сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 28 страниц)
Он сурово и исподлобья сверлил взглядом дверь, поджав губы. Синяк на скуле алел фиолетовыми разводами, пиджак помялся, а галстук съехал на сторону. Артур хотел спросить, почему тот вдруг перестал заикаться и что пережил, пока пробирался к отелю, но не решился. Отец встрепенулся от тяжких мыслей и, не глядя на сына, снова дернул его за собой.
— Нужно уходить.
— Но лифт в другой стороне!
— Через главный вход нам уже не выйти, — возразил отец, отпустив руку Артура, и начал обшаривать стены.
— Что ты делаешь? — с улицы они услышали приглушенный вой сирен, и Артуру даже показались глухие звуки выстрелов. Где-то разбилось стекло, послышалось множество криков, и по полу вдруг пошла странная вибрация, словно к ним приближалось стадо бизонов.
— Это старая гостиница, новые бельепроводы сейчас строятся на автоматике, — заговорил отец, приложившись к стене щекой, чтобы увидеть неровности. — Они все закрыты из-за перебоев с электричеством, но есть старые, которые никогда не замуровывают, а только заклеивают обоями. Достаточно найти выпирающую ручку… да где же?.. а вот, нашел!
Пока отец быстро обдирал обои, что уже никак не вязалось с привычной картиной мира, Артур нагнулся и приложил ладонь к ковру. Вибрация отчетливо усилилась. Откуда-то, и Артур не мог понять с какой стороны, поднимался странный низкий гул, словно от низких частот линий электропередач. Звучавший поначалу как фон, еле слышный шум постепенно нарастал. Чертовщина какая-то.
— Что ты там встал?! — отец дернул его за плечо и подтолкнул к открывшейся под лоскутами обоев дверце, которая была вмонтирована в стену и закрывалась, как их дверь в гараж — горизонтально. Он приоткрыл заслонку шире - внутри стал виден темный ствол трубы для сброса белья.
— Давай, лезь быстрее!
Они находились на третьем этаже, а значит, лететь вниз придется ой как долго. Артур беспомощно повернулся к отцу, и тот уже стянул с себя галстук и сунул один край сыну, второй намотав на руку.
— Я тебя подстрахую. Вперед, ну же!
Артур неуверенно взялся за края бельепровода, перекинул ногу в проем, затем вторую, и, наконец, уперся кроссовками в узкие стенки, забираясь внутрь полностью. Все это время его поддерживал отец, не давая не свалиться головой вперед.
— Отпускай и прижми руки к телу, как на водных аттракционах. Понял? — с беспокойством наставлял тот, перед тем как забрать из рук Артура галстук.
— А ты? – с беспокойством спросил он.
— Я сразу за тобой, малыш.
Отец никогда не называл его уменьшительно-ласкательными именами. И никогда не обращался к нему таким тоном. Артур так и запомнил этот момент: чернота вокруг, слепящий белый свет коридора в квадратной рамке и лицо отца, с морщинами, немного дряблым подбородком, с огромными карими глазами, смотрящими на него с заботой. Сердце щемило от боли, и у Артура просто не было сил отпустить край галстука и оставить здесь его одного.
Внезапно отец отвернулся, словно услышал поблизости какой-то шум, и перед глазами Артура кто-то мгновенно сшиб его куда-то на пол, из поля зрения. Галстук дернул Артура вперед, он ударился о стену, закричал от боли в пальцах и разжал руки.
Полета вниз по трубе он не запомнил.
"Отец, отец, куда же ты?
Зачем так торопиться?
Не слыша слова твоего,
Могу я заблудиться!"
Дитя измокло от росы,
В трясину оступилось;
Отца с ним нет — пропал и след,
Виденье растворилось...
========== Пастух ==========
Артур провел рукой по штанам, стирая влагу, в бледном свете сотового телефона след, оставленный пятерней на джинсах, был практически черным. Запах от ладони шел противно-гнилой, со сладкой отдушиной. На рубашке от манжеты до локтя расплылось такое же темное мокрое пятно, холодившее кожу. Похоже на чернила или…
Артура посетила очень неприятная догадка. Экран сотового погас. Он быстро вскочил на ноги и охнул, приложив руку к груди, внезапно отозвавшейся болью. Пальцы почему-то не слушались, когда он попытался разблокировать телефон и осветить пространство позади себя.
Экран включился, и, когда Артур мазнул рассеянным светом по полу, то еле удержал телефон. Там, где он только что сидел, остались следы крови. Он уставился на них, не в силах оторвать взгляд.
Пятно было широким, густым, как нефть и, начинаясь четкими отпечатками пальцев, уходило в общее месиво на полу. Артур не знал, что было хуже: то ли осознание, что здесь был кто-то, в отчаянии пытавшийся зацепиться за пол, то ли то, что от лужи след уходил дальше, под дверь. Был ли здесь он сам, закрытый ящиком, пока человек вопил о помощи, Артур не знал. И меньше всего хотел получить ответ на свой вопрос.
Он на всякий случай посветил в противоположный угол комнаты, но там оказались лишь такие же контейнеры для белья и барабан вентиляции – с широких лопастей свисала паутина. Артур содрогнулся от омерзения и вытер первой попавшейся наволочкой свои рукав, спину и задницу. Возможно, он только размазал кровь еще больше, и теперь ее было не отстирать, но Артур просто не мог спокойно чувствовать липкую ткань, моментально прилипшую к спине. Он отбросил наволочку в сторону и, аккуратно обойдя лужу, подошел к двери.
Она была не заперта, и ручка с легким щелчком повернулась.
Перед дверью были раскиданы ящики и какая-то фурнитура. Комната смахивала на гардероб, только вместо верхней одежды в прозрачных мешках висела униформа горничных, курьеров, лакеев и портье. На полках лежали чистые полотенца, комплекты белья и обувь. Артур осторожно ступал, перешагивая через разбросанную одежду и длинные вешалки на колесиках, валяющиеся по правую сторону. След проходил как раз между опрокинутой, как домино, их частью и той, что стояла нетронутыми рядами в том же порядке, в каком их оставили прачки.
В следующем коридоре гудел аварийный фонарь — в полной тишине Артур слышал его даже отсюда — и его красный свет виднелся из-за складного прилавка, через который, видимо, персонал получал одежду. Артур выключил сотовый, но не стал убирать далеко. Остановился, рассматривая ошметки прилавка: верхнюю половину дверцы вырвали, оставив одни только петли, а от нижней осталась одна доска. Это все, что сохранилось в целости, когда кто-то, и Артур уж точно не хотел знать кто, протащил свою добычу в неизвестном направлении, не размениваясь даже на то, чтобы просто обойти дверцу.
Артур тихо вздохнул. У него не было гарантий, что этот кто-то больной или бешеный не находится рядом, и он не хотел привлечь лишнее внимание разговорами с самим собой. Поэтому, недолго потоптавшись на месте, он уже вдвое осторожнее двинулся к свету. Прокрался к проему и выглянул из-за угла сначала вправо, где из-за приоткрытой двери торчали ручки швабр, а затем влево…
Он спрятался обратно в проем и даже присел на корточки. Если до этого Артур просто думал добраться до охраны и сообщить, что жив и здоров, по возможности найти отца и узнать, что же произошло в отеле, то сейчас эта надежда покачивалась на последних нитках рассудка над пропастью ужаса.
Артур выглянул из-за угла еще раз, стараясь дышать размеренно и до боли сжимая пальцами сотовый. Дверь в закуток охранника была закрыта, но со стороны коридора находилось окошко для проверки пропусков. Верхняя часть охранника, вместе со свисающими до пола руками, торчала оттуда, перекинутая через кусок острого стекла, оставшегося в раме. На фоне красного света и резких черных теней, Артур видел, как еще несколько кровавых следов шли прямо по коридору, мимо тела в окне, отмечались брызгами на двух ступеньках и поворачивали влево, куда-то за угол.
— О господи, — прошептал Артур, прикрывая рукой рот, и потер щеку. Это был единственный освещенный выход, кроме закрытой двери рядом с подсобкой для уборщиц. На стене рядом отпечатались жуткие разводы от пальцев, словно кто-то в последней надежде пытался открыть ее, цепляясь за косяк… до самого пола. В неровном свете Артуру привиделся на полу чей-то локоть. Он на секунду прикрыл глаза, собираясь духом, и двинулся в сторону охранника. Там, по крайней мере, было светло. Артур шел медленными шажками, ожидая, что из любой тени на него кто-то может наброситься.
От волнения он облизывал губы и повторял про себя лишь то, что, если это все окажется розыгрышем, он не будет злиться. Пусть это будет манекен. Пожалуйста, пусть это все будет не по-настоящему…
Артур, задержав дыхание, прошел рядом, бросил на тело мимолетный взгляд, и тут же пожалел об этом. Форменная куртка формы задралась, рубашка местами выбилась из-под ремня, оголяя бледный кусок спины и резинку трусов. От нижнего края оконной рамы в район паха воткнулся острый край стекла, и на нем, а затем дальше на стене были видны потеки крови, идущие до самого пола. Головы у охранника не было – только неровно подгнивающий срез. Артур увидел мясо, испещренное прожилками, круглый срез позвоночника и кусок нижней челюсти с парочкой зубов.
Ему пришлось прислониться к стене и дождаться, пока исчезнет слабость в ногах, и уйдет дрожь из коленок. В нос ударила смесь запахов, похожая на вонь со скотобойни, с ее распотрошенным мясом и галлонами свернувшейся крови. К горлу подкатил тошнотворный комок, и Артур тяжело сглотнул. Без шуток, охранник однозначно мертв. Артур против воли судорожно и шумно вдохнул, но его глаза оставались сухими. Он ощущал, как представшая перед ним картинка только что выжгла свой отпечаток прямо на сетчатке, и тряхнул головой, прогоняя видение.
Может, он сошел с ума, его отвезли в палату для психов, и сейчас он бьется в истерике, считая, что вокруг все спятили? Хоть бы это было так…
Это все не по-настоящему. Ведь, правда, же? Правда?
Артур отвернулся и сосредоточился на выходе из этих подвальных помещений. Куда угодно. Как можно дальше. Как можно быстрее.
Он успел дойти до окровавленных ступенек, когда поблизости в абсолютной тишине раздалось странное потрескивание. Он не знал состояния «внезапный паралич», но сейчас стал к нему близок как никогда. Пульс сбился с ритма от испуга.
Хрипы позади оформились в голос, который заунывно позвал его:
— Паца-ан.
Сердце бешено стучащим куском упало куда-то в желудок. Артур так и замер, глупо приподняв одну ногу над ступенькой, а рукой опираясь о стену. Он подумал, что сейчас его глаза точно вылезут из орбит, а спятившее сердце выпрыгнет из груди и ускачет по полу. Медленно он оглянулся через плечо. Неясный треск повторился, и голос снова позвал его:
— Паца-ан, ты меня слышишь?
Артура окончательно перекосило от истерично-испуганной мысли: «У него даже рта нет, как он может меня звать?!», когда неизвестный решил окончательно довести его до инфаркта, хрипло рассмеявшись на полкоридора.
— Это рация, балда! У тебя сейчас такое лицо, словно ты вот-вот обосрешься от страха.
Артур облегченно выдохнул и в изнеможении прислонился к стене, задрав голову. Провел ладонями по лицу. Господи, рация. Это было очевидно. Слава богу, рация. Он немного успокоился, и тут его мозги решили вдруг заработать: «Этот тип видит меня?». Артур обвел взглядом коридор, заметил угловую камеру с горящим огоньком и нахмурился.
— Да, да, — подтвердил голос, — умница. Можешь помахать мне ручкой. Или лучше возьми рацию с пояса этого дяди, чтобы я, наконец, услышал, что ты там бормочешь с таким смешным выражением лица.
— Я бы на тебя посмотрел на моем месте, придурок, — проворчал Артур, отлипая от стены.
Касаться трупа ему не очень-то и хотелось. Артур приблизился к телу, стараясь не слишком присматриваться к ранам, с кислым лицом уставился на пояс, с прикрепленной к нему рацией.
— Рожай быстрей, парень. Он уже не жилец, так что хватит с ним носиться. И не делай такую брезгливую гримасу, перед тобой твое спасение.
Незнакомец получил в камеру знак с участием среднего пальца, но в ответ лишь рассмеялся. Артур опасливо потянул рацию из чехла за самый кончик антенны, как дохлую мышь. Когда у него получилось, он сразу же отошел от тела подальше к противоположной стене. На экране рации были непонятные ему деления, цифры, возможно, обозначающие частоту, на которой передавался сигнал.
— Там сбоку должна быть кнопка. Нажми ее и держи, если хочешь мне что-то сказать, и отпусти сразу, чтобы услышать ответ.
— Я знаю, как пользоваться рацией, — ответил Артур, посылая злой взгляд в камеру. — Не идиот.
— О, вот и ты, малец, — радостно прохрипела рация. — Знал бы, какой ты везунчик. Я прямо чувствую себя в роли феи крестной. Но у нас еще будет время поболтать, а пока будь умничкой и найди у дяди охранника фонарик. Он тебе сейчас ой как пригодится.
Артур уже догадывался, что ничего приятного ему не скажут, но послушно осмотрел тело.
— Там только что-то вроде шокера и дубинка. Больше ничего не вижу, — сообщил он в рацию.
— Ну что ж, по-чистому, значит, не получится. Лезь к нему в карманы.
Со скорбным лицом Артур полез обшаривать труп, тем временем задав самый актуальный для себя вопрос:
— Ты знаешь, что произошло?
— А ты не в курсе?
Артур нащупал пластиковый цилиндр и принялся его аккуратно вытаскивать.
— Я недавно очнулся здесь, в старой прачечной. Отец спихнул меня в трубу для белья, когда на отель кто-то напал.
Это и в самом деле оказался фонарик, включающийся поворотом крышки по часовой стрелке. К счастью, он работал.
— Нашел. Что дальше?
— По плану здания у вас электронные замки, так что тебе придется порыскать еще и найти магнитный ключ. По-другому тут не выбраться.
Артур обошел труп, открыл дверь в комнату охранника и, включив фонарик, стал осматриваться. Вдоль стены стояли мониторы для трансляции с камер по всему отелю, но сейчас без электричества они только отражали блики света. Ноги трупа, оставшиеся в этой половине комнаты, висели в воздухе, прихватив с собой балансирующий на одной ножке стул. Артур снял его с чужих ботинок и отставил в сторону, чтобы добраться до стола. Тем временем незнакомец не переставал болтать по рации:
— Так, дай сообразить. Ты наверняка видел все эти палатки с докторами, которые последнюю неделю делали вид, что у них все под контролем? Так вот, это была полная чушь. Я своими глазами видел, как умер один из укушенных, и никакое это было нахрен не бешенство. По симптомам похоже, я не спорю. Температура, бред, галлюцинации, агрессивность с пустого места. Одного в последней стадии болезни поймали за городом на помойке с температурой в сорок восемь градусов. На нем можно было яичницу жарить, а ему хоть бы хны. В красавца всадили дохренищу патронов, но ему было насрать: пер как броненосец и визжал, словно парень, снимающий все это на видео, самолично замочил его маму. Так что, я, конечно, не врач, но вирусня эта, хоть и передается через укус, просто так тебя не убьет. Нашел пропуск?
— Ищу, — глухо отозвался Артур, пытаясь не слишком вдыхать смрад от трупа, пока рылся в документах, испачканных кровью.
— Ищи, ищи. Насчет нападения, я сам не ожидал. Эти сраные чиновники, оказывается, втихаря оцепили Брикстон, так как заболевших там стало почти семьдесят процентов. И что ты думаешь? Все заразившиеся-таки посходили с ума и вчера вырвались бешеной толпой на улицы. Первые часы, словно адские врата разверзлись в городе. Кругом военные, взрывы, паника. Весь юг, начиная от мостов, сейчас закрыли наглухо, и Брик-лейн - единственный район через реку, который затронуло нападением.
— А ты еще назвал меня везунчиком, — покачал головой Артур.
— Конечно, ты везунчик, — невозможно оптимистично отозвалась рация. — Ты же последний живой человек во всем отеле, не считая зараженных.
— Как это? — переспросил Артур, холодея до кончиков пальцев. — Этого не может быть, — он слабо рассмеялся, не веря словам незнакомца. — Это глупость, ты не знаешь, о чем говоришь.
— У-у-у, пацан, я-то как раз и знаю, о чем говорю. Ты просто этого не видишь, — загадочно отозвалась рация.
— Нет! — Артур разозлился и готов был спорить до посинения. — Нет, нет и еще раз нет! Он жив, он не мог умереть!
— Твой отец? — смягченным тоном спросила рация. — Ты сказал, он скинул тебя в бельепровод? Так, погоди секунду.
Артур прислонился к холодной стенке сейфа под столом и украдкой вытер глаза. Здесь его никто не мог увидеть, но он все равно напряженно уставился перед собой, следя за дыханием. Тишина была невыносима, но он все равно ждал.
— Третий этаж? — деловито прохрипела рация.
— Да.
— Невысокого роста, в светлом костюме, с небольшой залысиной? В таких забавных ботинках с кисточками, как у учителей?
— Он — профессор, — мрачно отозвался Артур, закрывая глаза рукой, и склонил голову к коленям.
Рация недовольно причмокнула, тяжко вздохнула и вдруг предложила:
— Слушай, пацан, у меня для тебя два варианта. Первый — ты веришь мне на слово, что твой отец однозначно мертв, собираешь манатки и валишь из этого места.
— А второй? — сипло спросил Артур, не в силах сохранять голос нормальным. Он сжался у стола в компактный комочек, уткнулся в локоть и только влажно дышал на рацию, чувствуя, как глаза застелила влажная пелена.
