Текст книги "Дурные привычки и прочие неприятности (СИ)"
Автор книги: MaggyLu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
Я вскочил, готовый к действиям. Он кивком указал мне на невысокую дверцу, за которой, словно свитки в библиотеке, хранились напитки, каждая бутылка в своем маленьком отсеке. И вторым – на шкаф с посудой.
Я достал бокалы и завис над шкафчиком, разбирая непонятные надписи.
– Белое, – подсказал он.
– Я красное больше люблю. У тебя не осталось того, помнишь, которое мы пили в первый вечер?
Он кивнул, аккуратно прикрыл двери шкафчика прямо перед моим носом, достал пузатую темно-зеленую бутылку откуда-то из глубин верхней полки, и ткнул ее мне в руки. Пока я возился с пробкой и разливал вино по бокалам, неизвестная птица, возможно дириколь, отправилась в духовку, живописно обложенная овощами.
– Все будет хорошо, Северус, – сказал я, наклоняя бокал в его сторону.
– Так или иначе, – ответил он уклончиво и не слишком оптимистично.
Мы молча и быстро выпили, я налил еще.
– Даже если ты пока не можешь пользоваться магией, – сказал я, – все равно, у тебя остался твой ум, твоя храбрость и умение совершать поступки, на которые никто больше не способен.
Он ухмыльнулся.
– Да уж. И это говоришь мне ты?
– Случайности не в счет, Северус. Только закономерности.
Мы сидели за небольшим кухонным столом на расстоянии вытянутой руки. И я любил его. Правда, любил больше, чем кого-либо в любой из своих жизней. Нет, конечно, я любил родителей, Сириуса, и Гермиону, и Рона, и даже Джинни, и бывшего директора, и многих тех, кого называл друзьями и единомышленниками. Но так…
Должно быть, он что-то прочел на моем лице.
– Завтра, Гарри. Завтра я решу, как действовать дальше.
– Могу я кое о чем попросить тебя, Северус?
– Если только это не нечто крайне непристойное, – вернулся он к своей обычной манере разговора.
– О, это крайне непристойно, – уверил его я. – Настолько, что об этом не следует упоминать в приличном обществе.
Он сделал жест, словно заправляя, за ухо выбившуюся прядь, и слегка наклонился ко мне, изображая заинтересованность.
– Всех богов ради, смой с себя этот отвратительный цветочный запах, – выпалил я, – совершенно не могу его больше выносить.
Он рассмеялся и вышел из кухни, не забыв повернуть таймер духовки.
***
Я сидел на первой ступеньке лестницы, прямо перед щитом, закрывающим проход в спальню, и ждал. Куда бы ни направился Северус из ванной, я успею его перехватить. Я хотел его видеть именно в этот момент. Я хотел его видеть. Я хотел его… Да что ж он там так возится?! Прошла целая вечность и полбокала вина прежде, чем он показался на пороге, босиком, в привычном зеленом халате, неловко придерживая влажные волосы полотенцем. Я захлебнулся вином и словами.
– Иди сюда, – внезапно осипшим голосом позвал я.
Почему-то он не возразил. Я одним взмахом высушил мокрые пряди, не отказав себе в удовольствии слизнуть оставшуюся капельку воды с его виска. Вот это настоящий запах Северуса – нагретая солнцем трава, земля и что-то неуловимо-легкое, словно летний ветер.
– Так лучше? – поинтересовался он.
– То, что нужно, – и я прижался щекой к его плечу.
– Корень ветивера. Так называется…
– Сейчас мне немного не до лекций, Северус.
Он всего лишь положил руку мне на плечо. Я всего лишь отступил на шаг вверх по лестнице. И мы вместе, преодолев барьер чар, рухнули на его кровать, так и не почувствовав аппарации. Клянусь, сам не понимаю, как у меня это вышло.
– Для успешной аппарации необходимо четко представлять место назначения, – проговорил Северус, и его бровь привычно взлетела вверх.
– Вот только скажи, что я здесь нежелаемый гость, – возмутился я, вжимаясь в него всем телом.
– Правильно говорить «желанный».
– А я желанный?
Он с силой притянул моею голову и поцеловал так, что другого ответа не потребовалось. Но раз уж я по воле аппарационного вихря оказался лежащим сверху, то менять этого был не намерен.
– Разреши сегодня мне, Северус, – вдохнув между поцелуями, попросил я.
Молчание и нежное касание губ где-то возле уха, я засчитал за согласие.
Зеленый шелк соскальзывал очень медленно, открывая моим глазам и пальцам небольшие участки кожи, редкие волосы на груди, сеточку шрамов под самой ключицей – все, что я хотел бы видеть, ощущать, пробовать на вкус. Его руки скорее мешали, чем помогали. Северус прижимал меня к себе со странной силой, почти не давая отстраниться. Он дышал неглубоко и рвано, чуть закусив губу, и на его лице не отражалось ровным счетом ничего.
Я нащупал руку Северуса и вложил свои пальцы в его ладонь.
– Покажи мне, – прошептал я. – Я боюсь сделать что-то не так.
– Все хорошо, Гарри. Очень, очень хорошо.
И еще один глубокий долгий поцелуй подтвердил все лучше всяких слов. Потом он поцеловал кончики моих пальцев и, не выпуская моей руки, провел ею от губ вниз по своей шее. Когда пальцы медленно добрались до соска, он сжал их, заставляя с усилием скрутить нежную кожу. О, я понял, что ему это нравится! Потому что его тело напряглось, и дыхание стало походить на едва слышный стон. Легким движением он направил мою голову вниз. Я понял. Какой-никакой опыт у меня все же имеется. Я добрался губами до второго соска и проделал с ним все то же, что Северус делал со мной позавчерашним вечером. Все, что помнил, по крайней мере. Теперь-то я точно знал, что все делаю верно – его член, прикрытый только тонкой шелковой тканью, упирался мне прямо под дых. А я все еще был полностью одет и даже пуговицу на джинсах не расстегнул. Наверное, в этом есть какой-то кайф, но уж слишком больно давит. Я незаметно потянул вниз замок змейки.
– Я не могу терпеть, Северус, – прошептал я, сладко потираясь о бедро, обтянутое шелковой тканью.
– Терпение никогда не значилось в списке твоих достоинств, – на выдохе ответил он и повел мою руку ниже, к крепко завязанному поясу халата.
Я повторил путь пальцев губами и языком. Чертов узел, я уже готов его перегрызть! Тут головка моего члена коснулась его голой ноги, чуть ниже колена, и я застонал, словно по моим нервам провели жесткой щеткой.
Северус улыбнулся какой-то странной улыбкой, сам развязал пояс и раскинул полы халата в стороны.
– Нам некуда торопиться, Гарри, – прошептал он и, прочертив моими пальцами узор вниз, до самых волос, положил мою руку на свой член. Мерлин… На. Свой. Член. Не понимаю, как я не кончил именно в этот момент.
«Вот если б он так доходчиво зелья преподавал!» – мелькнула у меня ехидная мыслишка, пока Северус двигал обе ладони – свою поверх моей – то покручивая их, то разводя пальцы, чтобы задеть яйца или чувствительные точки под головкой.
Я чувствовал ладонью жар, влажность и пульсацию взбухших вен, словно во сне двигая рукой навстречу его бедрам. И заметил, что сам двигаюсь всем телом вместе с ним, упираясь коленями в матрас. Наконец-то я со стоном взял в кулак собственный, давно истекающий смазкой член, но Северус, на миг отвлекшись, резко схватил меня за запястье, сказав лишь короткое: – Позже!
Наверное, он лучше знает, что делает. Я только спустил джинсы чуть пониже, чтобы было удобней.
Словно завороженный я смотрел, как крупная яркая головка исчезает в наших ладонях и появляется вновь, все быстрее и быстрее. Северус сделал два резких движения и задрожал, протяжно застонав на одной ноте. Сперма несколькими толчками пролилась на наши руки, его живот и шелк халата. Он провел моей ладонью медленно, ласкающе, и выпустил мою руку. Я поднес ладонь к лицу и осторожно слизнул капли с пальцев. Немного отличается от моей, но я так и не понял чем. Северус дернул меня к себе и, вжав спиной в матрас, принялся покрывать лицо и губы быстрыми поцелуями. Его глаза странно блестели, а нижние веки припухли, словно от слез или бессонной ночи. Все еще целуя меня, он потянул вверх футболку. Я поспешил вывернуться из одежды и прижался, обвивая его руками, ногами, забираясь языком в рот, держа крепко, боясь отпустить от себя.
За футболкой последовали джинсы, а за ними – моё громкое «а-ах!», потому что Северус без предупреждения склонился и вобрал мой разгоряченный член глубоко в рот. Наверняка это классно смотрелось со стороны: набухшая до красноты плоть, исчезающая меж его тонких губ. Если бы я, конечно, был в состоянии смотреть. И если бы его пальцы вовремя не сдавили где-то внизу, то мне хватило бы одного погружения в жаркий рот, чтобы взорваться. Как он находил эти точки, каждый раз касаясь так, что все вокруг заволакивало сладким туманом? Видимо, все дело в опыте. Ну да, конечно в нем. Но только где и с кем получал Северус подобный опыт, мне думать не хотелось. Его палец проник в меня неощутимо, я очнулся только от ритмичных прикосновений, и тут же исчез вновь в сладкой волне, унесшей меня из этого мира. Последнее, что успел заметить – влажный уголок рта с вязкими каплями белой жидкости, покачивающийся прямо над головкой моего члена. Губы раскрылись в улыбке, и кончик языка слизал дорожку спермы.
========== Глава 52 ==========
– Не ожидал от тебя подобной прыти.
Том в странном отороченном алом мехом плаще чинно восседал в кресле гостиной Малфой мэнора и прихлебывал из кружки, размером годившейся лишь для Хагрида.
– Сам не ожидал, – буркнул я.
Том до жути знакомо вскинул бровь и промолчал.
– Не поделишься? – указал я на чашку.
Он протянул ее мне, удерживая двумя руками. Я подхватил и хлебнул. Жидкость была вязкой, тягучей и сладковатой на вкус.
– Я доверял немногим, – сказал Том, закидывая ногу на ногу. – Но и тем, кому доверял, не следовало бы. В конечном итоге каждый заплатил за это свою цену.
– Мне нет дела до твоих ошибок, Том Риддл.
Он пощелкал языком и скорчил сочувственную рожицу.
– Любовь не имеет свойства проходить, – глубокомысленно заметил он. – Страсть – да. Но разве второе не приятней первого?
– Судя по всему, первое тебе вообще не знакомо.
– Судя по словам белобородого маразматика – да. Он никогда не умел читать в людских душах то, что написано самыми мелкими буквами. С годами так и не научился. К старости все становятся дальнозоркими.
– Значит, ты любил? Любишь?
– Мне нет дела до твоих вопросов, Гарри Поттер.
И Том растворился в воздухе, напоследок перевернув на меня чашку с горячим вязким напитком.
***
Я резко открыл глаза и не сразу понял, где нахожусь. Узкая кровать, белые, изрядно смятые простыни, болезненный, почти рвущий кожу стояк… Северус! Вскочив, нащупал на тумбочке очки и сразу наткнулся на заинтересованный взгляд черных глаз.
– Северус! – выдохнул я радостно.
Он сидел вполоборота к небольшому столу, сжимая в руке перо.
– Ты ожидал увидеть кого-то другого? – с привычным сарказмом отозвался он.
– Я боялся, что все мне приснилось.
– В таком случае, сон был весьма пикантным, – он глазами указал на мой покачивающийся член.
Я одним прыжком преодолел разделявшее нас расстояние и оказался прямо перед ним, готовый пристроить ноющий орган куда угодно. Да хоть ему подмышку. Между прочим, весьма интересная идея. Если он прижмет руку поплотнее…
– Кстати, не хочешь выпустить меня отсюда? Вчера ты не позаботился о том, чтобы снять барьер. Потребности организма, знаешь ли…
– А мои? – жалко квакнул я, растерянно уставившись на жаждущий разрядки орган.
– Мерлин… – завел глаза Северус. – Только не говори, что и этому тебя требуется учить. Я знаю, что это не так. Наблюдал неоднократно.
– Неоднократно? – смысл его слов дошел до меня не сразу.
Он лишь ухмыльнулся и сорвался с места, устремляясь к лестнице. Я подобрал палочку, нашарил в кармане валяющихся джинсов платок и кинулся за ним, на ходу снимая барьер. Северус скрылся в ванной, а я остался на верхней площадке: голый, с мощнейшим стояком, сжимая в руках палочку и платок. Наверное, выглядело нелепо. Так же, как и ощущалось. Я вздохнул и вернулся в спальню, где установил личный рекорд по скорости избавления от доставляющей неудобства проблемы и даже очистил и расправил постель после. Только потом любопытство взяло верх, и я направился к столу.
Оба письма были на французском, с палками и галочками поверх строк. Не нужно было водить близкое знакомство с миссис Флёр Уизли, чтобы разобрать Cher Draco и Chère Nissa в начале. «Шер» означало «дорогой».
– Интересуешься иностранными языками? – спросил Северус, бесшумно появляясь на пороге. Я почувствовал, как над моей головой сгустились темные тучи.
– Оденься. Я кофе сварил, – мирно сказал он.
Гроза прошла стороной.
***
Я злился. Письмо Малфою необходимо было отправить прокатной совой с Диагон аллеи. В лавке у Элоиза вызвать хозяина, произнести «Silentium est aurum», и только после этого отдать список длиной с контрольное эссе. И непременно вежливо поблагодарить, уходя. Мясо и рыбу покупать в фермерской лавочке, в крайнем случае – в обычном супермаркете, но никак не на аллеях. И главное: не ввязываться, не соваться, вести себя осмотрительно и стараться не снимать мантию в людных местах. Домой возвращаться только с помощью портала. Так и подмывало уточнить, не следует ли продемонстрировать ему разрешение опекунов на выход в город.
Письмо Нарциссе требовалось вручить в собственные руки и ждать дальнейших распоряжений. Он так и сказал: «её дальнейших распоряжений».
И всё это после одного-единственного чуть суховатого поцелуя на прощанье, прямо перед аппарацией. Действительно, Северус, ведь этой ночью не произошло ничего необычного. Для тебя.
Я злился до внутренней дрожи: на себя, на Северуса, на пушистую птицу с кисточками на ушах, слишком быстро унесшую мое письмо для хорька. На огромный пакет, полный флаконов, свертков и сушеного сена. А чопорную, презрительно глядящую домовуху в маленьком кружевном передничке, открывшую мне дверь дома Малфоев, я уже заранее ненавидел.
– У меня письмо для твоей хозяйки, – сквозь зубы сказал я. – Передать лично в руки.
– Странная порода сов, – проскрипела она, шевельнув кончиком левого уха. – Я доложу.
Неспешно спустившуюся в холл Нарциссу я и вовсе готов был придушить собственноручно. Если она и удивилась, увидев меня, то ничем этого не выдала. Я молча протянул ей письмо. Она мельком проглядела длинный свиток. Кажется, у нее дернулся уголок брови, и слегка затрепетали ресницы. Она смотала пергамент и начала читать заново, медленней, внимательно ощупывая глазами каждую строчку.
– Ингредиенты все принес? – спросила Нарцисса деловито.
Можно подумать, что я имел хоть малейшее понятие о том, что написал ей Северус. Я пожал плечами и протянул тяжелый пакет. Должно быть, лицо леди Малфой выглядело бы точно так же, доведись ей копаться в мусорном контейнере. Одними кончиками пальцев она отобрала из моих приобретений нужное.
– Предлагаю тебе расположиться в малой гостиной, – холодно сказала она. – Аделина принесет еду на твой вкус. Процесс займет около часа. Но если у тебя есть другие дела, можешь вернуться позже.
– Предпочитаю не обременять себя вашим присутствием, – не слишком вежливо отказался я, хотя идея повидаться с Селестой и спокойно побродить по дому под мантией была не так уж плоха.
Нарцисса равнодушно пожала плечами и, бросив напоследок: – Жду тебя через час, – удалилась. Тут же в холле возникла надменная домовуха, бодро протопала к входной двери и выжидающе уставилась на меня.
– Ухожу уже, – буркнул я, дверь распахнулась перед моим носом.
На душе было мерзко и моросил такой же ледяной дождичек, как за порогом. Десятка через два шагов я все еще не мог решить: то ли аппарировать в «Башмачок» и там напиться до полной отключки, то ли заявиться к Гермионе и, накрывшись с головой уснуть на ее широком диване. Возможно, лучшей из идей было податься прямо отсюда в Румынию. Слыхал я, что Чарли на Рождество разжился неукрощенной самкой китайского огненного. Не худший финал развития всех событий.
Решение пришло в голову само собой. Крутанувшись на месте, я оказался на опушке, неподалеку от охотничьего домика Малфоеев. В который раз удивившись тому, что это называется домиком, я накинул мантию и поднялся на крыльцо. Однако, Драко не из предусмотрительных. Защитные чары на двери отсутствовали. А и правильно. Кому взбредет в голову искать мелкозубого в такой глуши. Дверь едва слышно скрипнула, и я оказался в темном холле. Похоже, заглушающими заклятьями Малфой тоже брезговал. Из глубины комнат доносились весьма однозначные звуки: стоны, всхлипывания, гулкие шлепки и поскрипывание металлических пружин. Ну кто же откажется понаблюдать за брачными играми хорьков? Уж точно не я! И только в последний момент, уже готовый переступить порог спальни, я понял, кого до ужаса, до дрожи в коленях не хотел бы здесь видеть.
«Только не Гермиона! – внутренне взмолился я. – Только не она, пожалуйста!»
Меня услышали и Мерлин и Моргана разом. Волосы женщины, насаживающейся на член Малфоя, остервенело вращая бедрами, были угольно-черными.
– Шевелись, сука, живее!
Голым, с поросшим редкими светлыми волосками задом и покрытой алыми пятнами спиной, он выглядел еще отвратительней. Он закидывал голову, хрипло рычал, стискивая зубы, и награждал свою партнершу смачными шлепками. Та стонала, увеличивая темп, и прогибалась в пояснице так, что крупные соски скользили по простыне. Это было одновременно отталкивающе и возбуждающе.
– Давай сюда, – прохрипел Драко, резко прекратив движение. Он захватил её волосы в кулак и с силой развернул ее к себе, с гортанным вскриком содрогаясь от удовольствия. Женщина низко застонала и прижалась лицом к его бедрам. Успокоившись, Драко оттянул ее от себя и, словно нехотя, провел ласкающим движением вдоль спины. Она закинула голову, а я покрепче ухватился рукой за дверной косяк. Такое же выражение экстаза застыло на ее лице, когда она наблюдала, как Сириус падает в Арку Смерти. Беллатрикс, мать ее, Лестрейндж. Здесь? Откуда?!
Белла ласково поглаживала развалившегося на простынях Драко, и глаза ее светились, словно безумные звезды. Тот призвал бутылку виски, хлебнул пару раз из горлышка и резко приказал:
– Время! Уходи немедленно!
Белла послушно соскользнула с кровати, накинула мантию прямо на голое тело и исчезла из комнаты. Хорек, завалившись на бок, недовольно нахмурил брови и захрапел.
Я осторожно вышел в гостиную, борясь с желанием придушить его во сне. Явление Беллатрикс следовало переварить. И обязательно рассказать Северусу, даже если между нами что-то пошло не так прошлой ночью. Если, допустим, он все еще питает какие-то чувства к Драко. Или, к его матери. Почему бы нет? Вполне в репертуаре Северуса. Это многое бы объяснило.
Я недвижимо просидел на диване долгое время, пока не сообразил, что пора возвращаться к Нарциссе.
***
Отвертеться от предложенного чая не удалось. Нарцисса собственной персоной отконвоировала меня в какую-то из тысячи комнат дома. Как они здесь ориентируются? Это же просто лабиринт какой-то. Аделиной звали ту самую неприятную домовуху. Она быстро накрыла на стол и, повинуясь одному повороту головы хозяйки, бесшумно исчезла и появилась вновь с широкой дымящейся чашей. Чаша Хельги Хаффлпафф была по сравнению с этой жалкой жестянкой. Нарцисса вновь кивнула, на сей раз мне, приглашая отпить. Я постарался поднять бровь как можно выше. Неужели она думает, что я пригублю в доме Малфоев хоть стакан колодезной воды? Нарцисса нетерпеливо постучала длинным перламутровым ногтем по краю стола. Я отрицательно замотал головой.
– Мордред тебя забери, Гарри Поттер, – неожиданно выругалась леди. – Поверь, пожелание более чем чистосердечное.
– Чувство взаимно, – уверил ее я.
– Если ты не выпьешь, а Северус предупреждал, что так может случиться, я волью в тебя зелье насильно. Не хотелось бы. От схваток всегда столько шума. Да и мебель страдает. Я должна поклясться, что это не яд?
– Даже мне известно, что кроме ядов существуют другие малоприятные составы.
– Так понюхай и убедись! – Нарцисса начала проявлять признаки нетерпения. – Зелье тебе знакомо. Если бы я не была стольким обязана Северусу, то ни за что бы не переступила порог лаборатории. Запах кипящей желчи броненосца тошнотворен.
Я с сомнением нагнулся над содержимым чаши. Пахло знакомо: кислой болотной тиной и подгнившими овощами. Моим стандартным лечебным зельем.
Наверное, это было самым сложным решением за всю мою жизнь. Доверяю ли я Северусу? А если да, то готов ли довериться той, которой доверяет он? Оставив за бортом вопрос, почему он не позволил сварить зелье мне самому под его присмотром, я подумал: к кому бы я обратился в таком экстренном случае. Только к Гермионе. И всё, немножко сдвинувшись, встало вдруг на свои места. Не сказать, что догадка внезапно изменила мое отношение к семейке Малфоев, но отхлебнуть из бокала помогла. Вкус был привычным и, помедлив для верности, я допил. Нарцисса снисходительно смерила меня взглядом.
– Смешная получается шутка, – подмигнул я ей. – Один из Малфоев исправляет вред, нанесенный другим. Если бы я был умным, назвал бы это иронией.
Нарцисса изменилась в лице.
– Мой сын, мистер Поттер, виноват лишь в том, что слишком молод. И в силу этого ставит себе недостижимые цели, действуя для их реализации со всем возможным максимализмом и бесстрашием, свойственным его возрасту. Он ошибается, сомневается, но не оставляет попыток. В вашем случае подобные качества считались достоинством в глазах широкой общественности.
– Цель цели рознь, – развел руками я.
Нарцисса не собиралась отвечать. Вместо этого она звякнула малюсеньким металлическим колокольчиком и у стола появилась Аделина с двумя пакетами.
– Здесь твое зелье на четыре ближайших дня. Если понадобится больше, пусть Северус даст знать. А этот сверток передай лично ему.
Домовуха испарилась.
– Гарри, – сказала Нарцисса тихо, но очень отчетливо, ее губы дрогнули в хищной улыбке. – Запомни раз и навсегда то, что я скажу. Мне ровным счетом наплевать, что с тобой произойдет. Удавись ты моргановой подвязкой посреди министерства, я и глазом не моргну, узнав об этом. Но если ты посмеешь причинить вред моему сыну… И если ты своими необдуманными или напротив, хорошо обдуманными, поступками заставишь Северуса страдать хоть в десятую часть того, как он страдал раньше… Вот этими самыми руками, – она протянула тонкие пальцы с остро отточенными коготками прямо к моему лицу. Вероятно, чтобы я лучше проникся грозящей мне опасностью, – … я достану тебя из любого мира. И сделаю то, что даже Темному Лорду не снилось в самых страшных снах.
– Страсти-то какие, – ехидно пробормотал я, сгреб все пакеты в один и постарался аппарировать прямо из комнаты.
Нарцисса повела бровью и ухмыльнулась.
– Аделина тебя проводит. Передай Северусу, что все будет в порядке.
Она выплыла в дверь, а на пороге появилась домовуха, без единого слова проводившая меня до двери.
Поводов повидаться с Гермионой было более чем достаточно.
***
– Как думаешь, что за зверь? – спросил я, рассматривая большой кусок замороженного мяса.
– Что-то копытное, – уверенно сказала подруга.
– Пойдет, – кивнул я, отправляя неведомого зверя в набитую тележку.
– Ты правда думаешь, что это лучшее место, чтобы поговорить? – нетерпеливо спросила она, глядя, как я придирчиво осматриваю бархатистые персики. Для Северуса. А вдруг он действительно их любит?
– С местами нет проблем, со временем есть. Зимой темнеет быстро, уже сумерки.
– А ты, стало быть, боишься темноты. И давно?
Не объяснять же ей, в самом деле, что я чертовски волнуюсь, что оставил Северуса одного в таком состоянии. Несмотря на все то, что произошло и что не произошло между нами. И на то, что могло бы случиться дальше. Поэтому я отмолчался, а Гермиона, глядя на мое лицо, толкнула тележку в сторону касс.
– Я видел там бар,– сказал я, примериваясь к четырем большим пакетам. Пятый, из лавки Элоиза с довеском в виде моего зелья и пакета Нарциссы, тащила Гермиона.
Подруга скривилась и, порывшись в сумке, достала небольшой мешочек. В который, конечно же, уместился весь мой груз, и осталось место для средних размеров громамонта.
– Не понимаю, почему ты вечно таскаешь набитую книгами сумку, – удивился я. – Так же намного легче.
– Привычка, от которой тяжело избавиться, – пожала она плечами.
– Так что там у тебя? – спросила Гермиона, когда мы уселись за столик. – А то у меня, знаешь ли, тоже вечер не резиновый.
– Только не говори, что у тебя свидание с Малфоем. А то я как раз собирался кое-что тебе рассказать.
– Я тоже собиралась, – ответила она, и мы разом замолчали.
– Ну…– привычно затянул я, когда официантка поставила перед нами кофе и какой-то сладкий ликер. Я бы предпочел что покрепче, но Гермиона яростно запротестовала.
– Негоже, – сказала она, – являться к кому-либо в дом в таком состоянии, до которого ты прекрасно умеешь себя доводить. Если, конечно, этот кто-то не я. Ко мне можно. Но только в крайнем случае.
Я рассмеялся и меня отпустило.
– Ну вот… – начала Гермиона.
Из нашего торопливого разговора, состоявшего по большей части из цитирования древних рукописей, нецензурных ругательств и периодических восклицаний «А сам-то хорош!» и «Да ты тоже!», я почерпнул мало интересного.
Гермиона понятия не имела о существовании оборотного зелья с продленным действием. И заморочила бы меня вопросами, если бы я сразу не сказал, что в качестве источника информации я полный ноль. Она только вынула блокнот и сделала в нем несколько пометок.
Сведений о Ритуале Моста сохранилось настолько мало, что даже Гермиона не смогла раскопать что-то хотя бы отдаленно напоминающее порядок действий или необходимые заклятия. А уж копала она тщательно, в этом можно было не сомневаться. Оставалось надеяться, что Северус имеет побольше информации или модифицированная метка Драко сама подскажет, что делать.
Надо отдать должное выдержке моей подруги: она почти без комментариев выслушала историю моих сегодняшних приключений. И только слегка побледнела и поджала нижнюю губу, когда я рассказал о Белле.
Она мимолетом глянула на часики и засуетилась:
– Уже шесть. Мне нужно уходить. В Британском музее профессор Окоши читает лекцию о найденных в Перу артефактах. Хотелось бы не опоздать к началу. Держи меня в курсе, ладно? Если я чем-нибудь могу помочь тебе или Снейпу, то с радостью.
Но особенной радости на лице подруги что-то не наблюдалось.
– Ты-то сама как? – спросил я. – Не по поводу этих событий, а вообще. С Роном помирилась?
Гермиона вздохнула:
– Боюсь, что теперь это тем более невозможно. Мы не подходим друг другу, Гарри. Нужно быть совсем слепым, чтобы не заметить этого.
– Магглы утверждают, что любовь слепа.
– Вот именно. Любовь. А не прочее, что мы за нее принимаем. К тому же у нее парадоксальное чувство юмора. Кто как ни ты должен представлять себе это лучше всех.
– Да уж, – хмыкнул я, вспомнив, как почти признался Северусу в любви в самый первый вечер.
– Я переживу, Гарри. В мире есть вещи поинтересней любовных страданий.
– Очевидно, артефакты, добытые в экспедиции на Амазонку.
– В том числе, – рассмеялась Гермиона, звонко чмокнула меня в кончик носа и растрепала волосы.
– Ты шесть раз на протяжении вечера сказала, что Северус любит меня. И раньше еще… Почему ты так уверена? Почему ты всегда так уверена?
– Ты считал, что ли? – ужаснулась она.
Я смущенно кивнул.
– К седьмому курсу мог бы уже и читать выучиться, – она медленно наматывала разноцветный шарф. – Вот если, скажем, меня поразило бы редкое проклятье, то я бы приложила все усилия, чтобы узнать о нем побольше. Но раз ты так и не научился читать… – она развела руками.
Я похлопал глазами, соображая, и вдруг, совершенно случайно, припомнил.
– Не подскажешь, где находится библиотека Гильдии Зельеваров?
– Во Флоренции, конечно же.
– Не хотите мне составить компанию, леди? Говорят, Италия прекрасна и зимой.
Глаза Гермионы загорелись. Кнат против сотни галлеонов, от такого она не в силах отказаться.
– Не сегодня, – с сожалением выдохнула подруга.
– Мне надо вернуться к Северусу. Если я смогу вырваться завтра-послезавтра, то…
– Я подготовлю маршрут. Без мощного портала или каминной сети нам туда не добраться.
– Я свяжусь с тобой.
Она вылетела из бара почти счастливой на вид.
Я повздыхал, размышляя, как объяснить Северусу необходимость моего отсутствия. Придумаю на ходу. В конце концов, я так и не знаю, что сейчас ждет меня дома.
Выйдя на улицу, я покрепче сжал мешочек с покупками и трижды коснулся портала.
========== Глава 53 ==========
Северус вскочил с кресла на террасе, едва мои ноги коснулись земли.
– Мерлин, где тебя носило? – взволнованно спросил он, неожиданно крепко сжимая меня в объятьях.
– Настолько не доверяешь леди Малфой, что начал представлять меня подвешенным на цепях в подвалах Малфой мэнора? – попытался отшутиться я.
– Еще и с кляпом во рту. Зрелище заманчивое, – в тон ответил он. – Но я предпочел бы иное.
И он поцеловал меня – страстно, влажно, глубоко проникая языком в рот. Ни Мерлин, ни Моргана не поймут этого Северуса Снейпа. Куда уж мне.
– Опусти руку пониже, – прошептал я, – поймешь, как сильно я соскучился по тебе. Или опять посоветуешь… как утром…
Вот уж чего я совсем не ожидал, так это того, что Северус, странно дернув двумя бровями сразу, опустится прямо передо мной на колени и, легко нашарив молнию моих штанов, проделает кое-что из того, что делал вчерашней ночью.
– В следующий раз дай мне дойти хоть до какого-нибудь дерева, – простонал я, обессилено опускаясь на колени и слизывая с его губ капли собственной спермы.
– Ты принес всё, что я просил? – будничным тоном спросил он, отстраняясь.
– Северус, ты невозможен! – воскликнул я. – Почему тебе всегда нужно испортить приятный момент?
– Уж какой есть, – улыбнулся он одним уголком рта.
«Да, – согласился я, направляясь за ним к дому. – Только никакой другой мне не нужен».
– Хочу кое-что тебе рассказать, – сказал я вслух. – Пообещай, что не отравишь меня за ужином.
– Отсутствие легкого расстройства желудка гарантировать не могу.
***
– Это тебе от Нарциссы. Просила передать, что все будет в порядке.
Северус с благоговейным выражением лица развернул пакет, и по комнате разнесся запах домашней выпечки.
– Хватай скорее, – посоветовал Северус. – Миндальное печенье с арманьяком и шоколадом. Семья Блэк хранит рецепт понадежней, чем большинство темных артефактов.
Я рассмеялся. Нарцисса посылает Северусу печенье, а он радуется как школьник, отправляя в рот кусочки один за другим.
– Традиция, – пояснил Северус, встретив мой взгляд. – Впервые Нисса прислала мне его на Рождество на третьем курсе. Я единственный из всего факультета остался в школе на праздники. С тех пор…
– Действительно вкусно, – похвалил я воздушное, тающее на языке лакомство. – Я бы даже сказал изысканно, если бы знал такое слово. Похоже на саму леди Малфой.
– О, и ты не решил, что она хочет тебя отравить?
