Текст книги "Искатели (ЛП)"
Автор книги: everythursday
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
Гермиона перевернула блокнот, листая в поисках составленного списка. Список Малфоя был сильно короче.
Она почувствовала небольшой прилив уверенности, когда обмакнула перо в чернила, зная, что у него нет другого выбора, кроме как сотрудничать. Теперь более вероятно, что им удастся решить все еще до экзаменов в конце года, от этой мысли она почти улыбнулась.
– Тот день на зельях… что ты видел? – спросила она и посмотрела на него.
Кончики его ушей слегка порозовели, а она решила, что пока раздумывала, он мысленно метал молнии. Он немного сменил позу, глядя в сторону бормочущих поодаль студентов, и снова посмотрел на нее.
– Уверен, весь класс видел, как ты завалилась на задницу и тыкала палочкой в Слагхорна.
К щекам приливал жар, но Гермиона отказалась вестись на уловку. Перед ними стоит проблема, и чем быстрее все решится, тем быстрее она от него отделается.
– До того, что…
– Что ты видела?
– Просто ответь на вопрос, Малфой.
– Я уже ответил… теперь твоя очередь.
– Ты не ответил, ты проигнорировал то, что я имела в виду, чтобы…
– Что ты видела?
Она пристально на него посмотрела и ослабила хватку, иначе перо в руке сломается.
– Это простой вопрос…
– Согласен, но, очевидно, для тебя он сложный, так что дам тебе больше времени, чтобы собраться.
В этот раз ей пришлось положить перо на стол.
– Что за игры? Это не…
– Почему ты избегаешь этого вопроса? Ты…
– Потому что первая спросила. И я отвечу…
– Детский сад. Ты когда-нибудь…
– Малфой, – огрызнулась она, – что ты…
– Ты сказала «его». Ты спросила, видел ли я «его». Кого ты имела в виду?
– Волдеморта, – злобно выпалила она. Она должна была убедиться, что ее ответ не повлияет на его слова или вообще не заставит поменять их, но спокойное выражение лица Малфоя против ее гневного дало понять, что ей терпения не хватит.
Он кивнул один раз и заметно расслабился. Гермиона даже не заметила, каким он был напряженным, пока его плечи немного не расслабились, и он перестал выглядеть настороженным. Она прищурилась.
– Если ты думаешь…
– Я тоже его видел.
Она закрыла рот, снова открыла, закрыла, открыла, после чего издала раздраженный звук. По крайней мере, теперь она знает, что это происходит с ними обоими. И это исключает как минимум три четверти того, что она придумала за последнюю неделю, – почти все показывало людям разные вещи.
– А что насчет урока трансфигурации… – начала она в попытке перепроверить.
– Человек в петле, – быстро ответил Малфой, изучая обложку одной из книг.
Она злобно на него посмотрела.
– Как так получилось, что на этот вопрос ты ответил так быстро, а ответ на первый из тебя пришлось клещами вытягивать?
Он слегка сморщил нос, оторвался от книги и взглянул на нее исподлобья. Открыл рот, чтобы спросить, какое это имеет отношение, но передумал.
– Подстраховка. Следующий вопрос.
– Под… Подстраховка от чего? – снова на ее лице появилось пустое выражение, она внимательно изучала Малфоя, пока его ответ не дошел до нее. – Чтобы убедиться, что я тебя не подставляю? Или на случай, если за всем стою я, у тебя было бы достаточно этому доказательств? Ты совсем…
– Если это все вопросы…
– Это не все вопросы, – огрызнулась Гермиона. Он приподнял брови, но она поняла, что нет ничего удивительного в том, что она злилась, – он сделал это специально, и они оба об этом знали.
Хорошо. У него есть воспоминание о том, как она признает, что видит разное, – ему же лучше. Гермиону вообще не волновало его чувство безопасности, но его паранойя начинала возрастать. Будто бы она тратила свое драгоценное время, чтобы его подставить. Малфой и сам хорошо постарался, чтобы разрушить собственную жизнь.
– Мне нужен список всего, что ты видел и где ты это видел, с датами, если помнишь.
На лице Малфоя было написано, что он лучше себя проклянет.
– Как это относится к делу? Просто представь…
– Это относится к делу, потому что я так сказала. Если бы ты почитал хоть какие-то из этих книг, ты бы понял почему. Нам очень поможет понимание того, есть ли система между видениями, местом и временем, когда это происходит. Может быть, кто-то делает это каждый раз, или накладывает заклинание на определенную часть замка, или… С тобой что-то происходило в спальне?
Его левая бровь взлетела вверх, на лбу появились морщины.
– Тебе следует быть конкретнее, – протянул он.
– Понятно же, видения. Потому что я…
– Я точно не хочу знать, что ты видела в спальне.
Наверное, румянец на ее щеках выдал то, что она поняла намеки, но Гермиона посмотрела на него раздраженно, пытаясь доказать, что щеки покраснели от злости.
– В твоей спальне.
Он вздохнул. Она этого не слышала, но видела, как поднялись его грудь и плечи, прежде чем снова опуститься.
– Да.
Гермиона хмыкнула, прикусила губу и опустила взгляд к списку. Если только нет того, у кого есть доступ к их комнатам одновременно, это не может быть заклинание, которое нужно применять к предмету. Конечно, не стоит забывать о домовых эльфах, но Гермиона даже не рассматривала этот вариант. Персонал бы заметили в общих комнатах. Она не видела никого, кроме пары рейвенкловцев в башне Гриффиндора. Ее запирающие чары не были достаточно продвинутыми, чтобы их не взломал кто-то с этого факультета, но единственная возможность быть незамеченными – пробраться днем, а тогда им нужно было знать пароль.
– Ты когда-нибудь… – Гермиона сделала паузу и заерзала. Одно дело – открыто говорить с ним о видениях, ведь и он их видел, но почему-то конкретно это все равно казалось очень личным. – Помимо того, что ты их видел, тебе доводилось когда-нибудь что-нибудь чувствовать?
Он пристально на нее посмотрел, но нотка веселья в его глазах дала ей понять, что он издевается над ней. Он умел быстро находить слабые места в человеке, а потом использовать их по максимуму, чтобы опозорить и унизить.
Знать свои собственные слабости, наверное, казалось постоянной мукой.
– Ну? – она нетерпеливо застучала ногой.
– Что ты имеешь в виду под «чувствовать»?
Она выпрямилась в кресле.
– Понимаю, что понятие «чувствовать» тебе может быть незнакомо, это когда… – Она замолчала, увидев, как его взгляд стрельнул вправо, и мягкий бой часов вдалеке известил о времени – без четверти одиннадцать.
Казалось, в Малфое что-то поменялось. Он подтянул сумку на плече повыше и сосредоточил взгляд на книгах.
– Расскажи, что конкретно ты…
– Тебе нужно где-то быть? Я…
– Тебе понравилось мое присутствие…
– Конечно нет, но ты не ответил на все мои вопросы. Мне все еще нужен список того, что ты видел и где…
– В прошлый раз…
– …ученики других факультетов были в вашей общей?..
– …просмотрела? Последний раз спрашиваю.
Она тяжело вздохнула через нос и указала кончиком пера на маленькую стопку книг на столе слева.
– Мне нужно знать…
– Грейнджер, тебе всегда нужно знать, – сказал он, схватил две книги и запихнул в сумку. – Дважды.
– Чт… Что дважды? Когда ты что-то почувствовал? – Малфой быстро направился к выходу, она встала: – Где…
Гермиона зарычала и упала в кресло. Если он еще раз так сделает, она его проклянет.
***
Из-за синяков и грязи на лице она не сразу узнала Невилла. Бросилась к нему, пытаясь понять, в результате чего он оказался так ранен, да еще в Хогвартсе. Сердце бешено стучало в груди, а в голове проносились мысли о Роне, Гарри и аврорских миссиях. Она плечами расталкивала студентов на своем пути, глаза смотрели только на Невилла. Она знала этот взгляд, это лицо… таким она видела его на Финальной битве.
Гермиона посмотрела в сторону и увидела, как появилось нечто черное, тонкое и воздушное, в центре которого блеснуло что-то серебристое. Меч Гриффиндора. И через мгновение он очертил дугу и перерезал Невиллу горло. Кровь брызнула на стену, а Гермиона вскрикнула и врезалась каблуками в пол в попытке остановиться. Она отвернулась и прикрыла рукой рот, скользя и стуча ногами по полу в поисках упора.
Дышать. Вдох. Выдох.
– Ты в порядке? – спросил кто-то. Легкое прикосновение к плечу вернуло к реальности. – Ты поранилась? – теперь голос звучал громче, пробиваясь через шум в ушах.
Гермиона сморгнула слезы, напоминая себе, убеждая во всем, что знала. Она поняла сразу же, как только увидела черное облако. Происходящее с Невиллом было таким отчетливым, поэтому казалось реальным. Заставляло сердце биться о ребра, запутываясь во всех сложных хитросплетениях ее разума, погружая в шок, страх и боль.
– Гермиона Грейнджер?
В ответ она кивнула, потому что дышала в ладонь; лицу стало жарко, и она отняла руку ото рта. Снова моргнула, откашлялась и судорожно вздохнула.
– Да, – ее голос был слишком высоким, поэтому она снова откашлялась.
– Ты уверена?
– Да, я… подвернула лодыжку.
– О. Тебе нужно в медпункт? Я могу…
– Нет-нет, – Гермиона перевела взгляд на мальчика рядом, натянуто улыбнулась: – Я в порядке. Прости. Спасибо. Я… Спасибо.
Кровь все еще шумела в ушах, когда она отстранилась от него и пошла в обратную сторону. Она боялась обернуться и узнать, что видение-видение-видение еще там, и пыталась призвать десяток воспоминаний, чтобы перекрыть то одно, которое теперь повторялось в голове.
***
– Прости… я никого не ждал, да и работа была сумасшедшей, – Невилл сильно покраснел, подхватил целую охапку грязной одежды и быстро удалился по коридору.
– Все в порядке. Мне нужно было предупредить по каминной сети. Я просто думала о тебе и решила зайти, – объяснила Гермиона. Да, думала о том, как глаза его опустели, а голова откинулась назад и кровь брызнула фонтаном.
Она попыталась заменить это воспоминание тем, как Невилл убил Нагайну, но ничего не получилось. Она знала, что это лишь сотворенное магией видение, знала, что это как кошмар наяву, но логика не помогала. Она пыталась оттолкнуть эти мысли до двух часов субботней ночи, а потом аппарировала в его квартиру.
– Невилл не привык к визитам подружек.
Гермиона бросила испепеляющий взгляд на Симуса, но поблагодарила его за чашку чая.
– Я не подружка.
Симус пожал плечами и натянул аврорскую мантию.
– Ты девушка, и ты друг. Подружка. Если бы ты была парнем, Невилл бы так не краснел из-за моих штанов в коридоре.
– Почему они вообще там были? Почему ты не положил их в корзину? Она в четырех шагах от твоей комнаты.
– Подружка, – пробормотал Симус, приглаживая волосы и разводя руки в стороны. – Да?
Гермиона в замешательстве покачала головой, он же оглядел себя и выжидающе на нее посмотрел.
– Ух, ты хорошо выглядишь. – Он кивнул и схватил палочку со стола. – Увидимся, Гермиона.
– Симус, ты не мог бы забрать некоторые… и вот он исчез, – Невилл потер висок и, улыбнувшись Гермионе, приземлился в кресло напротив.
– Я удивлена, что ты решил с ним поселиться.
Невилл пожал плечами, насыпая сахар в чай.
– Мы и раньше жили вместе. Скорее всего после лета он поселится где-нибудь вместе с Дином, – виновато улыбнулся Невилл и спрятал смущение за чашкой. – Наконец.
Гермиона рассмеялась и, откинувшись назад на диван, внимательно его осмотрела – он здоров, он жив, и он все тот же Невилл.
***
Под раскрытой на столе книгой появился сложенный листок пергамента. Гермиона подняла глаза и проследовала взглядом по длинным пальцам, к рукаву мантии, широкому плечу, вздернутому носу и волосам, которые сияли, несмотря на то, что занятие проходило в классе в подземельях. Она посчитала, что в качестве окружения Малфою лучше подошли бы зелень лета или ярко-красный закат – это затмило бы его. Представило бы его бледным, серым, белесым и ничем не примечательным, словно чистый лист пергамента рядом с богато расцвеченной обложкой книги. Малфой никогда не должен был стать светочем в темноте.
Она схватила записку, запихнула подальше и оглянулась по сторонам. Похоже, никто не заметил. Посмотрела на Малфоя, но он, игнорируя всех, бросил сумку к ногам и опустился на свое место.
Она не могла понять, почему он просто не отдал список прошлым вечером в библиотеке, но через минут двадцать урока ей показалось, что она поняла. Взгляд то и дело возвращался к уголку листка – единственной части, которая выдавалась из-под книги, – и она едва различала слова Слагхорна. Скорее всего, Малфой сделал это специально, ведь знал, что целый урок она не сможет сконцентрироваться, и это последнее, что ей было нужно.
Проект – так она окрестила свою работу – почти не занимал ее сознание.
У нее оставалось только две недели до того, как придется начинать подготовку к экзаменам и забыть о своих исследованиях до конца учебного года. Она бы забила на свой проект и сосредоточилась на оценках, но каждый раз, как откладывала книгу и начинала учиться, она все равно не могла про нее забыть. Видения все ухудшались, о ее реакциях на публике стали ходить сплетни, и она пока не знала, до какой степени все плохо. Кто-то что-то с ней сделал, и, учитывая природу происходящего, она предполагала, что для них не станет проблемой сотворить что-то и пострашнее.
Ей нужно все исправить и быстро. Гермиона посмотрела на Слагхорна и потянула уголок пергамента, чтобы заглянуть в записку и удовлетворить-таки любопытство.
Это было перечисление видений Малфоя. Ей удалось записать четыре строчки из задания на следующий урок по зельям, а после она переключилась на список.
Видение с Невиллом? Оно было не очень похоже на созданное для того, чтобы напугать жертву. Для нее это видение было слишком личным. Она могла бы решить, что это боггарт, но обнаружила слишком много нестыковок. Если зелье или чары показывали им то, чего они боятся, то они с Малфоем не видели бы одно и то же.
Гермиона потерла ладонью лоб и глянула на Малфоя. Он перевернул пергамент и продолжил писать. Она пристально на него посмотрела, окунула кончик пера в чернила и усилием воли перевела взгляд на Слагхорна.
***
Гермиона сомневалась, ходила влево, вправо, снова влево, а потом подошла к столу, за которым сидел Малфой. Тот даже не поднял глаз, продолжал яростно делать записи в пергаменте, пока переворачивал страницу книги. Рядом с его локтем она увидела две книги из тех, что дала ему на прошлой неделе, и поняла, что он читает о видениях. Он выглядел бледнее обычного, морщина залегла вокруг глаз, и Гермиона думала о том, что же он такое увидел, что заставило его прийти в библиотеку. По тому, как быстро его глаза бегали по параграфу, а рука едва отрывалась от пергамента, она не могла понять: он собирается найти лекарство сегодня или уже нашел что-то стоящее.
Она почувствовала волнение, но потом вспомнила, что Малфой знал не все. Судя по его списку, он не видел ничего личного, например, как ее видение с Невиллом. Это отмело только две ее активные теории, и, что бы ни нашел Малфой, это может разрушить и его догадки. Как много он уже понял о происходящем с ней из… их разговоров? И как бы ей ни хотелось, чтобы он просто отдавал ей списки без всяких разговоров, глупо было заставлять его искать возможности, когда он не знал точно, что ищет.
По крайней мере, он над этим работал. Если бы он не столкнулся с видениями, она бы не доверила ему это все, но сейчас она знала – он отдаст всего себя за себя. Он входил в десятку первых в классе, а значит, был умен и мог бы стать лучше, если бы старался по тем предметам, которые не любит. После Хогвартса деньги окажут ему бо́льшую пользу, чем оценки в аттестате, приложенном к резюме, которое он никогда не напишет, – вот поэтому подобное его не волновало. И ей была отвратительна эта черта в нем… как и в любом другом.
Гермиона углубилась в чтение, мрачнея из-за бесполезных страниц, но подняла глаза на Малфоя, когда скрип его пера остановился дольше чем на пять секунд. Он рассматривал чернильные пятна на руке и с хмурым видом пытался их оттереть. Он провел чистой рукой по волосам, и она заметила, как это движение откинуло пряди на макушке назад, а на висках – поставило дыбом. Он выглядел дьявольски, и это вполне ему подходило.
Любопытство Гермионы возросло еще на один пункт, когда он написал что-то на полях, а затем подчеркнул один отрывок. Он слегка склонил голову в ее сторону, поэтому она снова вернула внимание к книге. Она не отрывалась от страниц, пока не решила, что Малфой перестал на нее смотреть, и попыталась откинуть мысль о его присутствии, подумав о чем-нибудь приятном.
Она как раз переписывала название тома, на который ссылалась лежащая перед ней рукопись, чтобы позже отыскать его на полках, и услышала знакомый звук захлопнувшейся книги. Шорох бумаг, скрип стола, шуршание одежды, а после – глухие шаги Малфоя в направлении стола. Она взглянула на него, отложила перо и постаралась не смотреть слишком жадно на кусок пергамента в его руке.
Он положил две просмотренные им книги поверх качающейся стопки и выпустил пергамент, который приземлился на раскрытую рукопись. Он почти отвернулся, когда Гермиона заговорила, не отрывая взгляда от торопливых записей строчек его записей:
– Я была в коридоре третьего этажа возле той большой картины с изображенной садовой вечеринкой и видела кое-что личное. Крайне важное для меня, не просто страшную картинку, – она не планировала вдаваться в детали, потому что ей не хотелось услышать какой-нибудь грубый комментарий.
Малфой замер, уставился на дальнюю стену; мерцающий свет от свечи искажал камень. Его плечи слегка напряглись, и Гермиона подумала, что он хочет от нее отмахнуться, но он лишь громко вздохнул. Посмотрел на нее, и на какой-то миг, пока его глаза не поймали свет, они показались черными.
– Видение было о… напомнило Финальную битву, но измененную. Я знаю, что некоторые умеют создавать чары, завязанные на видениях, пользуясь воспоминаниями, но такая магия очень продвинута. А еще из-за подхода я бы поставила на то, что это кто-то из приближенных Волдеморта. Но если бы это было так, этому человеку нужно было создавать чары каждый раз, когда мы их видели. Включая наши спальни, так что это не имеет никакого смысла.
Гермиона подождала его ответа, но Малфой выглядел отстраненным. Она пыталась понять, думал он о видении, которым с ней не поделился, или о том, из-за которого с его лица сошли все краски.
– Все видения, которые мы видели раздельно, были на одну тему. Смерть, жуки… война.
Ее сильно удивило, как много видений с Пожирателями преследуют и Малфоя. Видения становились более личными, когда они оставались одни, поэтому Гермиона предполагала, что Малфою явится больше авроров или членов Ордена, а не вроде как своих соратников.
– Но мы не всегда видим одинаковое, находясь рядом. Даже в коридорах подземелья возле кладовой ты видел яму со змеями, а я – кровь на стенах чуть дальше.
Она инстинктивно вжалась в кресло, когда он протянул руку и схватил первый лист пергамента перед ней. Пальцами, похожими на паука, он скомкал его. Гермиона пискнула, потянувшись за бумагой, но Малфой уже отстранился.
– Там могло быть что-то полезное! Мы могли бы…
– Нет. Еще чем-нибудь готова поделиться, пока я не выкинул больше своего времени?
Он был зол, но она этого ожидала.
Она хмыкнула и с сожалением посмотрела на его сжатый с пергаментом кулак.
– Ты что-нибудь пробовал? – продолжила она в ответ на его взгляд. – Ты пытался применить заклинание против видений?
– Нет.
Скорее всего, за его магией следят.
– Ничего не происходит. Заклинания проходят прямо через них. Я пробовала…
Он потянулся, чтобы забрать оставшиеся листы, но на этот раз Гермиона оказалась быстрее и сама за них ухватилась. Пергамент начал рваться, но она не ослабила хватку, лишь нахмурилась в ответ на яростный взгляд Малфоя.
– Ладно, – он отпустил записи. – Конечно, тебе нравится принимать решения без стоящей информации, так что наслаждайся. Только поторопись, Грейнджер. Я не собираюсь ждать этого остаток жизни.
Она спокойно запихнула листы в блокнот, не желая рассматривать их, пока он и его загребущие руки находятся в пределах ее личного пространства.
– Если бы ты не уходил всякий раз, как я говорю тебе подождать, узнал бы все раньше.
В конце концов, она бы ему сказала, наверное.
Он слегка склонил голову и пристально посмотрел на нее, его глаза ничего не выражали. Он даже не моргал, словно пытаясь направить весь гнев прямо ей в лицо, не желая терять ни секунды, чтобы не обронить ни капли. Она пилила его взглядом, пока не поняла, что отсутствие резкого ответа с его стороны могло означать ожидание чего-то.
– Нет, пока больше ничего нет, – сказала она и вспомнила один момент только тогда, когда он уже отвернулся. – Ой. – Он с низким рычанием крутанулся обратно. – Я выписала эту книгу.
Она протянула ее ему, но, едва коснувшись пальцами края обложки, он одернул руку. Гермиона нетерпеливо помахала томом, пока ее рука – не только сильная сама по себе, но и привыкшая таскать стопки книг – не начала дрожать под тяжестью фолианта.
– Малфой, это книга. Внутри страницы. Если ждешь лекарства, прочти ее. Я не буду делать всю работу, чтобы тебе помочь.
– Мне казалось, ты так всегда делаешь.
Она почувствовала напряжение, когда уголки губ опустились вниз, и уронила книгу на ближайшую к нему стопку.
– Я ищу информацию для своих друзей. На случай, если проклятье или зелье дало тебе в голову, ты – не один из них.
– Мне это прекрасно известно. Как и то, насколько благосклонна судьба…
– Хорошая судьба. Похоже, она редко к тебе благосклонна, Малфой.
Удивительно, как сильно гнев может изменить его лицо. Возможно, все из-за того, что на протяжении нескольких месяцев он ходил со стоическим выражением, и она уже забыла, как эта эмоция выглядит на нем. Естественно, причиной его гнева она считала себя.
Она увидела сжатые зубы, когда он захотел что-то сказать, но передумал и сжал губы. Отвернулся, и Гермиона была уверена, что он уйдет, вот только он не мог оставить ее слова без ответа.
– Несомненно. Я недавно очень подробно представлял себе, что бы произошло, если бы я не совершил ошибок в прошлом, – проскрежетал он, и при всем желании она не смогла бы скрыть удивление. – Например, когда в Мэноре не сказал, кто вы на самом деле. Или если бы позволил Крэббу убить тебя той ночью в…
– Я тебя умоляю, – прошипела она. – Ведешь себя так, будто спас мою жизнь. Да ты…
– Как ты думаешь, Грейнджер, куда было направлено Убивающее заклятье? В книжный шкаф, который ему очень-очень не нравился? Ты…
– Все случилось только потому, что у тебя был приказ…
– …привести Поттера живым. Хотя, я не удивлен, что ты преувеличила ценность собственной жизни.
Гермиона захлопнула рот, клацнув зубами; в голове всплыло мутное, словно из прошлой жизни, воспоминание. Небольшое событие, которое одновременно казалось и очень долгим, и невероятно быстрым. Она не была уверена, приходилось ли ее телу, разуму и сердцу испытывать так много за столь короткий срок. И какое-то время в этом событии она провела в Выручай-комнате, но в сознании остались только мелькающие картинки. Но вот лицо Малфоя она не забыла. И она не понимала, почему оно так врезалось в память.
– Что это? Попытка заставить сделать все самой, потому что должна тебе? Мы спасли тебя дважды в ту ночь…
– Вы меня не спас…
– …ничего. Оттого ли, что ты не способен спасти себя сам? Это книга, а не…
Он наклонил голову, его глаза заблестели в приглушенном свете.
– Ты понятия не имеешь, на что я способен.
– Видимо, точно не читать. Видишь эти книги? Помимо годовых экзаменов, эссе…
– Заткнись, – прошептал он и оглянулся через плечо.
– …уйдет очень много времени. Я не буду делать все сама. И это последний раз, когда мы об этом говорим. В любом случае, я со всем разберусь. Сейчас у тебя есть выбор, Малфой. И на этот раз, я надеюсь, ты сделаешь правильный.
Он смотрел на нее несколько долгих секунд, пытаясь придумать хоть какой-то ответ, а она смотрела на него, высоко подняв брови. Он с шипением втянул воздух, поправил сумку на плече и с неохотой ответил:
– Я не могу ее взять. Она из запрещенных.
Гермиона посмотрела на непримечательную темно-синюю обложку и вспомнила, что почувствовала вокруг нее покалывание магии, что говорило о наложенном заклинании, которое применяли ко всем книгам в Запрещенной секции. За последние недели она привыкла к незначительному движению магии под пальцами, поэтому без задней мысли отдавала ее. Хорошо, что Малфой не взял, – Пинс даже Гермионе неохотно позволяла выносить ее из библиотеки.
Гермиона посмотрела на Малфоя, пытаясь понять, как он узнал о происхождении книги. Возможно, Амбридж давала ему доступ на пятом курсе, и тогда он научился их распознавать. Почему он ее не взял?.. Скорее всего, она оказалась права по поводу его проверок.
Гермиона схватила три другие книги, такие же по тяжести, как и первая, и сложила перед ним одну на одну в том порядке, в котором доставала их из разных мест. Малфой нахмурился, а потом бесцеремонно запихнул все в сумку, что заставило Гермиону вздрогнуть и поблагодарить судьбу за то, что он не взял первую.
– Я завтра буду здесь – на случай, если что-то найдешь.
Он пробормотал нечто нечленораздельное и ушел, а она перевернула страницу.
========== Глава 3 ==========
Гермиона обмотала галстук вокруг шеи, рукой потирая сонные глаза, и втиснула ноги в туфли. Споткнулась о сумку, и левая туфля осталась позади. Гермиона издала звук, который очень мало походил на настоящие слова. Она быстро завязала галстук, решив вернуться за слетевшей туфлей, и бросила сумку на кровать. Ногой открыла сундук и забросила внутрь все книги, которые не пригодятся на сегодняшних занятиях.
Если бы она не застряла на лестнице из-за толпы слишком медлительных студентов, ей бы удалось добраться до Большого зала и перехватить тост. По вторникам ей всегда приходилось уходить с завтрака рано, чтобы успеть добраться до теплиц, а сегодня она планировала прийти туда еще раньше, чтобы спросить у Спраут про растение, на которое наткнулась в книге прошлой ночью. Сегодня был как раз один из тех дней, когда невозможно не возненавидеть будильник.
Гермиона вышла из комнаты и сразу вернулась, когда две девушки младше нее пробежали мимо, возбужденно обсуждая какого-то парня, который где-то что-то сказал. Взрыв смеха послышался из одной из спален, и кто-то прокричал, чтобы применили чистящие чары в ванной после того, как закончат. Это напомнило ей о кошмаре у нее на голове. Гермиона пригладила руками пушистые волосы и поморщилась, пытаясь мысленно убедить их остаться в таком виде.
Она вышла, сильно захлопнув за собой дверь, запирая, постучала палочкой по ручке. Девочки бегали из комнаты в комнату в самой разной одежде. Они переодевались, собирались, осматривали друг друга и сплетничали. Гермиона увиливала от них, прижав сумку к груди и стараясь не встречаться ни с кем глазами. Ей не интересны были разговоры о том, что другие посчитали важным.
Она как раз замедлила шаг перед чередой препятствий, как ее взгляд упал на девушку в дальнем конце коридора. Девушка была младше Гермионы, ее кожа отсвечивала голубым, в то время как губы и веки были ярко пурпурными. Большие и глубокие темно-карие глаза контрастировали с густыми и запутанными темно-русыми волосами. Девушка смотрела прямо на Гермиону. Когда она обогнула удивленную первогодку, взгляд девушки метнулся следом, не теряя контакта.
Гермиона сглотнула, по телу от шеи и вниз по рукам и позвоночнику побежали мурашки. Она перевела взгляд чуть выше головы девушки; ей далось это гораздо труднее, чем должно было, когда ты не хочешь что-то видеть.
«Это всего лишь видение», – напомнила она себе, но это не помогло перестать чувствовать девушку… ее взгляд. Была в нем какая-то тьма – то, что высосало весь свет и все звуки из шумного общажного утра. Гермиона услышала шепот неистовства внутри, выброс чего-то зловещего, что чувствовала всякий раз, когда должно было произойти нечто плохое.
«Это всего лишь видение, всего лишь виде…» Гермиона резко остановилась, туфлей царапая пол. Холод. Резкое падение температуры, которого она не чувствовала еще шаг назад – и холод щипал кожу. Казалось, при выдохе она увидит пар изо рта. Она снова перевела глаза на де… видение, и увидела на ее лице страх. Он был в ее больших блестящих глазах, настолько ясный и сильный, что Гермиона в любую секунду ожидала услышать дрожащий пронзительный визг. Она узнала этот ужас, она сама его испытывала; призрак воспоминания о нем поднялся в груди.
– Что-то забыла?
Гермиона подпрыгнула, когда голос выдернул ее из мыслей, и ослабила хватку на сумке. Волна обрывочных слов поднялась в горле, пока она пыталась прийти в себя и найтись с ответом.
– Просто задумалась.
– Об изменении в чарах? – спросила Парвати. – Потому что это либо невозможно, либо мы что-то пропустили на занятиях.
Видение подняло перед собой руки, складывая ладони в молитвенном жесте, в прошении, или и то, и другое сразу.
– Думаю, та часть про листок была подсказкой, но мы в этом году ничего не делали с растениями, – добавила Джинни, обходя Гермиону и касаясь ее плечом.
– Только если она не имела в виду, что мы должны листок использовать.
Парвати последовала за Джинни, а та повернулась к Гермионе, ее волосы пролетели сквозь видение. На мгновение казалось, что кровь окрасила бледное голубое лицо, но Гермиона моргнула, и девушка исчезла.
– Ты разобралась? – спросила Джинни, и Гермиона подумала, что та спрашивает не из праздного любопытства.
– Э… да. Да, разобралась, – ответила Гермиона слабым голосом, пытаясь привести мысли в порядок и быстро следуя за девочками. Она поежилась от не проходящего холода, и постаралась не наступать туда, где стояло видение.
– Отлично, объяснишь за завтраком, либо можем вместе позаниматься в общей гостиной вечером. Ты закончила эссе?
***
Гермиона попрощалась с Эрни легкой улыбкой и взмахом руки и повернулась к гриффиндорскому столу. Два студента напротив толкались друг с другом локтями, один смеялся, пока второй ярко краснел. Третий парень в их компании хмурился, на его мантии она увидела значок старосты. Она подумала о Гарри и Роне, и внезапное и сильное чувство ностальгии поднялось в груди, и стало трудно дышать. Хогвартс без них был уже не тем. Она не могла даже вспомнить, когда проводила больше нескольких недель без ежедневных встреч с ними.
Ей все еще приходится удерживать себя от того, чтобы помчаться в общую гостиную всякий раз, как она находила возможное решение своей проблемы. Она по-прежнему подумывала все им рассказать.
Она знала, что они поверят – кто-то ей навредил, но оно того не стоило.
Они оба были заняты важными аврорскими обязанностями, и волновать их – или что еще хуже, заставить сорваться в Хогвартс с каким-нибудь плохо продуманным планом внедрения, расследования и допросов – все это только добавит ей проблем. Она знала, что ответ где-то в книгах. Ей просто нужно его найти, как и того, кто это сделал. Она сталкивалась и одерживала победу над куда более умными и опасными людьми, кем бы ни был этот противник.
