Текст книги "Личный интерес (СИ)"
Автор книги: Ifodifo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Шерлок, не отрываясь, смотрит на Джона, подаваясь навстречу его движениям. Джон мокрый, как мышь, его грудь тяжело вздымается, а мускулы под кожей перекатываются от напряжения, словно живые. Джон удивительно гармоничный – сильный и ладно скроенный. Шерлока восхищает его простое открытое лицо, чуть растерянная счастливая улыбка на тонких губах, светлые карамельные волосы и невообразимо синие глаза. Как же глобально несправедливо, что Джон не видит. Шерлок хотел бы заглянуть в эту синеву, когда Джон смог бы разделить этот взгляд и вернуть ответный. Сейчас, когда Шерлок балансирует на грани взрыва восторга, ощущая, как от каждого толчка Джона внутри под кожей, словно электрический разряд, рождаются и идут гулять по телу волны наслаждение, он как никогда ясно осознает, что сделает все, чтобы вернуть Джону зрение. Психосоматика – с ней можно бороться, просто большинство психотерапевтов, и сам Джон в том числе, идиоты. Последний толчок Джона приходится на волшебную точку, и Шерлок не выдержав, срывается за грань, выплескиваясь на подтянутый живот партнера вязкой жидкостью. В нем как будто взрывается сверхновая, ослепляя и оглушая силой своего рождения. Шерлок выгибается дугой, пронзенный острым наслаждением. Он не может дышать, он не может говорить, все что он может, это принимать тот дар, который преподносит ему Джон, срываясь в оргазм следом. Джон откидывает назад голову, выстреливая в Шерлока горячим семенем, которое ощущается неким исключительно ценным призом, а еще четким химическим маркером принадлежности. Это удивительно и прекрасно – принадлежать тому, кто принадлежит тебе, Шерлок наконец-то обретает чувство законченности, наслаждаясь взаимностью, и потому то, что кричит Джон, сотрясаемый наслаждением, кажется прекрасной музыкой.
– Шерлок-Шерлок-Шерлок-Шерлооооок… Мой! – твердит Джон, оседая на Шерлока, и тот принимает его в свои объятия, оплетая длинными руками и так и не позволив выскользнуть опадающему члену из себя.
– Твой, – устало и счастливо соглашается Шерлок куда-то в космос, и Джон удовлетворенно хмыкает.
Они лежат на кровати, переплетясь конечностями, сцепленные после акта любви, утомленные и потные. Шерлок лижет на пробу кожу Джона за ухом – она соленая и гладкая, Джон сонно фырчит, сильнее вцепляясь в Шерлока.
– Не уходи, – просит он едва слышно.
– Не уйду, – соглашается Шерлок, не очень понимая, к чему именно относится просьба Джона – к ситуации здесь и сейчас или собственной жизни в целом, но точно зная, что не уйдет в обоих случаях. – Не смогу уже.
– Это хорошо, – довольно шепчет Джон, – тогда я чуть-чуть посплю, ладно?
– Спи, – соглашается Шерлок, крепче прижимая к себе Джона и нащупывая одной рукой сбитую в комок простыню, чтобы укрыть их.
Этот миг кажется Шерлоку идеальным. Он еще никогда и ни с кем не засыпал в одной постели, он никогда и ни с кем не занимался ЛЮБОВЬЮ, он никогда не хотел делить с кем-то свое личное пространство и он никогда еще так остро не желал чувствовать другого человека рядом ВСЕГДА. Все когда-то случается впервые. Шерлок накрывает их белоснежной простыней и закрывает глаза – с Джоном хочется разделить даже такое скучное и прозаическое явление как сон.
Шерлок просыпается от ворчливого бухтения Джона под боком:
– Тебе, кажется, звонят, – бормочет он, сонно причмокивая, и сердце Шерлока от осознания того, что проснулся в объятиях Джона, пускается вскачь.
Телефон Шерлока действительно тренькает настойчиво где-то там, где осталась лежать на полу одежда. Очень не хочется покидать теплую и уютную ауру Джона, но телефон продолжает звонить и звонить. Это ужасно раздражает, и Шерлок все же выбирается из кровати. Он обнажен, но эта нагота ни в малейшей степени не смущает. Шерлок достает из кармана брошенных на пол брюк телефон и принимает вызов от Лестрейда, выходя из спальни, чтобы не разбудить вновь заснувшего Джона.
– Чего тебе? – сердито вопрошает он в трубку, направляясь в самую отдаленную от спальни комнату – психотерапевтическую, где резко и отталкивающе пахнет дезинфекцией и в одиночестве плавает в стеклянном плену Игорь.
– Господи, ты жив, – облегченно выдыхает Лестрейд. – Успокой меня, скажи, что ты не со своим доктором, – просит он встревоженно.
– Я именно что с ним, – холодно отвечает Шерлок.
– Уходи оттуда немедленно, он – убийца и психопат, – заявляет Лестрейд.
– Кажется, мы это уже обсуждали, – возражает невозмутимо Шерлок. – Про то, что кроме него некому было убить обеих женщин, раз в его квартире все случилось и в его присутствии, и почему он не проснулся. Ты же взял анализ крови? Твои же эксперты подтвердили наличие снотворного в его крови в обоих случаях. Он не проснулся, потому что крепко спал под действием сильнодействующего снотворного. Свои показания я не изменю, мы обнаружили жертв вместе. В конце концов, я же привел тебе массу убедительных доказательств того, что это не Джон.
– Но не стопроцентно, – перебивает его Лестрейд.
– Джон левша, – напоминает Шерлок, – а обеим жертвам горло перерезано явно кем-то с рабочей правой рукой.
– Он не принимает никаких лекарств, – почти кричит Лестрейд. – Он сам сказал. И возможно, он амбидекстер, из тех, кто прекрасно владеет как правой, так и левой рукой. Домовладелица не видела никого постороннего, входящего в подъезд.
– Миссис Норрис – старая маразматичка, ведь она также не видела и Делайлы, – возражает Шерлок. – И в конце концов, Джон слеп, – устало произносит Шерлок очередной не раз обсуждаемый довод.
– Физически – нет, и это еще надо доказать, – произносит Лестрейд отчаянно. – Все твои доводы, конечно, убедительны, но ты кое-чего не знаешь. Мы пообщались с сестрой Делайлы, и она сказала, что сестра поехала на встречу с Джоном. Мои люди запросили распечатку из телефонной компании. Так вот, ей действительно был звонок со стационарного телефона доктора Ватсона этим утром. Ты понимаешь, что это может значить?
– Что кто-то звонил из квартиры Джона, пока он спал под действием лекарства? – предлагает вариант ответа Шерлок, чтобы отвязаться от утомившего его разговора.
– Что это он звонил, идиот! – рявкает Лестрейд. – И еще. Ты знаешь, что твой доктор уже был однажды связан с аналогичным убийством? Его дружка зарезали очень похоже, когда он учился в университете. Ты не думаешь, что доктор мог зациклиться на смерти своего любовника и приняться убивать своих любовниц?
– Зачем? – упоминание о существовании когда-то в жизни Джона Кларка болью отдаются в сердце Шерлока.
– Откуда я знаю, зачем. Он – психопат, не я, – бесится Лестрейд.
– Уж кто-кто, а Джон Ватсон не психопат, – спокойно возражает Шерлок. – И да, я знаю про убийство того парня. Его зарезал ревнивый дружок девушки…
– Ему точно также лицо исполосовали ножом, – Шерлок на мгновение закрывает глаза – об этом Джон не говорил, но все равно, это уже не имеет значения. – Шерлок, не дури, – продолжает убеждать его Лестрейд. – Держись от него подальше, забери свои глупые свидетельские показания, они все равно ни на что не влияют. Предупреждаю, я приеду с ордером арестовывать его, как только поймаю Диммока. Он тут вздумал побегать от меня, но я уверен, в том деле найдутся убедительные доказательства того, что Джон Ватсон виновен. Я серьезно, не лезь в это дело, Шерлок.
– И я серьезно, – произносит Шерлок, – не лезь в мою личную жизнь, лучше лови Охотника за скальпами, – и с этими словами, не слушая больше возражений Лестрейда, отключает телефон, полностью.
Некоторое время он просто расхаживает по комнате, размышляя об услышанном от Лестрейда и подсчитывая, когда терпение Лестрейда закончится, и он придет арестовать Джона. Диммок вот-вот передаст ему дело о смерти Мэри Морстен, и тогда шансов, что Джона не арестуют, не останется совсем. Черт дернул Лестрейда копаться в прошлом Джона. Подобную бы инициативу да в мирных целях, лучше бы за Охотником за скальпами гонялся, а не невиновного доктора за решетку пытался засадить. Впрочем, в голове как всегда складывается определенный план, который Шерлок и собирается воплотить в жизнь. В конце концов, если уж речь зашла о серии убийств, значит трупов будет больше двух. И это дает им с Джоном неплохой шанс. Даже если Джон действительно убийца – семь процентов еще никто не отменял. Шерлок вспоминает то, чем они совсем недавно занимались и невольно улыбается – Джон не может быть убийцей, разве что его альтер эго – он читал в свое время довольно занимательный рассказ из психиатрической практики о раздвоении личности, когда в одном человеке уживались совершенно противоположные личности, и это не Стивенсон с его Джекилом и Хайдом.
Когда он возвращается в спальню, Джон все еще сладко спит, и Шерлок некоторое время просто любуется им, сонным, уютным, домашним, а потом забирается обратно, оплетая Джона руками и ногами.
– Где ты был? – шепчет Джон, зевая.
– С Лестрейдом разговаривал. Он считает, что мне опасно быть рядом с тобой, что ты убийца, – отвечает Шерлок, внимательно следя за мимикой Джона.
– Резонно, – соглашается Джон, – тебе и правда стоит держаться от меня подальше. Именно это я тебе и говорил до того, как все случилось между нами.
– Я помню, – улыбается Шерлок, – и ни о чем не жалею. Ты не голоден? – Шерлок искренне обеспокоен тем, что за весь день Джон ничего толком не поел. – Почти вечер уже, Джон, – напоминает он, и Джон мрачнеет.
– Да, точно, тебе пора уходить, – кивает он, поднимаясь и натягивая на голые плечи простыню, которой укрывался. – Дай мне пару минут, я оденусь и провожу тебя, – говорит он, глядя куда-то в пространство. – Извини, что задержал. Это, наверное, стресс. Я когда нервничаю, всегда много сплю.
Шерлок сердито взирает на него.
– С чего ты взял, что я собрался уходить?
– Ну, – Джон неуверенно замирает, – уже вечер, ты же сам сказал.
– Я это сказал применительно к еде, которую ты сегодня проигнорировал, – Шерлок хмурится. – И вообще, я никуда не собираюсь уходить. Без меня в твоей квартире происходят убийства. Без меня ты явно не справляешься. Так что решено, поживу у тебя некоторое время, присмотрю за своим доктором. Раз ты просыпаешь убийства, посторожу квартиру, чтоб здесь еще кого-нибудь не убили.
Джон мрачнеет:
– Боюсь, ты будешь бессилен против призрака. Почему-то мне кажется, что Мэри твое присутствие не очень понравится. Я даже Гарри не стал сообщать о сегодняшнем происшествии, чтобы она не дай бог не приехала сюда. Кто ее, Мэри, знает, может быть, она еще и к сестре приревнует, – Джон зябко ежится, будто в квартире арктически холодно.
Настойчивое упоминание мифического призрака Шерлока забавляет. Он готов костьми лечь, но доказать, что сверхъестественного в природе не существует.
– Вот и посмотрим, – веселится Шерлок, – как она меня примет. Позвоню миссис Хадсон и попрошу, чтобы принесла мне завтра сюда одежду. Мой костюм порядком испачкался. Кстати, не дашь мне чего-нибудь переодеться?
На эту просьбу Джон реагирует мгновенно и, забыв о собственных нравственных терзаниях и простыне, прикрывавшей стратегические места, принимается копаться в комоде. Шерлок с удовольствием разглядывает подтянутый зад Джона, мышцы спины, крепкие ноги, чувствуя, как член дергается, будто не его ублажали совсем недавно – закономерная реакция организма на некоторые части тела Джона.
– Вот, думаю, тебе подойдет, – Джон протягивает в сторону Шерлока и чуть левее мягкие домашние брюки, защитного цвета футболку, трусы и носки. – Прости, что все не новое, я как-то даже не предполагал, что может понадобиться…
– Нет-нет, все нормально, спасибо, – Шерлок с удовольствием принимает вещи, на миг прижимаясь к ним лицом и вдыхая такой особенный Джонов запах. – Сейчас переоденусь, и пойдем ужинать.
Они вместе переодеваются: Джон в линялые джинсы и белую футболку, Шерлок в преподнесенные ему вещи. В маленькой спальне вдвоем им совсем не тесно. Они будто по умолчанию занимают каждый свою зону: Шерлок территорию у окна, а Джон – у шкафа, непосредственно кровать оказывается общей. Наблюдать за Джоном одно удовольствие – его привычки, движения и перемещение в пространстве доставляют Шерлоку почти эстетическое наслаждение. Джон двигается плавно, пластично, бесшумно, осторожно и грациозно, словно кошка, но в нем угадывается затаенная сила и страсть, и это уже от пантеры. Шерлок прерывает свое любование Джоном, выманивая того на кухню.
– Ты в конце концов просто обязан меня накормить, это моя плата, – напоминает он.
– Но ты же еще ничего не нашел, – смеется Джон, – так что не заслужил. Но в качестве аванса, так и быть накормлю тебя. Пойдем, посмотрим, что там есть в холодильнике. Йогурт будешь?
– Нет, – возможно Шерлок отвечает излишне резко, – только не йогурт. Ни я, ни ты не будем йогурт. Может быть ты что-то сам приготовишь? – интересуется он, стараясь увести Джона от скользкой темы.
Джон размышляет над ответом несколько мгновений:
– Есть запеканка и ризотто. Что будешь?
– Запеканку, – решает Шерлок. – Корми! – и Джон невольно улыбается: – Прошу за мной…
Пока Джон разогревает в микроволновке картофельную запеканку, Шерлок наблюдает за его мрачным отстраненным лицом.
– Тебя что-то беспокоит? – спрашивает, чуть поколебавшись.
– Ну, кроме того, что в моей квартире и в моем присутствии в очередной раз убили близкого человека – ничего, – отвечает Джон.
Микроволновка звенит, сообщая о завершении программы, и Джон вытаскивает контейнер с разогревшейся запеканкой – запах приятный. Джон двигается плавно, выверено и четко, раскладывая лопаточкой еду по тарелкам.
– Значит то, что было между нами, не беспокоит? – осторожно интересуется Шерлок.
Ответ его волнует, и в ожидании, он даже забывает дышать. Джон пожимает плечами, садясь напротив Шерлока:
– То, что случилось между нами, наверное, лучшее за всю мою жизнь, – задумчиво произносит он, вертя в руках вилку. Его взгляд направлен куда-то в сторону, и это немного сбивает Шерлока, будто Джон говорит не с ним. – Это как глоток свежего воздуха, – добавляет он, вздохнув.
– Что? – собравшийся было расслабиться Шерлок, вновь настораживается.
– Твое вселение, – объясняет Джон. – Я боюсь за тебя. Ты с чего-то решил, что меня нужно защищать, но за три года после смерти Мэри, я смирился с тем, что она не ушла, и меня, кстати, она не трогала. А вот тех, кто слишком близко ко мне приближался, она… – Джон не договаривает, кладет вилку на стол и решительно произносит: – Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. После того, что между нами было, следующей жертвой будешь ты. Я в этом уверен. Тебе надо бежать от меня подальше и не приближаться больше ни на шаг, – Джон опять тоскливо вздыхает. – Хотел бы тебя уволить, но я слабохарактерный – не могу отказаться. Может быть ты сам решишь уйти? Должно же в тебе быть чувство самосохранения? Оно всем людям свойственно…
И тут Шерлока отпускает, и он хихикает, совершенно глупо и не по мужски:
– У меня? Чувство самосохранения? Я что, плохо рассказал о себе? Обо всей своей жизни? – хихиканье лезет из него, как мыльная пена из сломавшейся стиральной машины. – О своих сексуальных проблемах? О своем падении с крыши? О наркотиках и проституции, будем называть вещи своими именами… Чувство самосохранения… – Шерлок начинает смеяться уже открыто, немного истерично. Со стороны это, скорее всего, выглядит странно и глупо, но он ничего не может с собой поделать – Джон действительно насмешил его. Из глаз катятся крупные слезы, и он вытирает их тыльной стороной ладони. – Господи, Джон, сказал, так сказал… Чувство самосохранения…
– Я рад, что развеселил тебя, – сухо прерывает его смех Джон, – но ты для меня стал важным, и я не могу потерять тебя. В смысле, допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Поэтому тебе надо…
– Ничего мне не надо, – отсмеявшись, прерывает его Шерлок, – я остаюсь, и точка. Не спорь. Никто никого не собирается охранять. Мы всего лишь вместе разберемся с нашим убийцей, кем бы он ни был: Мэри, злобным полтергейстом, демоном, призраком или человеком. Ты согласен? Вместе? – Джон колеблется. – Ну же, давай, скажи да, напарник, – улыбается Шерлок.
– Напарник? – Джон неуверенно улыбается в ответ.
– Напарник, – подтверждает Шерлок, – и друг, и партнер, и… – он понижает голос, становясь серьезным, – любимый, если не против.
Джон краснеет нежно-розовым:
– Я не против, – произносит серьезно и протягивает через стол Шерлоку руку, немного не туда, но Шерлок перехватывает ее и сжимает своей, – напарник.
– Любимый, – поправляет Шерлок.
– Любимый напарник, – соглашается Джон.
– Единственный, – уточняет Шерлок, – я тот еще собственник.
– Любимый единственный напарник, – Джон улыбается. – Так что, у нас есть план действий? Что будем делать?
– Ждать, – Шерлок все не может отпустить руку Джона. – Будем ждать твоего призрака. Он обязательно появится, вот увидишь. Я так понял, он любит ночь.
– Ночь? – Джон удивленно вздергивает брови, но все еще не отнимает руку. – Мы что, собираемся устроить ловушку? Ночью?
– Что-то типа где-то как-то… – туманно отвечает Шерлок и неохотно отпускает руку Джона, – ешь свою запеканку. Надо подкрепиться перед решающим сражением. Что-то мне подсказывает, что впереди нас ждет веселая ночь.
– Что подсказывает? – интересуется Джон.
– Опыт и кое-что еще, – продолжает темнить Шерлок, набрасываясь на запеканку. – О, а ты неплохо оплачиваешь мои услуги, – произносит он, – ешь давай, правда, вкусно…
Джон неохотно начинает ковыряться вилкой в запеканке, а Шерлок, наблюдающий за этим, размышляет, как заставить Джона хорошо питаться. Последние события явно выбили его из колеи – с момента убийства Сары Джон заметно похудел, и это Шерлока беспокоит. Где-то на заднем плане мелькает мысль о том, что он становится похож на миссис Хадсон в своей заботе, но мысль эта не раздражает. Заботиться о Джоне приятно.
========== Глава 11. Ловушка для призрака. ==========
После ужина, когда запеканка съедена, а посуда вымыта, Джон заваривает чай. Он делает это не спеша, со вкусом, колдуя над заварочным чайником с синими цветами, такими же синими, как глаза самого Джона. Шерлок с удовольствием наблюдает за ним, тягая из вазочки маленькие зефирины. Пальцы становятся липкими, и Шерлок облизывает их, нисколько не смущаясь – Майкрофта рядом нет, а Джон не увидит. Когда чай готов, они забирают чашки и идут в психотерапевтическую комнату. По словам Шерлока, там легче думается. По мнению Джона, Игорю нужна компания. Шерлок усмехается, слушая рассуждения Джона о том, что после двух убийств, совершенных у него на глазах, Игорь, определенно, пребывает в состоянии депрессии, и неплохо было бы поставить ему какую-нибудь расслабляющую музыку.
– Ему нравится, как ты играешь на скрипке, – признается Джон, ласково проводя ладонью по стеклянному выпуклому боку аквариума.
Шерлока так и подмывает спросить, каким образом Джон пришел к такому выводу, но поддразнивать его не хочется. Вместо этого он мягко обнимает его за плечи и уводит к креслам. Джон не сопротивляется, послушно вкладывая свою руку в руку Шерлока. Они сидят в полумраке (единственным освещением в комнате является картина с изображением водопада), пьют чай и тихонько переговариваются. Шерлок долго борется с желанием накрыть руку Джона своей, чтобы возобновить утерянный тактильный контакт, и в конце концов, так и делает, когда рука Джона оказывается на подлокотнике. Шерлок ждет, что Джон будет ворчать, пытаться высвободить руку, возможно, высмеет Шерлока. Но Джон удивляет, как всегда, когда переплетает их пальцы. Дыхание Шерлока сбивается, он подносит к губам их соединенные руки и целует тыльную сторону ладони Джона.
– Идиот, – улыбается Джон, и в его устах это звучит как комплимент.
Они пьют безумно вкусный чай, слушают редкое бульканье, долетающее со стороны аквариума, дыхание друг друга, вздохи, шелест ресниц. В груди Шерлока разгорается слабый огонь желания, когда он, поставив чашку на пол, приникает к губам Джона, на вкус как терпкий черный чай с бергамотом и сливками. Джон отвечает на поцелуй, сначала сдержанно, лишь приоткрывая рот, чтобы впустить жадного исследователя, а затем все с большей разгорающейся страстью. Их языки вновь играют танец доминирования, сражаясь за главенство, и Джон уступает, выстанывая имя Шерлока, отчего у последнего начинает кружиться голова и огонь в груди приобретает размер пожара. Страсть утихает нескоро, и лишь сам Шерлок, осознанием предстоящих дел, запирает разгорающуюся страсть в одной из комнат Чертогов. Джон бессмысленно улыбается, касаясь пальцами припухших губ, его грудь тяжело вздымается и опускается. Джон взволнован и возбужден, и это радует Шерлока неимоверно. Ему очень хочется отправиться с Джоном обратно в кровать, но сначала – дело.
– Нам нужно подготовиться, – сообщает он, когда чай выпит, а возбуждение снижается до допустимого уровня. – Ловушка для призрака, помнишь?
Шерлок щелкает выключателем, и комнату заполняет яркий электрический свет, в котором Джон выглядит особенно трогательно и немного воинственно.
– Что мы будем делать? – интересуется Джон с готовностью. Он смотрит вперед и чуть в сторону, выпрямившись в кресле, словно солдат, готовый бежать по первому приказу Шерлока.
– Может быть опасно, – говорит Шерлок немного в шутку, и в большей степени серьезно.
– Ты сказал правильные слова, – усмехается Джон. – Итак…
– Итак, для начала избавимся от лишних ушей и глаз, – произносит Шерлок, деловито оглядываясь.
– Что ты имеешь в виду? – Джон настораживается.
– Я имею в виду камеры и жучки, которые сегодня наверняка здесь установили люди моего брата, а также незашторенные окна.
Джон хмурится:
– Твой брат несколько навязчив.
– Как все старшие братья, – соглашается Шерлок.
– И сестры, – добавляет Джон. – Что я должен делать? – он поднимается и делает шаг в сторону Шерлока.
– Принеси что-нибудь большое, чем можно было бы занавесить окна. Не хочу, чтобы за нами наблюдали из дома напротив, – Шерлок оглядывается на окно, за которым непроглядная тьма поглотила Лондон.
– Ты же ровно это и делал, когда играл на скрипке, – улыбается Джон, направляясь к двери.
– Вот поэтому и не хочу, – говорит ему в спину Шерлок. – Достаточно меня одного, не хватало тебе еще одного сумасшедшего поклонника.
Джон останавливается, словно споткнувшись, и медленно оборачивается.
– Ты правда запал на меня, увидев в окне напротив? – его голос напряжен, а слепые глаза будто заглядывают в душу – не соврать, не слукавить.
– Правда, – шепотом признается Шерлок, надеясь, что Джон его не услышит, – личный интерес. Как только увидел, – он боится реакции Джона на признание в, по сути дела, преследовании, но тот как всегда удивляет.
Джон удовлетворенно кивает, уголки губ, дрогнув, образуют полукружия улыбки:
– А я влюбился в твою скрипку, – тоже шепотом отвечает он. – И все гадал, кто этот ненормальный музыкант, какой он, почему выбирает играть именно то, что помогает мне именно в эту минуту. Самое нужное.
Это признание расплывается теплом в груди, и Шерлок делает два быстрых шага, чтобы оказаться рядом с Джоном и порывисто обнять его. Джон не сопротивляется, позволяя коснуться губами своего виска, глаз, щеки, губ. Они целуются, потому что это самое логичное и правильное, что может сейчас происходить между ними, и проходит довольно много времени, прежде чем Шерлок заставляет себя, с большим трудом, оторваться от Джона. Губы пылают, а внизу живота все снова возбуждено до боли.
– Целуемся на виду у целого дома, – подытоживает Джон, облизывая распухшие губы, и Шерлок отступает на шаг, потому что иначе вновь примется целоваться, а у них дело, строго напоминает он сам себе.
– Шторы, Джон, срочно, – пытается быть серьезным Шерлок. – А я займусь камерами.
Джон уходит, а Шерлок еще некоторое время смотрит в закрывшуюся за ним дверь, глупо улыбаясь, но потом берет себя в руки и принимается за поиск жучков. В том, что люди брата их здесь оставили, в свой последний визит, Шерлок не сомневается ни на мгновение, и только надеется, что в остальной квартире, куда сегодня их не пускали, ничего установить не удалось.
Джон возвращается с охапкой каких-то разноцветных тряпок. К этому времени Шерлоку удалось обнаружить пять жучков и три видеокамеры. Зная брата, Шерлок предполагает, что не нашел и половины того, что установили в комнате. На некоторое время он прекращает поиски жучков и присоединяется к Джону, чтобы выбрать шторы для комнаты, каковыми становится золотистое покрывало с нежно-кремовыми цветами. Вдвоем они закрывают наглухо окно и с трудом прикрепляют к нему покрывало, которое доходит лишь до половины стекла (Шерлока это вполне устраивает), и принимаются за следующее окно, для которого используют еще одно покрывало. Чтобы занавесить все окна, в ход идут, кроме покрывал, плед, простыни, одеяло и даже тканый ковер, который находится в кладовке. Таким образом, закрыв окна от любопытных взглядов извне, Шерлок и Джон возвращаются в психотерапевтическую комнату изрядно вымотанные и уставшие. Джон вызывается приготовить чай, и Шерлок соглашается. Пока Джона нет, Шерлок находит еще одну видеокамеру и еще четыре жучка, и только тогда, с чувством выполненного долга идет на кухню, где Джон все еще колдует над чаем. Шерлок замирает в дверном проеме, любуясь аккуратной подтянутой фигурой Джона. Джон что-то бормочет себе под нос, и прислушавшись, Шерлок с удивлением понимает, что Джон напевает песню на стихи Роберта Бернса – лишняя информация, случайно оставшаяся в Чертогах после школьной программы. Шерлок вникает в слова и сердце сжимается от невыразимой нежности. Шерлоку хочется, чтобы все это было про него. Он приближается к Джону и мягко обнимает со спины. Скорее всего, Джон не слышал его приближения, увлекшись приготовлением чая, но то, как Шерлок прижался, как вздохнул, проведя узкой холодной рукой по крепкой загорелой шее, как ткнулся носом в непокорный ежик волос, как вдохнул особенный Джонов запах, запах лета и зеленых яблок, услышал. Чуть откинув голову Шерлоку на плечо, Джон позволяет обнимать и дальше, даже мурчит от удовольствия, вжимаясь крепкой обтянутой джинсами задницей во вставший (ну сколько можно, ведь не подросток же озабоченный!) член Шерлока. Руки Шерлока сами скользят под рубашку Джона, царапая горошины сосков, отчего Джон совсем уж неприлично принимается стонать и вздыхать. И Шерлок готов опять наброситься на рот Джона, и терзать его до полного отключения мозгов, но на сей раз первым отстраняется Джон. Его взгляд, бессмысленный и расфокусированный, блуждает где-то за спиной Шерлока, а голос непривычно хрипло выдавливает из груди:
– Дело. Ты сказал, у нас дело, – Шерлок подтверждает тяжелым выдохом, и Джон отходит на шаг:
– Чай, Шерлок. Попьем чай, успокоимся и займемся делом, – говорит он. – Что у нас по плану?
Шерлок умеряет свое тяжелое дыхание, прежде чем ответить:
– Чай, а потом убедиться, что в доме кроме нас и миссис Норрис никого нет.
– Трудная задача, – заключает Джон с очаровательным смешком. – Ну хотя бы чай готов, прошу за стол.
За очередным чаепитием Шерлок рассказывает Джону очередной пункт плана.
– Ты наведаешься к миссис Норрис, – объявляет он. – Нужно убедиться, что старушка одна. Чем она занимается в это время? – Шерлок смотрит на Джона поверх дымящейся кружки чая.
– Смотрит сериал, – без запинки отвечает Джон. – А с чего ты взял, что у нее может кто-то быть? К ней редко кто приходит. Она днем и ночью занята тем, что смотрит сериалы и мониторит улицу. Это мне еще Сара рассказывала. Говорит, сидит, как сыч, и в окно пялится.
Шерлок хмыкает, видя в миссис Норрис самого себя. Только его личный интерес заключался и заключается в Джоне, а не в каждом мимо проходящем. Шерлок вспоминает, что Джон все еще ждет ответа.
– Вряд ли у нее кто-то есть, равно как и в квартире этажом выше, но мы должны в этом убедиться. Для верности.
Джон некоторое время обдумывает ответ Шерлока, а потом уточняет:
– Каким образом ты собираешься убедиться в том, что квартира над нами пустует? – Джон очень осторожен в формулировках, и это смешит Шерлока.
– Не хочу травмировать твое представление о правильном и неправильном, – говорит он, – так что лучше умолчу о своих методах.
Джон опять хмурится, о чем-то усиленно размышляя, потом, будто приходит к какому-то определенному выводу и кивает, расслабляясь.
– Ладно, хорошо. Допиваем чай и идем убеждаться, что кроме нас троих, тебя, меня и миссис Норрис, здесь никого больше нет. Я должен скрывать твое присутствие от домовладелицы?
Шерлок удивлен такой покладистостью Джона, отлично понимая, что тот не дурак и о не вполне законных методах Шерлока сделал определенные заключения, а еще его настораживает вопрос Джона. Шерлок гадает, скрывается ли в нем желание самого Джона хранить их отношения в тайне или же это всего лишь уточнение в получении инструкций.
– Не вижу смысла скрывать, – осторожно говорит он, – поскольку миссис Норрис, скорее всего, в курсе того, что я все еще у тебя. Но, конечно, поступай так, как считаешь нужным, как тебе удобнее.
Джон выслушивает реплику Шерлока и нейтрально кивает, ничем не выдавая своего отношения к обсуждаемому предмету. Чай они допивают в молчании. Потом Шерлок терпеливо ждет, когда Джон уберет со стола посуду, расставив все на свои места, и они наконец выдвигаются в сторону холла.
– Почему ты избавился от камер? – задает неожиданный вопрос Джон. – Они, возможно, могли бы пролить свет на то, что здесь происходит. Правда, вряд ли смогут зафиксировать действия Мэри, но по крайней мере, отведут подозрения от нас.
Шерлоку нравится ход мысли Джона, но вмешательство брата неприемлемо, о чем он и сообщает:
– Нам это не нужно. Брат непредсказуем в желании защитить меня, а для меня самого сейчас существуют четкие приоритеты, которые могут ему не понравиться, – Шерлок умалчивает о том, что окажись Джон виновным, скорее всего, Майкрофт просто пришлет киллера, чтобы избавиться от гипотетической угрозы младшему брату. Дабы как-то объяснить свое нежелание вмешивать почти британское правительство в это, ставшее таким личным, расследование, Шерлок добавляет: – Чтобы поймать и обезвредить убийцу нам понадобится от силы два дня.
Джон молчит довольно долго, прежде чем задает следующий вопрос.
– Так ты уже знаешь, кто убийца? – Шерлок дипломатично пропускает свою реплику. – И это не Мэри?
– Джон, – Шерлок мягко придерживает Джона за локоть, они стоят перед дверью на лестничную площадку, и Шерлок не хочет покидать квартиры, пока между ними есть недосказанность. – Джон, я не знаю наверняка, но я могу догадываться. У меня есть подозреваемый, и дай бог, чтоб я оказался прав, и нам не пришлось доставать доказательства виновности Мэри, поскольку их не примет ни один суд, и тогда нам с тобой останется только пуститься в бега. А с учетом моей агорафобии и твоей слепоты, это будет затруднительно. Мы, конечно, справимся, но лучше бы наука дедукция сработала правильно.
