Текст книги "Зов пустоты (СИ)"
Автор книги: Lone Molerat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
– К западу от Эверглоу, – негромко произнёс Харон. Это были первые слова, что он сказал ей с самого утра.
– Вы знаете местность? – спросил Лэниган с надеждой. – Тогда, может, вы и поведёте? Путь до Олни я представляю, но западнее Арефу не забирался.
– Нет, – не задумываясь ответил Харон. – За руль я не сяду.
Потому что тогда на заднем сиденье будет ехать чужой, догадалась Эмили. Потому что дорога неминуемо оттянет на себя внимание водителя – это ведь не гладенькая довоенная автострада – а значит, он сможет пропустить попытку нападения.
– Как скажете, – рыцарь пожал плечами. – Тогда забирайтесь.
В салоне машины было просторно – впрочем, почти всё пространство сжирали ящики с топливными элементами и ремонтным оборудованием. Эмили затолкала сумку под сиденье и отвернулась к окну.
– Лучше пристегнитесь, мисс Данфорд, – обернулся к ней Лэниган. – И держитесь за раму. Будет трясти.
*
Трясло, и ещё как. Можно было не сомневаться, что к вечеру от ремней безопасности на теле останутся синяки. Правда, Эмили это нисколько не беспокоило. Боль – любого рода – просто перестала иметь значение.
Первый отрезок пути был самым тяжёлым: восточнее Фоллз-Чёрч от бетонки осталось одно воспоминание, и пришлось ехать по подтопленным пролескам. От брызг, летевших из-под колёс, брезентовый тент почти не защищал. Лэнигану то и дело приходилось останавливать машину, чтобы очистить лобовое стекло: «дворники» только размазывали грязь. А когда Хамви намертво увяз в старице безымянной речушки, Эмили и вовсе решила было, что безумной эскападе скриптора пришёл конец.
Выражение «Я же говорил» на лице Харона было отчётливым как никогда. Лэниган, словно безумная инкарнация Поля Баньяна, шатался по рощице с топором наперевес в поисках подходящих деревьев. Квинлан расчищал колею, столь же самоотверженно, сколь и безуспешно – зрелище было настолько душераздирающим, что Харон не выдержал и отобрал у бедолаги лопату. Примерно через час мытарств с помощью домкрата, деревянных мостков и такой-то матери внедорожник удалось вытолкать из грязи.
Но потом Хамви выбрался на дорогу неподалёку от Фэйрфакса – тут-то он и показал себя во всей красе. О пятидесяти милях в час, конечно, речи не шло, но скорость внедорожник набрал приличную: стрелка спидометра иной раз доползала до тридцатки. Квинлан разом позабыл о том, что не так давно малодушно предлагал прикопать машину в канаве, и с неподдельным восторгом смотрел на дорогу. Что уж он там видел сквозь грязевые разводы на бронестекле, для Эмили осталось загадкой. Сама она почти не вглядывалась в бесконечное мельтешение развалин по обе стороны шоссе.
Они промчались через Фэйрфакс – издалека Эмили видела стены Мегатонны. Обогнули гряду холмов, в одном из которых таился вход в Сто Первое Убежище. Прогулка по долине воспоминаний. По счастью, на этот раз в формате обзорной экскурсии.
На ночлег они остановились к северо-западу от Спрингвейла. Лэниган припарковал Хамви во дворе старой автостанции. Защитить машину от непогоды обветшалый навес не сумел бы, зато силуэт внедорожника полностью сливался с развалинами зала ожидания, стоило отойти от стоянки на полсотни шагов. Тем временем Квинлан развёл костёр в алюминиевом мусорном баке, разогрел несколько банок тушёнки – видимо, даже скрипторы иной раз нарушали ментатную диету.
И вроде бы всё было почти хорошо. От эскорта Старейшины удалось отделаться – уже проблемой меньше: в этом уравнении и без ребят Лайонса хватало переменных. Огонь тихо потрескивал, ночь была звёздной и безветренной – и пока все были живы, все были здесь, и до Восемьдесят Седьмого оставалось часов тридцать пути, а значит, всё закончится уже скоро.
Да. Всё было хорошо.
Просто точно такой же термос стоял на столе в лаборатории Ривет-Сити. И наверное, потом он отправился вместе с учёными в мемориал Джефферсона – папа жизни не мыслил без кофеина, а доктор Ли жизни не мыслила без папы, так что, ну, всё естественно. И термос этот – Мэдисон как-то обмолвилась – мог сохранять тепло в течение тридцати шести часов. А значит, он, может быть, до сих пор валяется где-нибудь там, в ротонде, со всё ещё тёплым кофе. И это тепло медленно рассеивается и гаснет – последнее тепло, что осталось от папиной жизни…
Папа не ушёл навсегда. Он оставался повсюду, говорил с Эмили через все вещи, звучал во всех голосах вечным – теперь уже вечным – укором.
– Семейный пикник, – пробормотал Квинлан, выковыривая из банки остатки мяса. – Нет, ну правда. Мы словно небольшая дисфункциональная семья.
– Мы будем в Убежище послезавтра на рассвете, если повезёт с дорогами, – Лэниган поморщился, разглядывая масляное пятно на манжете своей белой рубашки. – Ни к чему нам родственные связи. И вообще, Грег, я не уверен, что шутки на тему семьи сейчас уместны.
– Чёрт, – скриптор помрачнел. – Эмили, мне жаль. Вечно я…
– Нормально всё, – она пожала плечами. – Может, костёр уже погасим?
– Не проблема, – Лэниган легко поднялся с земли. – Но имейте в виду, ночью будет холодно.
– Я знаю, – слабо улыбнулась Эмили. За кого они вообще её принимают, эти рыцари из ордена, чёрт возьми, Пера? Уж наверное, им не доводилось бродить по затопленному метро, когда снаружи пять градусов по Фаренгейту. А если даже и доводилось – у них-то была Цитадель. Место, куда можно вернуться. Дом. А у неё? Мелькнул арлингтонский коттедж, как маяк в кромешной мгле – да там же, во тьме, и растворился. А она шагнула в другую тьму, уровнем ниже.
– Здорово, конечно, получилось с этим Хамви, – Квинлан с обожанием посмотрел вслед рыцарю. – На самом деле, идея-то на поверхности лежала. Но нет, никто в Братстве не додумался.
– Он же им не сказал, – Эмили отвернулась. Меньше всего ей сейчас хотелось обсуждать гениальность скриптора Лэнигана.
– Да и сказал бы – его бы слушать не стали, – убеждённо заявил Квинлан. – Тут дело не в идее, а в том, чья она.
– Вот оно что, – вяло отреагировала Эмили. Этого скриптору хватило:
– Лэниган для Братства столько сделал, а они всё ту злополучную историю забыть не могут. Вы думаете, почему все на Совете так взбесились, когда услышали про шпиона? Это ведь уже не первый случай. Прямо здесь, в Цитадели лет пятнадцать назад наши раскрыли агента. Парень был непростой, чуть ли не родня Ричардсону. Он несколько лет прослужил в ордене Меча, у руководства числился на хорошем счету… В общем, чёрт знает сколько вреда он успел причинить.
– И что с ним стало?
– Догадайся, – буркнул Харон откуда-то из темноты.
– Его пытали, – Квинлан нахмурился. – Подлечивали, штопали, чтобы не умер раньше времени – и снова в подвал. И так пару дней. А Лэниган, как это обычно называют, переусердствовал на допросе. Взял да и прикончил того урода. Лайонс и Каден – оба в ярости были. Они-то считали, что парень вот-вот расколется, а тут…
– Мне казалось, такой энтузиазм в Братстве ценится, – Харон неприятно усмехнулся.
– Вообще – да. Но… сами понимаете, поползли слухи. Что Лэниган тоже из Анклава, что он добил шпиона из милосердия. Но это всё гнусная чушь! Про Анклав, в смысле. Семья Лэнигана уже двести лет в Братстве, ещё со времён Марипозы. Да и сам он…
Квинлан замер. Оглянулся на подошедшего рыцаря.
– Продолжайте, Грег, продолжайте, – невесело усмехнулся он. – Очень интересно, как всё это видится со стороны.
– Я не думал, что эта история табу, – даже в темноте было заметно, что скриптор покраснел до корней волос.
– Не табу, – Лэниган тяжело вздохнул. – Только в одном вы ошибаетесь. Допрос длился девять дней. Всё, что он мог сказать, он сказал уже на второй. А дальше – это уже просто была жестокость ради жестокости. Лайонс считает иначе, но Лайонс просто отдал приказ об использовании воздействия третьей степени и умыл руки. Он даже в подвал ни разу не спускался. А я там был от начала до конца. Пришлось. Это ведь я его раскрыл, – он горько улыбнулся. – И точно знаю: он был спящим агентом, не более того. Просто копил информацию, завоёвывал авторитет – чтобы потом, когда придёт время, проявить себя. Я не хочу сказать, что его действия не причинили Братству вреда, напротив. Может, в чём-то нам и позавчера аукнулось. Но то, что с ним вытворяли в тюремном блоке, было… несоразмерно. Я вообще не знаю, чему такое могло быть соразмерно. Так что да, я его убил. И да, я не жалею об этом.
– И через все эти годы выясняется, что господин спящий агент нас всё-таки переиграл, – задумчиво протянул Квинлан. – Это же очень сильный ход, правда. Скормить Братству одного шпиона, чтобы все порадовались своей бдительности, отвели душу – и расслабились. А второй агент всё это время продолжал действовать. Только я ума не приложу, как они её завербовали? Либби Джеймсон в то время было от силы лет тринадцать!
– Всё-таки думаешь, это она? – угрюмо спросил старший скриптор.
– А кто ещё? – фыркнул Квинлан. – Всё ведь сходится! Её исчезновение, этот проект… Элизабет Джеймсон вела записи о деяниях всех членов Братства, – пояснил он, обернувшись к Эмили. – Проще говоря, в её руках сосредоточилась вся информация о каждом из нас. Цель вроде как была благой. С учётом и контролем в Восточном Братстве как-то с самого начала не заладилось. Боевые действия велись… хаотически. Не было никакой системы отчётности. Люди просто уходили в Пустошь. Иногда возвращались, иногда – нет. Бог знает сколько солдат пропало без вести. А Джеймсон с одобрения Старейшины великодушно согласилась разгрести этот бардак. Заставила рыцарей докладывать ей о каждой вылазке за стены Цитадели – и состоявшейся, и планируемой… Почему мы вчера понесли такие потери? Потому что Анклав знал, куда бить. Знал, где искать наши мобильные группы. Только я вот чего не понимаю: почему Джеймсон ушла сейчас? – скриптор сдвинул брови. – Теперь-то она нужна Анклаву как никогда.
– Может, вызвало начальство, – Лэниган скривился. – Ценными агентами не разбрасываются. А риск был уже слишком велик.
– Но ведь и ставки – тоже! Эмили, ну, а вы как полагаете?
Ничего она не полагала. Ничего. Вся эта перебранка вызывала в душе лишь глухое невнятное раздражение: всё уже случилось, так теперь-то о чём беспокоиться? Мёртвые не воскреснут, время вспять не обернётся.
– Да. Да, наверное, ты прав, Грегори, и это её рук дело, – Лэниган рассеянно кивнул. – Но сейчас-то мы всё равно ничего не сможем доказать.
– Да нет, как раз-таки сможем, – возразил скриптор. – Если зайдём в Никсонвилль.
– И с чего бы это нам туда заходить?
– Мы ведь всё равно рядом! – Квинлан вскочил на ноги. – И ночью всё равно никуда не поедем. А я уверен, что в этой истории со сбежавшей покойницей замешан Анклав. Кто ещё, кроме нас и Анклава, мог проявить интерес к андроиду?
– Скриптор Квинлан, у нас совсем другая задача, если вы не забыли, – раздражённо отозвался Лэниган.
– Другая, да, – согласился тот. – Но как, по-вашему, почему из Цитадели мне приказали вернуться, когда ещё можно было пойти по свежим следам? И кто это сделал?
– В любом случае Джеймсон уже не причинит вреда, Грегори.
– А если она и на этот раз действовала не одна? – у Эмили в глазах замельтешило – так быстро скриптор ходил туда-сюда. – Если у Элизабет был сообщник, и он до сих пор в Цитадели, то он сильнее, чем прежде – ведь без вас они там совсем расслабятся. А вот если мы найдём улики…
– Довольно, – резко оборвал его Лэниган. – К этому разговору мы вернёмся, когда у мисс Данфорд будет ГЭКК. А до тех пор мы не станем рисковать, только чтобы охладить чьё-то уязвлённое самолюбие.
– Да в чём риск-то?
– Навскидку, – Лэниган закатил глаза. – Если местные сотрудничают с Анклавом, то они, безусловно, очень обрадуются нашему появлению, Грег. Если они не сотрудничают с Анклавом, то мы только зря потеряем время и силы. А они нам понадобятся. Никакого Никсонвилля.
– Аминь, – отозвался Харон мрачно.
– С нами же Харон!
– Харон не с нами, а с мисс Данфорд, – уточнил рыцарь.
– Точно, – проворчал гуль. – А мисс Данфорд нечего делать в Никсонвилле.
– Ну и ладно, – легко согласился Квинлан. Слишком легко.
*
Эмили лежала на заднем сиденье Хамви, не сводя неподвижного взгляда с подсохших брызг грязи на брезентовом тенте. Кузов машины Лэниган протёр (и зачем бы? – завтра всё та же грязь и бездорожье, если не хуже), а вот на тент, видимо, сил не хватило: сейчас рыцарь, укрывшись с головой, дремал чуть поодаль от кострища, разложив спальник прямо на земле. Отморозит себе всё, что можно, балбес.
Квинлан шумно и торопливо обходил периметр лагеря. Эмили слышала, как хрустит валежник под толстыми подошвами армейских ботинок, как чавкает болотистая земля у берега. Скриптор должен был дежурить до полуночи, но Эмили не сомневалась: Харон тоже не спит. Только вот его, в отличие от Квинлана, не было ни видно, ни слышно.
– Харон, – произнесла она почти беззвучно. И ничего. Он был не так далеко, Эмили знала, – но, безусловно, дальше, чем когда-либо. Плохая карма у человека – раз за разом служить хозяину, которого презираешь… Что их теперь связывает? Только пара подписей на контракте, который так и остался в Арлингтонском доме на дне рюкзака с вещами. Она-то уходила второпях, думала, что вернётся.
Всё ведь закончилось. В самом деле закончилось – в той комнате в Цитадели. А то, что сейчас – это постскриптум, постфактум, постмортем. Бессмысленное и долгое после.
Он не простит. Такое – не простит. А значит, ей не так уж много и осталось: просто расплатиться по счетам. Вернуть ГЭКК. Вернуть контракт. И покончить уже со всем этим. Она ведь обещала отцу, что скоро придёт с ним поговорить, а обещания надо выполнять.
– Мисс Данфорд! – Квинлан осторожно поскрёбся в дверцу машины. – Вы не спите?
– Нет, – отозвалась она.
– Я тут всё думаю насчёт Никсонвилля. До поселения рукой подать. За пару часов можно обернуться. Харон всегда начеку, так? Значит, без присмотра лагерь не останется.
– И?
– Вы же понимаете, как это важно – узнать, кто предал Братство. И вашего отца, между прочим, тоже. Почему проект «Чистота» остался без охраны? Да потому, что кто-то убедил Лайонса – лично Лайонса – что Мемориал не нуждается в защите. Да, в ротонде действовали другие – но приговор вашему отцу был подписан именно в Цитадели.
Эмили закрыла глаза.
– Смотрите: благодаря сэру Лэнигану мы выиграли время, – Квинлан был назойлив, как дутень. – Глупо этим не воспользоваться. Никсонвилль в двух шагах. Вы ведь уже были там, Эмили. Так хорошо поладили с местными. Ну же?
– Делайте что до́лжно, Квинлан. Я с вами, – ответила она – единственно чтобы прекратить эту болтовню.
– А «Магнум» у вас с собой, мисс Данфорд? – как бы невзначай осведомился скриптор, когда они уже подходили к окраине посёлка. – Не подумайте, я вовсе не собираюсь устраивать там пальбу. Но вообще…
– С собой.
– Так спокойнее, если честно, – доверительно признался Квинлан. – Хоть у меня пистолет и есть, я не лучший стрелок.
– Я тоже, – вздохнула она.
– Ну, вместе-то мы составим некое подобие боевой единицы, – усмехнулся скриптор. – Нормативы на стрельбище я в своё время сдал, но, скажем так, в традициях ордена Пера. Взломал программу учёта результатов и поставил себе приемлемый балл. Я это к тому, чтобы вы понимали, чего от меня не ждать.
Эмили кивнула.
Ночью посёлок выглядел бессовестно уютным – это здесь-то, посреди Столичной Пустоши. Некоторые дома были украшены гирляндами; свет маленьких лампочек дрожал и рассеивался в холодном воздухе, пропитанном речными испарениями. Слышен был писк кротокрысов из загона – приглядевшись, Эмили увидела, как зверьки копошатся у кормушки. Где-то заливалась хриплым лаем собака.
– Тут живёт староста, – Квинлан указал на небольшой аккуратный коттедж. – С неё и начнём.
– Снова вы? – Аннет приоткрыла дверь. – А гуля и того мордоворота где потеряли? Ладно, заходите уж.
– Как Том? – спросила Эмили.
– Да, как? – Квинлан понизил голос. – Что он делал после нашего ухода? Не покидал пределы посёлка?
– Он и из дома-то не выходил, – Аннет, тревожно оглянувшись, посторонилась, чтобы пропустить Эмили и Квинлана в дом. – Вы за Томом заявились? По мне, так не тормошили бы вы его. Такое переварить надо.
Похоже, над интерьером жилища староста голову не ломала: большая часть убранства перекочевала в гостиную Аннет из ближайшей закусочной. К стене привалился потрёпанный алый диван, на столе, покрытом клетчатой клеёнкой, громоздились щербатые кружки из «Слокам Джо». Единственным украшением комнаты была яркая и совершенно нездешняя картина, висевшая напротив окна. Ночные цветы с прозрачными, словно хрустальными лепестками, несмело тянулись к кроваво-красной луне. Ракурс был необычным: художник словно бы смотрел на цветы снизу вверх, лёжа на земле.
– Ида подарила, – пояснила Аннет, проследив за взглядом Эмили. – Она у нас мастерица, настоящая художница. Толстосумы из Тенпенни за такую красотищу сотни крышек отваливают, а мне даром досталось.
– Том ведь хочет похоронить жену, так? – Квинлан бесцеремонно опустился в ротанговое кресло. – Для этого её надо найти. А найти её можем мы.
– Оно меня, конечно, уже не касается, но нечего тут искать, – Аннет погасила настенный светильник.
– Я не против темноты, но зачем? – нервно усмехнулся скриптор.
– Да чтобы вас, балбесов, никто не увидел, – зло ответила староста. – Пришли как к себе домой, да ещё без оружия нормального. Хоть бы лица спрятали.
– А в чём проблема? – спросила Эмили.
– Времена такие… – женщина тяжело вздохнула. – Не то чтобы все поголовно тут радовались Анклаву. Нет, многие помнят, что Братство нам помогало. Но после вчерашнего… Мемориал захвачен, Эдем по радио вещает о скорой победе, а от Братства ни полслова. Слишком всего этого много, понимаете? Я хотела бы сказать, что мои люди – всё ещё мои. Но не могу.
– Это…
– Спасибо за честность, – перебила Эмили Квинлана, пока тот не брякнул что-нибудь глупое.
– Да пожалуйста, – Аннет вздохнула. – Заночуйте, чтоб в темноте не шастать. Вы вон тощие какие, на диване оба поместитесь. Поешьте, помойтесь даже, если охота. Но к утру уходите. И мне так спокойнее, и вам безопаснее.
– Мы не станем злоупотреблять вашим доверием, – к удивлению Эмили, скриптор не полез в бутылку. – Нам просто надо увидеть Тома… или ладно, хотя бы как можно больше узнать о нём от вас. Может, до этого инцидента его замечали в компании чужаков. Или он отлучался надолго.
– Отлучался, ясное дело, – Аннет закатила глаза. – Ремесло у него такое. Много плотник дома наработает?
– Так, ладно. А что насчёт других жителей? Понимаете, раз тело Мэри похитили так незаметно и без шума, кто-то провёл сюда чужаков. Выждал удобный момент, показал им, куда идти, отвлёк остальных… Кто-то местный.
– Ну, Ида несколько дней дома не появлялась, – Аннет мрачно усмехнулась. – Только, думаю, дело тут не в роботах. Фрэнк, конечно, мужик деловой, но замуж за такого – лучше уж в петлю. А девка вон сколько лет продержалась.
– И что, никто её не ищет? Даже муж? – удивился Квинлан.
– Да там муж такой… – Аннет неопределённо поморщилась. – Говорю вам, ни при чём тут роботы. Просто как вся эта заварушка началась, у девчонки, видать, терпячка и кончилась. Когда кругом люди мрут, понимаешь, что жизнь – одна.
– То есть она пропала после похищения Мэри?
– Я же перекличку по вечерам не провожу. Может, в тот день, может, позже.
– Муж-то, наверное, должен быть в курсе, – Квинлан прищурился.– Как, говорите, его зовут?
– Фрэнк. Господи, к нему-то вы не полезете? – обречённо спросила Аннет.
– Задам пару вопросов, и всё, – заверил её скриптор.
– Ну, если вас только так спровадить получится… Ладно, – староста со вздохом набросила на плечи шаль. – Приведу его сюда. Придумаю что-нибудь. У него сын в Братстве служит. Скажу папаше, что вы весточку от Фрэнки Феррелла-младшего передать пришли, а дальше сами разбирайтесь. Но вы из дома, чур, ни ногой! А то мне сложновато будет Фрэнку объяснить, чего это ради я посреди ночи его к себе заманила.
*
– Эмили, ей можно верить? – спросил Квинлан почти жалобно, когда дверь за старостой закрылась. – Видите ли, я просто совершенно не разбираюсь в таких вещах. В людях.
– Вы за этим меня сюда и притащили?
– Если честно, то да, – сконфуженно ответил скриптор. – У вас высокий эмоциональный интеллект. И хорошая интуиция.
Эмили рассмеялась бы, если бы могла. Её грёбаная интуиция позволила папе умереть. Вряд ли кому бы то ни было стоило на неё полагаться.
– Не знаю, – ответила она наконец. – По-моему, эта женщина продаст нас с потрохами за пару крышек, если только найдёт покупателя.
– Звучит так, будто это вас не беспокоит.
– Да не особо.
Квинлан грустно кивнул.
– Я многого не понимаю, – признался он. – Не понимаю, зачем Джеймсон помогать Анклаву. Не понимаю, почему Лэниган не захотел идти сюда со мной. Может, он просто боится найти доказательства того, что Элизабет предала Братство? Но разве ему не станет лучше, когда он узнает правду?
Эмили пожала плечами.
– Вот вы – будь такая возможность – предпочли бы узнать о смерти отца немного позже? – спросил скриптор неожиданно. – Выгадать ещё несколько спокойных дней ценой неведения?
Она вздрогнула. Не от того, что Квинлан был беспощаден в своём простодушии. А от того, что знала ответ.
– Нет. Лучше уж сразу, – соврала она.
Картина Иды с каждым взглядом казалась Эмили всё более и более мрачной: теперь вдруг ей стало ясно, что этот странный ракурс – взгляд из-под земли, взгляд мертвеца. Странный выбор для украшения гостиной; впрочем, навряд ли хозяйка так уж пристально вглядывалась в изображение. Хотя была в таком подходе и подкупающая простота: цветочки – это пейзаж, пейзажу самое место в культурном доме, а искать дьявола в деталях – удел невротиков.
– Что-то долго её нет, а? – проговорил скриптор рассеянно, подавив зевок.
Эмили посмотрела на Квинлана, так уютно устроившегося в чужом кресле. И ничего не сказала. Потому что не всё ли равно.
Тёмная вода была вокруг. Смыкалась над головой, мягко, но решительно отгораживая Эмили от того мира, в котором что-то когда-то было важно. Гасила все чувства, мысли, тревоги…
– Это что сейчас было? – Квинлан нахмурился. – Там, наверху?
Снаружи усилился ветер – мягкие ветви осины с раздражающим шелестом хлестали по стенам домика. Мерно тикали настенные часы в виде краснопузого чайника. Что-то тяжёлое гулко ударилось об пол верхнего этажа.
– Вот, опять, – скриптор с неохотой поднялся на ноги. – Пойду проверю, что ли.
Эмили кивнула. Достала «Магнум» из кобуры, сняла с предохранителя…
– Дьявол, – пробормотала она, сообразив, что револьвер так и остался незаряженным. Старшим по оружию в их маленькой армии всегда был Харон. Эмили просто отучилась беспокоиться о состоянии арсенала, количестве и качестве патронов. Всё хорошее вызывает привыкание, да.
Квинлан, уже наполовину поднявшийся по лестнице, вопросительно обернулся. Эмили улыбнулась и помотала головой: всё в порядке, мол. Серьёзно, незачем ему знать, насколько всё плохо. Если сейчас в комнату ворвётся десант Анклава, то и заряженный «Магнум» их не спасёт. На редкость тупая отмазка, не правда ли, мисс Данфорд?
Дверь в комнату, из которой доносился шум, оказалась заперта на ключ. Квинлана это нисколько не обескуражило: вооружившись отмычкой, скриптор на удивление сноровисто принялся ковыряться в замке.
– Ну, что там? – спросила Эмили с нетерпением, когда дверь наконец поддалась.
Квинлан ответил не сразу. Но зато исчерпывающе:
– Избитый мужчина, привязанный к кровати.
– О господи, – тяжело вздохнула Эмили. Идея исследовать хозяйскую спальню уже не казалась ей такой удачной.
В оценке ситуации скриптор оказался предельно точен. Почти всю комнату занимала собой здоровенная чугунная кровать. К её изголовью и изножью были пристёгнуты широкими пластиковыми хомутами конечности столь же здоровенного мужика (похоже, основательность в Никсонвилле ценилась). Единственной одеждой бедолаге служила рубаха, по счастью, достаточно длинная.
– Похоже, это пленник. Или, – скриптор покраснел, – сексуальные предпочтения Аннет отличаются от общепринятых. Но даже в этом случае он нуждается в медицинской помощи.
Мужчина яростно замычал, выражая согласие. Или несогласие – чтобы узнать наверняка, пришлось бы снять широкую полосу изоленты, которой ему заклеили рот. Натерпеться жертве Аннет пришлось немало: левая нога была закатана в гипс от бедра до лодыжки, а мокрое от пота лицо посинело и распухло от кровоподтёков. Даже в темноте бросались в глаза кровавые борозды на отёкших запястьях мужчины – видимо, он пытался привлечь внимание достаточно долго.
– Грегори Квинлан, Братство Стали, – скриптор склонился к изголовью. – Я сейчас сниму повязку, а вы отвечайте чётко, ясно и без лишнего шума. Кто вы и почему вас здесь держат?
– Ad victoriam! – проорал мужик, как только Квинлан, особо не церемонясь, рывком сдёрнул изоленту. – Я Фрэнк Феррелл, Аннет – лживая сука на побегушках у Анклава, и не она одна. Весь Никсонвилль лёг под Анклав, начиная с моей жёнушки.
Эмили только вздохнула. Не то чтобы новость была совсем уж неожиданной. Этот день слишком дерьмово начался, чтобы закончиться чем-то хорошим.
– И почему тогда вас не убили из-за столь трагического расхождения во взглядах? – Квинлан расстегнул пластиковый хомут, удерживавший правую руку Фрэнка.
– Держат меня тут, как туз в рукаве. Аннет думает, мой сын будет плясать под её дудку, пока я здесь. Такие мрази, как она, всех по себе мерят. А Фрэнки не такой. Никогда он не предаст Братство, – мужчина презрительно усмехнулся – и напрасно: едва затянувшийся порез на губе разошёлся и закровоточил.
– Кто это вас так? – не выдержала Эмили.
– Прощальный привет от жёнушки, – Фрэнк сплюнул кровь на грязные простыни. – Молодчики Аннет пришли уже на всё готовенькое.
Эмили поймала недоумевающий взгляд Квинлана. Роста Фрэнк был немаленького, да и телосложением его бог не обидел. Что ж там за Брунгильда такая?
– Кстати о вашей жене, – негромко произнёс скриптор. – Мы должны её найти.
– С каких это пор Братство ищет сбежавших шлюх? – мрачно улыбнулся Фрэнк.
– Раз уж Ида подружилась с Анклавом, она могла организовать похищение андроида.
– Вы про ту историю с «женой» Тома? – кавычки в речи Фрэнка слышались отчётливо. – Могла. И организовала. Но не думаю, что вы многое от Иды узнаете. У этой несчастной шлюхи одна забота была – как бы поудобнее устроиться на…
– Как минимум, она может вывести нас к тем, кто похитил Мэри, – скриптор отбросил в сторону второй пластиковый хомут.
Фрэнк со стоном вытянул руки, разминая запястья.
– Жюри-стрит, – сказал он наконец. – Там их логово. Но вдвоём вы с ними не сладите, ребята. Их много. И Иду вы вряд ли найдёте. Сто к одному, что она уже валяется в придорожной канаве с пулей в тупой башке. Туда и дорога… – его голос стал тихим до неразборчивости.
– Мистер Феррелл, соберитесь. Мы забираем вас с собой, – бестрепетно пообещал Квинлан. – Вы ценный свидетель. Вы нужны Братству.
Эмили с сомнением покачала головой. Левая ступня Фрэнка почернела и распухла – видно, врачам в Никсонвилле не хватало ни опыта, ни благонамеренности. До лагеря в Спрингвейле было не так уж далеко, но что делать с этим громилой потом? Тащить его в Восемьдесят Седьмое? Или тратить время на то, чтобы доставить мистера Феррелла в Цитадель? Ещё неделю назад она бы так и поступила. Неделю назад папа был жив.
– Не настолько я ценный кадр, чтобы вам из-за меня под пули лезть, – Фрэнк словно прочитал её мысли. – Помогите мне спуститься, не хочу я на проссанном матрасе подыхать. А потом уходите, правда.
Спустить Фрэнка на первый этаж оказалось задачей нелёгкой – во всех смыслах. Кое-как Эмили и скриптор довели беднягу до середины гостиной. Фрэнк тяжело рухнул в кресло, с глухим вскриком вытянул загипсованную ногу. Схватил со стола графин, жадно начал пить – грудь при каждом глотке так и ходила ходуном.
– Что дальше? – так и не дождавшись ответа, Эмили обернулась – и увидела в глазах Квинлана отражение собственного смятения. Безуспешная попытка наскоро скомпилировать две несовместимые программы: «Братство своих не бросает» и «Задача должна быть выполнена».
– Ружьё мне подай, милая, – хрипло сказал Фрэнк, протягивая Эмили опустевший графин. – Вот, у входа. Кресло чуть разверни, чтобы мне стрелять было удобнее. И хватит с меня.
Только сейчас Эмили заметила, что подставка для зонтиков в углу гостиной выполняла функцию оружейного шкафа. Арсенал был невелик – обшарпанный обрез да «Винчестер» с погнутым прицелом. Ну да хоть что-то взамен бесполезного «Магнума». Патроны отыскались неподалёку, на полке с приправами. Коробку с картечью Эмили швырнула Фрэнку, десятимиллиметровые пересыпала в карман куртки.
– Через дверь не лезьте, – Фрэнк покачал головой, заряжая дробовик. – Под лестницей окно в сад – так надёжней будет.
Квинлан кивнул и направился к окну – настолько неторопливо, что Эмили захотелось отвесить скриптору пинка. Со двора уже доносились приглушённые голоса и осторожные звуки шагов: Аннет вернулась, и вернулась не одна.
– Как там мой Фрэнки? – спросил мужчина с неожиданной теплотой. – Хорошо справляется?
– Превосходно, – ответил Квинлан, не оборачиваясь. – Я видел имя в сводках. Он отличный солдат, мистер Феррелл. У командования на особом счету.
– Так я и знал, – Фрэнк спокойно взвёл курок. – Пусть устроит этим мразям из Наварро ад на земле. А вы передайте ему, что его папка хоть немного да помог.
– Так, мальчики-девочки, я вернулась, – донёсся из прихожей преувеличенно бодрый голос Аннет. – И Фрэнка привела. Фрэнк, ну-ка иди сюда!
– Да с удовольствием, сука ты старая, – почти весело сказал Фрэнк, вскидывая дробовик навстречу появившейся в дверях Аннет.
Дальше всё произошло очень быстро. Ровно в тот момент, когда Фрэнк выстрелил, Квинлан наконец одолел оконный замок. Рама с возмущённым треском распахнулась, впуская в комнату речную сырость. Кто-то перемахнул через тело старосты; Эмили успела увидеть лишь силуэт в пороховом дыму: Квинлан с неожиданной силой подтащил её к окну и вытолкнул наружу. Слава богу, падать было невысоко, да и чахлые побеги мутафрукта, росшие прямо под окном, смягчили удар.
В доме раздался выстрел, потом ещё один. Кто стрелял, в кого – Эмили не знала и выяснять не собиралась. Квинлан неуклюже перекатился через подоконник, и они рванули прочь. Хотя «рванули» – это сильно сказано: чёртов палисадник Аннет оказался хаотичным нагромождением колючих зарослей, через которые приходилось в прямом смысле продираться.
Кто-то выстрелил им вдогонку. Луч фонарика полоснул землю рядом с ногой скриптора. Эмили инстинктивно шарахнулась в сторону, не разбирая дороги: одной рукой приходилось прикрывать лицо от веток, которые так и норовили выцарапать глаза, а в другой тащить злополучный винчестер. Правая нога зацепилась за что-то острое, и Эмили растянулась на земле. Очень вовремя, что и говорить.
