Текст книги "Дневник матери (СИ)"
Автор книги: KJIEO
сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 66 страниц)
– Ага, и этот вопрос я, конечно, просто в письме решить не смогу? – язвительно скривил губы зельевар.
– Всегда лучше лично, – даже не видя выражение лица друга, Северус мог точно видеть, как тот довольно улыбнулся.
Когда друг рассказал ему, что стала известна принадлежность еще одного крестража и о том, где он может находиться, Снейп очень обрадовался, но предстояло направиться в Малфой-мэнор, где сейчас хозяйничал Волан-де-Морт, а он очень не любит, когда его приказов ослушиваются. Темный Лорд на последнем собрании ясно дал понять зельевару, чтобы тот сидел в школе и следил за Дамблдором Он мог появиться в Малфой-мэноре только когда сам Темный Лорд его вызовет для отчета. Но и добыть волос необходимо, а Лестрейндж вряд ли высунется из охраняемого Малфой-мэнора зная, что за его воротами их будут ждать авроры, чтобы препроводить в Азкабан. Или сразу на свидание с дементором.
– Ладно, – раздраженно ответил Северус. – Я что-нибудь придумаю.
– Отлично, тогда до связи, – попрощался Лорд Блэк, и сеанс был окончен.
Снейп поставил локти на поверхность стола и, запустив пальцы в свои волосы, задумался. Правда, долго думать ему не позволили. Раздался звон колокола, возвещающий о начале первого урока. Решив отложить обдумывание плана на более спокойное время после занятий, он поднялся из-за стола и направился к выходу. Открыв дверь, он впустил студентов шестого курса Гриффиндора и Когтеврана в кабинет.
– Поттер, задержитесь, – услышал Гарри, убирая учебник в свою сумку, когда колокол возвестил об окончании урока.
Оставив свою сумку лежать на парте, юноша улыбнулся Гермионе и, договорившись, что они встретятся перед входом в класс Чар, принялся ждать, когда кабинет опустеет, оставив их с профессором наедине. Сокурсники очень быстро исполнили его желание, подгоняемые недовольным взглядом зельевара. Когда дверь за последним студентом закрылась, мужчина тут же запечатал ее необходимыми заклинаниями.
– Подойди, – почти приказным тоном сказал он. Пока Гарри исполнял его просьбу, он наклонился к ящику в столе и, открыв его, достал оттуда небольшой подарочный пакет. – Эту посылку ты должен доставить Дамблдору.
– Я? – удивленно вскинул брови вверх гриффиндорец.
– Считай это своим извинением, что вмешался, и предыдущая посылка не достигла своего адресата.
– Но я же не знал, – возмущенно выпалил юноша.
– Незнание не освобождает от ответственности, – скривил губы в кривой усмешке Снейп. Запустив руку внутрь пакета, он достал оттуда бутылку из темного стекла с сургучной пробкой и удобной ручкой на боку. – Это отравленное вино, – пояснил зельевар. – Один глоток, и Дамблдор, наконец-то, отправится к предкам.
– Прости, Северус, я не могу этого сделать, – замотал головой Гарри, отступая на шаг назад.
– В каком смысле? – не понял мужчина, удивившись отказу. – В гуманисты решил заделаться? – со злостью процедил он слова сквозь зубы, опасно прищурив глаза. – Или забыл уже, что это Дамблдор виновен в смерти твоей матери?
– Нет, не забыл. Но я, правда, не могу. Я дал слово отцу, что никак не поучаствую в смерти директора.
– Ах, вот кто у нас главный гуманист, – из уст Снейпа это слово прозвучало, как оскорбление. – Сириус простил 12 лет Азкабана, ты – смерть матери. Чудно. Молодцы.
– Мы не простили, – принялся защищать себя и родственника Поттер-Блэк. – Просто Дамблдор и так умирает от проклятья. Без нашего вмешательства. И, на мой взгляд, директор не заслуживает быстрой и безболезненной смерти. За свои поступки он должен мучиться от боли проклятья перед смертью. К тому же, если он умрет быстро, то он не успеет рассказать мне еще о крестражах.
– И без него узнаем, – отмахнулся зельевар. – Ладно, я понял, от тебя помощи не дождусь. Сам справлюсь. Свободен.
Гарри открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но гневный взгляд ониксовых глаза профессора заставил его передумать. Тяжело вздохнув, он попрощался и, прихватив свою сумку с парты, вышел из кабинета. Оставшись один, Северус смачно ругнулся и, убрав пакет, сел в свое кресло. С одной стороны Гарри прав: Дамблдору нужно еще немного пожить, чтобы и дальше рассказывать о крестражах. Если, конечно, директору еще что-то о них известно. Да и отмщение было бы слаще, если бы зельевар видел страдания повинного в смерти Лили Поттер. Но с другой стороны Снейп не мог более тянуть. Драко нервничал с каждого дня отсрочки выполнения очередного плана, и мужчина боялся, как бы чаша терпения крестника не переполнилась, и он сам не придумал бы какой-то рискованный план, не дождавшись отклика от своего декана. И Северус не был уверен, что движимый страхом за мать и свою собственную жизнь, юный Малфой не натворит глупостей, которые только усугубят сложившуюся ситуацию.
– Сами узнаем, – повторил мужчина. – С Дамблдором пора кончать. И Лили будет отмщена.
Решив занести посылку директору после уроков, когда отправится к нему, чтобы дать разбавленное зелье для поддержания жизненных сил, которое только для вида дает Дамблдору, Снейп довольно улыбнулся. После он отправится в Малфой-мэнор, чтобы разжиться волосом одного из Лестрейнджей, и когда он вернется, его месть свершится.
========== Резиденция Темного Лорда и проклятье Отчуждения ==========
Комментарий к Резиденция Темного Лорда и проклятье Отчуждения
Дисклеймер: это чтиво для развлечения, а не для анализов, философии и прочего. Просто легкое чтиво. Автор не несет ответственности за возможный вызванный в процессе прочтения негатив и “а у меня не так”, “я считаю иначе”, “а вот мне лучше виднее, что..” и т.д. Это сугубо субъективное авторское восприятие сюжета, характеров героев и истории, поэтому навязывание своих взглядов здесь – неприемлемо и наказуемо. Надеюсь, все друг друга поняли, а теперь приятного чтения!
Северус ничего хорошего от этого незапланированного посещения Малфой-мэнора не ожидал. Можно сказать, он даже предчувствовал, как будет недоволен Повелитель и, скорее всего, покарает его за своеволие. Вот чего-чего, а своеволия, как и все тираны, Волан-де-Морт не терпел и всячески пресекал. Но добыть волос Лестрейнджа необходимо, а ждать, когда Темный Лорд сам вызовет Снейпа к себе, можно долго.
Аппарировав неподалеку от огромного замка, зельевар быстрым шагом подошел к калитке и проник сквозь купол, окружающий Малфой-мэнор для защиты от нежелательных гостей. Внутри его встретил домовик и, учтиво поклонившись, отправился к хозяевам, чтобы доложить о прибытии гостя. Декан Слизерина остался в огромной гостиной, устланной дорогим зеленым паласом, похожий на герб факультета Слизерина в одиночестве.
Северусу не нравился Малфой-мэнор. Ему вообще претила эта показная вычурность, когда на каждом шагу в глаза бросается роскошь и богатство. Он считал, что таким образом хозяева пытаются унизить других и превознести себя над ними, хвалясь своим достатком. Ничего, кроме пренебрежения мужчина не испытывал. Особенно, зная, что за этим показным богатством нет ничего. Раньше Малфои, действительно, могли похвастаться своими связями, влиянием, сейчас же они стали просто рабами Темного Лорда, которые потеряли вес в магическом сообществе. Теперь, вне зависимости от того, победит Повелитель или проиграет, Малфои станут изгоями, с которыми никто не захочет иметь дел. Впрочем, эта участь, скорее всего, ожидает всех ярых последователей Волан-де-Морта.
– Северус? – раздался удивленный голос Люциуса. Снейп поднял голову, обращая свой взгляд на верхние ступени витой мраморной лестницы, устланной серебристого цвета ковровой дорожкой, закрепленной по бокам тяжелыми золотыми штангами с креплениями. – Что-то случилось? Драко?
– Нет, Люциус, – позволил себе слабую полуулыбку зельевар. – С Драко все хорошо.
– А зачем ты здесь тогда? – удивленно вскинул брови Малфой, начиная спуск по лестнице.
– Доложить Повелителю, что скоро Дамблдор отправится к предкам.
– Хорошая новость, – дернулись губы некогда надменного Лорда. – Значит, Драко справился?
– Не понимаю, о чем ты, – спокойно отозвался Снейп, делая вид, что не знает о задании крестника.
– Нарцисса мне рассказала, что приходила к тебе, – усмехнулся блондин и, взяв гостя по локоть, повел его в смежную комнату, где мужчины расположились на диване. – Я сначала был против, чтобы кто-то вмешивался. И не потому, что хочу, чтобы Драко выполнил задание самостоятельно. Я понимаю, как это сложно, все же мы говорим не о ком-то, а о самом Альбусе Дамблдоре. Я против потому что ты знаешь Повелитель не любит, когда его приказов ослушиваются. Если он узнает, что ты помогаешь…
– Ну, если ему никто не скажет, – с намеком проговорил Северус – то волноваться не о чем.
– Конечно, я не скажу, – заверил его Люциус. – Я не враг своей семье.
– Прости, Люциус, твои поступки говорят о противоположном.
– А у меня был выбор? – сцепил со злости зубы Лорд Малфой. – Повелитель приказал Драко принять метку. Как я мог возразить?
– А ты и не пытался. Он же твой сын, Люциус. Да лучше бы ты его отослал в другую страну, когда загремел в Азкабан. Не знаю, Люциус, как отец, ты должен был хоть как-то попытаться не допустить подобной участи для своего сына. Отправить его и Нарциссу во Францию, в ваше имение. Да хоть куда, но подальше от этого дерьма, в котором мы плаваем.
– Когда Повелитель победит, Малфои вернут себе величие и почет, – уверенно ответил Люциус. – И это не дерьмо, а честь – служить Повелителю. А твои слова тянут на предательство. Если бы ты не был мне другом, Северус, я бы доложил Повелителю о твоих неосторожных словах.
– Да плевать, – огрызнулся Снейп. – Беги, докладывай. Драко еще ребенок. Этим заданием он расплачивается за твои ошибки. И платой будет его и Нарциссы жизнь. А ты можешь и дальше считать это честью и почетом.
Высказавшись, он поднялся на ноги и быстро вышел из помещения. Ему предстояло найти Лестрейнджа, а так же все же предстать перед взором Повелителя. Потому что если ему доложат, что зельевар приходил, но не засвидетельствовал свое почтение перед Ним, то это грозит серьезными последствиями для самого декана Слизерина.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Северус увидел Нарциссу, которая, судя по всему, поджидала именно его. Поманив мужчину к себе, Леди Малфой скрылась за ближайшей к пролету дверью. Закатив глаза к потолку, зельевар последовал за женщиной.
– Как Драко? – с ходу спросила та, с надеждой и мольбой смотря в глаза друга семьи.
– Хорошо, Цисса, – ответил Снейп. – Первая попытка покушения на директора, к сожалению, провалилась, но вторая точно сработает. Надеюсь, что когда я вернусь в школу, все будут носить траур по его смерти.
– К сожалению, это необходимо, чтобы Он оставил мою семью в покое, – еле слышно проговорила Нарцисса, облегченно вздохнув.
– Вам с Драко надо уехать сразу же.
– Он не отпустит. Эта метка привязала моего сына к Нему.
– Тогда ты уезжай.
– И бросить сына? – удивленно распахнула глаза Леди Малфой. – Нет, только когда все закончится.
– Закончится? – с усмешкой переспросил зельевар. – Цисса, это не закончится. Не для нас. Мы в любом случае проиграем.
– Я понимаю, что ты прав, – снова вздохнула женщина и, отойдя к шикарной двухместной кровати, тяжело опустилась на ее поверхность, сложив руки на коленях. – И я приму все испытания со своим сыном. И до последнего буду его защищать. А ты помни о своем обещании.
– Не волнуйся, Цисса. Я позабочусь о Драко.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась Нарцисса. – Ладно, тебе пора к Нему. И не нужно, чтобы нас видели вместе. Я хотя и рассказала Люциусу о нашем разговоре, но более нам находиться наедине не стоит.
– Все будет хорошо, Цисса, – зачем-то произнес Снейп, понимая, что обманывает, и Леди Малфой хмыкнула, также зная, что это ложь.
Больше добавить было нечего, и мужчина поспешил удалиться. Наверное, Повелителю уже дали знать, что он в доме, а потому Снейпу нужно скорее разыскать кого-то из Лестрейнджей. Быстро промчавшись по этажу, он поднялся на следующий этаж, прислушиваясь к голосам, доносящихся за дверьми. Только на четвертом этаже ему улыбнулась удача. Родольфус Лестрейндж выходил из комнаты и, увидев посреди коридора зельевара, пораженно замер.
– Ты что здесь делаешь? – спросил вдовец Беллатрисы Лестрейндж. – Повелитель внизу.
– Я искал Люциуса, – сходу соврал Северус, подходя ближе.
– Он тоже, вроде был где-то внизу, на втором этаже.
– Спасибо, Родольфус, – примирительно улыбнулся зельевар и, хлопнув мужчину по плечу, незаметно вырвал волос с его головы.
Лестрейндж был так удивлен подобному нетипичному поведению единомышленника, что даже не заметил его манипуляций. Между тем, выполнив то, зачем он пришел, Снейп поспешил к Волан-де-Морту, пока его в приказном порядке не препроводили к Нему.
Волан-де-Морт облюбовал зал для балов, где много поколений Малфои принимали именитых и облаченных властью гостей на пиршествах. Огромный пустой зал с несколькими диванчиками на выкованных из золота ножках, размещенных вдоль стен. Под потолком раскинулась огромная массивная люстра с сотнями огней, освещающая помещение помимо высоких трех окон, что открывали вид на исключительной красоты сад, которым Малфои гордятся и по сей день.
Подойдя ближе к двери, декан Слизерина резко выдохнул, готовясь к встрече с Повелителем. Впрочем, его лицо быстро стало беспристрастным, а губы скривились в привычной саркастичной усмешке. Толкнув от себя массивные двери-ворота, он вошел в помещение. Волан-де-Морт сидел в удобном, похожем на королевский, трон, обитый красной махровой подушкой. Ладони Темного Лорда покоились на набалдашниках в виде голов змей, помещенные на подлокотники кресла. У его ног свернулась огромная черная змея Нагайна. Как только в помещение вошел Снейп, она подняла голову и угрожающе зашипела, словно подтверждая тот факт, что мужчина явился без приглашения.
– Северус, друг мой, – искривил рот в подобие улыбки Волан-де-Морт, опуская одну руку вниз и успокаивающе поглаживая своего питомца по голове. Нагайна подалась навстречу ласке и снова свернулась клубком. Правда, ее желтые глаза все еще неодобрительно следили за каждым движением незваного гостя. – Я не ждал тебя.
– Простите, Повелитель, – зельевар прошел на середину зала и, опустившись на колено, преклонил голову.
– Тебе есть, что мне сообщить? – спросил Темный Лорд, испытующе смотря на слугу.
– Мне стало известно, что Дамблдор скоро будет мертв. Счет идет на дни, если не на часы. Я не мог оставить это без внимания, мой лорд.
– Скоро? – недоуменно переспросил Волан-де-Морт. – И что тебе удалось узнать?
– Дамблдор умирает. Это видно. Он стал жертвой какого-то страшного проклятья. Он практически не выходит из своего кабинета.
– Ты определил, что за проклятие лежит на нем? – сквозь маску холодного спокойствия проступили нотки волнения.
– Проклятие имеет схожую природу с тем, что наложено на собравшем вокруг себя темную славу ожерелье в лавке “Горбин и Бэрк”, – поспешил доложить Снейп. – Со слов директора, он попал под его действия, надев на палец некий перстень Древнего Рода, имеющего прямые корни от Салазара Слизерина.
– Вот как… – Волан-де-морт не спешил с ответом, погрузившись в свои мысли. Неужели старик узнал о местонахождении крестражей и теперь готовит мальчишку к их поискам и уничтожению?
– Прошу простить за самовольный визит, но ваш приказ подразумевал отлучение с поста на случай неотложных обстоятельств. Я посчитал это достойным вашего внимания, мой Повелитель и пришел к вам за советом: продолжать наблюдать за происходящим или же вмешаться?
– Да, Северус, – Темный Лорд вернул себе прежний бесстрастный вид, искривив губы в подобие улыбки, – Это вносит некоторые… изменения в сроки осуществления нашего плана. Отправляйся в Хогвартс и жди весточки. Все должно пройти гладко.
– Слушаюсь, Повелитель, – едва сдерживая вздох облегчения, ответил Снейп, отдавая поклон и спешно покидая зал.
Не желая оставаться в этом месте еще хоть на мгновение, Снейп отправился к выходу из особняка. Он не видел, как, выглядывая из-за мраморного столба, за ним наблюдал Роули. Дождавшись, когда зельевар выйдет из дома, он усмехнулся. Только выйдя за пределы купола, покрывающего Малфой-мэнор, Северус смог отдышаться и перевести дух. Аппарируя, его успокаивала мысль, что скоро дражайший Повелитель лишится еще одного якоря, что держит его в мире живых.
***
Гарри собирался на первую встречу клуба Слизней, как на праздник. Профессор Слизнорт должен видеть, как юноша ценит оказанную честь. И хорошо, что мужчина не обладает даром легилименции, чтобы узнать, что на самом деле Поттер-Блэку ненавистны подобные собрания. Но он должен завоевать расположение преподавателя, а значит, пересилить себя и терпеть эти сборы.
Гермиона, что также вошла в круг любимчиков Слизнорта, прихорашивалась в спальне девочек. Они с Гарри должны встретиться в гостиной через несколько минут, чтобы отправиться в комнаты профессора. Девушка выбрала симпатичное до колен красное платье на лямках, а свои непокорные волосы она укротила с помощью средства «Простоблеск», что однажды выручило ее на Святочном балу. Косметику она использовала по минимуму, лишь нанеся легкий, розоватого цвета блеск на губы и подведя уголки глаз. Грейнджер была не из тех девушек, кто тратит на сборы много времени, а потому ровно в срок покинула спальню и спустилась в гостиную факультета.
Присутствующие там гриффинорцы встретили ее одобрительными возгласами. Еще бы, не часто встретишь строгую старосту в красивом платье и с прической, что в обычное время предпочитает тратить время на учебу, а не наведение марафета. Гарри уже ждал ее, стоя у камина. Он разговаривал с Дином Томасом и Симусом Финниганом, но, когда в поле зрения показалась Гермиона, Поттер-Блэк тут же расцвел в счастливой улыбке, а его глаза с нежностью посмотрели на избранницу. Девушка тоже улыбнулась и поспешила к нему.
– Вы прекрасны, мадемуазель, – учтиво кивнул Гарри, вспомнив о манерах, коим его обучил крестный.
– Благодарю вас, месье, – присела в легком реверансе Грейнджер, и молодые люди весело рассмеялись.
Попрощавшись с сокурсниками, они направились к выходу из гостиной. Выпустив их из проема, Полная дама похвалила наряды студентов, пожелав парочке приятного вечера. Поблагодарив женщину, влюбленные стали спускаться по лестнице, взявшись за руки. Но, не успели они миновать и половину лестничного пролета, как их нагнал Рон, что выскочил практически сразу за ними.
– Мы опаздываем, Рон, – не желая общаться с бывшим другом, проговорил Гарри.
– Я только хотел передать вам предложение мамы, – выпалил Уизли, спускаясь к ним. – Она приглашает вас на Рождество.
– Передавай миссис Уизли мою благодарность и извинения, но нет, я буду встречать Рождество с Сириусом, – ответил Избранный.
– Приходите вместе, – тут же нашел выход из ситуации Рон, улыбаясь.
– Нет, Рон, – замотал головой Гарри. – Я буду встречать Рождество дома. С Сириусом и Гермионой. И с ее родителями.
– Но мама очень расстроится, – предпринял еще одну попытку все же уговорить сокурсника.
– И мне жаль, Рон, но я вынужден отказаться. Я пошлю миссис Уизли мои извинения и, конечно, передам подарки с совами, но у меня теперь есть семья, и я не хочу более вас стеснять и беспокоить.
– Но мы твоя семья, – выпалил Уизли, и этого уже не могла стерпеть Гермиона, находя абсурдным дальнейшие убеждения.
– Как ты можешь сравнивать, Рон? – вспыхнула она, грозно сдвинув брови. – Ваша семья, без сомнения, была добра к Гарри и спасибо вам всем, что приняли его и поддерживали, но Сириус его крестный. И прости, но он все же ближе для Гарри, чем ваша семья. Это совершенно разные вещи.
– Я пошлю миссис Уизли мои извинения, – будто виновато улыбнулся Гарри и похлопал бывшего друга по плечу. – А теперь извини, но нам, правда пора.
Развернувшись, влюбленные продолжили спускаться по лестнице. Рон остался наверху, пораженно смотря вслед товарищам. Все его надежды хоть как-то вернуть расположение Избранного, окончательно рухнули. Сначала отказ отметить день рождения Избранного, теперь это. Совместное Рождество должно было стать последней попыткой для рыжего все вернуть на круги своя, как раньше, но, увы, теперь точно конец некогда сплочённому Золотому Трио.
– Посмотрим, чего ты стоишь без своей избранности, – процедил он со злостью, доставая свою волшебную палочку из-за пояса брюк и направляя ее в спину бывшего друга. – Когда все отвернутся от тебя.
Он произнес двустрочие на латинском языке, и кончик его палочки зажегся черным огоньком, словно чары, абсолютно противоположные Люмосу. Уизли довольно улыбнулся и, дождавшись, когда черный огонек погаснет, опустил палочку.
– Ай, – вдруг вздрогнула Гермиона, резко останавливаясь.
Возможно, Рон не прицелился как следует, но когда проклятье достигло цели, девушка, сама того не ведая, встала на линии удара, и темное проклятье Уизли попало в нее.
– Что случилось? – обеспокоенно посмотрел на избранницу Гарри.
– Я… – пробормотала та, прислушиваясь к своим чувствам. – Не знаю… просто вдруг холодно стало. И грустно. Знаешь, как от присутствия дементора. Но уже все прошло.
– Точно? – еще больше заволновался Поттер-Блэк, вспоминая свои собственные ощущения при встрече с призраками, охраняющими тюрьму Азкабан.
– Да, – уверенно закивала головой девушка и даже улыбнулась возлюбленному, чтобы тот не переживал. – Не знаю, что это было, но все прошло. Правда. Ладно, пойдем. Нехорошо опаздывать.
Юноша нахмурил брови, с сомнением смотря на Грейнджер, но та так уверенно улыбалась, говоря, мол, все в порядке, что он все же кивнул, и пара продолжила путь. И оба не заметили, как в момент попадания проклятья в гриффиндорку, сапфир на черном кожаном с бахромой браслете, опоясывающем ее левое запястье, зажегся особенно ярко, защищая свою хозяйку. Но и Рон рано праздновал победу. Он уже повернулся в сторону прохода гостиной, когда в него отскочило пущенное им же проклятье. И тогда он в полной мере ощутил и холод, и неожиданную опустошенность. Амулет, который по просьбе Гарри Сириус подарил Гермионе, взяв тем самым ее под защиту Рода Блэк, заставил проклятье Отчуждения отрикошетить от девушки и направить ее обратно, то есть к своему создателю.
– Какого?.. – наклонившись вперед, Рон непонимающе нахмурился.
Ему захотелось вдруг укутаться во что-то теплое и отдаться внезапно накатившей грусти, переходящей в стадию апатии. Правда, это чувство, хоть и продлилось несколько дольше, чем у Грейнджер, но через некоторое время прошло. Уизли, все еще не понимая, что с ним произошло, ведь он и представить себе не мог, что его проклятье не сработает, точнее вернется к нему, подошел к портрету, что ревностно охраняет Полная Дама.
– Ходят тут всякие, – брезгливо скривила она губы, окинув презрительным взглядом студента, когда тот назвал ей пароль для входа.
Рыжий удивленно распахнул глаза: на его памяти никогда прежде привратница не позволяла себе подобного отношения не то что к гриффиндорцам, но даже к слизеринцам. Между тем проем все же открылся, и студент вернулся в родную гостиную. Но, стоило ему показаться в поле зрения других студентов, которых было в вечернее время довольно много, как их взгляды также сменились на презрительные. Словно студенты увидели перед собой не своего товарища по факультету, а флоббер-червя. Даже представители младших курсов, и те смотрели на юношу с недовольством.
– В чем дело? – спросил Рон, остановившись у уже закрывшегося прохода. – Чего вы так смотрите?
Отвечать ему никто не стал, и студенты просто продолжили свои занятия, коими были заняты до появления рыжего волшебника. Недоумевая с такой реакции, юноша направился к своей сестре Джинни, которая сидела за дальним столом в компании Дина Томаса. Парочка, если и заметила появление шестого Уизли, то вряд ли стала заострять на нем внимания, так как они были больше заняты друг другом. Девушка сидела на коленях своего парня, обняв его двумя руками за плечи. Юноша, крепко, но нежно обнимая ее за талию двумя руками, что-то еле слышно романтично шептал ей на ушко, отчего Джинни весело хихикала и мило краснела.
– Джинни, – обратился к сестре Рон, подойдя к столу – я скажу маме о твоем недопустимом поведении. Вы обжимаетесь на виду у всех.
– Твое какое дело? – слишком грубо отозвалась девушка, даже не обернувшись к брату. – Свали, неудачник.
– Что? – опешил рыжий, получив такой жесткий отпор от младшей сестры.
– Что слышал, ходящее недоразумение, – подключился Томас, скользнув по сокурснику таким взглядом, будто его охватили рвотные порывы при взгляде на него. – Отвали и не мешай нам.
Рон перевел взгляд на сестру, надеясь, что та одернет своего возлюбленного и вступится за члена семьи, но девушка засмеялась и, наклонившись, наградила Дина пылким поцелуем. Шестой Уизли отшатнулся от парочки влюбленных и направился к Невиллу, который как раз спускался по ступеням со стороны крыла спальни для мальчиков.
– Сестра вконец распоясалась, – принялся изливать он душу сокурснику, подойдя ближе. – Мало того, что лижется на виду у всех с Томасом, так еще и хамит старшим братьям.
– Мерлин, Уизли, свали от меня, – отшатнулся, как от прокаженного, Лонгботтом, заставив Рона впасть в ступор. Уж от вечно ко всем лояльного и скромного любителя растений рыжий точно не ожидал подобной реакции на свое появление. – Ужас, – проговорил между тем Невилл, спеша удалиться как можно дальше от недостойного его внимания сокурсника. – Невероятно, как я раньше мог терпеть такого придурка?
– Поддерживаю, друг, – выкрикнул со своего места Симус. – Нев, партейку в плюй-камни?
– С удовольствием, – обрадовался Лонгботтом, хотя его согласие, скорее всего, было обусловлено нежеланием продолжать общение с Роном, чем действительно стремлением поиграть.
– Да что происходит? – выкрикнул в отчаянии шестой Уизли, непонимающе смотря на присутствующих товарищей.
Те снова окинули его брезгливыми взглядами, но опять не удостоили ответами. Ругнувшись себе под нос, рыжий развернулся и, вбежав по ступеням, влетел в спальню мальчиков. Там находились Ли Джордан и Кормак Маклагген.
– О, Мерлин, этот придурок, – произнес Джордан, скривившись.
– Не представляю, как терпеть это – присоединился к нему Кормак, выделив слово «это» так, словно речь идет не о сокурснике, а о чем-то отвратительном – еще полтора года. Да я лучше буду котлы отмывать, чем ночевать с этим недоразумением в одной спальне.
– Согласен, – закивал Ли, и друзья, поднявшись со своих мест, поспешили удалиться из комнаты. – Сделай всем одолжение, Уизли, – у самой двери продолжил Джордан – растворись.
И, весело рассмеявшись над своей шуткой вместе с Маклаггеном, юноши ушли, оставив Рона одного. Подойдя к своей кровати, он буквально рухнул на нее, не понимая, как в одно мгновение все так его возненавидели. Ведь, выходя из гостиной, все с ним были дружелюбны. Как обычно. А потом?..
– Проклятье, – наконец, понял он. – Но как? Оно точно сработало. Почему же тогда все возненавидели меня?
На этот вопрос у юноши ответа не было. Он точно видел, что его проклятье сработало. Да, попало не в Гарри, а в Гермиону, но это показалось Рону даже лучшим вариантом, ибо он отчасти и ее винил в том, что их трио распалось. Как только между Поттером и Грейнджер возникли романтические чувства, они отдалились от Рона. И сколько бы Уизли ни пытался вернуться в их компанию, именно Гермиона выступала категорически против. Впрочем, Гарри ни разу ей не возразил, словно и сам поддерживал ее точку зрения. А еще Рон был глубоко оскорблен, что стоило Гарри оказать Гермионе внимание, как та тут же бросила Рона, практически после того, как согласилась быть с ним. Именно это всегда бесило рыжего: за Гарри бегали все девушки школы, в прошлом году у Избранного были пусть и недолгие, но отношения с одной из самых красивых девушек, Чжоу Чанг. Да та же Флёр ДеЛакур отмечала Гарри как симпатичного юношу. И вот теперь Гермиона. А ведь она всегда говорила, что ее эта известность Гарри Поттера никогда не интересовала. Сейчас Рон был готов согласиться с прошлыми статьями Риты Скитер, что во время Турнира Трех Волшебников называла девушку ветреной особой, которая выбирает себе ухажеров, исходя из их популярности. Виктор Крам, а теперь Гарри Поттер. Но если до этого Гарри не видел в подруге спутницу жизни, то теперь он, видимо, не мог допустить, чтобы хоть одна из девушек отдала предпочтение другому, а не ему, великому Избранному Мальчику-Который-Выжил.
Уизли чувствовал себя обиженным и будто использованным. Наверное, Гарри очень тешило самолюбие то, что подле него такой, как Рон. Он словно считал себя этаким благодетелем, что позволяет вообще с собой дружить. А между тем вся семья Уизли была к Гарри добра и заботлива. Рону даже казалось, что Гарри родители любят больше, чем его и прочих детей. Еще бы, опять-таки великий Избранный. Своим шестым сыном Молли была вечно недовольна и только и делала, что ругала и отчитывала. Гарри же всегда был самым лучшим и вообще неприкасаемым. Ему мать семейства рыжих дарила только доброту и ласку. И без того вечно находясь в тени своих старших, более удачливых братьев, чьи достижения всегда вменялись родителями, как пример для подражания, Рон снова был всего лишь в тени теперь уже Великого Избранного. Сейчас он потерял и это. Теперь же наполненная завистью душа просто кипела от злости и негодования, а в голове стали рождаться мысли, что настало время мести.
– И все-таки почему? – снова спросил Рон у самого себя и, растянувшись на своей кровати, поплотнее задернул полог.
Он вспоминал, как нашел описание этого проклятья. Да, Гермиона была бы очень удивлена, что ради своей мести Избранному за то, что тот вычеркнул его из списка своих друзей, юноша пошел на такой отчаянный шаг, как чтение книг. И, конечно, юноша понимал, что в обычной секции библиотеки он подобную литературу не найдет. Хорошо, что Слизнорт поощряет тягу студентов к расширению обычных школьных знаний. Рон придумал отговорку, естественно, не сказав профессору о своих истинных целях, и обманом получил разрешение на посещение запретной секции. Делая вид, что он занят дополнительным заданием для улучшения балла по Зельеварению, он искал подходящее проклятье, которое будет в полной мере отвечать его запросам на удовлетворение своей жажды мести. Уизли всегда завидовал известности Гарри Поттера. Он считал это несправедливостью, ведь Избранный даже не понимает и, что еще более вероятнее, не ценит свою уникальность. У него есть все, чего никогда не было у самого Рона: деньги, слава, сильные покровители. Все доставалось Гарри именно потому, что он – Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил.
