Текст книги "Констанция (СИ)"

Автор книги: Finnis_Lannis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Долор вдруг встал, а в его глазах вдруг загорелись неприветливые огни.

– Я знал, что ты тоже будешь способен на убийство, – ядовито сказал мужчина, – Но я не думал, что ты сможешь так жестоко и безжалостно убить своего же отца!

– Но я рос с матерью, не зная никакого отца, – произнес он сдавленно.

Долор встал, взглянул в глаза парня и прошипел:

– Ему бы следовало тебя ненавидеть.

– Я могу вам сказать то же самое, – твердо произнесла Лисса позади. – Фредерику бы стоило вас ненавидеть.

Хозяин обернулся на девушку через плечо и, ничего не говоря, он резко открыл дверь, отпихнув Тедда. Тот оказался в опасной близости рядом с трупом и, чтобы не упасть на гору мяса окончательно, уперся руками в дощатый пол.

– Надо бы его унести отсюда, – заключила Лисса, пытаясь встать.

Тедд вскочил на ноги, подлетел к раненой.

– Не двигайся, – мягко сказал он, – я схожу за Фотом, он придумает, куда его деть.

И мгновенно убежал.

Долор, аккуратно войдя в комнату Констанции, с неприязнью обнаружил, что там, на самом краешке кровати, впиваясь взглядом в ее бездушное тело, сидит Удовольствие.

– Что ты здесь забыла? И где, черт возьми, Мелинда? – бесцеремонно рявкнул он.

Ронк медленно повернула на него свою голову и сдавленно улыбнулась. Улыбка была мягкой, но походила на звериный оскал.

– Ты еще жив?

– Как видишь.

– По поводу этой девчонки, – она многозначительно улыбнулась, – как только я сюда пришла, она сбежала. Кстати, не хочешь знать, почему я тебя не добила? А ты ведь был так жалок, когда валялся там, такой слабый и беззащитный… я могла бы прикончить тебя, не напрягаясь.

– Но что-то помешало? – с усмешкой спросил Долор, садясь с противоположной стороны кровати.

– Не поверишь, но да. Меня позвала Констанция.

– Просила помощи?

– Да. Оказывается, она уже очень давно болеет некоторым… м-м-м, дефектом, который ее медленно убивал.

– Я замечал за ней некоторые странности.

– Но не замечал самого очевидного. Она ела боль.

– Я знаю.

Ронк с удивлением взглянула на него. Господин Бливиллис пояснил:

– Если я хочу чего-то знать, я это узнаю. Она поедала боль моих пациентов, и я обязан был найти ее. Хотел сделать ее своей преемницей.

– Кстати об этом. Она… не может быть твоей преемницей. Почему бы тебе не взять Рогберта на эту роль?

– Что? Как это «не может»?

Лер лукаво улыбнулась, отвела взгляд.

– Она отказалась от роли одухотворения. Не хочет играть с чувствами людей. И убивать она тоже никого не хочет.

Повисло напряженное молчание. Долор переводил взгляд от Ронк на Констанцию и обратно. Потом спросил:

– То есть как?

– Понимаю, звучит немного странно, но она сказала мне, что хочет сохранить тебе жизнь. Потому что без тебя не выжить ей.

– Она что, не знала, что чем-то больна?

– Нет. Если бы знала, то вряд ли бы стала сохранять твою жизнь. Ведь жизнь такого подонка этому миру ни к чему.

– То есть, если бы не она, я был бы мертв? – он проигнорировал ее выпад.

Только сейчас до него начал доходить весь смысл сказанного Ронк. Если бы Констанция знала, что она больна, если бы она не сказала, что хочет сохранить Долору жизнь, тогда он бы умер. Умер! А у него даже нет преемника, чтобы передать ему свои права.

– Ты не будешь меня убивать только потому, что она так сказала? – спросил он, пытаясь выровнять голос.

– Увы, но да.

– И объяснить, почему ты так считаешься с ее мнением, не желаешь, верно?

– Ага.

Долор выдохнул. Ну, хотя бы сейчас он может спать спокойно. Ронк, несмотря на все свои грешки, все равно остается на своем посту, потому что солдаты безапелляционно доверяют ей, возможно, даже закрывают глаза на ее убийства. Самым нестабильным одухотворением испокон веков было первое, оно же Боль. Боль вообще штука серьезная, если она есть – значит, что-то явно не так. За душой Ронк насчитывалось около четырех человек, если считать самого Долора. У него же пять дюжин кроликов и, кажется, покушение на Констанцию.

Он нервно сглотнул.

До сего момента он как-то не особенно заботился о своей жизни, но теперь, когда ему действительно грозила опасность, и он чуть не умер, он понял, что был просто легкомысленным мальчишкой, который чуть не погубил себя и всю боль в целом.

– Она идет на поправку, – сказала Ронк, прикасаясь к голове девочки.

– Что это вообще было?

– Видимо, она уже не в первый раз падает. Так организм боролся с дефектом все эти годы. Эта кома была самой длинной.

– Ясно. И когда же она теперь проснется?

Ронк ответила не сразу:

– Сказать сложно… завтра или дня через два максимум.

Долор кивнул, опустив голову.

Через некоторое время он услышал заливной смех.

– Что? – спросил он.

– Да я просто подумала, что твои посетители будут стоять на улице до тех пор, пока я не выйду и не уйду от этого особняка мили на три. Хи-хи, какие же они трусы.

– Ты даже не хочешь понять, почему они тебя так боятся?

– Потому что ты им внушил, что я – чудовище. Но, скажу тебе одну вещь – мы оба с тобой те еще гадины. Как ты посмел ударить это невинное дитя?

– Это всего лишь пощечина. Когда-то давно я так ее избил, что чуть не убил. Как она выжила, не представляю.

– Сама Судьба ей помогает. Не зря Солдаты говорят о ней, как об «ангеле мира».

– Ты слышишь, что говорят Солдаты?

– Только то, что они позволяют мне услышать. Они такие скрытные.

Они замолчали. Долор бродил взглядом по стенам и столику, по кровати, Ронк и Констанции, задержал взгляд на последней и улыбнулся краешками губ.

– Мне пора, – сказала вдруг Лер и встала.

Приоткрыла дверцу и увидела Лиссу, одиноко сидящую в тишине коридора.

– Тебе стало получше? – заботливо спросила она.

Девушка кивнула.

– Но ты все равно не можешь двигаться, – заключило одухотворение. Если ты станешь змейкой, мне будет легче нести тебя.

В следующую секунду Долор увидел, как кожа Лиссы начала стягиваться и бледнеть. Перед его взглядом мелькнули желтые безвольные глаза, а затем девушка скрылась в глубине белых складок поношенного платья.

Ронк посадила ее себе на шею.

– Пошли, Долор.

Бливиллис встал следом за ней и, испытывая неловкость, проводил ее по коридору до входной двери.

– Слушай, – сказала она прежде, чем выйти на улицу, – никогда не говори ей о том, что я убила ее дружка, Сэма.

– Ты не хочешь, чтобы этот «ангел мира» тебя возненавидел? – насмешливо поинтересовался Долор, пытаясь хоть как-то снять напряжение.

– Да, да, – отмахнулась она. – Так не скажешь?

– Скажу только после смерти, – он улыбнулся, но потом посерьезнел. – У меня к тебе тоже просьба подобного рода.

– Ну?

– Не говори Констанции, что это я избил ее тогда.

– Волнуешься, что она тебя возненавидит? – одухотворение захихикало.

– Просто пообещай, что не скажешь.

– Да ладно, ладно. Молчать буду до самой смерти. А потом посмотрим.

Она, не дав ему сказать больше ни слова, вышла на улицу и захлопнула дверь перед самым его носом.

Долор же подождал немного, не решаясь открыть сразу вслед за ней, а потом тихо повернул ручку.

На улице стояли люди, много людей и все смотрели вслед впереди идущей Ронк, которая вообще не обращала внимания на взгляды.

– У нас перемирие, – несколько неуклюже сказал хозяин, так же смотря ей вслед.

– Она изрядно вас потрепала, господин, – рядом вдруг материализовался Рогберт и оценивающим взглядом оглядел Бливиллиса.

Видимо, он уже вернулся. Про себя Долор решил, что скажет о смерти своего сына немного позже. Не сейчас, когда все так хорошо закончилось.

– Ей тоже досталось, – соврал он, пряча взгляд.

***

Констанция приоткрыла глаза и увидела, как возле постели задумчиво сидит Тедд и смотрит прямо перед собой.

– Привет, – хрипло проговорила девочка, улыбаясь.

Тедд вздрогнул, продолжая смотреть на Констанцю как на что-то экзотическое и нереальное, а потом тихо пробормотал:

– Привет…

Он продолжал разглядывать ее, потом ущипнул себя, снова посмотрел и, наконец, воскликнул, вскакивая:

– Ты жива!

Констанция в шутку возмутилась, но тут же рассмеялась.

Тедд хотел ее обнять, но вдруг остановился в нескольких шагах и в нерешительности потоптался.

– Я могу тебя обнять? – задал вопрос он.

– Конечно же.

В следующую секунду его руки уже прижимали ее к себе. Помимо объятий ему хотелось сделать много чего еще, о чем он пока себе даже думать запретил. А делать это или на это намекать и подавно.

Когда он отстранился и сел неподалеку, Констанция вдруг жалобно проговорила:

– Я хочу есть.

– Неужели?

– Да, абсолютно серьезно. Хочу есть. Человеческой еды. Мяса хочу.

Тедд пообещал, что вот-вот будет обед, и они вместе смогут пойти и поесть. Констанция с этим предложением сразу же согласилась.

Сам же Тедд все поглядывал на девочку, не решаясь к ней как-то прикоснуться или что-то сказать. Она словно была какой-то другой, не той девочкой-нелюдимкой, которая ненавидела вопросы и внимание к ее персоне.

Теперь она обычный человек.

На обеде Констанция поглощала пищу так, словно голодала несколько дней кряду. Доев свою порцию, она едва воздержалась оттого, чтобы попросить добавки.

Такие перемены были ей даже в радость. Наконец-то не чувствовать эту постоянную боль. Такую рвущую, едкую, но вместе с тем такую приятную и облегчающую. Теперь она не умрет, если не будет ее поглощать.

Констанция так до конца и не поняла, что это было с ней все это время. Долор сказал, что это была всего лишь болезнь, с которой организм девочки боролся вот уже несколько лет. Но как она появилась? Откуда пришла и как попала к ней?

Эти вопросы возникали всего на несколько минут, а потом весь мир вновь становился важнее и вопросы без ответов меркли на его фоне.

Неоднозначная ситуация с Теддом так и не прояснилась до конца. Он ее любит, это уже ясно. Но любит ли его сама Констанция? Это еще предстояло выяснить.

– Констанс? – позвала ее тихонечко Мелинда. – Ты… уйдешь?

– Так надо, Мел, – она впервые позволила себе сократить ее имя до минимума.

– Но, ты можешь остаться здесь… Да, Стивен еще немного дуется на тебя из-за того, что ты наврала ему и вообще проникла в особняк шпионом, но это пройдет. Все проходит.

Констанция внимательно посмотрела на подругу.

Вот ее красивые глаза смотрят на нее своим пронзительным изумрудным светом; волнистые волосы каштанового цвета уже не заплетены в высокий хвост, а аккуратными витиеватыми прядями лежат на плечах и груди; вместо рабочей одежды на ней было приятного вида темно-зеленое платье в пол, на груди был кружевной воротник.

Стоит ли оставаться здесь только ради этого?

– Я уже все решила, – сказала Констанция быстро, отчего тон вышел резковатым.

– Л-ладно, – Мелинда предостерегающе выставила ладони вперед. – Только не забывай о нас.

– Ты еще долго здесь пробудешь? – задала вопрос девочка, перекидывая свои волосы набок.

– Да, еще месяц-другой побуду. Ну, а потом вернусь обратно к матери.

– А деньги? Где ты их потом возьмешь?

– Стивен сказал, что поселит маму у него в особняке. Он волнуется за нее, представляешь?

И все-таки, Долор не чудовище. Тот, в ком осталась хоть толика человеческого, не может быть чудовищем.

Констанция кивнула, вставая.

– Ну, мне пора. Прощай, – сказала она, скрываясь в объятиях пухлой девушки.

– Нет. Надо говорить «до встречи», – Мелинда мягко улыбнулась.

– Ага. До скорого.

Она отстранилась от девушки и, пряча взгляд, вышла из комнаты. Теперь уже не ее комнаты.

***

Стоя около непонятного валуна где-то в недрах города Мирлт, Констанция с непонимающим видом крутила карту и потом с явным раздражением осведомилась:

– Что это за местность?

Тедд, облокотившись о камень, только вздохнул и пробормотал:

– Мы где-то к северу от особняка.

– Так не яснее.

– Дай-ка сюда, – он подошел к ней и мягко взял из ее рук карту. Присмотрелся и сверился с опознавательными знаками.

Констанция терпеливо ждала, пока он во всем сам разберется и все поглядывала на камень, возле которого они стояли.

За это время ушли они недалеко, всего на полмили и, остановившись у камня (которого на карте даже точкой обозначено не было), встали и задумались.

– Я прав, мы идем на север, – сказал он, не поднимая головы от карты. Потом поинтересовался: – Ты туда хочешь?

Констанция кивнула, ибо ей было все равно, куда идти.

Лишь бы было, с кем. Прожив всю осознанную жизнь, странствуя в одиночестве, Констанция и не думала, что путешествовать вдвоем так весело. Фред научил ее этому.

– Хорошо, тогда мы идем дальше вот по этой дороге, – он указал в сторону, и девочка вновь кивнула.

Она обернулась, вновь обращая свое внимание на камень, и вдруг заметила, как кто-то очень быстро бежит к ним.

Это был… мальчик?

– Смотри, там кто-то бежит сюда, – она дотронулась до предплечья Тедда, желая обратить его внимание на это.

Он поднял взгляд от карты и проследил за пальцем Констанции.

Потом усмехнулся и вновь уставился в карту, сказав ей:

– Возможно, он остановится около тебя.

Девочка в немом удивлении посмотрела на парня, ожидая подробностей.

– А возможно, пробежит мимо. Это гонец и он не путешествует.

Констанция продолжала смотреть на приближающегося мальчишку и вдруг заметила в его правой руке какую-то бумажку.

– Ты прав, – пробормотала она.

Гонец же, добежав до камня, осведомился:

– Вы – Констанс?

Констанция вздрогнула, и сразу же закивала.

– Я бежал за вами всю дорогу, но никак не мог догнать. Хорошо, что вы остановились, – пробормотал он. – Это вам, – он передал ей бумажку и побежал обратно.

Констанция удивленно развернула ее и принялась читать. Ее глаза проворно бегали по строкам, а лицо становилось все тревожнее.

Тедд взглянул на нее. С каждым следующим прочитанным словом ее лицо менялось, от удивленного – к печальному, от печального – к радостному и вновь удивленному.

Когда она прочитала его до конца, то мрачно спросила:

– Как он понял, что мальчишке надо идти на север?

Вопрос был риторический, но Тедд на всякий случай попробовал дать ответ:

– По логике мы должны были двинуться на север или на восток, потому что ты пришла с юга, а я с запада. Назад возвращаться, конечно же, мы не будем. Но как он понял, что из двух направлений мы выбрали именно север…

Он задумался.

– А, ну точно. Он видел, как мы шли на север, вот и все.

Тедд поднял взгляд на девочку и охнул: по ее лицу текли слезы.

– Ты чего? – нежно осведомился он, подходя ближе.

Констанция молча отдала ему записку и отвернулась, приводя себя в порядок.

Тедд послушно развернул бумагу и прочитал:

«Дитя, тебе не стоит этого знать, но моя совесть не будет чиста до тех пор, пока я не скажу этого. А еще, я понял, что совершил ошибку, доверяя эту тайну Лер Ронк, ведь теперь я зависим от нее. Тем более, в любой момент ты можешь вспомнить.

Когда-то давно я шел по лесу и искал Сэма, который должен был появиться здесь с минуты на минуту. Знаешь, о ком речь, да? Так вот, вместо него пришла девчонка, которая выглядела слишком гордой, чтобы говорить со мной. Я коснулся ее, а меня ударило током. Я ударил ее, а меня словно что-то порвало внутри на части. Я решил убить ее, но не смог. Не смог, потому что я – не чудовище. Я ушел, забрав кое-что, что возвращаю тебе. И да, спасибо тебе за то, что спасла меня. Если бы не ты, я бы умер. Прости меня, я подонок. Но я не чудовище. Д. Б.»

Тедд не сразу понял, что вообще было написано здесь и кто этот Д. Б. вообще. Лишь спустя пару секунд до него начало доходить, что письмо это от самого Долора Бливиллиса, а девчонка, которая пришла тогда в лес вместо какого-то Сэма – сама Констанция.

– Констанс…

Она уже вновь повернулась к нему и показала ленту. Желтую ленту.

– Это было вместе с запиской, – сказала она нервно, держа дрожащими пальцами тонкую полоску ткани.

– Эту вещь он забрал? – тупо спросил Тедд, еще не до конца соображая.

– Да.

Тедд, видя, как ей сейчас плохо, подозвал ее к себе, улыбнувшись. Констанция упала в его объятия и прикрыла глаза, боясь пустить новые слезы.

– Ты простишь его? – тихо спросил он.

Констанция сжала в кулак его рубашку и так же тихо пискнула:

– Я не знаю.

До нее медленно и, словно, тягуче доходило осознание того, что своим присутствием в том лесу она спасла Фреда от неминуемой смерти. Спасла, чтобы убить после.

Гражданская война унесла множество жизней и целую деревню, а Констанция лишь одну жизнь, но самую важную.

Тедд гладил ее по спине, притрагивался к ее черным волосам и вдруг шепнул:

– Не волнуйся: ответ найдется. Ответы есть всегда.

– Но не всегда находятся, – дополнила она, успокаиваясь.

К новым сюрпризам она еще явно не была готова.

Тедд сдержанно поцеловал ее в висок и отпустил, давая повод его в этом упрекнуть. Она немного повеселела, по крайней мере, успокоилась и даже улыбалась.

– Хочу узнать, так, на будущее: я когда-нибудь услышу об этом историю? – весело спросил Тедд, идя впереди.

– Вот сам и подумай над этим, глядишь, ответ и найдется, – в тон ему ответила она.

– Очень смешно. А если серьезно?

– Может быть.

Тедд недоверчиво на нее взглянул, а она рассмеялась.

Легко и непринужденно, как в раннем детстве.