Текст книги "Перемены (СИ)"

Автор книги: GrenkaM

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)

– Генерал, разрешите озвучить предложение? – капитан, чьего имени я не запомнил, щеголял кособокой повязкой на голове и рукой в лубке. Я пригляделся к нему получше, и если мои знания орденских знаков различия меня не обманывали, то капитан служил в отделе оперативной аналитики на Величии. Кто-кто, а эти в бой никогда не ходили.

– Что у вас, капитан, – я уже еле стоял, откровенно говоря. Не знаю, как с этим справлялась Рита, она-то после боя, поди, и не присела, пока я в отключке отдыхал, – но у меня уже адски болела голова, а лицо капитана перед глазами то и дело расплывалось.

Он помолчал, подбирая слова, и, собравшись с духом, проговорил:

– Сэр, я предлагаю выделить их семьям компенсацию по потере кормильца. Они храбро сражались, сэр. Судя по тому, что мы видели и слышали, люди на этой планете жили в постоянном страхе и жуткой нищете. Их близкие регулярно пропадали без вести. Они ненавидели местное руководство всей душой и не побоялись выйти с подручными средствами против хорошо вооруженных и тренированных солдат. Без их помощи мы бы все погибли, сэр.

Я внимательно пригляделся к нему: он говорил так искренне и смело, что я даже удивился. Какое, казалось бы, дело ему, штабному офицеру, до невзгод жителей какой-то убогой планетки Внешнего кольца.

– Вы отсюда родом, капитан?

Он опешил сначала, а потом склонил голову и густо покраснел, кивнув, но тут же с горячностью затараторил:

– Сэр, не подумайте! Я не из-за этого…

Я оборвал его.

– Я верю вам, капитан. Как вы попали на планету? Сами попросились в десант, чтобы сражаться? Вы же не боевой офицер.

Он покраснел еще пуще.

– Я обучался, генерал. Я умею стрелять!

Небеса, парень, тебе лет-то сколько? Стрелять он умеет.

– Я не мог сидеть сложа руки, пока другие погибают за мой дом! – тут капитан осекся и как-то сразу сдулся. – Я готов понести наказание, генерал, за нарушение штатного расписания.

Сказал, и совсем обреченно повесил голову. Я едва удержался, чтобы не закатить глаза.

– Я так понимаю, что тут таких, как вы, нарушителей – полкорабля, – я не удержался от усмешки, а капитан удивленно на меня взглянул. Я протянул ему руку. – Как ваше имя, капитан?

Он неловко отер ладонь о штанину и трясущейся рукой ответил мне на рукопожатие.

– Уэсли Сид, сэр.

– Спасибо за службу, капитан Сид. На таких патриотах, как вы, держится Первый Орден.

Он аж засветился и гаркнул в ответ так, что у меня круги перед глазами поплыли:

– Служу Первому Ордену!

Я не позволил себе поморщиться, хоть это стоило мне огромных усилий. Нельзя даже малую тень бросать на мотивацию бойцов.

– Капитан, я назначаю вас главным по коммуникациям с местным населением. Соберите списки погибших, мы предоставим их семьям всю необходимую помощь – Первый Орден заботится о своих гражданах. Соберите всю информацию по населению планеты, населенным пунктам. Войдите в контакт с их руководством. Я жду доклад о текущем положении дел на планете в ближайшие трое суток. Задействуйте ваш отдел для сбора информации.

Капитан смотрел на меня и, похоже, не верил своим ушам. Он несколько раз открывал и закрывал рот, став до смешного похожим на рыбу, но взял себя в руки и вытянулся по струнке.

– Благодарю за доверие, генерал Хакс, сэр!

– Свободны, капитан Сид. Подготовьте самостоятельно приказ о своей миссии и перешлите мне на датапад. Я ознакомлюсь, внесу свои правки, и завтра можете приступать.

– Есть, сэр!

Он замялся и, потупившись, совсем не по уставу пробормотал:

– Спасибо огромное, сэр.

Я только кивнул в ответ.

– Разрешите идти, сэр?

– Ступайте.

Я отпустил его и облегченно вздохнул: этот чрезвычайно важный кусок работы находился в надежных руках.

Но расслабляться было рано: мы только-только разрулили самые срочные дела. Дальнейшее зависело от того, какие новости придут с Превосходства.

Дерек прислал короткое сообщение, объясняя, что сейчас говорить не может, но в течение пары часов вернется на Величие. После того как мы выиграли бой, на Превосходстве вспыхнул бунт – несколько особо радикальных повстанцев подбивали товарищей захватить разрушитель и добить остатки Первого Ордена. Дэмерон оказался талантливым командиром и блестяще руководил операцией, но когда дошло до противостояния между орденцами и сопротивленцами, он оказался абсолютно бесполезен. Ему лично пришлось застрелить зачинщиков, но тех, кто симпатизировал их идеям, осталось достаточно много. Много было и орденских офицеров, кому не по нраву было соседство с повстанческим отребьем. То и дело вспыхивали мелкие конфликты, которые можно было решить только политическим путем либо грубой силой. Для этого Рей, Лея и Дерек и отправились туда.

В таком же режиме прошло еще несколько часов. Наконец поток докладчиков иссяк, все основные процессы были скоординированы, а первоочередные задачи решены. Рите один из пожилых офицеров, наплевав на субординацию, притащил стул и едва ли не насильно ее на него усадил – так она и осталась сидеть, продолжая решать вопросы с поставками медикаментов на планету, распределением раненых и организованной кремацией погибших.

Я подозвал к себе того самого заботливого офицера, исполняющего обязанности главы санбата, и приказал ему готовиться перенимать управление этим вопросом на себя – Риту нужно было отправить отдыхать. Он закивал и, ответив, что ему нужно переназначить помощников, обещал явиться для выполнения поставленной задачи через полчаса.

Рену его часть работы давалась также нелегко – слишком большие потери в технике мы понесли. Из пятидесяти TIE Avenger, что мы взяли с Превосходства, осталось десять. Все истребители с Величия погибли в бою. Насколько я понял, Рен приказал собрать всех легкораненых и готовых нести боевое дежурство солдат и офицеров для экспресс-инструктажа. Оставшиеся в живых пилоты должны были взять с собой на учебный вылет по новичку и оперативно подготовить себе замену, поскольку одна и та же команда несла дежурство уже более десяти часов, из пяти допустимых. Еще пару часов лета, и они просто позасыпают за штурвалами. Сажать кого ни попадя в истребители – решение не самое лучшее, но единственно верное на данный момент. Я услышал, что он сам собирается лететь в патруль, как только разберется здесь. Верховный лидер – в патруле над освобожденной планетой. Я попытался представить себе Сноука на его месте, но мой мозг отказался даже думать на эту тему. Пускай летит. Пока нет ответа с Превосходства, мы можем рассчитывать только на себя.

Мелькнула усталая и какая-то безысходная мысль, что если Дерек не преуспеет и радикальные Сопротивленцы захватят Превосходство, нам несдобровать. У нас просто нет людей, чтобы принять бой и управлять всеми орудиями на Величии. Нужно узнать, есть ли здесь дроиды-наводчики. Нужно связаться с лояльными частями на Превосходстве и подготовить их к возможному противостоянию… Нужно… В глазах резко потемнело и я покачнулся, неловко ухватившись за консоль. А ну возьми себя руки, убожество! Еще не хватало перед всеми тут свалиться.

Я выпрямился – в голове хоть и продолжало шуметь, но на ногах я устоял, и, кажется, мою секундную слабость никто не заметил. К мостику бодрым шагом шел офицер, что должен был заменить Риту. Отлично. Сейчас Рита уйдет отдыхать, Рен полетит на свое дежурство, а я займусь планом на случай атаки – даже сама мысль заставила меня вздрогнуть – атаки Превосходства.

Не успел я закончить мысль, как, грохоча башмаками, на мостик поднялся Дерек. В развевающихся черных одеждах, шлеме, со своим страшным мечом наперевес, он смотрелся действительно угрожающе. Я вспомнил видок Рена с кудряшками и в плащике несколькими часами ранее и задохнулся смехом, в последнюю секунду маскируя его под кашель. Дерек добрался до нас и снял шлем. Рен последовал его примеру.

Без шлема Дерек выглядел не так угрожающе. По лицу было видно, что устал он просто смертельно. Он подошел к Рену и коротко обнял его, не проронив ни слова. И удивил меня тем, что проделал то же самое с Ритой и со мной. Мне стало неловко. Как и каждый раз, когда кто-то из них поступал подобным образом. Никто и никогда раньше не относился ко мне так. Сглатывая снова подступивший к горлу колючий комок, я признался себе, что мне до сих пор сложно привыкнуть к тому, что есть люди, которые переживают и заботятся обо мне, что у меня есть друзья.

Так, хватит рефлексий, вон Дерек уже говорит что-то.

– Мы разобрались с бунтовщиками на Превосходстве.

Он покосился на Рена с каким-то странным выражением, будто опасаясь, что он сейчас начнет крушить всё вокруг. Э, друг, так ты еще не знаешь, что наш Верховный лидер нынче – пример терпения и выдержки.

– Лея временно приняла командование на себя, Бен, – Дерек напрягся, ожидая фирменной вспышки гнева, но Рен даже глазом не моргнул. Дерек нахмурился, но продолжил: – Для того чтобы стабилизировать ситуацию… – он глубоко вздохнул и даже сделал шаг назад, нервно поглаживая рукоять меча, – ей пришлось во всеуслышание заявить о вашем родстве.

Вот это поворот! Я мог прекрасно себе представить, что именно говорила Лея Органа, чтобы ее доводы пришлись по душе и сопротивленцам, и орденцам. Бьюсь об заклад, речь шла о том, что все эти годы сопротивлялись они не Первому Ордену, а Сноуку, а ее сын Бен Соло (да какой он, на хрен, Бен – не вяжется у меня его образ с этим именем, ну вообще никак) с тех пор, как возглавил Орден, провозгласил новые цели: благосостояние и порядок в Галактике. И Сопротивление целиком и полностью эти цели поддерживает.

Я неоднократно видел записи ее выступлений в Сенате – она действительно хороша, все-таки всю жизнь политике посвятила. Уверен, она смогла подобрать слова, которые разрядили обстановку. Но тем самым взяла Превосходство полностью под свой контроль. Черт побери! Нужно срочно туда лететь!

Видимо, Рен пришел к тому же выводу. Сверкнув на Дерека глазами, он схватил свой шлем, и без всяких объяснений, тяжело печатая шаг, устремился к выходу с мостика, но, внезапно остановился, будто обдумывая что-то. Дерек смотрел на него со смесью ужаса и непонимания.

Он не должен лететь туда сам.

Я сосредоточился, вспоминая, как Дерек устанавливал ментальную связь со мной. Она же еще на месте, верно? Я максимально громко помыслил: «Дерек, его нельзя одного отпускать!» Рыцарь дернулся, как от удара, и оторопело уставился на меня. До меня смутно донеслись его мысли: «Что за черт, как это возможно?!» – будто шептал кто-то сквозь завывание сквозняка в пустой комнате, – и уже четче: «Что ты имеешь ввиду?» Я снова громко подумал: «Он рассказал мне, что случилось на планете и как это на него повлияло. Посмотри мои мысли». Я едва не зажмурился, предвкушая отвратительное ощущение чужого присутствия, которое сопровождало обычно эти процедуры, но, видимо, благодаря ментальной связи Дереку удалось минимизировать неприятный эффект от воздействия. Или я просто привык уже. Всё закончилось через секунду, но Рена уже и след простыл – только башмаки грохотали в коридоре. Дерек бросил мне «Спасибо!» и, на ходу надевая шлем, устремился за ним.

Меня снова качнуло – похоже, я недооценил силу воздействия – и на этот раз мне только с большим трудом удалось удержаться на ногах. Под руку меня подхватил тот самый добросердечный офицер, что притащил Рите стул.

– Сэр, как медик говорю, вам нужно отдохнуть.

Он отпустил меня, а я благодарно кивнул, прислонившись к консоли, ожидая, пока туман перед глазами немного развеется. Проморгавшись, я заметил, что офицер всё еще стоит передо мной, прикрывая меня от служащих, которым не стоит видеть слабость начальства.

– Спасибо. Позовите сюда капитана Уэсли Сида, пожалуйста.

Офицер кивнул и торопливо ушел. Я услышал, что Рита встала и подошла ко мне.

– Арми, ты в порядке?

Я хмыкнул. Стыдно-то как. Но медик прав – мне нужно отдохнуть пару часов, иначе я все-таки свалюсь в обморок прямо здесь. А этого допустить нельзя. Я повернулся к ней.

– Буду. Я назначил замену тебе и себе. Два офицера справятся с текущими задачами. Я хочу, чтобы ты пошла спать. Я сам перекимарю пару часов и вернусь на мостик. Тебя же, – я постарался придать лицу максимально суровый вид, – я не хочу здесь видеть до утра.

Рита хотела что-то ответить, но тут вернулись Сид с медиком, и она не стала ничего говорить.

Я посвятил их в текущий статус дел, подтвердил указание Рена тренировать новичков, а по текущим делам на планете и по ситуации с живой силой эти двое и так были в курсе. Сообщив, что через два часа я вернусь, но в случае форс-мажора меня будить и ничего без меня не решать, я кивнул Рите и направился к выходу. Возможно, со стороны то, что мы уходили вместе, смотрелось странно, но мне было плевать. Выйдя в коридор, я дождался, пока Рита присоединится ко мне и, соизмеряя свой шаг с ее, пошел рядом. Ее шатало от усталости. Буквально. Когда она во второй раз оступилась и едва не упала, я наплевал на посторонних и обнял ее за талию, забросив руку себе на плечо. Не уверен, что она даже заметила перемену – Рита сосредоточилась лишь на том, чтобы переставлять ноги. Со стыдом подумалось, что если она сейчас потеряет сознание, я даже отнести ее не смогу – сил не хватит. Наконец, с горем пополам, мы добрались до ее каюты. Благодаря позднему времени – далеко за полночь – коридоры корабля были пустынны.

– Рита, мы пришли.

Она встрепенулась, когда отпустил ее. Оглядевшись мутным взглядом вокруг, нашарила ключ-карту в кармане и разблокировала дверь, не сразу попав по замку. Дверь открылась, но она не торопилась заходить.

Рита подняла на меня глаза, и я вздрогнул – сколько всего в них было.

– Останься.

========== Уверен, я высплюсь прекрасно ==========

Комментарий к Уверен, я высплюсь прекрасно

#прекрасногогенералаглава

Песня, которая очень подойдет к этой главе Бумбокс – “Люди”.

Люди ми тільки тоді.

Як дуже сильно любимо.

Тільки тоді, коли любимо ми.

Можемо зватись людьми.

В следующей главе мы попрощаемся с сознанием Армитаджа Хакса (хотя полглавы мы все-таки будем с ним) и вернемся к Кайло. Компресса из Рей он на тот момент еще не получит, но будет очень зол, как для отмороженного.

Она смотрела на меня так неуверенно, беззащитно и искренне, что в душе всколыхнулась непрошеная надежда, которую я поклялся себе больше никогда не испытывать в отношении Риты. Я боролся с собой, пытаясь запихнуть глупое чувство обратно, убеждая себя: что бы ни значили ее слова – стоит ей добраться до кровати, она тут же вырубится, а я смогу беспрепятственно уйти. Или на диване у нее пару часов поспать, чтобы уже не шляться по кораблю на заплетающихся ногах. Такой план меня вполне устроил, и я, постаравшись придать лицу максимально нейтральное выражение, кивнул и снова обнял ее – руку мне на плечо она закинула сама, тихо при этом застонав.

Она что, еще и ранена?!

Мы зашли в каюту, и я едва не уронил ее – такой тяжелой она вдруг стала. В последний момент я перехватил ееё покрепче и, приняв полный вес на себя, понес-потащил ее в спальню. Стараясь действовать максимально аккуратно, уложил на кровать, ослабив ворот кителя, и Рита потеряла сознание.

Черт! Да что с ней?! Паника начала подниматься откуда-то изнутри, когда я заметил на своей руке разводы крови. Я быстро осмотрел ее и похолодел: впереди на кителе, под самой грудью, проступало влажное пятно, что при касании пачкало руки красным.

Непослушными пальцами, суетясь, я расстегнул ее форму, чтобы обнаружить такое же пятно на майке. На зеленоватой ткани кровь казалась чёрной. Я коротко выдохнул с облегчением – пятно небольшое, крови немного. Но все же закатал ее майку наверх, чтобы обнаружить повязку, что туго стягивала ребра, захватывала грудь, верхним краем доходя до подмышек. Повязка на месте ранения пропиталась кровью, но я почувствовал, как паника отступает, сменяясь раздражением – да какого же, мать его, хрена, Рита?! Кому, блять, нужны такие жертвы? Что, сложно было вовремя ею заняться?!

Я опустил майку, подложил Рите под голову ее собственный свернутый китель и, закипая от злости, пошел к околодверной консоли вызывать меддроида.

«Необходима медицинская помощь. Срочно. Каюта генерала Риты Нимер. Проблема: несильное кровотечение в обработанной ране, сильный болевой синдром. Обморок».

Ответом на консоли зеленым огоньком замигала цифра: семь минут.

Семь минут. Я попытался взять себя в руки, но гнев не уходил. Что толку в ее долбаной стойкости, если таков результат? Сдам ее, к чертям, тому самому дроиду из медблока, пускай примотает ее к кровати на неделю и лечит принудительно.

Адреналин всё еще не отпускал, и я заметил, что у меня трясутся руки. Сжал-разжал кулаки, пошел в ванную, намочил полотенце и вернулся к Рите. Судя по тому, что она перевернулась на бок, в сознание она пришла, но тут же заснула.

Э, нет, дорогуша. Придется тебе сегодня пообщаться с обаятельной железякой. Я присел рядом на кровати, аккуратно перевернул ее на спину и протер влажным полотенцем лицо, после уложил его на лоб, как компресс.

Спустя секунду ее веки затрепетали, и она распахнула глаза, резко втягивая в себя воздух.

– И что это было, Рита? – я старался говорить мягко, но всё равно получилось хрипло и обвиняюще. Я прокашлялся. – Ты напугала меня. Рана открылась, и ты не могла этого не почувствовать. Что мешало тебе сходить на перевязку и принять обезболивающие?

Она закрыла глаза, а я, убрав полотенце, положил руку ей на лоб. Жара не было, но нужно перестраховаться. Надеюсь, дроид притащит противовоспалительную инъекцию.

– Рита, посмотри на меня.

Она открыла глаза, а я наклонился вперед, опираясь на руку – другую с ее лба я еще не убрал.

– Прекрати доказывать всем вокруг, что ты самая железная женщина в Галактике. Френа нет. Тео нет. Тех, кому нравилось издеваться над тобой ради забавы, уже давно грызут черти в аду. Ты очень сильная, но испытывать себя на прочность, игнорируя боль в открывшейся ране – неправильно. Тебе не нужно больше бояться показаться слабой. Тех, кто осудит, вокруг не осталось. Есть те, кто поможет и поддержит.

Она глубоко вздохнула, выдыхая как-то рвано – все-таки ей было очень больно.

– Рита, скажи, что ты поняла меня, пожалуйста, – я просил. Это было действительно важно для меня.

Она прикрыла веки и кивнула. Из уголка ее глаза скатилась прозрачная капля. Я погладил ее по голове, аккуратно вытер слезы и убрал руку.

– Хорошо, – я выдохнул остатки паники, стискивавшей грудь. – Хорошо.

Прикатил дроид, и я пошел открывать. Уходить я уже не собирался. Пока дроид с ней разберется, пока укатит, мне уже нужно будет возвращаться на мостик. Посплю час здесь на диване, сделаю себе кафа покрепче и вернусь. Хоть и полетели Кайло с Дереком на Превосходство, меня не отпускали опасения по поводу возможной атаки.

Я разблокировал дверь, которая, откатившись в сторону, обнаружила железяку непонятной конструкции и предназначения: эдакая швабра о шести суставчатых нижних конечностях, будто его на шасси дроида-паука смонтировали, с двумя клешнеобразными манипуляторами. Я оторопело уставился на это чудо, что протягивало мне железный чемоданчик. Запоздало до меня дошло, что передо мной – доисторическая модификация дроида-чистильщика ионных двигателей времен Империи.

Да они там охренели все, что ли?

– Почему прислали тебя?

«Ранения легкие. Справится. Другие тяжелые»

Его двоичный звучал так, будто его наскоро перепрограммировали. Действительно, чистильщики, по сути, были просто роботами, что имели всего несколько функций и не нуждались в общении с внешним миром.

Как я понял, к ночи многим раненым в медблоке стало хуже. Медперсонал и спецдроиды были заняты там. Я смутно припомнил, что Рита отдавала приказ активировать всех дроидов. Но я не догадывался, что где-то на флоте еще завалялись такие жестянки. Я взял в руки протянутую аптечку, а, судя по всему, это была именно она, дроид развернулся и уполз, перебирая скрипучими лапками. Мда.

«Справится». Я-то «справится». Чай, не забыл, как ранения бинтовать. Но это же, черт побери, Рита. При мысли о том, что мне придется ее раздеть для этого, мне стало конкретно, блять, не по себе. Я, черт побери, мечтал об этой женщине всю свою сознательную жизнь. С тех пор, как она сняла свой шлем на Превосходстве, я не переставал думать о ней. И сейчас при мысли о том, что мне предстоит сделать, в голове зашумело. Чертов извращенец. Возьми себя в руки и окажи человеку помощь. Даже если этот человек – женщина, которую ты хочешь до дрожи в коленках.

Я зашел в ванную и пустил воду в раковину, пытаясь сосредоточиться. Ей больно. Я должен сделать необходимые инъекции и перевязку. Уколоть ей успокоительное – точно проспит до утра, и убраться к себе. Оставаться у нее мне расхотелось.

Я открыл аптечку, чтобы понять, что мне предстоит делать. Так, бакта-пластырь. Хорошо. Обезболивающее, противовоспалительное, успокоительное. Последнее колоть не раньше, чем через десять минут после первых двух. Ладно. Бинт и небольшая бутылочка антисептика. Черт. Маловато. Я огляделся вокруг, отмечая, что ванная Риты мало отличалась от моей собственной. Никаких особых женских излишеств. Только полотенца зеленые и пушистые – явно не казенные орденские. Я нашел какую-то округлую чашу и набрал в нее теплой воды, растворив в ней немного мыла, снял с сушилки полотенце, прихватил губку и аптечку. Подумав, захватил халат.

У тебя получится, Арми. У тебя получится. Только на грудь не пялься.

Мне стало вдруг противно от собственных мыслей – что, удивительно, но отрезвило. Я вышел из ванной, нагруженный всем этим спасательным добром, чтобы обнаружить снова спящую в неудобной позе Риту – ногами она была всё еще на полу, но как-то неловко завалилась на бок. Темное пятно на майке стало больше.

Я подошел к кровати и, сгрузив весь свой скарб на единственный имеющийся в комнате стул, подтащил его к кровати и уселся рядом с ней. Не удержался, провел по щеке ладонью – и хоть все ненужные мысли и чувства мне удалось заблокировать, возможность просто сидеть и вот так касаться ее после стольких лет казалась мне просто сюрреалистической.

Рита открыла глаза, сонно взглянув на меня.

– Прежде чем ты заснешь, нужно привести в порядок твою рану. Если этого не сделать, до утра может начаться воспаление.

Она смутилась и попыталась вяло возразить, но я молча поднял ее, усадив ровно на кровати.

– Сама ты этого не сделаешь, а из свободных дроидов сейчас только детские страшилки остались, – я усмехнулся, пытаясь разрядить обстановку. – Ну же, Рита. Мы же вместе учились. Ты знаешь, что умею и не с такими ранами справляться, – получилось как-то глупо и не совсем однозначно, поэтому я поспешил добавить. – Или я сейчас пойду и найду кого-нибудь из женского персонала и приведу сюда.

Кстати, а это выход. И чего я не подумал об этом сразу, мозги куриные?

Рита пыталась вникнуть в мои слова, но глаза ее то и дело закрывались сами собой. Но услышав мою последнюю фразу, она яростно замотала головой. Говорить у нее сил, похоже, уже не было. Ладно. Чем быстрее я это сделаю, тем лучше. Сначала обезболивающее и противовоспалительное. Я достал оба шприца из аптечки и сделал одновременно две инъекции.

Пока возился, засекая время и неуклюже пытаясь организовать процесс – какие-то досадные мелочи: найти корзину для мусора, чтобы не бросать всё на пол, распаковать бинт и стерилизатор – понял две вещи: во-первых, как бы я не хвастался, я давно ничего подобного не делал; во-вторых, я словил себя на мысли, что просто оттягиваю момент. Не знаю, как она, а я все-таки нервничал знатно.

Вздохнул. Сосредоточился. Бросил суету и глянул на нее. Она уже сидела ровно, в бок не клонилась и со смесью удивления и сарказма наблюдала за моими телодвижениями. Мне стало еще более неловко.

– Может все-таки позвать кого-то?

Она выгнула бровь и глянула насмешливо:

– Ты что, стесняешься, Арми?

Я злобно зыркнул на нее, беря себя в руки, но ответил правду:

– А ты как думаешь?

Она закатила глаза. И потянула майку через голову.

– Да ладно тебе. Мы взрослые люди.

Я только фыркнул и сел рядом, приступив к разматыванию окровавленной повязки.

Отмотав несколько слоев, я увидел саму рану – бакта-пластырь давно растворился, и теперь бинты ее только бередили, из-за чего она снова начала кровить. Я поднял на нее глаза.

– Как тебя угораздило?

Она неловко пожала плечами.

– Достало на излете. Броня задержала основную энергию, но кое-что проскочило.

Я молча продолжил разматывать, стараясь глядеть только на собственные руки и на бинт. В принципе, получалось. На месте груди я представил себе черные квадраты – как в новостях, когда наготу показывают. Даже обрадовался – так здорово получалось. Швырнув окровавленный бинт в мусорную корзину, я потянулся за губкой и водой, когда моей концентрации пришел конец.

– А ты с кем-то встречался все эти годы?

Я вздрогнул, расплескав воду, квадратики улетучились. Черт.

Рита сидела ровно, положив руки на колени. И хоть в позе этой не было ничего соблазнительного, мне стоило огромных усилий отвести взгляд. Я тряхнул головой – квадратики вернулись. Да что я, в конце концов, подросток, что ли?!

– Рита, ты не могла бы меня не отвлекать? – я провел несколько раз губкой по телу, тщательно смывая разводы крови, стараясь не задеть рану. Вода уже успела остыть, и ее кожа покрылась мурашками.

– Ты не ответил, – я почувствовал усмешку в ее голосе и взглянул ей прямо в глаза. Смущение и возбуждение улетучились, будто их не было. Зачем она смеется надо мной?

– Нет, Рита, я не встречался ни с кем. У меня не было на это времени.

Она отвела глаза первой, а мне стоило огромных усилий не зашвырнуть чертову чашку вместе с губкой куда-подальше. Вместо этого я аккуратно поставил их обратно на стул и, взяв полотенце, вытер ее насухо, обходя рану. Молча думая о своем, взял пульверизатор-антисептик. Как же достала вся эта хрень. Еще мне не хватало, чтобы Рита надо мной издевалась. Нужно заканчивать здесь и идти на мостик.

Я делал всё автоматически, даже не отмечая последовательности, пока не услышал, как она вскрикнула и зашипела от боли. Антисептик жег, и жег адски – знаю по своему опыту – а я, увлекшись, нанес его больше, чем нужно. Безрукий идиот. Взялся, так делай нормально. Обиделся он, видите ли.

– Прости, я не нарочно.

Она ничего не ответила, только откинула голову назад, вымаргивая слезы. Тут я, наконец, заметил, что на левой груди у нее, от самого соска и до ключицы, белеет широкий старый шрам. Прежде чем я успел понять, что делаю, я протянул руку и коснулся его пальцами. Она вздрогнула и, резко подняв голову, взглянула на меня. Я не отдернул руки и посмотрел ей в глаза.

– Откуда это?

– Френ. Разозлился как-то и рубанул шашкой своей. Если бы была пониже, убил бы. Я и так провалялась тогда неделю в санчасти.

Я провел пальцами вверх по шраму, почти до самого горла. Она неотрывно смотрела на меня.

– Ублюдок.

Мой голос звучал грубо. Она пожала плечами.

– Мертвый ублюдок. Прости, не стоило мне спрашивать.

Я убрал руку и занялся бакта-пластырем. Нервозность ушла. Скрывать или стесняться мне было нечего.

– Да нет, всё нормально, – я наложил на рану пластырь и, прижав слегка, отпустил. Она только тихо охнула. – Я просто перенервничал. Прости. Мне и правда было не до отношений. Не со Сноуком в качестве начальника. Да и вообще, не хотелось, – я начал бинтовать ее, вспоминая по ходу, как это делается. – А ты с кем-то встречалась?

Она помолчала.

– Нет, – и, усмехнувшись, добавила, – не с Френом в качестве начальника. Да и вообще не хотелось. Мне после той истории долго ничего не хотелось.

Я только хмыкнул. Как я тебя понимаю. Дошел до груди и поднял на нее взгляд.

– Как дальше: поверх или накрест?

Она слегка покраснела.

– Накрест, если можно. Поверх – больно и неудобно дышать.

Я кивнул и попросил:

– Разведи руки в стороны.

Она повиновалась и, закрыв глаза, продолжила.

– Только спустя лет пять я решила принять ухаживания одного парня и даже позволила ему затащить себя в постель, но выгнала сразу же. Благо, его вскоре перевели. Себя не обманешь, а чувства сексом не заменишь.

Я горько усмехнулся.

– Аналогично. Я даже не хочу вспоминать тот опыт.

Я закончил бинтовать ее, отмечая, уже без всякого волнения, что у нее очень красивая грудь. Не то чтобы я много видел, но то, что я видел сейчас, мне нравилось очень сильно. Я поднял на нее глаза и улыбнулся.

– И завершая нашу увлекательную игру в доктора, я сейчас сделаю тебе инъекцию успокоительного. Будешь спать до утра, – она хотела возразить, но я ей не позволил. – Рита, я очень рад наконец поговорить с тобой, но я не стану этого делать в ущерб твоему здоровью. У нас еще будет время заняться этим.

Я быстро сделал ей нужную инъекцию и накинул на плечи халат, помогая просунуть руки в рукава. Запахнул и завязал пояс.

– Останься, Арми. Просто останься со мной сегодня, – успокоительное уже начинало действовать, говорила она всё тише, и последнее слово я уже еле разобрал. Пока она говорила, ее клонило и клонило в бок, и закончила она свою просьбу, уже засыпая, полулежа на кровати.

– Я останусь, родная.

Моего ответа она уже не услышала. Я опустился на колени и снял с нее обувь. Затем занялся брюками и, запахнув халат поплотнее, подтянул ее наверх по кровати и укрыл одеялом.

За уборкой и попытками отстирать от крови ее майку и китель прошел час. Мне нужно было уже возвращаться на мостик, когда подал сигнал коммуникатор. Капитан Сид сообщал, что дежурство идет в нормальном режиме, никаких происшествий не отмечено. «Мы можем дежурить до утра, сэр», – гласила приписка, и я, не задумываясь, ответил: «Благодарю, капитан. В шесть часов я сменю вас».

Поставив будильник, я стащил собственные сапоги и китель и забрался к Рите в кровать. Четыре часа. Уверен, я высплюсь прекрасно.

========== Личное и публичное ==========

Комментарий к Личное и публичное

Пара Армитаж и Рита у меня все время ассоциировалась с музыкой Ночных снайперов. Конкретно к этому взаимодействию подходит песня “Разбуди меня”. Очень советую к прослушиванию.

Мы прощаемся с сознанием генерала – Кайло скоро станет самим собой. А пока он не совсем в порядке (что возможно и к лучшему, потому что иначе, боюсь, было бы море крови) советую под его настроение сейчас SOAD “The sky is over”.

Я резко вернулся в реальность – будто вынырнул на поверхность на излете дыхания, и вроде бы уже тянет остаться в пучине, но в то же время жизненно необходимо глотнуть воздуха.

В полусне еще вспомнилось почему-то, как в детстве мать в кои-то веки скопила на отпуск, и мы провели три дня на море. Захолустная дешевая база отдыха на Внутреннем море Явина. Мне было лет семь, и она учила меня плавать. Раз, строго-настрого приказав не заходить без нее в воду, она отправилась за мороженым. Но я увидел красивую ракушку сквозь толщу прозрачной воды – казалось бы, вот она, только руку протяни, но когда я попытался достать ее, выяснилось, что не могу. Пришлось шагнуть дальше и погрузиться с головой. Я помню только, как схватил ее рукой, но тут же пустил воду в легкие. Помню, как было больно – грудь горела огнем – но как же красиво оттуда снизу смотрелись блики солнца на воде… Вот бы только вздохнуть…