Текст книги "Тортоделка. Истинный шедевр (СИ)"
Автор книги: EvgeshaGrozd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)
Спустя час, Таня помогла одеться, накинула на меня пальто Антона, собрала мою скромную авоську. На выходе провожали тётя Фая и Миша. Выйдя на улицу, поёжилась от холода. Зима становилась всё ближе. Солнце слепило глаза, не дав сразу разобрать открывшуюся картину. Лишь слегка спустившись, увидела его. Герман стоял возле машины Антона. Неужели ребята сказали ему, что я еду домой?
Поравнялась с ним, краем глаза видя, как друзья оставили нас вдвоём. Сердце усиленно застучало, норовя выпрыгнуть из груди.
– Привет, – уронила робко. – Думала ты не придёшь.
– Ты – моя жена, и вернуть тебя домой – моя обязанность, – отчеканил муж. – Что бы не крутилось в твоей голове.
– Прости меня, – жалобно склонила голову.
– Не извиняйся, – здесь взял за руку. – Я, кажется, понял тебя. Поэтому с сегодняшнего дня всё изменится…
До конца смысл этих слов я поняла ночью. Покоясь в объятиях любимого мужчины, услышала то, что посильней любых признаний:
– Ты родишь нам сына?
Задохнулась от шока и безграничного счастья.
– Да, – кивнула я, закусив губу, чтобы опять не разреветься.
Гера ласково улыбнулся и накрыл мои губы поцелуем, завернув в свою нежность.
30. Новый день рождения
ЛИКА
В тихой панике доходила до происходящего. Неужели, это конец?! Нет, нет… Эта деревенщина не могла его покорить. Чем? Обезьяну хоть в золото наряди, но она останется обезьяной. Однако, Герман всегда стремился к холопам и находил с ними общий язык, и его семья, похоже, постепенно заразилась тем же самым. Даже Элина теперь нехотя общается со мной. Лишь Марат с удовольствием продолжает тереться яйцами возле меня и отчего в голове созревали на него определённые планы.
– Я?! Соблазнить Вику?! – он откровенно заржал и встал изо стола. Говорить с ним на подобные темы, можно только в его кабинете. – Твоя головка прямо штампует восхитительные идеи. Как ты себе это представляешь? Эта тортоделка молиться на моего брата, а меня презирает ещё со дня рождения папы.
– Как ты окажешься в её постели? Предоставь это мне. Твоя задача – вернуть доверие Геры и чаще появляться в его доме. Там, в конце концов, твой отец лежит – неплохой предлог. Твоя мать и сестрица, скорей всего, оттаяли к новоиспечённой родственнице, вот и ты сделай вид, что потянулся к семейной идиллии.
– Я с братом в вечных в контрах, так что тебе это будет дорого стоить, – оскалился мужчина и, подступив ко мне, скользнул рукой по спине. Грубая ладонь ухватила за ягодицу и рывком прижала всем телом к себе.
Недурён, определил мой похабный мозг. Бёдра зажгло. Вторая ладонь залезла под юбку и накрыла лоно. Пальцы завальсировали на главной эрогенной точке, прямо поверх всех преград. Возбуждение накрыло сразу же, и я томно выдохнула мужчине в лицо. Рот впился в мой настойчивым поцелуем. Рука ушла с попы и, слегка сжав горло, потянула вверх, веля сесть на рабочий стол. Оказался между ног, целиком и полностью унося мой мозг и тело в круговорот страсти и наслаждения…
– На этой неделе Герман устраивает своей жёнушке второй день рождения, – одеваясь, поделился информацией мужчина. – Приглашены вся родня и друзья.
– Неплохой повод заявиться к ним в дом и попытаться втереться в доверие, – улыбнулась я, поднимая с пола платье. – Включай любящего и одумавшегося братика.
– Как велит моя госпожа, – пропел Марат и укусил хищно за шею, вновь прижав к себе…
Герман не появлялся на работе, взяв больничный по уходу за женой. Пф! Брехня! Эта дрянь давным-давно здорова как лошадь. Судя по докладу моей подкупленной шпионки, она нежиться в постели с моим Герой и периодически выезжает на новый объект, где решаются вопросы по её чёртовой кондитерской.
Сука! Он хоть и купил то заведение для неё, но всем нутром чуяла, что скоро оба покинут отель-ресторан. Герман готовил на своё место Филиппа, а место Вики собирался занять, похоже, Савва. Это нужно притормозить. Любой ценой.
– Пап, – обвила шею любимого родителя и чмокнула в щёку. – Ты обещал сорвать открытие кондитерской.
– Я натравил на них Роспотреб, – довольно отчитывался он. – Пока эта Викуля не сдаст все СанПины, они с неё не слезут, а это не менее полгода.
– Папуля, ты – лучший, – благодарно расцеловала отца под его довольный смех.
В случае с Герой, решила поменять тактику. Пустила слух о больных почках, благодаря чему реже появлялась на работе и привлекла наконец слабое, но внимание со стороны Беспалова-младшего. Прислал корзину с цветами и фруктами. Только открытка убила во мне всё, вплоть до человечности.
"С наилучшими пожеланиями и поддержкой! Беспаловы Герман и Виктория!"
Убью! Вырву ей волосы с корнем! Исполосую её сердце чем-нибудь острым, как она сейчас полосует моё. Дрянь! Мелкая шавка! В ярости разорвала послание и швырнула подарочную корзинку в окно.
Ну ничего. И на моей улице будет праздник. Рано или поздно! Будет!
Ком черной злобы и ненависти рос в груди, перевоплощаясь в навязчивые мысли. Герман будет моим! Во что бы то ни стало! Даже если придётся идти на крайние меры. Я не имею права сдаться перед этой дешёвой девкой.
ВИКА
Вернувшись домой, первым делом решила встретиться с матерью. Нам необходимо закончить тот разговор, который тогда прервала я.
За эту неделю мама сильно сдала. Осунувшееся лицо, дикий и испуганный взгляд, но, увидев в дверях меня, женщина заплакала.
– Вика… Доченька…
Мне было тяжело смотреть ей в глаза, но жалость и сочувствие, всё же брали верх. Мать есть мать и то, что существует сейчас в моей жизни, так же и её заслуга.
– Я прощаю тебя, мам, – проговорила, дрожащим голосом. – И мне бы хотелось, чтобы тот день похоронил нас обоих. Ты – моя мать. Я всё равно люблю тебя, и ты нужна мне, несмотря ни на что. Пожалуйста, начни эту новую жизнь со мной. Заново, без лжи и обид.
Женщина зарыдала уже навзрыд, бросившись ко мне на шею.
– Прости меня, родная… Прости. Мне никогда не оправдаться перед тобой и не искупить вины. Как же я виновата…
– Мам, не надо, – взяла её лицо в ладони, погладила. – Не продолжай. Я понимаю. Прошу, давай забудем. Давай сначала?
Робкий, благодарный кивок и пожилая женщина притянула меня к себе.
Половину этого дня решила провести с ней. Мама, впервые слушала, даже хвалила Германа, вспоминая, как он несколько дней упорно искал меня, подняв на уши всю полицию. Сама же я гордо делилась с ней о том, что всецело занялась своей будущей кондитерской и жду не дождусь, когда муж уладит все юридические дела и мы сможем официально открыться.
Мы говорили с ней так долго и о многом, словно я росла где-то в другой стране и, спустя много лет, вернулась. Мы всё это время были чужими, но сейчас изо всех сил и с удовольствием пытались наверстать упущенное.
– Мне бы хотелось, чтобы ты переехала в наш дом, мам. – О плохом тоже придётся вспоминать. – Тот человек на свободе, а ты здесь абсолютно одна.
– Моё присутствие будет для Виктора лишним поводом заявиться в ваш дом. А здесь? Здесь я с ним справлюсь. Я слишком хорошо его выучила. Только вы будьте осторожны. Он хоть и стар, но тварь со стажем.
– Гера усилил охрану.
Мама одобрительно кивнула и погрузилась в свою печальную думу.
– А я ведь думала, что мне удалось оградить тебя от него, – мама горько выдохнула, опустив голову. – Но эта мразь живуча, хуже таракана.
Покинула я материнский дом всё же с тяжёлым сердцем, а вечером, уединившись с Герой, попросила его позаботиться и о безопасности матери.
Прокурор посетил меня буквально на днях, после возвращения домой. На Мишу пытались состряпать дело. Поход к квалифицированному врачу, анализы и всевозможные проверки и тесты не выявили ошибок в оказанной медицинской помощи, а доктор, что принял меня, аж подпрыгнул на месте, узнав кто провёл мою операцию. Да, Мишаня, ты тут, походу, звезда. Антон, я знала, рыл не хуже и семейство Беспаловых прилежно оплачивало его труды.
В конце этой недели Герман решил устроить торжество в мою честь, пригласив родню, а также друзей. Ребро ещё болело, но такого сильного дискомфорта уже не причиняло. К моему огорчению, пришли не все, кого мне хотелось видеть. Миша только справился о моём здоровье по телефону, а Савва, как обычно, на своей волне. Мужчина хоть немного и смягчился в отношении нашего союза, но по-прежнему держался от меня подальше. Сцепив зубы, смиренно мирилась с этим, понимая, что потеряла друга ещё тогда, когда позволила ему себя поцеловать. По своей же глупости.
В остальном гостей собралось немало. Даже сестра и брат Германа соизволили явиться. Элина, однако, пришла без мужа и пребывала немного в растерянном состоянии, брат же Геры, пригласил потанцевать с ним. Сочла это добрым знаком.
– Честно сказать, я немного испугался, когда узнал, что ты пропала после ДТП, – проронил он, аккуратно ведя меня в танце. – Боялся, что погибла, а я так и не успел попросить у тебя прощения.
– Ты попросил его тогда, – на душе тут же стало тяжело от воспоминаний.
– Ты же понимаешь, что они были тогда не искренними, – смотрит слишком ласково и ладонь слегка поглаживает мою. – А сейчас я, действительно, хочу извиниться перед тобой.
– Ты тогда имел полное право думать обо мне плохо, – стало не по себе и убрала ладони ему на плечи. Только его освободившаяся рука слишком близко легла к моей попе. Предупредительно подняла её выше талии.
– Ну да, твой танец я, увы, так и не смог забыть, – виновато усмехнулся. – Без обид. Ты – шикарна, и теперь понимаю, почему брат выбрал тебя и готов перегрызть глотку любому, кто не так глянет в твою сторону.
Эти слова льстили моему самолюбию и невольно улыбнулась. Танец закончился, и я вернулась в объятия мужа.
– Это что такое было сейчас? – мурлыкнул ревниво Герман, целуя в макушку.
– Кто-то ревнует? – игриво улыбнулась. – Миссия по захвату твоей семьи почти завершена.
– Крепость сдана без боя, – ладонь мужа накрыла мою.
– Только её владелец, пока держит оборону, – в моём голосе мелькнула нотка грусти, и мужчина её уловил.
– Ты ошибаешься, – покачал головой Гера. Я придвинулась ближе и поцеловала в губы.
– Я люблю тебя, – не отдаляясь от его лица вновь и вновь произнесла, с замиранием сердца ожидая продолжение.
– Лучше тебя нет, – произносит он каждый раз прекрасную, новую, но не ту фразу.
А нужна ли она тебе, Вик?! Для многих иной раз так просто произнести эти три заветных слова, а потом так же просто исчезнуть из твоей жизни. Гера не бросается словами, он просто делает. Да, я не слышу от него этих ласкающих слух речей, но постоянно ощущаю его заботу на себе. В нём есть изъяны и ошибки прошлого, но я могу видеть, как он борется с ними ради меня.
Наклоняюсь и снова благодарно целую его, обволакивая своей нежностью и лаской.
– Как сделать так, чтобы все поскорей ушли? – томно шепнул он в ухо и слегка зацепил губами мочку.
– Вызвать землетрясение, – улыбнулась я и поднялась. – Пока отойду, а то вероятен подрыв снаряда.
– Фашистка, – улыбнулся муж и незаметно для гостей поправил под столом брюки.
Гости вовсю развлекались, рассыпавшись по дому. Мама с сестрой спешили наоборот покинуть торжество. У Нины разболелись дети, поэтому муж остался с ними, а матери всё же тяжело было подолгу находиться в гостях. Быстренько накинула на своё вечернее платье пальто и вышла с ними на улицу, чтобы проводить до сестринской машины.
– С новым днём рождения тебя, Викусь, – целовала и обнимала меня Нина.
– Как доберётесь, позвоните мне. Обе, – целуя так же маму, велела я.
– Да-да. Марш в дом! – состроила грозную гримасу сестра. – Простыть после операции тебе ещё не хватало.
– Хорошо, босс, – хохотнула я и отошла от автомобиля, давая им возможность покинуть территорию двора.
Поёжилась, ожидая, когда охранник закроет калитку, но этого не происходило. Черт! Уходят с поста, не оставив замену?! Полнейшая безалаберность! Что ж, сама закрою. Дошла до будки, но открыть дверь мне не позволили. Грубая стальная рука блокировала за шею, а в бок упёрлось что-то острое. Отблеск в свете дворового освещения помог распознать в предмете нож.
– Только тихо, дочур, – гнусавый голос убил мою способность думать, дышать и стоять. – Лучше не рыпайся, а то ещё проколю нечаянно так.
Сердце застучало зайцем, но для себя чётко знала, что буду защищать свою семью. Эта мразь не войдёт в дом без моего боя.
– Уходите, пожалуйста, – молвила дрожащим голосом. – Не трогайте мою семью.
– Да не бзди. Они и моя семья, как бы тоже, – пропел Виктор. – А родня должна заботиться друг о друге. Согласна, рыбонька?
– Что вам надо? – загробно вопросила я, понимая, что готова согласиться на любой его шантаж и даже сделку.
– Сущую малость, – злобный смешок и лезвие переходит на место шейной артерии. Едва не вскрикнула от ужаса. – Папуле просто нечего есть и нет деньжат на дурь. Тяжело знаешь ли сейчас старикам без работёнки.
– У меня нет денег… Муж распоряжается финансами, – усиленно лгала.
– Не зли меня, чёртова сука! Врать своему оленю можешь, но не мне, – бандит яростно просипел и сильнее надавил. Ощутила травму кожи и струйку устремившуюся по шее к груди. В ужасе понимала, что этот человек убьёт меня, не колеблясь, стоит лишь сильнее нажать ножом. – Мне нужны бабки, повторяю для тупых! Иначе придётся грохнуть ту шлюху, твою мамашу, потом сестричку… Всех-всех потихоньку. Хочешь?!
– Пожалуйста, не надо, – слезы беззвучно побежали по щекам.
– Тогда пизди мне меньше, заебала! – старик явно торопился и решил брать то, что есть – сорвал с шеи колье. – Серёжки и кольца тоже давай, а то сам срежу! Живее! – Угроза была весомой, и я поспешила выполнить. – Не густо… С тебя, как с паршивой овцы клок шерсти, – брезгливо хохотнул и сунул трофеи в карман. – Ладно. Передавай "привет" муженьку и Тоньке. Скажи, что я по ней скучал, – издевательский низкий смех и меня грубо толкают.
Едва устояла на ногах. Не хочу оборачиваться и смотреть ему вслед. Слышу лишь стремительно удаляющийся звук гравия от его бега.
Вернуться скорей в дом, рассказать всё домашним?! Нет, не могу! Слёзы душили, страх не давал пошевелиться. Накрыла ладонью порез на шее. Что я скажу мужу? Как посмотрю в глаза его семье? Снова заболело под рёбрами. Сделала несколько шагов и осела прямо на подъездную лестницу. Телом владел ужас от пережитого, а вода из глаз бесшумными реками лилась по лицу.
Лишь теперь осознала, что эта мразь – угроза для всей моей семьи, а я не знаю, как его остановить.
31. Я ошибся
ГЕРА
Когда сработала тревожная кнопка, я, Антон и внутренняя охрана дома поспешили на улицу. Среди гостей не увидел жену, отчего сердце в панике застучало. Нашёл её во дворе сидящей на ступенях крыльца.
– Вика?! – подлетел к ней.
Девушка в слезах и полном ступоре, дрожала и вздрагивала, держась за шею. Из-под пальцев и на вороте платья заметил немного крови.
– Врача, скорее! – крикнул прислуге и, подняв жену на руки, спешно понёс в дом. Чтобы не пугать ещё больше приглашенных, отнёс девушку на кухню и усадил на стул. – Откуда кровь? На тебя напали?! Вика… Ответь, пожалуйста!
В висках стучало и страх за супругу сковывал каждую клеточку. Старался привести её в чувство, целуя лицо и растирая ледяные ладони. Надежда Дмитриевна крутилась рядом, пытаясь вручить стакан воды. Прибежала медсестра.
В кухню Артур с Антоном внесли охранника – из его затылка тоже шла кровь. Усадили на стул. Мужчина в сознании, но так же бледен. Твою мать! Охрана называется! В моём доме промышляло какое-то чудовище, но все "спали"?!
– Меня оглушили, Герман Юрьевич, – заплетая языком, объяснялся пострадавший. – Я не успел его заметить.
– Это Виктор, – тихо проронила супруга, отчего по венам разлилась ледяная жижа.
– Он угрожал тебе? – Антон н
склонился над девушкой и погладил по плечу. Вика кивнула. – Вызывайте полицию, – велел он Артуру.
Смотрел на жену. Раскрасневшаяся шея, не считая небольшого пореза. Взглянул на опустевшие уши и руки. Произнести очевидное вслух не решился. Только поцеловал то место, где раньше поблёскивало обручальное кольцо.
– Прости, – пискнула Вика и вновь заплакала.
– Тшш, – обнял и осыпал лицо поцелуями. – Ты не виновата. Не бойся. Эта сволочь подписала себе приговор.
Давать службам порядка показания я не позволил. Завтра… Вике оказали первую помощь, дали успокоительное, и позже смиренно дождался, когда супруга уснёт. Попросил Светлану приглядывать за ней, а сам всецело погрузился в этот вопиющий случай в моём доме.
Полиция запротоколировала украденные вещи и следы покушения на охранника. Влад с сожалением сообщил, что Виктор покинул своё жилище четыре дня назад за неуплату. Друзья-собутыльники мало что существенного могли сказать полиции. Остаётся только пасти чёрных скупщиков.
– Он – стар для террора, Герыч, – проронил Владислав. – Ему просто нужны только средства к существованию, и грабануть родню – единственное на что его хватает.
– Не единственное, – буркнул, совестливо покачав головой. – Ему до сих пор хватает ловкости обходить полицию, крутясь у вас под носом.
Влад сцепил зубы. Аргументов на это у него не нашлось.
– Я подниму все дела на него. Возможно, СК, действительно, слишком снисходительно к этому субъекту, – достойно подытожил Влад.
Гости давно разошлись, ещё вначале заварушки. Родителей я так же отправил наверх к себе – нечего им слушать всё это. Остались только сестра, брат и Татьяна с Антоном.
– Вы тоже можете ехать, – посмотрел на них. – Думаю, сегодня эксцессы больше не предвидятся.
– Уверен? – Марат обеспокоенно смотрел на меня. – Не хочется после всего этого оставлять вас одних. Звони мне сразу же, если что-то будет нужно.
Бровь немного уползла вверх. С чего это браток вдруг такой заботливый? Но, видя метаморфозы мамы и сестры, решил не гнушаться и Маратом. Всё же мы – семья.
– Буду на связи, – пообещал я, выпроводив остатки родни.
Глянув на Антона с Таней, не сомневался, что эти двое точно не уйдут.
– Светлана подготовит вам гостевую.
Поднялся в супружескую и тихо вошёл. Включил ночник и не смог не взглянуть на жену. Вика спала, напряженно сдвинув брови, на шее пластырь, прикрывший место пореза. Эта мразь угрожала ей, надавила здесь ножом. В груди зажгло от ярости и навязчивой мысли "а если бы". Страх сдавил горло. Снова на грани! Снова мог потерять её. Что происходит?!
Разделся и тихо лёг рядом. Обнял, прижав к груди. Смотрю, как веки слегка подрагиваю, а губы крепко сцеплены. А что если ей и сейчас страшно? Поцеловал в лоб и спрятал в свой защитный кокон. Почувствовал, как её руки обвили мою талию, а щека девушки сладко прильнула ко мне.
– Я ошибся, – тихо проронил, зная, что жена не слышит меня. Пусть! Эти слова больше всего нужны мне. – Я, оказывается, никогда и никого не любил, Вик. Просто не знал, как правильно. Лика была лишь похотью, капризом вкупе с гордыней и тщеславием. А ты… С тобой я – это просто я. С тобой дышу, с тобой впервые вкусил счастье быть кому-то, действительно, нужным. Я всё готов отдать лишь бы ты продолжала и дальше любить меня, быть рядом, чтобы твоя любовь ко мне никогда не угасала… Может это и есть то, что ты так мечтаешь услышать от меня? Может так любят по-настоящему? А может…
Эгоизм?! Но только очень странный. Произносить это гадкое слово наравне со светлыми чувствами абсолютно не хотелось.
Ласково коснулся губами лба и прикрыл веки, вдыхая аромат своей женщины и её тепло…
После того жуткого дня минул месяц. Виктора так и не нашли. Обручальное кольцо и колье перехватили у перекупщиков, но серьги, увы, так и "ушли". Возможно, бандит забрал их с собой.
Вика оказалась мужественной девушкой и быстро влилась в семейные дела. На работе её тоже ждали с распростёртыми объятиями, и конечно же моя бывшая не упустила возможности, чтобы не брызнуть ядом.
– Я думала ты где-то с папашей по подворотням шаришься.
Хотел встать на защиту жены, но не пришлось.
– Я выше этого, – Вика мило улыбнулась ей и сплела руки у меня на талии. – А тебе советую поубавить желчь, а то и до плинтуса недалеко. Тяжесть так и пригибает тебя, не замечаешь?
Усмехнулся и, чмокнув жену одобрительно в макушку, увлёк от рыжей прочь.
По делу Дементьева были неплохие результаты. Антон верил, что врача оправдают. Плюсом ко всему Михаил подал заявление на возвращение лицензии, чему Вика оказалась несказанно рада. Правда цветы и открытка благодарности от этого мужчины тихо и болезненно опалили мои нервы. Постарался не показать виду, но настоял, чтобы букет поставили в гостиной. Нечего ему делать в супружеской спальне.
После памятного торжества в наш дом зачастил Марат, что само собой удивляло. Брат общался с отцом и пытался вести со мной дружеские беседы. Пару раз замечал, как любезничает с Викой, которая, сидя в своём любимом кресле, пыталась читать книгу.
– Я тебя не узнаю, – попивая из горла пиво, усмехнулся я. Мы отдыхали в гостиной, наблюдая, как прислуга украшает ёлку и дом. – С каких пор стал неравнодушен к своей семье?
– По идеи, я старше тебя и должен блюсти семейные интересы, – немного грустно улыбнулся в ответ мужчина.
– Отцовская фирма для тебя интересы семьи, если память мне не изменяет, – поправил я.
– Тоже верно, но как-то задолбало отвечать за семейный кошелёк и наблюдать, как вы тут все свои семьи сколотили и общаетесь друг с другом.
– Считаешь, что жизнь проходит мимо тебя? – теперь стало его немного жаль.
– Разве не так? – Марат всколыхнулся в новом смешке и отвёл взгляд. – Мне скоро сорокет вдарит, а у меня ещё ни разу не было настоящих длительных отношений. Невольно даже такому неудачнику, как ты, начинаю завидовать.
– Пошёл ты, – засмеялся я в ответ.
В целом, я не возражал против его посещения нашего дома. В конце концов, здесь жили отец и мать, и, как их сын, он имел право видеться с родителями.
С кондитерской раз за разом прилетали палки в колесо. Сначала пожарная инспекция огорошила стопой ограничений и невыполненных предписаний, потом Роспотребнадзор вывернул чуть ли не наизнанку цеха, планировку и расположения санитарных зон и складов. Пришлось ломать и пристраивать необходимые стены и перегородки, согласно СанПину. Новые помещения, наличие моек и всего необходимого. Проверка вентиляционных шлюзов и коробов тоже не дала хороших плодов. Ходы не прочищались года три и угрожали пожарной безопасности. В какой-то момент возникло желание сжечь на фиг помещение до голых стен и отстроить заново, так как положено.
Вика немного расстраивалась при каждой неудаче, но почему-то слова успокоения шли от неё, а вовсе не от меня.
– Пусть всё будет, как положено, Гер, – девушка села на меня сверху и упёрлась ладонями в грудь, когда лежали в постели. – Для нас главное – безопасность.
Смотрел на неё снизу вверх, поглаживая округлые и аппетитные бёдра супруги.
– Я тоже всегда за безопасность, – похотливо улыбнулся. – Кстати, – подлез под её топ и смял грудь. – Пора бы уже завязывать с другой безопасностью.
Вика улыбнулась и наклонилась ближе к моим губам.
– Все анализы по планированию сданы, противозачаточные из организма выведены. Уже можете заполнять меня своими эмбрионами.
Я скривился:
– Не умеешь ты соблазнять.
– Не сексуально?! – девушка засмеялась.
– У тебя это хорошо выходит без слов, – потянул с неё топ, скользнул ладонями дальше по бёдрам и сжал ягодицы.
– А если ещё так? – девушка сдвинулась чуть выше ко мне на живот и, слегка прогнувшись назад, залезла в трусы. Ладонь обхватила член и начала плавно феллировать от головки к основанию. Весь спектр ощущений мгновенно заполнил тело и мозг. Закусил губу, сдерживая рык наслаждения. Жена прогибалась назад, округляя грудь вперёд. Прошёлся ладонью от пупка к грудям и остановился на тонкой шее. Потянулся к губам, чтобы коснуться их пальцами. Вика эротично поймала большой палец ртом, сладко пососав. Черт! Искры ещё большего желания заполнили члены.
– Ты меня с ума сводишь, – простонал я, извиваясь под женой и хороня в себе желание прервать эти прелюдии, схватить в охапку и овладеть её телом быстро и страстно.
Чувствуя моё нетерпение, Вика привстала и освободила мой член из трусов, вывела его вперёд перед собой, чтобы и я мог видеть эти эротичные движения. Наблюдал пару минут, как жена гладила его двумя руками, а затем, сдвинувшись ещё дальше, наклонилась и обхватила губами.
Удар по всем рецепторам разом. Я изогнулся под ней, совершенно не зная куда деть руки. Жена плавно погружала моё естество в себя, присасывала губами, ласкала кончиком языка уздечку, целовала головку. Твою мать!
Это не первый минет в моей сексуальной жизни и получал его обычно от женского пола вдоволь. В сравнении с ними, жена не делали ничего сверхособенного, но отчего-то, принимая данную ласку от неё, впервые готов вырваться душой из своего тела, стонать и кричать слова восхищения.
Закатил глаза, окончательно растаяв под этим актом, но тут же получил новый, но уже очень хорошо знакомый мне снаряд. Вика сдвинула кружево своего белья и села на член, сжав его стенками влагалища.
– Да, девочка, – промурлыкал довольно и вновь обхватил жену за попу, помогая двигаться вверх-вниз.
Девушка томно дышала, медленно насаживаясь на меня. Помня о её недавней травме, решил всё же взять правление в свои руки. Сел и впился в груди, сладко посасывая и играя горошинами возбуждённых сосков. Приподнял за попу и, не снимая с члена уложил на спину, между своими коленями. Ноги жены соединил вместе, прижав стопами к своей груди, тем самым увеличивая угол входа. Вика вцепилась в простынь, сминая шёлк, и застонала.
– Ещё…, – закусила губу и блаженно прикрыла веки.
Двигался умело, как и всегда доставляя жене и себе удовольствие и экстаз…
Вымотанная и уставшая, но довольная супруга упала мне на грудь и обвила руками, вновь даря три заветных слова.
– Я всё до сих пор боюсь их произнести, – молвил, спустя некоторое время. – Боюсь сказать, что тоже полюбил тебя, – рука на моём плече дрогнула и Вика подняла голову, изумлённо-сладко уставившись на меня. Зелено-карие глаза стали больше, чем обычно. – Мне кажется, что сказав это, солгу. Соединив свою жизнь с тобой, понял, что всё, чем руководствовался в жизни раньше было иллюзией, моими глупыми выводами. То, что раньше считал любовью, оказывается лишь похоть и гордыня. А с тобой… Сейчас… Словно учусь ходить заново. Учусь думать правильно. Учусь любить не себя, а тех, кто рядом… Тебя.
Вика не дала мне продолжать, накрыла губы поцелуем. Успел заметить, как улыбаясь, смахнула слезу.
– Мне больше не нужны эти слова, – проронила она, погладив по щеке. – Всё то, что ты делаешь для меня громче и искренней любых слов. Просто будь рядом… со мной рядом.
Сжал в своих объятиях, зарылся носом в копну её волос, так и уснув…
Сегодня на работе хотелось поскорей отдать банкет и уйти домой. Вика на законном выходном, потому в разы повышалось моё желание. Последней каплей стал Антоха, который приехал в ресторан поесть и пригласил меня за компанию.
Переодевшись, поспешил к нему в зал, но столкнулся в коридоре с Ликой.
– Я просила ставить меня в известность, когда уходишь, – девушка сердито надула губки.
– Ставлю, – усмехнулся в ответ, продолжая идти дальше. – Как раз шёл к тебе.
– Ты доверишь банкет Филиппу? – Лика сдвинула бровки. Руководитель из неё всегда был паршивый.
– Банкет уже отдан. Остались десерты, а с этим справится кондитерский цех и получше меня. Фил им поможет. И, вообще, я ещё пока буду в зале.
Девушка с минуту смотрела на меня, о чём-то сосредоточенно думая, а после заметно смягчилась.
– Долго ещё в ресте будешь?
– По-моему, это не твоё дело, – поправил ворот рубашки. – Я ужинаю с другом. Исчерпывающий ответ?
– Вполне, – Лика фыркнула и, остановилась, оставшись позади.
Я же широким шагом продолжил свой путь к столику, за которым ждал Антоха.
Обзаведясь парами, мы и подзабыли когда так в последний раз отдыхали. Двух часов вполне хватило для хорошего вечера. Таня была у родителей, поэтому друг принял приглашение выпить пиво у меня.
Подъезжая к дому, заметил машину Марата. Время девятый час, а он до сих пор здесь? Может, с мамой общается? Войдя в дом, однако, в гостиной мы никого не обнаружили. Лишь под креслом разглядел книгу Вики. Поднял. Несколько страниц смялись. Странно, жена не имела привычки разбрасывать их по дому.
– Герман Юрьевич? – в гостиной нарисовалась горничная Светлана, кивнула мне и Антону. – Вы… Вы ужинать будете?
– Нет, спасибо, Света. Вика отдыхает?
Служанка проглотила большущий ком в горле. Чего это с ней?
– Она была здесь, разговаривала с Маратом Юрьевичем. Потом… Потом не знаю. Виктория Андреевна попросила бутылку вина в вашу комнату и два бокала. Возможно, хочет сделать вам сюрприз, – девушка немного лукаво улыбнулась.
А вот сюрпризы я редко жаловал, потому что чаще всего они были неприятные. В груди противно заныло.
– Я сейчас, – сообщил Антону и устремился наверх.
В любом случае вечер с женой нужно немного отодвинуть. Выгонять Тоху сегодня не хотелось. Верил, что Вика поймёт и уступит.
Уши горели странным жаром. Открыл дверь в супружескую так, словно прыгнул со скалы в воду. И лучше бы это было действительно так. В кровати лежали абсолютные голые моя жена и брат. Голова Виктории повёрнута под непонятный угол и ворочилась с боку на бок, как у тряпичной куклы. Марат целовал её в шею, ласкал груди, обнимал, приподнимая за талию.
Такой боли внутри себя ещё никогда не испытывал.
Нет… нет, только не ТЫ, родная! Не от тебя!
Зарычал раненным зверем и бросился на брата.
