Текст книги "Нотнерт (СИ)"
Автор книги: Malvada Reina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
– Это было давно, – Мэри-Маргарет грустно покачала головой, – не стоит извинений. Об этой истории ходила куча баек, которые распространяли твои коллеги, с тех пор я очень холодно отношусь к журналистам. Хочется верить, что ты докопалась до сути. По крайней мере, по рассказам Дэвида, Изабелла Френч – не тот человек, который скушал бы удобную версию.
– Я… Ты уверена, что хочешь это обсуждать?
– Нет, – Мэри-Маргарет пожала плечами, – но мы уже это делаем.
– Честно говоря, я расследовала не сам пожар, а исчезновение Реджины Миллс спустя год после него.
Брови Мэри-Маргарет удивленно скользнули вверх.
– Нетривиальный выбор. И как всё прошло?
– Расследование зашло в тупик потому, что мне так и не удалось связать эти два дела между собой.
– Неудивительно, ведь они не связаны. – Мэри-Маргарет поёжилась, – мой отец был влиятельным человеком и, как и у всех людей его ранга, у него, бесспорно, были враги. На него уже совершались покушения, задолго до… поджога. Но я не думаю, что исчезновение Реджины уходит корнями туда. Кто бы стал ждать целый год? Тем более, куда более логично было бы попробовать достать меня – ведь я была наследницей, а не она.
Я кивнула, внимательно наблюдая за реакцией Мэри-Маргарет, готовясь в любую секунду свести разговор на нет – я дико переживала за её состояние, последнее, чего мне хотелось – навредить беременной женщине.
– После того, как Реджина пропала без вести, я избавилась от отцовских денег. Мне казалось, что все беды от них. И, как видишь, я была права. Одно время даже фамилию сменить хотела, но не стала. После встречи с Дэвидом вопрос с фамилией решился сам-собой. Сейчас мы живем достаточно скромно, но исключительно спокойно.
Я кивнула и мягко обняла ее за плечи.
– Извини, что всколыхнула былое.
Мэри-Маргарет кивнула, погладила меня по руке и заварила новую чашку чая.
– Ты, действительно, не из простых желтушников. – она усмехнулась, поглядывая на меня из-за чашки. – разговоришь мёртвого.
– Поэтому я не работаю по специальности, – засмеялась я и обстановка вмиг разрядилась. Именно это мне и было нужно.
– О, в наше время мало кому удается построить карьеру по написанному в дипломе, – Мэри-Маргарет улыбнулась, – кто-то выгорает по пути, кто-то теряет интерес, поработав год-другой. Мне кажется, для этого нужны какие-то бесконечные внутренние резервы.
– Но ты учительница, ты работаешь по специальности.
– Я очень люблю детей и уже давно ушла в декрет, – засмеялась она.
– Со мной на курсе училась девушка, которая, при желании, могла бы добиться невероятных вершин в журналистике. Но она бросила учёбу и сейчас работает официанткой. И, кажется, невероятно довольна своей жизнью.
– Говорю же, людей, сразу нашедших своё призвание, очень мало. Из моих знакомых таких всего двое. Вот Реджина смогла бы работать в госструктурах, если бы отец позволил ей получить образование. Она умело руководила людьми, всегда стояла на своём. Речь у неё была грамотная, голос поставленный. И внешность у нее была довольно яркая, я бы даже сказала медийная. Идеальная кандидатура в дипломаты, как по мне.
– Поверю на слово, – я усмехнулась, – я не нашла ни одного её снимка, когда работала над её делом.
– У меня остались её фотографии. Подождешь секунду? – Мэри-Марграет усмехнулась и вышла из кухни, а через пару минут вернулась с маленьким полароидным альбомом, – она была удивительно красивой женщиной. Неудивительно, что отец совсем голову потерял. – Девушка протянула мне снимок, и я резко протрезвела.
– Да, очень запоминающаяся внешность.
Я достала телефон и негнущимися пальцами написала Робу сообщение:
«Планы изменились. Я приеду завтра».
========== ○ ВОПРОСЫ ==========
Я остановила машину на парковке «У бабушки». Долгая дорога утомила меня до чёртиков, плюс недосып начал оказывать на меня физическое воздействие – каждая мышца, каждая косточка в моём теле буквально вопила о необходимости отдыха, глаза слипались, во рту пересохло так, будто вся моя слизистая воплощала собой пустыню Сахару, в которой не было ни единого островка оазиса поблизости.
Дверца машины почему-то закрылась оглушительно громко, надеюсь, я ничего не сломала. Перспектива отдавать свою машину в ремонт резонировала в висках дикой головной болью. А, возможно, это была не перспектива, а несколько бокалов шампанского, выпитых накануне. Хорошо, что меня не остановили по дороге, лишение прав едва ли стало бы удачным началом нового дня.
Роберт ждал меня за столиком у кофейни, как всегда одетый с иголочки и со своей фирменной ухмылкой. Видимо, что-то в моём лице его насторожило. А, возможно, он ожидал более теплой встречи, к которой я была не готова. Не поймите меня неправильно, я жутко соскучилась, но всю дорогу в моей голове с завидным постоянством билась мысль о том, что мой любимый человек скрывал у себя в городе ту, на поиски которой я потратила львиную долю своего времени. И. Нагло. Мне. Врал. Это слегка бесило. Хотя «слегка» – это большое преуменьшение.
– Здравствуй, Белль. – Легкий поцелуй в висок слегка поумерил мой пыл, но раздражение дикой коброй свернулось где-то в районе солнечного сплетения.
– Здравствуй. – Я отозвалась более резко, чем хотела. Между его бровями пролегла морщинка, выдавшая его озадаченность.
– Нам нужно поговорить.
– Я догадался. Объяснишь?
– Да, только сначала зарегистрируюсь и приму душ. Путь был неблизким.
– Зачем гостиница? Мы можем поехать ко мне.
– Мне нужен номер, Роберт!
Он не стал со мной спорить, наверное, впервые за долгое время. Достав из багажника мой малютку-чемодан, он придержал мне дверь и впустил меня в кафе.
За время моего отсутствия здесь вообще ничего не изменилось – те же люди, пришедшие за утренним кофе или за вкусным завтраком, та же улыбчивая хозяйка… Не хватало только длинноногой брюнетки в красной мини-юбке, подающей бургеры со скоростью урагана Виктория.
– Белль, сколько лет, сколько зим!
– И я безумно рада, – я улыбнулась, наспех заполняя анкету. Хозяйка протянула мне ключ от того же номера, в котором я жила в свой прошлый визит и тепло мне улыбнулась.
Роберт помог занести мой чемодан наверх и задумчиво наблюдал за мной со стороны. Мне не хотелось начинать этот разговор в том состоянии, в котором я пребывала, поэтому, оставив его тёмным монолитом сидеть на кровати, я, не обронив ни слова, отправилась прямиком в душ.
Тёплая вода расслабила все мышцы, холодная – вернула способность здраво мыслить. Колёсики в моей голове крутились так быстро, что я не успевала додумать одну мысль, как её тут же сменяла другая.
Знает ли Роберт кто такая Реджина или она хранит эту тайну и от него тоже?
Почему, когда Сидни наводил справки на Эмму Свон, мы получили не тот результат, на который рассчитывали?
Могли ли в разный период жизни рядом с Реджиной Миллс находится две разные женщины, подходящие под одно описание и носящие одно и то же имя? И если нет, могла ли Эмма Свон стереть из своей жизни главу под названием «Нотнерт»?
Почему мой источник так сильно жаждет анонимности?
Почему Сидни так долго не выходит на связь? Если с ним действительно что-то случилось, грозит ли мне чем-то разоблачение этой истории? Август убеждал меня, что заказчик мне не враг, но почему-то с завидным постоянством призывал меня быть осторожной. Что он знает и о чём молчит?
Почему Реджина Миллс двенадцать лет живёт под другой личиной и даже не предпринимала попыток юридически воскреснуть?
Почему, будучи в хороших отношениях с падчерицей, она по сей день не дала ей знать, что жива?
И самое главное – известно ли Роберту хоть что-нибудь из этой истории? Он явно покрывает Реджину – сколько бы я попыток не предпринимала узнать имя мэра, он всегда переводил разговор на другую тему. Связан ли он с этой историей?
На чьей он стороне?
Не его ли мне стоит опасаться?
Стук в дверь ванной комнаты заставил меня подпрыгнуть на месте – раскалённые нервы реагировали на малейший шум.
– Белль, ты не утонула?
– Я уже выхожу. Дай мне минутку.
Я накинула на себя белый отельный халат и обернулась к зеркалу. Моё отражение выглядело безумно бледным и усталым, даже слегка испуганным, но очень решительным.
Вдох-выдох.
Вперёд, Белль!
Я осторожно открыла дверь и нос к носу столкнулась с Робертом. Он мягко стёр с моей щеки капельку воды, которая упала с мокрой чёлки.
– Что с тобой происходит?
Я вздохнула и медленно опустилась на край кровати.
– Ты прав, нам действительно нужно серьёзно поговорить, Роберт. Но прежде, ответь мне на один вопрос – как зовут женщину, которая занимает должность мэра в твоём городе?
Роберт удивлённо приподнял брови.
– Зачем тебе её имя?
– Роберт. Просто. Ответь. На. Мой. Вопрос.
– Ладно, хорошо. Хотя я абсолютно не понимаю твоего интереса к ней.
– И? Я жду.
– Её зовут Рони.
Внутри у меня что-то оборвалось. Сделав еще один глубокий вдох и наспех облизнув пересохшие губы, я подняла глаза на Роберта и едва слышно, не скрывая надежду в интонации, проронила:
– Ты уверен?
– Конечно, я уверен. Белль, я ничего не понимаю. Ты не хочешь объяснить…?
Я встала с кровати и потянулась к сумочке. Перевернув верх дном всё её содержимое, я нашла злосчастный конверт и передала его Роберту.
– Открой.
Медленно он достал из конверта маленький полароидный снимок и опустил на него глаза.
– Женщину на этой фотографии зовут Реджина Миллс. Больше десяти лет назад она была объявлена пропавшей без вести и спустя несколько лет – признанной умершей. Она – молодая аристократка, вышла замуж в восемнадцать за чиновника по фамилии Бланшар, овдовела спустя два года после свадьбы, похоронила родителей и якобы исчезла, хотя на самом деле числилась пациенткой в психиатрической клинике «Нотнерт». Это та самая женщина, о которой я пишу книгу. Ты должен был помочь мне найти именно её! – самообладание дало трещину, и я незаметно для себя значительно повысила голос. Роберт медленно поднял на меня глаза, рука, в которой он сжимал снимок, безвольно упала вниз. В его взгляде плескалось сожаление и что-то еще, что мне в ярости было достаточно сложно идентифицировать.
– Я не верю в совпадения, мистер Голд! И единственный вопрос, который я хочу задать именно тебе – ты действительно знаешь эту женщину как Рони? Или всё же, как Реджину? Почему ты так упорно мне лжешь? Ты убедил меня в том, что я иду по ложному следу. Ты заставил меня сомневаться в себе, в моём собственном чутье, которое никогда меня не обманывало. Ты на смех поднял все мои теории. Ты заставил меня свернуть с правильного пути. Из-за тебя я потеряла столько времени! Зачем ты это сделал? – я не смогла скрыть в голосе страшную обиду, ком в горле мешал дышать, слёзы подкатили к глазам. Я поняла, что еще немного и я больше не смогу контролировать собственные эмоции.
Роберт вздохнул и опустился на край кресла, проводя рукой по лицу.
– Пожалуйста, Белль, тебе нужно успокоиться.
– Успокоиться?!
– Белль, выслушай меня. Я же дал тебе высказаться…?
– Я же столько раз спрашивала у тебя уверен ли ты, что это не она… – сквозь зубы прорычала я и тут же постаралась взять себя в руки. – Хочешь сказать, что ты мне не лгал и по какой-то совершенно смешной случайности, твоим городом управляет не Реджина Миллс?
– Конечно. Её зовут Рони, Белль.
– Взгляни на снимок, Роберт! По-твоему, на нём другой человек?
– Не спорю, сходство ошеломительное.
– Сходство?! – я задохнулась от возмущения.
– Белль, я уверяю тебя, что эта девушка, – Роберт приподнял вверх снимок, – не имеет никакого отношения к Рони.
Несколько долгих секунд я сверлила его взглядом, пытаясь понять почему мой любимый человек так старательно делает из меня идиотку, пока меня вдруг не осенило:
– Каким образом ты связан с этой историей, Роберт?
– С какой историей?
– Ты работал там врачом? Или сидел с ней в соседней палате?
– Белль, я не понимаю о чём ты говоришь.
Мне безумно хотелось ему верить, но всё моё нутро говорило о том, что мне нагло врут прямо в лицо.
– Хорошо, можешь мне ничего не рассказывать. Я выясню сама.
– Белль…
Я махнула ему рукой.
– Тебе лучше сейчас уйти.
– Белль, мы не договорили.
– Мне нужно побыть одной, Роберт. У меня сейчас голова лопнет от тысячи и одной мысли, которые мне нужно обдумать.
Он долго вглядывался в мои глаза, но кивнул и, взяв пиджак, направился к двери.
– Роберт, – окликнула его я, когда он уже практически вышел в коридор, – если ты имеешь какое-то отношение к этой истории и, если наши отношения для тебя важны, не дай мне самой выяснять что ты скрываешь, лучше расскажи мне правду.
Он застыл, схватившись за дверную ручку, и даже не обернувшись ко мне. Его спина выдавала его напряжение, в какой-то момент я подумала, что он всё же скажет мне правду, но, лишь слегка повернув голову в сторону, Роберт отчеканил:
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
В этот миг я поняла, что разбитое сердце – едва ли простая фигура речи. Удивительно, как такое возможно? Раны нет, а болит до одури сильно! Если физическую боль легко утолить, скажем, обработать ожёг специальной мазью или наглотаться обезболивающих, то как справиться с этой моральной пыткой?
Наспех вытирая бегущие по щекам слёзы, я снова вздрогнула, когда позади меня хлопнула дверь.
Правду говорил Сирил Коннолли – нет боли сильнее, чем та, что причиняют друг другу влюбленные.
Выплакав немалую толику скопившихся во мне слёз, я решила, что жалость к себе едва ли поможет мне в сложившейся ситуации. Собрав себя до кучи, я попыталась сложить в голове картину дальнейших действий.
Совершенно ясно, что рассчитывать на информацию, полученную от Роберта, я больше не могу – как бы не было больно это признавать, но она вся лживая, до последней строчки. Его мотивация к делу не относится, поэтому я постаралась не искать оправдания его поступкам. И вообще забыть о нём хоть на секунду.
Что я имею по итогу? Я снова вернулась к тому, с чего начинала – ни одного факта, сплошные предположения.
Двенадцать лет назад в больнице случился пожар, в результате которого всех пациентов, кроме Реджины Миллс, перевели по другим диспансерам, а персонал распустили и скрыли всю информацию о нём под грифом «секретно».
«С какой целью?» – вывела я на чистом листе бумаги и, покусывая кончик ручки, принялась рассуждать дальше.
Реджина Миллс и Эмма Свон покинули «Нотнерт» и скрылись в Сторибруке. Каким-то чудесным образом, доктору Свон удалось вычеркнуть «Нотнерт» из своей биографии и скрыть от всех нахождение Реджины в стенах лечебницы.
«Как?» – чёрными чернилами на листе появился следующий вопрос.
Сторибрукцы в курсе истории Мадам мэр. Мне вспомнился разговор с Эшли во время бури, люди явно осведомлены о том, что происходило с главой их городка раньше. Тут же в памяти всплыло, как вовремя Рул заткнула Эшли рот и как агрессивно Реджина отреагировала на моё любопытство. Я мысленно ухватилась за ниточку.
Роб построил город с нуля, незадолго после пожара и укрывает в нём как минимум троих причастных к этой истории – Свон, Миллс и Рул Горм. Возможно, там скрываются и другие «нотнерцы».
«Зачем?» – новый вопрос, на который у меня всё ещё не было ответа.
Предостережения Августа, таинственное исчезновение Сидни, конспирация Свон и Миллс, моя с каждым днём растущая тревожность – всё это говорит о притаившейся угрозе.
«Какой?» – ещё одна чёрная надпись украсила белоснежное тельце листа.
Я посмотрела на испещренную моим подчерком бумагу и обвела общий знаменатель. Всё в этой истории сводится к Реджине Миллс. По позвоночнику пробежала дрожь, когда я подумала о других двух фигурах, накрепко с ней связанных, но почему-то покинувших шахматную доску.
Робин Локсли был по уши влюблён в Реджину, а Эдвард Коттон был буквально одержим той же женщиной. Но сейчас рядом с ней нет ни одного из них. Что же стало причиной этому?
«Что?» – последний вопрос украсил лист, и я буквально впилась глазами в собственные выводы.
Совершенно очевидно – Свон и мистер Голд по какой-то причине прячут Реджину Миллс. Получается, угроза нависла не над всеми, а только над ней? Почему тогда Август просил меня быть осторожнее? Почему скрывается Айви?
Не особо надеясь на успех, я снова набрала номер сыщика, в очередной раз прослушав сообщение о том, что абонент находится вне зоны действия сети. Вздохнув, я собиралась отложить телефон в сторону, как вдруг тот издал звук входящего сообщения с того номера, на который я звонила минутой ранее.
Внутренний голос просил не смотреть, страх липкими щупальцами оплёл позвоночник, но любопытство в который раз сыграло со мной злую шутку. Я открыла сообщение и в ужасе откинула телефон в сторону. Сердце понеслось галопом, кровь зазвенела в ушах. Я таращилась на телефон, словно рядом лежал не кусочек стекла и пластика, а какой-то мерзкий паразит.
«Благоразумный видит беду и укрывается; а неопытные идут вперёд и наказываются» – гласил текст сообщения с прикреплённым к нему снимком трупа, в котором я с большим трудом узнала Сидни Гласса.
========== ○ ПРОВЕРКА ==========
«У Бабушки» было как никогда шумно. Казалось, весь городок собрался в стенах маленькой кофейни, и она вот-вот треснет по швам. Дети сидели за свободными столиками и играли в хлопки, взрослые оживленно беседовали изредка, одергивая своих отпрысков, дабы те не создавали невыносимого шума. Я наблюдала за всем этим с уже привычной мне апатией, будто невидимый гость на чужой вечеринке. Мой кофе давно уже остыл, а маршмеллоу на его поверхности приобрели весьма непривлекательный вид.
– Извини, что опоздала, не с кем было оставить Александру, – Эшли опустилась в кресло напротив меня и потянулась за меню. – Выглядишь паршиво.
– Бессонница мучит, – отмахнулась я, проводя дрожащей рукой по волосам, завязанным в конный хвост.
– Совсем загонишь себя с этой работой, – Эшли покачала головой, пока выбирала что заказать.
«Ты не представляешь, насколько ты близка к истине, Эшли. Правда, загоню себя не я, это сделает кто-то другой».
После сообщения с фотографией Сидни с этого же номера мне приходили другие послания. Я глупо поступила, не обратившись в полицию сразу, теперь у меня были связаны руки – кем бы не был убийца, мне было приказано сидеть тихо, как мышка, даже не думать обращаться к кому-либо за помощью и продолжать работать.
Прямых угроз не поступало (хотя лучше бы угрожали мне), но сутками позже с номера мёртвого сыщика прилетел новый снимок – домик моих родителей в Париже. А спустя ещё сутки другой – мои родители сидят в их любимом французском кафе и едят круассаны, запивая их кофе. Нужно быть полной идиоткой, чтобы не понять намёка.
Я старательно игнорировала все сообщения, но, видимо, адресант понял моё молчание по-своему. Следующим пришёл приказ сообщить о местонахождении Эллы и я впала в когнитивный диссонанс. Как я должна это сделать? Я не знаю о её судьбе ровным счётом ничего! Единственное, что мне пришло на ум – задать Айви нужные вопросы, но бывшая медсестра понятия не имела о том, что стало с её одноверкой. Тогда я попросила её назвать мне полное имя Эллы.
Ответ меня шокировал.
Эшли заказала себе облепиховый чай и какое-то пирожное, а я апатично помешивала трубочкой своё остывшее месиво из кофе и маршмеллоу.
– Ты хотела поговорить?
– Да, мне нужна твоя помощь, Эшли.
Девушка удивлённо вскинула брови, откидываясь на спинку кресла.
– И чем же я могу тебе помочь?
– Мне нужно встретиться с твоей сестрой.
Блондинка озадаченно посмотрела на меня. Хотя, очевидно, её удивила сама просьба, а не тот факт, что я прошу о вещах, о которых, как посторонняя, вовсе не должна знать.
– А как я могу помочь?
– Вы не общаетесь?
Эшли усмехнулась, отправляя в рот кусочек пирожного.
– Я не умею связываться с мёртвыми, Белль. Тебе лучше обратиться к экстрасенсам.
Моё состояние могло бы описать всего одно слово – ступор.
Кратко.
Ёмко.
Лаконично.
– Извини, я не знала.
Эшли кивнула, отодвигая десерт в сторону.
– А теперь расскажи мне зачем она тебе нужна.
Я нырнула в кресло поглубже и крепко обняла свои плечи, нервно покачивая головой из стороны в сторону, словно болванчик, коих обычно устанавливают на торпеду в машине.
– Хотела взять интервью у близняшек, – вырвалось из меня первое, что пришло в голову, – о природе связи, говорят, она невероятная.
Эшли сузила глаза и какое-то время внимательно меня рассматривала, а после просто кивнула и вновь взялась за пирожное.
– Возможно, у кого-то она и есть, но мы с Эллой никогда не были особо близки. Мама часто шутила, что мы, словно инь и ян – как две капли воды похожие, но при этом непримиримо разные.
– Она в пожаре погибла?
– Что ты знаешь о пожаре? – Эшли резко подняла голову, и я вздрогнула.
– Да толком ничего…
– Мой тебе совет, Белль – ледяным голосом отчеканила девушка, – не лезь не в своё дело. – мисс Бойт резко встала и, достав из кошелька несколько купюр бросила их на стол. – Можешь закончить так же, как и она.
Даже не попрощавшись со мной, она пулей вылетела из кофейни, оставив меня наедине с подступающей панической атакой и своим едва тронутым пирожным и только что принесённым кофе.
Симптомы для меня были не новыми – холод по телу, онемевшие конечности, мышечные подергивания, удушье. Сделав глубокий вдох, я попыталась встать с кресла, но ноги на отрез отказались меня держать. Упав назад, словно мешок с картошкой, я попыталась переключить внимание на что-то другое.
Первый посетитель – пожилой мужчина, сидящий в компании маленького мальчика. На нём песочного цвета куртка, а на столе – небольшая чашка кофе. Может быть, американо?
Как громко стучит в ушах кровь! Я перевела взгляд на другой столик.
Второй посетитель – светловолосая женщина с каре. Говорит по телефону и хмурится – проблемы с бизнесом?
Грудную клетку сжало, будто тисками, паника разливается ядом по венам.
Третий посетитель – мужчина, волосы по плечи, трость неподалеку. Лицо очень знакомое. Внимательно следит за мной, в глазах беспокойство. Вот он поднимается и делает несколько шагов в мою сторону. Я узнаю Роберта, и паника накрывает меня новой волной, но на этот раз тело реагирует на мозговые импульсы – я вскочила с места и быстрым шагом пересекла кафейню, скрываясь в коридоре, ведущем к номерам.
Едва захлопнув за собой дверь, я пулей влетела в душ и выкрутила его на полную мощность, даже не потрудившись раздеться. Ледяные струи ударили по голове и затекли за шиворот, смывая бегущий по спине липкий пот. Узел в груди медленно ослабевал и на место паники пришла истерика. Я медленно сползла по стенке душа вниз и уткнулась носом в колени, пытаясь заглушить собственные рыдания. Вода прогоняла паническую атаку, но не помогала найти выход из ситуации, в которую я угодила.
В кармане джинсов завибрировал телефон. Я поднялась на ноги, не обращая внимания на дрожащие коленки и, опираясь рукой о стенку, медленно выключила воду, пытаясь оттянуть неизбежное.
Вернувшись в комнату, я стянула с себя промокшую насквозь одежду и завернулась в полотенце, гипнотизируя валявшийся на кровати жалкий кусок пластика. Экранчик вновь зажегся, пиликнуло оповещение о входящем сообщении.
«И где она?».
«Мертва» – я набрала ответ и отбросила гаджет подальше, забиваясь в угол кровати и обнимая подушку.
В Сторибрук медленно приходила зима. Сегодня с неба срывались снежинки. Они стройным хороводом слетались на асфальт и тут же бесследно исчезали. Я подняла глаза на собеседницу. В последний раз так близко я видела ее ровно неделю назад, когда решилась заглянуть на огонёк к Реджине Миллс.
Письма от мертвеца выбили из-под моих ног землю, я перестала чувствовать себя в безопасности и не знала к кому обратиться за помощью. И могу ли я это сделать вообще, не рискуя жизнью близких людей. Мне хотелось побыстрее закончить начатое и сбежать на другой континент.
Красивый особняк был буквально белой жемчужиной Сторибрука, ухоженный садик притягивал внимание, а мощенная камнем дорожка так и манила к крыльцу. Долго любоваться видами мне не пришлось, Свон открыла дверь едва я коснулась костяшками поверхности белоснежной двери из дорогого дерева.
Тогда она не дала мне поговорить с Реджиной. Если говорить начистоту, она даже на порог дома меня не пустила.
– Рони сегодня занята, Генри убежал на свидание, пришлось подкупать Роланда, чтоб он в моё отсутствие не закатил вечеринку.
Я всё так же молча разглядывала её. Удивительно на какие игры способен наш мозг. При первой встрече она казалась мне героем какой-то сказки, борцом за справедливость, некоей спасительницей, если хотите. Оказавшись с ней по разные стороны, я увидела другой образ – холодная, с собранными на затылке волосами, она разглядывала меня с таким видом, будто в любой момент готова была меня прибить и ни разу об этом не пожалела бы.
Я молча подвинула ей папку с материалами, которые собрал Сидни. Эмма замешкалась всего на мгновение, но после взяла папку в руки и быстро исследовала всё, что там было.
– Я не совсем понимаю, Белль.
Следующими на стол плюхнулись конверты с первым письмом от моего анонима и со снимком Реджины Миллс.
– Что ты хочешь? – Эмма вздохнула и отодвинула от себя папку.
– Правду. Советую начать с самого начала.
Некоторое время Эмма молчала, с какой-то особой нежностью глядя на фото Реджины, которое она всё так же сжимала между пальцами.
– Как зовут женщину, с которой ты живешь, Эмма? – я решила подтолкнуть беседу в нужное русло.
– Я не открою для тебя Америку, Белль, – Эмма улыбнулась и положила фото на стол, – тебе уже известно её имя. Её зовут Рони.
Я устало вздохнула и покачала головой.
– И как давно она Рони?
– Уже двенадцать лет. – Эмма улыбнулась хозяйке кофейни, которая принесла ей её напиток и заменила мне мой нетронутый эспрессо. Я лишь благодарно кивнула.
– Тот путь, по которому ты идешь… – Эмма подняла на меня светло-зеленые глаза и выдохнула, – очень скользкий. Тебе не стоило влезать в эту историю.
– Видишь ли, Эмма, сложилось так, что меня никто не спрашивал хочу ли я туда влезть или нет. – Я ткнула пальцем в письмо анонима, – кому-то очень хочется, чтобы правду о случившемся знали все.
– Не строй из себя жертву, Белль, тебе это не к лицу. – Эмма откинулась на диванчик и устало сжала пальцами переносицу, – вся наша жизнь – сплошной выбор между тем, что мы можем и тем, что мы должны делать. Стать частью всего этого – исключительно твой выбор. В этом никто, кроме тебя не виноват. И ещё не поздно поступить правильно. Брось эту затею, забудь всё и живи дальше.
Труп Сидни снова стоял у меня перед глазами вместе с присланной мне цитатой из притчи царя Соломона. Затем мелькнули воспоминания о фотографиях родителей, таящих в себе молчаливую угрозу. А после – снимок Руби, который пришёл на мой телефон сегодня утром. Я стёрла пальцы в кровь, пытаясь ей дозвониться, но единственное, что я слышала из трубки – бесконечные, бередящие душу гудки.
– Ни за что. – видимо, в моём голосе отразилась твёрдая решимость, потому, что лицо Эммы в один миг поменялось – в её глазах будто погасла надежда всё быстро уладить и вернуться обратно в иллюзию той жизни, которую она и Реджина так старательно создавали двенадцать лет.
– Хорошо. Я помогу тебе дописать твой шедевр, заполню все твои чёрные дыры, отвечу на любой твой вопрос. При одном условии…
Я знала о чём она попросит. Буквально нутром почувствовала.
– Не втягивай в это Рони. Я не вижу необходимости заставлять её переживать это всё ещё раз.
– Ты не понимаешь о чём просишь…
– Вполне отдаю себе отчёт. Тебе не нужна она, я могу рассказать всё. И то, чего она не знает в том числе.
– Я не буду втягивать её, если это не станет необходимостью. Большего я обещать не могу.
Некоторое время Эмма буквально сверлила меня взглядом. Считанные секунды тянулись целую вечность, но, в конце концов, шериф кивнула.
– Давай начнём с того, кто аноним.
– Я не могу ответить тебе на этот вопрос. Могу сказать, что это совершенно точно не я, – Эмма усмехнулась, – я была бы счастлива, если бы эта история и дальше гнила вместе с руинами «Нотнерта».
– Аноним черным по белому пишет, что Локсли был ему дорог. У него дневник Робина. Возможно, я что-то упускаю, поправь меня, если я не права, но у Робина в Нотнерте из близких людей было только два человека – ты и мисс Миллс. И если ты отрицаешь свою причастность к этим письмам, остаётся только она. Если мне пишет Реджина, какой смысл мне соглашаться оставить её за бортом?
– Это не Реджина. Не её почерк.
– Мне нужны доказательства, Эмма. – я выдавила из себя улыбку. Судя по лицу Эммы получилось не очень, – ты же не думаешь, что я поверю тебе на слово? В этой истории слишком много тайн, лжи и бог знает, чего ещё. Если ты действительно хочешь, чтобы Реджина продолжала жить своей спокойной сторибрукской жизнью, убеди меня в том, что она не стала причиной моего присутствия здесь. На данный момент всё указывает лишь на то, что мисс Миллс так и не смогла справиться с тем, что произошло в стенах лечебницы и прикладывает невероятные усилия, чтобы справедливость восторжествовала.
– Это не Реджина, Белль! – Эмма рявкнула так громко, что сидящие за соседними столиками люди удивленно оглянулись на нас.
– Мне нужны доказательства, – я прикрыла глаза, пытаясь уладить дрожь в коленках, вызванную её вспышкой. Каждый резкий звук отдавался в висках головной болью и грозил новой панической атакой, ставшей моей постоянной спутницей.
– Я против вашей встречи.
– О господи, Эмма! Я не собираюсь с порога заявлять ей: «Привет, Реджина! Мне тут присылают анонимные письма с кусочками дневника твоего бывшего и щедро платят, чтобы эти кусочки стали цельной историей. Твоя нынешняя немножко против всей этой ситуации и просила не втягивать тебя в это. Взгляни на письмо, его случайно не ты написала?».
– Хорошо. Как ты себе это представляешь?
– Чудесный вопрос. К счастью, у меня есть на него ответ.
Меня слегка потряхивало от волнения. Я ни секунды не сомневалась, что этот день расставит все точки над «ё» и я получу долгожданные ответы на все свои вопросы.
Мы с Эммой договорились встретиться с Реджиной у неё в офисе, а затем вернуться ко мне в номер и продолжить работать над книгой. Я давно не работала с живым источником, понятия не имела как надолго это затянется, но Эмма успокоила меня, сказав, что сообщила Реджине, что у неё ночное дежурство по городу и что в нашем распоряжении будет целая ночь.
Роберт, который раз пытался со мной поговорить, но я избегала встречи с ним. Самой себе не могу объяснить причины. С одной стороны, мне страшно хотелось с ним помириться, но с другой… Я до смерти боялась получить его фото в следующем сообщении.
В оговоренное время я стояла перед офисом Реджины с полнейшей путаницей в голове. Мы несколько раз обсуждали с Эммой мою легенду, в ней просто не осталось дыр, настолько складной получилась история, но мне было не по себе. Врать я не умела абсолютно, хорошо, что я не ставила себе целью в чём-то убедить главу города. Мне всего лишь нужна бумажка, написанная ею от руки.
