Текст книги "Штормовое предупреждение (СИ)"

Автор книги: Летха

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

– Её здесь нет, А-Ин, – с глухим смешком подсказала Варвара, явственно намекая брату, что он слишком рано приступил к очевидно льстивым и чересчур хвалебным речам в адрес суровой заклинательницы. – Прибереги свои цветастые пассажи хотя бы до момента нашего возвращения в Безночный Город.

Вэй Усянь недовольно скривился.

– Разве мы не отправимся в Пристань Лотоса сразу же, как покончим с тёмными тварями?

Варвара задумчиво поджала губы.

– Мне следует хотя бы ради приличия попрощаться с девой Вэнь и её младшим братом, – осадила она ревностно дёрнувшегося молодого человека. – Они мне очень помогли в своё время, – припомнив инцидент с заброшенной кладовкой, Варвара только неведомым чудом не покрылась неровными пятнами румянца с ног до головы и поспешила перевести тему. – К слову, чем ты занимался без меня в Пристани Лотоса, А-Ин?

– Умирал со скуки, – кристально честно и без обиняков выдал Вэй Усянь и резко наклонился, подцепляя жилистыми пальцами из мокрой травы небольшой помятый цветок нежного молочного оттенка. – Тренировался, собирал локвы, а потом плёл венки из лотосов с шицзе, – тут Варвара невольно поперхнулась воздухом и воззрилась на собеседника практически в священном ужасе, и Вэй Усянь смущённо хохотнул. – К счастью, уже на следующий день меня с самого раннего утра вызвала к себе госпожа Юй, а дальнейшую историю ты знаешь.

– Венки из лотосов, – на пробу повторила Варвара одеревеневшими губами, не зная, плакать ей от осознания абсурдности ситуации или же истерически засмеяться в полный голос.

– Ни слова! – предупреждающе прошипел Вэй Усянь, но Варвара всё же одарила старшего брата ослепительной широкой улыбкой, полной какого-то неземного восторга и совсем чуть-чуть снисходительного лукавства.

– Почему же ты скрывал от меня столь выдающийся свой талант, драгоценный мой А-Ин? – медово пропела она, ловко выдёргивая из чужой ладони сорванный юношей бутон и с жеманным хихиканьем пристраивая его в своих и без того кошмарно запутанных волосах, прямо возле аккуратной маленькой ушной раковины. – Ну, как я выгляжу? Всё ещё достоин своего почётного пятого места в списке благородных молодых господ? Эй, А-Ин, не молчи! Пойдёт мне венок из розовых лотосов? – Варвара театрально захлопала изогнутыми ресницами, попарно слипшимися из-за проливного дождя, и отвесила спутнику шутливый поклон. – А-Ин, радость моя, я никогда тебя не прощу, если по возвращении домой ты не преподнесёшь мне в подарок хотя бы один из своих цветочных шедевров!

Вэй Усянь, горячо пламенея щеками, как спелых маков цвет, резко отвернулся и сбивчиво пробурчал себе под нос что-то неразборчивое о бессовестных молодых наследниках, которые совершенно не осознают своей убийственной привлекательности и издеваются над несчастными первыми учениками, но уже в следующую секунду юноша насторожился и призвал Варвару остановиться нервным взмахом ладони.

– А-Чэн, кажется, впереди притаилась ещё парочка оживших мертвецов.

– Издевательство какое-то, – затравленно пробормотала Варвара, обнажая меч в бесчисленный раз за сегодняшний день. – Надеюсь, это последние.

Видимо, негодник Вэй Усянь решительно собирался лишить её последних крупиц веселья, ибо кинулся на тварей в одиночку, сноровисто размахивая рукой с зажатой в ней рукоятью духовного клинка, и Варвара меланхолично пронаблюдала, как со звонким чавканьем разлетаются в разные стороны ошмётки гниющей плоти.

Впереди призывно промелькнули между деревьев знакомые силуэты в пурпурных одеждах ордена Юньмэн Цзян, и Варвара с облегчением осознала, что заклинатели родного клана успешно отражают нападение разрозненных остатков нечисти под зычным командованием разъярённой неповоротливостью адептов матушки.

– Госпожа Юй в своём репертуаре! – не преминул прокомментировать увиденное Вэй Усянь и, покончив с последним мертвецом, обернулся к ней с выражением чистейшего наслаждения на лице. – Слушай, А-Чэн… – задумавшаяся о чём-то своём Варвара не сразу заметила, как резко схлынули все краски с вытянувшегося лица старшего брата, а когда углядела столь разительные изменения в чужой мимике, успела лишь недоумевающе вскинуть брови, а потом повисшую гнетущую тишину разрезал надрывный отчаянный крик.

– А-Чэн, сзади!

Неожиданная острая боль обожгла раскалённым клеймом и ввинтилась под рёбра безжалостным железным прутом, распарывая до костей податливые мышцы и тоненькие ветвистые сети артерий, и Варвара с некоторым удивлением уставилась на внушительную когтистую руку с землистого цвета кожей, призывно маячащую прямо перед её ошарашенным лицом.

Погодите, что?

– Какого… – растерянно прошептала она – ладонь ощутимо кольнуло электрическим разрядом, и негодующий Цзыдянь самостоятельно обвился вокруг толстой шеи упущенного ими из виду ожившего трупа, одним коротким движением отделяя пустую голову от крепкого туловища. Неповоротливая туша пыльным мешком рухнула позади, а тело Варвары снова прошила режущая волна судорожной ломоты.

– …демона, – машинально договорила Варвара и опасно покачнулась, с трудом удерживая хлипкое равновесие, – ноги почему-то в один момент отказались поддерживать её в вертикальном положении и предательски подогнулись.

– А-Чэн!

Варвара обернулась на надломленный вопль, по инерции сделала пару шагов вперёд, а потом рот вдруг за секунду наполнился тёплой и солёной густой кровью, и Варвара глухо закашлялась, прикрывая посиневшие губы широким рукавом испачканного в грязи ханьфу.

– А-Чэн! – Вэй Усянь оказался рядом в мгновение ока, испуганно вглядываясь в её бледное лицо, опустил расфокусированный взгляд ниже, и глаза его вдруг почернели, наполнившись диким первобытным ужасом, – так обычно смотрит человек, весь мир которого только что безвозвратно рухнул в пропасть.

Варвара по привычке протянула ладонь к румяной щеке юноши, чтобы успокоить, но Вэй Усянь резко отшатнулся, а из горла его вырвался совершенно нечеловеческий хрип, похожий на стон смертельно раненого животного. И только тогда Варвара с лёгким удивлением опустила взгляд вниз.

– Ох, – единственное глупое междометие, которое она смогла воспроизвести вслух, с какой-то детской обидой рассматривая огромную сквозную дыру в собственной груди, – пурпурная ткань одежд медленно расцветала причудливыми узорами цвета насыщенного винного багрянца, и Варвара, коснувшись дрожащей ладонью рёбер, ощутила под подушечками пальцев неправильную, иррациональную пустоту – отросшие миндалевидные ногти скользнули в отверстие разорванного шва слишком легко.

Слишком глубоко.

Слишком болезненно.

В отдалении всё ещё слышались нечёткие крики сражающихся адептов клана Юньмэн Цзян, которые с непоколебимой решимостью продирались сквозь сплошную стену живых мертвецов, но уже в следующую секунду беспощадное рубиновое пламя молниеносно испепелило всех тёмных тварей скопом на своём смертоносном пути: орден Цишань Вэнь под предводительством своего главы добрался, наконец, до места их вынужденной дислокации.

Последняя мысль принесла неожиданное облегчение.

Варвара с каким-то странным чувством умиротворения смотрела, как лихорадочно взметнулся ввысь, словно в безрассудной и отчаянной попытке дотянуться хоть на мгновение до недостижимого грозового неба, яростный и трескучий карминовый огонь.

«Как же это красиво, – совсем не к месту подумала она, уже почти не ощущая, как до боли в потревоженных мышцах смыкается на её поникших плечах цепкая хватка трясущихся ледяных рук Вэй Усяня. – Почему я никогда раньше не замечала, насколько это красиво?»

Красное на красном.

Шипение вишнёвых капель крови в затухающем костре, острый и пряный запах калёного железа и соли, невесомый привкус горечи на языке и тёплая нега, текущая неровными толчками по стремительно холодеющим жилам, – только сейчас Варвара осознала, как же сильно она на самом деле устала за последние несколько лет.

– А-Чэн!

Варвара с трудом перевела взгляд на белого как смерть брата и мягко улыбнулась – едва заметно, но одновременно со всей бесконечной любовью, на которую только была способна.

– Прости меня, А-Ин. Кажется, с венком из лотосов ничего не получится.

А потом её безжалостно выбросило во тьму.

Комментарий к Глава 34

Следующая часть – последняя.

Да, я примерно знаю всё, что вы хотите мне сказать.

https://sun9-east.userapi.com/sun9-22/s/v1/if2/dC0ryIkSSS3bK1dQNW4S5Ya6VqYcnOwECcOfZAdUd48PMKqzqEBZN-T3732onPbthL0vTrEoU6vOxH2Q79BCLnjX.jpg?size=1920x1200&quality=95&type=album

========== Эпилог ==========

Сидеть в нарочито расслабленной позе лотоса прямо на пепельно-серой гранитной плитке у собственного внушительного надгробия оказалось предельно странно.

Варвара, неодобрительно прищурившись, рассматривала холодный бездушный камень перед собой и сварливо думала, что её склонная к излишнему драматизму маман могла бы выбрать для вычурного памятника с ангельскими – тьфу ты! – крыльями фотографию получше – на изображении у Варвары были жутко впалые после очередного обострения болезни щёки и уставшие, замученные глаза человека, которому давным-давно надоело цепляться за жизнь.

«Краше в гроб кладут», – с неуместным в данной ситуации весельем подумала Варвара и невесомо провела ладонью по твёрдому мрамору, стирая плотный слой налипшей пыли, – кажется, совсем недавно в окрестностях её родного посёлка прошёл дождь, из-за чего вся поверхность могильной плиты покрылась некрасивыми мутными разводами, пересекая широкими полосами её и без того далёкое от общепризнанных стандартов красоты лицо.

Варвара не покривила бы душой, если бы сказала, что уже привыкла видеть в отражении зеркала по утрам шёлковый водопад тёмных волос, идеальную кожу цвета ванильного молока и огромные серо-лиловые глаза, – её прежний облик вдруг показался Варваре неожиданно чужим, далёким и даже слегка карикатурным, словно пришедшим из мутных, неясных образов прошлого воплощения.

Но разве не блаженным сновидением являлось её недолгое существование в суровых, но одновременно манящих реалиях магического Древнего Китая?

Варваре, конечно же, просто привиделись и буйно цветущие лотосы, и тяжёлый терпкий запах пропитанных смолой досок причала, и тихий шелест желтоватых книжных страниц, и смеющиеся лица прекрасных молодых юношей, и даже острый жар пронзительного взгляда, распустившийся алым соцветием в груди, – всё было лишь плодом воспалённого воображения, ведь так?

Почему же тогда столь реальны оказались воспоминания о поражающих воображение духовных силах, опасных тёмных тварях и богатых приёмах в роскошных залах величественных резиденций?

Почему же столь реальны оказались чувства?

Варвара не понимала – оттого иррационально щемило сердце, а рёбра сжимались от необъяснимой тоски, словно железные прутья клетки смыкались ровным строем вокруг приговорённого к казни преступника.

«Какой жестокий предсмертный бред», – с тусклым смешком подумала Варвара, неуютно поёжившись, – она не ощущала пронизывающего холода, царящего на территории старого деревенского кладбища, но гнетущая атмосфера ненавязчиво давила и заставляла несуществующие внутренности сжиматься в сплошной пульсирующий тревожный комок. Где-то в вышине надрывно каркнула ворона, и Варвара раздражённо зашипела сквозь крепко стиснутые зубы.

– И что теперь? – глухо бросила она в безмолвную пустоту, меланхолично наблюдая, как покачиваются в такт порывам ветра ветви высаженных вдоль аллеи маленьких сосен. – Что мне делать дальше, не подскажешь?

Мироздание, ожидаемо, не ответило, и Варвара злобно стукнула полупрозрачным кулаком прямо по собственному лицу, вызывая на поверхности гранита странную, едва заметную рябь, – неживые глаза, смотрящие с ледяной плиты, укоризненно дрогнули и снова застыли в вечности двумя белыми пятнами. А ведь когда-то и в её настоящих радужках танцевала буйная гроза – не такая яркая и живая, как во взгляде пылкого мальчика по имени Цзян Ваньинь, но куда более тёмная и яростная, приправленная пришедшей с годами язвительностью и многотонным гнётом бесконечных пережитых потерь.

Варвара горько улыбнулась своему отражению, высеченному на камне, и прижала подрагивающие колени к груди – собственное тело ощущалось странно неуклюжим и одновременно эфемерным, как пыль, оседающая во влажном воздухе сразу после дождя.

Неугомонная чёрная птица подобралась поближе, и в цепком клюве Варвара углядела кроху овсяного печенья, явно утащенного бессовестно с одной из свежих могил. Непроницаемые бусины вороньих глаз уставились на Варвару с любопытством, словно интересуясь, что тут забыла её неприкаянная душа, и Варвара неопределённо пожала плечами – ей бы и самой хотелось знать ответ на повисший в пространстве логичный вопрос.

– Ты похожа на Вэй Усяня, – зачем-то сказала она птице, и бесстрашная животина наклонила маленькую голову набок, внимательно рассматривая Варвару. – Что?

«Докатилась – беседую с птицей, сидя на собственной могиле», – мрачно подумала Варвара, а перед внутренним взором предательски всплыло румяное симпатичное лицо главного героя истории о непутёвых заклинателях и его задорный голос, пробирающий до костей бесконечной теплотой, с которой брат всегда к ней обращался.

– А-Чэн!

Что?

Неужели показалось?

Варвара недоумевающе повернулась на потусторонний звук, но не заметила ничего выдающегося, кроме ровных рядов каменных надгробий, кое-где перемешанных с простыми и уже покосившимися от времени деревянными крестами.

– Интересно, после смерти бывают галлюцинации? – задумчиво обратилась она к вороне, горделиво восседающей на кованой оградке. – А после второй смерти? – прозвучало на редкость забавно, и Варвара невольно прыснула, по привычке прикрывая рот воротником, – насильно вбитые в голову хозяйкой Пристани Лотоса манеры пока никуда не делись.

– Любопытно, как там госпожа Юй?

Очередной вопрос, оставшийся без ответа, болезненно ударил Варвару в грудь, и она досадливо поморщилась – кончики пальцев рук почему-то покалывало странной горячей волной, и Варвара с интересом уставилась на свои ладони, изумлённо наблюдая, как на глазах наливаются насыщенным рубиновым цветом прерывистые линии судьбы, пересекающие бледную, почти прозрачную кожу.

– Это ещё что такое? – ворчливо спросила она у птицы за неимением более подходящего собеседника, но проклятая ворона лишь насмешливо каркнула в ответ и вспорхнула со своего импровизированного насеста, оставляя Варвару наедине с обжигающим потоком духовной силы, которой просто не должно было существовать в этой – заурядной – реальности.

Варвара заторможенно наблюдала, как покрываются сетью алых трещин руки от тонких запястий и дальше – вдоль предплечий, смешиваясь с чернильной вязью татуировок, как это подозрительное пульсирующее свечение ползёт дальше – к шее и разлёту ключиц, перекидываясь на грудную клетку и устремляясь вниз, вдоль искривлённого с детства позвоночника.

– И куда на этот раз? – только и успела тоскливо вымолвить Варвара перед тем, как её многострадальное подсознание полыхнуло багровой вспышкой и будто разбилось вдребезги – раскрошилось на миллион разрозненных витражных осколков, а потом надёжно спрессовалось в единый прочный пласт и обрушилось на голову Варвары потоком спасительной темноты.

***

Где-то на грани восприятия деликатно шелестели по крыше редкие дождевые капли.

Варвара не смогла пошевелить даже пальцем ноги или разлепить ссохшиеся от недостатка влаги уста, но её чуткий слух доподлинно улавливал всё, что в данный момент происходило вокруг.

Под щекой ощущалась приятная прохлада натурального хлопка, туловище ниже пояса, наоборот, горело костром, явно укутанное в многочисленные одеяла, а мягкие пряди волос у висков теребил игривый сквозняк из слегка приоткрытой форточки.

Тело пока отказывалось подчиняться своей хозяйке – даже веки приоткрыть не удалось – и Варвара с огромным трудом сглотнула скопившуюся во рту вязкую, кислую слюну, едва слышно выпустив застоявшийся воздух из лёгких.

Въедливые голоса – мужской и женский – удалось различить далеко не сразу; пришибленный мозг наотрез отказывался воспринимать информацию с первой же секунды после пробуждения, но упёртая Варвара, сосредоточившись, смогла всё же различить знакомые интонации и некоторые особенно отчётливые фразы.

– Вэй Усянь!

«Ну конечно, – с всепоглощающей нежностью подумала Варвара, и её мизинец слегка дёрнулся в сторону. – Кто же ещё?»

– Сестрица Цин!

Присутствующие в помещении люди явно разговаривали на повышенных тонах, но до Варвары их возмущённая ругань доносилась обрывками, как сквозь толстый слой добротной строительной пены.

– Долго ещё ты собираешься действовать мне на нервы и мешать целителям выполнять свою работу? – грубо рявкнула Вэнь Цин, и послышался отчётливый звук смачного шлепка ладони по обнажённой коже.

– Сестрица Цин, я никуда не уйду, пока А-Чэн не очнётся!

«Где-то я это уже слышала», – с иронией подумала Варвара и храбро попыталась дрыгнуть ногой, но потерпела сокрушительное поражение в борьбе со спутанными простынями.

– Вэй Усянь, ты меня вообще слушаешь? – голос Вэнь Цин прозвучал затравленно и устало, и Варвара внезапно ощутила острый прилив стыда за то, что заставила бедную девушку проходить через все круги ада своим, очевидно, плачевным состоянием. – А-Чэн… кхм, Цзян Ваньинь, может быть, вообще никогда не очнётся, – к концу фразы ядовитые и лающие интонации целительницы превратились в ломкие и трескучие, как прошлогодняя, промёрзшая за зиму на открытом воздухе солома. – Его золотое ядро едва уцелело и бросило все духовные силы на то, чтобы привести тело в относительно нормальное состояние, но его энергия ци словно впала в длительное состояние стазиса и пока не отзывается на манипуляции лекарей, – Вэнь Цин старалась говорить деловитым и профессиональным тоном, но Варвара чётко улавливала нотки самой настоящей паники в её отрывистых пояснениях.

– А-Чэн очнётся, – Вэй Усянь будто и вовсе не слушал распинающуюся перед ним девушку и, кажется, лишь отмахнулся от её доводов, словно от роя назойливых навозных мух. – Сестрица Цин, ты не понимаешь! А-Чэн обязательно очнётся, потому что это А-Чэн, – непоколебимо заявил брат, и Варвара, если бы могла, рассмеялась бы в голос.

– Мне бы твою уверенность, – проворчала себе под нос Вэнь Цин, и со стороны беседующих заклинателей раздался очередной ни с чем не сравнимый звук отвешенного подзатыльника. – В любом случае, ты уж точно ничем не поможешь наследнику ордена Юньмэн Цзян, если свалишься прямо у его постели с физическим и нервным истощением. Сколько ты не спал, Вэй Усянь? Три дня? Больше? А сколько не ел?

– А ты, сестрица Цин? – мгновенно парировал все нападки в свою сторону этот поганец, в очередной раз с момента их знакомства восхищая Варвару своей концентрированной наглостью. – Сколько ты уже не отдыхала? Думаешь, А-Чэну станет лучше, если ты воткнёшь ему иглу куда-нибудь не туда? – тут Варвара непроизвольно вздрогнула всем телом, хотя фактически по-прежнему не могла даже приоткрыть глаза, и снова сглотнула горькую слюну, комом вставшую в горле.

– Пошёл вон! – заправской коброй прошипела целительница, и Варвара различила скрипучий звук открывающейся двери. – Имей совесть, Вэй Усянь! Даже родная матушка А-Чэна… кхм, Цзян Ваньиня соизволила покинуть лазарет и позаботиться, наконец, о себе, а ты всё ещё здесь – убиваешь весь мой позитивный настрой на выздоровление пациента своим скорбящим выражением лица!

– Наша с А-Чэном связь куда крепче, чем семейные узы! – брякнул всегда отличавшийся не в меру длинным языком в самые неудачные для этого моменты Вэй Усянь, и Варвара тихонько застонала – к сожалению или к счастью, непримиримые спорщики её не услышали. – Он проснётся намного быстрее, если я буду рядом.

– Вон отсюда! – окончательно потеряв терпение, во всю мощь заклинательских женских лёгких гаркнула Вэнь Цин, и нерадивого молодого человека буквально вымело из покоев ударной волной её крика и разбушевавшейся ци. – Свалился же на мою голову, упрямый поганец! Зла не хватает!

Резко разболелась потяжелевшая голова, и Варвара хрипло закашлялась, умудрившись всё-таки слегка перевернуться в душном коконе из одеял, – шаги у входной двери резко оборвались, а потом звенящую тишину прорезал поражённый вздох и ябеднический треск разбитого стекла – судя по всему, Вэнь Цин не удержала в резко ослабевших ладонях склянку с лекарством.

– Цзян Ваньинь!

– Воды, – на одном дыхании прохрипела Варвара – под веками всё ещё танцевали лезгинку разноцветные аляповатые пятна, а язык неповоротливо елозил по нёбу и зубам, будучи не в силах даже облизать потрескавшиеся губы.

– Я… сейчас, – всполошилась целительница, но первую же пиалу она благополучно уронила на деревянный пол, а вторую неуклюже сшибла локтем с подставки, не успев донести до кровати, где покоилась бледная полубессознательная тушка Варвары. – Я… дай мне секунду, о, духи и демоны!

Варвара терпеливо ждала, и спустя некоторое время в её уста всё-таки ткнулась прохладная фарфоровая ёмкость с чистой ключевой водой.

Проглотив живительную жидкость до последней капли, Варвара соизволила, наконец, разлепить покрасневшие веки и воззрилась на бледную, как полотно, девушку, склонившуюся над её лицом неприлично близко.

– Спасибо. Доброе утро, А-Цин, – хрипло прошептала она, и по обыкновению чрезвычайно суровая дева Вэнь с неподдельным облегчением всхлипнула, уткнувшись покрытым испариной лбом куда-то Варваре в ключицу. – Ну что ты? Перестань, никто же не умер, – Варвара попыталась говорить мягко и успокаивающе, но из глотки пока что вырывалось лишь невнятное сипение заправского алкоголика.

Впрочем, Вэнь Цин быстро взяла себя в руки и наградила Варвару уже более привычным яростным взглядом кофейных глаз.

– Цзян Ваньинь, ты!

– Я знаю, – поспешила покаяться Варвара. – Идиот.

Девушка несколько раз отрывисто вдохнула и выдохнула, а её изящные тонкие пальцы угрожающе сжались в кулаки.

– Как только ты встанешь с больничной койки, я снова тебя на неё отправлю, – злобно процедила хмурая дева Вэнь. – И не буду чувствовать по этому поводу ни малейших угрызений совести!

Варвара издала странный звук, отдалённо напоминающий нервный смешок, и снова закашлялась – её изломанное тело выгнуло на постели живописной дугой, а размякшие, как протухший кисель, конечности безвольными плетьми обвисли вдоль туловища.

– Не двигайся, – цокнула языком Вэнь Цин. – Посмей только пустить мои старания коту под хвост – я не отходила от тебя ни на шаг двое суток подряд!

Если бы Варвара могла, она тотчас же провалилась бы сквозь землю от стыда, но ей оставалось лишь виновато пялиться на целительницу исподлобья.

– Тебе повезло, что внутренние органы и золотое ядро оказались не задеты! – запальчиво продолжала вещать представительница клана Красного Солнца, судорожно комкая в ладонях белоснежную ткань простыни. – Чудо, что тебя вообще доставили ко мне живым, – целительница зябко повела плечами и засуетилась, переставляя на столике возле кровати Варвары какие-то бутылочки с цветными этикетками. – Как можно было так глупо подставиться под удар?

– Прости, – вновь пробормотала Варвара, наблюдая из-под ресниц за хаотичными передвижениями явно взволнованной собеседницы. – Я идиот.

– Ты это уже говорил! – взвилась Вэнь Цин и беспощадно стукнула Варвару согнутым пальцем прямо по лбу, вырвав у неё возмущённый писк. – Лучше лежи и молчи!

– Жарко, – вяло пожаловалась Варвара – тело и правда пылало неистовым пламенем, а по жилам словно разливалась раскалённая лава, заполняя вены огнём вместо привычной крови. Вэнь Цин понимающе хмыкнула себе под нос и милостиво освободила ноги своего пациента из плена пуховых одеял.

– Ещё бы не жарко, – насмешливо фыркнула она. – Дядя влил в тебя столько духовной энергии, что хватило бы на целый орден средних размеров, – Варвара поперхнулась воздухом и уставилась на собеседницу во все глаза, а Вэнь Цин, проигнорировав её секундное замешательство, с непонятным весельем во взгляде погрозила Варваре пальцем. – Хотя бы поблагодари его потом. Невиданное доселе зрелище – сильнейший заклинатель своего поколения ещё три дня после возвращения в Знойный Дворец даже собственный меч поднять не мог, – с каким-то изощрённым удовольствием сдала главу ордена Вэнь с потрохами любимая племянница, а Варвара ощутила жгучее желание утопиться лицом в подушке и умереть от смущения прямо на месте.

– Непременно поблагодарю, – буркнула она куда-то в мягкий пух, обтянутый хлопковой наволочкой. – А-Цин, кто-нибудь ещё пострадал?

– Не так сильно, как один бестолковый наследник великой секты, на которого мы из вежливости не будем показывать пальцем, – проворчала мстительная заклинательница и сунула Варваре под нос маленькую пиалу с какой-то отвратительно воняющей слизью. – А теперь пора принять лекарство!

– А-Цин, пощади! – взмолилась Варвара, но девушка была непреклонна.

Впрочем, когда с неизвестного снадобья Варвару беспощадно прополоскало чёрной вязкой рвотой, Вэнь Цин, преувеличенно ласково улыбаясь, хотя бы додумалась подставить ей ведро, а потом с притворным сочувствием погладила Варвару по растрёпанной голове, разворошив ещё сильнее и без того неблагопристойную причёску.

К чести целительницы, Вэнь Цин не спешила сломя голову нестись прочь из лазарета и докладывать всем вокруг о том, что Варвара очнулась, – некоторое время они просто провели в уютной тишине, пока Варвара пыталась заново научиться нормально дышать и двигать конечностями без ущерба для собственного здоровья.

– К слову, А-Чэн… кхм, Цзян Ваньинь, – Вэнь Цин неловко потёрла подбородок и задумчиво уставилась на расписную ширму, отделяющую их от остальной просторной комнаты. – Второй молодой господин Вэнь тоже очнулся.

– О, – только и сказала Варвара и неожиданно даже для самой себя светло улыбнулась, вызвав у собеседницы невольный тихий вздох. – Это очень хорошо, А-Цин. Должно быть, в Безночном Городе нынче клановый праздник?

– Пока ещё нет, – с неповторимой ехидной интонацией пропела Вэнь Цин и бесшумной тенью поднялась с постели своего пациента. – Пожалуй, пора сообщить твоей семье хорошие новости, да?

Варвара неслышно рассмеялась и с трудом присела, опираясь спиной о бесчисленное количество подушек, которые притащила ей заботливая дева Вэнь.

– Пожалуй. Только, А-Цин…

– Что?

– Вэй Усяню расскажи в последнюю очередь, – Варвара с театральным трагизмом закатила серо-лиловые глаза к потолку под аккомпанемент задорного хихиканья целительницы. – Иначе он тут такое…

– А-Чэн?!

– …устроит, – машинально договорила Варвара и тяжело вздохнула – Вэнь Цин уже откровенно расхохоталась и предусмотрительно отступила на пару шагов от её кровати, ибо чёрная молния уже пронеслась зигзагом сквозь помещение, опрокидывая всё на своём пути, чтобы стиснуть Варвару в отчаянных и крепких объятиях.

– А-Чэн!

Ощущая, как неотвратимо намокает от чужих слёз ткань её нижней рубашки, Варвара едва слышно цокнула языком и водрузила свою подрагивающую ладонь на чужую макушку.

– Здравствуй, А-Ин. Давно не виделись.

Комментарий к Эпилог

Вы же не думали всерьёз, что я убью главную героиню? Стекла мы сполна нажрались в каноне.

От автора: Спасибо огромное всем, кто был со мной и Варварой на протяжении этой истории. Да, я написала её быстро, потому что изначально запланировала весь сюжет целиком, но ваши комментарии, отзывы и догадки каждый раз грели моё сердечко и заставляли порой искренне ржать. А уж наш общий гарем для главной героини и вовсе станет отдельной страницей в моих авторских мемуарах!

Надеюсь, я смогла исцелить хоть немного ваши разбитые каноном сердечки.

Мы с Варварой с вами не прощаемся, ведь мы всё ещё не:

– выдали замуж сестру

– вылечили главу Не

– поймали за хвост главу Цзинь

– посетили эту мистическую главную библиотеку Цишань, будь она неладна!

– устроили собственную личную жизнь, хотя, может, и не надо?

Так что – до встречи ;)

https://sun9-west.userapi.com/sun9-1/s/v1/if1/R0DTeovQnQllUDvdrP4Lkld_Jbl1MIBLoBk1C_XWcTUCIXkdrHdFjdA438Y3iJNxxpyLg5RN.jpg?size=2560x1625&quality=96&type=album

========== Экстра: Семейные узы. ==========

Комментарий к Экстра: Семейные узы.

В смысле 600 лайков…

Вэй Усянь откровенно плохо помнил своих родителей.

Неясными обрывками отпечатались на задворках детского подсознания ласковая улыбка миниатюрной симпатичной женщины – матушки – и сильные, крепкие руки отца, которые кружили маленького Вэй Усяня над головой, вызывая у ребёнка счастливый заливистый смех, а потом удобно устраивали на широких плечах, чтобы драгоценный сын смог дотянуться до сиреневой ленточки в густых волосах.

Немногим позже ленточка окрасилась в насыщенный бордовый, пропитавшись остывающей и исходящей паром на морозе кровью.

После скоропостижной кончины матери и отца постоянным спутником Вэй Усяня стала непогода – тяжёлые и острые хлопья снега, ледяные крупные капли дождя и гладкие бусины града, которые оставляли на тонкой коже отощавшего тела янтарно-фиолетовые синяки, а летом – засушливый жар палящего солнца и противная влажная духота, напоенная жужжащим роем насекомых, – однажды Вэй Усянь даже подхватил горячечную лихорадку и чудом пережил самые страшные несколько дней в своей жизни, захлёбываясь желчным кашлем в куче гниющего тряпья, сваленного в переулке.

Ему помогла добрая женщина – принесла тёплую чистую рубаху и кувшин с парным ослиным молоком, но мягкосердечная служанка богатых господ не могла позволить себе роскоши привести в чужой дом больного и беспризорного ребёнка. Впрочем, Вэй Усянь даже за такую малость был благодарен сестрице по гроб жизни и улыбался как всегда дружелюбно и светло, невзирая на все трудности, которые продолжала подкидывать ему негодяйка-судьба.

Подсохшие хлебные корочки можно было без малейших угрызений совести отбирать у птиц, но честный и простодушный Вэй Усянь всё равно делился с пернатыми соседями по справедливости, оставляя себе только половину; зато летом в ближайшем густом лесу можно было угоститься свежими ягодами и грибами, а ещё нарыть про запас съедобных кореньев, чтобы спрятать их в свой импровизированный тайник в излюбленном переулке и потом не умереть с голоду очередной зимой.

А вот воевать за вылитые в канаву остатки мясного бульона, в котором иногда встречались не до конца обглоданные рёбрышки, Вэй Усянь не рисковал – на густой, пряный запах мертвечины тут же сбегались все стаи окрестных собак, скалили желтоватые клыки, блестели голодными глазами и надрывно рычали, призывая бездомного мальчишку убираться прочь. Он попробовал как-то отобрать у мелкой дворняжки сочную кость с налипшими кусками склизкого жира, которую господа из богатой усадьбы просто выбросили в снег, но тщедушная, едва державшаяся на кривоватых лапах животина оказалась неожиданно грозным и непримиримым соперником и едва не вырвала у ребёнка добычу вместе с парочкой его собственных пальцев, брызгая пенистой слюной направо и налево и всем своим видом демонстрируя готовность в случае чего сожрать соперника с потрохами.