Текст книги "Снежная пыль (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Да брось, – полуобернувшись, хохотнул ард. – Этот мальчишка не похож ни на одного из тех, кто давеча обмочил передо мной штаны или же грохнулся в обморок.

– Не похож, говоришь? – Рэй замер, ошалело смотря перед собой, словно слепец. Поддавшись произведённому на него впечатлению, юноша не обратил внимания и на саму обстановку комнаты, чем и воспользовался обладающий бархатным голосом с лёгкой хрипотцой мужчина, оставаясь в тени.

Помещение освещал лишь огонь большого камина, а сама комната была обставлена по меркам вессалийского принца довольно скудно: всего-то ворох набросанных на пол шкур да низкий стол в дальнем углу. Гобелены на каменных стенах и гардины на высоких окнах, скорее всего, остались от прежнего владельца, а вот щиты и мечи, украшавшие стены, явно принадлежали нынешнему хозяину в качестве боевых трофеев. Похоже, это были предпокои или что-то вроде кабинета, а ард, всё ещё возвышающийся над ним, хоть и впечатлял, но Кронзверем не был.

Роксан… Для Рэя на тягучем ардском языке это имя звучало подобно мелодии, но явно не подходило мужчине, который, казалось, лишь сжав пальцы, мог сломать ему шею. Юноша зажмурился бы, не желая смотреть на того, кого называли Кронзверем, наверняка ещё более устрашающего и могучего, нежели этот Роксан, но жгучее любопытство уже в который раз пересилило страх, остановив его в мгновении от позорного попятного шага назад.

Глаза привыкли к полутьме, поэтому Рэй смог рассмотреть даже витый сизый дымок, подымающийся вверх. Крупные пальцы сжимали резное древко, заканчивающееся миниатюрным подобием бочонка, в котором рдел огонёк. Юноша не единожды видел рисунки путешественников по хансинским землям и даже знал, что подобное приспособление используют для вдыхания курительного дыма, но в данный момент он не мог припомнить его названия, взглядом прикипев к вспыхнувшему огоньку, лишь на миг озарившему точёный профиль мужчины.

Ард, вытряхнув жар, поднялся из-за низкого стола: ещё одна особенность быта варваров, которые не пользовались стульями, садясь прямо на пол. Рэй замер. Глупо было не признавать свой страх. Юноша чувствовал трепет собственного тела, а с каждым приближающимся шагом варвара его сердце, казалось, только прибавляло удары, но что-то вынуждало его стоять на месте. Упрямство, наверное, а ещё не вовремя взыгравшая гордость. Если его считали слабаком, который лишь при виде Зверя, обмочив штаны, грохнется в обморок, то принц вессалийский просто обязан был доказать обратное.

– Хм, – выйдя на свет, ард задумчиво огладил подбородок, смотря на юношу в изучающем прищуре.

Происходящее трудно было назвать борьбой или же противостоянием, ведь мальчишка практически сразу же отвёл взгляд. Арес даже видел, с каким отчаянием это создание вцепилось пальцами в полы своего тонкого плаща, дабы сохранить самообладание. Подобное было достойно похвалы, но ничтожно малым, чтобы произвести незаурядное впечатление.

Впрочем, мальчишка действительно был необычен внешне. Его снежно-белые волосы, по мнению Ареса, были прекрасны, но в то же время эта красота была бесполезна. Если бы вессалийский отпрыск был женщиной, он, ард, мог бы дать ему сильное потомство, возможно, даже одАренное кем-то из многоликих богов, но от хрупкого юноши проку было мало. Впрочем, отдать его кому-то, даже тайю, казалось Аресу недопустимым расточительством. Сай, до этого уже решивший судьбу каждого ромейского заложника, впервые усомнился в своём изначальном выборе.

– Этого оставлю в своём доме, – покосившись на Роксана, по-ардски сказал Арес.

– Боишься прогневить многоликих, сай? – уперев руки в бока, хохотнул Роксан. – Или же он тебе просто приглянулся?

– Над дальнейшей судьбой этого юноши стоит подумать более тщательно, – ровно ответил Арес, не отводя взгляда от своего пленника. – Понаблюдать за ним сперва.

– Считаешь? – Роксан тоже посмотрел на вессалийского принца, впрочем, не видя в нём ничего особенного. Да, мальчишка был красив и утончён, но, по его мнению, ничем не превосходил ардского энареи и уж точно не знал толк в усладах.

– Надеюсь, ты найдёшь в нём то, что ищешь, брат.

– Говорите по-ромейски, разрази вас боги! – не выдержав, выкрикнул Рэй, высоко вскинув голову. – Я не пустое место, а человек, и моё незнание вашего языка – всего лишь упущение, которое легко исправить!

Этот порыв не был храбростью и мало походил на отвагу, просто в какой-то момент, поняв, что его рассматривают и обсуждают, словно скот на торгу, юноша не сдержался. Чувство унижения оказалось подобно сотне игл, с размаху впившихся в кожу, а после медленно вонзающихся под неё. Да, может, ему и уготована участь раба, но пока что он даже не пленник – гость, залог мира, раз уж на то пошло, а ардам, каким бы зверьём они ни были, тоже должна быть присуща честь.

– Спокойно, юный энареи. Спокойно. Мы всего лишь говорили о твоём происхождении, – Роксан приподнял руки в примирительном жесте, в ответ на что Рэй лишь раздражённо цыкнул.

Это слово «энареи» в его понимании походило на оскорбление, глубоко ранящее и задевающее его, оказывается, непомерную гордость. Честно сказать, принц осуждал себя за столь недостойное поведение, но если арды понимают только силу, то противостоять им иными методами казалось не только бессмысленным, но и опасным. Отчего-то Рэй был уверен, что стоит ему оступиться, дать слабину хотя бы раз, и стать на прежнюю тропу он уже не сможет, в лучшем случае оставшись плестись у обочины.

– И что с ним не так? – буркнул юноша, надеясь на то, что сейчас его взгляд из-подо лба походит на суровый и не выглядит нелепо.

– Всё так, – сдерживая улыбку, ответил Арес. – Кроме Вессалии, только Империя выполнила все условия мирного соглашения.

– То есть?

– Гарантом мира должны были выступить венценосные отпрыски, а из семи юношей, прибывших в Бьёрн, только в тебе и ромейском мальчишке течёт королевская кровь. Это достойно уважения.

– Это достойно мира, – парировал принц, понимая, что, вопреки правилам приличия и даже собственному желанию, не может отвести взгляда от арда, носившего титул «сай».

Не было в образе Кронзверя ничего такого, что бы поразило юношу. Этот мужчина был моложе, чуть ниже и менее крупен, нежели Роксан. Да, высок, с широкими плечам и могучей грудью, правда, впечатление слегка смазывала просторная рубашка из грубого полотна, а вот штаны, плотно облепившие ноги, выразительно подчёркивали все достоинства словно из камня высеченного тела.

Наверное, Рэй назвал бы его типичным варваром, хотя и видел он всего-то троих. Та же тёмная кожа, густые чёрные волосы, заплетённые в сотню тонких косичек и связанные в крупный хвост на затылке, карие глаза, широкоскулое лицо и идеальная дуга тёмных бровей, но в то же время было в этом мужчине что-то, из-за чего в нём безошибочно узнавался король, сай, Кронзверь… Не суть. В этом глубоком, смотрящем слово в саму душу взгляде, в каждом жесте, плавном и обманчивом, словно у сильного, грациозного хищника, в тоне голоса, уверенном, непоколебимом, но в тот же момент не лишённом множества оттенков и интонаций, по которым юноше трудно было определить, говорят с ним сейчас всерьёз или же варвар просто насмехается над его жалкими попытками не ударить в гряз лицом. Проще говоря, Рэй пребывал в растерянности, будучи не в состоянии ни соотнести Ареса с укоренившемся в его голове образом дикаря, ни переломить свои стереотипы о варварах.

– Бесспорно, – Арес чуть склонил голову, признавая правоту мальчишки. Честно признаться, он, выдвигая столь нелепое условие и без того шаткого перемирия, и не надеялся, что королевские семьи отдадут ему, как считалось, на растерзание своих отпрысков, каким бы ни было их происхождение, но в то же время он не учёл, сколь трусливы и бесчестны эти ромеи.

Сейчас у него на попечении семеро заложников, причём каждый из них имеет какое-никакое, но всё-таки отношение к цвету Империи, которая, словно крот в норе, затаилась и выжидает. Да, он может разрешить воинам, не знавшим или, наоборот, познавшим, сколь нежны тела ромейских энареи, разобрать этих мальчишек себе или хоть сейчас может приказать убить всех семерых, а их головами обозначить границу Арды, и ни один имперский полк не ступит на его территорию, но стоит только отступить зимним холодам…

Арес был уверен, что Империя не сдалась. Она копит силы. Так поступают слабаки, предпочитая подобный ход называть тактикой. И пусть арды не облачаются в тонкие наряды, не пользуются разномастными столовыми приборами, и их женщины равны, а бывает, стоят и выше мужчин, но у них, варваров, побольше чести и незыблемых ценностей, нежели у багрянородных ромеев.

Ни он, ни один ард не отдал бы своё дитя врагу только для того, чтобы избежать сражения самому. Лучше пасть всем до единого, нежели продолжать топтать землю ценой жизни других. Ромеи этого не понимали. Они верили в Творца, следовали его заветам и тут же нарушали их, в это же время осеняя себя крестным знаменем и отчаянно шепча молитвы.

Аресу не составило особого труда понять, как будут действовать имперские вседержители, и посланных ему юношей арду было не жаль. Может, самим заложникам их участь и покажется пыткой, но это только потому, что ранее они жили иным укладом, иной моралью и иными законами. Человеку свойственно приспосабливаться – и Аресу, и его народу это было ведомо из собственного опыта. Привыкнут и энареи, которые вскоре станут эори тайев, а вот над тем, что делать с отпрыском императорской семьи, а теперь и этим вессалийским мальчишкой, сай всё ещё размышлял. По большому счёту, относиться к ним по-особенному он не обязан, но и сравнивать их ценность как заложников с другими было неразумно.

– Сегодня ты мой гость, вессалийский принц, – Арес чуть склонил голову и махнул рукой, подзывая стоящих за дверью мальчишек, – поэтому комнату тебе отведут в моём доме.

– А завтра? – всё с тем же вызовом бросил Рэй, которого подобная человечность Кронзверя уже начала раздражать. Уж лучше бы этот сай и правда оказался необузданным дикарём, нежели пытался походить на знатного ромейского кавалера. Такому мужчине, как Арес, это просто не шло. – Что будет со мной завтра?

– Завтрашнему дню ещё передует целая ночь, – иронично приподняв уголок губ, ответил Арес. – Или на юге все ночи проходят так скучно, что в Вессалии уже позабыли, сколь разнообразными они могут быть?

Рэй, пристально смотря на явно посмеивающегося над ним арда, мысленно клялся себе в том, что он больше ни разу и ни в каком ключе не подумает об этом мужчине ничего хорошего. Да, он ещё не раб, но уже игрушка в чужих руках – это ему только что дали понять, не угрожая открыто, но и правды не скрывая. Именно сейчас юноша с уверенностью мог сказать, что он ненавидит Ареса.

– Эти энареи сопроводят тебя, вессалийский принц, – созерцание гневной гримаски на столь красивом личике слегка рассмешило арда. Конечно же мальчишка просто ещё не до конца понимал своё положение, поэтому и вёл себя с ним столь дерзко, Арес же настолько пресытился видом окружающих его энареи, что не смог отказать себе в удовольствии поиграть со столь забавным экземпляром. Наверное, он всё-таки испытает разочарование, когда это чудное создание сломается. А мальчишка сломается. Все ломаются – таков уж, беспощаден, край холода и льда.

– Меня зовут Рэй, – покидая комнату вслед за двумя мальчиками, бросил принц, понимая, что ему сейчас недостает ни сил, ни знаний, ни опыта, чтобы тягаться со столь матёрым зверем. Пока что недостает. Пока он всего лишь волчонок, которому ещё только предстоит научиться стоять на всех четырёх лапах.

– Сейри, – хмыкнул в след уходящему юноше Арес. По его мнению, такое, ардское, имя больше подходило вессалийскому принцу.

– Это… Это просто… Просто смешно! – пользуясь тем, что юркие мальчишки покинули его сразу же, как только он переступил порог, очевидно, своих покоев, Рэй разразился витиеватой бранью. Юноша стоял посреди комнаты, ярко освещённой десятками свечей, и растерянно смотрел по сторонам, опять испытывая то же мерзкое чувство, что и в тот вечер, когда он впервые заметил на себе презрительные взгляды брата и его воинов.

Сейчас вессалийский принц был готов переступить через собственную гордость, вернуться к сайю и потребовать… Нет, даже попросить, чтобы ему дали другую комнату. Пусть холодную, маленькую, с грубой каменной кладкой, грязным полом, пыльными углами и ворохом тряпья вместо кровати, но только не эту, в своей обстановке походившую на женский будуар.

Помимо шикарных ковров из белых и пятнистых шкур животных, которых он видел только на рисунках, в комнате было слишком много, как для сурового Бьёрна, лоска. Воздушные занавески на больших окнах, скрашивающие их громадные, предназначенные для максимального просмотра глазницы. Жаркий аромат каких-то благовоний. Наверняка, о чём Ромея даже не догадывалась, арды торговали с Хансином, иначе в этом краю света неоткуда было взяться тем же благовониям, искусно вышитым золотыми нитями подушкам, диковинной резной мебели и тем более шёлку.

Со стороны обстановка была безвкусной, особенно учитывая то, что комнату согревал камин грубой кладки, напротив которого стояла большая кровать, занавешенная на манер балдахина тончайшим шёлком, явно не гармонируя с остальной, более низкой мебелью. Но с другой стороны, Рэй был потрясён, причём даже не роскошью, коей не владел, даже будучи принцем, а некоторыми деталями обстановки, которые в Империи могли позволить себе только аристократы.

Например, большое зеркало во весь его рост или хансинский фарфоровый сервиз для чая, стоявший на столике. Казалось, что хозяин просто перестарался в своём гостеприимстве, пытаясь создать уютную, домашнюю обстановку, во что Рэю верилось с трудом. Скорее, комнаты были оборудованы подобным образом лишь по одной причине: в уюте и тепле, теша себя всяческими побрякушками, добыча ломается быстрее. Нет, даже не ломается, а мерно вживается в свою роль игрушки, считая это порядком вещей.

Дабы ещё раз убедиться в своих догадках, Рэй внимательно исследовал и остальные комнаты. Перепланировка была просто ужасной. Похоже, в стенах просто прорубили дырки и наспех установили в них двери, тем самым присоединив к основной комнате небольшую гардеробную и огромную ванную.

Вещей у юноши с собой было мало, так что ему вполне было достаточно и странного комода, ящики которого выдвигались не вперёд, а в стороны, сверху же подымалась доска, превращая его в подобие рабочего стола. Между прочим, в одном из ящиков принц обнаружил бумагу, перья и чернильницу, что поразило его ещё больше, ведь при такой услужливости действительно могло сложиться впечатление, что никакой он не пленник, что, по сути, ничего в его жизни и не изменилось, кроме того, что теперь его домом был Бьёрн. Ну, и ещё одна сущая мелочь – господин, хозяин, повелитель или как там ему придется называть того мужчину, которому он будет отдан.

В комнате было жарко. Даже слишком, поэтому юноша стянул с себя плащ, просто бросив его на пол, а вот сумку положил у стола, пока что не спеша её разбирать. Нужно же будет ему чем-то заниматься завтра. Или же, как и сказал сай, этой ночью?

Неужто ард надеялся, что своими грязными намёками застращал его так, что он не станет ложиться спать, а просидит до самого рассвета, забившись в уголок и вздрагивая от каждого шороха за дверью? Да, может, так оно и будет, вот только – юноша машинально проверил припрятанный в высоком сапоге стилет – ему будет с чем, кроме дрожи, встретить ночного гостя.

Камзол полетел к плащу, а после Рэй ослабил и шнуровку на рубашке. Он не чувствовал себя усталым. Наоборот, юноше казалось, что сила и энергия бьют в нём ключом, вот только били они в каком-то странном направлении, словно в пустоту, из-за чего Рэй едва передвигал ноги. По большому счёту, его хватило только на то, чтобы осмотреть ванную.

Да, слугам явно не стоило завидовать, судя по тому, что им приходилось каждый день наполнять огромную ёмкость, в которой с лёгкостью могли поместиться трое взрослых мужчин, водой. А ведь в доме Кронзверя, скорее всего, не одна такая ванная. По мнению юного принца, это было расточительством сил, средств и времени, хотя это Вессалия порой испытывала недостаток в воде, а южные земли и вовсе страдали от засухи, в Арде же, куда ни глянь, везде вода: либо лёд, либо снег, да и Хладное море под боком. Впрочем, юноша совсем не был уверен в том, что варварам была ведома технология добычи соли из морской воды, а после вновь-таки сомневался в своих убеждениях, считая их опрометчивыми ввиду уже им увиденного.

Рэй присел на кровать, на самый её краешек, и то только потому, что в комнате было всего одно кресло. Присел и, кажется, сразу же сдался. Юноша прямо почувствовал, как поникли его плечи и на тяжёлом выдохе осунулось лицо. Свой запал он исчерпал, и теперь на его место пришло осознание того, что он сделал всё совершенно не так, как планировал.

Во-первых, он не сохранил холодный разум, вспылив. Да, его гордость была задета: юноша сильно сомневался в том, что, осматривая его столь пристально, арды говорили о его семье и родословной. Понятное дело, что они обсуждали его самого, диковинку, ведь его внешность была прямо противоположна породе зверя, но если он это понимал, то мог бы ответить более достойно. Например, властным взглядом свысока или вообще равнодушием, или выдать пару заученных им фраз на ардском… В общем, однозначно поступить не так, как он.

Во-вторых, он попался на крючок Зверя. Если бы он с таким интересом и жадностью не рассматривал этого Роксана, если бы не поддался тому мистическому впечатлению, которое производит сай, сами варвары наверняка восприняли бы его по-другому. Более мужественно. Нет, как мужчину, а не как энареи, что даже без понимания значения этого слова звучало как оскорбление.

В-третьих… Юноша вздохнул: что толку перечислять свои ошибки, если они уже сделаны. Тут стоит поразмыслить над тем, как не натворить новых и что делать с последствиями уже свершённых. И уж никак не думать о том, что, возможно, уже завтра он будет принадлежать мужчине.

Рэй резко поднялся. Впервые его охватила стремительная, колотящая, обморочная паника. Он начал мерить комнату большими, размашистыми шагами, пытаясь отогнать от себя это засасывающее, холодное, мерзкое ощущение, но, даже вплотную приблизившись к камину, юноша по-прежнему зябко дрожал. Храбрясь, считая, что опороченное тело – это мелочь по сравнению с чистой душой и верным родине сердцем, юный принц напрочь отметал мысли о том, как это – быть с мужчиной.

– Клавдий! – Рэй тогда набрался смелости, да и, откровенно говоря, ему просто наскучили нудные размышления учителя о том, чья тактика, ромейская или ардская, в битве при Калэ была более продуманна и действенна. – Как совокупляются мужчины?

– И то, что арды применили огонь… Как что?! – юноша тогда, может, и рассмеялся бы, видя, как стремительно вытянулось и вспыхнуло краской лицо старого служителя, но Рэю было не до шуток. Скорее всего, если бы в тот миг он не поддался порыву, спросить как-нибудь в другой раз у него не хватило бы духу.

– Ты слышал, – тоже смутившись и отведя взгляд, пробормотал Рэй, – поэтому либо рассказывай, либо соври, что не знаешь.

– А ты уверен, что я знаю? – Клавдий быстро взял себя в руки, перейдя в наступление.

– В моих глазах твои познания неиссякаемы, – не остался в долгу юноша, теперь уже надеясь, что вопрос замнётся как-нибудь сам собой. К тому же не так уж и надобно ему было это знание.

– Горькая лесть получилась, однако, – удручённо пробормотал Клавдий, а после рассказал о том, что такое содомский грех.

Наставник, понятное дело, пытался смягчать неприятные факты, даже заменял похабные слова, мягко говоря, образными и наводил какие-то мудрёные примеры, но сути им услышанного это не поменяло. Мужчина может принять в своё тело мужчину – вот что понял Рэй наряду с тем, как именно это происходит. Грязно и противоестественно – других слов юноша подобрать не смог.

Подобные мысли снова взвинтили Рэя, поэтому, когда раздался слишком уж тихий и осторожный стук в дверь, он жадно замер посреди комнаты, чувствуя, как жар открытого огня ласкает его и без того разгорячённую кожу.

– Войдите! – с явным вызовом выкрикнул Рэй, сгруппировав своё тело так, чтобы в один миг, достав припрятанный стилет, он смог сделать стремительный бросок вперёд и впиться зверю в глотку своими мелкими, но уже острыми клыками. В тот момент, когда юноша был готов к открытому и, возможно, даже смертельному противостоянию, он и не помыслил о том, что ард, тем более Кронзверь, явно не стал бы к нему стучаться.

========== Часть 2. ==========

Рэй дёрнулся, хватаясь за рукоять стилета, когда дверь в его комнату медленно приоткрылась. От молниеносного броска вперёд его удержало лишь то, что в дверном проёме он успел заметить не грозную фигуру арда, а вкрадчиво осматривающегося по сторонам юношу.

– Рэй? – неуверенно спросил нежданный визитёр, смотря на него в прищуре и явно пытаясь узнать. – Рэй, это же Вы?

– Творец мне судья! – спустя несколько томительно-долгих секунд, пока он сам присматривался к своему ночному гостю, выкрикнул принц, выпрямившись. – Таис! Глазам своим не верю!

– Какое облегчение, – с юноши и правда словно свалился невидимый груз: он сразу же расправил плечи, да и сам подтянулся, перестав сутулиться, его лицо оживилось, и на нём появилась лёгкая улыбка – Рэй, сам того от себя не ожидая, тоже выдохнул с облегчением.

– Рэй, как же я рад Вас видеть! – Таис неожиданно кинулся к нему, порывисто обняв, отчего юный принц слегка опешил, не зная, куда деть руки, которыми вроде как стоило обнять юношу в ответ.

– Я тоже рад видеть Вас, Таис, – пробормотал Рэй, скосив глаза в сторону, но видя только светловолосый затылок крепко обнимающего его юноши, – даже несмотря на те обстоятельства, при которых мы снова с Вами встретились.

Признаться, Рэй узнал этого парня не сразу, но оно и не удивительно, ведь с их последней и единственной встречи прошло уже семь лет. Таис наверняка опознал его по белым волосам, он же, даже пристально рассмотрев тёмно-русого, чуть выше его ростом юношу, ни за что не признал бы в этом человеке Таиса, если бы не заметил две родинки под внешним веком левого глаза. Человека с такой приметой во внешности он знал лишь одного.

Таис отстранился, поправляя смявшуюся одежду. Рэй же в это время тактично отвернулся, давая давнему знакомому возможность привести себя в порядок и поражаясь собственной робости. Они оба были в Арде, на территории врага, где правят и властвуют иные законы. Это там, в Империи, этот юноша был Таисом Босфорца, членом императорской семьи, которому нужно было выказывать должное уважение, а здесь… Здесь положение Таиса, похоже, не слишком-то и отличалось от его собственного.

– Наверняка, Рэй, в этот момент Вы думаете о том, что сейчас соблюдение придворных манер, мягко сказать, неуместно.

– Вы очень проницательны, Ваше Высочество, – Рэй в ответ на задорную улыбку юноши отвесил ему шутливый поклон.

– Прошу Вас, Рэй, – страдальчески закатив глаза, протянул Таис. – Подобный сарказм в нашей с Вами ситуации совершенно неуместен.

– Прошу меня простить, – вессалийский принц почтительно поклонился, гостеприимно указав на толстый ковёр у камина. – Проходите, Таис. Располагайтесь, как Вам будет удобно.

– А Вы изменились, Рэй, – держа воистину королевскую осанку, ответил Босфорца, минуя всё ещё склонённого юношу. – Помнится, семь лет назад Вы были менее разговорчивы и довольно скупы на улыбки.

– Так и Вы, Таис, – выпрямившись, серьёзным тоном ответил Рэй, – семь лет назад ещё не были Босфорца.

Юноша в ответ лишь промолчал, поджав губы. Рэй понимал, что только что задел больную струну, но раз Его Высочество желал говорить с ним начистоту, как равный с равным, то ни полушутливый тон, ни официозности такой беседы, ни обмен дежурными фразами были явно неуместны.

– Перейдём на «ты», – коротко бросил Таис, опускаясь на ковёр и скрещивая перед собой ноги, – всё-таки мы с Вами в одной лодке, Рэй.

– Скорее, в погребальном ковчеге, – пробормотал в ответ юноша и, не видя другого варианта, тоже сел прямо на ковёр лицом к такому же, как и он, принцу без короны. Правда, утерянная корона Таиса весила намного больше его собственной.

Чуть больше двадцати лет назад младшая дочь тогдашнего императора, вопреки воле своего отца, вышла замуж за обеднелого аристократа, который одним из первых начал налаживать торговые отношения с Хансинской империей. Таис был их первым и единственным ребёнком. Юлия Кревца стала вдовой через пять неполных лет после замужества и ещё два года управляла поместьем и делами своего усопшего супруга, пока на трон Империи не взошёл её старший брат Валентиниал.

Новый император призвал сестру вместе с сыном обратно в семью, вернув им фамилию, титул и положение. Рэй увлекался историей, но его совершенно не интересовали кулуарные сплетни, поэтому была то искренняя братская любовь, порочная любовь брата к сестре, корысть или же просто акт доброй воли, известно ему не было. А семь лет назад, когда Воргезу посетил сам император, Рэй познакомился с Таисом Багрянородным, сопровождавшим своего венценосного дядюшку в поездке по землям союзников.

Тогда Таису было тринадцать, и он произвёл на Рэя самое что ни на есть неизгладимое впечатление. Мальчик держался на равных со взрослыми и говорил как взрослый. Поговаривали, что император, супруга которого разрешалась лишь девочками, видит своего преемника именно в лице Таиса.

Присутствие ребёнка, пусть его и считали преемником императора, было всё-таки излишним на некоторых встречах двух монархов, поэтому Таиса отправляли играть с другими детьми. Правда, как-то так получилось, что Грегор и Йен не сильно сошлись характерами со всезнайкой, который ещё и с мечом управлялся отменно. По правде сказать, Рэю племянник императора тогда тоже не понравился: уж слишком высоко тот задирал свою венценосную головку и говорил со всеми с такой надменностью, будто он уже сидел на троне Империи.

А вот Матильда чуть ли не хвостиком ходила за Его Высочеством, отчего Рэй до сих пор думал, что Таис, который в свои тринадцать уже производил достойное впечатление на придворных дам, был первой любовью его сестры. Ему же самому толком удалось пообщаться с наследником только одним из вечеров, когда он наткнулся на Его Высочество в своей библиотеке. К его детскому удивлению, Таис оказался совершенно не таким, как он его не только видел, но и представлял.

На самом деле юноша был добрым, спокойным и совершенно ненадмененным. Его интересовали книги, далёкие страны – кажется, принц даже говорил о том, что мечтает стать торговцем, как его отец, и водить большие караваны в Хансин – простой народ и его жизнь, но никак не государственный трон и императорская корона. Просто так было нужно, дабы не посрамить титул преемника. Именно поэтому днём Таис Багрянородный оставался напыщенным, жёстким, избалованным, но умным и хитрым юнцом, а вечером, когда они запирались в библиотечной башне, становился обычным ребёнком, который всё ещё мечтал о далёких странах.

Наверное, Творец услышал его молитвы: у императора родился долгожданный наследник, а Таис снова стал всего лишь племянником, правда, уже Босфорца. Как-то уж слишком прытко Юлию, носившую вдовий траур одиннадцать лет, отдали замуж, пусть и подобрав ей достойную партию в виде графа Максимилиана Босфорца, старшего брата властвующего Кардинала.

К своему стыду, о друге детства Рэй вспоминал не так уж и часто, в основном тогда, когда до Воргезы доходила очередная столичная новость или сплетня, но всё же был уверен в том, что в своей новой жизни Таис счастлив. Они не виделись семь лет, и хотя Таис сильно изменился, порядком вытянувшись в росте, окрепнув телом и став уже взрослым мужчиной, внушительностью юноша в свои двадцать похвастать не мог.

– Почему Вы здесь? – первым, не выдержав слишком затянувшегося, гнетущего молчания, спросил Рэй.

– По той же причине, что и ты, Рэй, – юный граф пропустил выкание друга мимо ушей, лишь пригрозив ему строгим взглядом. – Потому что арды гарантом мира пожелали увидеть отпрысков королевских семей.

– Но какое ты…

– Вот именно, что почти никакого, – перебив его, жёстко процедил Таис. – Да, во мне течёт кровь Багрянородных, но я здесь по большей части потому, что из всех отпрысков королевской семьи для государства я оказался самым бесполезным. Ну не отправлять же императору в логово к Зверю одну из своих дочерей или же, не приведи Творец такого безрассудства, единственного сына?! – юноша так отчаянно всплеснул руками, что Рэю стало его даже жалко. Впрочем, это чувство он сразу же отмёл, не только понимая, что сейчас чувствует его друг, но и зная, что своей жалостью он ему точно не поможет. – К тому же я воевал и знаю, что из себя представляет ардское племя.

– Тебя просто использовали как разменную монету, – грубо, зато правдиво ответил на столь эмоциональную реплику Рэй.

– А тебя нет? – резко, со вспыхнувшей во взгляде злостью – или, может, юному принцу так только показалось в свете открытого пламени – спросил Таис.

– Я сам согласился, – Рэй буднично пожал плечами, именно сейчас говоря о своём решении как никогда спокойно. Осознанность своей участи в чём-то превозносила его над Таисом, даже учитывая то, что тот был воином и наверняка пролил немало ардской крови.

Такому, как Таис, рождённому в семье простого караванщика, от безысходности возведённому в преемники императора и по ненужности сосланному в багрянородную армию, в отличие от него, было не привыкать к резким и кардинальным поворотам в своей жизни. Юноша отменно держался, похоже, не собираясь ни сетовать, ни жаловаться, в то время как Рэю хотелось высказаться, на одном дыхании протараторив обо всём, что сейчас снедало его изнутри.

– И всё же… – не зная, с чего начать, невнятно пробормотал Рэй. – Как оно здесь? В Арде?

– Подожди, – Таис приподнял руку, правда, так и не посмотрев в его строну, и Рэй сразу же замолчал, подозревая, что их могут подслушивать, ведь это он владел скудным набором ардских слов, а вот варвары прямо поразили его своими познаниями ромейского языка.

– Ты не голоден? – вдруг спросил Таис, повернувшись к нему и едва заметно улыбнувшись.

– Да, немного… – удивлённо ответил юноша, как-то разом обмякая.

Наверняка это всё из-за напряжения, которое с момента его прибытия в Арду только возрастало, ведь даже сейчас юноша не мог отпустить мысль, что уже завтра, вполне возможно, ему представят его хозяина. Нет, даже не так: уже завтра его просто передадут из рук в руки, словно вещь. Сколько юный принц об этом ни думал и как ни пытался принять свою судьбу, а смириться всё равно не получалось.