сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)
Он заметил, как она окончательно засмущалась, безропотно отдала ему макет, но обеспокоенно спросила:
- А как же твои вещи?
- А их отнесет Оливер, - Артур посмотрел тому в глаза и вкрадчиво спросил: - Правда же?
Оливер перестал делать вид, что не подслушивал разговор, скривился, послушно подхватил сумки и отошел к капитану, а Ариадна повела Артура в сторону отдельно стоящего здания администрации.
- А ты стал наглее, - уважительно произнесла она, как только они отошли. – И увереннее в себе.
Он безразлично пожал плечами, словно ему было глубоко наплевать. Макет был действительно жутко неудобный, но Артур не сказал об этом ни слова.
- Все люди меняются, тем более уж кому, как не нам с тобой знать, что жизнь сейчас весьма насыщенная. Слушай, - спросил он как бы между прочим, - я все хотел у тебя спросить: с тех пор, как тебя вытащили из того подвала, ты что-нибудь слышала о Мародере?
- О ком? – не поняла Ариадна.
- Ну, о Мародере, – повторил он. - Он связывался с тобой по рации.
- Прости, но со мной никто не связывался тогда. Только ты приходил.
- Никто? – непонимающе переспросил Артур, и что-то холодное упало в его животе. Он хорошо знал это чувство – липкий противный страх, старый знакомый и близкий друг, который его не посещал уже давно. – Подожди, только я? – еще раз уточнил он.
- Да, я уверена. - Ариадна кинула на него осторожный взгляд. – Может, ты что-то напутал?
Она заметила, как изменился его взгляд, и Артур словно закрылся в своей мрачной броне.
- Я что-то не то сказала? Я понимаю, что у нас всех был стресс, всякое могло показаться…
- Не надо, - прервал он ее, выдохнул, возвращая себе неожиданно потерянное спокойствие, и натянуто улыбнулся. – Действительно, я напутал. Извини. Может, ты напомнишь, что там было?
Когда он освободился, сходил в общежитие переодеться и нашел Кобба, уже порядком стемнело. Он уже и забыл, что осень в Лондоне слякотная, моросящая, и влажный холодный ветер продувал насквозь. Сплошная гадость. Может, погода вторила его думам, но он никак не мог избавиться от ощущения, что кто-то вытащил опору из-под его ног, и теперь он падал в темные пределы, и некому было помочь.
Кобб тоже не блистал радужным настроением, но даже он заметил разительную перемену в настроении Артура. Они стояли на улице в ожидании возвращения отряда, который послали на восточную базу, пока мелкие противные капли жгли лицо. Артур присел на ящики, которые стояли возле казарм, и потер ладонями лицо.
- Ты даже мрачнее, чем обычно. Что случилось? – спросил Дом, ежась от дождя, попадающего за воротник. – Я знаю, что я плохой друг, ведь я старше и это я должен приглядывать за тобой. Но все выходит с точностью наоборот. Ты можешь сказать мне.
Артур несчастно взглянул на него, и Кобб мысленно захотел дать себе подзатыльник за то, что возложил на парня свои беды. Тот не был обязан находиться здесь, он был еще так молод, и ему не стоило влезать в его дела. Артур рассмеялся, но глаза его остались холодны. Он убрал руки, прикрыв рот, и тяжко вздохнул:
- Я сошел с ума, но не заметил, как это произошло.
- Что ты имеешь в виду? – Кобб не на шутку забеспокоился за друга. Он никогда не замечал за ним такой безнадежности в голосе.
Артур улыбнулся, и тот готов был поклясться, что он плакал, но без слез. У него было состояние человека только что узнавшего новость, которая разрушила его мир. До основания.
- Слушай, что бы ни произошло, я уверен, это можно исправить, - попытался поддержать его Кобб, но момент слабости прошел слишком быстро. За секунду.
- Нельзя, - ответил Артур, жестко смотря перед собой. Доминика даже напугал такой резкий переход. Он знал, что тот боялся быть слабым, что положил на борьбу годы и порой закрывался за железный занавес, как прячущаяся в панцирь черепаха, выдавая свою черствость за истинную эмоцию. Но Доминика было не обмануть. Он видел его тем, кто лежал на кровати перевязанным и исстрадавшимся больше, чем кто-либо другой. Возможно, даже его демоническая любовь к оружию, насилию над тварями и способность к сверхъестественной собранности во время убийства были всего лишь вынужденной защитой, адаптацией, которая пришла после тяжких и невыносимых испытаний, свалившихся на одного единственного человека.
- Почему ты так уверен в этом? – мягко спросил Кобб.
- Никак не успокоишься. – Артур прикрыл глаза, поддался, и устало спросил: - Помнишь, я говорил о друге, который помог мне выбраться во время первой волны из безумных передряг и благодаря которому я выжил?
- Ну, - кивнул тот.
- Так вот - его не существовало.
- Как это? – удивился Дом. – Ты говорил, что он связывался с тобой по рации.
- Говорил, - подтвердил Артур. – А сегодня я встретил еще одну выжившую, которую, как я думал, спас мой выдуманный друг, и оказалось, что говорила она только со мной.
- Она уверена?
- Более чем, - недовольно откликнулся он. – И знаешь, она ведь единственная, кто мог подтвердить его существование, ведь даже я спустя годы начал сомневаться, что мне так повезло. Найт так вообще сказал, что я просто появился из ниоткуда возле дверей первого убежища весь в крови и в состоянии шока. У меня нет ни одного доказательства его существования. Прекрасная картина вырисовывается, да? – под конец своей тирады ехидно спросил Артур.
Доминик задумчиво почесал затылок.
- Не знаю, по мне так ты вполне в здравом уме, Артур. Может, действительно, у тебя был шок после смерти отца, и ты выдумал себе друга, который помог тебе выжить в городе. Может, твои сомнения правда – ты шел весь путь до убежища один. Но знаешь, что главное? Это не отменяет того, что ты выжил. И неважно, что твои воспоминания ложны или нереальны. Ты жив, ты здесь, и у тебя есть будущее. И, в конце концов, у тебя есть я, вполне настоящий.
Артур впервые негромко рассмеялся, и за его голосом не было боли.
- Как только дело касается других, Дом, ты - невозможный оптимист.
Они переглянулись, улыбаясь друг другу.
Внезапно прозвучало два оборота сирены, охранники на посту подняли автоматы, открылись ворота, и к ним въехал огромный бронированный внедорожник. Артур понял все с первого взгляда, когда среди солдат не увидел женщины, пусть он даже и не знал, как выглядела Мол.
Кобб стоял, сжимая кулаки, упрямо ожидая свой приговор, который незамедлительно последовал, как только командир спрыгнул с джипа, подошел к ним и сообщил, что на всей базе не осталось ни одного живого человека. Он оставил их с этой новостью, но Доминик даже не шелохнулся, стоял как вкопанный, смотря перед собой стеклянным взглядом.
- Я должен найти ее, Артур.
- Тебе же сказали, что ее больше нет, Дом. – Он встал и положил руку тому на плечо, но это было то же самое, что пытаться утешить каменное изваяние. Кобб даже не обратил на это внимание.
- Я должен, - упрямо повторил он. – Я хочу увидеть все собственными глазами.
Артур покачал головой, отложил в сторону все свои собственные страдания, с силой развернул Доминика к себе лицом и произнес, глядя ему в глаза:
- Я уже говорил тебе – если она там, мы ее найдем.
- Даже если она…
Артур утешающе улыбнулся.
- Если она… - он тактично не стал продолжать. - Тебе точно без меня не обойтись. Это, как-никак, моя специальность.
И в полог угрюмый,
В шатер небоската
Летят мои думы,
Печалью чреваты,
Смущая ночи слух
И взоры солнцу застя,
И вселяют безумную ярость
В бушеванье ненастья.
Как морок, плыву
И в туче рыдаю.
Я ночью живу -
Наутро истаю.
К востоку спиной повернусь,
Приманкой его не прельщусь,
Ибо свет обжигает мой мозг,
Как расплавленный воск.
========== Призрак и Эманация ==========
- Нам будет нужен рефрижератор или холодильник, который можно будет погрузить в фургон. Оружие у меня есть, но мне понадобится несколько пластин взрывчатки. Две мощные, остальные послабее – для шума.
Найт, успевший настроиться на ночной моцион и приготовиться ко сну, стоял в коридоре общаги и щурился от яркого света с выражением лица человека уверенного, что мир вокруг спятил.
- Ты куда собрался, идиот? – пренебрежительно спросил он у Артура, который набрасывал какие-то записи в свой блокнот. Тот выглядел собранно, в своем полном рабочем облачении: черный костюм с приталенным жилетом, на котором крест-накрест сходились широкие ремни кобуры с кольтами сорок седьмого калибра. Под жилетом топорщились запасные обоймы, за спиной выглядывали камы - два серпа, больше смахивающих на косы с укороченной рукояткой, подогнанной под размер руки и уменьшенным в длину лезвием. Камы сделала Гала специально для Артура, который предпочитал оружие для двух рук для боя на расстоянии рукопашной. В обоих лезвиях были вырезаны круглые отверстия для облегчения веса.
Артур надел кожаные черные перчатки и пригладил волосы гелем, и Найт понял, что тот настроен очень серьезно.
- А ну стой, сосунок, я сейчас напялю штаны, мы выйдем, и ты объяснишь, что тут, блять, нахер происходит.
Как только Найт скрылся за дверью, из комнаты напротив, заинтересованный шумом, высунул свой любопытный нос Оливер. Он удивленно уставился на Артура, который выглядел, словно собрался на очередную вылазку.
- Куда это ты на ночь глядя?
- Не твое дело, - спокойно ответил тот, не отрываясь от записей.
Оливер заглянул ему за плечо, увидел, как тот делал пометки возле набросанного на странице плана местности с названием «СП-4», узнал заезды к восточной базе и удивленно присвистнул.
- Это же, - начал было он, но замолчал под взглядом Артура. – Ты чокнулся, - нервно улыбнулся ему Оливер, боясь приступов агрессии.
- Это тоже не твое дело.
- Как скажешь, - легко согласился тот, подняв руки в безоружном жесте.
Вышел Найт, открывший дверь словно пинком, на ходу застегнул ширинку и, даже не зашнуровав ботинки, которые торчали в разные стороны, а язычок задевал пол, двинулся по коридору.
- И почему я уверен, что во всем снова виноват доктор? - заявил он громким недовольным голосом, не оглядываясь, уверенный, что Артур последовал за ним.
На улице дул еще теплый ветерок, а из освещения в сгущающейся тьме был фонарь возле подъезда, освещавший ступеньки. Мелкая мошкара вилась у плафона, праздный народ разбежался по домам, и на пустыре возле здания наступила неожиданная тишина. Найт закурил самокрутку, а за ними следом вышел Оливер. Артур с сомнением покосился на увязавшегося за ними парня, Найт вздохнул и махнул рукой:
- Этот слишком туп, чтобы кому-нибудь рассказать, так что, давай, выкладывай.
Оливер не обиделся, за годы обучения под начальством у Найта он уже привык, что тот оскорблял все и вся напропалую. Ну, кроме Галы, но это был особенный случай и особенная женщина, которой в их рядах позволялось все.
Когда Артура выпустили из больницы, но не допустили до обучения, он пошел к Гале. У нее было уютно, несмотря на колоссальное количество оружия и острых предметов на квадратный миллиметр. Ему нравились ее подземная кузница, свет печи, жар металла, отбрасывающий всполохи на стены, как она рассыпала дорожками порох по столу, когда готовила патроны, как у нее, как у Кобба, все инструменты висели в строгой соразмерности на стене или лежали на полках. Гала плавила метал в печи, сливала в форму, сдувая выбившиеся из-под банданы пряди со лба и утирая испарину тыльной стороной руки. У нее были удивительно сильные руки, очерченные бицепсы, темная бронзовая кожа, блестящая от пота, пока она, тяжело дыша, перетаскивала двумя руками за щипцы раскаленное железо, укладывала на специальную заниженную наковальню, брала в руки молот и с размаху выбивала искры под громкий ритмичный звон.
В этот момент она была по-настоящему красива.
Артур, даже с нерабочей правой рукой с радостью помогал ей с оружием или в мелких делах. Она видела его интерес, его неподдельное восхищение, и в благодарность учила, как обращаться с тем или иным ружьем, винтовкой или карабином. Гала была первой, кто сказал ему напрямую:
- Увечье – это не проклятье и не испытание на прочность. Это указ от судьбы обратить внимание на какое-то решение рядом, которое невероятно облегчит тебе жизнь. Даже слабость можно превратить в силу.
- Но меня в тир не пускают, - расстроенно поник Артур, сидя перед ней на барном стуле. – Никаких тренингов с ножами. Найт меня выгнал даже тогда, когда я был единственным, кто пришел в пять утра на пробежку.
- Кусок кретина, - выругалась Гала. – Я с ним поговорю, но кое с чем я помогу тебе сама. Тебя интересуют ножи?
Артур кивнул, смотря на нее внимательными широко открытыми глазами.
- А для чего они тебе?
- Защитить себя, - с готовностью произнес тот.
Гала неприятно рассмеялась, как старая ведьма, запрокидывая голову.
- Тоже мне защитник нашелся. Может, тебе щит сделать? Панцирь? Спрячешься в сейф и будешь там сидеть? А? – Улыбка исчезла с ее лица, оставив полную серьезность. - Нет, Артур. Ножи нужны, чтобы убивать, и точка. Даже эти слепцы военные больше кочевряжатся со своими приемами, захватами, широкими замахами, в основном бравируя и запугивая, чем используя весь потенциал.
- Бравируя? – переспросил Артур, который видел одну из тренировок со спаррингом и отметил, что, если Найт со своим армейским ножом и хотел испугать, у него это отлично получалось.
Гала взяла один из ножей, заправленный в ножны, и кинула ему. Он неловко придержал его на коленях, оголил лезвие и взял левой рукой за рукоять.
- А теперь покажи, как они замахиваются, - коварно улыбаясь, произнесла она, откидываясь в своей каталке.
Артур неуверенно поднял нож над головой, как какой-нибудь маньяк из фильма «Психо». Гала снова рассмеялась, согнувшись пополам и прихватив живот руками.
- Ой, перцы, отжигаете, - утерла она слезы, подкатила к замершему Артуру и протянула руку за ножом.
- А теперь давай я покажу тебе разницу. Твой замах, - она повторила его высокое движение, - направлен против человека. Испуг, животный инстинкт, страх. Зомби не имеют страха. Им наплевать на твои красивые движения. – Она неуловимо быстро развернула кисть, выбросила руку вперед, и нож вдруг оказался у самого горла Артура, щекоча кожу под подбородком.
- Бей быстро, бей наверняка. Молниеносно, - она как по щелчкам отметила лезвием его грудь, плечо, живот так быстро, что если бы она нападала, то прошлась бы по всем зонам за несколько секунд. – Эта серия называется – пулеметная очередь. И вот так ты должен сражаться со всеми видами оружия. Никаких сомнений. Действие без затраты на мысль. Попробуешь?
Она передала нож рукоятью вперед, и Артур заново посмотрел на оружие в своих руках. Повязка закрывала его правую руку почти до локтя, распоротые жилы и мышцы еще не скоро заработают как раньше.
- А левой тоже можно научиться?
Гала кровожадно ухмыльнулась и пожала плечами:
- А почему бы и нет?
Именно Гала была рядом, когда с него сняли повязки, и самолично проехалась с ним до штаба Найта, чтобы понаблюдать, как Артур сразится в учебном поединке с Оливером. Он шел спокойно, не торопясь, в ритме ее коляски, двигаясь намного плавнее, чем раньше. Вчера они отрабатывали скрытность и незаметность, когда Гала гнала его по кустам пейнтбольным ружьем, а он старался использовать свой мелкий рост и небольшой вес для маневренности. Из этого тяжко, но положительно выходил толк.
Они подошли к песочной насыпи, где Артура ждала стоеросовая детина с кулаками, способными проломить голову с одного удара. Найт встал рядом с Галой, успев пробежаться по ней заинтересованным взглядом. Она знала, что нравится ему, и он никогда не упускал возможности попытать счастья, каждый раз приглашая ее провести с ним время. А еще она знала, что он был повернут на инвалидах, и его заводили ее покореженные ноги. Даже ее шрамы он осматривал с такой жаждой, словно хотел быть там, когда ее калечили. Ее это не пугало, тем более фетиши у всех были разные, и это был еще не самый опасный, но чувство мерзости не оставляло ее, пока она находилась рядом с ним.
- Твой птенчик вылетел из клетки? – ехидно спросил Найт, складывая руки на груди.
Гала никогда не опускалась до ответов на его подначки, загадочно промолчала и только кивнула, разрешая Артуру сделать то, что он должен.
Оливер демонстративно размял плечи, смотря на него сверху вниз, хрустнул пальцами и успел сделать в его сторону ровно один широкий шаг. В следующую секунду стороннему наблюдателю могло показаться, что Артур метнулся поддержать Оливера, словно приобнял его, пряча левую руку между ними, и тот вдруг резко сипло выдохнул, чувствуя, как подогнулись колени. Тот упал, как мешок с картошкой, вздымая в воздух облако песка.
Когда пыль осела, оказалось, что Оливер лежал лицом в землю и от болевого шока едва мог дышать, пока его локоть был вывернут, как куриное крылышко. Артур стряхнул с плеча невидимую пыль, подошел к Гале, и они молча покинули штаб.
