Текст книги "Личный интерес (СИ)"
Автор книги: Ifodifo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
Утром во вторник ничего не меняется. Новостей от Лестрейда нет. Шерлок гипнотизирует взглядом телефон в ожидании СМС. Миссис Хадсон заботливо приносит пирог и заставляет выпить чаю. Он категорически не помнит, ел ли вчера, ел ли в воскресенье. Избегая повторения щекотливой ситуации с обмороком, нехотя пару раз откусывает от мягкой сдобы и выпивает чай, почти не ощущая вкуса. Все мысли заняты Охотником за скальпами. Появляется Майкрофт, раздражающе заботливый и невозмутимый. Шерлок бесится, понимая, что брат нагрянул для того, чтобы напомнить о предстоящем сеансе.
– Ты что-то зачастил на Бейкер-стрит, – язвит он. – Если думаешь, что я страдаю провалами в памяти, то глубоко заблуждаешься. Про сегодняшний сеанс не забыл. И это не ты ли настаивал, чтоб я бросил ходить к доктору Ватсону?
– Господи, Шерлок, – качает головой Майкрофт, усаживаясь в кресло, – ты превратно меня понимаешь. Я всего лишь забочусь о тебе. Твое выздоровление – вот все, чего я хочу, и если этот доктор Ватсон ему способствует, а он ведь способствует? – Майкрофт делает паузу, испытующе глядя на Шерлока, который намеренно игнорирует его взгляд. – Ну хорошо, он способствует твоему выздоровлению или хотя бы простой социализации, – Майкрофт кивает, аккуратно пристраивая зонт между ног, – а этому нельзя не радоваться, и потому я буду приходить и напоминать тебе о необходимости выйти на улицу всякий раз, как ты будешь готов пропустить сеанс из-за очередного расследования. Я слишком хорошо знаю твою увлеченность делом, чтобы допустить возможность…
– О, прекрати эти круглые фразы, – морщится Шерлок, массируя виски, – от них начинает болеть голова. Ненавижу эту твою манеру изъясняться…
Майкрофт лишь насмешливо изгибает бровь, игнорируя слова Шерлока.
– Не хочешь привести себя в порядок? Тебе не мешало бы побриться и принять ванну. Два дня, Шерлок! Я полагал, матушка смогла привить тебе азы личной гигиены…
Не дослушав брата, Шерлок срывается с возмущенным воплем с места и скрывается в ванной, громко хлопнув дверью. Он забирается под душ, опять перебирая в голове улики по последнему скальпированному трупу, и Майкрофту приходится постучать в дверь и напомнить о времени. Бурча под нос что-то о надоедливом старшем брате и его удушающей заботе, Шерлок моется, бреется и, завернувшись в банный халат, выходит в клубах пара, чтобы натолкнуться на накрытый в гостиной стол: горячий чай, круассаны, тосты с клубничным джемом, сыр. Шерлок кривится:
– Я уже завтракал. Не веришь, спроси миссис Хадсон.
– Верю, – кивает Майкрофт, – но во избежание очередного обморока, – он делает значительную паузу, – это ведь был обморок? – Шерлок настороженно молчит, и Майкрофт кивает, – хорошо, допустим. Итак, во избежание обморока, ты выпьешь чаю перед уходом. К сожалению, дождаться твоего возвращения я не смогу, дела государственной важности, но через дорогу провожу – не могу отказать себе в таком удовольствии.
Шерлок скрипит зубами в бессильной ярости, скрываясь за дверью спальни. Он быстро одевается, храня холодное презрительное молчание, выпивает чашку чая, отщипывает крохотный кусочек от круассана и с вызовом смотрит на Майкрофта. Часы бьют без четверти одиннадцать. Майкрофт поднимается, удовлетворенно улыбаясь, подхватывает неизменный зонтик и ждет Шерлока, чтобы вместе с ним спуститься вниз. Сердце как всегда заходится бешеным перестуком, когда приходит пора шагнуть за порог в бесконечный простор Бейкер-стрит. Но крепкая рука Майкрофта ощущается на локте, а открывшийся над головой зонт укрывает их от нависшего неба. Шерлок заставляет себя не смотреть по сторонам, утыкаясь взглядом в асфальт под ногами. Почти бегом они пересекают проезжую часть и останавливаются у подъЕздной двери миссис Норрис. Шерлок тянется к домофону, чтобы позвонить, но Майкрофт мягко останавливает его, кивая на чуть приоткрытую дверь.
– Какая небрежность, – осуждающе качает он головой, но Шерлок уже вырывает руку из братского плена и входит под надежную защиту парадной миссис Норрис, захлопывая дверь перед носом Майкрофта.
Некоторое время он по привычке пережидает учащенное сердцебиение, прислонясь к стене и медленно вдыхая и выдыхая, а затем, тряхнув кудрями, поднимается по знакомым уже ступенькам на второй этаж. Дверь в квартиру Джона также оказывается открыта, и это настораживает Шерлока. Впрочем, такое уже случалось, припоминает он, толкая дверь и входя в широкий освещенный электрическим светом холл. Тишина в квартире оглушает, а также удивляет распахнутая дверь в одну из жилых комнат.
– Сара! – громко произносит Шерлок, оглядываясь. – Сара, это Шерлок Холмс, у вас открыто…
Ему никто не отвечает, и он уже собирается заглянуть в открытую дверь, чтобы удовлетворить собственное любопытство, когда слышит странные звуки, напоминающие не то рыдание, не то всхлипы. Звуки доносятся со стороны терапевтической комнаты, и он более не медлит, распахивая дверь. Открывшаяся картина заставляет замереть на пороге, а возглас удивления умирает на кончике языка, так и не сорвавшись.
В центре комнаты лежит тело Сары. Крови слишком много, она везде: под ней, натекшей лужей, на лице, в волосах, на одежде. Шерлок опознает Сару лишь по босоножкам и одежде, потому что остальное – безликое кровавое месиво. Но самое страшное вовсе не тело (Шерлок и не такое повидал на детективном поприще, сотрудничая с лондонской полицией), а коленопреклоненный Джон. Склонившийся над Сарой, он страшен в своем заунывном бормотании и каком-то механическом ощупывании ее тела. Белая футболка пропитана кровью, домашние джинсы заляпаны ею же, руки едва ли не по локоть красные, словно у мясника. Даже на щеке Джона кровь, и в коротких волосах. Рядом с ним Шерлок замечает нож, из тех кухонных ножей, которые обязательно имеются в наборе хорошей хозяйки, используемые для разделки мяса, и он тоже в крови. Джон стонет, пробегаясь пальцами по посеченному лицу Сары, замирает у шеи, нащупывая то место, где должен быть пульс, и опять стонет.
– Сара, нет, Сара… – бормочет он, и опять начинает ощупывать ее, будто желая убедиться, что зрение не обманывает. – Сара, Сара… – зовет Джон, и Шерлок не выдерживает.
В два шага он преодолевает расстояние между ними, оказываясь рядом, опускается на колени и дотрагивается до плеча Джона, обтянутого белой футболкой.
– Джон! – зовет Шерлок тихо, понимая, что тот явно пребывает в суженном сознании и не видит ничего и никого, кроме Сары. – Джон, это я, Шерлок, Джон!
– Шерлок, – повторяет Джон эхом, и пальцы замирают на шее Сары, – Шерлок! Она мертва? Скажи мне, она мертва? – требует он, так и не повернувшись, не взглянув на Шерлока, обращаясь к нему на «ты».
– Да, мертва, – подтверждает Шерлок осторожно – то, что Джон не виноват в ее смерти, для Шерлока очевидно на девяносто процентов, но вот доказать полиции будет сложнее. – Что произошло, Джон? Ты можешь рассказать? – он также переходит на «ты» совершенно естественно, и Джон кивает, не замечая этого.
– Она обычно приходит в восемь, – говорит он тихо. – Заходит ко мне, мы болтаем, обсуждаем пациентов, новости, пьем кофе. Сегодня она не пришла. Я звонил ей на мобильный, но телефон был вне зоны доступа. Я подумал, она уехала к матери. У Сары мать больна Альцгеймером, и она часто навещает ее. Я подумал, той стало хуже, и Сара вынуждена была уехать, не предупредив. Хотя она никогда так не делала, – он замолкает, застывший в нелепой позе над трупом. – Я немного поработал, выпил кофе, – Джон судорожно втягивает воздух и морщится: – Тяжелый запах. Железом пахнет. Так много крови, да?
– Да, – осторожно подтверждает Шерлок, – крови много.
– Надо открыть окно, – бормочет Джон, – надо проветрить, тяжелый запах.
– Нельзя, – возражает Шерлок, – ничего нельзя трогать. Здесь могут быть улики.
– Конечно, – кивает Джон, – конечно, улики. Игорь. Нужно было покормить Игоря, – Шерлок бросает взгляд в сторону вуалехвоста, отмечая про себя, что тот проживает теперь в новом аквариуме, раза в полтора меньше предыдущего, и растений в нем почти нет. Странно. – Обычно этим занималась Сара, – бормочет Джон. – Я вошел в комнату. Запах. Запах я сразу почувствовал. Подумать даже ничего не успел. Пошел открыть окно, и запнулся. Упал прямо на нее. Она лежала здесь. Лежит, – поправляется он. – Господи, тут где-то нож должен быть…
– Ты брал его в руки? – спрашивает Шерлок, впиваясь взглядом в Джона.
– Да, – кивает тот, – наткнулся на него, – он в отчаянии прижимает руки к груди, оставляя очередной кровавый отпечаток на белом хлопке.
– Как давно ты ее обнаружил? – Шерлок бросает взгляд на часы.
– Я пошел кормить Игоря в начале одиннадцатого… – монотонно отвечает Джон.
– Ты сказал, что споткнулся о тело и упал на него, – Шерлок старается не выдать своего напряжения, но вопрос важный. – Комната была залита светом – штор на окнах нет. Ее труп мог не заметить только слепой. Еще раз скажи, как ты ее нашел?
Джон медленно разгибается, поворачивается к Шерлоку и устремляет на него взгляд синих глаз (теперь Шерлок знает, какого они цвета), но смотрит словно сквозь и мимо. На лице мелькает выражение отчаяния, которое вновь сменяется болью. Он проводит окровавленной рукой по коротко стриженным волосам, все еще глядя куда-то мимо Шерлока, и произносит тихо:
– Но я ведь слеп, Шерлок. Так и есть, я слеп, – и мир переворачивается.
Шерлок тупо смотрит на Джона, открывая и закрывая рот. В голове проносятся детали, интерпретированные им неверно: Джон ни разу не взглянул на него, в квартире минимум мебели, Джон не признал в нем скрипача из дома напротив, в движениях Джона всегда чувствовалась некая неуверенность, которую он принимал за задумчивость и спокойный темперамент. Как он был глуп! Шерлок вскипает, понимая, что его ввел в заблуждение блокнот. Блокнот, в котором Джон постоянно что-то писал, а Шерлоку не хватило любопытства в этот блокнот заглянуть. Блокнот, который выставляет сейчас Шерлока круглым идиотом. Проклятый блокнот…
– Дай сюда блокнот, – произносит он, едва сдерживая злость, – немедленно дай сюда свой чертов блокнот.
Джон недоуменно моргает, достает из заднего кармана джинсов блокнот и протягивает его куда-то вперед. Шерлок забирает пухлую книжку в красной клеенчатой обложке со следами крови, оставленными пальцами Джона, и открывает ее посредине. Он видит сложносочиненный абстрактный рисунок, выполненный в своеобразной манере, больше напоминающей старинные литографии. Нечто невообразимое – хаос, заключенный в упорядоченный строй, плавные линии, перетекающие в геометрический рисунок, вписанный в более сложную композицию, которая в свою очередь является лишь фоном для другой сюжетной линии, и все это на маленькой площади, ограниченной размерами карманного блокнота. Такое невозможно нарисовать вслепую, и тем не менее это рука Джона. В голове Шерлока пролетают вычитанные когда-то упоминания об открывшихся уникальных способностях после перенесенной травмы и физической ущербности. Неужели Джон из таких гениев?
– Что по-твоему здесь? – спрашивает Шерлок Джона все еще злобно, подозревая, что его каким-то неведомым образом разыгрывают. – Что в этом блокноте?
– Мои почеркушки, – отвечает Джон нервно, – какое это имеет значение? Обычная порча бумаги. Мне нужно вызвать полицию… – бормочет он.
– Подожди, – прерывает его Шерлок. – То есть, по-твоему, здесь обычные каракули?
– А по-твоему что? Психотерапевтические записи? – срывается Джон. – Я – слепой, Шерлок! Ты не забыл?
– Тогда какого черта ты писал в этом блокноте на каждом гребаном сеансе? – орет Шерлок.
– Да потому что пустой взгляд пугал пациентов, – орет и Джон. – Они не хотели уходить к другому врачу, но я не мог им помочь, пока они нервничали на сеансах. И тогда я придумал блокнот, как отвлекающий маневр, чтобы на чем-то фиксироваться. И все получилось, – Джон замолкает, а дальше уже говорит спокойно, будто сдувшийся шарик: – Блокнот – всего лишь средство, ну как блокнот у Карлоса, он ведь по-настоящему не был ему нужен. Дон Хуан так и говорил ему…
– Так, замолчи, – велит Шерлок, которому совершенно не интересно, что там говорил один мексиканец другому, – я понял, блокнот ты использовал как прикрытие, чтобы не пугать пациентов. Но почему ты мне не сказал, что слеп?
– А ты разве не знал? – удивляется Джон. – Вообще-то я этот факт не скрываю. Сара сказала, – тут он гулко сглатывает и поправляется, – говорила, – облизывает губы, отчего сердце Шерлока делает непонятный кульбит, принимаясь биться с удвоенной силой, – ты сослался на чью-то рекомендацию. Но все, кто знают меня, как специалиста, также знают, что я слеп вот уже три года.
Шерлок молчит, переваривая услышанное. В сложившейся ситуации полностью виноват он сам.
– Нужно вызвать полицию, – повторяет Джон и начинает шарить вокруг себя по полу, оставляя пятна крови, при этом он бормочет: – Телефон, где-то был телефон, я уронил его, полиция…
Шерлок смотрит на него, решая для самого себя, много или мало семь процентов возможной виновности Джона в убийстве Сары. После открывшихся обстоятельств десять сократилось до семи, но стопроцентной уверенности в его непричастности все равно нет. Девяносто три против семи. Решать нужно быстро, иначе потом не получится Джона защитить. Для полиции все здесь указывает на его виновность, и даже слепота будет в пользу такого заключения, поскольку порезы и удары нанесены Саре хаотично, словно кто-то бил куда попало в приступе ярости. Шерлок смотрит на Джона, ощущая, как канат, протянувшийся между ними, трещит. Шерлок слышит, как лопаются одна за другой тонкие нити, из которых он сплетен, и этот звук убивает. Шерлок не хочет потерять связь с Джоном, то доверие, которое возникло между ними, то непонятное чувство, которое греет сердце при одной лишь мысли о нем. И тогда Шерлок решается, нет, не верить Джону, он никогда и ничего не принимает на веру, просто принять его сторону, а там уж разберемся, будет ли это сторона света или тьмы. Осторожно, чтобы не испачкаться (его одежда не должна навести полицию на подозрение) он дотрагивается до Джона.
– Тебе нужно в душ, – говорит он спокойно и твердо, – а полицию я вызову сам. Иди, ты весь в крови.
Шерлок ожидает сопротивления, вопросов, неприятия, но Джон неожиданно кивает, и, поникая головой, поднимается с колен.
– Тебя проводить? – интересуется Шерлок, не будучи уверенным, что Джон вообще понимает, что от него хотят.
– Я слеп уже три года и отлично ориентируюсь в пространстве собственной квартиры, – огрызается тот.
– В душ, – на всякий случай напоминает Шерлок.
– Да, конечно, я весь в крови, – тихо бормочет Джон, проходит мимо Шерлока, дальше по холлу, безошибочно и вполне уверенно сворачивая в ванную комнату. – Я должен принять душ…
Дверь за ним закрывается, а Шерлок некоторое время созерцает дорожку кровавых следов, протянувшуюся по полу. Сбросив с себя оцепенение, Шерлок деловито обследует квартиру, то и дело поглядывая на часы. Времени в запасе мало – нужно уложиться в кратчайший срок. План действий в голове уже сложился, теперь главное, чтобы не подвел Джон. Шерлок находит кладовку, в которой хранятся тряпки, ведра и моющие средства, смешивает в ведре коктейль из нескольких бутылок бытовой химии, благо образование позволяет создать из подручных средств нечто, что собьет криминалистов со следа, и тщательно замывает кровавые следы, оставленные Джоном как в психотерапевтической комнате, так и в остальной квартире. Он протирает нож, прежде чем бросить его в лужу крови возле трупа. Забирает блокнот и телефон Джона, предварительно стирая с них кровь жертвы. Теперь место преступления выглядит куда более естественно – следы размазанной по полу Джоном крови ликвидированы. Шерлок лишь надеется, что Андерсон не обратит внимания на нехарактерное отсутствие брызг крови с одной стороны тела. В спальне Шерлок достает из шкафа чистую рубашку, боксеры и джинсы, отмечая аккуратность, с которой разложены вещи. Без лишнего смущения он заходит в ванную комнату, где силуэт обнаженного Джона за панелью душевой кабины все еще виден под струями воды.
– Джон, соберись, – командует он, – ты уже чистый. Можешь вылезать. Я принес тебе одежду – переоденься. И обязательно высуши волосы феном.
Некоторое время Шерлок прислушивается к шуму льющейся воды, а затем отодвигает в сторону матовую панель и громко окликает Джона:
– Ты услышал, что я сказал? – по смуглой коже Джона стекает потоком вода, и это зрелище завораживает.
Шерлок напоминает себе о необходимости дышать и еще раз зовет Джона.
– Да, я слышал, – говорит тот немного заторможено, – уже чистый, вылезать, одеться, феном просушить.
– Молодец, – кивает Шерлок, отворачиваясь, – я сейчас приду. Поторопись.
Он сгребает в охапку грязную одежду Джона и выходит из ванной. В кухне находит мешок из Теско и запихивает одежду туда. Замирает на мгновение посреди холла, соображая, куда можно спрятать пакет. В самой квартире невозможно – наверняка полиция устроит обыск. Выбросить в мусорный контейнер не привлекая внимания миссис Норрис не получится. Остается квартира дипломата этажом выше. В несколько шагов Шерлок преодолевает два лестничных пролета и с помощью скрепки открывает пустующую квартиру. Расположение комнат аналогичное квартире Джона. Шерлок прячет пакет в спальне дипломата и уходит отсюда, осторожно закрыв дверь. Заглянув в ванную, Шерлок убеждается, что Джон уже переоделся и теперь сушит волосы феном. Отлично. Быстрый взгляд на часы – одиннадцать тринадцать. Теперь пришла пора полиции. Шерлок достает телефон и выбирает в списке контактов Лестрейда. Тот отвечает на втором гудке.
– Шерлок, если это не что-то по-настоящему важное… – сердито начинает тот, но Шерлок его прерывает.
– Грэм, убийство женщины, пиши адрес, – велит он тоном, не терпящим возражения.
– Господи, я Грэг, – вздыхает Лестрейд, – диктуй.
– Бейкер-стрит, – говорит Шерлок и добавляет номер дома.
Некоторое время инспектор молчит, а потом чертыхается:
– Я надеюсь, ты тут не при чем.
– Поторопитесь, – вместо ответа советует Шерлок и отключает телефон, как раз вовремя, чтобы избежать лишних вопросов.
Из ванной выходит чистый и посвежевший, хоть по-прежнему подавленный и дезориентированный Джон. Шерлок ловит его за руку и тянет на кухню.
– Полиция будет минут через десять-пятнадцать. Нам нужно поговорить, – произносит он сурово, толкая Джона на стул.
Тот покорно садится, складывая руки на коленях (свежий порез около мизинца, довольно глубокий) и смотрит сквозь Шерлока (по крайней мере, становится понятно, почему пациентов пугал этот пустой взгляд). Без блокнота Джон непривычно неподвижен и скован, в груди Шерлока неожиданно возникает желание обнять его, но он гонит это странное чувство – сейчас не до сантиментов – им нужно договориться о своих показаниях. А еще Шерлок должен знать все, что знает Джон, чтобы найти убийцу.
Шерлок выкладывает на стол перед Джоном его телефон и блокнот.
– Вот, возьми, все должно быть естественно. Твои вещи при тебе. Кровь я смыл, – Джон кивает, молча забирает и засовывает в карман джинсов телефон и блокнот. – Теперь о главном. Наши показания должны совпадать. Запоминай, – Шерлок выдает инструкции сердито, пытаясь хоть так скрыть свое беспокойство за Джона. – Я пришел в одиннадцать, как и договаривались. Ты сам открыл мне дверь, потому что Сара не пришла. Мы прошли на кухню и немного поболтали за чашкой кофе, о погоде и моих успехах в избавлении от агорафобии. Потом пошли в комнату, чтобы начать сеанс, и там обнаружили Сару. Ты понял? Главное, что один ты туда не заходил. О том, что предшествовало обнаружению Сары, можешь рассказать так, как было.
Шерлок начинает метаться по кухне, создавая видимость совместного распития кофе, благо кофейник наполовину полный. Быстро ориентируясь в обстановке, он достает две крохотные чашки белого фарфора, со звоном ставит их на стол и наливает еще ароматный и горячий кофе. Из одной делает глоток сам, другую сует Джону, заставляя сделать то же самое (тот покорно отпивает). Затем Шерлок выплескивает две трети из каждой чашки в раковину, не забывая после этого раковину сполоснуть. Чашки остаются на столе.
– Объясни, к чему все это? – просит Джон, морщась. – Почему я должен врать? Чем правда не угодила?
– Тем, что с такой правдой ты становишься первым подозреваемым в убийстве Сары, – сердится Шерлок его непонятливости. – Ее убили в твоем доме, твоим кухонным ножом, – и это правда, Шерлок уже успел отметить недостаток ножа в кухонном наборе Джона. – На ноже твои отпечатки, и вся твоя одежда в ее крови. С такими уликами полиция тут же тебя арестует. А если мы сделаем по-моему, то я буду хоть каким-то алиби для тебя, хотя, на самом деле, убили ее до моего прихода. Кроме того, уже поздно что-то менять. Я стер следы крови в комнате, выбросил испачканную в крови одежду, протер нож. Если теперь сказать правду, то вместе с тобой арестуют и меня. Ты хочешь, чтобы я попал за решетку?
Джон мотает головой:
– Нет, конечно же.
Внезапно Шерлок понимает, что упустил одну деталь:
– Черт, не получается. Миссис Норрис, эта старая перечница, наверняка видела, что я пришел не в одиннадцать, а без десяти. Может быть удастся сослаться на ее старческий маразм.
– Миссис Норрис ничего не сможет опровергнуть, в это время она смотрит повтор вечернего сериала в дальней комнате, – меланхолично сообщает Джон. – А что, время так важно? – Шерлок бросает на него острый испытующий взгляд, но воздерживается от комментариев – пора откровений пока еще не пришла.
– В нашем случае важно, – отвечает он немного отстраненно. – Я пришел на сеанс, и то, что мы выпили по чашке кофе, вполне нормально. Пятнадцать минут на беседу под арабику допустимы, а вот двадцать пять минут уже перебор. Улавливаешь? – Джон кивает. – Ладно, – Шерлок бормочет сам себе, – Майкрофт не выдаст, миссис Норрис не в курсе. Тогда все складывается, – бросает взгляд на часы. – До приезда полиции осталось семь минут, – сообщает он Джону, – у нас еще есть время поговорить. Сейчас я буду задавать вопросы, а ты отвечай быстро, четко и по существу. Помни, от твоей откровенности зависит, как быстро я найду убийцу, – Шерлок смотрит на Джона со значением, но Джон этого не видит.
– Ты так уверен, что найдешь его? – Джон кривит губы в подобии усмешки, но взгляд его остается пустым и холодным.
– Я найду, – обещает Шерлок твердо, всей душой желая, чтобы им не оказался сам Джон. – Итак… Судя по тому, что я увидел, время смерти Сары где-то между восемью и девятью часами, – Шерлок задумчиво барабанит пальцами по губам. – В котором часу проснулся ты?
Джон хмурится:
– Обычно я рано поднимаюсь, но в последнее время… – он обрывает себя. – Сегодня проспал почти до десяти. Кажется, где-то без четверти десять, если быть точным. Поэтому меня и насторожило отсутствие Сары – она не дала бы мне спать так долго.
Шерлок меряет шагами пространство от кухонного стола до окна и обратно, досадуя на себя за то, что все утро препирался с братом, принимал ванную, завтракал. А ведь стоило только посмотреть в окно, и картина убийства была бы как на ладони. То, что Сару убили именно в психотерапевтической комнате, он не сомневается, слишком много деталей, вроде брызг крови на стенах и сдвинутого с привычного места ковра, говорят за это.
– А что с аудиозаписью? – Шерлок вскидывает на поникшего Джона взгляд. – У тебя наверняка есть встроенная техника. Она включается автоматически от голоса?
– Есть техника, – соглашается Джон, – но включается она с пульта. Он в моем кабинете на столе лежит, – Шерлок кивает – не особо-то он и надеялся.
– Что ты ел на ужин? – неожиданно спрашивает он.
– Ничего, – на лице Джона написано удивление, но переспрашивать он не решается, – только йогурт выпил. Я на ночь не ем.
– Расскажи, кто вхож в дом, у кого есть ключи, – требует Шерлок досадливо бросая взгляд на часы.
– У миссис Норрис, в моем кабинете мои, в ящике стола лежат. Еще у Сары и у Гарри. Ах, да… – вспоминает Джон, – еще запасные в холле лежат в вазе, на столике, рядом с телефоном.
Шерлок кивает:
– То есть бери кто хочет. Здорово у вас безопасность поставлена, доктор.
Джон пожимает плечами и холодно замечает:
– Мне нечего бояться.
– Ну да, ну да, – соглашается Шерлок. – Так что насчет вхожих в квартиру лиц?
– Господи, – устало вздыхает Джон, с усилием потирая ладонями лицо, – ну я, Сара, сестра моя, Гарри, пациенты. Вместе с тобой на сегодняшний момент я веду семь человек. Все. Больше никто ко мне не ходит. Ну, домовладелица иногда.
– А убирается в квартире кто? Пол моет? Пыль стирает? В магазины кто ходит? Белье в прачечную относит? – не отстает Шерлок, которому нужно выяснить все обстоятельства дела.
– Я хотел нанять женщину, которая бы помогала по хозяйству, – мнется Джон, – но Гарри не позволила. Она покупает продукты раз в неделю. И уборку в квартире делает тоже она. Белье. Я помогаю по мере сил. У нас это называется хозяйственный уикенд. Сара вела мои финансы. Никого постороннего, как видишь.
Шерлок кивает.
– Прямо идиллия. А что про Сару скажешь? Был у нее бойфренд? Родственники, заинтересованные в получении наследства? Хоть что-то про нее… – Шерлок кусает губы, прислушиваясь, понимая, что в любой момент в дверь позвонит полиция.
– Не было у Сары бойфренда, – отвечает Джон, – я бы знал. Мы были близки, – запинается и тут же поправляется, – в смысле дружески – доверяли друг другу, дружили с университетских времен. Сара была неконфликтной и дружелюбной. Не представляю, за что на нее можно было рассердиться. Родственников, кроме матери, не было, даже дальних. Жила на зарплату, которую я платил. Вот и все.
– Должно быть что-то еще, подумай, – настаивает Шерлок. – Ты явно не все мне рассказал.
– Ну, – колеблется Джон, – она в последнее время общалась в интернете с одним парнем. Познакомилась на сайте знакомств. Он ей нравился. Я еще шутил, что она мне с ним изменяет, – Джон морщится, словно от зубной боли, – изменяла, конечно же, – выдавливает он из себя и замолкает. Шерлок размышляет над полученной информацией. – Ты думаешь, что кто-то хотел ее убить? – спрашивает он. – Думаешь, кто-то не любил ее настолько, чтобы… – голос Джона обрывается.
Шерлок смотрит на него жестко:
– Нет, – говорит он, – кто-то настолько не любил тебя. Ведь убили ее в твоем доме, подумай об этом.
Джон замолкает, моргая, сжимая и разжимая ладонь.
– Ты жил в квартире один? – спрашивает Шерлок, следя за его лицом. – Мне нужен честный ответ, Джон.
Тот дергается, словно от удара:
– На что ты намекаешь? Конечно, я жил один. Подружки у меня нет, если ты об этом. С Сарой у нас были исключительно платонические отношения. Гарри ночевать не оставалась никогда.
– А как же блондинка? Я видел несколько раз рядом с тобой блондинку…
– Ты видел? – Джон удивлен. – Где ты меня видел с блондинкой? Я не выхожу из дома.
– В окно, – Шерлок вынужден признаться в проклятом вуайеризме, и от этого чувствует себя непривычно неловко. Сам себя он оправдал бы необходимостью достать информацию любым способом, но речь идет о Джоне, а с ним весь прошлый опыт становится лишним и неподходящим. – Да, черт возьми, я живу напротив, окна моей гостиной выходят на эту комнату. Я наблюдал за тобой все это время и до последнего момента думал, что ты об этом знаешь…
– Так это ты играл на скрипке, – удивленно роняет Джон и замолкает. Шерлок тоже молчит, не зная, что сказать, теперь все зависит от Джона. – А что про блондинку? – вдруг вспоминает тот. – Ты уверен, что это была не Сара?
– Не Сара и не Гарри, – уверенно заявляет Шерлок, – невысокая, осветленные волосы до плеч, почти скрывают лицо. Блондинка в белом. Она все время маячила за твоей спиной, когда ты слушал мою скрипку, – раздраженно рассказывает он и видит, как Джон меняется в лице.
– Блондинка в белом за моей спиной, – повторяет он слова Шерлока с плохо скрываемой дрожью. – Скажи, как убили Сару?
Вопрос кажется Шерлоку дурацким и неуместным, но он терпеливо отвечает:
– Перерезали горло, а потом исполосовали лицо, словно в припадке ярости. Лица не видно.
Джон потрясенно молчит, трясущиеся руки выдают в нем крайнюю степень волнения.
– Что с тобой? – Шерлок осторожно дотрагивается до его плеча. – Тебе плохо?
Джон сглатывает и мотает головой.
– Шерлок, – шепчет он, глядя мимо него своими слепыми синими глазами, – я знаю, кто убил Сару, но этого не может быть.
И в этот момент звонят в дверь.
– Полиция, – Шерлок в гневе поднимается, – ну что за свойство такое, все и всегда не вовремя совершать. Джон, умоляю, о своих догадках молчи. Если все пройдет благополучно, расскажешь после. Если нас не заберут в полицию, – оговаривается он. – Впрочем, молчи в любом случае. Об адвокате не волнуйся, мой брат все устроит. Ты понял меня? – он вопросительно смотрит на Джона, белого, как полотно.
Тот открывает и закрывает рот, словно рыба, выброшенная на берег – наглядная иллюстрация человека в шоке. Шерлок не уверен, что Джон сейчас адекватен, что он слышал хоть слово из его эпической речи. Джона нужно привести в чувство и как можно скорее. Более не раздумывая, Шерлок делает шаг к нему, наклоняется и прижимается губами к его губам. Это даже не поцелуй, а скорее касание, твердое и ощутимое, но Джон моргает, удивленно отстраняясь, невольно облизывается, в глазах проясняется. Шерлок, удовлетворенный произведенным эффектом, отстраняется и спрашивает осторожно:
– Ты слышал, что я сказал? – дожидается осмысленного кивка от Джона и только тогда идет открывать дверь.
Слова Джона крутятся в голове, словно привязчивая мелодия с заезженной пластинки, и Шерлок с трудом заставляет себя отодвинуть ее в сторону. Сейчас главное не проколоться с Лестрейдом. Их с Джоном игра должна пройти без срывов. На карту поставлено многое, если не все.
========== Глава 6. Призрак в белом. ==========
Лестрейд злобно пыхтит, разглядывая труп Сары. Андерсон под пристальным взглядом Шерлока ползает на корточках по комнате в поисках улик. Слышно, как внизу Салли Донован разговаривает с миссис Норрис. Не выдержав, Шерлок выдает длинную витиеватую тираду с комментарием умственных способностей Андерсона, тот вступает в перепалку, и Лестрейд, подхватив Шерлока под локоть, выводит его из комнаты. Они идут на кухню, где слегка заторможенный Джон дает показания.
– Какого черта ты творишь? – громко шипит Лестрейд. – Ты завязан в этом деле и не имеешь права на участие в расследовании. Оставь свои мысли при себе.
– Отлично, – громко возмущается Шерлок, занимая пустующий рядом с Джоном стул, – может, ты меня еще и арестуешь по подозрению в убийстве?
