Текст книги "Снежная пыль (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Большинство ардов не роднилось так, как, например, те же ромеи. Бывало, родные братья, отданные на обучение разным расмам, даже не вспоминали после, чье семя и чрево дало им жизнь. Каждый воин стремился к славе и трофеям, чтобы построить свой карарес и стать варзом, однако они с Роксаном, сколько Арес себя помнил, всегда были плечо к плечу. Их не только кровное, но и духовное родство было столь сильно, что, бывало, и говорить ничего не нужно было. Всё понималось без слов, ведь каждый из них знал другого как самого себя.

Не нравилось Великому сайю то, что брат увлёкся своим юным супругом, причём так сильно, как не увлекался ещё ни одним энареи. Не был бы Таис ромеем, он бы только порадовался за брата, однако Босфорца был не только чужаком, но и врагом, опасным и непредсказуемым, и этот враг пленил сердце Роксана. Как бы брат это ни утаивал, весь карарес уже гудел о том, что со дня свадьбы Великий тай ещё ни одной ночи не провёл вне спальни своего эори.

И место по левую руку… Сегодня его занимал Дайки, как варз карареса, в котором им пришлось спешно организовывать военный штаб. Дайки был хорошей опорой: мудрый, опытный, славный воин, дух которого был крепче ардской стали. В масштабных кампаниях именно этот тай вёл передовой отряд, который изучал местность и собирал информацию, но в то же время Дайки был опасен. Тем, что всё ещё претендовал на его Сейри, брак с которым так и остался неконсумированным.

Глупый мальчишка! Арес зло фыркнул, вспоминая тот момент, когда стена задвинулась прямо перед его носом. Сбежал к ромеям при первой же возможности. Будто бы от столь преданного своей родине глупца стоило ожидать чего-то иного. Оставалось надеяться, что с мальчишкой всё в порядке, потому что Арес собирался вернуть вессалийского принца себе и таки консумировать этот брак. Эори единого ардара – такая судьба была уготована этому мальчику ещё в утробе его матери.

– Дозорные, – Арес неспешно занял своё место, и только после сели все остальные тайи.

– Великий сай, – расм дозорного отряда преклонил колено перед вождём, – ни в Бьёрне, ни в окрестностях не был замечен ни один ромей. Небо нынче было ясное, обзор хорошим, а ромеи не умеют ни скрываться в снегах, ни прятать свои следы. Через главные ворота они не прошли бы.

– А с хансинским караваном? – скрипуче спросил пожилой тай. – Могли ли хансинцы за нашей спиной сговориться с ромеями?

– Хансинский караван покинул Бьёрн три дня назад, Великий тай Ждан, – уверенно ответил расм. – Отряд как минимум из трёх десятков человек с ним бы не прошёл, да и спрятаться в крепости им было негде.

– Да, ты прав, – задумчиво качнул головой старец, – если только им никто не помог. Провёл мимо дозора, например, или же дал кров над головой в своём доме.

– Ты, Ждан, обвиняешь кого-то в измене? – женщина, голову которой вместо волос украшали татуировки, впрочем, не скрывающие шрамов от когтей сильного хищника, смерила старика жалящим взглядом.

– Просто предполагаю, дорогая Абракса. Просто предполагаю, – женщина цыкнула, настолько резко сцепив руки в замок, что стальные браслеты, опоясывавшие её руки, скребнули по дубовому столу, оставляя на его гладкой поверхности царапины. Абракса терпеть не могла, когда перед лицом других командующих Ждан начинал говорить с ней не как тай, а как дед, но ещё больше уязвляло женщину то, что этот старикан, которого из седла ещё и копьём не сшибёшь, очень часто оказывался если не прав в своих суждениях, то очень близок к истине. Если Ждан заговорил об измене, значит, на то у него были веские причины.

– Великий сай, – молодой воин, рука которого была подвязана к шее, выступил вперёд и преклонил колено, – ромеи пришли в твой дом из тени. Поверь, каждый мой бала дорого отдал свою жизнь, унёсши с собой за чертог несколько ромеских душ, но мы не смогли защитить карарес, оказавшись окружёнными со всех сторон. Прежде чем мы прорвались в парсу Роксана… – воин крепко, до скрипа сжал в кулак пальцы здоровой руки. – Твои энареи, Великий тай, сражались отважно, как воины…

– И мы воздадим им воинские почести на погребальном костре, – прервал затянувшийся монолог молодого воина Дайки. Юноша явно переживал потерю кого-то, кто был дорог его сердцу, а у них с таями не было времени оплакивать павших. Нужно было не допустить новых жертв.

– Арес, – Дайки повернулся к вождю, нахмуренно смотрящему на свои сцепленные в замок пальцы, – ромеи прошли тайными проходами Бьёрна. Ты это понимаешь?

– Невозможно! – молодой тай резко ударил кулаком по столу, поднявшись. – Даже мы ещё не осмотрели и половины этих проходов. Многие из них разрушены, завалены или затоплены. Некоторые настолько ветхи, что по ним не смог бы пройти отряд в несколько десятков человек. К тому же, как мы ни искали, ход, ведущий далеко за пределы Бьёрна, в Ромею, так и не нашли. Если Занс, – тай покосился на расма дозорного отряда, – говорит, что ромеи не были замечены на территории Арды, значит, они вошли под землю ещё в Империи. Более того, – поостыв, юноша присел на своё место, – получается, что ромеи знали ход, который вёл именно к караресу Великого сайя.

– Вот я и говорю, – со скрипучей насмешкой в голосе, чуть покачиваясь из взад-вперёд, сказал Ждан, – стоит предполагать измену.

– О ходах знали только те, кто сейчас находится в этой комнате, – жёстко пресёк неуместные поддакивания старика Дайки. – Хочешь сказать, Ждан, что предатель среди нас?

– Наверное, – задумчиво протянул старик, медленно поглаживая свой острый подбородок. – Если ни у кого нет других предположений на этот счёт, – Ждан покосился на сайя, и в зале все смолкли, вперив свои взгляды в вождя, который за всё это время не проронил ни слова.

Дайки крепко стиснул зубы, но промолчал: пусть Ждан и был самым опытным среди них воином, но в то же время этот муж обладал воистину лисьим характером, из-за чего редко кто доверял ему прикрывать свою спину. К тому же Ждан был категорично против перемирья с Ромеей и уже тем более против появления в Бьёрне чужаков. Дайки понимал, к чему клонит старик. Это же понимали все за этим столом.

– Скажи, Роксан, ты хорошо следил за своим мужем? – чуть повернув голову, спросил Арес, искоса смотря на побледневшего от негодования брата.

Он был обязан задать этот вопрос. Ждану удалось посеять в сердцах его тайев зерно сомнения, и, пока оно не дало свой первый росток, он, как вождь, был обязан раздавить это зерно. Роксан – сильный мужчина и истинный ард. Что бы брат ни чувствовал к своему эори, он скажет правду. Это знал Арес, Ждан и каждый тай, сидящий сейчас за круглым столом.

– Не отходил ни на шаг, – сквозь зубы процедил Роксан, ответив на выпад прямым взглядом. Мужчина понимал, что сейчас его спрашивает не брат, а вождь, но всё же толика обиды глодала его тревожно колотящееся в груди сердце.

Никто из них, даже Арес, не знал Таиса так, как он, никто не понимал его чувств и не желал его принимать, всё равно считая чужаком, врагом и шпионом. Босфорца был далеко не подарком, у него был просто ужасный характер, он был горделив, амбициозен, неприступен и ядовит, но за все эти недели он, его варз, который и правда не отходил от своего эори ни на шаг, не заметил под маской личины предателя.

Да, Арес приказал ему бдеть супруга, глаз с него не спускать и быть с ним настороже, не болтая лишнего, но не только поэтому каждую ночь Роксан крепко обнимал в постели своего мужа, целовал его поджатые губы и ласкал его напряжённое, словно струна, тело, пока эти же губы не приоткрывались ему навстречу, шёпотом, украдкой прося большего. Таис мог быть разным, но предатель… Вождь говорил правильные, дельные, не лишённые обоснования слова – это понимал Великий тай Роксан, однако его сердце мужчины отказывалось верить в предательство возлюбленного.

– А ты, Великий сай? – наверняка впервые посмотрев на Ареса как на младшего брата, спросил Роксан. – Ты хорошо следил за своим Сейри?

– При чём тут он? – Арес резко выпрямил спину, прожигая брата вопросительно-недоумённым взглядом, хотя со стороны могло показаться, что вождь сейчас своим негодованием испепелит посмевшего бросить ему вызов тайя.

– При том, что его здесь нет, Великий сай, – твёрдо, без тени какой-либо злобы, ненависти или же мести, ответил Роксан. В конце концов, он тоже понимал, что кто-то их предал, а вот понимал ли это Арес? Не исключал ли он из списка возможных предателей того, кто ослепил его одним звучанием своего имени?

– Где твой муж, Арес? – более напористо спросил Роксан. – Насколько я помню, когда пришли ромеи, он сбежал и остался в караресе.

– Механизм был сломан, и Сейри закрыл проход с той стороны, – сквозь зубы процедил Арес, понимая, что военный совет превращается в балаган. Никогда ещё они с братом не выясняли личных отношений, тем более прилюдно, но никогда до этого им обоим и не было так больно. – Но я не отрицаю, что сделал он это не из-за любви ко мне или же преданности Арде, а потому, что не упустил свой шанс сбежать.

– Так кто же предатель? – пытливо подался вперёд Ждан. – Найдём его и сможем узнать, как под землёй пройти в самое сердце Ромеи.

Арес глубоко, но бесшумно выдохнул. Ситуация и так была сложная, ещё и Ждан подливал масла в огонь. Нет, старик всё правильно говорил. И о том, что предатель, скорее всего, чужак, потому что арды слишком сплочённый народ и отступничество среди них – это просто огромнейшая редкость. И о том, что предателя нужно взять живым, ибо если о прямом ходе из Ромеи в Арду знал один, то могла знать и сотня, а перед таким врагом их племя будет вынуждено либо покинуть Бьёрн, либо принять нелёгкий бой. И о том, что на стратегию у них не было времени.

И пусть последнее Ждан ещё не сказал вслух, Арес и сам понимал, что ромеи, пришедшие в его дом в надежде лёгкой расправы и добычи, не станут мешкать и отсиживаться за его стенами. Тот, кто возглавляет этот отряд, будет действовать быстро, жёстко и не считая трупов тех, кого ему придётся убить, чтобы дотянуться до его головы.

Как-то тревожно было Аресу. Даже несмотря на то, что Сейри оказался якобы среди своих, мужчину всё равно не отпускало чувство ложности происходящего. Словно он ещё в самом начале сбился с пути и теперь плутал, узнавая местность, но упорно не находя нужной тропы. А ещё в караресе осталась Славка… Возможно, Рэй сможет её защитить, учитывая благородство его души. Хотя душе Сейри он как раз уделял меньше всего внимания, так и не поняв, какие же чувства мальчик прятал в её глубинах.

– Великий сай, – расм, широким шагом преодолев расстояние от распахнутой им двери до стола, опустился перед вождём на одно колено. – Это мы только что обнаружили у входа в твой карарес.

– Похоже, ромеям известно больше о тайных ходах Бьёрна, чем мы думали, – как бы между прочим подметил Ждан, неотрывно смотря на свиток, перевязанный белой лентой.

Арес поднялся, принял свиток и, небрежно разорвав ленту, развернул бумагу. На жёлтом пергаменте было написано всего несколько строк на ромейском, которые мужчина быстро перечитал несколько раз, наизусть запоминая каждое слово. Поднявшись из-за стола, Арес подошёл к ярко полыхающему камину и, бросив бумагу в жадный огонь, замер спиной к своим тайям. Вождь не боялся смотреть им в глаза. Он думал. Принимал то решение, которое вместо него не примут все сорок восемь его генералов.

– Что там было написано, Арес? – первой затянувшегося молчания не выдержала Абракса. С малого возраста обучаясь в одной расме с Аресом, она неплохо знала этого мужчину, чтобы понять, что послание поставило вождя перед каким-то выбором, но и недостаточно для того, чтобы по напряжённым плечам, но при этом небрежно ворошащим кочергой угли рукам прочесть его эмоции.

– Я должен сдаться на закате завтрашнего дня, – бросив кочергу прямо в огонь, Арес обернулся, зная, что он принял то решение, которое на его месте принял бы ардар, – иначе ромеи убьют всех заложников и уйдут так же, как и пришли.

========== Часть 2. ==========

– Отбросьте это позёрство, ваше сиятельство. Уж кем-кем, а друзьями мы с вами точно никогда не были, – фыркнув, бросил Таис, невозмутимо проходя мимо мужчины. Йен сжал задетую Босфорца ладонь в крепкий кулак, провожая юношу косым взглядом.

– Зато, как я погляжу, вы неплохо спелись с моим братом, граф, – процедил Йен, круто разворачиваясь.

Конечно, было бы неплохо, если бы ему предоставили не живого Босфорца, а его остывающий труп. «Во время молниеносной, яростной склоки чего только не бывает», – вот что он бы ответил тому, кто в строгом порядке приказал ему вернуть Босфорца в столицу живым. Однако даже несмотря на то, что с некогда наследным принцем они пересекались довольно редко, Йен был прекрасно осведомлён о его везучей живучести, воинских способностях и прирождённых задатках лидера, так что на случайную смерть ушлого графа не стоило даже надеяться.

К тому же чёртов Босфорца никаким местом не походил на одну из императорских пешек, став опальным у своих венценосных родичей не из-за бунтарского духа или скверного характера, хотя последнего выскочке графу было не занимать, а потому, что этого молодого воина опасались. Если бы тысячу Босфорца не вырезали под Сьерой, как знать, в какую бы сторону наклонились политические весы Ромеи.

– Завидуете, ваше сиятельство? Не так ли?

Таис остановился посреди комнаты, обводя её ленивым взором. Как он и предполагал, Кронзверю и тайям удалось уйти тайными проходами: всё-таки Арес – бывалый воин, поэтому ему не составило труда понять, что в момент нападения ромеев в невыгодном положении оказался именно он. И теперь, когда ардский вождь ускользнул из его ловушки, Йен, должно быть, места себе не находит, томясь в предвкушении.

Не то чтобы Таис досконально изучил натуру этого пастыря, но всё и так прекрасно читалось по лениво-насмешливому взгляду мужчины. Йену было скучно, и уж тем более он не был в восторге оттого, что победа дастся ему так легко. Подвиги во имя Творца должны быть красочны и громогласны, дабы, передаваясь из уст в уста, они облетели всю Ромею, славя образ истинного божьего паладина.

По мнению самого Босфорца, это было смешно, и он мог часами дискутировать с кардиналами о том, что убивать во славу дающего жизнь – нелепо, однако это ничего не изменило бы. Если кардиналы представляют опасность не большую, чем пчелиный укус, такие же, как этот пастырь, горят своими идеалами, свято веруя в то, что их меч – это карающая длань Творца. К тому же Йен был далеко не простым паладином церковного войска, и поэтому с ним нужно было быть вдвойне настороже.

– Хм, – Йен ухмыльнулся, чуть склонив голову. Он-то думал, что это будет скучная, молниеносная кампания, в ходе которой ему так и не выпадет возможности насладиться сражением с достойным противником. И пусть клинки им с Босфорца, скорее всего, не скрестить, но его ожидала не менее захватывающая борьба двух сильных характеров и умов. И только одна эта мысль заставляла кровь в его жилах течь быстрее, разнося по телу жар предвкушения.

– Ну и как тебе удалось? – чуть запрокинув голову, спросил Босфорца, уже не размениваясь на церемониальные обращения. – Как ты узнал о тайных проходах?

Небрежно, словно прогуливаясь по развороченной комнате, Таис приблизился к кровати, резко набросив на голые ноги Рэя покрывало. Чего он не учёл, так это того, что вессалийский принц тоже окажется заложником. Понятно, что Рэй рвался бы к своим, но Арес его ни за что не отпустил бы. Увы, как бы гениален ни был человек, всего, тем более совершенно не зависящего от него самого, он предугадать не может.

Картина была более чем ясна, судя по едва отодвинутой двери тайного прохода. И то, что Рэй остался, только усложняло Босфорца задачу. Теперь у Йена на руках был очень мощный козырь, как против Ареса, так и против него. Мальчишку нужно защитить любой ценой, а он… Таис изначально планировал остаться в караресе и лично взглянуть в глаза предателю, далее вариантов развития событий было несколько, и если бы в конечном итоге он всё же погиб… Что ж, соглашаясь на столь опасную авантюру, Босфорца знал, на что шёл.

Возможно, Таис всё-таки колебался. В тот момент, когда услышал крики и звон скрестившихся клинков. У него была возможность: не только скрыться в тайных проходах, которые он за отпущенное ему время смог изучить достаточно, дабы беспрепятственно выбраться из карареса, но и добраться до Роксана.

Этот ард едва не спутал все его планы, однако Босфорца быстро взял себя в руки, отметя неуместные сомнения. В конце концов, он никогда не ставил чувства выше доводов разума. Оставалось лишь надеяться, что его супруг не начнёт действовать, сломя голову и поддавшись собственным эмоциям. Да и глупо это было, словно ради него, чужака, Роксан бы ослушался своего вождя и пришёл за ним в одиночку. Даже ради страстно желаемых и безумно любимых барышень уже давно никто не делал ничего подобного.

– Таис… – едва слышно прошептал Рэй, понимая, что неуместно, но всё-таки улыбаясь. Во-первых, его друг был жив-здоров, ещё и умудрялся привычно язвить в столь плачевной для них ситуации. Во-вторых, Таис не был предателем, а значит, он на его стороне. Не на стороне ардов или же ромеев, а именно на его. Юноша был уверен, что у Босфорца уже есть какой-то план, и он был готов сыграть в нём любую роль ради того, чтобы прекратить это безумие, затеянное его ослеплённым своей верой братом.

Таис едва заметно отрицательно качнул головой. Йен и так знает о том, что они дружны, так что не нужно давать врагу, а пастырь определённо им с Рэем не друг, лишних возможностей использовать эту связь. Поступил бы он опрометчиво, если бы что-то угрожало жизни Рэя? Как знать. Наверное, всё зависело бы от обстоятельств.

– Это было проведение, Таис, не иначе, – широко, словно впитывая благодать, раскинул руки в стороны Йен, ухмыляясь. Сейчас мужчина не знал наверняка, прознал ли Босфорца о его сокровенной тайне, и это только подстрекало его, вынуждая подымать ставки в и без того опасной игре. Будто он, опытный воин, не понимал, что арды не будут сидеть сложа руки. Таис тянул время, и пусть. У Йена всё равно уже был отменный план, посмотреть на который в его действии мужчине не терпелось до подрагивающих пальцев.

– Несколько месяцев назад в одной захудалой таверне я повстречал бродягу. Никто не обращал внимания на нищего, юродивого оборванца, попрошайничающего у заезжих, однако было кое-что в его безумных речах, что я счёл интересным. Например, что он единственный выживший из всего бьёрнского гарнизона.

– Выживший? – Таис резко обернулся, хмуря брови. Значит, кто-то всё-таки выжил, хотя считалось, что арды вырезали всех, кто в момент их внезапной атаки находился в крепости. И по какой-то случайности этот человек встретился именно Йену. Уже в который раз Босфорца убеждался в том, что от человека зависит многое, но далеко не те крупицы, которые кардинально поворачивают ход судьбоносных событий.

– Он был сослан в Бьёрн за какое-то мелкое уставное преступление и в крепости выполнял преимущественно грязную работу. Имея в своём распоряжении достаточно свободного времени, этот человек исследовал крепость вдоль и поперёк, в том числе и её тайные ходы. И когда пришли арды, – Йен усмехнулся, забавляясь напряжённым, но при этом взволнованно-бледным выражением лица Босфорца, – он ими воспользовался, сбежав в Ромею.

– Конечно, было далеко не просто, – продолжил Йен, начиная расхаживать по комнате взад-вперёд. Правда, сейчас открываемая им Босфорца, уже не имела никакого стратегического значения. – Безумец – что с него взять. Поэтому-то мои люди и плутали за ним все эти месяцы под землёй, пока он не вспомнил, какой именно проход ведёт к сердцу Бьёрна. Увы, исследовать проходы более тщательно нам мешали рыскающие по ним арды, но нам всё же удалось остаться незамеченными. Более того, найти этот коридор, ведущий прямо к кладовым поместья самого Зверя. Ты не находишь, Босфорца, что это воистину проведение? – остановившись, Йен покосился на графа.

Признаться, всё было не так просто и гладко, как он рисовал Босфорца. Из-за того что арды тоже упорно исследовали эти проходы, их вылазка затянулась на неопределённое время. Увы, сколько раз они ни пытались проникнуть за крепостные стены, все входы надёжно охранялись, и только буквально пару часов назад доносчик сообщил, что из-за празднества бдительность ослабла. Это был шанс, и Йен им воспользовался. Однако знать всё это Босфорца не стоило. Граф должен быть уверен в том, что он, Йен, контролирует ситуацию, когда на самом деле нужно было действовать быстро, ведь он не имел ни малейшего понятия о том, сколько ещё подобных тайных выходов-входов, через которые могут прийти арды, опоясывают Бьёрн.

Ставка делалась на молниеносность атаки. И хотя Йен не знал точного расположения логова Кронзверя, у него было достаточно людей, чтобы в один миг оцепить всё поместье. На то он и уповал, однако, замешкавшись с мальчишками, которые неожиданно оказали им сопротивление, Кронзверя они упустили. И у Йена было не так много времени, чтобы удержать ситуацию в своих руках. Пусть Творец и вездесущ, но они на землях врага, где последнему в помощь каждый тёмный угол. Повезло в одном: у него был Рэй и эта женщина. Возможно, за них ему удастся что-то выторговать. Если же нет… Йен никогда не выступал против врага, тем более столь опасного, как Кронзверь, досконально не продумав сразу несколько стратегий. Честно говоря, так, как всё обернулось, было ему только на руку.

– Это стратегия и удача. Не более, – фыркнул Босфорца, прикидывая, лжёт ему сейчас пастырь или же нет о том, что ему известны многие тайные проходы. Сдавалось Таису, что тот блефует – было бы это так, ромейскими войсками был бы захвачен уже весь Бьёрн, – однако у Йена был какой-то план, и что-то подсказывало графу, что ранее, чем пастырь начнёт действовать, он его не разгадает.

– Возможно, – уклончиво ответил Йен, не собираясь вступать с Босфорца в бессмысленную полемику. – Фортейн!

– Да, ваше сиятельство! – адъютант сделал размашистый шаг вперёд, выструнившись.

– А найдите-ка моему драгоценному брату штаны и рубаху, – заметив, как стремительно покраснел юноша, Йен фыркнул: прямо святая невинность, похоже, ещё не до конца развращённая похотью Зверя.

– Пора сыграть свою роль, мой глупый брат, – снисходительно, с некой толикой заботы и ласковости в голосе обратился Йен к брату. – И с голой задницей ты в ней точно смотреться не будешь, хотя, – мужчина окинул натянувшего покрывало чуть ли не до подбородка юношу медленным взглядом, – как знать.

– Таис, – зашептал Рэй, как только брат потерял к ним интерес, начав раздавать указания относительно защиты форпоста своему адъютанту, – ты хоть понимаешь, что происходит?

– А то, – фыркнул Босфорца, покосившись на Славку. Ещё и эта женщина затесалась ему в довесок, как будто графу было мало одного вессалийского принца. По большому счёту, спасать или же защищать эту женщину он не был обязан. Славка – жена Ареса, которая прекрасно осознавала не только все выгоды, но и опасности своего статуса, но она носила под сердцем ребёнка. Для него, потерявшего собственного, это было слишком значимым аргументом.

– Нет, ты послушай, – продолжал шептать Рэй, будучи уверенным, что, если он выложит Босфорца всё, что смог узнать от брата, тот обязательно что-то придумает, найдёт способ победить в этом противостоянии, не проронив ни капли невинной крови. – Йен пришёл сюда без ведома нашего отца…

– Конечно, без ведома, – фыркнул Босфорца, уже в который раз оценивая обстановку комнаты: был бы один – выбрался бы, но с Рэем и беременной женщиной… Похоже, придётся кардинально менять свой изначальный план, состоящий из двух элементарных пунктов: собрать информацию, а после уйти известными ему лично проходами.

– И не только твоего отца, но и императора. Он здесь по приказу Верховного кардинала, – Таис поднял голову, переводя взгляд с обескураженного Рэя на уверенного в себе Йена. – Я в этом уверен.

– Значит, что-то затевается? – пробормотал Рэй, чувствуя, что это именно то объяснение, которое он не мог дать поведению так непохожего на себя обычного брата. – Там, в Ромее?

– По-видимому, – уклончиво ответил Босфорца, не собираясь вмешивать друга в то, что не было его уделом. Чем меньше Рэй знает, тем меньшая опасность ему угрожает. Наверное, ибо понять мотивы пастыря до конца он всё ещё не мог, словно глубоко под поддерживаемыми Йеном планами Верховного кардинала, устами которого якобы говорил сам Творец, было что-то личностное, что Таис никак не мог разглядеть за безупречной маской истинноверца.

– Послушай, Таис, – Рэй приподнялся, и, к его удивлению, никто из воинов не отреагировал на это движение, очевидно не видя в нём угрозы. Так даже лучше: если его будут считать беспомощным и беззащитным, это может оказаться Босфорца на руку. – Под подушкой спрятан стилет…

Юноша зашептал быстро, опасаясь того, что их могут подслушать или же прервать, но тут же осёкся. Таис покосился на него с осуждением, а Славка посмотрела с явным разочарованием. Рэю отчаянно захотелось оправдаться, объяснить этим двоим, почему он так поступил, дать понять, что это была всего лишь мера предосторожности, но до его ли объяснений было сейчас?

Славка и без того не считала его тем эори, который достоин не только быть подле её вождя, но и воспитывать её ребёнка. Теперь же, похоже, в её глазах он окончательно из малодушного, неспособного защитить себя создания превратился в предателя и убийцу. И пусть: ни времени, ни желания разубеждать эту женщину в обратном у него не было. А вот Таис…

Босфорца смотрел на него так, словно говорил этим взглядом, что он предполагал нечто подобное, однако надеялся на то, что Рэю станет ума не прибегать к таким крайностям. Рэю ума не стало, однако, может, это было и к лучшему, ведь сейчас у них в прямом смысле под рукой было оружие, о котором не знал… Кто? Враг? Рэй всё ещё не мог воспринимать родного брата как врага, но и на его стороне Йен точно не был, собираясь его как-то использовать.

– В общем, я сказал, а ты решай, как поступить.

– Думаю, его стоит приберечь на крайний случай, – вновь-таки уклончиво ответил Босфорца. Стилет – это, конечно, хорошо, но не тогда, когда на его пути два десятка воинов во главе с пастырем, к тому же… К тому же какой-никакой план у Таиса уже был. Осталось только убедиться в том, что Йен действительно потащит их за собой на сделку с Аресом.

– Переодевайся, Рэй, и побыстрее, – Йен швырнул одежду брату прямо в лицо. – Только не вздумай делать это перед моими людьми, – мужчина скривился, а воины, оставшиеся бдеть заложников, перебросились понимающими смешками.

Рэй вцепился в одежду, вскинув на брата полный негодования взгляд. Не понимая, зачем тот его унижает, юноша всё-таки стерпел, во-первых, не собираясь злить или провоцировать Йена, а во-вторых… Во-вторых, всё больше убеждаясь в том, что Йен ненавидел его с самого рождения, просто был вынужден это скрывать. Подобное вполне объясняло то, что, в отличие от других братьев и сестёр, Йен общался с ним лишь ввиду необходимости.

– Ты что, пойдёшь со мной? – Рэй остановился у двери в ванную с твёрдым намерением войти туда одному. Если Неясми и Нави всё же удалось где-то спрятаться, он обязан убедиться в этом лично. К тому же кто знает, может, даже в ванной комнате был какой-то ход, раз мальчиков так и не обнаружили.

– Да, – кратко и предельно ясно ответил Йен, чуть ли не по пятам следуя за братом.

Таис нахмурился: поведение пастыря ему не нравилось. В тёмных глазах мужчины на миг, когда Рэй поднялся с постели, вспыхнул безумный огонёк, но тут же угас, словно и не было этого эмоционального всплеска, но Босфорца успел его заметить. Что бы ни задумал Йен, ничего хорошего Рэю это не сулило, но и остановить мужчину… Босфорца сильно сомневался в том, что даже если у него получится нанести пастырю смертельный удар, то его отряд сдастся. Наверняка тот же адъютант уже давно получил приказ в случае чего просто сжечь это место вместе с заложниками, а самому вернуться в Ромею и доложить обо всём кардиналу. Увы, Таис не понимал, какие личностные цели преследует Йен, оттого и помочь Рэю ничем не мог.

Рэй лишь глубоко выдохнул, понимая, что начни он перечить, и брат что-то заподозрит. Где бы ни спрятались Неясми и Нави, оставалось надеяться, что они опрометчиво не покинут свои укрытия, так что никаких страхов или же сомнений у юноши, переступающего порог отдельной комнаты, не было.

Дверь хлопнула слишком громко, словно выдавая его нетерпение. Или же воину только показалось, судя по тому, что шедший впереди мальчишка даже не дрогнул в ответ на оглушающий звук? Или же это был стук его собственного сердца, давно не знающего тревог и волнений, но сейчас рывком сорвавшегося на стремительный, оглушающий и колотящий изнутри темп ударов?

Йен замер у порога. Знал бы кто из его ратников, каких усилий стоил их командиру этот час в обществе младшего брата, сразу же бросил бы оружие, отказавшись служить под началом того, кто был одержим пусть одним-единственным, но самым отвратным из всех земных грехов. Его репутация ярого поборника веры ещё пригодится Йену, так что не стоило вскрывать карты раньше положенного времени. Признаться, Йену даже слегка не терпелось, и именно поэтому он сейчас оказался в ванной комнате наедине с полуобнажённым младшим братом. Наконец за столь долгое и мучительное время наедине.

Рэй, вопреки его собственным убеждениям, никогда не был один. Если бы это было так, не было бы ни этого похабного наряда на его худосочном братишке, ни Рэя в стране врага и на ложе ардского вождя, ни самого Йена в пределах Империи. Однако по приказу короля Рэй был под постоянным наблюдением.

Пусть сам Рэй и не помнил, но из-за того, что он был сыном Сицилии, в младенчестве его неоднократно пытались похитить наёмники далёких прибрежных княжеств, лелеющих надежду взрастить сильного мага и с его помощью таки совершить государственный переворот, который наконец расколол бы империю на независимые друг от друга западную и восточную части. Именно с этой целью, дабы уберечь ребёнка единственной женщины, которую любил нынешний вессалийский король, к мальчику и был приставлен и пронырливый Клавдий, и опытный Ормудс, и ещё с десяток слуг, которые на самом деле и слугами-то вовсе не были.

Йен уже тогда не понимал одержимости отца младшим сыном, в то время как на его глазах… Нет, под его величественным носом старший сын, наследник, с юных лет одерживал воинские победы, достойные генерала, а средний… Йену не особо нравилась война. Он предпочитал побеждать противника не мечом, а разумом. Рубить головы – каждый мастак, а вот заманить врага в ловушку, парализовать его, вынудить метаться в страхе и отчаянно цепляться за собственную жизнь, наблюдать за этими бесплодными попытками свысока – это было приятно его душе, которая не шибко-то и тянулась к внешнему миру людей.