Хатим.

– Что случилось, маленький? – Ясмин провел рукой по мягким волосам. – Кто тебя напугал?

– Не отдавай меня никому! – омега дрожал от испуга.

– Не отдам! – Ясмин обнял испуганного ребенка и прижал к себе. – Пока сам не попросишь, не отдам! Ну что ты, я обещал, что позабочусь о вас всех. А тебе для начала еще родить надо, а мне выполнить три твоих желания! Придумал, что хочешь?

– Не отдавай меня и все! Альфы – зло! Не хочу видеть их рожи! – омежка дрожал все сильнее, как от холода. – Пообещай, что не отдашь!

– Я тебе обещаю, что ты будешь жить в моем доме, до тех пор, пока сам не захочешь создать семью.

– Ну, тогда я буду жить с тобой вечно! – улыбнулся бывший семнадцатый. – Никогда в жизни не посмотрю ни на одного альфу!

– Ой, не зарекайся! – Ясмин потрепал ребенка по волосам. – Я тоже после первого мужа долго ни на кого не смотрел, но судьба, это такая штука, которая, как кирпич, падает на голову именно тогда, когда меньше всего этого ждешь!

– Так господин Салах не первый твой муж? – удивился Хатим.

– Нет, – улыбнулся Ясмин. – Второй! А первый был тем еще негодяем! И ребенок у меня пока только от первого мужа, но несмотря на то, что его отец был не самым лучшим альфой, мой сын моя гордость и отрада. Я очень его люблю! Не переживай ни о чем! Смотри на фейерверк, а потом отправляйся спать! И запомни – с утра у нас много дел, поэтому засыпай легко, а просыпайся быстро!

Ясмин развернул омежку и прижал его спиной к себе. Огненный цветопад еще продолжался. Ясмин переглянулся с Хани. И тот пообещал, что обойдет всех, кого отправляют в гости и расспросит, хотят они уезжать или нет.

Когда фейерверк закончился, Ясмин распорядился, чтобы Рафик принес беременным омегам теплого молока с медом. Рафик довольно блеснул зубами в улыбке. Спустя какое-то время каждый беременный получил стакан теплого сладкого молока и ненавязчивое пожелание спокойных снов. Ясмин тоже получил стакан с молоком. Гости намек поняли и стали прощаться. Амин, уходя, прошипел, что крайне грубо «выгонять гостей, пока они сами не захотят уйти!» В ответ Ясмин только зевнул, прикрыв ладошкой рот, и попросил прощения у гостей.

Комментарий к Запах шалфея

***Да, авторы в курсе, что АБЛА это вежливое обращение к старшей сестре в Турции, но арабское имя Абла в переводе действительно обозначает “обладающая дивными (пышными) формами”. Ну и в контекст фанфика похоже неплохо вписалось оба значения имени!

========== О разных сундуках ==========

Утром Ясмина на пороге спальни уже дожидался Хатим. Они вместе пошли в купальню. Омежка очень старательно подражал Ясмину во всем. В купальне с Ясмином все дружно поздоровались с заискивающими улыбками на лицах. Хатим громко взвизгнул, когда Ясмин плеснул на него прохладной водой. В ответ омежка облил того ковшом воды, намочив ему волосы. Поплескавшись в свое удовольствие, они пошли на завтрак.

В гостиной уже сидели Хафиз с Басином. Они с тревогой ожидали решения Ясмина. В ответ тот только пожал плечами. Если они хотят, то кто он такой, чтобы их задерживать? Это ведь их судьба и их решение! Он попросил только об одном – непременно сообщить о том, как у них сложатся дела. Если все будет плохо, то он вполне сможет прислать кого-нибудь и забрать их обратно. Омеги робко улыбнулись, было похоже, что с их плеч упал груз переживаний.

Из спален вышли остальные омеги. Услышав новость, что Басин и Хафиз уже покидают их, причем по собственному желанию, они одновременно расстроились и обрадовались. Дин привел детей. У Басина был пятилетний мальчик, а у Хафиза трехлетний ребенок и новорожденный младенец. Детей переодели в новую одежду. И как же вовремя пришел Гасан с новыми платьями. Омеги сразу засобирались в дорогу и начали складывать свои узелки. Ясмин их остановил, сказав, что у каждого есть свой сундук, а чем их наполнить, они сейчас придумают.

Он послал к Алану с запиской, что надо бы наполнить сундуки приданным для двух омег. Пока омеги завтракали, от беты принесли запечатанные коробки с картинками и ночниками. В сундуки уложили мешочки с расческами и кукол. Гасан принес новые абая и расшитые шейлы. И пусть они были расшиты не золотом, а простыми шелковыми цветами, но все равно смотрелись очень нарядно!

Вскоре за Хафизом и Басином пришли супруги эмиров. И тогда жада велел устроить прощание, как «для своих». Опять появился коридор из провожающих, и новеньким под ноги лили воду с пожеланиями счастья и удачи на новом месте. А у самых дверей их дожидались Ясмин и жада. Они обняли встревоженных омежек, расцеловав их на прощание. После этого Ясмин передал их дрожащие ладошки новым «старшим».

Ближе к обеду пришли за омегами Амина. Из гарема уходило еще семеро человек. Ясмин вопросительно посмотрел на Хани, а тот только пожал плечами. Ясмин улыбнулся другу в ответ. Если это их решение, то зачем чувствовать себя виноватым? В любом случае, на новом месте им будет лучше, чем было у прежнего эмира. За них надо радоваться! Сам Ясмин был готов прыгать от счастья. Когда все закончится, у него снова будет пустая комната под кабинет! Ура!

Жада пришел к ним обедать, заявив, что от запаха тыквы его уже подташнивает, а от благовоний болит голова. Сегодня был рыночный день, и жада, как всегда, был в курсе последних новостей. Интересно, как он умудрялся все узнавать, даже не высовывая носа из дворца? Он рассказал, что туристы пришли в восторг, когда увидели по периметру города более ста пятидесяти шаттлов эмиров, их палатки и шатры. А Большой шатер Совета Преданности, возле входа в который были воткнуты бунчуки* различных цветов и форм, вообще произвел фурор! Туристы были счастливы от такого обилия экзотики Чего нельзя было сказать об эмирах! Те пришли в ужас от бесцеремонности туристов, которые везде лезли со своими камерами. Хорошо, что местные жители отрядили мальчишек, чтобы те присматривали за туристами. Они их за полы одежды вытаскивали отовсюду!

Жада пожевал немного, а потом хитренько поглядывая на Ясмина рассказал, что эмир ад Сид умчался к себе домой, как только его супруг с гостем поднялись на борт корабля. Эмир заявил членам Совета, что у него появились дела поважнее какого-то там заседания, и он улетает к себе. Похоже, альфа унюхал-таки свою пару и помчался домой, чтобы быстрее спрятать ото всех свое сокровище! За Хафиза можно было только порадоваться! Все омеги, которые тихо, как мышата, ели в присутствии жада и едва дышали, чтобы не пропустить ни слова из рассказа старого омеги, стали улыбаться и перемигиваться друг с другом.

После обеда жада утащил всех омежек в хаммам «чистить перышки». У дверей хаммама Ясмина перехватил Рафик, он, схватив его за локоть, бесцеремонно потащил того к дверям. Ясмин даже растерялся от такой дерзости, но милый Рафик быстро надел на него абая и, замотав волосы шейлой, вытолкал за дверь гарема. Ясмин, как рыбка, только и мог, что возмущенно открывать и закрывать рот, пытаясь сообразить что происходит. Внезапно со спины на него налетел ураган с терпким запахом зеленого чая. Он подхватил его на руки и потащил куда-то вглубь технических пристроек.

Они оказались в маленькой комнатке, в которой работники хранили щетки и веники. В одном углу стояла корзина с вениками, в другом – сундук с треснутой крышкой, вперемешку валялись кувшины с отбитыми носиками, тазы и ветошь.

Салах едва успел закрыть за собой хлипкую дверку, как Ясмин вцепился в его рубашку, таща на себя, как будто боясь потерять в толпе. Они стали целоваться взахлеб, прикрыв глаза, зарываясь пальцами друг другу в волосы. Напряжение и стресс последних дней перетекали в желание затрахаться до потери сознания. Ясмин так и не понял, как он оказался голым, когда только-только успел просунуть руки в штаны Салаха и схватиться за горячий и твердый, как камень, член мужа.

Салах застонал и вцепился в вязанку веников. Ясмин улыбнулся и опустился на колени. Он облизал член мужа несколько раз, а потом сразу заглотил его по самые гланды. Он крепко держал Салаха за бедра, чувствуя, как те напрягаются, когда тот толкался в рот. Салах, не стесняясь, стонал во весь голос, вздрагивая и повторяя его имя. Но Ясмину было все равно, что дверь тонкая и без защелки, и что во дворе всегда полно народу. Все было неважно. Единственное, что имело значение в эту минуту, это член Салаха, который пульсировал у него во рту.

Салах пытался отдышаться, любуясь, как Ясмин слизывает последние капли, а потом потянул омегу вверх к себе и впился поцелуем в его рот. Ясмин на мгновенье потерялся в эйфории от потрясающих ощущений – язык альфы страстно облизывал его рот, а руки властно мяли зад. От общего запаха кружилась голова.

Салах, помогая омеге стянуть с себя рубаху, был усажен на сундук. Ясмин сразу принялся облизывать идеальный торс мужа. Кожа Салаха была влажной от пота и солоноватой на вкус, от него пахло чаем, пылью, а еще лошадьми. Этот запах ужасно заводил. Альфа опять был возбужден едва ли не до потери сознания, а у Ясмина так стояло, что было больно. Он так хотел мужа, что едва мог дышать.

Салах, как слепой, нашел его губы, и потянул на себя. Усадив к себе на колени, он провел пальцами по уже мокрой дырочке омеги и довольно что-то выдохнул в шею. Когда Ясмин сам насадился до конца, он почувствовал, как губы альфы шекочут ему шею. А потом Салах задал резкий темп. Ясмин, откинувшись в сильных руках альфы, только шептал и стонал какие-то непристойности, весь отдаваясь этой гонке.

Когда Салах кончил, он вцепился губами в метку и присосался, как вампир. По венам Ясмина, будто кислота побежала от смеси чужого и своего наслаждения. Он только вскрикнул, не в силах больше сдерживаться. А коварный альфа лишь рассмеялся.

Ясмина немного потряхивало, и тело было, как ватное, от истомы. Салах, поглаживая по спине, аккуратно попытался стянуть с себя омегу, чтобы не допустить сцепки. Ясмин недовольно заворчал, не желая шевелиться, но в этот момент крышка сундука под его коленями окончательно треснула. Салах, уперевшись спиной в стену, чтобы не провалиться внутрь сундука, довольно засмеялся, как ребенок от удачной шутки.

От этого омега будто очнулся. Он услышал голос Рафика за тонкой дверью. Бета кого-то отгонял от двери. Ясмин соскользнул с колен мужа и бросился поднимать платье, которое так и валялось у самой двери. Рядом с ним валялась рубашка Салаха, Ясмин кинул ее альфе в ответ на смешок.

– Я с тобой с ума сойду! – сердился Ясмин.

– А я схожу с ума без тебя! – Салах схватил омегу, который пытался вывернуть платье, и поцеловал его в недовольно скривившиеся губы. – Я так по тебе скучаю!

Ясмин замер. Было так тепло от таких слов. Платье выскользнуло из ослабевших рук, когда губы альфы нежно накрыли его рот, робко и застенчиво, будто не они сломали за минуту до этого несчастный сундук, толкаясь в унисон собственным стонам. Ясмин схватил мужа за крепкую шею и понял, что опять возбужден, но, как назло, в дверь тихо постучал Рафик.

– Господин Ясмин, – было слышно, как бета мнется за дверью, – простите, но вас уже ищут в гареме. Там к вам пришли гости. Я сказал, что вы в хаммаме, но это было уже давно, так что, не могли бы вы поторопиться? Неудобно, что гости ждут…

Ясмин тихонько хихикнул и стал одеваться. Салах напоследок поцеловал голый локоть прежде, чем на него натянули рукав, руками огладил бедра супруга прежде, чем по ним скользнул подол платья. Он тяжело вздохнул, любуясь, как Ясмин одергивает платье и пытается разобраться с абая, которая оказалась свернутой в узелок.

– Как там дела в Совете, что говорят благородные эмиры? – спросил Ясмин, желая отвлечь мужа.

– Теперь даже не знаю, что тебе сказать. Еще вчера эмиры были расположены к Халибу, они даже собирались оставить его визирем на какое-то время. Он вполне мог бы научиться владеть левой рукой, но сегодня утром эмиров как подменили. Я не знаю, что произошло ночью, но с утра почти все набросились на него, как стая волков. Они обвинили его во всех грехах! В том, что казна пуста, что рудники разрушены, что община ослаблена.

– О гареме говорили? – поинтересовался омега.

– О гареме говорить не принято, – снисходительно улыбнулся Салах. – Гарем – это личное дело каждого эмира. За свое отношение к омегам альфа несет ответственность только перед своей совестью и Аллахом.

– Как удобно! – Ясмин зло улыбнулся и посмотрел на мужа.

Он хотел было сказать альфе все, что он думает, но растерянный взгляд золотых глаз сказал больше слов. Ясмин вздохнул. Его муж только внешне выглядит, как взрослый мужчина, а по сути он еще совсем ребенок! Ему, как и всем молодым, хочется секса и развлечений. Поэтому стоит ли его грузить несправедливостью мира? Он все равно скоро уедет на свою учебу. И что он запомнит, улетая? Ссору с супругом? И кому от этого станет легче?

– Вот я сейчас не понял. Ты, что, сердишься на меня? – удивился Салах.

– Нет, что ты! – Ясмин, наконец, застегнул абая и забрал из рук мужа шейлу. – Ты ни в чем не виноват. Ты сделал все, что мог, чтобы помочь беднягам, но, видимо, омеге не у кого искать защиты и не от кого ждать помощи, кроме, как от Аллаха!

Салах задумался. Его сейчас похвалили или отругали?

Ясмин разобрался с одеждой и открыл дверь. На лице Рафика засияла улыбка. Он с облегчением выдохнул. Похоже, он не ожидал, что его так быстро послушаются. Ясмин кивнул ему головой, и они пошли в сторону гарема с таким видом, будто омега появился не из пыльной кладовки, а с важного мероприятия. Охрана в дверях отвела глаза, делая вид, что не заметили омегу, который зачем-то выходил из гарема. Салах жалобно застонал за спиной. Ясмин не выдержал и обернулся в дверях. Альфеныш был похож на щенка, которому досталась очень-очень маленькая косточка, и от этого он только раззадорился, но так и остался голодным. Ясмин не удержался и призывно облизнулся. Увидев, как Салах сделал пару шагов ко входу, он с коварной улыбкой закрыл перед его носом дверь. С той стороны что-то большое прижалось к двери и жалобно застонало.

Ясмин победно улыбнулся и побежал в хаммам. Если его ждут омеги, то лучше смыть запах мужа! В хаммаме уже сидел жада. Он принес Ясмину свежее платье. Он понимающе улыбнулся, видя, как омегу быстро ополаскивают водой с цветочной отдушкой улыбчивые банщицы.

– Сделай серьезное лицо, – жада протянул Ясмину свежее платье. – У тебя сейчас такой довольный вид, что все всё поймут, и начнутся ненужные вопросы. Пришли еще трое омег. Они хотят «пригласить в гости» твоих оставшихся не беременных омег. Надо будет сообщить Айюбу, что вопрос с вновь прибывшими омегами мы почти решили. У Амина тоже сегодня договорились по поводу двадцати трех человек. Остались еще четверо, но еще не вечер, я думаю, что за сегодняшний день мы пристроим и остальных. Тогда останутся семеро беременных у тебя и пятеро у Амина. Похоже, старый эмир в последнее время «стрелял все больше холостыми», – жада ехидно улыбнулся. – У его сына тоже никак не получалось родить наследника. Видимо, поэтому слова Салаха, что дело не в омегах, а в самом альфе, просто резанули по свежей ране.

– Я слышал, что эмиры за ночь изменили свое мнение о Халибе, – хмыкнул Ясмин. – Еще вчера они его жалели, а сегодня с утра готовы порвать на куски.

– Да! – воскликнул Айдан. – Хочет альфа или нет, но он все равно узнает, о чем переживает его супруг! А заботливый муж всегда найдет возможность порадовать своего омегу! – жада улыбнулся своим мыслям. – Альфы будут еще неделю решать, что делать с эмиратом. Если бы им пришлось еще решать, что делать с несчастными омегами, то все продолжилось бы еще неизвестно сколько дней. Пока они бы вспомнили, что говорят законы, потом что записано в сурах Корана, потом решали бы, а нужно ли это все им самим! И так до бесконечности! А мы все смогли решить за три дня! Просто и ясно! В любом случае, будет у эмира новый наложник или нет, решает в конечном итоге его супруг.

Ясмин и жада вышли из хаммама с таким видом, как будто именно там омеги и провели последние полчаса. В гостиной Ясмина дожидались три пары омег, которые уже успели договориться между собой и теперь поблескивали глазками в ожидании одобрения их решения. Ясмин с улыбкой вошел в гостиную и обнял бросившегося к нему Хатима.