Текст книги "Госпожа преподаватель и Белый Феникс (СИ)"

Автор книги: Марика Полански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

«Стой на месте, где стоишь, – в моей голове прозвучал голос О’Рэйнера. Он едва сдерживался, чтобы не засмеяться. – Сейчас спустится Ланс. Он тебя проведёт ко мне».

От неожиданности я застыла на месте, как вкопанная.

– Чего встала? – грубо бросил мне охранник. – Вали по-хорошему, пока отпускают.

Ответить я не успела, потому что на главной лестнице за пропускным столом появился плотный мужчина в чёрном камзоле дознавателя. Он шел быстро, однако было видно, что подобная спешка давалась ему с трудом – лицо раскраснелось, а грудь вздымалась часто, как от долгого бега.

– Витт, – бросил он охраннику, – пропусти госпожу де Вальдан. Её ожидает его светлость.

Охранник побледнел, однако не выдал своей растерянности.

– Простите, что заставили вас ждать, – сказал Ланс и доброжелательно улыбнулся мне. Однако его доброжелательность была такой же, как у ядовитой цереры – эти змеи притворятся миролюбивыми, пока жертва не подходит к ним слишком близко, чтобы на них напасть. – Надеюсь, всё в порядке?

– Здравствуйте, господин Ланс, – я вежливо поздоровалась с дознавателем, чувствуя, как по спине сползал холодок. – Ничего страшного. Но вот… – Я театрально замялась и, чуть понизив голос, вкрадчиво продолжила: – Ваш сотрудник позволил себе мерзкие шуточки в мой адрес. А потом и вовсе стал приставать непозволительным для порядочного мужчины образом…

– Я ничего такого не делал! – заорал Витт. Теперь он не выглядел таким уж высокомерным, а превратился в подростка, который пытался доказать свою невиновность.

Я повернулась к нему так, чтобы Ланс не увидел моего выражения лица, и зло ухмыльнулась.

– Каким же мерзким нужно быть человеком, чтобы приставать к женщине прямо на работе! – Я возмущённо и раздосадовано покачала головой, стыдя за отвратительное поведение. – Так недалеко и до насилия над женщиной.

– У меня и в мыслях даже не было…

– Зато в штанах есть всё необходимое! – И с чувством свершенной справедливости я повернулась к Лансу. Дознаватель выглядел чернее тучи. Он посмотрел на Витта так тяжело, что стало понятно: увольнение по собственному желанию – самое лучше, что он сможет сделать, чтобы спасти себя от наказания.

– Простите, госпожа де Вальдан, – негромко произнес Ланс. – Мы примем все необходимые меры, чтобы подобного в дальнейшем не повторилось.

– Искренне надеюсь на это, господин Ланс, – произнесла я, с облегчением выдохнула и последовала за дознавателем.

– Входите, – услышала я голос Вэлиана, едва Ланс подвел меня к массивной тёмной двери. На ней висела золотистая табличка с выбитыми чёрными буквами «Старший дознаватель Дерек Ланс».

Ланс распахнул передо мной дверь. Мне же вдруг стало не по себе. Отчего-то возникла стойкая ассоциация, будто передо мной открывают не дверь в кабинет, а в мышеловку, из которой не выбраться. Я подавила в себе нерешительность и переступила порог.

О’Рэйнер сидел за столом, склонив голову над бумагами. Рядом стояли стопки потрёпанных бумажных папок. Перемена Вэлиана поразила меня. На лбу залегли складки, под серебристым глазом проступила тень, которая появляется от усталости и недосыпа.

– Весьма неожиданно, но я рад тебя видеть, Эжена! – Вэлиан встал, со скрипом отодвинув стул. Рукава рубашки были закатаны до локтей, а на чёрной ткани жилета поблёскивала золотая цепочка карманных часов. – Что привело тебя сюда?

– Хотела бы поговорить. – Я искоса бросила взгляд на Ланса, который остался возле двери. Пройти дальше в кабинет старший дознаватель не решился. – Наедине.

Вэлиан застыл в паре шагов от меня. Он стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки. Мне показалось, что его охватила неуверенность, но это ощущение быстро прошло. О’Рэйнер посмотрел поверх моей головы, туда, где стоял Ланс, и сказал:

– Дерек, две чашки чая. И сахара по три ложки. – И указал мне на одинокий стул перед столом. – Присаживайся.

Лица старшего дознавателя я не видела, однако спиной почувствовала неудовольствие. Ланс явно не рассчитывал, что к нему будут относиться как к секретарю. Однако протестовать не стал и быстро покинул кабинет.

– Весьма неожиданно, хотя и ожидаемо, – пробормотала я, окидывая взглядом кабинет.

Стеллажи были заставлены коробками и папками, на стене над рабочим столом висел портрет короля, а в углах кабинета скопилась пыль. Вполне возможно даже многовековая, учитывая, что в таком бардаке кто-то пытался навести порядок. На потертом диване валялся смятый видавший виды плед. Похоже, господин Ланс был из тех людей, которые предпочитали ночевать прямо на работе, нежели рвались домой.

– Не хотела бы здесь оказаться в другом статусе, – добавила я.

Вэлиан сел напротив меня и вопросительно заломил бровь. Он не сказал ни слова, тем не менее мне захотелось объясниться.

– Полагаю, это одно из мест, где эмоции зашкаливают. Все эти подозреваемые, потерпевшие, осужденные за преступления, которые они не совершали… Жри не хочу. – Я кашлянула, расправила юбку и внезапно почувствовала, как меня обдало холодком, словно подуло январским ветром. – А неожиданно, потому что мне всегда казалось, что министр никогда не покидает рабочего кабинета в Министерстве.

– Ты права. – Вэлиан улыбнулся, но мне стало не по себе от его улыбки. – Здесь эмоции зашкаливают. Так что тебя привело сюда?

– Хотела узнать насчёт дела Карла Фиссо. Там и вправду всё так однозначно, и генерал виновен?

О’Рэйнер озадаченно взглянул на меня. В этот момент распахнулась дверь, и безликий служащий в сером мундире зашел в кабинет, звеня чашками на подносе. Он расторопно поставил поднос на столешницу и так же быстро скрылся из виду, как и появился.

Вэлиан какое-то время молчал, а потом заговорил:

– Я думал, что тебя больше волнует, кто виновен в поджоге твоей лавки.

– Какая разница? – отмахнулась я, глядя, как над чашкой поднимается пар. Но притронуться к ней не решилась, боясь обжечься. – Это или безликий хулиган, или человек с такими деньгами, что способен купить себе невиновность. Даже если его найдут и накажут по всей строгости закона, я уже никогда не смогу восстановить её.

– Решила так быстро сдаться?

– Да нет. Просто приоритеты изменились. Моя нынешняя работа меня пока полностью устраивает. Меня куда больше заботит судьба мужа моей подруги.

– Вот как? – Вэлиан плотно сжал губы, отчего вокруг рта собрались мелкие морщинки, а черты лица сделались более жёсткими. – Скажи, пожалуйста, а как долго вы не виделись с подругой?

– Лет восемь, может, десять. – Я пожала плечами. – А что?

– А то, что тебе не кажется странным, что Марта нашла тебя спустя десять лет, и именно в тот момент, когда тебе требовалась, она внезапно появилась?

Тон, с которым говорил Вэлиан, мне не понравился. Нет, он не обвинял, но сама его подозрительность была оскорбительна. Я вдохнула, сосчитала до десяти и выдохнула, в надежде не сорваться и не наговорить кучу гадостей.

– Допустим. – Я медленно качнула головой. – Допустим, что Марта решила подстелить себе соломку на случай провала своего мужа. Но она же не могла знать наверняка, что мы с тобой познакомимся.

Вместо ответа Вэлиан подцепил ногтём папку, лежащую слева, вытащил оттуда потрёпанный лист и протянул мне.

Я вопросительно уставилась на него, но он лишь прикрыл глаза.

– Прочти. Тебе будет интересно.

Это оказалась характеристика отдела магической безопасности. Ведьморожденным её давали. Ничего особенного. Просто данные и описание магических способностей. У меня была такая же с указанием общего профиля, то есть бытовая магия.

Однако у Марты в графе «Магические способности» было написано: «Провидение многовариативного будущего».

– Что всё это значит? – Я с недоумением воззрилась на Вэлиана. Тот, сложив пальцы домиком под подбородком, смотрел в потолок.

– А то, что твоя драгоценная подруга знала, что мы с тобой встретимся. И как это можно будет использовать в своих интересах, тоже знала. – Он развёл руками, словно это было само собой разумеющееся. – Причём она могла знать сразу несколько вариантов развития всех событий. А, значит, могла всё заранее просчитать.

В стекло окна с жужжанием ударилась муха. Я молчала, слушая, как она с упорством, достойного лучшего применения, пыталась залететь в кабинет, но у неё ничего не выходило. Ответить мне было нечего.

Подруга никогда не говорила о своих способностях. Может, потому что боялась, а может, потому, что не считала это достойным внимания. Но в тот момент я почувствовала себя обманутой, если не сказать использованной.

– Что ты вообще знаешь о Марте и Карле? – В простом вопросе я услышала упрёк и насмешку, но не ответила.

Я словно растеряла все слова, а заранее подготовленная речь потеряла всякий смысл. Марта могла хотя бы предупредить о тех неприятных сюрпризах, которые всплывут. Я действительно не знала свою подругу так хорошо, как о ней узнали в Департаменте.

Взгляд Вэлиана потеплел.

– Понимаю, что неприятно узнавать такие подробности о людях, о которых, как ты считала, многое знаешь. Но факт остается фактом: Марта могла знать заранее, как ты сможешь помочь ей в будущем.

– Тогда я не понимаю, почему она не предупредила своего мужа о последствиях, которые возникнут из-за его деятельности на стороне? – попыталась возразить я.

Вэлиан пожал плечами.

– Хороший вопрос. И он подтолкнул меня пересмотреть дело.

Я недоверчиво уставилась на него.

– Шутишь?

– Абсолютно серьёзен. – Он кивнул и заулыбался. – Мне тоже стало интересно, почему Марта не предупредила Карла о последствиях. Но все улики пока против него.

Я тяжело вздохнула и откинулась на спинку стула, чувствуя, как дрожат пальцы. Ощущение было такое, будто гора свалилась с плеч. Но всё же на душе остался некий осадок.

– Полагаю, я удовлетворил твое любопытство? – Вэлиан протянул руку и взял чашку за ручку.

В голове у меня царила каша из мыслей.

– Сволочь ты, О’Рэйнер! – негромко проговорила я и снова вздохнула. – Каким бы хорошим не притворялся, всё равно ты сволочь.

Он согласно кивнул.

– Сволочь – это да. Но я никогда не притворялся хорошим человеком.

– Что ж, думаю, неплохая идея встретиться в «Серебряной Луне» сегодня вечером, – сказала я, поднимаясь со своего места. – Или всё изменилось?

– Я непременно постараюсь быть в семь вечера.

Он не стал подниматься из-за стола. Однако, пока я шла к двери, чувствовала на себе взгляд Вэлиана. Этот взгляд согревал, и я надеялась, что поступила правильно, заявившись к нему.

Впрочем, это стало бы ясно только со временем. Я отмахнулась от внутреннего голоса, язвительно шептавшего, что если я ошиблась, то меня ждут куда более серьёзные неприятности, чем сгоревшая лавка или назойливые кредиторы.

***

– Итак, вы собираетесь на свидание, мой неюный персик? – Сержан вылез из зеркала и окинул взглядом моё платье песочного цвета. – Надеюсь, вы не забыли надеть свои боевые панталоны на случай, если снова придётся удирать от министра по парапету?

– Вашим бы языком да штаны зашивать, – фыркнула я и заправила выбившийся из прически локон. – И вообще, кто вам сказал, что я в этот раз буду сбегать от Вэлиана?

Призрак развёл руками и демонстративно закатил глаза.

– От вас можно ожидать всё, что угодно. – Он вылез из зеркала и встал рядом, глядя на моё отражение. Помолчав, добавил: – Язык – не самая удобная вещь, чтобы зашивать штаны. Но вот для других вещей он вполне может сгодиться.

Я положила расчёску на туалетный столик и поджала губы.

– Не в вашем случае. Я так понимаю, «Похождения Порочной Королевы» не остались без вашего внимания. Но смею напомнить, что не всякая литература одинаково полезна, ваша светлость.

Сержан нахмурился, а потом расхохотался. Так заразительно, что я не сдержала улыбки.

– Знаете, что мне нравится в вас больше всего? – произнес призрак, перестав смеяться. – В вашей очаровательной голове нет места глупым предрассудкам и ложной скромности. Нет ничего более притягательного, чем смелость быть собой.

– Сочту это за комплимент. – Я наигранно смущённо опустила глаза, а потом часто-часто заморгала, как это делают актрисы, изображая юных наивных особ. – Но если что-то случится, то вы же ведь будете рядом? Вы и Книга.

– Ну разумеется! – Сержан залихватски подкрутил усик и горделиво выпятил грудь.

Через четверть часа я покинула пределы Дома Преподавателей и направлялась по улице в сторону Кофейного переулка, где располагалась «Серебряная Луна». Я шла по широкому тротуару, вымощенному кирпичом, и ловила себя на мысли, что общение с Вэлианом выходило самым, что ни на есть странным.

Впрочем, странностей в моей жизни хватало. Их было столько, что я устала удивляться. Я ловила себя на мысли, что если в моей жизни наступит тишина и перестанут происходить какие-то из ряда вон выходящие события, то скука охватит меня, и я сама начну искать приключения на свою бедовую голову.

Вскоре показались полосатые тенты кафе. За столиками сидели люди, между которыми сновали официанты в белых блузах и коричневых передниках. Под арочным сводом музыканты играли «Арию Манчини» из комедийной оперы «Слуга двух господ». Потом мелодия сменилась на быстрый вальс, и на площадку перед музыкантами потянулись парочки.

На помосте под тентом виднелась белоснежная голова Вэлиана, изучающего меню. Моё сердце забилось, как сумасшедшее. Я была искренне благодарна О’Рэйнеру, что он не приехал за мной к Дому Преподавателей. Но, увидев его среди других посетителей кафе, я вдруг заволновалась. До меня стало доходить осознание, что это не просто дружеская встреча, а именно свидание. Лишь усилием воли я заставила себя подняться по ступенькам, а не сбежать обратно домой.

Увидев меня, Вэлиан поднялся со своего места.

– Искренне рад тебя видеть, Эжена! – Он улыбнулся и придвинул ко мне стул. – Как твой день?

– Благодарю, хорошо, – только и всего произнесла я, чувствуя себя не в своей тарелке. На этом все мои навыки великосветской беседы были исчерпаны.

К нам подошел официант. Когда я увидела разносол на серебряном подносе, из головы вылетело всё, что я хотела сказать. Передо мной опустилась тарелка с жареными королевскими креветками, разложенными на листьях салата с маленькими помидорами и картофелем. Затем последовали баклажаны в карамельном соусе и пара овощных салатов, названия которых я не знала, но которые выглядели так, что сами просились в рот. Вместо вина официант поставил стеклянный чайник с зелёным чаем, в котором плавали кусочки фруктов.

– Что-то не так?

Я подняла глаза на Вэлиана. Он смотрел на меня с лукавой улыбкой. Мне вдруг стало стыдно. Наверное, со стороны я выглядела, как человек, который несколько лет не видел нормальной еды, а теперь был готов заложить за неё душу.

– А я смотрю, вы знаете путь к женскому сердцу, господин министр! – Я прицокнула языком, берясь за вилку и нож. – Определённо знаете.

Вэлиан рассмеялся, легко и весело. На душе потеплело, скованность ушла вместе с первой вилкой жареного картофеля. От удовольствия я аж прикрыла глаза. Еда буквально таяла во рту, и на какое-то время я словно выпала из реальности.

А когда открыла глаза, то увидела, что Вэлиан не сводит с меня глаз. От его взгляда кровь прилила к щекам, я перестала жевать и смущённо спросила:

– Что-то не так?

– Да нет, ничего, всё в порядке, – тихо произнёс он. Подхватил вилкой кусочек запечённой сёмги и усмехнулся. – Впервые вижу, чтобы женщина так искренне наслаждалась едой. И это… впечатляет.

На мгновение мне снова сделалось стыдно, будто я вся перемазалась в винном соусе, который подали вместе с креветками.

– Это просто невероятно вкусно, – сказала я и осеклась, смутившись под пытливым взглядом серебристого глаза. Руки сами потянулись к овощному салату.

Вэлиан улыбнулся и продолжил пластать рыбу ножом и вилкой.

– Редко встретишь женщину, которая ест с таким удовольствием, – сказал он и усмехнулся, будто в голову пришла какая-то удачная шутка. – Обычно дамы предпочитают делать вид, что питаются исключительно воздухом и солнечным светом. Будто простая еда – это удел плебеев.

Овощной салат встал поперёк горла при словосочетании «простая еда». Я откашлялась и совершенно неподобающим образом сделала пару глотков чая.

– Ладно, не мучьте меня, – сдалась я, вытирая губы белоснежной салфеткой. – Зачем вам я?

– Наслаждаюсь твоим обществом, – ответил Вэлиан, и его глаз словно вспыхнул молнией. – Эжена, мне и в самом деле приятно находиться с тобой рядом. Разве этого мало?

– Ну… такое себе объяснение. В самом деле, весьма странно, что министр предпочитает общество простой женщины, а не дамы из высшего общества.

Он засмеялся. Да так заразительно, что моё замечание показалось сущей глупостью.

– О, впечатления бывают обманчивы, моя дорогая Эжена, – весело отозвался он. – Девушки из высшего общества с молоком матери впитывают умение скрывать свои истинные эмоции. Всегда безукоризненно вежливы и дружелюбны, а если задеть их чувства, то прикладывают все усилия, чтобы не показать их. Они, конечно же, дают чувствам выход, но потом, когда их никто не видит.

– И поэтому кое-кто ходит голодным, – прошептала я, разглядывая лист салата на вилке.

– Можно сказать, что вы исключение из правил. В хорошем смысле.

– Или что дурно воспитана. Во всяком случае, так решили бы в высшем обществе.

– То, что видится недостатком в глазах одних, на деле же является достоинством для других, – сказал Вэлиан. – Разумеется, многие не одобрили бы мой выбор. Но тем не менее, они примут его. Будут вынуждены его принять.

– Откуда такая уверенность?

Вэлиан усмехнулся, и когда заговорил, в его голосе отчетливо слышался металлический звон насмешки:

– Потому что я им нужен. А тех, в ком нуждаются, терпят, даже если очень хочется дать им пинка под зад.

Я улыбнулась. Последние оковы неловкости спали, и теперь я смотрела на Вэлиана не как на зажравшегося представителя аристократии, а как на человека, способного говорить на моем языке.

– Ты говоришь, как человек, которому совершенно нечего бояться, – заметила я, отодвигая тарелку. – И тем не менее, при твоей должности, ты постоянно находишься под наблюдением недоброжелателей и завистников.

– Ну и что? – отмахнулся О’Рэйнер, словно подобное ему казалось сущим пустяком. – Недоброжелатели есть у всех: и у министра, и у простого преподавателя.

Я воззрилась на Вэлиана. В голове сразу вырисовался образ Шершена, вслед за ним – безликие серые фигуры кредиторов. О ван Вилсоне я почему-то даже и не вспомнила, хотя именно его считала наибольшим из всех негодяев в своей жизни.

Вэлиан долил чай в мою чашку и протянул мне синий конверт, который вытащил из внутреннего кармана сюртука.

– Это для тебя.

Я недоверчиво покосилась на конверт и, тем не менее, взяла. На обратной стороне красовалась гербовая печать Королевского Банка. Достав небольшой лист плотной бумаги, я прочла следующее:

«Уважаемая госпожа Эржабета де Вальдан!

Данным письмом уведомляю Вас о закрытии всех кредитных счетов, кои были открыты на Ваше имя, ввиду полного погашения вашей задолженности. Если же у Вас возникли вопросы, то вы можете обратиться ко мне напрямую в любое удобное для Вас время. К письму прилагаю свою визитную карточку и адрес.

С уважением, г-н Витус Аберон».

На белую скатерть выпала визитка, едва я успела дочитать письмо. На лицевой стороне визитки была выгравирована золотая корона в круге, а на обратной – аккуратным твердым почерком выведено: «Старший управляющий Королевского Банка, г-н Витус Аберон».

Я расхохоталась, нервно и чуть громче, чем следовало бы.

Свобода! Наконец-то я свободна от всех долгов! Я перечитала письмо несколько раз, пытаясь принять этот очевидный факт, но никак не смогла. Хотя бы потому, что знала, кто за этим стоит.

– Зачем? – тихо спросила я, когда наконец-то смогла поднять глаза на Вэлиана. – Зачем ты это всё делаешь?

– Хочу произвести на тебя хорошее впечатление, – губы Вэлиана искривила улыбка, скорее горестная, чем радостная. – Но, похоже, ты не слишком рада.

Я себя почувствовала неуютно. Много раз представляла, что буду делать и как буду чувствовать себя, когда наконец-то избавлюсь от долгов. Я ожидала окрыляющей радости, но вместо этого меня внезапно охватило опустошение. Как будто кто-то взял и выучил урок вместо меня, как будто я оказалась недостаточно состоятельной, чтобы решить свою проблему самостоятельной.

– Я искренне рада, – принялась оправдываться я, надеясь, что мимика не выдаст моих истинных чувств. – Просто… это слишком дорогой подарок для меня. И я, честно говоря, в растерянности, – помолчала, прислушиваясь, как музыканты перешли с веселой мазурки на печальный вальс Фастальва, и всё же добавила: – Что я должна тебе за это?

– Потанцуешь со мной?

От удивления я смутилась ещё больше.

– Потанцую, но предупреждаю: твоему обувщику придется шить туфли тебе на размер больше.

Вэлиан рассмеялся. Я протянула руку, и тотчас ощутила тепло его ладони, сухой и привыкшей к властности. Странно, что раньше я этого не замечала. О’Рэйнер потянул меня в самую гущу разноцветных пар, кружившихся в медленном вальсе.

Вэлиан подхватил меня за талию, и мои ноги повисли в воздухе. Буквально на секунду, прежде чем я поняла, что встала на его ступни.

– Надеюсь, платье у тебя достаточно длинное, – прошептал он, и его дыхание опалило мое ухо.

– Подлиннее неглиже, в котором ты меня поймал.

Он снова весело рассмеялся. А я поймала себя на мысли, что мне хочется вот сейчас, на этот самый миг, забыть обо всём, что происходило и происходит вокруг. Несмотря на то, что я с детства терпеть не могла танцы и даже не понимала, зачем они нужны, сейчас чувствовала, как привычная скованность постепенно утекает в никуда.

Всё же странно было ощущать тепло другого человека и не чувствовать опасности от него. Мне все ещё трудно было описать, что я чувствовала. Смущали и близость Вэлиана, и то, как он ведет в танце, и даже стук его сердца, столь близкий, словно оно билось в моей груди. Даже шероховатая ткань сюртука казалась мне чем-то неестественным.

Большую часть жизни я мечтала о любви, и вот когда мечта наконец-таки сбылась – а внутренний голос подсказывал, что она сбылась – мне снова захотелось сбежать и спрятаться. Это было ужасно нелепо. Я, взрослая женщина, внезапно почувствовала себя подростком, переживающим первую влюбленность. Уж лучше было погрязнуть снова в долгах – там хотя бы всё понятно. Нужно бороться за выживание и желательно не попасть в долговую тюрьму. Это было просто, понятно и привычно, в отличие от теплого чувства, пробивающегося откуда-то из глубины души.

Вслед за вальсом Фастальва последовал ещё один, а потом ещё.

– Ты не устал? – тихо спросила я, глядя в лицо Вэлина. Оно было так близко, что я кожей ощущала тепло, исходящее от него.

– Ты лёгкая, как пушинка, – так же тихо произнес он, и я с немалым удивлением вдруг осознала, что кроме нас на танцевальной площадке осталось одна, может, две пары.

Люди постепенно расходились. А музыканты, судя по их лицам, собирались доиграть последнюю мелодию и отправиться домой.

– Если никуда не торопишься, может, прогуляемся? – внезапно предложила я.

Заглянув в мои глаза, он тепло улыбнулся. Его ясный взгляд, полный какой-то светлой печали и огня, полностью покорил меня. Больше я не противилась обаянию Вэлиана. Да и не хотела, честно говоря. Возможно, это казалось крайне безрассудно, в конце концов, я практически его не знала. Но слишком сильным и приятным было пробивающееся чувство, чтобы с ним бороться.

Мы не торопясь зашагали по аллее, украшенной разноцветными огоньками. Ещё где-то были слышны отголоски уличной музыки, цокот копыт и дребезжание колёс экипажей о мостовую. Но мне казалось, что весь мир перестал существовать, оставив нас двоих наедине.

– Я кое о чем хотела спросить тебя, – наконец произнесла я, покрепче ухватив его за предплечье. – Но не знаю, с чего начать.

– Начни с того, что приходит первым в голову, – негромко отозвался Вэлиан. – Иногда это самый верный вопрос.

– Ты мне напоминаешь одного знакомого призрака, Сержана.

– А! Жана! Старый пройдоха еще не выселился из твоих апартаментов?

Я остановилась и удивленно воззрилась на Вэлиана.

– Ты все-таки знаешь Жана, ведь так?

– Ну, ты про него упоминала…

– Вэлиан! – я едва не завыла от накатившего раздражения. – Скажи честно, откуда ты его знаешь?

Вэлиан нахмурился. Губы его задрожали, и на долю секунды мне подумалось, что он или отшутиться, или переведёт тему. Но я ошиблась.

– Я его казнил, – сказал он. Причем сказал весьма спокойно и буднично, как будто речь шла о погоде.

Затылка коснулся холодок ужаса, заставившего меня поёжиться. Всё очарование вечера померкло после этих слов. Мне же захотелось как можно скорее вернуться домой и более не встречаться с Вэлианом.

– Вижу, что тебя это напугало, – в голосе О’Рэйнера проскользнули нотки грусти. – Но, увы, моя работа не самая приятная.

– Но разве может министр казнить кого-то? – слабо возразила я. Мне не хотелось думать, что Вэлиан был способен на нечто подобное. Тем не менее, я прекрасно понимала: способен и ещё как. Я сама видела это в своих видениях. – Для этого же существуют палачи.

Вэлиан пожал плечами.

– Верно, но, если бы Сержан попал в руки к палачу, его ждала бы куда более страшная смерть, нежели от яда морлины. С бунтарями никто особо сильно не церемонится. Расстреляли бы из пушек, как других участников, и всё. Можно сказать, я ему оказал услугу. А он взамен этого частенько выполняет мои поручения.

– То есть подослать его ко мне в апартаменты было твоей идеей? – я не стала уточнять, за какой бунт Сержана казнили. Чутьё подсказывало, что незнание чего-либо позволит спать мне крепче по ночам.

– Не совсем. Я просил лишь найти тебя, и он нашёл. Призраки – порой лучшие разведчики. Они быстро понимают, кого нужно найти. А вот остаться у тебя – целиком и полностью его идея. Полагаю, ты ему понравилась. Но тем лучше. Во всяком случае, когда у тебя случился приступ, он тотчас сообщил мне.

Я промолчала.

Мы свернули с аллеи и направились по освещенной улице в сторону Академии. Вскоре над темнеющими кронами показалась подсвеченные колоны и горгульи здания.

Я по-прежнему сжимала руку Вэлиана. В душе у меня царило смятение. Ведь все так хорошо начиналось, а теперь я чувствовала, как страх запустил ледяные щупальца в моё сердце.

– Так что же тогда случилось? – спросила я, имея в виду то утро, когда упала без сознания в ванной комнате.

Вэлиан же понял мой вопрос по-своему.

– Ты вправду хочешь услышать про грязные политические игры?

– Да нет же! Я про тот день, когда я потеряла сознание.

Он внимательно посмотрел на меня, а потом прижал мои похолодевшие пальцы к губам.

– Это были последствия изменяющейся магии. Когда она становится иной, то начинает требовать больше тепла. Но в твоем случае… – Вэлиан глубоко вдохнул, будто ему не хватало воздуха. – В твоем случае, нельзя предугадать, во что именно выльется новая магия. Она не просто втянула всё тепло. Она буквально замораживала всё, что находилось рядом.

– Тогда ты тоже должен был замёрзнуть, разве нет?

– Тебя грел не я, а Феникс. Для обычного человека всплеск твоей магии мог стать смертельным.

– Другими словами, я опасна? – я постаралась придать своему тону как можно больше беспечности и понадеялась, что Вэлиан не заметит, как мне страшно.

Но он заметил. Его ладонь легла сверху на мою и легонько сжала её.

– Не переживай, – он так тепло улыбнулся, что мне отчаянно захотелось ему поверить. – Тебя никто не тронет, – и прежде чем я успела опомниться, Вэлиан поцеловал меня.

Поцелуй получился неожиданным, но удивительно нежным, словно он боялся спугнуть. Его губы оказались мягкие, чуть сухие. Я ощущала его тёплое дыхание на своих губах. В ушах зашумело от напряжения и растерянности. Эта близость казалась одновременно немыслимой, но… такой желанной.

Что ж, теперь будет очень неловко… По крайней мере мне.

Поцелуй оборвался внезапно. Вэлиан чуть отстранился. Несколько долгих секунд я таращилась на О’Рэйнера, словно замороженная, всё ещё ощущая фантомное тепло его губ. Его взгляд скользнул по моему лицу и задержался на губах.

Щёки мгновенно вспыхнули, меня обдало горячей волной смущения. В голове метались тысячи мыслей, но ни одной внятной. Мне отчаянно хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, стать невидимой. Кажется, я даже забыла, как дышать.

– Я… – выдохнула я, но слова застряли в горле. Вэлиан лишь чуть заметно улыбнулся, и серебристые глаза потеплели. В них мелькнуло озорство мальчишки, довольного своими проказами. И от этого стало только хуже. – Мне… это… надо проверить, не сожрала ли Книга Сержана…

Вэлиан, кажется, на секунду растерялся. Левая бровь вопросительно приподнялась. Я нервно облизнула губы, пытаясь найти хоть какие-то слова, но вместо этого выдала что-то вроде «Они не очень дружат, так что я пойду» – и бросилась прочь, не дожидаясь ответа и чувствуя, как его взгляд прожигает мне спину.

Пальцы уже легли на ручку двери, когда я услышала чуть насмешливый голос Вэлиана:

– Эжена, я буду ждать тебя на балу.

«Боюсь, что не только ты меня там будешь ждать», – мрачно подумала я. Несмотря на почти осязаемую неловкость, всё же нашла в себе силы обернуться и с улыбкой помахать ему на прощание.