Текст книги "Перемены (СИ)"

Автор книги: GrenkaM

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)

От тяжелой мысли меня отвлекает зрелище, которое я, наверное, долго не забуду. Адмирал Валлен лежит без сознания – прямо на земле, в промокшей одежде. Седые волосы – хорошо, что хоть под головой какой-то сверток, – выбились из высокой прически и мокнут в грязи. Только лицо чистое, и повязка на плече белеет. Рядом, раскинувшись, лежит Хакс – видимо, как он упал, так его и не двигали, только перевернули на спину. Его правый бок от груди и до бедра превратился в обугленное месиво – страшная рана, не сильно выделяющаяся, впрочем, на фоне разметавшегося черного форменного пальто. Что заметно, так это его лицо – не просто бледное, а белое, будто он уже умер. Рита без шлема склонилась над ним, держит его голову на коленях. Она не плачет или, возможно, дождь смывает слезы, что падают из ее глаз на него.

Я опускаюсь на колени рядом и снимаю шлем. Я чувствую, что он еще жив, но ранение явно смертельное. Стискиваю челюсти – посмотрим. Я должен тебе, генерал. За Рей. И за многое другое.

Я погружаюсь в Силу, протягивая руки. Всё, на что я сейчас способен, направляю в него, сращивая разорванные ткани. Кажется, что всё получается, но внезапно я чувствую, что энергия начинает уходить в никуда. Арми уходит – а трупы даже Силой не вылечишь. Я стискиваю челюсти до боли и продолжаю, максимально усиливая поток. Слышу слабый хрип и, не прекращая воздействия, открываю глаза.

Он смотрит вверх, на Риту. Смотрит и будто бы не видит, но вдруг улыбается уголком рта и непонятно как, но поднимает руку – тянется убрать волосы с лица, как он, я знаю, всегда мечтал, но так и не осмелился сделать. Он-таки коснулся ее волос, но убрать не сумел. Его рука упала, оставляя на ее челке кровавый след.

Если бы он был форсъюзером, я бы смог его вернуть даже сейчас – удержать душу, пока тело исцеляется. Сложно, но я читал о таком. Но Арми не владеет Силой, я просто не найду его в потоке.

Вокруг опять начинают стрелять. Я слышу крики нападающих, что снова лезут на этот чертов холм. Круг обороняющихся подле нас сужается, один из наемников падает с простреленной головой. Рита, что за всё время не издала ни звука, медленно наклоняется и целует Армитажа в лоб. Аккуратно кладет голову на землю и встает, так и не взглянув вокруг – волосы, окропленные его кровью, занавешивают лицо вуалью. Она зажигает меч и присоединяется к битве. Шлем и бластер остаются лежать на земле.

Я ощутил, как во мне зашевелилась Смерть – будто бы чувствуя скорую поживу. Чувствуя…

Я мысленно окликаю:

– Рей. Мне нужна твоя помощь сейчас.

Она стоит двух шагах от меня со своим бластером, но, услышав мысль, моментально поворачивается и бросается ко мне. Я мыслю дальше:

– Нам нужно объединить сознания, как тогда, когда мы боролись со Сноуком. Лечи его. Используй всю Силу, которую сможешь достать, не вредя себе.

Она уже садится на место Риты, и я чувствую, как наши сознания объединяются.

– Но он же…

– Он уходит. Но я задержу. Ты лечи.

Она направляет безудержный поток энергии, а сам я сознательно погружаюсь в то, что так старательно запечатал, не давая выплеснуться наружу. Я знаю, как я смогу найти его перед тем, как он растворится в Силе: Смерть свое видит.

Сначала ничего не происходит, а потом я внезапно ощущающую себя сгустком пустоты в бесконечном энергетическом потоке. Как никогда остро я чувствую биение жизни вокруг, сильные импульсы, слабые следы. Возможно, мой мозг по-своему интерпретирует то, что нельзя описать никакими образами, но я буквально вижу маленькие мерцающие узелки в бесконечном потоке энергии – все живые существа в мире. Их слишком много, но я сосредотачиваюсь на тех, кто ближе всего, и вижу мощное присутствие Рей и слабое, но ровное мерцание – Эмилия. Я сосредотачиваюсь и улавливаю едва заметный огонек – Хакс. Его узелок слабо мерцает и будто бы тает. Я устремляю всю энергию, что сумел накопить до этого, к нему, и внезапно…

Оказываюсь на пустом мостике звездного разрушителя. Оторопело оглядываюсь вокруг и замечаю одинокую фигуру у огромного панорамного окна. А за окном – Сила, это не передать словами! Будто бы все галактики вселенной перемешали тщательно в одном стакане и выплеснули широким жестом на непроглядно черную скатерть. Хакс стоит у самого окна и завороженно смотрит на открывающийся вид. Я медленно подхожу, становлюсь рядом. На нем нет ран, нет следов боя. Он выглядит так же, как всегда – в идеально выглаженной и подогнанной форме, начищенных до блеска сапогах. Только волосы в чуть большем беспорядке, чем обычно, от чего он кажется моложе.

– Как же красиво, – он не поворачивается ко мне, голос по-детски восхищенный, – ты когда-нибудь видел такую красоту, Кайло? Вот бы туда…

Он не договаривает и кладет левую руку на стекло, а я вижу, что его ладонь свободно проходит сквозь него.

– Арми, я пришел за тобой. Рано еще уходить.

Он недоуменно смотрит на меня, не убирая руки от стекла.

– Почему рано? Война вот-вот закончится. Я выполнил свой долг.

Я медленно качаю головой.

– Нет еще. Всё только начинается, – я усмехаюсь. – Я не справлюсь без тебя, Арми, – и добавляю главное. – Рита не справится.

Он вздрагивает и, отведя взгляд, опускает голову.

– Она сильная, Кайло, справится. Так даже лучше.

Его левая рука уже почти по локоть исчезла за стеклом, и я понимаю, что время мое на исходе.

– Мы говорили с ней, Арми. Она сказала мне, что любит тебя, любила все эти годы. И что для нее самое страшное, – я делаю паузу, он поднимает на меня глаза, – не успеть сказать тебе этого.

Он вздрагивает. Я продолжаю:

– Пока ты здесь звездами любуешься, она сражается, и не думаю, что она хочет вернуться из этого боя, чтобы узнать, как это – жить в ожившем кошмаре, – он резко опускает руку вдоль тела. Я протягиваю ему ладонь. – Нам нужно назад. Обоим, – я усмехаюсь. – К тому же, Дэмерона всё нет. Боюсь, он что-то сломал на Превосходстве.

Хакс закатывает глаза и ухмыляется.

– Убью гада.

Его рука уверенно сжимает мою, и внезапно меня будто окунают в расплавленный свинец. Пропадает разрушитель, мостик, звезды, я не чувствую ничего, кроме боли – вселенской, раздирающей на атомы, а потом – вакуум, что сплющивает меня обратно, придает прежнюю форму, но чего-то не хватает… Хотя что-то и прибавилось… Я не успеваю осознать больше, когда меня выбрасывает обратно в тело, в грязь, под дождь.

Несколько минут я просто не могу понять, что происходит, где я, но вот над головой пролетает в бреющем полете истребитель – x-wing, потом еще и еще, вокруг царит какое-то оживление, снуют какие-то люди – и мой мозг, запоздало собрав информацию, отправляет какой-то вялый сигнал: чертово Немзино Бату. Превосходство пришло на выручку. Чугунная голова не дает нормально осмотреться, но я замечаю, что Рей рядом со мной уже нет, адмирал Валлен тоже пропала. Я неуклюже сижу, завалившись на бок у тела… Тела? Я пытаюсь понять, жив ли генерал, но собственные руки не слушаются, от одной мысли о погружении в Силу начинает тошнить.

– Он жив, ты вернул его.

Преодолевая неимоверное сопротивление, я поднимаю глаза и вижу перед собой Энакина. Он присел на корточки и с любопытством разглядывает Хакса.

– Ты где шлялся, когда был нужен?

Он вскидывает бровь и усмехается:

– Бенни, где твои манеры?

Я тупо смотрю на него. В висках зарождается ноющая боль, мне тяжело держать глаза открытыми. Он закатывает глаза и продолжает:

– Сидиус помогал Немзи. Это он наслал на тебя эти сны, когда твоя защита ослабла, – в его глазах мелькает золото. – Как и на меня когда-то, – он секунду молчит и берет себя в руки. – После длительных, кхм, дискуссий мы пришли к соглашению и договорились соблюдать нейтралитет, не вмешиваться в дела живых до смерти одного из вас, – он лучезарно улыбнулся. – И я победил.

Он помолчал и продолжил:

– Ты сделал то, на что до тебя были способны лишь единицы, – он кивнул на Хакса. – Ты вернул его, – он грустно усмехнулся. – Только теперь я наконец понял, о чем вещал мне Сидиус, когда говорил, что Темная сторона дает возможность победить Смерть. Он врал, как всегда, а может, и сам не понимал. Действительно, только призывая Тьму, призывая Смерть, слившись с нею, ты можешь почувствовать отдельные жизни в Силе и задержать того, кто уходит, – он указал рукой на Хакса. – Но такая сила не дается просто так. Ты решил вернуть его, зная, что призыв, а тем более единение с этой Тьмой, может сотворить с твоей душой. Ты мог и сам не вернуться оттуда, Бен, – он проницательно глядит на меня и кивает своим мыслям. – Ты призвал Смерть и готов был пожертвовать частью своей души, направляясь за ним. Какой ситх на это пойдет? Какой джедай на это пойдет?

Энакин развел руками:

– Это доказательство того, какой идиотской была идея разделить учения на темное и светлое. Ни ситхи, ни джедаи, даже самые могущественные, не были способны на то, что сделал ты.

Он выжидающе глянул на меня, будто я должен был что-то сказать, но мне было плевать и на ситхов, и на джедаев. В агонизирующем мозгу эхом разносилась одна мысль… Энакин закатил глаза.

– Рей уже на пути к Величию. Она потеряла сознание, когда вы вернулись, и ее тут же унесли вместе с адмиралом Валлен. Я сказал Дереку, чтобы тебя с Хаксом пока оставили, нужно было дать вам обоим прийти в себя, – он ухмыльнулся, взглянув на генерала, – о, и он сейчас очнется.

Хакс с резким вздохом открыл глаза и дико заозирался вокруг. Энакин продолжал, как ни в чем не бывало:

– Из твоих все живы, но всех потрепало. Мирра с Линн уже в медблоке. Зира и Митси плохи, но с ними Вел. Рита и Дерек командуют, Листер с Тодом подчищают периметр. Немзи мертвый всё так же лежит в лесу. Даже призрака за собой не оставил, слабак, – Энакин с ухмылкой глянул на меня. – Никого не забыл?

И я бы ответил, но меня опередил Хакс, который, выпучив глаза, уставился на Энакина:

– Г-г-енерал Скайуокер?

Энакин от неожиданности едва не шлепнулся на задницу и с удивлением воззрился на генерала, а потом расхохотался, таки плюхаясь в грязь. Отсмеявшись, выдавил сквозь слезы:

– А вот это уже интересно.

Хакс всё так же ошалело смотрел на него. Энакин состроил серьезную мину и замогильным голосом проговорил:

– Я наблюдаю за вами, генерал Хакс, – и, сделав пасс рукой, усыпил его. Потом поднял взгляд на меня. – А вот и последствия, Бенни.

Я непонимающе смотрел на него.

– Кроме того, что ты едва не умертвил собственную душу – хрен знает, когда отрастет обратно – ты еще и с дружком своим обменялся. Поэтому он меня видит, – Энакин паскудно улыбнулся. – Частичка Рей у тебя уже есть, теперь будет и частичка Хакса. Главное, что ты не одним и тем же путем их раздобыл, – он хохотнул собственной пошлой шутке и добавил: – Силу не применяй в ближайшие несколько дней вообще. От слова вовсе. Так, этого уже можно в медотсек, да и тебе туда не помешало бы.

Он закрыл глаза на секунду, а я услышал голос Дерека:

– Санитары! Генерала Хакса на крейсер! Медицинскую помощь, срочно!

Я понял, что Энакин считает свою миссию выполненной и собирается исчезнуть, поэтому торопливо подумал:

– Почему мне нельзя применять Силу?

Он раздраженно взглянул на меня.

– По кочану! Еще раз в ближайшее время хоть попытаешься коснуться Силы, только компресс из Рей, – Энакин сегодня, похоже, был охоч до пошлых шуток, – поможет тебе вернуться в норму. И то не сразу

Заметив, что я до сих пор не понимаю, о чем он, пояснил:

– Когда ты погружаешься в Силу, ты используешь эмоции и ресурсы своей души. Эти две, кхм, субстанции, связаны, и поскольку ты практически исчерпал ресурс своей души, пока она не восстановится, ты будешь почти как Мирра – никаких эмоций, никаких чувств, – он раздраженно вздохнул. – То есть, они, как бы, никуда не деваются, но твое сознание их не воспринимает.

Энакин разозлился. Объяснять сложные метафизические вещи простыми словами – явно не его любимое занятие. Он резко щелкнул пальцами, привлекая мое внимание:

– Бен. Не. Используй. Силу.

И пропал.

Возле меня начали суетиться какие-то люди, но я их не замечал. Хакса унесли, а я всё сидел под дождем и ни о чем не думал. Только стучал зубами от холода. Точно – нет Силы, нет теплорегуляции.

Я почувствовал, как кто-то подходит, опускается рядом со мной и, закинув мою руку на плечо, пытается поднять меня на ноги. Под пальцами ощущаю мокрые щитки брони, поворачиваю голову – Рита. Волосы вымокли, хоть кровь на них еще осталась. Она смахивает с лица челку и смотрит на меня. Хочет что-то сказать, но я лишь мотаю головой – не нужно сейчас. Опираюсь на нее и слышу, как она тихо стонет, когда принимает на себя большую часть моего веса. Поднявшись с ее помощью на ноги, я замечаю, что на груди ее броня покорежена и пробита, а на щеке – с той стороны, где я не видел – глубокий порез.

– Рита, тебе нужно в медблок,– я не узнаю своего голоса, он сипит, хрипит, будто шлем все еще на мне. Шлем… Будто прочитав мои мысли, Рита со стоном нагибается и поднимает его с земли.

– Пойдем, Кайло, – она тоже хрипит, но говорит тихо, видимо, еще не отошла от шока.

С горем пополам, то и дело оскальзываясь и падая, перепачканные с ног до головы, спускаемся с холма. Я стараюсь не сильно на нее опираться, но слабость не оставляет меня, и мы продвигаемся к чертову крейсеру черепашьим шагом. Где-то на полпути нас окликают два члена медбригады – узнаю их по модифицированной броне и специальным медицинским подсумкам.

– Генерал Нимер, мэм!

Мы с Ритой поворачиваемся к ним. Шлемы не дают разглядеть их лиц, но, бьюсь об заклад, меня они не узнали. Да и как узнать в с ног до головы измазанном грязью калеке Верховного лидера.

– Мэм, у нас ЧП.

– Докладывайте.

– Это рыцарь Рен, мэм. С ним двое раненых, но он не подпускает нас к ним. С ним наемник, – солдат передернул плечами, – двоих наших, кто попытался подойти ближе, отправил в нокаут.

Вел, твою мать!

– Отведите меня к нему, – Рита не успевает ничего сказать, я пытаюсь стать прямо самостоятельно.

Солдаты обращают внимание на меня, один из них ощеривается:

– Да ты кто… – договорить он не успевает, его товарищ сильно толкает его в плечо и перебивает. – Как прикажете, Верховный лидер.

Тот, кто говорил первым, в страхе делает шаг назад. Я гляжу на незадачливого идиота, чья вина лишь в том, что он не знает меня в лицо, закрываю глаза и вздыхаю.

– Солдат, генерал ранена. Проследите, чтобы ей оказали медицинскую помощь, – я со значением зыркаю на Риту, – немедленно.

Тот пятиться перестает и, задыхаясь, лепечет:

– Слушаюсь, Верховный лидер, сэр, – и, поколебавшись, на одном дыхании выдает: – Прошу простить меня, сэр, за мою дерзость.

Я киваю.

– Всё в порядке, солдат. Ступайте. А вы, – я обращаюсь ко второму, – отведите меня к рыцарю.

Они подходят одновременно, я облокачиваюсь о плечо второго, отпуская Риту. Первый же предлагает ей свою помощь, но она лишь тряхнула головой в ответ и, беспокойно взглянув на меня, сама идет к крейсеру. Бедолага первый просто плетется за ней. Я усмехаюсь.

– Далеко идти?

– Нет, сэр, метров двести.

Мы бредем молча, ступая практически по трупам – так много людей сегодня погибло. И я задумываюсь мимоходом, что Немзи, как жил жестоким садистом, так и умер, собрав свою кровавую жатву. За что погибли все эти люди?

Мой спутник прокашливается и выдергивает меня из тяжелых мыслей.

– Сэр, я видел, как вы сражались на том холме, – он долго молчит, пытаясь подобрать слова. – Мы все видели. Никогда раньше руководство не сражалось наравне с нами, простыми солдатами, – он говорил всё быстрее, будто боялся, что я перебью его и не дам высказаться. – Да, сэр, многие погибли сегодня. Но глядя на вас, мы знали, что идем сражаться за правое дело. Я служу на Внешнем кольце полжизни и разных ужасов наслушался про то, что тут творится. Сэр, ни один солдат не сомневался, идя сегодня в бой. Те, кто погиб сегодня, полегли, чтобы война в Галактике, наконец, прекратилась.

Он замолчал, тяжело дыша, – похоже, такая эмоциональная речь далась ему непросто. Я покосился на него: позывной был выбит на нагруднике как раз в том месте, где мне было не разглядеть.

– Как твое имя, солдат?

Он замялся, но ответил:

– МТ-2376.

– Мид?

– Мэтт, сэр.

Я ухмыльнулся про себя. Мэтт, значит, да? Как бы там ни было, но парень говорил искренне, и хоть скорбь по бессмысленно погибшим не ушла, тяжелая тоска отступила.

– Спасибо, Мэтт.

Парень споткнулся и едва не упал вместе со мной, но ответить так и не успел – перед нами, как из-под земли, вырос Лохматый Ульрик. С молотом Тода наперевес – ишь, как спелись! Чтобы Тод кому-то свой молот отдал?! Я отпускаю Мэтта и стараюсь держаться прямо, глядя здоровяку прямо в глаза. Тот молча смотрит на меня секунду и подставляет плечо. Мы проходим несколько шагов, прежде чем он прерывает молчание.

– Когда мы наткнулись на них, парень был уже ранен и без сознания. Девушка – Вел зовет ее Зира – сражалась с Немзи и его бойцом. Мы бросились на помощь, но генерал, завидев это, дал сигнал своим людям расправиться с нами, а сам скрылся, – он свирепо ухмыльнулся. – С его людьми мы справились легко, но вот Зира… Она серьезно ранена, Рен, как и парень. Вел будто обезумел. Приказал мне охранять его, а сам не отходит от них. Но сказал, если будут тяжелые раненые, нести к нему, – Ульрик замялся. – Он же лечит их, да? Как меня? Как парней из медотсека?

Я кивнул. Он продолжил:

– Кое-кто из медотсека видел, на что он способен. Они уже полтора десятка человек сюда притащили. Он даже не смотрел на них, не касался. Он будто впал в какой-то транс. Просто протягивал руку, и человек получал свой шанс, – здоровяк вздрогнул и продолжил с неподдельным беспокойством. – Но я вижу, что он слабеет. Не знаю как, но, – он замялся, – я чувствую, что он сам скоро…

Ульрик не закончил, но этого и не требовалось. Мы уже подошли почти вплотную к Велу. Он сидел с закрытыми глазами между распростертыми телами Митси и Зиры. На обоих не было уже видимых ран, я чувствовал, что они живы, но всё еще слабы. Вел разрывался в Силе, стараясь лечить обоих одновременно, понимая, что если оставит хоть одного, другой умрет. Но ведь он еще и других лечил? Зачем? Ты же знаешь, что и с двоими одновременно сложно справиться?

– Это мой долг, – донеслась до меня далекая и смазанная какая-то мысль.

– Вел, отпусти. Ни Митси, ни Зире уже ничего не грозит, дай медикам заняться ими. Ты убиваешь себя.

Я мыслю в ответ, тяжело опускаясь перед ним на колени. Ни один мускул не дергается у него на лице – он действительно в глубоком трансе.

– Нет, Бен. Я должен. А она должна быть свободна.

Ах ты ж, долбаный идиот! Не Первый Орден, а клуб пафосных самоубийц!

Интересно, как оно, быть роботом?

Я закрываю глаза и, концентрируясь до мельтешащих перед глазами точек, погружаюсь в Силу и посылаю максимально мощный – всё, на что сейчас способен – импульс. Усыпляю Вела. Он валится на бок, и я краем угасающего сознания слышу, как Ульрик командует срочно оказать помощь. Я опускаюсь на землю рядом с Велом, надеясь, что фраза «ну ты и придурок» на подкорке мне почудилась.

Ощущение липкой грязи на лице мне точно не почудилось, но через миг пропадает и оно. Я погружаюсь, наконец, в блаженное небытие.

========== Теперь ты один из нас ==========

Комментарий к Теперь ты один из нас

Кто там просил больше Хакса)? Вот вам Хакса.

После того как Рен всех спас, он впал в то самое состояние полуробота, о котором его предупреждал Энакин. Компресса из Рей он пока не получил, поэтому внутренний диалог в нем на данный момент отсутствует как явление. И эмоций тоже нет. Почти. С ним все будет в порядке, это все поправимо, но поскольку он сейчас, едва ли может нормально воспринимать окружающее, мы некоторое время посмотрим на мир глазами генерала.

Перефразируя товарищей из параллельной шипперской вселенной: #прекрасногогенералаглава

– Я просыпаю-ю-юсь в холодном поту, я просыпа-а-аюсь в кошмарном бреду… – глумливый голос отвратительно гнусавит непонятный бред над моим ухом. Похоже, я попал в ад.

– Хватит притворяться мертвым, генерал, я знаю, что ты очнулся.

Да отстаньте вы от меня все. Помереть спокойно не дают. На работе покоя никакого не было, еще и теперь.

– Генерал Хакс! – голос рявкает так, что я подскакиваю и резко сажусь, озираясь, пытаясь понять где я, и что со мной происходит.

Первое, что осознаю – я сижу раздетый по пояс на кровати в медотсеке корабля. Это не Превосходство, свой корабль я бы узнал сразу. Кровать отделена от общей зоны перегородкой, рядом еще одна занятая койка. Напротив меня, на тумбочке, взгромоздив ноги на стул, сидит генерал Энакин Скайуокер – такой точно, как на фотографиях до того, как он присоединился к Императору. Я несколько секунд смотрю на него, надеясь, что наваждение исчезнет. Но наваждение закатывает глаза, удобнее устраивается на тумбочке и развеиваться не собирается.

Я со стоном закрываю глаза, рухнув обратно на подушки.

– Если это Сила, о которой талдычил Рен, то у нее плохое чувство юмора.

– Это не Сила, Хакс. Ты на Величии, а Рен, вон, рядом валяется.

Я открываю глаза и кошусь на соседнюю койку – из-под одеяла только пучок волос торчит, так человек закутался, но цвет вроде совпадает. Я перевожу взгляд на генерала Скайуокера. Ну что это еще за бред? У меня галлюцинации? И раз так, какого хрена мне Дарт Вейдер привиделся?

Упомянутая личность хмурит брови, сурово уставившись на меня, и я вспоминаю, что Рен говорил мне, как его дед не любит, когда его этим именем называют. Какие они все нежные, эти Скайуокеры, прям слова поперек не скажи, только по шерстке, по шерстке.

Генерал смотрит на меня совсем уж убийственно, а потом внезапно начинает ржать. Через пару секунд до меня доходит, что он читает мои мысли. Эй, альо! Можно немного приватности?!

Он продолжает хохотать, а я закрываю глаза, пытаясь осмыслить, что со мной происходит. Провожу рукой по корпусу и не верю своим тактильным ощущениям – там, где была ужасная рана, – здоровая кожа, никаких следов. Поднимаю голову и смотрю – действительно. И вообще я странно в порядке для человека, принявшего на себя четыре бластерных заряда.

Вдруг я с ужасом понимаю, что не помню ничего, после того как оттолкнул Рей с линии огня. Я открываю глаза, сажусь на кровати и в упор смотрю на Энакина Скайуокера, который разглядывает меня, как диковинную зверушку. Да плевать на эти провалы в памяти, кто-нибудь, да расскажет.

– Почему я вижу вас, генерал? – задаю вопрос, который меня сейчас волнует больше всего.

Он глубоко вздыхает, приготовившись, похоже, к длительной лекции, но тут в нашу импровизированную палату быстрым шагом заходит Рита. Замирает у перегородки, глядя на меня так, что мне внезапно становится неловко, и я неуклюже пытаюсь как-то прикрыться простыней. Рита моих несуразных телодвижений не замечает, резко бросается ко мне и крепко обнимает, да так, что кости трещат, а чудесным образом излеченный бок начинает отвратительно ныть. Я вздрагиваю, но не от боли – в памяти мелькает такая же сцена, та самая сцена, и я чувствую, что Рита плачет. Еще бы ей не плакать, – снова пришлось это всё переживать.

Я легко провожу рукой по ее спине. Прости, родная, мне очень жаль. Не переживай, всё уже закончилось. Слышу сдавленный смешок со стороны тумбочки. И очень громко думаю: «Сгинь!» Мне приходит ответная мысль: «И не подумаю. Вы такие потешные!» «Извращенец!» – думаю я в ответ и немного отстраняюсь от Риты. Она на секунду замирает, но отпускает меня, так и стоит молча с опущенной головой. Лица ее я не вижу – челка снова падает на лицо. Я прокашливаюсь было, чтобы сказать что-нибудь сам, правда, не знаю что, но тут с соседней койки слышится хриплый и неживой какой-то голос:

– Рита?

Она оборачивается к Рену, а это действительно он, не солгал Энакин – при этой мысли я скашиваю глаза на тумбочку, но его уже и след простыл. Ха! Может, последствия наркоза, и он мне действительно привиделся? «И не надейся!» – мелькает в голове. Я вздыхаю – нужно вызвать врача и узнать, что у меня с мозгами. Но это потом, а сейчас… Ну давай, Рен, задай свой любимый вопрос, с которого начинается очередная безумная хрень.

– Где Рей?

Ну вот, что и требовалось доказать. Только и правда интересно, где она. Могла бы и посидеть с тем, кто Галактику вверх дном из-за нее перевернул.

Он сидит на кровати, и, в отличие от меня, он хоть в тунике. Я плотнее заворачиваюсь в простыню – терпеть не могу быть раздетым на публике. А тем более при Рите не хотелось бы.

Рита подходит к нему и присаживается на краешек стула у койки. Я вижу, что она нервничает, не знает, как подобрать слова. Черт! Что эта девчонка снова вытворила?!

– Кайло, я не знаю, где она. Сейчас очень много работы, – она обхватывает рукой грудь, будто у нее что-то болит, – с ранеными, теми, кто сдался, повреждениями, Сопротивлением… Я видела только, как она подходила к Дереку, говорила что-то о том, что ей нужен истребитель. А потом они они втроем с Леей улетели на Превосходство. Я знаю только, что Дерек через пару часов должен вернуться.

Она замолчала, а противный голос в голове отметил:

– Дожил ты, Хакс, на твоем флагмане база повстанцев.

Меня передернуло. А Рен, странно спокойный Рен, лишь на секунду прикрыл глаза и спросил:

– Что с остальными?

Да ладно! А кто же будет вскакивать, рушить всё вокруг, нестись сломя голову спасать свою обожаемую Рей? Эй, Кайло, ты в себе?

– Не в себе он.

Очередная непрошеная – не моя мысль. Я мыслю в ответ.

– Энакин, вали из моей головы. Мне ваши мозгоправные штучки уже в печенках сидят.

– И не подумаю. Ты уже понял, почему меня видишь?

– Нет.

Он гадко хихикает, и я слышу мысль:

– Не «ваши», а «наши», генерал Хакс. Не «ваши», а «наши» мозгоправные штучки, – и пропал, гад такой.

И пока я пытаюсь понять, что он имел ввиду, Рита начинает перечислять:

– Рей и Лея в полном порядке – ни царапины. Линн ранена, она в медблоке, в сознании. Мирра, эм, похоже, спит – под наблюдением охраны и врачей. Тод и Листер на планете еще – помогают выявить верных Немзи людей. Роуз и Финн уже на Превосходстве, – она делает паузу и тут же поясняет. – Они добрались до крейсера, когда Лея и Рей пошли к нам на выручку.

Рита замолкает, а я вздрагиваю, невольно проведя рукой по боку. Лучше бы они на крейсер пошли, толку с них на поле боя – только нервы лишние. Не приведи жизнь, что-то с кем-то из них случится, Рен снова в буйство впадет, калечить себя и других начнет. И куда она, черт побери, полетела?! А главное, зачем?

Рита собирается с духом и выдает явно плохие новости:

– Зира в коме, Митси и Вел никак не приходят в сознание. Как и адмирал Валлен.

Рен смотрит на нее ровно, потом кивает.

– Спасибо, Рита.

Тут у нее пиликает коммлинк, и Рен кривится – первое, что хоть отдаленно смахивает на эмоцию с тех пор, как он позвал Риту. Да что с ним такое?!

Я внимательно присматриваюсь к нему: ран нет, заросший, взлохмаченный – вроде ничего такого, но что-то с ним явно не так. Будто его разом лишили всех, абсолютно всех эмоций. Я судорожно пытаюсь понять, что с ним, черт побери, произошло, и только в последний момент замечаю, что Рита практически выбегает из палаты, на ходу кого-то распекая.

Рен провожает ее глазами и переводит взгляд на меня. Меня пробирает мороз по коже: передо мной будто бы сидит пустая человеческая оболочка, кукла, которую кто-то дергает за ниточки. Но вдруг в его глазах что-то мелькает, не успеваю разобрать что – радость? – и тут же пропадает. Я снова прокашливаюсь – боюсь, что голос меня подведет, так всё это жутко.

– Кайло, что с тобой?

Он безразлично пожимает плечами, громко чихает и отвечает:

– Устал.

Да уж. Такими темпами я от него мало чего добьюсь. А если попробовать так… На эту тему он готов часами трепаться.

– Кайло, я вижу Энакина. Что со мной происходит?

Его лицо на секунду оживает – он кривит губы в легкой усмешке.

– Добро пожаловать в форсъюзеры, Арми. Теперь ты один из нас.

И напрочь игнорируя мою отвисшую челюсть, Кайло чертов Рен укладывается обратно в постель, поворачивается ко мне спиной и снова накрывается с головой одеялом.

Что?! Какого, мать его, хрена?!

========== Зачем это всё? ==========

Комментарий к Зачем это всё?

#прекрасногогенералаглава

UST, мать вашу.

Я в полнейшем шоке уставился на кайлореновский сверток, который, сообщив эту ересь, потерял ко мне всякий интерес. Сильно захотелось курить – идиотская привычка, очередная слабость, которую я, казалось бы, вытравил из себя, да как бы не так.

Так, надо с этим разобраться, но потом. Исходя из того, что сказала Рита, после боя образовалась огромная куча проблем, в том числе и с Сопротивлением на Превосходстве. Меня передернуло – этот сброд на моем корабле! Говорил я Рену, что это очень плохая идея. Но разве с ним поспоришь, когда он в раж командования входит!

Черт! Черт! Черт! Я ведь даже не знаю, сколько времени прошло после боя, какие потери в личном составе и технике. Я, мать вашу, вообще ничего не знаю!

Я решительно стащил ноги с кровати. Встал и покачнулся, чувствуя головокружение. Нужно одеться и идти на мостик. Рита со всем этим сама не справится. Этот бред сумасшедшего по поводу владения Силой я оставлю на потом. Рен явно не в себе, еще надо понять, что с ним. Но пока он спит, пускай спит. Так даже лучше – не нужно отвлекаться. Поговорю с ним потом.

Я двинулся вокруг койки в поисках одежды, и какая-то смутная мысль терзала меня в связи с ее отсутствием. Додумать я не успел – в наш «офицерский» медугол вкатился пузатый дроид. И, увидев меня на ногах, яростно заверещал на двоичном.

Иногда мне кажется, что дроиды, пользуясь тем, что их мало кто понимает, получают огромное удовольствие, оскорбляя всех подряд. Вот и сейчас – даже моих скудных познаний хватило, чтобы разобрать что-то про «куда ты поперся, мешок с костями». «Сейчас я тебя успокою» мелькнуло последним, и я попятился, садясь обратно на койку. Стараясь сохранять невозмутимость (еще не хватало, как Дэмерон, с жестянками препираться) обратился к наступающему на меня железному чудовищу:

– Принеси мне одежду и коммуникатор.

С обычным дроидом это бы сработало на раз. Их протоколы повиновения тщательно выверены. Но у медицинских, судя по всему, какие-то другие настройки – на двоичном материть пациентов, которые не выполняют медпредписания, например – потому что конкретно этот экземпляр, вереща что-то уж совсем нечленораздельное, подлетел ко мне и, прежде, чем я успел среагировать, уколол меня чем-то.

Палата перед глазами начала расплываться, снова почему-то почудился голос Энакина Скайуокера: «Я наблюдаю за вами, генерал Хакс», а потом перед глазами раскинулось звездное небо невероятной красоты и притягательности – и можно ступить в него, слиться с ним – только руку протяни. Руку… Рен говорит что-то важное, и протягивает мне руку, я соглашаюсь вернуться, потому что… Но тут темным и тяжелым покрывалом на голову падает непроглядная чернота.