Текст книги "Гарри Поттер и Ось Времён"

Автор книги: Кара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 50 страниц)

– Что делать будем? – прошептал Дмитрий, обращаясь, очевидно, к своему соотечественнику.

– Давай как на Ксюхин день рожденья? – отозвался Олег, смотря куда-то сквозь товарища. Гарри запоздало вспомнил, что они не могут видеть друг друга и уже потянулся за волшебной палочкой, чтобы расколдовать их, но потом, ещё раз взглянув на столпившихся в коридоре Авроров, решил, что пока лучше не стоит с этим торопиться.

– Вы – отвлекаете внимание этих дуболомов, – начал командовать Дмитрий, – а мы тем временем проходим вдоль стены до конца коридора. В трёх метрах от последней пары Авроров мы переходим к противоположной стене и вы гасите факелы. Мы заходим внутрь и тырим бухло.

– А обратно вы как возвращаться собираетесь?

– Попробуем положиться на твои заклинания, малыш, – шёпотом отозвался Олег, – ну, три, два, один!

Ничего не произошло.

– Ну? – возмущённо прошипел русский. – Вы их отвлекать думаете? Или мне тут гопака сплясать?

Ганс виновато потупился, а Гарри как ни в чём не бывало, извлёк свою палочку и вперился в неё пристальным, внимательным взглядом, словно пытаясь разглядеть её содержимое. Наконец парень оставил оружие в покое и, всё ещё прижимаясь к стене, поднял над головой обе руки, держа в правой волшебную палочку. Юноша покрутил запястьем, как бы создавая в воздухе небольшой невидимый вихрь, а потом резко опустил обе руки, словно выпуская кого-то.

Ганс тоже времени зря не терял, и теперь несколько плит, которыми был выложен пол, переливались яркими, режущими глаза огнями.

Видя такой беспредел, авроры моментально оживились и, как и предполагалось, дружной толпой ломонулись к месту происшествия, впрочем, оставив двоих человек охранять жизненно неважный объект (всё равно ректора там не было – Гарри ещё несколько дней назад выяснил, что ночует Ларсен не в рабочем кабинете, а в спальне, которая находилась в противоположном конце жилого этажа). Авроры замерли, вглядываясь в организованное немцем лазерное шоу имени Жана Мишеля Жара. Дело в том, что квадратные огни на полу постепенно стали видоизменяться и складываться в животных, слова и даже людей.

Гарри прошлось придать заинтригованным русским необходимое ускорение в район пятой точки, дабы заставить двигаться в нужном направлении с максимальной скоростью.

Краем глаза юноша наблюдал за тем, как парни проходят мимо оставшихся у входа в пустой кабинет охранников, так же заинтригованно следящих за тем, какое же слово (а точнее – ругательство) возникнет на полу. Юноша не знал, как скоро им наскучит это занятие, но предполагал, что как только в конце коридора погаснет свет, они немедленно кинутся туда.

Добытчики уже почти подошли к последней паре Авроров, которые, хоть и заинтересовались происходящим, но пост не бросили.

Гарри быстро кивнул своему коллеге, и тот резко взмахнул палочкой в сторону склада, едва слышно, но тем не менее напряжённо прошептав:

– Nox!

Факелы, освещавшие ту часть коридора, где располагалась нужная им дверь, мгновенно погасли. Надеяться на то, что авроры воспользуются заклинанием Lumos после того, как русские проберутся на склад была ничтожно мала, так что теперь наоборот нужно было создавать более мощный отвлекающий манёвр. Чтобы его обеспечить, Гарри сделал быстрый взмах палочой в сторону столпившихся где-то в десяти метрах от их укрытия Авроров, где до сих пор незримо вращался выпущенный им вихрь.

Юноша не видел, но чувствовал, как энергетический поток сгустился, а потом неожиданно разорвался, выпустив на свободу скопившуюся в нём чистую силу волшебной палочки Гарри – единственное не боевое заклинание, которое он выучил за последние пол года, да и то только потому, что помнил о том, как когда-то силой палочки произошло Приори Инкартатем. Теперь уже никто из Авроров не мог соображать адекватно, ибо они находились в удивительном благодушии и умиротворении, как и все люди, услышавшие песню феникса (а именно она зазвучала, когда разоравлся закрученный юношей вихрь). Теперь главное – чтобы на песню феникса не отвлеклись и свои – Ганс, например, застыл на месте, как вкопанный и тупо уставился в зону предполагаемого расположения источника шума.

Поттеру, который, признаться, и сам заслушался дивной песней сказочной птицы, опомнившись, весьма ощутимо толкнул немца в бок, напоминая, зачем они, собственно, здесь собрались. Очень скоро песня феникса начала стихать, а авроры, видимо, возжелавшие продолжения, оглядывались по сторонам. Какой-то белобрысый аврор, на вид не старше Тонкс, даже попробовал простучать стену, думая, что там тайник. Стоит ли говорить, что ничего путного из этого не получилось?

Заинтригованные авроры столпились вокруг эпицентра событий, тщетно пытаясь понять, что же произошло. Наконец двое Авроров, охранявших склад, тоже не выдержали и покинули пост, позабыв о погасших факелах и освещая себе путь огоньками, возникшими на концах волшебных палочек.

Так прошло почти семь минут. Наконец, дверь в закрома Родины осторожно приоткрылась и оттуда высунулась невидимая никому кроме Гарри голова Олега. Оценив обстановку, голова вновь исчезла в дверном проёме, но уже через секунду появилась вновь со всеми сопутствующими частями. Мантия его сейчас походила на латы. Было похоже, что всё, что русский аврор нашёл на складе, он распихал по бесчисленным внутренним карманам своего одеяния. Несколько бутылок даже взял в руки.

Появившийся вслед за ним Дмитрий являл собой не менее увлекательное зрелище: его мантия разве только не топорщилась многочисленными горлышками от бутылок. Песня феникса продолжала звучать, хоть и намного тише, так что на шаги русских и тихое звяканье бутылок никто внимания не обратил. Уже через минуту они были рядом с соучастниками. Видимо, их с Гансом услуги в качестве тягловой силы русским не понадобятся.

– Так, друзья, нас здесь не стояло, не лежало и не намечалось, – прошептал Дмитрий, первым направившись к по-прежнему приоткрытой двери.

Остальные поспешили последовать его примеру, а Гарри задержался на секунду, по прежнему стоя в тени – под горящим факелом, надёжно прикрытый его светом. Он посмотрел на Авроров, зачарованно внимающих чудесной песне феникса, так и не стихшей. Гарри взмахнул палочкой, и широкий коридор погрузился в тишину.

– Obliviate! – крикнул юноша, делая широкий пасс в сторону столпившихся кучкой Авроров. Их недоумение по поводу внезапно прервавшегося концерта сменилось полным отсутствием интеллекта на лицах. – Finite, – добавил Гарри, снимая со стен звуковую изоляцию.

Оказавшись в коридоре, вместе с остальными, юноша не смог отказать себе в удовольствии оставить самой бдительной паре Авроров сообщение на долгую память. Всё что он смог придумать, стоя над безмятежно спящими постовыми – так это наколдовать на их плотно сомкнутых веках надпись: "Постоянная бдительность!!!" и с достоинством удалиться.

До главного штаба ночные путешественники добрались на удивление быстро, легко миновав последние посты Авроров. Комната была пуста.

– Гм, по-моему тут чего-то не хватает, – глубокомысленно почесав затылок изрёк Дмитрий, сгрузив священную ношу на кровать отсутствующего в данный момент Рона и удовлетворённо изучая своё, благодаря Гарри, вновь появившееся в зеркале отражение.

– Еды, – подсказал Олег.

– Вообще-то им уже давно положено быть здесь, – обеспокоено пробормотал Ганс, поднимая голову от этикетки на бутылке вина, которую до этого заинтересованно мусолил в руках, изучая.

– Может, возникли проблемы? – меланхолично предположил Олег, растягиваясь на кровати Фокса.

– Сидите здесь, – проговорил Гарри, поднимаясь с занятого им стула, – я за ними.

– Эй! Ты чего? Кому там твой героизм нужен? – попытался вразумить его Дмитрий, – ты ведь можешь и помешать!

Но Гарри уже не слушал: пробормотав несколько заковыристых заклинаний, он покинул помещение. Юноша в очередной раз прошёл мимо первого поста Авроров и тихо вышел на третий этаж. Гарри надеялся, что тут же увидит своих товарищей, но перед юношей оказался лишь пустой коридор. В нём не было ни Авроров, ни Рона с Майклом.

Впрочем, юноша здраво рассудил, что пока не стоит ударяться в панику и кричать "Ау!" на весь замок. Вместо этого Гарри подошёл к той двери, которая вела на продуктовый склад. Как и следовало ожидать, дверь была приоткрыта.

Осторожно заглянув внутрь, Гарри просто остолбенел: по довольно просторному складу шарили два аврора, освещая помещение Люмусом. Со своего положения Гарри прекрасно видел тех, кого искали авроры: Фокс с Роном устроились в тени между стеной и ящиком с какими-то продуктами.

Однако в любой момент авроры могли запросто наткнуться на них. Но меньше всего радости Гарри доставляло то, что, судя по всему, с данными субъектами общаться будет намного опаснее, нежели с их коллегами с пятого этажа: эти ребята, судя по тому, как плавно и осторожно они передвигались и как загораживали свои слабо светящиеся в темноте глаза ладонями от яркого света волшебных палочек, выпили зелье защиты сознания. Теперь отвлекающие заклинания Гарри не могли их обмануть. Хотелось бы надеяться, что дезиллюменирующие чары всё ещё действуют, но Гарри решил на это не рассчитывать.

Юноша встал за дверью, так, чтобы когда она откроется оказаться между дверью и стеной и тихонько потянул тяжёлую дверь на себя. Шаги и тихий шелест мантий в помещении моментально стихли. Ещё через секунду двое сторожей с мерцающими в темноте глазами были уже в коридоре. Как и следовало ожидать, они даже не подумали о том, что кто-то может прятаться за дверью и посему уставились на ворота в конце коридора.

Гарри, сосредоточившись, тихонько взмахнул палочкой, и приоткрытая створка ворот, едва слышно заскрипев, шевельнулась. Большего аврорам было не надо: они ломонулись к источнику звука как в попу ужаленные.

Дождавшись, пока они исчезнут в коридоре, Гарри зашёл в помещение.

– Рон, Майк, это я, – проговорил он, глядя туда, где предположительно прятались его товарищи. – Хватайте хавчик и пошли отсюда!

Дважды повторять не пришлось – уже через несколько секунд грабители водрузили на огромный, в половину человеческого роста, деревянный ящик, каких на складе было великое множество, довольно увесистую коробку, которую прежде прятали. Коробка, судя по всему, была забита до отказа и держалась лишь только благодаря наложенным на неё заклинаниям прочности.

Без лишних разговоров вся компания направилась к лестнице, на которой никого не было. Наверное, вылетевшие с этажа авроры прихватили коллег с собой.

"Оно и к лучшему" – рассудил Гарри, отходя в сторону и давая остальным протиснуться в узкий проход. Разумеется, так просто уйти им не удалось – вверху послышались шаги и тихая, но при этом ядрёная брань.

– Пошли отсюда, – прошептал Гарри. – Рон, левитируй ящик, а мы следом.

Рон послушно рванул вперёд, а вот у Фокса возникли проблемы: американец ухитрился зацепиться рукавом мантии за странной формы дверную ручку. Драгоценный момент был утерян и Гарри, выругавшись сквозь зубы, потянул его обратно на третий этаж. Они успели исчезнуть из поля зрения достигших пролёта третьего этажа Авроров в самый последний момент. Однако вместо того, чтобы затаиться возле двери, Гарри потащил Фокса обратно на склад, потому что не сомневался, что авроры идут именно на этот этаж, а спрятаться среди ящиков с провизией будет, всё же, не в пример легче, чем посреди коридора.

Как и следовало ожидать, уже через минуту двое Авроров оказались на складе. У одного из них глаза по-прежнему тускло светились, а второй, видимо никакого зелья не принимал. Это могло означать только то, что ещё два, а может и больше, Авроров столпились сейчас возле входа в коридор. И, как минимум один из них не поддаётся воздействию психических чар.

Гарри наблюдал за происходящим из-за того самого ящика, где прятались Рон и Майкл. Наконец тот аврор, который принимал зелье, направился в их с Фоксом сторону. Он двигался прямиком к их убежищу, а Гарри не знал что делать.

– Может извинимся и они нас отпустят? – едва слышно прошептал ходячий генератор идиотских идей американского производства.

Мрачный взгляд Гарри был ему ответом. Тем временем аврор уже подошёл к ним почти вплотную. Вопреки ожиданиям, выход из сложившейся ситуации нашёл Фокс, хотя, судя по выражению лица, подобного эффекта он не ожидал: американец создал иллюзию какого-то доселе неизвестного монстра в противоположный конец комнаты, надеясь хоть на секунду отвлечь Авроров. Однако, как красноречиво свидетельствовал громкий панический вопль, донёсшийся с того самого конца склада, здесь присутствовали не только авроры.

Министерскими работниками, быстро устранившими навеянную Фоксом иллюзию, из-за аналогичного Поттеровскому укрытия были извлечены Трапатонни и ещё какой-то неопознанный Гарри субъект, на которого юноша прежде обращал мало внимания. Парень только знал, что он был бразильцем.

Остальные авроры не замедлили сбежаться на шум, а Гарри и Майкл, воспользовавшись переполохом, беспрепятственно добрались до своей комнаты, где их уже ждал Рон с известием о том, что продукты надёжно припрятаны, а остальные пошли отсыпаться перед предстоящим весельем.

Глава 33

«Я говорю вам свое окончательное „может быть“»

Сэмюэл Голдвин

Это утро для меня началось с того, что какой-то не слишком хороший и умный человек энергично тряс меня за левое плечо. В принципе, я мог бы сделать вид, что не заметил этого и попробовать снова уснуть, но загадочный товарищ, взваливший на себя нелёгкую роль моего персонального будильника, начал что-то радостно вещать голосом Фокса. Ради такого дела я даже сподобился открыть один глаз. Надо мной действительно стоял Фокс, с лыбой от уха до уха. Вот это – новость! Дело в том, что наш с Роном сосед предпочитает подольше поваляться в кровати, так что зачастую будить его приходится нам. Сегодня же он соблаговолил оторваться от постели пораньше, а это было уже из области фантастики. Хотя, живя в волшебном мире, начинаешь привыкать к подобного рода чудесам.

Так вот, пока я тут предавался размышлениям, наш гиперактивный сосед уже переключился на всё ещё мирно храпящего Рона. Мой приятель проявил стойкость, и растолкать его удалось не меньше чем за пять минут. При этом наш американский коллега ещё и изрядно получил пяткой по почкам. Надо взять на заметку: никогда не стоять возле кровати спящего Рона.

Дальше наблюдать эту весьма живописную сцену мне было не интересно, так что глаз можно было и закрыть. Естественно, долго наслаждаться относительными тишиной и покоем мне никто не позволил: неугомонный сосед опять принялся меня тормошить, за что незамедлительно и получил. Судя по тихим, но вполне понятным ругательствам, самооборона нам с Роном удалась на славу.

– Если ты не Вольдеморт – отвали, – пробормотал я, надеясь, что, услышав имя моего чешуйчаторылого знакомого, Фокс завернётся в варежку и даст нам спокойно поспать.

Чёрта-с-два! Помедлив минуту, он, судя по всему, извлёк волшебную палочку. Зря…

Дело в том, что на наши кровати я наставил несколько защитных заклинаний, опасаясь, правда, не Фокса, а Пожирателей, которые меня в этом смысле подвели и так и не явились. Я, наконец, сел на кровати, нашарил на тумбочке очки и водрузил их на нос. Только после этого я соблаговолил обратить внимание на лежащего на полу Фокса, по-прежнему сжимающего в руке волшебную палочку. Я, конечно, и сам очень ценю и уважаю побудки с помощью ледяной воды… но только в том случае, если так будят не меня.

– Который час? – безучастно спросил Рон, так же усаживаясь на кровати.

– Сейчас спросим, – в тон ему ответил я, расколдовывая Фокса.

Наш сосед поднялся с пола без посторонней помощи, что лишний раз свидетельствовало о его радушном расположении духа – раньше в подобных случаях он, как правило, сначала долго ругался, потом канючил, что его никто не любит и вообще, а потом требовал, чтобы ему помогли подняться. Кроме лыбы от уха до уха и прочих элементов гардероба, на нём этим утром красовалась фирменная футболка с переливающейся надписью «Посторонним в жо!»,

Самостоятельно добравшись до часов, я едва не отправил его в повторное путешествие в дальние слои астрала: до общей побудки оставалось ещё почти полчаса. После того, как я торжественно сообщил об этом Рону, одним желающим отправить Фокса в иной, лучший мир, стало больше. Кстати, мой друг именно это и попытался сделать, запустив в Майка ботинком, от которого тот, правда, легко увернулся.

Я решил не настаивать на сатисфакции и молча оделся, вооружился зубной щёткой и направился в наш общий туалет, который иначе как «комната смерти» назвать язык не поворачивался. Как выяснилось, сегодня я был не единственным, кому приспичило подняться пораньше – перед одним из умывальников располагался Фоксов соотечественник, который так удачно научил нас заклинанию Tanatos. Звали его, если не ошибаюсь, Стивен Эккарт.

– Доброе утро, – машинально поздоровался я, включая воду в одной из раковин. Надо же! Сегодня даже горячая вода есть!

– Доброе, – подтвердил аврор, не прерывая процедуры бритья, к которой в скором будущем, судя по всему, придётся приобщаться и мне.

На этом я решил закончить нашу беседу, ведь сказать этому аврору мне всё равно нечего… хотя, почему это нечего?

– Скажите, сер… то заклинание… Tanatos. Как быстро оно убивает человека?

Судя по всему, меня решили игнорировать. Что-ж… могу понять… Пока я проводил не хитрые манипуляции, используя зубную щётку, Эккарт закончил свой туалет и повесил полотенце себе на шею. Уходить он не торопился, а стоял и смотрел на меня. Не скажу, что мне приятно, когда на меня кто-то заворожено пялится, но со временем к подобным проявлениям внимания привыкаешь. Не дождавшись какой бы то ни было реакции с моей стороны, Эккарт попытался привлечь к себе внимание покашливанием. Видя такое дело, я повернулся к нему лицом.

Внимательно изучив на редкость глупое выражение лица собеседника (чего на моей памяти за ним ещё не водилось), я задумался над тем, насколько глупо выгляжу с торчащей изо рта зубной щёткой и перекошенными очками.

Не найдя ответа, я повернулся обратно к зеркалу. Оказалось, что очень глупо. Устранив недоразумение, я вновь повернулся к аврору.

– Гм… вы что-то хотели сказать, сер? – да, глупо получилось. Мне показалось, что он едва держится, пытаясь не рассмеяться мне в лицо и не уронить марку серьёзного аврора.

– Вы, кажется, спрашивали про воздействие Tanatos на человека?

Не нравится мне этот деревянный тон. Сухой и официальный, как у Макгонагалл. Но, увы, общаться с людьми в этой школе приходилось только так, посему я лаконично отвечаю:

– Да, сер.

– Однако насколько я помню, вы использовали это заклинание для убийства, посему я не могу понять смысла заданного вами вопроса.

Интересно, как он язык не сломал?

– Я использовал Tanatos против нечисти, но никак не против человека. И теперь хотел бы узнать, сколько времени пройдёт до того момента, как человек умрёт под действием данных чар.

– Вы понимаете, что это секретная информация?

– Да уж понял, что в «Пророке» об этом не напишут! – кажется, я начинаю раздражаться. С чего бы это?

– Что-ж, юноша, раз вы всё так хорошо понимаете, то слушайте.

По-моему здесь раздражительный не только я. Хотя, не нравится – может не разговаривать. Тем временем аврор принялся мерить шагами заведение, в котором имела место беседа. Видимо, с целью деморализации противника, то бишь меня.

– Человека Tanatos убьёт приблизительно через пять минут прямого воздействия, – наконец перешёл к делу мой собеседник, – однако, это произойдёт лишь в том случае, если накладывающий чары маг того пожелает. И, разумеется, если маг будет достаточно силён.

– То есть мы получаем, что волшебник может варьировать силу воздействия чар по своему усмотрению? – да, я понял что сказал!

– Вот именно! – американец так обрадовался тому, что я понял его излияния, что немедленно заставил меня задуматься над степенью образованности его обычного окружения. Наивный. Пообщался бы с тем же Снейпом минут десять – не так бы заговорил.

– А от чего зависит степень контроля за действием чар? От эмоций?

– Во многом – да, но больший эффект произведёт рациональный контроль за потоком магии.

Кажется, я нарвался. Если я правильно понял, то вместо эмоций степень повреждений от Tanatos нужно контролировать чётким сознанием, точно зная, что тебе нужно – обычная пытка, вроде Куруциатуса, или полное разложение тела с неизбежным итогом – смертью подвергнутого чарам человека.

Когда я попробовал уточнить свою расшифровку у Эккарта, тот на секунду задумался, а потом энергично закивал головой. Узнав всё, что меня так интересовало, я поспешил поблагодарить американца и ретироваться обратно в нашу комнату, где застал штурм Бастилии в миниатюре, исполняемый Фоксом. Рон же, прикрывшийся импровизированным бастионом в виде перевёрнутой кровати, исполнял в этой постановке роль защитников крепости.

– …ещё раз – и в глаз, – судя по всему, этой фразой Майк закончил довольно долгую и прочувствованную речь.

Оценив масштабы повреждений, нанесённых помещению, я понял, что без магии не обошлось – другого рационального объяснения тому, что простыня Рона дымилась, я найти просто не смог.

– А что здесь, собственно, произошло?

– Да так… – неопределённо пожал плечами наш американский товарищ. Было понятно, что более точного ответа я от него не дождусь.

– Я всего-навсего предположил, что Лиз не соглашается с ним встречаться из-за того, что он идиот, – пояснил Рон, вновь ныряя за кровать от праведного гнева Фокса и запущенной им книги, в которой я запоздало опознал один из своих учебников по защите.

– Accio! – вторую книгу я успел поймать ещё до того, как она ударилась о спину моего лучшего друга.

– Она не встречается со мной только потому, что я этого пока не хочу, – с достоинством проговорил Майк, беря себя в руки.

Я же скромненько устроился на своей кровати – единственном предмете мебели, никак не пострадавшему от этого противостояния – и внимал последовавшему за этим диалогу.

– У тебя-то хоть девушка есть, умный? – решил пойти в атаку Фокс, в упор глядя на выбравшегося из укрытия Рона.

– Ещё как есть! – ответил довольный Рон, расплывшись в улыбке от уха до уха – видимо, вспомнил Парватти.

– Да? Что-то не верится, – насмешливо протянул Майк.

– Завидуйте, но завидуйте молча, – усмехнулся Рон, протягивая Фоксу фотографию исполнения Колина Криви, где они с Парватти сидят у камина.

– Я не могу молчать – зубы сводит от зависти, – подыграл ему Майк, разглядывая фотографию.

Не знаю, сколько ещё продолжалась бы эта перепалка (зная Рона, могу сказать, что долго), но по коридорам наконец-то прокатилась та кошмарная мелодия, которая означала, что пора вставать. В итоге всё закончилось относительно мирным разгребанием завалов, в котором я исполнял роль зрителя, и обсуждением предпочтений относительно женского пола (здесь я принял посильное участие).

В общем, когда мы покинули свой опорный пункт, в обеденном зале уже собралась приличная толпа. Как же всё-таки обидно – слышать разговор и не понимать его! Хотя, думаю что учить языки мне нет смысла: вряд ли знание французского поможет мне одолеть Вольдеморта… а после этого, думаю, иностранные языки мне вряд ли понадобятся… как и всё остальное. Если выживу – может быть, попробую какой-нибудь язык выучить.

Самое удивительное, что спали мы этой ночью приблизительно часов пять, но больше спать не хотелось. По крайней мере мне. Ганс, Олег и Дима явились с небольшим опозданием. Им спать, к счастью, никто не мешал. Почему к счастью? Да потому что того несчастного, кто попытался бы их разбудить, ждала участь похуже Жанны д’Арк – единственной ведьмы, которую сожгли по-настоящему. Проверено…

После непродолжительного завтрака, в процессе которого все перемигивались со всеми, а в первую очередь – с Майком, мы направились на очередную практику заклинаний.

Однако вместо очередной потасовки, на этот раз не за манекены, а за дуэльный помост, на предполагаемый предмет спора взгромоздил свою биомассу Ларсен собственной персоной и стал толкать речь, из которой выходило, что вчера несколько учеников были пойманы с поличным на краже спиртных напитков, однако кому-то из них удалось скрыться. Проведённый во время завтрака обыск в комнатах никаких результатов не дал (Ещё бы! Зря ребята что ли вчера столько заклинаний на еду наложили?), и посему сейчас будет произведён осмотр волшебных палочек с применением Prior Incantato.

Какая неприятность…

– Что делать будем? – шёпотом спросил Олег, обращаясь, почему-то ко мне.

– Prior Incantato выявит последние пять, а может быть семь, заклинаний, которыми вы пользовались, – хотя, цитировать книги всегда было привилегией Гермионы. В этот раз её поблизости не было – наша подруга стояла рядом с остальными девушками и время от времени встревожено поглядывала на нас своими завораживающими карими глазами… но я отвлёкся. Так вот, в этот раз стать карманной энциклопедией довелось мне. – Сейчас у нас заберут палочки и по очереди проверят их. Надеюсь, после похода вы использовали больше десятка заклинаний?

Ребята облегчённо переглянулись, что, видимо, означало подтверждение. А вот у меня была проблема – могло всплыть то, что вчера я снимал с нас маскирующие чары или, хуже того, Obliviate. Однако палочку я отдал без разговоров. Потом Ларсен по очереди извлекал из общей кучи волшебные палочки, демонстрировал их собравшимся, давая владельцу возможность опознать свою собственность и подойти поближе.

Судя по всему, Рон и Майк, за то время что я выслушивал лекцию о Tanatos посреди туалетного помещения, успели использовать по несколько десятков мелких заклинаний, так что за них можно было не волноваться.

Наконец, из заметно уменьшившейся кучки было извлечено моё оружие, с которым я, по чести говоря, предпочёл бы не расставаться. Я сделал несколько шагов вперёд, давая понять, что узнаю свою волшебную палочку, и остановился возле Ларсена, сосредоточенно изучающего этот практически бесполезный для него кусок тиса. Остальные палочки горкой лежали на помосте, с которого сам ректор недавно спустился.

– Prior Incantato! – произнёс он, и из моей палочки послышалось слабое эхо произнесённого мной сутра Accio. Затем вчерашнее заклинание, которым я расстелил постель – исключительно из-за собственной лени не пожелав работать руками. И… всё. Больше ни одного заклинания – лишь едва слышный шёпот и лёгкий дымок. После того, как Ларсену в лицо вылетело несколько искр, он понял, что больше ничего не узнает.

– Скажите, мистер Поттер, на вашей палочке нет скрытых рун? – поинтересовался он, всё ещё крутя в руках мою волшебную палочку.

– Насколько я знаю – нет, сер.

– Из чего она сделана, если не секрет? – продолжил он допрос. Если он меня и заподозрил, то дальше обвинений это не пойдёт, так что спрашивает он меня из чистого любопытства.

– Тис и перо феникса, одиннадцать дюймов, – отрапортовал я, решив, что в том, что я отвечу, нет ничего плохого.

– И всё? – изумился ректор. – Мне показалось, что у неё должна быть ещё, как минимум, одна дополнительная особенность: иначе Prior Incantato сработало бы как положено.

Я, разумеется, понял, о чём он говорит, но выкладывать какому-то незнакомому аврору, да ещё перед толпой слушателей, что у моей палочки есть сестра-близнец… да ещё и говорить кому она принадлежит было бы верхом глупости.

– Да, сер, вы правы. Однако особенности моей волшебной палочки не имеют к вам ни малейшего отношения. В таком случае, если вы закончили, я хотел бы её забрать.

Может быть, получилось грубовато, но возразить ему было нечего и я немедленно получил палочку назад.

Естественно, виновных так и не нашли. А потом, к моему вящему изумлению, ректор провозгласил:

– Что-ж… раз виновники не были найдены, руководство не в праве запрещать им праздновать Рождество с законными трофеями. Посему этой ночью на жилом этаже разрешается использование широкомасштабных заглушающих чар. Так же, в связи с праздниками, которые администрация не в Силах отменить, завтрашние занятия начнутся после обеда… и завтра с тринадцати часов до восемнадцати часов будет открыт почтовый камин.

– Вот это новость! – вещал Олег по дороге к аудитории с котлами, – веселье санкционировано высшим начальством.

Лично я его радости не разделял: как то это не клеится… вдруг нагрянут с проверкой посреди веселья? А потом объясняй им, что они сами это безобразие и разрешили.

На зелья явились и наши ночные конкуренты, мрачные и не выспавшиеся. Если честно, то я думал, что их вытурят отсюда к гхыровой матери. Одной проблемой стало бы меньше. Судя по тому, как недружелюбно они косились на нашу компанию, эти ребята поняли, кому обязаны этой бессонной ночью.

Всё тот же болгарин велел приготовить самый смертоносный яд, который мы знаем. Интересно, а меня не посадят, если я его приготовлю? Самое обидное, что я понятия не имею, какие из этих ядов разрешённые, а какие нет.

– Ганс, – шёпотом обращаюсь я к главному спецу по зельям, среди имеющихся в наличии, – «Ex abrupto Mortus» запрещённое?

– Какое?

– Ясно. Жаль. А «Sensus veto»?

В общем, никакой серьёзной отравы мне приготовить сегодня не пришлось. Мне бы радоваться, но, думаю, больше шанса попрактиковаться мне не представится – вряд ли Снейп согласится пожертвовать на подобные занятия лабораторию. По крайней мере, мне точно не согласится, даже если его будут хором просить Дамблдор и Вольдеморт. Причём последний будет просить с помощью Curucio.

После обеда мы таскались на очередную практику заклинаний, а потом – к Нагате. Если я когда-нибудь и научусь как следует владеть мечом, то это будет не та железяка, которой приходится пользоваться здесь. Впрочем, у Рона клинок ещё более мощный и, как следствие, ещё более нескладный, но моему другу это, видимо, не мешает. Я так решил потому, что за одно занятие я едва не лишился: головы, уха, левой руки, второго уха, грудной клетки и, наконец, носа, пытаясь выгнуться назад, пропустив Ронов меч над головой. Однако я могу польстить себе тем, что у других и того не получается. Например, у немецкой ветчины Краузе, который так всё занятие и провалялся парализованный на каменном полу.

После фехтования мы дружно направились на жилой этаж. Но в нашу комнату нас почему-то не пустили. Оттуда высунулась Элизабет и заявила, что они будут прибираться в нашей жутко загаженной комнате и готовить приличную еду. На неуверенный вопрос Майка: «А нам, прости, куда деваться?» поступил список адресов, идти по которым, почему-то ни у кого желания не возникло.

В общем, почти два часа мы втроём куковали в коридоре вместе с Гансом, Олегом и Димой, решившими составить нам компанию. Вообще-то они звали к себе, но в обоих предложенных помещениях, кроме прочего, проживают авроры, желания общаться с которыми у нас нет и не было.