Текст книги "Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)"

Автор книги: Кошка Маришка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 35 страниц)

Буду очень рад тебя видеть.

Гарри Поттер»

Спес он отдал два письма, зная ее ленивость и нелюбовь к дальним полетам. Арес же, выпятив грудь, с победным выражением смотрел на свою конкурентку. Ему досталась честь нести сразу три послания. Голубка ответила ему не менее выразительным взглядом, который говорил о том, что работа любит дураков. А филин несомненно, по ее мнению, и относится к последним.

Гарри с тяжелым сердцем отправил их в путь. Оставалось только ждать и надеяться.

* * *

Знойный июнь сменил дождливый июль. Гарри даже не знал, что хуже. На улице была постоянная, непролазная грязь. Вместе с дождями пришел и холодный ветер, который постепенно просачивался в каждую щель в доме.

Снейп уже сам стал топить камин и в такие моменты в Малой гостиной становилось совсем уютно. Гарри уже без опаски мог брать у опекуна Вестник зельевара. Пользоваться своей библиотекой сам он так и не позволил, а спрашивать у него разрешения особенно и не хотелось. Гарри штудировал литературу, купленную накануне отъезда из Дурмстранга, и периодически пролистывал свои прошлогодние конспекты. Больше всего забавляли конспекты по Бытовой магии. Какой–то последовательности в занятиях не было. На одном уроке они проходили, как правильно выпекать бисквит с лимонной цедрой, а на другом разбирали десять способов завивки волос.

Первое письмо пришло от Офелии. Она сообщила, что с превеликой радостью явится на его праздник и спрашивала, нужно ли что–нибудь захватить с собой из еды. Потом пришло длинное послание Эдвина, суть которого заключалась в том, что почти все свои летние мантии он запачкал краской и ему нужно срочно купить новые. Но на День Рождения он обязательно явится. Даже если ему придется надеть рабочую робу. Гарри предложил ему примерить школьную форму.

Альберт был безумно рад приглашению. Об этом в первую очередь говорили прыгающие по строчкам буквы. Он выражал свою радость и признательность в разных словесных вариациях и на нескольких языках. Итогом подобного являлись три листа мало разборчивого текста. Но Гарри, читая это, улыбался как идиот. Было приятно, что кто–то действительно настолько сильно хочет разделить с ним этот праздник.

Мирослава была в своем репертуаре. Она заявила, что, конечно, прибудет на День Рождения. Кто–то же должен спасти именинный торт от сладкоежки Офелии.

От Дориана не было ничего. Арес отнес письмо ему последним. Филина не было достаточно долго дома, но когда он вернулся, выглядел холеным и отъевшимся. По всей видимости, у Стана он прожил какое–то время.

Гарри, что бы ни делал, посматривал в окно, ожидая, что вот–вот появится птица с письмом. Но ответ никто не приносил. И так повторялось изо дня в день.

Тридцать первое июля наступило как–то неожиданно быстро. Подарок от Сириуса и Ремуса пришел ночью. Они прислали мальчику несколько книг по зельеварению.

Гарри проснулся в шесть утра, быстро оделся, позавтракал и забрался с ногами в кресло, напротив камина в Малой гостиной. Мальчик взял в руки старый выпуск журнала по зельеварению и углубился в чтение.

За подобным занятием его застал Снейп.

– Утра, Поттер, – произнес он.

– Здравствуйте, сэр.

– Ты хотя бы приблизительно понимаешь, о чем тут написано? – ехидно поинтересовался он.

Гарри поднял голову от журнала.

– Да. Вы считаете, что написанное тут зашифровано и только избранные могут понять истинный смысл статьи?

– Хм… Сарказм тебе не к лицу.

– Не могу сказать того же о вас.

– Это оскорбление?

– Это констатация факта, – ответил мальчик и вернулся к чтению.

Зельевар покачал головой. Подопечный наглел на глазах. Таким дай палец, руку отхватят.

– Во сколько точно должны явиться твои друзья?

– В районе одиннадцати.

Снейп только лишь кивнул.

– Ты завтракал?

– Еще в семь.

– Поттер…

– Да? – мальчик вновь поднял голову от журнала.

– С Днем Рождения, – Снейп произнес эти слова с таким видом, будто бы его заставили съесть лимон.

Гарри подавил в себе тяжелый вздох. Интересно, что в обмен на видимость некоторого подобия заботы Снейпу пообещал Дамблдор.

– Спасибо, сэр.

Зельевар молча вышел из комнаты и направился в столовую. Перечитывание статей по второму разу оказалось довольно скучным занятием. Гарри откинул голову на спинку кресла и грустно вздохнул. Ладони мальчика были холодными и немного вспотевшими. Он волновался, придет ли к нему Дориан или нет. Но почему–то склонялся к последнему варианту.

В десять часов камин вспыхнул зелеными искрами и из него вывалился Эдвин.

– Все уже в сборе? – громко поинтересовался он.

Гарри улыбнулся.

– Ты первый.

– Я вроде бы даже на пятнадцать минут задержался. Воевал с упаковочной бумагой.

– Вообще–то сейчас только десять часов.

– Но когда я уходил, было одиннадцать!

Поттер хлопнул себя рукой по лбу.

– Часовые пояса. Я забыл предупредить о них.

– Хм… Так ведь из завтра во вчера можно попасть, если переместиться к тебе, допустим, в полночь.

– Красиво звучит, – еще шире улыбнулся Гарри.

Эрстед был одет в коричневую мантию с рюшем на руках. Волосы были собраны в хвост, который был немного короче, чем в школе.

– Ты подстригся?

– Пришлось… – грустно вздохнув, пробормотал мальчик. – Я их подпалил слегка. Когда тушишь свечи водой, то не надо низко наклоняться над пламенем. Запомни это на всю жизнь и не повторяй моих ошибок!

– Хорошо. Я постараюсь не забывать этого! – со смехом пообещал Гарри.

– Отлично, – кивнул Эдвин. – В общем, не будем никого ждать. Я поздравляю тебя с Днем Рождения! Желаю тебе спокойно и без лишнего напряжения прожить этот год.

– Спасибо, – засмеялся мальчик, принимая из рук Эрстеда сверток.

– Может, сразу развернешь?

– Конечно!

Под несколькими слоями упаковочной бумаги оказались фарфоровые статуэточки его родителей.

– Прости, я еще на Рождество скопировал из твоего альбома их свадебную фотографию. Сделать кукол я не решился. Это было бы, наверное, жестоко… Это я один такой мазохист. Если тебе не понравились фигурки, можешь выкинуть их. Я пойму тебя…

Гарри украдкой смахнул слезы.

– Эдвин, это чудесный подарок! Спасибо тебе. Они такие объемные… Более реалистичные, что ли… И я их могу взять всегда с собой. Они небольшие… Спасибо…

Эрстед смутился и покраснел.

– Я рад, что тебе понравилось.

– Мне кажется, или твои волосы еще и потемнели? – переменил тему Гарри.

– Да… И меня это расстраивает! Светловолосые мальчики популярнее у девочек!

– Но ты не очень–то и темный.

– Я средне–русый. Слушай, ты же знаешь заклинание для осветления волос?

– Знаю.

– Вот и хорошо. Если я еще сильнее потемнею, то ситуацию будешь исправлять ты!

– Угу. Покрашу тебя в черный или побрею налысо!

Эрстед хотел ответить что–то обиженное, но именно в этот момент из камина вышел задумчивый Альберт. Он выглядел так, будто случайно сюда попал и теперь пытается понять, что же ему делать дальше.

– Привет? – неуверенно спросил Гарри.

– Привет, – отозвался Грегорович. – Воздух этого дома наполнен мелодией дождя.

– Тут уже вторую неделю с завидной регулярностью бывают ливни. Отсюда и сырость.

Альберт перевел внимательный взгляд на мальчика.

– У тебя сегодня День Рождения.

Гарри совершенно не знал, что на это можно ответить, поэтому решил промолчать.

– Я думаю, что тебе понравится эта книга. Она поворотная.

– Спасибо, – растерянно пробормотал Гарри, принимая из рук Альберта «Зельеварение для знающих».

Действительно поворотная для него книга.

– О, Эдвин! – повернулся ко второму мальчику Грегорович, будто только сейчас его заметив. – Мне кажется, или ты иначе выглядишь? Теперь ты похож на кота.

Эрстед закашлялся.

– Я нормально выгляжу!

– Ты всегда нормально выглядишь. Вообще, что есть нормальность и каковы ее границы? Это весьма хрупкая и быстро изменяющаяся материя. – Альберт задумчиво посмотрел на потолок. – Обычно ты похож на совенка, попавшего в непогоду.

Сам Грегорович не изменился ни капли. Если только стал чуть выше.

– Кстати, а как ты понял, что нужно придти на час позже? – поинтересовался Эдвин.

Альберт удивленно посмотрел на Эдвина.

– Знаешь, моя комната совершенно круглая. А по стенам развешаны часы. Их всего двадцать четыре. По штуке на каждый часовой пояс. Сложно сбиться в таком случае.

– А ты не путаешься в том, сколько времени в твоей стране?

– Конечно же, нет! Я вообще не понимаю, как люди могут жить только с одними часами. Неужели они не чувствуют, что время теряет свою гармоничность? Оно звучит более ущербно.

Гарри покачал головой. Им никогда не понять того, что чувствует Грегорович. У него свое, весьма необычное мироощущение.

Спустя пять минут из камина вышла Офелия. Ее волосы были распущены. Одета она была в красную юбка и такую же по тону блузку. В ушах блестели золотые, довольно увесистые серьги. На руках позвякивали разномастные браслеты. Несколько из них имели красные камни.

– Привет, Гарри! – радостно закричала она, повиснув на шее парня.

– Здравствуй, – немного смущенно пробормотал он.

– О, мальчики, и вам привет, – помахала ребятам рукой девочка.

– А нас обнять? – усмехнулся Эдвин.

– Много чести! – задорно ответила Чермак, поправляя свои непослушные волосы.

Девушка запустила руку куда–то в складки юбки и с видом фокусника достала из них золотую печатку.

– С Днем Рождения.

Гарри оторопело посмотрел на перстень, потом на цыганку.

– Это очень дорогой подарок! Я не могу его принять.

Офелия топнула ножкой и уперла в руки в бока.

– Гарри Джеймс Поттер, ты примешь этот подарок! Я сама заработала на него деньги.

– А как? – в голосе Эдвина было неподдельное удивление.

– Пегасов продавала. Весьма успешно, кстати, – гордо подняла голову девочка.

– Молодец, – кивнул Альберт. – Мужа всегда прокормить сможешь.

– Конечно, – совершенно серьезно ответила Офелия.

Камин вспыхнул в четвертый раз и из него выпорхнула Мирослава. Гарри не сразу смог отвести от нее взгляд. Легкое платье бежевого цвета делало девочку совсем невесомой. На ней был минимум небольших и гармонично вписывающихся в образ украшений.

Гарри подошел к ней и поцеловал руку.

– Рад видеть тебя на моем празднике.

Мирослава мягко улыбнулась ему.

– Мне кажется, или ты становишься более утонченным в великосветском этикете?

Поттер покачал головой.

– Боюсь, я потерян для высшего общества. Мои манеры проявляются только в случае крайней необходимости. Обычно я, по меткому выражению госпожи Боне, неотесанный плебей.

Ребята рассмеялись.

– Это тебе, – протянула маленькую коробочку Мирослава.

Гарри осторожно открыл ее. На красном бархате лежала записная книжка в кожаном переплете и несколько перьевых ручек.

– Я подумала, что в этом году тебе придется много писать.

– Спасибо.

Поттер взглянул на часы.

– Давайте перейдем в столовую.

– А Дориан? – удивленно спросила Офелия.

– Он не ответил на мое приглашение, – покачал головой Гарри и печально улыбнулся. – Вам он пишет?

Ребята кивнули.

– Но его письма достаточно сухи и коротки, – поспешно добавил Эдвин.

Как будто это что–то меняло. Дориан имел возможность свободно переписываться и переписывался с другими. Он игнорировал только одного его. Этот факт отозвался сильной душевной болью.

В столовой праздничный стол буквально ломился от еды. Викли явно переусердствовал и приготовил еще несколько блюд, о которых они не договаривались с Гарри.

Домовой эльф просто сиял от гордости, глядя на то, что на столе не осталось свободного места.

– Спасибо, Викли, – поблагодарил Гарри. – Ты не мог бы пригласить к столу профессора?

– Конечно, сэр. Сейчас, сэр! – воскликнул он и с хлопком исчез.

В окно постучала сова. Гарри поднялся со своего стула и впустил птицу внутрь.

Сова громко ухнула, протягивая лапу с прикрепрепленным к ней свертком. Под слоем бумаги оказался набор по уходу за метлой и небольшая сумка, которая внутри была очень глубокой.

– От кого это? – поинтересовалась Офелия.

– От Виктора. Гуманитарная помощь.

– В смысле?

– В сумке семь бутылок айрана и пять банок с солеными огурцами. Он настоятельно рекомендовал не смешивать их.

– Поттер, в Дурмстранге считают, что я морю тебя голодом? – раздался едкий голос от двери.

Гарри обернулся.

– Вообще–то нет. Но там думают, что англичане питаются только чаем и овсянкой.

Снейп покачал головой и молча сел за стол.

– Альберт, Мирослава, Офелия, познакомьтесь с моим опекуном, профессором Снейпом.

– Очень приятно, – отозвалась Беливук.

Чермак кивнула. Альберт чуть склонил голову на бок. Снейп лишь угрюмо поджал губы.

Некоторое время все ели в тишине. Первой не выдержала Офелия.

– Это праздник или поминки? А то простите тогда, что я не в черном.

– Тебе подошел бы черный, – задумчиво провел вилкой по столу Эдвин.

– Спасибо, что просветил, – миролюбиво огрызнулась Офелия.

Гарри, глядя на них, понял, как же сильно соскучился по своему отряду за прошедшие два месяца.

– Предлагаю поднять эти бокалы с апельсиновым соком за «Благоразумных» и нашего капитана! – поднялся со своего места Эдвин.

Ребята стукнулись бокалами и вернулись на свои места. Снейп же продолжал сидеть с кислой миной.

– Кстати, я хотела тебе сначала подарить жеребенка пегаса, но потом подумала, что у вас его негде держать.

– Так и есть, – согласился Гарри.

– А какое животное ты бы хотел иметь? – поинтересовалась Мирослава.

– Дракона… – с придыханием произнес Поттер. – Прекрасное существо. Сильное, стремительное, свободное, опасное и надежное.

– Если я не ошибаюсь, то самостоятельно выращивать такое опасное существо, как дракон, нельзя. Это попадает под статью магического закона и во всех странах грозит сроком, – тихо произнес Альберт.

– Да, но есть одна лазейка. Можно поместье оформить как заповедник, если оно удалено от магглов и у вас есть возможность заниматься несколькими драконами. Например, тремя, – возбужденно ответил Гарри.

– Я знаю, через кого можно достать яйца дракона, – отозвалась Офелия.

– А у нас есть чудесный юрист, – подхватила Мирослава.

– Вот видите, как все легко можно устроить! – радостно крикнул Эдвин.

– Только через мой труп, – донеслось со стороны Снейпа.

Эрстед задумчиво посмотрел на зельевара.

– Это тоже можно устроить…

Альберт подпер подбородок рукой.

– Яд тут будет бесполезен. С драконом решить вопрос будет проще.

– Конечно. Зельевар же, – согласилась Офелия. – Лучший вариант – Авадой из–за угла.

Мирослава поморщилась.

– Фиии… Как грубо. И что делать, если он увернется?!

– Вы так сильно хотите превратить мой День Рождения в похороны? – улыбнулся Гарри.

– У твоих друзей специфический юмор, Поттер, – саркастично произнес Снейп и ухмыльнулся. – Только у меня зубы острее.

Мирослава загадочно улыбнулась.

– Мисс Беливук, а вы оборотень? – спросил зельевар.

Девочка укоризненно посмотрела на Снейпа.

– Разве вы не знаете, что женщин не спрашивают о трех вещах: о возрасте, о ее параметрах и о том, в кого она перекидывается? Во избежание, так сказать…

Снейп усмехнулся и больше нетактичных вопросов не задавал. Он посидел с ними за столом еще около десяти минут, а потом ушел.

Именинному торту больше всего радовалась Офелия. В ее тарелку перекочевал самый большой кусок.

Гарри было весело с друзьями, но не радостно. Было ощущение неполноты. Мальчик отчаянно завидовал друзьям в том, что их жизнь была линейна, а его собственная прыгала, как кардиограмма умирающего в агонии человека.

Днем прилетела сова от Уизли. Бедная птица еле дыша. Посылка была явно тяжела для нее. Она была пухлой от пирожков и журналов по квиддичу.

После того, как все наелись, ребята перешли в Большую гостиную, где Мирослава сразу же согласилась сыграть на фортепиано. Это позволило отвлечься на какое–то время.

Когда до ухода ребят оставалось около часа, Гарри пригласил их в свою комнату.

– Нам нужно поговорить.

– О чем? – удивилась Офелия.

– О многом. Думаю, вам прекрасно известно, чем я знаменит, – дождавшись утвердительных кивков, Гарри продолжил. – Хорошо. Так вот, тот маньяк по имени Волдеморт не умер. Он просто временно потерял физическую оболочку и теперь ищет способ вернуться назад. У него есть пунктик в отношении меня. Убить Гарри Поттера для него – дело чести. В конце апреля обманом он заманил в Хогвартс меня и Дориана.

Ребята переглядывались между собой, но ничего не комментировали.

– Он чуть не убил Дориана. Стан выжил только благодаря случайности и инстинктам.

– Он же укусил тебя? – тихо спросил Альберт.

– Да, – Гарри проглотил тугой ком в горле. – Благодаря этому он смог выжить. Волдеморт действовал через своего слугу, разделяя с ним его тело. Я убил этого человека. Практически голыми руками. Я счастлив, что вы провели этот праздник со мной. У меня еще никогда не было подобного. Я прекрасно понимаю Дориана и пойму вас, если вы больше не захотите общаться со мной. Вы можете оказаться в опасности из–за этого.

Ребята выглядели ошеломленными, но все отрицательно качали головами.

– Нет, не стоит. Я не хочу, чтобы ваше решение вы принимали сейчас. Обдумайте все как следует. Хорошо?

– Хорошо, – серьезно кивнул Альберт. – И, Гарри, доверяй нам чуть больше. Это значительно уменьшит твою душевную боль и нашу головную.

Эдвин вышел последним.

– Гарри, я буду мстить. Мы в одной лодке, – тихо произнес он.

После того как ребята покинули поместье, мальчик долго сидел в кресле и бессмысленно смотрел на черный зев камина.

Через открытую форточку в комнату протиснулась небольшая сова с маленьким свертком. Гарри немедленно открыл его. Внутри лежал серебряный кинжал и письмо.

«С Днем Рождения!

Это мой последний подарок тебе. Я считаю, что нам следует избегать бессмысленных встреч и ограничить наше общение. Так будет лучше для всех.

Дориан Стан»

От этих сухих, холодных слов защемило в груди, а в глазах противно защипало. С неопределенностью было проще.

Было больно. Душа выгорала, скукоживалась от внутренней агонии и отказывалась сохранить в себе хоть капельку тепла. Внутри что–то начало рваться.

Дориан Стан умер вместе с их дружбой. Его теперь нет для Гарри… Ему стоит привыкнуть, что теперь он один…

Мир рухнул в одночасье. Ничего не осталось. Искренность, наивность, доверчивость и надежды были погребены под руинами. Хотелось плакать, выть, кричать, но мальчик молчал, не в силах выдавить из себя ни звука. Гарри знал что делать. Так ему будет проще. И Дориану тоже… наверное.

В комнату вошел Снейп. Гарри показалось, что он что–то спросил у него. Но мальчик так и не понял, что именно. Он взял с подлокотника кресла письмо и кинжал и выскользнул из комнаты. Было невыносимо душно. И против желания где–то внутри разрасталась совершенно неправильная обида.

Со всем нужно было покончить именно сегодня.

* * *

Северус Снейп удивился тому, что мальчишка ничего не ответил ему на простой вопрос о том, все ли ушли. На какой–то момент зельевар решил, что причина кроется в том, что он и не подумал подарить что–то Поттеру, и теперь тот демонстрирует всему миру вселенскую обиду из–за этого.

Но когда подопечный соизволил поднять взгляд, Снейп чуть не вздрогнул. Совершенно пустые глаза. Такие, которые бывают после смерти близкого человека или поцелуя дементора.

Мальчик отрешенно брел куда–то. Зельевар с удивлением заметил, что он взял маленькую лопаточку из подсобки на кухне и вышел на улицу. Снейп решил последовать за ним.

Поттер вырыл небольшую яму под корнями старой яблони и положил в нее кинжал, какое–то время посмотрел на него и принялся закапывать.

– Зачем вам потребовалось прятать этот нож? – ехидно поинтересовался сбитый с толку зельевар.

Подопечный вздрогнул и обернулся.

– Я не прячу, – глухо ответил он.

– А что же тогда вы делаете? – с едкостью продолжил Снейп.

– Хороню, – тихо, но уверенно произнес Поттер.

– Кинжал?

– Нет, дружбу… Я хороню ее…

По щекам мальчика потекли слезы. Он не всхлипывал, не шмыгал носом. Гарри плакал молча. Глаза же оставались пустыми и какими–то мертвыми.

Северус Снейп замер в нерешительности. Он не мог подобрать каких–либо слов и не знал, что ему делать дальше. Зельевар ненавидел подобные ситуации.

Он развернулся и зашагал к дому. Возможно, мальчишке нужно побыть одному. Северус Снейп действительно не знал, что нужно делать в таких ситуациях…

Глава 5. Стремления

После похорон Гарри еще больше замкнулся. В нем будто бы что–то разбилось и разлетелось на тысячи осколков, а потом собралось вновь. Мир снова обрел свою четкость и перед глазами как никогда ясно предстала его главная цель – стать сильным.

Мальчик иногда задумывался о том, что в этом похож на Тома Реддла. Он тоже с детства мечтал стать самым сильным. Но, хоть цели у них и были схожи, мотивации были противоположными.

Гарри мечтал об этом, потому что стремился защитить свой собственный мир и всех вхожих в него. Мальчик запретил себе быть вместе с кем–либо, чтобы еще раз не переживать боль от потери друга. Сначала предательство Роберта, потом исчезновение Тикки и теперь уход Дориана. Быть рядом с другими, но не вместе. Так правильно, так не больно…

Том же мечтал о силе, сначала для того, чтобы отстоять свою позицию во внутренней иерархии приюта, в котором он жил, а потом уже стремился доказать всему факультету, что он, человек без имени и рода, стоит куда больше, чем все они, вместе взятые. И ему это удалось. Но со временем желание власти и признания его силы только усилилось. И Том решил идти к этому любыми из возможных путей, даже самыми темными, грязными и тернистыми.

Гарри так не мог. Мальчику была важна собственная репутация, чистая совесть и неприкосновенность свободы других.

Реддл убивал, не задумываясь, для Поттера страх убийства был на первом месте.

Том привык добиваться всего сам. Его совершенствование силы началось с того, что он старался дать сдачи и отбить свое. Гарри же всегда стремился уйти от насилия, и его магия часто помогала ему в этом. Поттер вел себя так не из–за того, что был трусом, а потому, что, если он пытался отбиться или давал сдачи своим обидчикам, его за это очень сильно наказывали Дурсли. Ему запрещалось поднимать руку на их любимого сыночка Дадли и его друзей. Гарри так же запрещалось любое неуважительное отношение к ним самим, чтобы они ни делали. Единственным вариантом оставалось избегание. Возможно, если бы Гарри имел возможность отвечать, он пошел бы по тому же пути, что и Том.

Поттеру всегда хотелось высоко взлететь, достичь чего–то самому, начать представлять из себя что–то куда большее, чем просто пустое место. Реддл же полагал, что, чтобы подняться в глазах окружающих, порой достаточно подрезать крылья тем, кто посмел занять позиции выше его.

Гарри и Том были одиночками. Поттер верил в дружбу, Реддл в выгодные связи. Гарри хотелось свободы, Том же поначалу не знал, что с ней делать. В детстве они оба мечтали найти человека, который был бы способен их защитить, и так же рано разочаровались в мире, поняв, что полагаться стоит только на себя.

Поттер теперь тратил дни августа на изучение нового материала и переосмысливание старого. Он писал интересующие его вопросы в отдельный свиток, намереваясь задать их преподавателям после возвращения в Дурмстранг. Черная карта немного тревожила его, но мальчик решил, что с этим будет разбираться уже в школе.

Снейп молчал. Гарри это вполне устраивало. Похоже, опекун окончательно убедился в психической нестабильности подопечного. Видимо, его весьма повеселила сцена похорон кинжала. Но Гарри было безразлично. Для него это были самые настоящие похороны. Первые в его жизни, и относился он к ним серьезно.

Зельевар теперь постоянно бросал украдкой взгляды на мальчика. Гарри же делал вид, что не замечает этого. Так же как и ежедневно подливаемую в чай Успокоительную настойку.

Мальчик свел все свое общение с опекуном до пожеланий доброго утра и спокойной ночи. Когда–то, в самом начале проживания в этом доме, он старался задавать вопросы о зельях. Но получал в ответ сначала пространственные лекции о собственном идиотизме, который несомненно являлся наследственной чертой Поттеров, а потом все–таки давал какие–то мудреные разъяснения, которые были явно не рассчитаны на десятилетнего ребенка. Опекун наслаждался выражением непонимания и растерянности на лице мальчика. Гарри быстро научился не задавать вопросов в этом доме. В принципе, у Дурслей было то же самое.

Во время совместного ужина Снейп внезапно решил поговорить с подопечным. Видимо, Дамблдор провел с ним воспитательную беседу по правильному обращению с детьми двенадцати лет, и зельевару пришлось выполнять нормативный минимум. Другого объяснения некоторым вспышкам относительной человечности с его стороны не находилось.

– Поттер, у тебя высокие баллы в школе, – констатировал Снейп.

– Да, – Гарри продолжил бороться с отбивной, которую можно было охарактеризовать как резиновую.

Зельевар на какое–то время замолчал.

– Я рад, что ты не опозорил меня.

Поттер поднял голову от тарелки.

– Если вы считаете, что моя успеваемость каким–то образом имеет отношение к вам, вы очень сильно ошибаетесь. Я занимаюсь только для себя.

Зельевар приподнял одну бровь.

– Ты уверен в этом?

– Конечно. Ваша похвала мне не нужна. Так же, как и защита вашего имени.

Снейп сверкнул глазами.

– Мне кажется, ты стал заниматься зельями, потому что ждал, что я признаю тебя. Но чтобы это произошло, ты должен был бы сделать что–то действительно выдающееся.

Гарри усмехнулся и откинулся на спинку стула.

– Хотите правду? Вы никогда не думали, что мир не вертится вокруг вас одного? Я всегда любил читать. Библиотека всегда была местом, в котором я чувствовал себя в безопасности. Здесь же мне пришлось читать потому, что тут не наблюдалось никаких других занятий. Я же был как узник – выйти на улицу строго запрещалось. Изучать заклинания, размахивая обычной веточкой, не очень–то увлекательно. Я занимался самостоятельно ежедневно, чтобы не быть хуже моих сверстников, выросших в магическом мире. Зельеварение не так сложно осваивать теоретически, да и разбираться во взаимодействии компонентов достаточно увлекательно. Десятилетний ребенок просто нашел интересное для него занятие. Я увлекаюсь зельями не ради вашей признательности, а для удовлетворения собственного интереса.

Снейп некоторое время переваривал информацию.

– Неужели для десятилетних мальчиков ненормально проводить время в обществе книг? Для них это слишком сложно? – саркастично спросил он.

Гарри зло сверкнул глазами.

– Для десятилетних мальчиков нормально посещать школу. Я, между прочим, не закончил даже начальную, потому что вы забрали меня. Для них нормально читать, но не заменять книгами игрушки. Для них нормально дышать свежим воздухом на улице, а не на подоконнике собственной комнаты. Для них нормально, когда им поясняют непонятные моменты, а не ведут себя как с ничтожеством, заставляя путаться еще сильнее. В конце концов, от них не прячут газеты и журналы, вынуждая дожидаться удобного момента, когда можно добраться до них и хотя бы пробежаться глазами по названиям статей! – мальчик чувствовал, что распаляется все сильнее и сильней.

– Если тебе так нужны были игрушки, – он поморщился на этом слове, – ты мог бы мне сказать. – Снейп усмехнулся и продолжил. – Могу купить тебе плюшевого мишку хоть завтра.

Поттер откинул в сторону вилку.

– О да, я представляю себе это! Я к вам подхожу и говорю: «Профессор Снейп, купите мне, пожалуйста, мяч или железную дорогу!» В лучшем случае вы просто рассмеялись бы мне в лицо. Хотя, скорее всего, вы мне купили бы что–нибудь. Какую–нибудь развивающую игрушку для детей от года до трех и отдали бы со словами, что это единственное, что подойдет для такого глупого мальчишки, как я! Нет уж, спасибо! Я никогда ничего не прошу! Потому что знаю, что не получу!

Гарри сделал большой глоток чая и чуть не зашипел от боли. Горячая жидкость обожгла язык и небо. Снейп угрюмо молчал, обдумывая сказанное.

– Поттер, ты хотел бы жить в приюте?

Неожиданный вопрос заставил вздрогнуть. Мальчику не хотелось в маггловский приют. Возникло бы множество сложностей с хранением его магических принадлежностей и выполнением домашнего задания. Но появились бы свои плюсы. Он был бы свободней и, возможно, ему удалось бы устроиться к кому–нибудь помощником на летние месяцы. Тогда нужда возвращаться в приют отпала бы. У него появилось бы то, на что можно было жить.

– Вначале подобная перспектива пугала меня. Боялся, что не смогу скрыть, что я маг. Сейчас я не считаю этот вариант действительно ужасным. Возможно, потому, что за этот год обучился некоторым навыкам физической защиты. В конце концов, Том Реддл жил в приюте и заставил других считаться с собой, еще будучи ребенком. Я тоже справлюсь. Я не слабее его.

Снейп резко встал.

– Не смей никогда сравнивать себя с ним! Слышишь, не смей!

Блюдца, стоящие на столе, жалобно зазвенели. Гарри смерил зельевара холодным взглядом.

– А вот это уже мое дело! Вы не вправе указывать мне, хоть и являетесь опекуном. Я живу у вас и благодарен вам за крышу над головой, но это еще не значит, что вы можете командовать и помыкать мной, как захотите!

– Как раз такие права у меня есть! Или ты хочешь перейти под опеку Малфоя или Фаджа?

Гарри поставил от себя чашку подальше, чтобы не было искушения разбить ее.

– Если вы откажетесь от своих прав опеки, то меня, скорее всего, примет господин Каркаров.

– С чего такая уверенность? – ухмыльнулся Снейп.

– Он просил немедленно докладывать ему, если с вашей стороны будет какое–то недопустимое поведение по отношению ко мне.

– Неужели ты не понимаешь, что он интересуется тобой только из корыстных побуждений? – полуулыбнулся–полуоскалился Снейп.

– Он хотя бы пытается это скрыть, – Гарри возвратил не менее дружелюбную улыбку.

Зельевар потер виски.

– Ты ненавидишь меня?

– Я? Нет. Раньше не любил. Когда–то презирал. Сейчас же вы мне безразличны, сэр. Творите, что хотите, лишь меня не трогайте. За время проживания с вами я стал куда старше, чем на два года. Спасибо за старания.

Снейп покачал головой, но промолчал.

– Я наелся. Спасибо за ужин и интересную беседу.

Гарри поднялся из–за стола и направился к выходу из комнаты, расправив плечи и стараясь держать спину максимально прямой.

– Поттер, чего ты хочешь сейчас?

Мальчик оглянулся на опекуна.

– Достигнуть вашего уровня.

Зельевар удивленно посмотрел на него.

– Зачем?

– Тогда я приближусь к ним, – пожал плечами мальчик и вышел.

– К кому?

– К Волдеморту и Дамблдору… – донеслось уже от лестницы.

Снейп отложил вилку и долго гипнотизировал стену перед собой.

* * *

Около стола Гарри лежала большая куча смятых пергаментов и белых листов. Мальчик наводил порядок в своих бумагах. По его скромным подсчетам, на учебный год ему потребуется где–то двадцать тетрадей и несколько пачек бумаги. Большая часть перьевых ручек была потеряна в школе. Вернее, обычно Офелия забывала писчие принадлежности и заимствовала у Гарри запасные. Мальчик никогда не отличался жадностью, но когда ни одна из одолженных ручек так и не вернулась назад, Поттер насторожился. Может быть, Чермак вела подпольную торговлю ими?