Текст книги "Перемены (СИ)"

Автор книги: GrenkaM

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 42 страниц)

Я вспылил.

– Да к черту ваше долбаное Сопротивление. Что эти недобитки могут сделать?

Энакин шумно вздохнул. Я обернулся к нему, не помня себя от злости:

– А ты вообще не фигурируй! Вместо того, чтобы обвинять меня, мог бы явиться и сказать, что они живы!

Он разозлился.

– Я тебя, кажется, предупреждал, чтобы ты не смел мною командовать? Кто, по-твоему, мозги пудрил их горе-захватчикам? Или, ты думаешь, что они все живы и целы потому, что так Немзи приказал? – он разошелся снова, в глазах мелькнуло золото. – Или ты хотел бы узнать, что его наемники хотели сделать с Рей, моей дочерью и той, как ее, если бы я их не остановил?

Я сжал челюсти, глядя ему в глаза. Кончики пальцев отчаянно зачесались, в его ладони мелькнула искра.

– Отец, спасибо.

Мы оба, не веря своим ушам, повернулись к Лее. Рей, в не меньшем шоке, смотрела на нее. Энакин задохнулся и как-то весь сжался, пятясь, пока не остановился около решетки.

– Ле-е-ея? – он сглотнул, метнув взгляд на меня. Я лишь пожал плечами. – Ты слышишь… Ты видишь меня?

Она кивнула.

– Я всё время тебя слышала. И видела, отец.

Энакин вжался в решетку, вид у него был совсем жалкий. Лея продолжала.

– Прости, что не отвечала все эти годы. Я не могла простить тебя, – она глянула на меня, и настала моя очередь вжаться в решетку рядом с дедом. – Не могла простить его. Но теперь я понимаю, что все эти годы разрушала сама себя и тех, кто был мне дорог, этой ненавистью. Этой ненавистью я оттолкнула от себя Хана…

Я увидел, как она вздрогнула, как на глаза навернулись слезы. Я содрогнулся.

– Из-за этой ненависти я отринула собственного ребёнка, – она замолчала, пытаясь справиться с собой. – Из-за этой ненависти я не хотела слышать того, что ты мне говорил. А ведь ты меня предупреждал про Сноука.

Я покосился на Энакина, но не увидел на его лице ничего, кроме шока. Лея вздохнула, прикрыв на секунду глаза.

– Прости меня, отец. Я была дурой.

Энакин дернулся, как от удара. Медленно, как сомнамбула, сделал шаг, потом другой. Будто преодолевая огромное сопротивление, протянул руку… Лея просто сделала шаг вперед и обняла его.

Лорд ситхов Дарт Вейдер, мастер-джедай, генерал Энакин Скайуокер замер, когда его дочь, принцесса Лея Органа, лидер Сопротивления, обняла его, наконец-то отпуская застарелую боль, обиду и ненависть, прощая того, кто уже давно не ждал прощения.

Лишь спустя несколько ударов сердца он смог обнять ее в ответ, наклоняя голову, утыкаясь носом в высокую прическу. Я отвел глаза.

Я раньше гадал, могут ли призраки плакать. Теперь я знал наверняка. Могут.

Я глянул на Рей. Она сделала шаг ко мне. Но внезапно я почувствовал, что время мое на исходе. Что меня выталкивает из потока Силы, будто легчайшую щепку, что мечется в бурной горной реке, на берег.

Хватаясь за обрывки Уз, я кричу, вкладывая в свои слова остатки Силы.

– Я приду за вами, Рей! Обязательно приду! Дождитесь меня! Прошу, Рей, дождись!

Меня выбрасывает в реальность почти бездыханным трупом. Первой о себе напоминает адская боль в руке, за ней, медленно ворочаясь, разворачивая крылья, поднимается головная боль.

– Если бы ты хоть раз послушал тех, кто дает тебе советы, идиот! Решил угробить себя, да? Ты, мало того, что отправил меня хрен знает куда, так еще и материальную форму мне придал. Ты действительно хочешь остаться без мозгов? Не трогай меня минимум двое суток, если не хочешь до конца дней пюрешку кушать и бульбаши пускать, придурок!

Я не знаю, сколько провалялся, плавясь в агонии своего разбитого тела. В чувство меня вернул стук в дверь. Я соскреб себя с пола – слабость нельзя показывать никому – и поплелся к двери. За ней обнаружился тот самый протокольный лейтенант с моим шлемом в руках, что так раздражал меня своей правильностью. Он взглянул мне в глаза и в шоке отшатнулся.

– В-верховный лидер…

Что-то в нем такое было. Что заставило всколыхнуться Тьму во мне. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я вломился в сознание лейтенанта, сканируя, проявляя его действия последних дней, его мотивы… Ах ты ж, мой сладкий…

Я обездвиживаю его Силой и забираю шлем, надевая его. Я уже понял, о чем говорил Энакин, что так сильно напугало лейтенанта, что он не смог скрыть свои мысли. Я беру коммлинк со стола и выхожу из каюты, волоча за собой предателя.

Он пытается брыкаться в захвате, пытается кричать. Я лишь слегка придушиваю его. Слегка – потому что не время. Набираю номер Дерека.

– Бен?

– Рыцарь Дерек Рен. Я жду вас и всё высшее командование через пять минут в переговорной. Со мной предатель.

Дерек не успевает ничего сказать. Я отключаюсь. Волочу ублюдка, что шпионил для Немзи по коридору. Того, кто забрал у меня Рей.

Рей, здесь так холодно. Так темно без тебя. Тебя нет рядом всего несколько часов, а мой Свет погас окончательно. Я слишком далеко зашел уже, Рей. Так далеко, как никогда. Верни меня, Рей. Забери меня отсюда, Рей, пожалуйста. Прошу тебя, дождись меня. Дай мне шанс вернуться.

========== Допрос ==========

Я иду вперед, тяжело печатая шаг. Привычный вес шлема слегка сдавливает череп, но так даже лучше – боль в голове, вроде как, унимается. Визор маски выхватывает разбегающихся в страхе служащих, что не могут отвести глаз от кошмарного Кайло Рена и его очередной жертвы. О, теперь они меня узнают!

Дышать немного тяжело, и рука будто до сих пор объята пламенем – жаль, не додумался перчатку на нее надеть, хотя бы на время, чтобы не видел никто. Лейтенант волочится сзади, как бесполезный груз, как труп, уже не пытаясь вырваться из захвата. Похоже, он потерял сознание, то ли от удушья, то ли от удара об очередной угол.

Шокированные, непонимающие глаза вокруг. Страх такой осязаемый, что застывает в воздухе, и его ломтями нарезать можно. Нет больше героя, что жертвовал собой ради благого дела. Есть монстр в маске, машина для убийства – только нужно выбрать, на кого эту машину направить. Сноук был бы доволен. Но не он меня таким сделал.

Я Силой открываю дверь в переговорную. Все уже собрались. Дерек, Хакс, Линн, Рита. Хорошо. Они смотрят на меня именно так, как должны смотреть на монстра. Значит, всё правильно. Всё так, как нужно.

Я поднимаю с пола предателя, посылаю ему небольшой импульс боли. Чтобы очнулся. Чтобы закричал. И он кричит. Ты еще не раз тут закричишь, мой сладкий, погоди.

Лейтенант распахивает налитые кровью глаза и безумно вращает ими, пытаясь вглядеться в лица присутствующих, понять, где он и что с ним происходит.

Я перевожу взгляд на Хакса.

– Генерал, я, кажется, говорил уже вам, что вашим людям нет равных в измене. Вы проигнорировали мое замечание. Этот человек годами работал под вашим началом и годами же передавал секретную информацию Немзи. Как вы это объясните?

Генерал меняется в лице, смертельно бледнеет, переводя взгляд с меня на лейтенанта и обратно.

– Из-за вашей халатности, генерал, наши союзники, которым мы дали гарантии безопасности, теперь в плену у генерала Немзи.

Я впиваюсь взглядом в Хакса, параллельно проникая в сознание предателя, просматривая в деталях, что он успел передать своему боссу. Я вижу, что он доложил про странную девушку, которая появилась на корабле – представитель наших новых союзников, как представил ее Хакс, про визит Сопротивления и про дату их отлета. О том, что с ними будет сопровождение, лейтенант не знал. Он догадывался про наши с Рей отношения, исходя из того, что мы всё время появлялись вместе, но держал эти догадки при себе, собираясь проверить – Немзи не любит неточных сведений. Не знал он и про мое родство с Леей.

Лейтенант кричит, надрывая легкие, глаза закатываются, комнату наполняет резкий запах мочи. Я презрительно отдергиваю руку, и предатель бессознательно валится на пол. Его разум слаб. Если я продолжу, то могу убить его, но еще не время.

– Генерал, этот человек был готов совершить диверсию, как только получил бы соответствующую команду. Диверсию, которая уничтожила бы командование Первого Ордена. Прикажите проверить стены в офицерском отсеке корабля, – Хакс выглядел так, будто я заставил его голым выступать с речью перед войсками. Я ухмыльнулся. – Уверен, вы найдете много интересного.

Генерал дернулся, как если бы я влепил ему пощечину.

– Верховный лидер… Я готов понести наказание.

Я сделал шаг вперед и ударил по столу здоровой рукой.

– Да какой мне прок от этого, генерал?!

Хакс побледнел еще больше, опуская глаза. Я глянул на Линн.

– Я хочу, чтобы вы, майор, допросили это. У него были сообщники здесь и на кораблях союзников. Мне нужны их имена.

Майор нервно кивнула.

– Слушаюсь, Верховный лидер, сэр.

Дерек прокашлялся, я обернулся к нему. Рыцарь внимательно посмотрел на генерала, но, понимая, что тот говорить не собирается, начал:

– Верховный лидер, мы получили сообщение от генерала Немзи, – он сглотнул, глядя на меня. – Он хочет обменять наемников, – он кивнул на Линн, – на…

Дерек покосился на бессознательного лейтенанта. Ха! Ты думаешь, он сможет еще кому-то что-то передать?

– На наших союзников, – продолжил Дерек. – И чтобы вы лично прибыли к нему на переговоры. Вместе с пленниками на обмен. Один.

Значит, Немзи все-таки знает, что для меня значат те, кого он захватил. Иначе не выставлял бы условий про переговоры. Только обмен. Понимая, что, если бы речь шла об обычных союзниках, я бы просто прислал ему головы наемников в ответ. А потом бы разбомбил к чертям его захолустье. Значит, знает, что я полечу. Знает, что пойду на любые условия, чтобы спасти их. “Или, – мелькнула мысль, – просто сыграл ва-банк, отслеживая мою реакцию”.

Я молча опустился на стул.

– Хорошо.

Линн резко выдохнула. Я вспомнил про Смерть, запертую глубоко внутри. Скоро, скоро ты попируешь.

– Но я полечу один.

Я откинулся назад, раздумывая. Почувствовал, как болью и тяжестью наливается левая рука. Автоматически положил ее на стол, чтобы немного разгрузить. Дерек вздрогнул, Линн втянула в себя воздух. Рита расширила глаза. Я глянул на нее.

– Генерал Нимер, вы полетите за мной на флагмане Френа. Если наши, – я усмехнулся, – переговоры с Немзи не будут успешны, вы разнесете базу к чертям. Из всех орудий, – я выдохнул. – Распоряжения на случай моей смерти остаются в силе.

Рита выпрямилась и кивнула. Даже если ей не нравится приказ, она не станет его обсуждать. Она слишком хороший солдат.

– Слушаюсь, Вер…

– Довольно!

Я медленно повернулся к Хаксу. Его лицо пошло пятнами, на щеках явно обозначились желваки. По-жизни-идеальная-прическа растрепалась, будто генерал бессознательно ерошил волосы, пытаясь собраться с мыслями.

– Никто никуда не полетит.

Ах, никто никуда? Да кем ты себя возомнил?! Я отстегнул от пояса меч и положил его на стол. Генерал не подал виду, что понял угрозу. Он смотрел только на Дерека.

– Дерек, помоги Линн доставить предателя в тюремный блок для допроса. Генерал Нимер, оставьте нас.

Я положил руку на меч. Дерек напрягся. Рита в шоке посмотрела на Хакса.

– Генерал…

Хакс повернулся к ней. Медленно и членораздельно, голосом, которым можно было бы заморозить, повторил:

– Я сказал, оставьте нас, генерал. Или вы разучились выполнять приказы командования?

Рита задохнулась. В глазах мелькнула обида, но она быстро взяла себя в руки и посмотрела на меня.

– Верховный лидер?

Я молчал. Смотрел на Хакса, который старательно избегал моего взгляда. Теперь он снова смотрел прямо на Дерека. Я почувствовал, как рыцарь медленно кивнул, поднимаясь. Нужно будет и с ним по душам поговорить, когда с Хаксом разберусь.

Дерек поднялся.

– Рита, оставим их.

Он подошел к двери, Силой поднимая с пола предателя. Майор молча встала и вышла за ним. Рита немного поколебалась, глядя на меня, но, не получив ответа, также вышла.

Хакс посмотрел на меня.

– Сними это ведро с головы.

Я сжал покалеченной рукой рукоять сайбера. Сознание полыхнуло болью, немного отрезвляя.

Сними намордник, когда я с тобой разговариваю.

Я активировал меч, так и держа его на столе. Пластик задымился. Вдоль светящегося лезвия начала образовываться булькающая чернеющая бороздка, от которой повалил удушливый дым. Кончик меча лишь на несколько сантиметров не доходил до груди Хакса. Он не шевельнулся, не отвел взгляд.

– Что ты хочешь увидеть, генерал?

– Глаза своего друга.

Я задохнулся. Я вспомнил, как в прошлый раз закончился такой разговор. Внезапно боль в руке стала просто-таки адской. Я дезактивировал меч и выпустил его, оставляя на рукояти разводы крови, кусочки кожи. Я не мог распрямить руку. Пальцы превратились в разбухшие сосиски, каждое, даже минимальное, движение приносило невыносимую боль.

Неловко, используя лишь кисть левой руки, нашарил механизм открытия шлема, и, зажав все-таки нужные сегменты, снял его здоровой рукой, роняя на пол. Поднял глаза на генерала. Он задохнулся от увиденного.

– Ты это хотел увидеть, Арми? Давно на монстров не любовался?

Он посмотрел мне в глаза. На его лице не отразилось ни страха, ни презрения.

– Мне плевать, какого цвета у тебя глаза, Кайло. Это не меняет ничего.

Он наклонился ко мне, пристально вглядываясь мне в лицо, я отвел взгляд:

– И я не позволю тебе снова играться в самоубийство, еще и Риту к этому подключать.

Я взглянул на него, готовый выдать едкую реплику, но он меня перебил:

– Ты пользуешься тем, что она, единственная из нас, не может тебе возразить? Что она солдат, который привык подчиняться приказам, и не важно, насколько идиотским? Опять всё продумал, да? Как и тогда, с Френом?

Генерал разозлился.

– А ты не подумал, Кайло, что Немзи на хрен не нужны наемники. Он просто взорвет к чертям их корабль, как только он войдет в атмосферу, чтобы фейерверк был поярче? А потом показательно казнит Рей и твою мать. Так сказать, три по цене одного.

Я содрогнулся. На глаза навернулись слезы. Об этом я не подумал.

– Посмотри на меня, Кайло.

Я вдохнул, выдохнул. Слезы полились по щекам. Я пытался вытереть здоровой рукой, но их лилось всё больше и больше. Казалось, с ними выходила та внутренняя агония, что убивала меня всё это время, по капле выходила Смерть, которая уже не могла больше никому причинить вреда. Тьма выдохлась и снова отступила вглубь. Не исчезла окончательно, но заснула, уступая место безликой, серой пустоте.

– Посмотри на меня.

Я взглянул на него. Он выдохнул.

– Я проглядел предателя, Рен. И готов понести наказание за это, – я скривился, а он продолжил. – Но я клянусь тебе, Кайло, я верну их. Позволь мне спланировать эту операцию и вернуть их, а потом делай со мной всё, что хочешь, – он не удержался и покосился на меч.

Я прикрыл глаза.

– Прости, Арми. Мы оба виноваты. Я должен был почувствовать его, ведь он был всё время рядом, всё время на виду. Прости, что свалил всё это на тебя, – я взглянул на него и криво ухмыльнулся, – если наказывать кого-то, то меня. Я ведь чувствовал, что нельзя их отпускать, дружище. Я знал, что случится что-то плохое…

Внезапно горе, поднявшись откуда-то из глубины, заполнило ту пустоту, что оставили после себя Смерть и Тьма. Я разрыдался, уже даже не пытаясь сдерживаться, лишь прикрывая лицо здоровой рукой.

– Из-за меня они сейчас в плену. Из-за меня они в опасности, Арми!

– Главное, что они живы. Мы вытащим их оттуда, слышишь? – я услышал, как щелкнула зажигалка. Сквозь вонь паленой пластмассы пробился сигаретный дымок. Я успокоил дыхание и попытался вытереть слезы. Получилось только размазать их по лицу. Взглянул на генерала, силясь улыбнуться.

– А ты, похоже, пристрастился.

Армитаж взглянул на меня и фыркнул.

– Я с тобой, Рен, поседею скоро. Не то что курить начну.

Я хмыкнул.

– Как пилот?

– Жить будет.

Похоже, наша конфронтация выжала из Хакса все соки. Он затянулся и прикрыл глаза, выпуская дым через нос.

– Нам нужно было заняться поиском шпионов, как только мы узнали о бунте генералов, – он стиснул зубы. – Это непростительная стратегическая ошибка.

Я усмехнулся.

– У нас тогда были головы другим забиты.

Он скривился.

– Меня это не оправдывает.

Я закатил глаза.

– Шок! Сенсация! Новость дня! Генерал Армитаж Хакс не идеален! Смотрите одиннадцатичасовые новости!

Он скривился и раздраженно на меня посмотрел. Я продолжал, сдерживая истерическое хихиканье, готовое вырваться наружу:

– Зато теперь мы точно знаем, что ты не дроид. Люди лажают, Арми. Такова наша природа. И давай не будем сейчас разворачивать маховик в обратную сторону: «Сначала генерал Хакс утешает Верховного лЛидера, а потом Верховный лидер утешает генерала Хакса». Это попахивает чем-то нездоровым, ты не находишь?

Он прыснул, закатывая глаза. Я ухмыльнулся.

– То-то же. Расскажи мне, что ты задумал по поводу Немзи.

Армитаж посмотрел сначала на меня, потом на мою руку, потом снова на меня, со значением.

– Не раньше, чем ты приведешь это в порядок, – и, отметая мои возражения, добавил: – Дерек с Линн в тюремном отсеке. У тебя есть время посетить медблок.

Я нахмурился и внимательно посмотрел на него.

– Ладно. Я Риту захвачу по дороге обратно.

Мне показалось, или генерал вздохнул с облегчением?

========== Нам нужно поговорить ==========

Я потянулся и поднял с пола шлем. Генерал фыркнул.

– Он не нужен тебе сейчас, Рен. Если ты надел его, чтобы спрятать глаза, то они уже пришли в норму.

Положив шлем на стол, я отметил, что горелый отпечаток в форме моего меча с гардой прожег столешницу практически насквозь. Ну вот, снова неуравновешенный Кайло Рен ломает мебель. Я покосился на генерала. Черт, а он поступил смело.

– Спасибо, Арми. Я… Я, когда услышал… Я подумал…

Ох, я даже озвучить этого не мог. Он кивнул.

– Я понял, – он достал еще одну сигарету. – Я не знаю, что бы сам сделал на твоем месте.

Он откинулся на стуле, затягиваясь и глядя на меня сквозь клубы дыма.

– У меня только два вопроса. Что это такое было в ангаре? – он поежился. – Линн закричала и упала. В какой-то момент мне показалось, что мое собственное сердце начинает останавливаться, – Хакс снова взглянул на мою руку. – И что ты сделал с собой?

Я опустил голову. Мне стало очень стыдно.

– Это сложно описать, не углубляясь в тонкости использования Силы. Если хочешь, я как-нибудь детальней тебе расскажу, что такое Сила, что ошибочно называют Темной стороной, а что – Светлой. Кто такие джедаи и ситхи.

Армитадж глянул на меня и я понял, о чем он хочет спросить.

– Я не ситх, Арми, – я махнул неопределенно в сторону своих глаз. – Это – следствие призыва большого количества разрушительной энергии. И нет, я не знаю, почему они меняют цвет. У ситхов глаза, насколько я знаю, раз изменив цвет, в норму уже не приходили, – я осекся, вспоминая Энакина и некоторых, о ком я читал, – пока они не прекращали призывать Силу с помощью только темных эмоций.

Я глянул на Армитажа и удивился, как внимательно он слушает.

– То, что было в ангаре – моя грандиозная ошибка, Арми, – мне стало совсем невыносимо стыдно. – Я не просто призвал Силу, погружаясь в темные эмоции, я не хотел жить. Я не хотел, чтобы вокруг оставалось что-либо живое, – я помолчал. – На несколько секунд я превратился в некое подобие черной дыры, что высасывала энергию из всего живого вокруг, – меня передернуло. – Я чуть было не убил вас всех.

Хакс затянулся сильнее и проницательно на меня глянул.

– Но ты смог остановиться?

Я пожал плечами, отводя взгляд в сторону.

– Смог. Но это не меняет того, что я мог сделать.

– Меняет. Даже на самом дне, Кайло, в кромешной тьме, ты смог остановиться, – он задумался на секунду. – Когда ты призываешь Тьму, она не может просто так уйти. Ей нужна жертва. Я правильно понимаю?

Я кивнул.

– Как-то так. Но не всегда. Есть стадии, когда я могу ее контролировать… и отпускать, – я криво усмехнулся, – без жертвоприношений. Но не такую.

Хакс кивнул, задумчиво глядя на меня.

– То есть, ты предпочел, – он кивнул на мою руку, – покалечить себя, но не дать пострадать другим?

Я скривился. Уж очень героически это звучало. В моем поступке не было ничего героического. Генерал помолчал.

– А Свет?

– А что Свет?

– Ему тоже нужны жертвы?

Я задумался. Я никогда не думал об этом. Первый порыв был ответить “нет”, но, на самом деле, – это как посмотреть.

– Нет, но нужно понимать, что, если ты призываешь большое количество энергии, пусть даже и со светлыми помыслами, тебе придется за это платить. Это истощает и может привести к, – я усмехнулся, вспоминая, – к силовой коме.

Хакс кивнул, понимая.

– Или к смерти, – я закатил глаза. – Или к тому, что форсъюзерам заменяет смерть.

Армитаж поднял брови, и я понял, что короткой сводкой мы не ограничимся, но тут он кивнул на мою руку и поднялся.

– Расскажешь по дороге. Твою руку нужно привести в божеский вид.

Я кивнул и, взяв со стола меч, пристегнул его к поясу. Неловко, помогая себе кистью (на руку уже даже смотреть было страшно), попытался подхватить со стола шлем, но чуть было не уронил его. Хакс шумно вздохнул и забрал его сам.

– Я вижу, ты не можешь расстаться со своим драгоценным ведром. Так уж и быть, – он закатил глаза, – побуду твоим шлемоносцем пока.

Я хохотнул.

– Нету такого слова, Арми. Ты его выдумал.

Он усмехнулся и пожал плечами.

– Это не меняет сути моей роли в данный момент.

Посмеиваясь, мы вышли из переговорной в направлении медблока. Генерал напомнил мне тему разговора.

– Так ты говоришь, форсъюзеры не умирают?

Я задумался, как ему доходчиво подать концепцию.

– Не умирают. Уходят в Силу. Нет, так не понятно. Их тела превращаются в энергию, – тут я снова вспомнил Энакина и его шлем, – но только в том случае, если они готовы к этому. К примеру, если ты меня убьешь сейчас, мое тело просто умрет, и труп останется, как и от любого другого человека. Вот Сноук не хотел, но так получилось, – я усмехнулся, – и его запчасти валяются в нашем морге. Но, даже умирая так, неподготовленным, форсъюзер оставляет после себя так называемого призрака – отпечаток сознания в Силе, обладающий собственной волей. К примеру, я видел призраков Люка Скайуокера, Энакина Скайуокера и, собственно, Сноука.

Хакс опешил.

– Ты говоришь с Дартом Вейдером?

Я закатил глаза. Ну сколько я буду это повторять?

– Да. Достаточно часто. Но он не любит, когда его так называют. Может и молнией угостить.

Мне показалось, я слышу, как шевелятся шестеренки в генеральской голове.

– Правая рука императора не любит, когда его называют именем, которое заставляло трепетать Галактику?

Я воззрился на него.

– Арми, ты что, фанат моего деда?

Хакс покосился на меня, как на идиота.

– Рен, он был величайшим командиром. Конечно же, я его фанат. Его силовые способности меня, в отличие от тебя, мало интересовали. Но он был военным гением. Я бы очень хотел задать ему несколько вопросов.

Я фыркнул.

– Я ему передам. К сожалению, по его собственным словам, нефорсъюзеры не могут видеть призраков Силы. Но если что, я могу спросить у него то, что ты хочешь, и передать тебе его ответ.

Хакс рассеяно хмыкнул, думая о своем.

– Так он не восторге от того, что ты откопал его шлем?

Я было удивился, но потом лишь хмыкнул. А смысл. Это же Хакс, он всегда всё знает. Я даже не хочу думать, как именно он узнал об этом.

– Он сказал, что я извращенец.

Генерал с иронией взглянул на меня.

– Да уж. Я с ним полностью согласен, – и, усмехнувшись, пояснил, – Рен, я занимался снабжением твоей экспедиции на Эндор. Ты думаешь, я не понял, зачем ты туда рвался? Имей уважение к моим знаниям по истории. А почему он не хочет, чтобы его Вейдером называли?

Я вернул ему ироничный взгляд.

– Странный вопрос для знатока истории. Энакин узнал, что его дети выжили, что император его обманул когда-то, сказав, что он убил свою беременную жену до того, как она родила. С того момента, как он узнал об этом, он начал отдаляться от императора, и когда тот, в конце концов, приказал ему убить Люка, он убил самого императора, отринув таким образом Тьму, – я усмехнулся. – В виде призрака он младше меня, кстати.

Хакс слегка покраснел, – вот же ж, педант, всё у него должно быть идеально. Особенно его безошибочная осведомленность.

– В книгах по истории они подают это иначе. Там пишут, что Люк Скайуокер убил и Вейдера, и Палпатина, – генерал помолчал. – А твой дядя был сильным форсъюзером?

Я задумался.

– Не настолько, чтобы убить их обоих, если ты об этом. Каждый из них по отдельности был значительно сильнее его. Кроме того, он был практически не обучен. Джедаи учились долгие годы, а он, скажем так, прошел экспресс-курс у магистра джедая Йоды на тот момент, – я глянул на Хакса, он кивнул, что ему это имя знакомо. Я подумал и продолжил: – Но у Люка был большой потенциал. И он упорно учился сам после того, как Энакин умер. Он достиг многого, но, – я вернулся в мыслях к тому времени, что мы провели вместе, – он остался идеалистом. Он нашел остатки Света в Вейдере, но не мог принять Тьму в себе, – я вздохнул. – Это и стало причиной того, что произошло дальше. Причиной того, почему вместо Бена Соло появился Кайло Рен. Я учился у него, Арми, а он, увидев Тьму во мне, захотел убить меня.

Хакс резко выдохнул, я продолжал.

– Фокус в том, что в каждом человеке, в каждом живом существе есть и Тьма, и Свет. Нельзя выкорчевать часть себя, – я грустно усмехнулся. – Те, кто пытаются, лишь калечат собственные души. Я знаю, я был и там, и там.

Хакс помолчал.

– Ты злишься на него до сих пор?

Я глубоко вздохнул.

– Нет, Армитаж. Я не злюсь. Мне жаль его. Его жизнь прошла в борьбе с самим собой, его идеалы разбились, и его промах долгие годы мучил его. Настолько, что он отправился на другой конец Галактики, но, даже найдя древние учения джедаев, знания, к которым он так стремился, вместо того, чтобы изучать их, он отрезал себя от Силы. Стал обычным отшельником, наказывая себя за собственные и чужие грехи. Это просто грустно.

Генерал промолчал, и почти весь остаток пути до медблока мы проделали молча.

Лишь перед самым входом он спросил:

– А нефорсъюзеры оставляют призраков?

– По словам Энакина, нет.

Генерал с сарказмом покосился на меня.

– Значит я не смогу являться тебе в кошмарах, когда ты в очередной раз будешь ломать мой корабль?

Я усмехнулся.

– Нет, но не факт, что это будет волновать тебя после смерти, – я закатил глаза. – А вот мне, представь, в таком случае придется наблюдать за тобой, не имея возможности настучать тебе по голове, когда ты особенно тупишь.

Мы оба ухмыльнулись, осознавая, что тема для шутки, конечно, так себе, если честно.

В медблоке нас ждал злой, как черт, Дэмерон, отчитывающий медицинского дроида. Тот что-то ему пищал в ответ, и, судя по всему, разговор у них был содержательный.

– Я говорю, мне встать нужно!

– Бибибип!

– Что значит “нельзя”?! Я здоров!

– Би-би-бззз!

– Эй, ты как со мной разговариваешь, жестянка?!

Дэмерон попытался спустить ноги с кровати, но получил легкий разряд тока от манипулятора дроида и с недовольным возгласом забрался обратно.

Мы с Хаксом устроились поудобнее в дверях, наблюдая за этой сценой.

Я шепнул генералу:

– Ты знаешь двоичный код?

Он ответил так же, шепотом.

– Только общее понимание имею. Сейчас, к примеру, дроид обозвал нашего бодрого пилота идиотом.

Я закатил глаза.

– Ну, это я и без тебя понял, умник, – и обращаясь, к Дэмерону, произнёс:

– По, не спорь с дроидом, ложись в кроватку. Я видел уже сегодня твои кишки, – я изобразил приступ тошноты, – и не горю желанием видеть их снова.

Пилот уставился на нас, только обнаружив наше присутствие, и откинулся со стоном на подушку. Мы подошли ближе.

Дроид, получив прекрасный вид на мою руку, заверещал и унесся куда-то.

Дэмерон ухмыльнулся.

– Ты бы не хотел знать, что он сейчас сказал. Серьезно, Рен. У вас что персонал, что дроиды – одно расстройство.

Я вздрогнул, возвращаясь мыслями к лейтенанту, но взял себя в руки и парировал:

– И поэтому твоим лучшим другом стал бывший штурмовик.

Он с ухмылкой глянул на меня из-под полуприкрытых век.

– Уел, – он помолчал и посерьезнел. – Рен, прости меня. Я не смог их защитить. Мы выпрыгнули из гипера, а они уже там. Я сначала подумал, что это твои, но они начали выпускать TIE, и я понял, что тут что-то не то. Я пытался связаться с ними, но они не отвечали. Тогда я активировал ваш общий канал, посылая призыв о помощи, и ввязался в бой. Я так увлекся, что отлетел от Сокола прилично.

Тут его рассказ перебил вернувшийся дроид, который со злобным писком волок какую-то банку с мутной жидкостью и, заставив меня сесть на край кровати пилота, засунул мою руку в эту банку и укатил. Я поискал глазами, куда можно приткнуть это сооружение, но не нашел и устроил его у себя на коленях. Жидкость пахла резко и была прохладной. Боль в руке начала спадать, сменяясь приятным покалыванием. По продолжил.

– Я видел, что Финн стреляет, но крейсер резко сократил дистанцию и начал затягивать их в ангар. Я ломанулся было на перехват, но на хвосте у меня висели недобитые TIE, приходилось еще и отстреливаться. Я приблизился на расстояние выстрела по мостику, но тут крейсер начал палить по мне из всех орудий. Они расстреляли и меня, и своих, тех, что летели за мной, Рен. Расстреляли и ушли в гипер.

Он помолчал.

– Я думал, что всё, отлетался. Но корабль действительно мощный. Щиты уберегли меня от взрыва, в то время как TIE повзрывались, как хлопушки. Дальше я ничего не помню, пока не очнулся в твоем ангаре.

Он открыл глаза и глянул на меня.

– Ты меня вылечил?

Я мотнул головой.

– После того, что ты сказал, я не смог сосредоточиться. Рыцарь Дерек Рен тебя вылечил, а тут подлатали,– я усмехнулся. – Но вставать тебе явно еще рано.

Он кивнул.

– Всё равно, спасибо.

– Дерека поблагодаришь.

Пилот посерьезнел.

– Что с ними? Ты знаешь, кто их захватил?

Я кивнул.

– Последний из мятежных генералов. Немзи. Они в плену. Живы. Все.

Пилот вздохнул с облегчением, но тут же снова требовательно на нас посмотрел.

– Что мы будем делать?

Хакс ответил вместо меня.

– Ты – ничего. Будешь лежать и не рыпаться, слушаясь рекомендаций дроидов, – пилот хотел ответить что-то едкое, но генерал его прервал: – В ближайшие несколько часов. На вас напали, потому что на нашем корабле завелась крыса. Нам нужно несколько часов, чтобы собрать все сведения о шпионской сети Немзи. Потом мы проведем совещание, на котором ты будешь представлять Сопротивление.

По кивнул и откинулся на кровати, закрывая глаза. Он долго молчал, и я подумал, что он уснул, но он тихо прошептал, не открывая глаз:

– Мы ведь спасем их, правда, Рен?

Впервые я подумал, что чувства моей матери по отношению к нему взаимны. Он явно переживал за нее, за своих друзей. Без злобы подумалось, что Дэмерон был ей хоть каким-то утешением все эти годы. Я кивнул, хотя он не смотрел на меня.

– Или погибнем, пытаясь.

Не знаю, слышал ли он мой ответ.

Спустя пару тихих минут прикатил дроид. И, вытащив мою руку из банки, начал быстро-быстро ее бинтовать. Я только успел заметить, что страшные ожоги сменились розовой плотью, опухоль спала. Но забинтовали мою руку от души. От железной дроидской души. Из медблока я вышел, радостно помахивая такой себе обмотанной белыми тряпками колотушкой. Хакс торжественно вручил мне шлем и, сказав, что ему куда-то нужно, деловито испарился, но я подозревал, что он просто не хочет видеться с Ритой до общей встречи, из-за того, как он на нее наехал. Я усмехнулся про себя. Ладно, Арми. После того, что ты сделал для меня, грех тебя перед девушкой не выгородить. Но прежде нужно заглянуть к себе и оставить шлем. Кроме того не помешало бы умыться и привести себя в порядок.