Текст книги "Тортоделка. Истинный шедевр (СИ)"

Автор книги: EvgeshaGrozd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

28. Выскочка

ГЕРА

На четвертый день безумно захотелось разнести к чертям дом. Что если Вика и правда сбежала? Ушла от меня? Ей, по сути, нечего терять. Жуткая новость о родителях могла стать последней каплей. Перечеркнуть даже её чувства ко мне. Страх сплелся с тихой паникой при мысли, что моя тортоделка захотела оставить всех: меня, родных, друзей и коллег. Нет, прошу, это слишком жестоко.

– Что-то определенно не так, Тох, – сидя в кресле у него в кабинете, потирал виски и нервно щёлкал костяшками пальцев. – Это всё она… Вика.

– В каком смысле? – не понял друг, откинувшись на спинку стула. Адвокатские апартаменты обладали просторностью, большими панорамными окнами, через которые лился яркий дневной свет. Элитная офисная мебель без единой пылинки, на стене благодарности и награды. Стеллаж забитый папками с документами, два кожаных кресла и совсем не котирующийся здесь плюшевый кот.

– Мне кажется, Вика сама не хочет возвращаться.

– Перестань, – выдохнул Антон. – Да, на неё свалилось слишком много, но она – крепкая девочка. У вас в последнее время всё, вроде, гладко. Не делай поспешных выводов. Да и где ей укрываться? Машины нет, денег тоже, все вещи остались дома.

Понимал, что и тут есть весомая доля правды. Моей жене, действительно, некуда идти. Но от этого становилось ещё хуже и невыносимей. Средств для побега отсутствуют, а след простыл.

– Объявите о вознаграждении. Это развяжет языки многим, кто с ней рядом. Семьсот тысяч.

– Ты уверен?! – вытянулся в лице друг.

– Да. Она жива, я чувствую. Её не похитили и она не блуждает где-то в беспамятстве. Здесь что-то другое. Свяжись с Серёгой.

Белов кивнул и тут же набрал следователя.

Я свято верил в этот приём. Люди до невозможности меркантильные создания и заработать такие деньги одним нужным звонком захотят многие.

И снова сел ждать, вновь ломая голову, что сейчас с моей женой. Несколько звонков поступило из Ступино, Ногинска и Щёлково, сообщая, что видели девушку похожую на Вику, но эти звонки заведомо отмели – не то место локации. Наконец днём на пятые сутки один из звонков заставил ёкнуть сердце. Женщина на другом конце провода сообщила, что работает санитаркой частной клинике и что в одной из палат лежит девушка сильно похожая на мою жену. Узнав адрес больницы, сорвался с места.

– Патруль сделает это быстрее, погоди ты, – Антоха шёл за мной следом.

– Это она. Больница как раз недалеко от той трассы, где была авария. Моя жена там… Я сам туда поеду.

– Я сяду за руль, – рявкнул друг, опережая.

Сердце стучала набатом. Зря я столько надумал. Вика в какой-то богом забытой клинике, возможно без сознания, поэтому не могла связаться со мной. А медики? Какого хрена молчат?! На месте были только через час. Старенькое строение, которое неспешно реставрировали, и я был готов его разнести в щепки. Влетев в фойе, немного растерялся, ища регистратуру. В углу узрел молодую администраторшу.

– К вам поступила девушка на днях, после аварии. Вика Ларионова.

– Простите, – растеряно мотнула головой администратор. – К нам не везут пациентов такого рода. Мы лишь реабилитационный центр. Вы что-то напутали.

Антон сунул фото Вики под нос регистраторши.

– Её ищут пять дней. Делу дали ход, как похищение и убийство. Хотите проходить как соучастник?

– Но я ничего не сделала! – испугалась девушка. – В девятой палате по тому коридору, говорят, лежит кто-то. Но им занимается Михаил Анатольевич лично. Тетю Фаю ещё допускает.

Последнее я уже не слушал, а мчался искать указанную палату. Но, влетев, остолбенел – моя пропавшая жена ласково смотрит в глаза статному мужчине в белом халате и допускает не двусмысленные элементы близости.

– Милое зрелище…, – подумал вслух и в груди начало жечь, атрофируя всю логику.

Вика отпрянула от мужчины, как ошпаренная, но следом упала на кровать и ахнула от боли, судорожно вцепившись в каркас кровати.

– Вика? – мужчина тут же привстал, чтобы оказать ей помощь. Ну уж нет!

– Убрал грабли от моей жены! – рявкнул не своим голосом.

Меня игнорировали и пытались осмотреть девушку, в наглую залезая ей под рубашку. Готов был уже подлететь к нему, чтобы сравнять с полом, но, увидев бинты, замер на половине пути. Лишь кулаки сжались с невероятной силой.

Жена отдышалась и, не слыша вопросов мужчины, виновато и испуганно смотрела на меня. Мужчина, видя, что ей важней вошедшие, тоже обернулся.

– Что с моей женой? – метнул взор на него.

– Перелом ребра. Небольшой прокол лёгкого костью. Самое страшное позади.

Вновь перевёл взор на бледную жену.

– Её ищут почти неделю, – встрял в разговор Антон. – Почему Вы не сообщили полиции о ДТП и пострадавшей?

– Виноват, – невиновато произнёс врач. – Был целиком занят пациенткой, ждал когда картина станет более ясна.

– Картина яснее ясного, – прорычал я, оглядывая их совместный ужин. В груди знакомо и пребольно свербило, вновь даря тот забытый привкус предательства и измены. – Надеюсь, мы не сильно вам помешали?

– Ничуть, – врач явно настроенный негативно, скрестил руки на груди.

– Слава Богу. Теперь попрошу оставить меня с моей женой, – чеканя каждый слог, потребовал я.

– Вынужден отказать, Вы чересчур агрессивно настроены, а пациенту вредны эмоциональные нагрузки.

– Я её муж… не тебе решать! – громыхнул, подступив к этому козлу.

– Я её лечащий врач и МНЕ решать! – не дрогнув ни единой мышцей на лице, ответствовал он.

Ах ты, сука!

– Миша! – обнимая себя под грудиной, почти прошептала Вика. – Всё нормально. Это мой муж… Пожалуйста, оставить нас.

Не забыла чья жена. Что ж, обнадёживает.

– Идёмте, – Антон поманил доктора за дверь. – У полиции к Вам есть вопросы.

Этот Миша громко выпустил воздух из ноздрей и последовал за мои другом. Когда дверь за ними закрылась, сурово посмотрел на жену, которая взирала на меня, боясь шелохнуться.

– Почему? – волновало сейчас лишь это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Я…я, – из её глаз потекли слёзы и она схватками задышала, пытаясь их сдержать. Эмоции запрещены, сказал тот индюк, потому слегка забеспокоился. Взял жену за руку и сел на край постели. Вика зажала свободной ладонью рот, усмиряя начинающийся срыв. – Я боялась посмотреть тебе в глаза… После всего… после всего, что ты услышал… тогда.

– Я столько дней ищу тебя, как сумасшедший. Перевернул всё верх дном, а ты просто боялась?! – негодование сильней и сильней росло во мне.

– Я не знала, хочу ли вернуться вообще! – пискнула она и, вынув ладонь из моей руки, отвернулась от меня на бок, свернувшись калачиком.

Уйти?! Исчезнуть?! От всех?! Даже от меня?! Холод прополз по спине. Что ж…

– Мы поговорим об этом, когда ты определишься, – резко поднялся, желая уйти, но обида не сдержала мою совестливую тираду. – Да, я совершаю ошибки и часто делаю тебе больно, но никогда не поступал с тобой так… по-свински. Я страдал неизвестностью, то хороня, то воскрешая тебя из мёртвых, срывался на каждом телефонном звонке, моля услышать тебя… – Жена вновь виновато смотрела на меня, орошая лицо дорожками слез. – А ты всё это время просто маешься дилеммой бросить меня вместе со всеми или нет?! Я облегчу тебе задачу…

Твёрдым шагом направился прочь, не реагируя на её зов и не видя, как она попыталась встать с постели. Стремительно вышел из здания и сел в машину.

– Ты чего?! – Антон пал на водительское через минуту.

– Заводи, на хрен, поехали отсюда, – просипел, понимая, что обида и злость не дают мне дышать и говорить.

– А Вика?!

– Вика думает, нужен ли ей муж! Не спрашивай пока! – бросил раздражённо. – Поехали уже!

Антон сцепил челюсть и завёл двигатель. Вывернул с больничного двора. Лишь отъехав, я разглядел в боковом зеркале силуэт супруги на крыльце больницы. Она слегка сгорбилась, пошатываясь, и провожала взглядом нашу машину. Испугавшись за неё, всколыхнулся, чтобы просить друга остановиться, но так и остался с открытым ртом – Вику поймали у входа женщина и тот выскочка-врач. Мужчина аккуратно подхватил мою жену на руки и, прижав к себе, унёс вглубь здания. Лучше бы не смотрел на это. В ярости опустил боковое стекло и безжалостно разломал злосчастное зеркало своего автомобиля.

Добрались до работы Влада молча. Лишь в управлении понял, почему приехали именно сюда, а не домой.

– Это Дементьев Михаил Анатольевич, – Влад протянул мне дело. – Пять лет назад был под следствием.

– Но в банке откатов не было его пальчиков, – не понял Антон.

– Это другое следствие. Из-за врачебной ошибки скончался пациент. Операцию проводил нейрохирург высшей категории, то есть ваш Дементьев. Семья погибшей подала иск и выиграла дело. Дементьева лишили лицензии на два года.

– Что за лицензия? – решил уточнить свою догадку.

– Запрет на проведение любого рода хирургических вмешательств, – подтвердил следователь.

– Прошло уже пять лет, – пожал плечами Антоха.

– После лишения Дементьев должен был пройти переквалификацию и вновь подать заявление на возврат лицензии, но он этого не сделал.

– Влад, к чему ты клонишь? – устало поторопил его.

– Дементьеву нельзя оперировать и, возможно, это одна из причин, почему он не сообщил о твоей жене. Он нарушил закон.

Я напряженно думал, потирая подбородок. Этот врач совершил противозаконные действия и его вполне можно наказать, отомстив за… Хрен знает, за что! За то, что я приревновал Вику к нему?! С другой стороны, он пошёл на это ради человеческой жизни. Чего уж там, ради жизни моей супруги. И я благодарен, пусть и немного злюсь. Плюс этот факт дополнил поведение Вики – не выдавая преступления своего спасителя, посидеть в тиши и подумать о целесообразности своего возвращения к любимым. Просто супер!

– Что ему грозит?

– При хорошей защите, год условного срока и штраф. А так же возмещение ущерба твоей жене.

– Звучит бредово, – колыхнулся в смешке. – Он спасает мою жену, а потом ещё платит ей за моральный ущерб? У меня к нему нет претензий, кроме его длинного носа в мои семейные дела. Ты сможешь это всё замять?

Влад мотнул головой:

– Не всё. Ты с женой можешь не подавать на него заявление и даже выступить в его защиту, но Дементьев нарушил предписания суда и медицинское право, и он обязан ответить.

Я тяжело выдохнул, ощутив теперь ком вины перед тем выскочкой.

– Хорошо, тогда без нашего иска, что его ждёт?

– Лишение лицензии навсегда и административный штраф, – прикинул в голове Влад.

– Не думаю, что лицензия ему нужна, – проронил Антон. – Иначе бы он давно её восстановил.

– Логично. Ну и с административной можно решить, – уверенно подытожил я.

Наказывать подобным образом было слишком низко, а сломать ему нос вполне допустимо. Черт! Я сейчас абсолютно, походу, не способен думать холодной головой.

– Я домой, – устало доложил друзьям и направился к выходу.

Отвязаться, однако, от Тохи было дохлым номером, поэтому просто велел ему везти меня в бар. Да, я соврал. Я захотел напиться. Неделя нервотрёпки, а итог дал мощно кулаком под дых.

– Ты решил надраться? Очень мудрое решение, – буркнул друг.

– Либо ты со мной и заткнёшься, либо я иду один.

– Таня должна знать о своей подруге. Скорей всего, я повезу её сегодня к твоей жене. Присоединяйся…

– Не могу. Мне надо подумать. Оставь меня в баре. Можешь забрать мою тачку.

– Только не натвори глупостей, – недоверчиво глянул на меня друг.

– Куда ещё-то? – фыркнул, глядя на убитое боковое зеркало, в котором до сих пор мерещилась Вика на руках того медика.

И почему меня так прострелило? Их ласковые касания друг к другу? Зачем вообще кому-то трогать мою жену?! Кольцо на пальце сейчас никого не тормозит?

День шёл к сумеркам, хоть и шесть вечера, но осень тщательно захватывала себе длину светового дня. У давно знакомого мне бара было полно народу и немудрено – суббота.

– Позвони мне, – рявкнул Антон.

– Да, мамочка, – рявкнул в ответ, хлопая дверцей автомобиля.

Внутри посетителей ещё больше. Музыка, гам, пьяный угар – всё это напомнило о былом веселье, когда был свободен от женской принадлежности. Затосковал? Да, но по Вике. Женщины кругом, безусловно, красивы и желанны для мужчин, но их тела, губы и объятия вдруг стали до противного чужды. Углядел одинокое местечко у стойки бара и примостился там. Двух подсевших баб сразу же отшил, не среагировав на их посыл в места особо злачные. После двух шотов стало легче, но ещё тоскливей. Психануть на всё, как раньше, взять такси и вернуться за ней. Демонстративно забрать её и увезти домой, положить в нашу супружескую постель, лечь рядом и, прижав к себе, наконец успокоиться. Она не воспротивится, а, наоборот, всё так же преданно отдаст всю себя, будет, как и раньше гладить по волосам и обжигать дыханием моё лицо. Передёрнуло, когда тело вспомнило её близость. Что тебе мешает? Снова грёбанная гордость?! В памяти опять её хрупкая фигура в проёме больничного входа. Сквозь боль она последовала за тобой, но ты уехал… Под грудиной жгло и я вновь залил это горючим. Иди домой, а завтра, протрезвев, забери жену. Под боком есть медсестра, которая так же может проследить за Викой. Все неурядицы и обиды можно решать, и лучше всего, когда мы вместе, а не порознь.

Решительно встал и направился к выходу, пока глаз случайно не выцепил среди посетителей знакомую фигура с рыжими волосами. Она сидела на коленках какого-то богатенького толстосума и потягивала через трубочку алкогольный коктейль.

Твою мать! Беременная моим ребёнком, но пьёт?! Не завралась ли ты часом, малышка?! Прибью нахер! Круто развернулся в их сторону.

Сомнений нет! Это моя брюхатая бывшая!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍29. Всё изменится

ГЕРМАН

Рыжая бестия льнула к своему кавалеру и заливисто хохотала. Я же нацелился только на её бокал. Если напиток алкогольный, значит одним походом к гинекологу ты не ограничишься. Выхватываю из её рук коктейль и опрокидываю себе в рот.

– Гера?! – девушка испуганно сползает с колен мужчины, пока я пытаюсь распробовать в напитке наличие алкоголя. Дьявол! Безалкогольный. – Я просто встретилась с другом. Это не то, что…

– У друга нос не вылазит из твоего выреза, – брезгливо поставил напиток на стол. Личи и смородина – гадость полнейшая.

– А ты чё прикопался к ней?! – оторопевший по-первости хмырь наконец подал голос. Знал бы он, как у меня сегодня чешутся руки, чтобы кому-нибудь пересчитать зубы.

– Да ни че, – рыкнул ему в тон. – Просто ловлю периодически свою брюхатую подружку по злачным местам, а она всё никак не уймётся.

– Ты чё правда беременна что ль?! – опешил мажор.

– Спасибо, Герман, – прошипела Лика.

– Всегда пожалуйста, – съехидничал я и, грубо взяв её за предплечье, потащил вон из бара.

Рыжая слегка упиралась и запиналась, но, путаясь в подоле своего вечернего платья, семенила впереди меня. Вытолкал на автопарковку, прямо так на холод без верхней одежды.

– Да пусти ты меня, придурок! – истерично взвизгнула девушка и влепила мне несколько раз сумочкой по уху, плечу и спине, пока уходил от её рукоприкладства. Отстранился и развернулся, чтобы усмирить, но слёзы на её лице ввели в растерянность. – Обращаешься со мной, как с какой-то тряпкой. Вечно унижаешь и прилюдно оскорбляешь, – снова замахнулась и ударила по руке, которой оборонялся. – Да, изменила! Да, дура и шлюха! Да, раскаиваюсь! Я миллион раз у тебя в ногах валялась и молила о прощении! Ни один провинившийся не достоин таких издевательств. Сколько можно?! Что надо ещё сделать, чтобы ты успокоился, а?! Ты такое же дерьмо, как и я, Герман… А на Вике своей долбанной женился лишь мне назло. Думаешь, не вижу?! Даже твоя дура, кондитерша, это понимает! Не хочешь прощать? Не хочешь ребёнка? Да, пожалуйста! Но больше не смей, слышишь ты?! – снова удар по руке. – Не смей меня унижать!

Девушка бросила в меня сумочку, а после согнулась пополам, болезненно скривившись в лице. Застонала. Теперь стало страшновато. Что-то с малышом?! Тут же подхватил бывшую под руку:

– Лика? Тебе больно? Где?

– Да, больно, – корчась, простонала она.

– Едем в больницу! Вдруг что-то серьёзное… – решил я и поднял её на руки.

– Нет, у меня есть свой врач… Не собираюсь я в очередях сидеть. Отвези меня домой. Папа всё устроит.

Собрался воспротивиться в своей манере, но новой истерики от этой дамочки больше не хотелось. Нашёл взглядом её машину и, подобрав брошенный дамский аксессуар, направился туда. Усадил бывшую на пассажирское, сам сел за руль. Девушка тут же начала звонить отцу, плача в трубку, что у неё, возможно, выкидыш и требовала своего гинеколога.

Оставшуюся часть дороги Лика молчала, обнимая живот и пуская слёзы по щекам. Блядь! Словно душу выматывает или хочет надавить на жалость. Черта с два! Я слишком хорошо тебя знаю. И твоего врача, пожалуй, дождусь и посмотрю на этого профи.

Отец Лики, как всегда, был на высоте и раздаривал пафосные тирады, принимая свою ненаглядную.

– Илья Валентинович уже подъезжает. Сейчас всё образуется, малышка. Гера помоги отнести Анжелику в комнату.

С шумом выдохнул, но подчинился. Не забыл, вроде ещё, куда нести. Хоромы девушки изменились внешне, но не по характеру. Так же изысканно, эпатажно и богато. Яркие стены, элитная и дорогая мебель, цитрусовый запах парфюма. Войдя за порог, тут же возжелал уйти. Уложил Лику на мягкую постель и поспешил прочь из комнаты.

– Папочка, – девушка начала канючить, но меня это мало волновало, скорее, опять раздражало.

Выйдя в коридор, почувствовал себя ослом, который опять идёт на поводу у этой интриганки. Из соседней комнаты показался брат Лики – Боря. Именно, он тогда попытался открыть мне глаза. Вскрыл горькую правду о своей сестре. Пожалуй, единственный человек в этой семейке без зла и юродства.

– Здорово, – приблизился к нему и пожал парню руку.

Он был ещё подростком, но невероятно умным, добродушным и творческим человеком. Светлые длинные волосы и хорошо поставленный голос выдавали в нём музыканта. Хотя, я и так знал, что парень тусуется в мотоклубах и играет на электрогитаре. Семья его увлечения не одобряла, но ссылаясь на возраст парнишки, только хмыкала и скептически высказывалась.

– Привет, Герыч, – лучезарная улыбка являлась визитной карточкой Бориса. – Я прямо обалдел, увидев тебя в окне. Что там моя сестрица опять чудит?

– Да так, самую малость, – усмехнулся с нотками горечи. – Беременность от меня.

– Что серьёзно? – с сочувствием скривился. – На те же грабли? Ты ж вроде женился?

– Да. Но, к сожалению, твоя сестра умеет преподносить сюрпризы. – В коридоре появилась знакомая мне фигура. Врач-акушер. Тот, что делал Лике УЗИ. Одна бровь поползла вверх. Мужчина поздоровался и прошествовал в комнату пациентки. – А это, кажется, её врач…

– Да? – скептически хмыкнул Борис. – Тогда понятно, чем они занимаются раз в неделю в её комнате.

Осекся и кинул на парня подозрительный взгляд.

– Раз в неделю?

– Ну да.

Мозг перебирал варианты. Беременная тщательно блюдущая за своим здоровьем и приглашающая раз в неделю гинеколога к себе в апартаменты, явно не будет рисковать и шататься по клубам, развлекаясь с кем попало. Ну не вяжется.

– Борь, а кто прибирает комнаты хозяев?

– Решил порыться в нашем грязном белье? – усмехнулся парень.

– Ты же знаешь, что Лика довольно капризная и упрямая.

– Знаю. Но, Герыч, каким бы человеком она не была, она остаётся моей сестрой. Слушай. Тогда вопрос стоял кардинально – касался твоей чести, и я не смог молчать из солидарности. Но теперь… Если она врёт о беременности, то это не получится делать более девяти месяцев, а там, на худой конец, есть анализы ДНК. Поэтому, брат, прости, но я – пас. Не обижайся. Ты же женат уже, верно?! Вот и будь с женой и не суй нос в извращения моей избалованной жизнью сестрицы. Надеюсь, ты меня поймёшь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я понимал и доля правды внушительна. Проблема лишь в ожидании, а мне смерть как хотелось вывести Лику на чистую воду. Ладно. Капли сомнения, а, следовательно, надежды уже есть. Терпение – добродетель.

Ждал вердикта. Лишать себя такого козыря она не станет и отсутствие скорой на пороге дома свидетельствовало, как раз, о том, что мы всё ещё ждём ребёнка. Рад ли я этому? Пожалуй, да. Немного.

Врач-гинеколог покинул покои бывшей и отец Лики так же вышел мне навстречу.

– Я рад, что ты ещё здесь, мальчик мой, – актёрское мастерство лилось из его тучной богатенькой тушки. – Думаю, она будет рада тебя увидеть…

Да бля, Романенко – вечные артисты!

Решительно вошёл в комнату Лики – полумрак и страдальческое лицо бывшей.

– Я думала, что ты ушёл.

– Уйти, не узнав результат – не моё амплуа.

– Ты нашёл Вику?

Хочет отойти от темы?

– Не твоя забота. Лика, ты правда любишь меня?

Девушка тут же села на постели, одаривая щенячьим и преданным взглядом. На её лице мелькнула надежда.

– Очень… И не раз признавалась тебе в этом.

– Тогда скажи правду. Не порти мне жизнь дальше. Ведь ты не беременна? Ну, не катишь ты на будущую мамашу.

– Да как ты смеешь?! – взвизгнула она. – Такими вещами разве шутят?

– Ой, без лишних децибел, – сморщился от противного звука. – Я имею право сомневаться. Ты ведёшь себя вызывающе, всегда идеальна, никаких изменений в фигуре, настроении. Даже комната, – жестом пригласил осмотреться. – Ребёнок – это новая веха в жизни женщины, а у тебя ни единого намека, что ты готовишься быть матерью. Ни соответствующего журнальчика, ни дряхлой книженцы. Про детские вещицы и сувенирчики вообще молчу. Это ответственность, но ты по-прежнему шатаешься по барам и одолеваешь на работе меня. Ты сама ещё ребёнок, но никак не будущая мамаша.

– Я буду матерью твоего ребёнка! А если продолжишь оскорблять меня и дальше, то лучше катись отсюда, – обиженно сцепила губки.

– Понял, – развернулся и твёрдым шагом направился к дверям.

– Гера!

Вихрь обогнал меня и перегородил собой выход. На девушке был лишь бордовый пеньюар из шёлка, который вновь выгодно и сексуально подчёркивал женские изгибы. Смотря на это всё, впервые осознал, что во мне нигде не дрогнуло.

– Я не могу смириться, что нас больше нет. Ведь мы же Гера и Лика!

– Ты заставила меня с этим смириться ещё два года назад. Пора бы и тебе начинать, – дрогнул уголком рта.

Рыжая шагнула ко мне и обвила шею цепкими руками. Лица оказались на одном уровне. Сладкий рот девушки приоткрылся, зазывая на поцелуи. Взгляд чёрных глаз вновь пытался поработить.

– Ты не смирился, – проворковала Лика, томно выдохнув. – Я чувствую, как ты реагируешь на меня. Вижу, как ищешь в толпе. Как раздеваешь одним взглядом.

Блядь! Стало тошно, но переубедить её в обратном просто обязан.

– Да? А сейчас? Что во мне ты ощущаешь сейчас?

Лика прижалась бёдрами к моим и за затылок настойчиво потянула к себе. Коснулась губами сначала моей щеки, потом уголка губ, плавно уйдя в поцелуй, старалась проникнуть языком внутрь. Я, честно, ждал своей реакции, но тот знакомый трепет и вожделение, всплеск желания заволакивающий разум и мысли – отсутствовали. Меня касалось просто тело, которое не вызывало эмоций. Пусто!

Она остановилась и глянула на меня, оценивая.

– Спасибо, – произнёс я, чувствуя внутри себя небывалую радость. – Я сейчас, похоже, ещё больше убедился, что ты мне полностью безразлична, – расплылся в счастливой улыбке и, обхватив голову девушки руками, затяжно чмокнул в лоб. – Ура!

Отодвинул Лику со своего пути и помчался прочь. Поймал на улице такси и, назвав свой адрес, погрузился в прелестное открытие, которое нужно отметить фейерверками, гуляньями и сделать красным днём календаря. Мой новый день рождения!

Дом встретил тишиной, как и комната. Так не должно быть. Здесь всегда была моя жена. Моя Вика. Она сидела на кровати и ждала меня. Увидев на пороге комнаты, всегда ласково улыбалась и принимала в свои объятия, когда падал уставший на супружеское ложе. Вот и сейчас рухнул на постель и рефлекторно сжал подушку жены, вновь втянул запах, который с каждым днём становился слабее. Нет! Я не дам ему исчезнуть! Теперь он стал частью меня… Моей новой жизнью!

ВИКА

Его слова дёрнули за жилу совести. Это и правда слишком мерзко. Да, были обиды, часто больно, но Гера немало сделал для меня. С горем пополам, но муж старался создать новый мирок, нашу семейную идиллию, несмотря на всеобщий негатив.

Наше свадебное путешествие и его подарок на свадьбу останутся для меня самыми счастливыми моментами в жизни. Я не имею право это перечёркивать. Любимый искал меня, переживал, пока я делала глупые и несправедливые по отношению к нему выводы. Дура! Ты полная дура, Вика!

Хотелось сквозь свою немощь бежать по длинному коридору, чтобы догнать мужа. Не отпустить. Всё объяснить. Но лишь смотрю на стоп-сигналы автомобиля, выезжающего со двора больницы.

Нет! Пожалуйста, остановись! Стой!

Паника наполняет грудную клетку, нехватка воздуха от быстрой и непривычной ходьбы. Судорожно вцепилась в двери. Хочу крикнуть имя мужа, чтобы услышал, но в этот момент две пары рук хватают меня сзади и не дают догнать супруга. Сильные и властные объятия берут в колыбель моё ослабшее тело и крепко прижимают к себе. Слёзы туманят взор, а силы окончательно покидают.

Он уехал… Оставил меня здесь одну. И только я во всём виновата.

Миша уложил обратно в больничную койку. Истерика рвалась наружу и адская боль в грудине мешалась с психологической.

Он ушёл! Ушёл! Ушёл! Из-за меня!

Подсознательно ощутила травму кожи в сгибе локтя. Сознание маятником кружило мысли и картины.

Он ушёл! Навсегда?!

Ласковое и мягкое касание лица и волос. Принудительно укладывают на подушку…

– Всё… тише, – мужской голос, поглаживание ладони.

Сознание и мысли ушли в круговорот. Боль утихла. Стало спокойно, и я погрузилась в темноту. Этот насильственный сон помог лишь телу, а не эмоциям. В дрёме я, плача бегала по улицам и каким-то зданиям, коридорам, ища его. Все встречные пожимали плечами и с сочувствием провожали меня. А я снова бежала, ища того, кого потеряла.

Открыв веки, не поверила своим глазам – рядом на стуле дежурила Таня.

– Всё равно не сбежишь от меня, коза! – улыбнулась подруга.

Радость накрыла с лихвой, и снова проклятые слёзы побежали из глаз. Потянула к ней сиротские руки. Татьяна осторожно обняла меня.

– Сучка ты косоголовая, – голос девушки дрожал от переполнявших её чувств. – Я тебя даже на том свете найду ведь. Ну зачем тебя на трассу понесло, дурочка моя? Я поседела вся пока ждала о тебе вестей.

– Прости меня, Танюш, – пискнула в ответ. – Чёрт попутал. Я так виновата перед вами…

В палате появился Антон и скользнул по мне взглядом.

– С добрым утром, инвалид, – прошёл к койке и широко улыбнулся.

Уже утро? Метнула взор в окно: резво светило солнышко и трещали птицы. Миша, похоже, ввёл мне седативное, и я проспала до самого утра. Знать бы, пошло ли это мне на пользу.

За появлением Антона снова ждала Геру, но вход в палату всё так же пуст.

– Мы приехали сюда вчера вечером, – пояснил мужчина. – Ты спала, и мы решили остаться в клинике. Михаил любезно выделил нам койку-место.

– Да. Антон, правда, мне потом отомстит за бессонную ночь, – хихикнула подруга.

– Все нормально. Мне понравилось, – Белов потянулся и хрустнул спиной на всю палату.

Мне очень сильно хотелось расспросить его о муже, но язык не поворачивался. Ведь вчера всё было достаточно красноречиво.

– Тош? – посмотрела на мужчину с грустью. – Что будет дальше? Ты ведь знаешь про Мишу.

– Знаю, – его лицо сразу стало серьёзным. – Слушай, Вик, он – молодец. Мы все ему бесконечно благодарны, но закон есть закон.

– Я знаю, но…

– Подожди, – мужчина приподнял ладонь, призывая сначала выслушать его. – Дементьев нарушил предписание суда, и моя задача – доказать, что человеческая жизнь важнее…

– Твоя? – не поверила своим ушам, удивленно уставившись на молодого человека своей подруги.

– Против системы не попрёшь, Вик, но все расходы на защиту Дементьева Гера готов оплатить. Михаил получит самую квалифицированную адвокатскую помощь.

В душе полегчало и стало невероятно тепло. Гера хоть и обижен на меня, но всё понимает. Дико захотелось к мужу, увидеть его, обнять, целовать.

– Я хочу домой, – проронила совершенно уверенно.

– Я пока тебя не выписывал, – прозвучал от дверей голос Миши. Мужчина был явно не в настроении.

– Со всем уважением, Михаил Анатольевич, но девушке требуется всё же помощь квалифицированного врача, – проронил Антон. – Не сомневаюсь в вашем профессионализме, но, согласитесь, вы не имеете законного права сейчас вести этого пациента дальше.

Миша посерел в лице как от обиды, так и от понимания, что адвокат прав.

– Давайте, не будем тревожить Вику, – ввернула Таня. – Михаил Анатольевич, спасибо вам огромное за нашу подругу, за то, что спасли и не бросили там… Мы ваши вечные должники теперь.

Антон протянул Мише свою визитку. Врач прочёл её и, усмехнувшись, вернул обратно:

– Нет, спасибо. На элитных адвокатов мой кошелёк слишком скуп.

– Все расходы моя контора берёт на себя. Вам не о чем беспокоиться. Это меньшее, что мы можем сделать, чтобы отблагодарить вас.

– Сначала дело завели, а теперь вытаскивать собираетесь?! – смешок.

– Дело в любом бы случае завели, – парировал Тоша. – Вы дали ему ход, решив спасать девушку таким образом и, безусловно, расставили приоритеты верно. Но такова Конституция нашей страны и нам с вами придётся перед ней объясняться. Я уверен, что суд в этот раз будет благосклонен к вам.

Миша нехотя, но воспринимал Антона.

– Михаил Анатольевич, когда можно забрать Вику? – Таня примирительно смотрела на доктора. – Дома ей будет гораздо удобней.

– Я могу поговорить с пациенткой? – мужчина окинул посетителей недовольным взглядом, а после глянул на меня. Я кивнула, и ребята удалились. – Вик, ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь.

– Спасибо, Миш, но я правда хочу домой, – проронила я, чувствуя небольшую вину. – Мне многое нужно решить и я благодарна, что моя голова остыла именно в этих стенах. Ты уберег меня от глупостей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Только мне почему-то, кажется, что, покинув это место, ты начнешь совершать новые, – хмуро буркнул мужчина.

– На то мы и люди, – улыбнулась я. – Мы же не прощаемся?

– А… ну да, – горько усмехнулся. – Встретимся в суде.

– Юморист, – засмеялась я и потянула к нему руки. Миша приобнял меня и чмокнул в макушку.

– Подготовлю липовую карту, вдруг пригодится специалисту, к которому ты попадёшь. Через час можете ехать, – печально улыбнулся. – Был рад с тобой познакомиться. Не пропадай, – слегка щипнул за щёку.

– Я знаю где тебя искать, – в ответ погладила его по лицу.